Ах, да, о
матери Пайявы!
Некоторые из старейшин могли бы просветить его, если бы он смог их
обнаружить. Да только как их опознать, когда все взрослые выглядели одного
возраста? Имелось очень немного юнцов, наверное, трое на несколько сот
покамест встреченных им существ. Более того, среди многих здешних животных
и птиц - некоторых довольно странных, к тому же - только полдюжины не были
взрослыми.
Если было мало рождений, то весы сбалансировало отсутствие смерти.
Он видел трех мертвых животных - двух погибших в результате
несчастного случая, а третье во время боя с другим из-за самки. И даже это
было несчастным случаем, так как потерпевший поражение самец, антилопа
лимонного цвета с четырьмя изогнутыми в виде восьмерки рогами, повернулся
бежать и сломал шею, перепрыгивая через бревно.
Тело мертвого животного не имело шанса разложиться и издавать вонь:
несколько вездесущих существ, выглядевших похожими на маленьких двуногих
лисиц с белыми носами, отвисшими, как у такс, ушами и обезьяньими лапами
съели труп за какой-то час. Лисы рыскали по джунглям и убирали все -
плоды, орехи, ягоды, трупы. У них было пристрастие к гнилому, они бы
проигнорировали свежие плоды ради побитых. Но они не являлись кислыми
нотами в симфонии красоты и жизни. Даже в Саду Эдема необходимы сборщики
мусора.
Временами Вольф смотрел через голубой с белыми барашками волн океан
на горный кряж, называвшийся Тайяфайявоэд. Наверное, Властелин жил там.
Может быть, стоило пересечь море и подняться на грозную кручу на случай,
что будет раскрыта какая-то тайна этой вселенной. Но чем больше он пытался
прикинуть высоту Тайяфайявоэда, тем меньше ему эта мысль нравилась.
Черные скалы воспаряли все ввысь и ввысь, пока не уставал глаз и не
спотыкался ум. Никакой человек не мог жить на его вершине, потому что там
не было воздуха для дыхания.

3
В один прекрасный день Вольф вынул серебряный рог из потайного места
в дупле дерева. Пробираясь через лес, он пошел к валуну, с которого бросил
рог человек, назвавшийся Кикахой. Кикаха и бугристые твари пропали из
виду, словно никогда не существовали, и никто, с кем он разговаривал,
никогда не видел и не слышал о них.
Он вновь вступит в свой родной мир и даст ему еще один шанс. Если он
сочтет, что его преимущества перевешивают достоинства планеты-Сада, то
останется там. Или, наверно, он сможет путешествовать туда-сюда и таким
образом получит самое наилучшее от обоих. А когда устанет от одного, то
устроит себе каникулы в другом.
По дороге он на минутку остановился по приглашению Эликопиды выпить и
поболтать. Эликопида, чье имя означало "Яркоглазая", была прекрасной,
великолепно сложенной дриадой. Она была ближе к "нормальному" существу,
чем все, кого он пока что встречал. Если бы не темно-пурпурные волосы, то
она, надлежащим образом одетая, привлекла бы к себе на Земле не больше
внимания, чем то, какого обычно удостаивается женщина превосходной
красоты.
Вдобавок она была одной из очень немногих, кто мог поддерживать
стоящий разговор. Она не считала, что разговор состоит из безудержной
болтовни или громкого, беспричинного смеха и игнорирования слов тех, кто
предположительно с ней общался. Вольф испытывал отвращение и депрессию,
обнаружив, что большинство пляжников и лесовиков предпочитали всем видам
беседы монолог, как бы горячо они ни говорили и как бы общительны они ни
были.
Эликопида была иной, наверно потому, что не принадлежала ни к какой
"группе", хотя было более вероятным, что причиной являлось обратное. В
этом прибрежном мирке туземцы, не имея даже технологии австралийских
аборигенов, и даже не нуждаясь в ней, развили крайне сложные общественные
отношения. Каждая группа имела определенные участки пляжа и леса с
внутренними уровнями престижа. Каждый был способен подробно разъяснить - и
любил это делать - свое горизонтально-вертикальное положение по сравнению
со всеми личностями в группе, численность которой обычно приближалась к
тридцати. Они могли зачитать по памяти и зачитывали споры, примирения,
достоинства и недостатки характера, атлетическую мощь и отсутствие
таковой, ловкость во множестве их детских игр, и оценить сексуальные
способности каждого и каждой.
Эликопида обладала чувством юмора столь же ярким, как ее глаза, но
она также обладала и некоторой чувствительностью.
Сегодня она обладала добавочной привлекательностью: зеркалом из
стекла, установленным в золотом обруче, инкрустированном бриллиантами. Оно
было одним из немногих виденных им здесь предметов материальной культуры.
- Где ты его достала? - спросил он.
- О, мне его подарил Властелин, - ответила Эликопида. - Некогда,
давным-давно, я была одной из его фавориток. Когда бы он ни спускался сюда
в гости с вершины мира, он проводил много времени со мной. Мы с Хрисендой
были единственными, кого он любил больше всех. Поверишь ли, другие все еще
ненавидят нас за это. Вот почему я такая одинокая - не то чтобы от
пребывания с другими было много помощи.
- И как же выглядел Властелин?
Она засмеялась и сказала:
- Ниже шеи он выглядел во многом так же, как любой высокий, хорошо
сложенный мужчина, вроде тебя.
Она обняла его одной рукой за шею и принялась целовать в щеку. Ее
губы медленно перебирались к его уху.
- А его лицо? - с усилием воли проговорил Вольф.
- Не знаю. Я могла его коснуться, но не могла видеть. Меня ослепляло
исходившее от него излучение. Когда он приближался ко мне, мне приходилось
закрывать глаза, таким оно было ярким.
Она закрыла ему рот своими поцелуями, и вскоре он позабыл свои
вопросы. Но когда она лежала рядом с ним в полусне на мягкой траве, он
поднял зеркало и посмотрел в него. Сердце его распахнулось от восторга. Он
выглядел таким же, как тогда когда ему было двадцать пять. Он это знал, но
до настоящей минуты был не в состоянии осознать это.
"А если я вернусь на Землю, то состарюсь ли я столь же быстро, как
вновь обрел свою юность?"
Он поднялся и некоторое время простоял в задумчивости.
Затем он произнес:
- Да кого я, собственно, обманываю? Я не собираюсь возвращаться.
- Если ты сейчас покинешь меня, - сонно проговорила Эликопида, - то
поищи Хрисенду. С ней что-то случилось. Она убегает всякий раз, когда к
ней кто-то приближается. Даже я, ее единственная подруга, не могу к ней
подступиться. Она тебе понравится. Она не похожа на других. Она похожа на
меня.
- Ладно, рассеянно ответил Вольф, - поищу.
Он шел, пока не остался один. Даже если он не собирался
воспользоваться вратами, через которые он прошел, он хотел
поэкспериментировать с рогом. Наверно, тут имелись и другие врата.
Возможно, что врата открывались в любом месте, где трубили в рог.
Дерево, под которым он остановился, было одним из многочисленных
рогов изобилия. Оно было высотой в двести футов, тридцать футов толщиной,
имело гладкую, почти маслянистую, лазурную кору и ветви толщиной в его
бедро и длиной, примерно, в шестьдесят футов. Ветви были лишены прутьев и
листьев.
На конце каждой из них имелся цветок с твердой скорлупой, восьми
футов в длину и формой точь-в-точь как рог изобилия.
Из рогов изобилия на землю лились непрерывные струйки шоколадного
содержимого. На вкус продукт этот походил на мед с очень легким привкусом
табака - курьезная смесь, и все же она ему нравилась. Все лесные создания
ели его.
По деревом рога изобилия он протрубил в рог. Никаких "Врат" не
появилось. Он попробовал вновь, отойдя на сто ярдов, но без успеха. Он
решил, что, значит, рог действовал только в определенных районах, наверно
только в том месте у поганковидного валуна.
Затем он увидел уголком глаза голову девушки, которая высовывалась
из-за дерева в тот первый раз, когда открылись врата. У нее было то же
самое овальное лицо, огромные глаза, полные алые губы и длинные, в
тигровую полоску, черно-коричневые волосы.
Он приветствовал ее, но она стремглав убежала. Тело у нее было
прекрасным, а ноги - самыми длинными по отношению к остальному телу, какие
он когда-либо видел у женщин. Более того, она была стройнее, чем другие,
слишком фигуристые и большегрудые женщины этого мира.
Вольф погнался за ней. Девушка бросила один взгляд через плечо,
издала крик отчаяния и продолжала бежать. Тут он чуть не остановился, так
как не получал такой реакции ни от кого из туземцев. Первоначальное
отступление - да, но не чистая паника и предельный страх.
Девушка бежала, пока не смогла больше удирать. С рыданием хватая
воздух открытым ртом, она прислонилась к мшистому валуну поблизости от
маленького водопада. Ее окружали желтые цветы в форме вопросительных
знаков по голень высотой. На вершине валуна стояла и моргая смотрела на
них птица с совиными глазами, перьями-штопорами и длинными, согнутыми
вперед ногами. Она издавала тихие крики:
- Ви-ви-ви!
Приближаясь медленно и с улыбкой Вольф проговорил:
- Не бойся меня. Я не причиню тебе зла. Я просто хочу поговорить с
тобой.
Девушка показала трясущимся пальцем на рог и дрожащим голосом
произнесла:
- Где ты его взял?
- Я получил его от человека, назвавшегося Кикахой. Ты его видела? Ты
знаешь его?
Огромные глаза девушки были темно-зелеными. Он счел их самыми
прекрасными из всех, что он когда-либо видел. И это несмотря на кошачьи
зрачки, а может быть, именно из-за них.
Она покачала головой. Нет я не знала его. Я впервые увидела его,
когда эти существа загнали его на валун.
Она сглотнула и побледнела и выглядела так, словно ее вот-вот
стошнит.
- Я видела как они стащили его с валуна и увели с собой.
- Значит, его не прикончили? - Спросил Вольф.
Он не сказал "убили", "зарезали" или "умертвили", так как эти слова
были табу.
- Нет. Наверное эти существа собирались сделать даже хуже, чем
прикончить его.
- А зачем убегать от меня? - недоумевал Вольф. - Я же не одно из этих
существ.
- Я не могу об этом говорить.
Вольф подумал о ее неохоте говорить о неприятном. В жизни этих людей
было так мало отталкивающих или опасных явлений, и все же они не могли
встретить лицом даже их. Их чересчур ориентировали на легкое и прекрасное.
- Мне наплевать, хочешь ты говорить или нет, - бросил он. - Ты
должна. Это очень важно.
Она отвернула лицо.
- Не буду.
- В какую сторону они направились?
- Кто?
- Эти чудища и Кикаха.
- Я слышала, как он называл их гворлами, - сказала она. - Я никогда
раньше не слышала этого слова. Они пришли откуда-то оттуда.
Она показала в сторону моря и вверх.
- Они, должно быть, спустились с горы. Откуда-то там.
Она вдруг повернулась и подошла близко к нему. Ее огромные глаза
поднялись к его лицу, и даже в этот момент он не мог не подумать, какими
прелестными были черты ее лица и какой гладкой и кремовой кожа.
- Давай скроемся отсюда! - воскликнула она. - Далеко! Эти существа
все еще здесь. Может, некоторые из них и забрали Кикаху, но не все они
ушли. Я видела пару дней назад. Они прятались в дупле дерева. Глаза их
горели, как у зверей, и они издают ужасный запах, словно сгнивший
заплесневелый плод.
Она положила руку на рог.
- Я думаю, они хотят заполучить его!
- А я трубил в рог, - произнес Вольф. - Если они где-то поблизости,
они могли услышать его.
Он огляделся сквозь деревья. Примерно в сотне ярдов за кустом что-то
блеснуло.
Он не сводил глаз с куста и увидел, что куст дрожит, и снова появился
отблеск солнечного света. Он взял стройную ладонь девушки в свою руку и
сказал:
- Пошли. Но иди так, словно мы ничего не видели. Будь беспечной.
Она протянула руку и спросила:
- Что случилось?
- Не впадай в истерику. По-моему, я что-то увидел за кустом. Может
там и нет ничего, а впрочем, опять же возможно, это гворлы. Не смотри
туда! Ты нас выдашь!
Он сказал это слишком поздно, потому что она дернула головой,
обернувшись. Она охнула и прижалось к нему.
- Они!
Он посмотрел в том направлении, куда указывал ее дрожащий палец, и
увидел две темные приземистые фигуры, неуклюже выбиравшиеся из-за куста.
Каждый держал в руке длинный, широкий, изогнутый стальной клинок. Они
размахивали ножами и что-то громко кричали хриплыми, резавшими слух
голосами. На темных мохнатых телах не было никакой одежды, кроме широких
поясов на талиях, поддерживавших ножны, из которых торчали рукоятки ножей.
- Без паники, - сказал Вольф. - Я не думаю, что они могут очень
быстро бегать на таких коротких кривых ногах. Где есть хорошее место, куда
бы можно было скрыться от них, куда бы они не смогли последовать за нами?
- За море, - ответила она.
Голос ее дрожал.
- Я не думаю, что они смогут нас найти, если мы достаточно сильно
опередим их. Мы можем переправиться на гистоихтисе.
Она ссылалась на одного из огромных моллюсков, которыми изобиловало
море. Тела у них были покрыты тонкими как бумага, но прочными раковинами,
похожими формой на корпус гоночной яхты. Из спины каждого вертикально
выступал тонкий, но прочный хрящевой штырь, а из этой хрящевой мачты рос
треугольный парус из кожи, настолько тонкой, что просвечивала насквозь.
Угол наклона паруса, управлявшегося движением мускулов, и напор ветра на
парус, плюс выбрасывание струи воды делали это существо способным быстро
двигаться при ветре или штиле. Русалки и разумные существа, жившие на
пляже, часто пользовались случаем прокатиться на них, руля давлением на
нервные центры.
- Ты думаешь, что гворлам придется воспользоваться лодкой?
Он понял ее.
- Если так, то им не повезло, коль они ее сами не сделают. Я здесь ни
разу не видел никакого морского судна.
Вольф часто оглядывался. Гворлы подходили более скорым шагом, тела их
качались на каждом шагу, как у пьяных матросов. Вольф и девушка подошли к
ручью примерно в семьдесят футов шириной и доходившем в самом глубоком
месте им до пояса. Вода была прохладной, но не леденящей, чистая, с
мелькавшими туда-сюда серебряными рыбками. Когда они добрались до другого
берега, то спрятались за большим деревом рога изобилия. Девушка побуждала
его продолжать бегство, но он отказался.
- У нас будет преимущество, когда они окажутся посередине ручья.
- Что ты имеешь в виду? - спросила она.
Он не ответил. Положив рог за деревом, он огляделся кругом, пока не
нашел камень. Тот был размером с половину его головы, округлый и
достаточно шершавый, чтобы крепко держать его в руке. Он поднял и взвесил
в руке один из рогов изобилия.
Хоть и огромный, он был полым и весил не больше двадцати футов. К
тому времени, двое гворлов оказались на на противоположном берегу ручья.
Вот тогда-то он и открыл слабость этих отвратительных тварей. Они ходили
взад-вперед вдоль берега, в ярости потрясая ножами, и так громко рычали на
своем горластом языке, что он мог слышать их из своего укрытия.
Наконец, один из них сунул в воду широкую скошенную стопу. Он почти
сразу выдернул ее, затряс ею, как трясет мокрой лапой кошка, и что-то
сказал другому гворлу. Тот что-то проскрежетал в ответ, а затем наорал на
него.
Гворл с мокрой ногой поорал в ответ, но шагнул в воду и неохотно
принялся переходить вброд ручей. Вольф понаблюдал за ним и заметил, что
другой собирался болтаться позади, пока его спутник благополучно не
завершит свое путешествие.
Вольф подождал, пока тварь не пройдет середину ручья, затем взял в
одну руку рог изобилия, в другую - камень и побежал к ручью. Позади него
девушка пронзительно вскрикнула.
Вольф выругался, потому что это давало гворлу уведомление о его
приближении.
Гворл остановился по пояс в воде, заорал на Вольфа и стал размахивать
ножом. Вольф поберег дыхание, так как не хотел зазря запыхаться. Он мчался
к краю воды, в то время как гворл возобновил свое продвижение к тому же
берегу. Гворл на противоположной стороне замер при появлении Вольфа,
теперь же он кинулся в ручей помочь другому. Это действие совпадало с
планами Вольфа. Он только надеялся, что сможет разделаться с первым
прежде, чем второй доберется до середины ручья.
Ближайший гворл метнул нож.
Вольф поднял перед собой рог изобилия.
Нож ударился в его тонкую, но прочную скорлупу с силой, чуть не
вырвавшей рог из его руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24