Он-то и оттащил
оба тела в ванную, пока Дэк, вооружившись Жезлом, довольно умело
разделывал Рррингрийла на мелкие кусочки. Первый надрез он постарался
провести так, чтобы не задеть мозговой полости, и проделал это довольно
чисто. Однако помочь ему я все равно бы не мог. По-моему, дохлый марсианин
воняет куда хуже живого. Oubliette удалось отыскать тут же, в стене, за
биде, но долго бы мы его искали, не помоги нам предупреждение "Опасно,
радиация". Спустив туда останки Рррингрийла - у меня даже достало
храбрости помочь, - Дэк все тем же Жезлом принялся расчленять трупы людей,
спуская кровь в ванну.
Ну и кровищи в человеке! Мы открыли краны на полную катушку, и все
же... Брррррр!
Но взявшись было за бедного малыша Джока, Дэк вдруг остановился. На
глазах его показались слезы, он сделался как слепой, и я забрал у него
Жезл, пока он не отхватил себе пальцы. Бенни Грей вновь занялся привычной
работой.
Когда я закончил, в номере не осталось никаких следов двух людей и
марсианского монстра. Тщательно вымыв ванну, я наконец разогнулся. В
дверях возник Дэк. Он был спокоен, будто ничего не случилось.
- Я проверил, не осталось ли чего на полу. Если сюда доберется
криминалист, он запросто установит, как было дело. Но он, надо думать, не
доберется. Пошли! Нужно наверстать почти двенадцать минут.
Мне и в голову не пришло спрашивать - куда и зачем.
- Сейчас, подкуем вам башмаки...
Дэк замотал головой:
- Нет, жать будут. Теперь главное - скорость.
- Хозяин - барин, - ответил я и отправился за ним. У двери он
притормозил:
- Да. Неподалеку могут быть другие. Если что - стреляйте, иного
выхода нет.
Жезл Жизни он держал наготове, прикрыв его плащом.
- Марсиане?
- Или люди. Или смешанным составом.
- Дэк, а Рррингрийл был с теми, в баре?
- Ну да! С чего же я, по-вашему, все ходил вокруг да около, а после
притащил вас сюда?! Похоже, они сели вам на хвост. Или мне. Да вы не
узнали его разве?
- Еще чего, конечно не узнал. Это твари, на мой взгляд, все
одинаковые.
- Ну, они то же самое про нас говорят. А в баре был Рррингрийл, его
парный брат Ррринглатх, и еще двое из их Гнезда или побочных линий. Все,
пора. Увидите марсианина, стреляйте. Вторую пушку прихватили?
- Да. И знаете, Дэк... Ничего в ваших делах не понимаю, но пока эти
твари против вас, я - с вами. Терпеть не могу марсиан.
Он ошарашенно уставился на меня:
- Не порите ерунду! Вовсе мы не боремся с марсианами. Те четверо -
просто ренегаты!
- Ка-ак?!
- Приличных марсиан очень много - то есть, почти все! Да и Рррингрийл
- не из худших. Славно я, бывало, поигрывал с ним в шахматишки...
- Ах вон оно что... Ну, коли так...
- Кончайте. Поздно отступать. Марш к лифту! Я прикрою.
Я закрыл рот. Спорить не приходилось - действительно, по самые брови
увяз.

Мы спустились к подземке и двинули на скоростную линию, к
экспресс-капсулам. Одна двухместная как раз оказалась свободна. Дэк
буквально впихнул меня внутрь, я даже не заметил, что за код он набирает.
Когда перегрузкам надоело вдавливать меня в сиденье, я не очень удивился
мигающей надписи: "Космопорт Джефферсон - выходите!"
Плевать мне было, какая станция - лишь бы подальше от "Эйзенхауэра".
Нескольких минут полета в вакуумном туннеле хватило для разработки плана -
приблизительного, поверхностного, подверженного, как пишут в изящных
романах, изменениям в связи с обстоятельствами, но все же - плана. Он
состоял из одного слова: "БЕЖАТЬ!"
Еще утром я счел бы его невыполнимым: в нынешнем обществе человек без
денег беспомощней младенца. Однако с сотней монет в кармане я мог слинять
далеко и быстро. Я не чувствовал себя обязанным Дэку Бродбенту. В силу
своих - не моих! - собственных заморочек он чуть не подставил меня под
пулю. Затем - втянул в сокрытие преступления. И вот теперь заставляет
бегать от закона. Но полиция - пока - за нами не охотится, а значит,
отвязавшись от Бродбента, я могу спокойно забыть все, как дурной сон. Вряд
ли меня заподозрят, если дело когда-нибудь и всплывет - слава богу, любой
джентльмен носит перчатки, и свои я снимал лишь гримируясь, да еще пока
занимался той дьявольской "уборкой".
Замыслы Дэка меня вовсе не трогали - бурный прилив щенячьего героизма
при мысли, что он воюет с марсианами, не в счет. Остатки симпатии
улетучились, едва я обнаружил его дружелюбие к инопланетным тварям. А ради
его перевоплощений я теперь и пальцем не шевельну. Катись он к дьяволу!
Все, чего я хочу от жизни, - это немного денег на поддержание души в теле,
плюс - сцена. Отродясь не любил играть в полицейских и гангстеров - самый
захудалый театр интересней.
Порт Джефферсон будто создан был для моего плана. Теснота, суета,
гвалт, паутина вакуум-туннелей вокруг - если Дэк оставит меня хоть на
полсекунды без присмотра, я уже буду на полпути к Омахе. Там отсижусь
несколько недель, потом свяжусь с агентом, выясню, не справлялся ли кто
насчет меня.
А Дэк, видать, что-то почуял - капсулу мы покинули одновременно,
иначе б я просто захлопнул дверь и удрал. Но тут оставалось только
прикинуться слепым и идти рядом, будто щенок на поводке. Мы поднялись в
верхний холл, прошли между кассами "Пан-Ам" и "Америкен Скайлайнс", и Дэк
решительно устремился через зал ожидания к конторке "Диана Лтд". Я было
подумал, он хочет купить билеты на катер до Луны. Как он собирается
протащить меня на борт без паспорта и справки о вакцинации, я не знал,
однако представление о его предприимчивости уже имел. Значит, слиняю,
когда вынет бумажник: если человек считает деньги, то сосредоточится же на
них хоть на несколько секунд! Но мы не свернули к кассам "Дианы", а прошли
под вывеску "Частные Стоянки". Здесь пассажиров не было - одни голые стены
вокруг. Я с досадой подумал, что прозевал отличную возможность затеряться
в толчее общего холла.
- Дэк! Мы что, летим куда-то?
- А то!
- Да вы спятили! У меня ж бумаг - никаких. Даже туристского пропуска
на Луну!
- И не надо.
- Ага, чтоб меня зацапали на "выезде"? А потом здоровый бычара-мусор
привяжется с вопросами?!
На плечо мое легла ладошка с доброго кота величиной.
- Время, время! Зачем нам "выезд", официально вы никуда не летите. А
меня - так и вовсе здесь нет. Вперед, старина!
Не такой уж я маленький, и с мускулами все в порядке, но показалось,
что вытаскивает меня из потока машин дорожный робот. Завидев дверь с
буквой М, я предпринял отчаянную попытку вырваться:
- Ну полминуты, Дэк, пожалуйста! Вы что, хотите, чтоб я в штаны
напустил?
Он только усмехнулся:
- Да-а? Вы же перед уходом из отеля там были!
Даже шаг не замедлил, не говоря уж - отпустить меня...
- Почки последнее время пошаливают...
- Лоренцо, старина, нюхом чую - пятки у вас пошаливают, а не почки.
Знаете, я вот что сделаю. Во-он того быка видите? - В конце коридора, у
самого выхода к стоянкам, страж порядка предавался отдыху, взгромоздив
свои сапожищи на стойку. - Так я что говорю - очень уж меня совесть заела.
Просто необходимо исповедаться - как вы пришили вошедшего марсианина и
двух своих сопланетников, как вы, наставив на меня пушку, принудили помочь
избавиться от трупов, как вы...
- Вы что, спятили?!
- Полностью, приятель, - от таких-то волнений! Опять же - совесть...
- Но... Вы же не мое мне клеите!
- Да-а? Это как сказать. Думаете, вам поверят больше, чем мне? Я, в
отличие от некоторых, знаю, с чего все заварилось. И знаю кое-что о вас.
Вот, к примеру...
И он напомнил мне пару тех давних проделок, которые я твердо полагал
похороненными и похеренными навеки. Черт с ним, выступал я раза два в
"холостяцких шоу". В нашей семье такое, мягко говоря, не принято, но
жить-то надо! А что касается Биби - это с его стороны просто непорядочно.
Откуда я мог знать, сколько ей лет?! Ну, тот вексель, которым я
расплатился в отеле, - вовсе ни в какие ворота! Престранные обычаи в
Майами-Бич. Тамошняя деревенщина и на обычного неплательщика смотрит,
будто на бандита с кистенем. Что я, не заплатил бы, если б мог?! Что до
"несчастного случая" в Сиэтле... Словом, знает он обо мне много чего, но
зачем же так искажать факты?! Я же...
- Ну что ж, - продолжал Дэк, - подойдем сейчас к нашему
глубокоуважаемому жандарму и во всем чистосердечно раскаемся. И кладу семь
против двух, что знаю, кого первым выпустят под залог!
За разговором мы миновали полисмена. Он увлеченно пудрил мозги
сидевшей за барьером дежурной и на нас даже не посмотрел. Дэк вынул
откуда-то два пропуска с надписью: "Полевой допуск - разрешение на
обслуживание - стоянка К-127" и сунул их под монитор. Монитор считал
информацию и высветил разрешение взять машину на верхнем уровне, код
Кинг-127. Дверь распахнулась, механический голос произнес:
- Будьте осторожны. Внимательно следите за радиационными
предупреждениями. За несчастные случаи на поле Компания ответственности не
несет.
Усевшись в небольшую машину, Дэк набрал абсолютно другой код. Машина,
развернувшись, юркнула в какой-то туннель. Куда нас несет - меня
совершенно не волновало: теперь все едино.
Покинутая нами машина отправилась обратно. Прямо передо мной к
далекому стальному потолку поднималась лесенка. Дэк подтолкнул меня к ней:
- Давайте скорей!
Добравшись до люка в потолке, я увидел надпись: "ОПАСНО! РАДИАЦИЯ!
Находиться не более 13 секунд". Цифры были вписаны мелом. Пришлось
затормозить. Заводить детей я, конечно, не собирался, однако и дураком
себя не считал. Дэк оскалился:
- Ах, вы сегодня не в свинцовых подштанниках?! Открывай и давай
быстро на корабль! Там всех-то дел на десять секунд, если не канителиться.
Мне хватило и пяти. Футов десять пробежал под открытым небом, затем
нырнул в люк корабля, а там уж понесся через две ступеньки.
Кораблик был невелик. Во всяком случае, рубка тесная; рассматривать
снаружи времени не было. До этого я летал лишь на лунных катерах -
"Евангелине", да ее братишке "Гаврииле"; это когда имел глупость
согласиться выступать на Луне в компании с еще несколькими простаками. Наш
импрессарио полагал, что акробатика, пляски на канате и вообще всякого
рода кунштюки при 1/6 "g" пройдут куда как успешней. И даже времени на
репетицию не оставил, недоумок. А без привычки... Короче, назад я вернулся
только благодаря Фонду Помощи Нуждающимся Гастролерам, и это стоило мне
всего моего гардероба...
В рубке находились двое. Один, лежа в ускорителе, возился с какими-то
верньерами, другой вертел в пальцах отвертку. Лежавший глянул на меня и
ничего не сказал. Второй обернулся и тревожно спросил через мое плечо:
- А Джок где?
Из люка, словно чертик из табакерки, выпрыгнул Дэк:
- Потом, потом! Вы массу его скомпенсировали?
- Ага.
- Рыжий, диспетчерская отсчет дала?
Из ускорителя лениво отозвались:
- Дала, дала. Каждые две минуты сверяюсь. Вовремя ты, у нас еще...
ага, сорок... семь секунд.
- Место мне, живо! Еще отметку эту ловить!
Рыжий так же лениво вылез из ускорителя. Дэк тут же рухнул в него.
Другой космач сунул меня на место штурмана и, пристегнув ремнями,
направился к выходу. Рыжий последовал было за ним, но задержался:
- Да, чуть не забыл. С вас билетики, - сказал он добродушно.
- А, ч-черт!
Рывком ослабив ремень, Дэк полез в карман, достал полевые пропуска, с
которыми мы прошли на борт, и отдал ему.
- Спасибо, - ответил Рыжий, - до скорого! Давай - и чтоб сопла не
остыли!
И с той же изящной ленцой он удалился. Слышно было, как хлопнула
дверь шлюза, и у меня заложило уши. Дэк не попрощался - он был занят
компьютером.
- Двадцать одна секунда, - буркнул он. - Предупреждения не будет.
Расслабьтесь, и из ускорителя не высовывайтесь. Старт - только цветочки.
Я почел за лучшее делать, что говорят. Секунды тянулись, будто часы;
напряжение становилось невыносимым. Я не выдержал:
- Дэк...
- Да отвяжись ты!
- Куда мы хоть летим?!
- На Марс!
Я успел увидеть, как красная кнопка под его пальцем уходит в панель,
- и отключился.

2
И чего, скажите на милость, смешного, когда человека мутит? Этим
чурбанам с железными потрохами всегда весело - они и сломанную ногу
собственной бабушки оборжут.
А меня, естественно, скрутило сразу же, как только Дэк убавил тягу и
перевел посудину в свободный полет. Однако с космической болезнью я быстро
справился - слава богу, с самого утра ничего не ел. Тем не менее,
чувствовал себя все плоше и плоше - в предвкушении всех прелестей этой
жутковатой экскурсии. С другим кораблем мы состыковались через час сорок
три, что для меня, крота по природе, равносильно тысяче лет чистилища. Все
это время Дэк находился в ускорителе по соседству, и, должен заметить,
шуточек по моему поводу не отпускал. Будучи профессионалом, он воспринял
мои мучения с безразличной вежливостью стюардессы - а не как эти
безмозглые горлопаны; вы наверняка встречали таких не раз среди пассажиров
лунных катеров. Будь моя воля, все дубиноголовые остряки живо бы оказались
за бортом еще на орбите и уж там-то вдоволь повеселились бы над
собственными конвульсиями в вакууме.
Как назло, в точку рандеву мы вышли гораздо раньше, чем я собрался с
мыслями и смог бы задавать вопросы. Проклятая болтанка лишала всякого
любопытства. Думаю, если б жертве космической болезни сообщили, что
расстреляют ее на рассвете, ответом было бы:
- Да? Пере... дайте, пожалуйста, тот пакет!
Но наконец я оправился настолько, что неодолимая воля к смерти
сменилась во мне хилым, еле дышащим, но все же желанием еще немного
пожить. Дэк все это время возился с корабельной рацией, причем сигналы шли
в очень узком диапазоне: с контролем направления он нянчился, как стрелок
- с винтовкой перед решающим выстрелом. Слышать его или читать по губам я
не мог - слишком низко склонился он над передатчиком. Похоже, держал связь
с "дальнерейсовиком", к которому мы приближались.
Но в конце концов он бросил рацию и закурил. Я с трудом подавил
тошноту, подступившую к горлу при одном виде табачного дыма, и спросил:
- Дэк, не пора ли вам, наконец, развязать язык?
- Успеется. До Марса - далеко.
- Ах так?! Да катитесь вы к черту со своим высокомерием! - довольно
слабо возмутился я. - Не желаю на Марс! Знал бы, и слушать ваши бредни не
стал!
- Да успокойтесь вы, никто вас силком не тащит!
- Э-ээ?
- Выход у вас за спиной. Хотите - топайте. Уходя, закройте дверь.
Насмешку я оставил без ответа. Он продолжал:
- Ах, я и позабыл, вы же без воздуха задохнетесь. Тогда выход у вас
один - лететь на Марс. Уж я присмотрю, чтоб вы потом вернулись домой.
"Одолей" - то есть, вот эта посудина - идет на стыковку с "Рискуй".
"Рискуй" - сверхскоростной дальнерейсовик. И через семнадцать целых хрен
десятых секунды после стыковки он стартует к Марсу - мы, кровь из носу,
должны быть там в среду.
С раздражением и упрямством, на какие только способен тот, кого
укачало, я ответил:
- Не поеду ни на какой Марс. Здесь останусь. Ведь должен кто-нибудь
отвести корабль на Землю, я-то знаю!
- Корабль - да, - согласился Дэк, - но не вас. Потому что те трое, за
кого нас должны были принять в порту Джефферсон, сейчас на борту "Рискуй".
"Одолей" же, как видите, трехместный. Боюсь, место для четвертого здесь
вряд ли отыщется. И кстати, как вы пройдете через контроль на "въезде"?
- Плевать! Хочу на Землю!
- Ага. И в кутузку за все грехи разом - от "попытки нелегального
въезда" до "разбоя на космических трассах"? Не валяйте дурака! Вас в конце
концов примут за контрабандиста, препроводят в тихий кабинетик, там введут
иглу за глазное яблоко и выкачают из вас все! Уж они-то умеют спрашивать,
и от ответа не отвертитесь. Однако на меня все свалить у вас тоже не
выйдет - добрый старый Дэк Бродбент уже целую вечность не возвращался на
Землю; это подтвердит куча самых достойных свидетелей.
Вот теперь мне действительно поплохело! К невыносимой тошноте
добавился страх.
- Ты, значит, отдашь меня легавым?! Ах ты...
Я запнулся, не в силах сходу подобрать слово.
- Что ты, старина?! И не подумаю! Можно бы, конечно, скрутить тебе
руки, а там думай обо мне что хочешь... Только - нужды нет. Парный брат
Рррингрийла - Ррринглатх - наверняка в курсе, что старина Грийл в номер
вошел, а обратно не вышел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19