Они проникают в чужие ряды, рассредотачиваются
среди хозяев и живут, пользуясь их трудами.
- Этим они отличаются от своих двойников среди людей. Я имею в виду
революционеров, всякие подрывные элементы, оппозиционеров, думающих только
о том, как бы сбросить правительство и самим встать у власти. Насекомые же
не стремятся свергнуть правительство. Ни один муравей никогда не
восставал. Или возьмите жуков. Их не заботит, какая система царит в
муравьиной колонии. Разве они думают о том, чтобы изменить эту систему?
Зачем им это? Какать они хотели на эту систему, простите мне народное
выражение.
Кэбтэб, который помимо собственного желания чувствовал все больший
интерес к лекции ученого, подмигнул Дункану.
- Возможно, в рассуждениях нашего ученого друга есть и для нас урок.
Дункан не обратил внимания на его замечание и заговорил с Каребарой.
- Вы думаете, все дело в том, чтобы проникнуть в тайну кода?
- Да, - кивнул в ответ Каребара. - Формикологам уже известно, каким
образом мимикрирующие жуки изменяют химические процессы в своем теле,
чтобы они совпадали с муравьиными. Мы, формикологи, долгое время работали
над этой проблемой совместно с биохимиками. Возможно, вы видели
документальные телефильмы или читали о синтезе новых видов насекомых, к
сожалению живущих очень недолго, несмотря на все старания энтомологов.
Слышали что-нибудь об этом?
Сник и Дункан кивнули.
- Из каждых трех искусственных насекомых два получаются совсем
неплохо. Мои коллеги из университета Нижней Калифорнии в Лос-Анджелесе
выполнили блестящую работу как с естественными, так и с синтезированными
мимикрирующими жуками-паразитами. Они пригласили меня приехать в
Лос-Анджелес принять участие в исследованиях. Поскольку эмиграции обычно
сопутствуют материальные выгоды, лучшее жилье, возможность встряхнуться, я
и решил: почему бы не попробовать?
Вам-то, наверно, это прекрасно известно. Иначе зачем бы вы
отправились в столь дальний путь, порвав с родными корнями? Вот и я
оставил Квинс впервые в жизни.
- Да, мы тоже мечтаем о лучшей доле, - сказал Дункан. - К тому же мы
всегда вели сельский образ жизни и хотели бы пожить в большом городе. И
что эти искусственные подражатели?..
- Огненные муравьи - их так называют в просторечии - последнее время
стали представлять собой довольно серьезную угрозу. Мои собственные
исследования и моя работа с коллегами будут направлены на создание жуков,
которые смогут освободить Муравьев от естественных паразитов. Мы
запрограммируем их на генетическом уровне. Они будут поедать яйца и
личинок огненных Муравьев. Но не в открытую, чтобы сами хозяева получили
возможность сожрать их. Таким образом мы надеемся уничтожить или по
крайней мере значительно уменьшить число огненных Муравьев. Правда, этот
проект может потребовать для своего осуществления довольно много времени.
Если эксперименты увенчаются успехом, перед энтомологами и биохимиками
откроются большие перспективы. Тогда в будущем удастся вывести множество
видов, способных управлять другими насекомыми, наносящими вред человеку.
Они принесут гораздо больше пользы, чем полученные в лабораториях мутанты,
которых мы использовали до сих пор.
Его речь прервал подошедший проводник. После ухода проводника трое
беглецов перевели разговор на другую тему. Вскоре Каребара, отчаявшись
вернуться к теме Муравьев, отправился в комнату отдыха.
- Как вы думаете, - спросил Дункан у своих товарищей, - он просто
болтает? Или, может быть, провокатор из органиков?
- Пускай провоцирует сколько угодно, - отозвалась Сник. - Мы будем
делать вид, что мы самые обычные люди, вполне довольные политикой
правительства и во всех отношениях лояльные к официальной идеологии.
- У него нет оснований для подозрений, - пробурчал Кэбтэб. - Откуда
вы взяли, что он органик. Мне лично кажется, что он действительно
профессор. Если бы у него и впрямь возникли подозрения, что мы совсем не
те, кого представляют наши идентификационные карточки, тут уже было бы
полно сыщиков.
- Это точно, - согласился Дункан. - Не сомневаюсь, это настоящий
профессор. Единственное, что нам угрожает, так это умереть со скуки во
время его лекций. По-моему, он - истинный маньяк.
- С манией смерти, - рассмеявшись, добавила Сник.
- Между прочим, кое-что в его словах заставило меня задуматься, -
сказал Дункан. Он откинулся назад, закрыл глаза и сидел так несколько
минут. Затем уставился в окно, продолжая о чем-то размышлять. Предметы за
окном уже потеряли четкость очертаний и плыли, словно в тумане - слишком
велика была скорость. Желающие могли опустить висевшие над головой экраны
и смотреть в замедленном воспроизведении запись изображения, которая
велась на протяжении всего пути. Люди с трудом способны были различить,
где они сейчас, но зато в деталях могли наблюдать все, что осталось
позади.

13
Двигаясь со средней скоростью двести миль в час, поезд прибыл в
Чикаго, штат Иллинойс, входящий в Северо-Американский Департамент. По
Центральному стандартному времени было двенадцать часов тридцать минут
пополудни. Пассажиры сошли и зарегистрировались в принадлежащем
правительству отеле "Путешествие пилигрима". Затем они отправились на
автобусную экскурсию по городу. Записанный на пленку голос сообщал
экскурсантам, что Чикаго занимает сейчас площадь всего в двадцать
квадратных миль, вытянувшись до мили вверх. Уровень воды в озере Мичиган
поднялся на пятьдесят футов, и прибрежное шоссе находится теперь в пяти
милях от первоначального места. Весь город обнесен защитной стеной высотой
в семьдесят футов.
На экране в передней части автобуса показывали карту города, каким он
был в древности, - необозримо простиравшаяся махина - и план современного
Чикаго, составлявшего лишь незначительную часть старого города. Там, где
когда-то на многие мили тянулись уродливые небольшие дома и
многоквартирные строения, теперь простирались фермы и лесные заповедники,
искусственные озера и специально оборудованные зоны отдыха.
Дункан и его компаньоны отправились спать рано, встали в одиннадцать
тридцать, вошли в гостиничные цилиндры и покинули их только в следующий
Вторник в десять минут пополуночи. Поспав еще, они поднялись в шесть утра,
позавтракали и сели в другой экспресс, отправлявшийся в семь тридцать.
Спустя двенадцать часов, простояв предварительно три часа по
непонятной причине на запасном пути, состав въехал в Амарилло, штат
Западный Техас. Было семь часов тридцать минут вечера по Центральному
стандартному времени или восемь тридцать по Горному стандартному времени.
- Надо было ехать на скоростном, - сказала Сник. - Я устала от этого
путешествия.
- Что? - воскликнул Дункан. - Упустить такую возможность увидеть всю
страну!
- Я бы не возражала, но я отсидела всю задницу.
- В любом деле есть свои неудобства, - философски заметил Дункан. -
Но в данном случае преимущества намного перевешивают. По крайней мере, я
так считаю.
Они направились к входу на станцию, когда Сник остановилась,
показывая в темноте на несколько мерцающих огней, будто плывущих в
воздухе. В отраженном свете городских огней в небе смутно проступал
длинный темный объект.
- Гораздо приятнее было бы лететь по воздуху.
- В неокаменелом состоянии лишь очень немногим разрешается
путешествовать в самолетах, - сказал Дункан. - Если бы нас и допустили в
самолет, то только в качестве груза. Между прочим, дирижабль движется еще
медленнее поезда.
- Да, я знаю. Просто устала и хочу поскорее попасть в Лос-Анджелес.
В районе Амарилло было очень жарко и влажно. Повсюду виднелись
бесконечные фермы или рощи густого леса. Сам город размещался под огромным
куполом, воздух под ним был свежим и приятным. Одежда горожан пришлась
Дункану по душе. Они придерживались западных традиций вестерна - и
мужчины, и женщины выглядели в точности как в старые времена. Он
сомневался однако, что истинным техасцам понравилось бы ярких цветов
галифе у мужчин или короткие, усыпанные драгоценными камнями кожаные
кофточки-накидки у женщин, которые больше открывали, чем прикрывали их
прекрасные перси.
В следующий Вторник поезд пересек границу штата Лос-Анджелес. Первые
четыре часа пришлось двигаться в темноте, однако экраны демонстрировали
привлекательный, залитый ярким солнцем пейзаж. Из-за нескольких
непредвиденных задержек в пути и даже часовой стоянки - так что пассажиры
могли поразмять ноги у самого края Великого Каньона, на конечную станцию
Пасадена прибыли в семь тридцать вечера. Троице путешественников пришлось
провести целый час в очереди, дожидаясь из-за неисправности компьютера,
пока им выдадут новые идентификационные карточки. Новые карточки были
точно такие же, как и старые, зато теперь они содержали запись о
присвоении их владельцам статуса граждан штата Лос-Анджелес, округ Нижняя
Калифорния, Северо-Американский Департамент. После вручения
идентификационных карточек пассажиров на автобусах отвезли в отель
Департамента иммиграции, где ознакомили с порядком прохождения
иммиграционных процедур. Затем у них было свободное время - вернуться
следовало за полчаса до полуночи.
Дункан лег спать в девять часов, однако, несмотря на усталость, долго
не мог заснуть. Комнатка, в которой их поселили с Кэбтэбом, оказалась
совсем крохотной, и громогласный храп отставного священника, улегшегося на
нижнюю лежанку, не давал возможности расслабиться. Сам не понимая почему,
Дункан отказался от предложенной ему машины снов - видимо, чувствовал, что
становится слишком зависимым от нее. Перед глазами его по-прежнему стоял
экран, на котором, быстро сменяя одна другую, мелькали картинки с
пейзажами путешествия. Он никак не мог отделаться от экзотических видов
Аризоны и Нью-Мексико. По крайней мере четверть территории этих штатов
покрывали гигантские панели солнечных батарей - энергия, добываемая с их
помощью, позволяла освещать и обогревать двенадцать штатов. В промежутках
между громадными блестящими конструкциями царили джунгли. Климат на
Юго-Западе всегда был жарким, но дожди, господствовавшие здесь двенадцать
тысяч облет назад, кажется, возвращались. Почва, в тех местах, где
колоссальные батареи не затеняли поверхность, весело откликалась на
ласковые солнечные лучи, давая жизнь пышной зелени и густому сплетению
ветвей, - пейзажи, более свойственные долинам Центральной Америки.
Дождевые облака, благословившие столь буйную растительность на
Юго-Западе, одновременно делали край менее солнечным, хотя чистого неба
еще хватало для работы батарей.
Городок Феникс представлял собой скопление огромных куполов,
соединенных между собой прозрачными переходами. В тех местах, где это было
необходимо, солнечные лучи поляризовались. Горы, когда-то окружавшие
городок, сравнялись, превратившись в едва заметные холмы. Образовавшиеся
при этом отходы горной породы отвезли на двадцать миль в сторону, соорудив
там новую возвышенность - гору Ремув.
В конце концов Дункан провалился в беспокойный сон, то и дело
прерываемый разрозненными кошмарными видениями, которые носили не столько
"личный", сколько, если можно так выразиться, "исторический" характер.
Казалось - невозможное - они просочились из памяти его предков. И тем не
менее, другого объяснения этому Дункан не нашел. Эти видения мог вызвать в
сознании Дункана документальный фильм, который он смотрел в поезде, хотя и
нечто другое могло быть их повивальной бабкой. Но чем бы ни были вызваны
ночные видения - никому не ведомо, сколько тысяч отрывочных кусочков -
образов, впечатлений, ощущений формируют внезапно вспыхнувшее целое, - они
оказались действительно причудливыми и на первый взгляд необъяснимыми.
Отрывочные сны, словно подбрасываемые вверх мерцающими, пылающими телами,
переходили из подсознания в сознание живой картиной.
Возможно, путешествие через континент нажало в сознании Дункана
кнопку ПОВТОРНОГО ВОСПРОИЗВЕДЕНИЯ.
История была его ночным кошмаром, а ночной кошмар Дункана был
историей.
Кто бы мог предсказать, что в начале двадцать первого столетия порох
и ракетное топливо станут совершенно бесполезными с военной точки зрения?
Или что во время Третьей Мировой Войны появятся средства, способные
вывести из строя все двигатели внутреннего сгорания! Разве могло
кому-нибудь прийти в голову, что на первом этапе этой войны основными
видами оружия станут мечи, копья, луки, газовые пистолеты, лазеры и
орудия, приводимые в действие паром? Или что самолеты не смогут
использоваться для ведения боевых действий, а все летательные аппараты
легче воздуха станут тоже слишком уязвимыми? А кто мог представить, что
танки вынуждены будут работать на ядерном топливе или на угле?
Разве нашелся бы человек, осмелившийся предположить, что глава
коммунистической партии Китая, Ванг Шен, усмотрит в неожиданной смене
превалирующих средств транспорта и вооружений потенциальную выгоду для
своей страны и решится объявить войну России? И что всего через двенадцать
лет, используя армии покоренных им стран, Ванг Шен захватит весь мир и
установит Всемирное Правительство? А что его сын, Син Цу, откроет Новую
Эру, когда идеологии и капитализма и коммунизма будут отброшены, за
исключением моментов, применимых к его превосходному новому режиму? И что
еще до своей смерти на основе изобретения метода "стоунирования" он
построит новое, совершенно уникальное в истории общество, получившее
название "МИР СЕМИ ДНЕЙ".
Воздух, вода и почва были теперь чисты. Для восстановления кислорода
и двуокиси углерода в атмосфере повсеместно высаживались гигантские леса,
хотя на это понадобилась тысяча лет, и уровень мирового океана неуклонно
поднимался. Лесные массивы в тропических районах, поднявшиеся под
воздействием бурных ливней, сегодня занимали даже большую площадь, чем та,
что была в начале девятнадцатого столетий.
Теперь не было голодных или тех, кто имел бы скверное жилье, а
образование сделалось доступным каждому. Никто не оставался без лекарств и
медицинской помощи, при необходимости любой мог воспользоваться одной из
больниц, и все это - высшего уровня. Армия, военный флот и
военно-воздушные силы вымирали, словно динозавры. Последняя война
состоялась две тысячи облет тому назад. Убийства, ограбления,
изнасилования и жестокое обращение с детьми, увы, все еще сохранялись,
однако число подобных преступлений было самым малым за всю историю
человечества.
За все эти достижения людям пришлось заплатить большую цену. Более
всего пострадали те, кто вынужден был участвовать в Третьей Мировой Войне
или стоял у истоков формирования общества Новой Эры. Но и среди тех, кто
жил в современную эпоху и, казалось бы, должен с благодарностью
наслаждаться ее благами, тоже хватало полагавших, что плата за достигнутый
уровень жизни слишком значительна.
Ни одно из великих достижений Новой Эры не могло существовать вне
системы семи дней с ее назойливой слежкой. По крайней мере, так считало
правительство. Спутники, разнообразные датчики и полицейские,
эвфемистически называемые органиками, беспрерывно следили за населением.
Но некоторые мужчины и женщины, как и Дункан, не считали систему семи
дней приемлемой. Искусственно созданный, придуманный власть предержащими
мир семи дней существовал уже так долго, что большинству граждан он
казался естественным. Люди искренне верили, что такая система абсолютно
необходима ради процветания общества в целом. Они считали, что непрерывная
слежка за всеми не позволяет никому, если он совершил преступление,
избежать наказания. Конечно, неусыпное наблюдение иногда раздражало и
причиняло неудобства. И все же чувство безопасности, душевное спокойствие,
по мнению многих, делало слежку терпимой. Если туман истины не дает
преуспеть во лжи, разве это не правильный способ избавиться от обмана?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40