Он всегда
оставляет слушателям возможность пошевелить мозгами.
Клифтон немного помолчал.
- Хорошо. Внесите все изменения, какие сочтете нужными. После мы
сделаем запись и посмотрим, а если что будет не так, поправим. Или вообще
отменим "по техническим причинам". - Он мрачно усмехнулся. - Да, Билл, так
и сделаем.
- А, ч-черт!.. Да вы смеетесь все, что ли?!
- Отнюдь, Билл. Все идет, как надо.
Корпсмен вскочил и пулей вылетел из каюты. Клифтон со вздохом сказал.
- Билл терпеть не может замечаний и выслушивать их готов только от
шефа. Но вы не думайте, он вовсе не бездарь. Да, шеф, когда вы будете
готовы? Передачу нужно начать ровно в шестнадцать ноль-ноль.
- Не знаю точно. Во всяком случае, к сроку.
Пенни отбуксировала меня обратно в кабинет. Когда дверь за нами
затворилась, я сказал:
- Пенни, детка, ты мне пока не понадобишься - около часа, наверное.
Если не трудно, попроси у дока чего-нибудь посильней этих пилюль. Похоже,
мне нечто в этом роде скоро пригодится.
- Хорошо, сэр.
Она проплыла к двери.
- Шеф...
- Что, Пенни?
- Я только хотела сказать... Билл врет, что писал за него речи! Вы не
верьте!
- Ну конечно, Пенни. Ведь я слышал его речи. И читал Биллово
творчество.
- Понимаете, Билл частенько составлял за него разные мелочи, да и
Родж тоже. Даже я иногда. Он - он использовал чьи угодно идеи, если считал
их стоящими, но когда выступал с речью - все было его собственным, до
последнего слова, правда!
- Я и не сомневаюсь, Пенни... Но жаль, сегодняшнюю речь он не написал
загодя.
- Ничего, вы только постарайтесь!
Так я и сделал. Начал с простой подстановки синонимов - нутряные
латинские "скуловороты" заменил округлыми, скачущими легче мячика,
германизмами, но постепенно пришел в ярость и разодрал речь в клочья.
Любимейшая забава всякого актера - лепить по своему усмотрению добавки и
импровизировать вокруг основной линии. Однако - как редко это удается!
Из публики я допустил в зал лишь Пенни и убедил Дэка, что ни одна
живая душа не должна меня подслушивать. Хотя есть у меня подозрения, что
этот здоровый обормот надул меня и подслушивал сам. Уже на третьей минуте
Пенни прослезилась, а под конец - я уложился ровно в отпущенные двадцать
восемь минут - она совсем раскисла. Я не допускал никаких вольностей с
четкой и стройной доктриной экспансионизма, как возвещена она была своим
общепризнанным пророком - Его Светлостью Джоном Джозефом Бонфортом; я лишь
воссоздал его откровения и заповеди из материала предыдущих речей. И что
любопытно - сам свято верил каждому своему слову!
Да, братцы, вот это была речь!

Чуть позже все собрались посмотреть меня в записи. Пришел и Джимми
Вашингтон, чье присутствие укротило Била Корпсмена. Запись кончилась, и я
спросил:
- Ну как, Родж? Будем что-нибудь вырезать?
Вынув изо рта сигару, Клифтон ответил:
- Нет. Если хотите знать мое мнение, шеф, ее нужно пустить в эфир как
есть.
Корпсмен покинул каюту молча, но мистер Вашингтон подошел ко мне со
слезами на глазах. Слезы в невесомости - вещь, весьма неприятная, они не
стекают вниз.
- Мистер Бонфорт, вы были великолепны!
- Благодарю, Джимми.
А Пенни и вовсе онемела.
Что до меня самого - я отключился сразу же после просмотра.
Спектакль, прошедший "на ура", всегда выматывает до предела. Проспал я
больше восьми часов - разбудил меня вой сирены. Засыпая, я пристегнулся к
кровати - терпеть не могу болтаться во сне по всей спальне - и теперь мог
не беспокоиться. Однако, куда мы собираемся, я не знал и поспешил
связаться с рубкой между первым и вторым предупреждением.
- Капитан Бродбент, это вы?
- Минуту, сэр, - ответил Эпштейн. Затем подошел Дэк:
- Слушаю, шеф? Отправляемся, согласно вашему распоряжению.
- Какому... А, ну да, верно.
- Думаю, сэр, мистер Клифтон к вам вскоре подойдет.
- Хорошо, капитан.
Я улегся обратно и принялся ждать разъяснений. Немедленно после пуска
двигателей - один - вошел Родж, судя по всему, очень встревоженный. По
лицу его я ничего не мог понять - оно в равной мере выражало триумф,
беспокойство и растерянность.
- Что стряслось, Родж?
- Шеф! Они спутали нам все карты! Правительство Кироги только что
ушло в отставку!

7
Я, как обычно, спросонья был туп непрошибаемо. Помотав головой, чтобы
окончательно проснуться, я спросил:
- А что вам не нравится? Вы же сами к этому и вели, если не ошибаюсь?
- Так-то оно так. Но все же...
Он не договорил.
- Что "все же"? Никак вас не пойму! Столько лет вкалывали и строили
всякие козни, а тут... Вы же добились своего! Зачем же теперь корчить из
себя невесту, которая даже в спальне сомневается, хочет ли она замуж? Это
же просто-таки святочный рассказ: всякие бяки сбежали не солоно хлебавши,
и место для примерных, богопослушных деток освободилось! Или я настолько
глуп...
- Н-ну... До сего времени вы политикой не интересовались...
- Это уж точно. С тех самых пор, как получил трепку, вознамерившись
стать начальником скаутского патруля. Она меня на всю жизнь избавила от
интереса к политике.
- Так вот, видите ли, каждому овощу - свое время.
- Это мне и папаша всегда говорил. Слушайте, Родж, а если б вы могли
выбирать - что, оставили бы Кирогу на месте?! Вы сказали, он спутал вам
все карты.
- Сейчас объясню, не торопитесь. Да, мы хотели поставить на
голосование вотум доверия, добиться своего, а уже тогда форсировать
всеобщие выборы и сместить их. Но все в свое время! Какой смысл начинать
кампанию, не будучи на сто процентов уверенными в успехе?
- Ага. Значит, вы в нем пока не уверены. Думаете, Кирогу изберут еще
на пять лет? А если не его, так кого другого из Партии Человечества?
Клифтон задумался.
- Похоже, нет. Перевес в нашу сторону.
- Тогда, может, я еще сплю? Вы что, не хотите победы?!
- Нет, мы хотим! Но вы понимаете, что значит эта отставка?
- Кажется, нет.
- Уффффф! По Конституции, любое правительство избирается на пять лет.
Своей властью оно имеет право в любой момент назначить всеобщие выборы.
Обычно таким образом взывают к народу в самый благоприятный для себя
момент, понимаете? Но никто! никогда! не подаст! перед самыми выборами! в
отставку! Если, конечно, не существует мощного давления извне. Теперь
понимаете?
Действительно, чудно они поступили, хоть я в политике и не
разбираюсь.
- Да, странно.
- В данном случае правительство Кироги в полном составе ушло с арены.
Перед всеобщими выборами Империя оказалась в состоянии безвластия. Значит,
император должен призвать кого-то для формирования временного
правительства, чтобы оно провело выборы. Следуя букве закона, призван
может быть любой член Великой Ассамблеи, но в соответствии с прецедентами,
на деле у императора выбора нет. Когда правительство не просто жонглирует
портфелями, а в полном составе подает в отставку, для формирования
временного правительства император должен призвать лидера официальной
оппозиции. Система такая настоятельно необходима, она не позволяет
бросаться отставками по поводу и без повода. В прошлом пробовали другие
методы, и правительства порой менялись чаще нижнего белья. Однако
существующий порядок вынуждает правительство отвечать за свои поступки.
Я так добросовестно старался вникнуть в высший смысл происходящего,
что едва не пропустил его последнее замечание:
- Естественно, теперь император вызовет мистера Бонфорта в Новую
Батавию!
- Что? В Новую Батавию?! Здорово!
Я вспомнил вдруг, что ни разу не видел столицы Империи. То есть, на
Луне однажды был, но превратности профессии не оставили на экскурсию по
столице ни денег, ни времени.
- Так вот куда мы стартовали! Что ж, я не против. Ведь когда-нибудь
вы найдете возможность забросить меня домой? Пускай не скоро...
- А, господи ты боже мой, мне бы ваши проблемы! Когда понадобится,
капитан Бродбент найдет тысячу таких возможностей!
- Да, простите, я и забыл - у вас сейчас дела поважнее, Родж. Конечно
с работой моей - все, хотя домой вернуться было бы неплохо, но несколько
дней или даже месяц на Луне значения не имеют. Надо мной пока не каплет!
Спасибо, что выбрали время поболтать о новостях...
Я посмотрел на него:
- Родж, вы все еще чем-то обеспокоены?
- Но говорят же вам! Император вызывает мистера Бонфорта! Император,
друг мой! А мистер Бонфорт и на люди сейчас показаться не способен! Они,
конечно, рисковали, делая этот ход, зато теперь мы в ловушке, и, похоже,
нам мат.
- Погодите. Успокойтесь, пожалуйста. Понимаю к чему вы клоните, но,
дружище, мы же еще не в Новой Батавии! До нее еще миллионы миль - сто,
двести миллионов, а может, и больше. Док Чапек успеет помочь ему
выкрутиться, и он еще сыграет свою роль! Верно?
- Хотелось бы этому верить...
- А что, есть сомнения?!
- Есть. Чапек сказал, о такой слоновьей дозировке нет клинических
данных. Все зависит от индивидуального химизма, и от того, какой именно
наркотик был введен.
Вдруг вспомнилось, как кто-то из статистов подсунул мне мощное
слабительное прямо перед спектаклем. Я, конечно, доиграл до конца, что еще
раз подтверждает превосходство разума над материей - а потом вздрючил эту
скотину как следует!
- Родж, сдается мне, они не из простого садизма вогнали ему ту
последнюю дозу? Похоже, они знали, что делают!
- Похоже. И Чапек думает так же.
- Э! Но в таком случае... Выходит, за похитителями стоит сам Кирога?!
Гангстер правит Империей?!
Родж покачал головой:
- Совсем не обязательно. И даже вряд ли возможно. Но факт,
действительно, говорит за то, что и Людей Дела, и саму ПЧ кормят из одних
рук. И можно не сомневаться, те кому эти руки принадлежат, средств имеют
достаточно и считаются образцом добродетели, так что будьте покойны -
притянуть их к ответу никоим образом не удастся. И тем не менее, именно
они скомандовали Кироге: "Умри!" - а он брякнулся на спину и засучил
лапками...
Родж замолчал на минуту.
- И скорее всего, ему даже не намекнули, почему именно сейчас.
- Вот скотство! То есть, вы, точно, хотите сказать, что самая важная
шишка в Империи так легко упала с ветки лишь потому... Потому, что кто-то
из-за кулис отдал приказ?
- Нет, точно я сказать не хочу. Пока это всего только - мои личные
умозаключения.
Я потряс головой:
- Брррр! И грязная же игра - политика!
- Отнюдь, - твердо возразил Клифтон. - Нет такого понятия: "грязная
игра"! Просто вам попались игроки, нечистые на руку.
- А какая разница?
- Космическая! Кироге никогда выше третьего сорта не подняться, и
потому он попал - то есть, я думаю, попал - в марионетки к негодяям. А вот
Джон Джозеф Бонфорт - это личность! Он никогда ни от кого не зависел, и
впредь не будет! Как последователь, он верил, а как лидер - убеждал и вел
за собой!
- Да, похоже, я кое в чем ошибался, - смутился я. - Так что мы
собираемся делать? Дэк ведь умерит свою прыть, и "Томми" не придет в Новую
Батавию раньше, чем он станет на ноги?
- Нельзя канителиться. Конечно, ускоряться больше одногоg нужды нет -
никто не ожидает, что человек в его возрасте станет слишком уж перегружать
сердце. Но и тянуть не следует. Если император призывает, являться следует
вовремя.
- И что потом?
Родж молча смотрел на меня. Это уже начинало раздражать.
- Родж, только не надо! Меня ваши дела больше не касаются. Разве что
до конца полета еще поиграю. Грязная, там, игра, чистая - все одно не моя!
Был уговор. Я получу гонорар и - домой. И там даже близко к избирательному
участку не подойду!
- Да, дела обстоят именно так. Доктор Чапек, скорее всего, успеет
подлечить мистера Бонфорта, а если и нет, вам ничего сложного делать не
придется! Обряд усыновления был куда сложнее; а тут - всего-то аудиенция у
императора... И вы...
- У императора?!
Я почти закричал. Монархии я, как и большинство американцев, не
понимаю, не для меня такая система. Однако коронованные особы всегда
внушали мне непонятную внутреннюю робость, граничащую с благоговением. В
конце концов мы, американцы, вошли в Империю с черного хода. Когда
подписали договор об особом статусе и праве голоса в решении дел Империи,
было отмечено, что наши органы власти, Конституция и все остальное не
подвергнутся изменениям. Также существует негласная договоренность, что
члены императорской фамилии не станут ездить с визитами в Америку. Может,
сложись все иначе, мы бы не так робели перед коронованными особами... Во
всяком случае, демократичные американские леди шибче остальных хлопочут о
представлении ко двору.
- Да вы не беспокойтесь, - заверил Родж. - Скорее всего, вам совсем
ничего не придется делать. Просто мы должны быть готовы и к самому
худшему. Я что хочу вам сказать - временное правительство не проблема.
Законов оно не принимает и в политике государства погоды не делает. Тут я
все сам организую. От вас может потребоваться лишь официальная аудиенция у
короля Виллема, да еще, наверное, пара пресс-конференций; мы их заранее
подготовим. Но это зависит от того, как скоро он станет на ноги. Да вы и
не через такое прошли - а если и не понадобитесь, все равно гонорар
останется за вами.
- К черту вас с вашим гонораром! Как говорил один герой сцены:
"Исключая меня включительно!"
Прежде, чем Родж успел ответить, без стука ворвался Билл Корпсмен.
Оглядев нас, он бесцеремонно осведомился:
- Ну что, Родж, сказал ему?
- Сказал, - ответил Клифтон, - но он не согласен.
- А?! Вздор!
- Нет, не вздор, - ответил я. - И кстати, Билл. Дверь, в которую ты
только что влетел, дает тебе прекрасную возможность постучать. Может,
слыхал случайно - есть такой обычай: постучать и спросить: "Вы позволите?"
Не слыхал? Жаль.
- Ты мне мозги не пудри, нет времени болтать! Что за треп там с твоим
отказом?
- Никакого трепа! Это не та работа, на которую я согласился вначале.
- Чепуха! Может, ты, Смайт, и туп настолько, что не въезжаешь, но ты
слишком крепко влип! И всякий там лепет - не могу да не хочу - он, знаешь,
вреден для твоего здоровья!
Я шагнул к нему и сжал его запястье:
- Это что - угроза?! Так может, выйдем, разберемся, а?
Он вырвал руку:
- Здесь? На корабле?! Ты что, в самом деле такой... простой? Дойдет
до тебя когда-нибудь, чурбан хренов, что, возможно, это и вышло-то из-за
твоего карканья?!
- Что "это"?
- Он имеет в виду, - объяснил Клифтон, - что бегство Кироги,
возможно, вызвано вашей вчерашней речью. Может, он даже прав. Однако это к
делу не относится. Билл, постарайся быть вежливее, прошу тебя. Мы здесь не
для пустых препирательств.
Допущение, что моя речь могла вызвать отставку Кироги, меня приятно
поразило. Я даже забыл о намерении пересчитать Корпсмену зубы. Они это
серьезно?! Нет, речь даже мне самому понравилась, но такое!..
Если это правда, я действительно гений!
- Билл, - недоуменно спросил я, - вас не устраивает слишком сильный
эффект от моей речи, так?
- А? Черта с два! Не речь, а не поймешь что!
- Да-а? Ну, знаешь, сразу на двух лошадях не ездят. Сам же пару минут
назад говорил, что это "не поймешь что" вынудило ПЧ полностью сдать
позиции! Или они настолько пугливы? Ты это имел в виду?
Раздосадованный, Корпсмен собрался было ответить, но вовремя заметил
с трудом подавляемую улыбку Клифтона. Он смешался, пожал плечами и почти
спокойно сказал:
- Ну ладно, ладно. Замечательно. В точку попал. Не имеешь ты никакого
отношения к отставке Кироги. Однако есть еще куча дел! И как же нам быть,
если ты откажешься поработать на общее дело?
Я возмущенно уставился на него, однако сдержался: сказывалось влияние
личности Бонфорта. Играя роль человека уравновешенного, сам становишься
уравновешенным.
- Билл, ты опять на два стула усесться хочешь! Все это время ты ясно
давал понять, что меня наняли. Я контракт отработал и никому ничего больше
не должен. Нанять меня снова без моего согласия нельзя. А я согласия не
дам.
Он хотел вставить слово, но я перебил:
- Все. Можешь идти. Не желаю тебя больше видеть.
Он был поражен.
- Да ты... Ты здесь никто, и звать тебя никак! И какого черта ты тут
командуешь?!
- Верно. Я здесь никто. Но это - моя личная каюта, мне предоставил ее
капитан. И ты отсюда сейчас выйдешь - или вылетишь. Манеры твои мне вовсе
не по вкусу.
- Так будет лучше, Билл, поверь, - мягко добавил Клифтон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19