.. С величайшими предосторожностями надо продолжить
исследования, естественно, прекратив все работы по освоению Терфы. Вот
что он мне сказал на прощание.
- И что ты собираешься делать? - Спросил я после затянувшегося
молчания.
- Собираю Совет экспертов. Доложу. - Отец поднялся. - Извини, мне
пора.
Он вышел, но вдруг вновь заглянул в кабинет.
- Кстати, чуть не забыл! Ту абракадабру, которую ты мне подсунул,
перед тем как уйти спать, проанализировали. Вон лист с результатом.
Любопытная штука: этот субъект вовсе не сумаcшедший, как кажется на
первый взгляд. Правда, на мoй взгляд, пустое занятие он решил
обогатиться знанием чуть ли не всех достижений человечества. Интересно,
кто это?
- Так, один дилетант, решивший прослыть энциклопедистом. Меня
интересовало, насколько он глубоко копает. Я постарался улыбнуться,
скрывая имя.
- Ну-ну. До встречи. - Отец помахал рукой.
Минут пять спустя и я поднял свой гравилет. Отдав компьютеру
необходимые команды, развернул листок с анализом требований Лимана
Фроса.
XVII
А здесь все лил дождь. Мелкий, противный. Гонимые ветром, обрывки
низких туч цеплялись за верхушки кедров, окутывали их туманной мглой. И
было очень холодно: будто не разгар лета на дворе, а поздняя осень. И
только воздух был отрадой какой-то легкий, чистый, пьянящий запахами
хвои, молодой травы и почему-тo грибов, хоть время их пока не
наступило...
Приятно сознавать себя собственником чего-то хорошего, что во всем
мире принадлежит лишь тебе одному. Особенно, если это улыбка любимой
женщины. Звездное мгновение души, когда при твоем появлении ее глаза
радостно вспыхивают, выдавая прошлую тоску ожидания встречи. Зачем слова
приветствия? Я целовал Любаву, забыв обо всем на свете...
Увы, проза жизни диктует свое в дверь кабинета постучали.
Отстранившись, Любава указала мне глазами на кресло; мельком взглянув в
зеркало, поправила разметавшиеся волосы.
- Войдите! - разрешила она.
О чем говорили между собой врачи, я не слушал. Сидел и упивался
блаженством от того, что любим. Однако несколько взглядов немолодой
женщины, брошенных искоса, заставили меня следить за выражением лица.
Показалось, она посчитала меня пациентом этой психиатрической лечебницы,
нуждавшимся в консультации исключительно главного врача. Я чуть не
расхохотался при этой мысли.
Наконец, мы опять остались одни.
- Я ждала тебя только к вечеру. Сейчас работа, - будто извиняясь,
произнесла Любава. - Еще часа три...
- Вечером само собой. - Я поднялся, наконец, вспомнив о деле. -
Есть вопрос. - Но все-таки не удержался: перепрыгнул через стол и вновь
обнял ее.
- Ненормальный, - произнесла она, переведя дух. - Я велю выгнать
тебя или вкатить дозу успокоительного. Выкладывай, с чем пожаловал?!
- Вот, - я достал прибор, отобранный у горе-сыщиков, и протянул ей.
Только собирался задать вопрос, как она опередила:
- Откуда у тебя психограф?! Вчера еще хотела спросить, но
обстоятельства не позволили.
- Ага! Значит, эта штучка называется психограф. А почему бы ему не
быть у меня? Что в этом удивительного?
- Ты даже не знаешь, что это за прибор? - еще больше изумилась
Любава.
- Понятия не имею. Но вижу тебе он отлично знаком. Надеюсь,
просветишь? А то в медицинском каталоге почему-то сведений нет...
- Действительно, сведений там нет, - Любава испытующе смотрела на
меня. - Потому что даже не всякий психиатр имеет право с ним работать. И
уж не знаю, какое разрешение нужно, чтобы он попал к агенту Службы
космической безопасности.
- Так что это за психограф такой?! Не томи.
- Объясни сначала, как он к тебе попал, - непреклонно потребовала
она. - Дальше посмотрим.
Я понял, что пререкаться бесполезно: похоже, здесь была какая-то
профессиональная тайна. И решил раскрыть карты.
- Вот этим психографом меня вчера пытались подлечить, сам не знаю,
от каких болезней. Мне это пришлось не по вкусу, и я изъял его у так
называемого доктора. Видишь ли, неприятно, когда о твоем здоровье
пекутся, сидя в кустах. Короче, меня интересуют два аспекта: не
повредила ли эта штука моему организму и чего этот лекарь добивался.
- Ну, насчет первого могу успокоить - действие совершенно
безвредно. А вот со вторым... - Любава задумалась. Наконец сказала: - Я
расскажу, только обещай, что отдашь психограф мне.
- Идет, - согласился я, хоть это и не входило в мои планы. - Я и
пользоваться-то им не умею. Так что это?
- Аппарат для записи мыслемодуляций биополя. Процесс мышления
вносит переменные изменения в биополе человека. Их-то психограф и
рeгистрирует. Полученные мыслеграммы расшифровываются по специальной
программе и преобразуются в видеообразы. Попросту говоря, можно воочию
увидеть, о чем ты думаешь. Понимаешь теперь, почему не всякому можно
доверить этот прибор? Правда, хороший результат возможен, только если
человек не занят активной физической деятельностью. Иначе картина
получится смазанной.
- Точно! Я сидел на скамейке и размышлял.
- Идеальный случай, - подтвердила Любава. - Если хочешь, могу
продемонстрировать расшифрованную запись твоих мыслей.
- Любопытно, что там записалось. Скажи, а вас после Терфы
обследовали психографом?
- Нет, - покачала она головой. - Какой смысл? Прибор предназначен
для записи видеоoбразов. С его помощью психиатры могут изучать
искаженную картину мировосприятия некоторых больных. Установить наличие
галлюцинаций, например. И все лишь при работе сознания. Но оно у нас
сначала отсутствовало, а потом, когда вернулось, мы вполне нормально
воспринимали окружающее... Ну что, будем смотреть запись?
- Давай.
Любава поддела ногтем крышечку в торце психографа, о существовании
которой я и не подозревал, извлекла маленький кристалл и вставила его в
компьютер. Манипулируя с клавиатурой, вскинула на меня глаза,
подмигнула:
- Не боишься? Ведь сейчас узнаю, о чем ты думал, сыщик.
- Боюсь, конечно, но что делать? - Я хотел обойти стол, чтобы
встать у нее за спиной.
- Нет уж, посиди, - остановила она. - Все тебе покажу, когда
настрою. Не могу работать, если стоят над душой...
Я не возражал.
Компьютер пискнул включилась программа. В глазах Любавы отразился
осветившийся экран. С минуту она пристально вглядывалась в нeгo.
Bыражение ее лица вдруг стало озабоченным, и она ввела какие-то
дополнительные команды. Снова писк. Я догадался, что пошел повтор
записи. Так повторилось несколько раз. Лицо Любавы все больше хмурилось.
Наконец она пробормотала:
- Ничего не понимаю... Посмотрим, что дальше...
Я не вмешивался, ждал.
- Ага, - опять донеслось до меня, - здесь ясно... Но это... - Иди
сюда,позвала она.
Наконец и мне представилась возможность взглянуть на экран. На
светлом фоне нарисовалась темная горизонтальная линия. Один за другим
последовательно на ней стали возникать разной высоты пики. Любава никак
не комментировала происходящее, и мне оставалось лишь молча созерцать
непонятные картинки. Внезапно нарисованная диаграмма потеряла четкость
очертаний. Острые вершины пиков сгладились, сами они, пульсируя, стали
расширяться. Я уже хотел было обратиться за разъяснениями, как экран
вновь пересекла горизонтальная линия. Возникшая следом картина
напоминала предыдущую, лишь несколько иным было расположение пиков, и
мне показалось, что их количество стабилизировалось, под ним возникла
колонка цифр и дальше, безо всякого перехода, появилась панорама озера с
редкими деревьями на берегу. Следующиe кадры воспроизвели пустынную
аллею...
- Вот это да! - не удержавшись, воскликнул я. - Именно так все и
видел, когда пытался прикинуть, откуда меня могут облучать! Сейчас будет
лес за спиной, вот он, а теперь бузина...
Куст появился. Одновременно на его фоне возникла схематичная фигура
человека. Изображение вдруг размылоcь, сменившись цветными пятнами.
- Ты, вероятно, встал и пошел, - сказала Любава.
Я лишь кивнул. Должна была наступить развязка. Цветная мозаика
вновь сложилась: на экране появился энергатор с четко выбитым номером на
рукоятке. Дальше опять смазано. И вот, наконец, крупным планом
психограф... Запись прервалась: оно понятно я выключил прибор.
- И что ж тебе непонятно? - спросил я Любаву. - Прибор сработал
превосходно.
- Самое начало. Какая-то странная запись. Я специально дала тебе
просмотреть все подряд; думаю, ты обратил внимание.
- Это где диаграмма расплылась?
- Да. - Она вернула запись к этому месту.
- А что вообще означает эта диаграмма?
- Понимаешь, психограф настраивается на индивидуальный биоспектр
человека, которого обследуют. Иначе невозможнa идентификaция
видеообразов...
- Если можно, подоходчивей, пожалуйста, - попросил я.
- Я и стараюсь... В конце концов не неуч же ты!... Метод настройки
- резонансный. Каждому человеку присущ строго определенный набор
биочастот индивидуальный биоспектр, который, кстати, вместе с именем
заносится в Общий каталог. Это, надеюсь, тебе известно?
- Конечно.
- Так вот, в режиме настройки психограф посылает зондирующие
импульсы биочастот, охватывая некоторый диапазон. Когда зондирующая
частота совпадает с одной из собственных частот исследуемого, наступает
резонанс: резкое усиление биополя. Такова реакция организма. Прибор это
фиксирует. Таким образом он устанавливает весь биоспектр. Обычный
человек этого не ощущает. Но у вас в Академии, насколько знаю,
существует специальный цикл занятий по развитию биочувствительности.
- Было такое, - подтвердил я.
- Именно поэтому ты и почувствовал воздействие. А вот это, - Любава
указала на диаграмму, - схематичное изображение биоспектра: каждый пик -
всплеск биополя нa конкретной частоте.
- Ага, - сказал я, - понял. Но что тебя смутило на этой картинке?
- Прежде всего финал. Видишь, линии расползаются. Это может
означать только одно - организм гибнет!
- Но как видишь, я жив и здоров...
- Не о тебе речь. Это не твой биоспектр. Смотри.
- Любава включила режим сравнения. На экране попеременно стали
возникать первая и вторая диаграммы. Резонансные пики явно не совпадали.
- Вот ты, - указала она, - а это кто-то другой. Обрати внимание вот
на эти две линии. Они есть только на первой диаграмме, стоят особняком.
Видишь, слева?
- Да, у меня таких нет...
- Не только у тебя. Ни у кого из людей их быть не может: биоспектр
человека не охватывает эти частоты. Поверь на слово, для медика это азы.
Вот я и недоумеваю, откуда они взялись. Основные линии, которые
расположены в нормальном диапазоне, тоже со странностью: они несколько
уширены. Сравни сам!
Убедившись в правоте ее слов, я спросил:
- И что все это может значить?
Любава ответила не сразу.
- Понимаешь, если отвлечься от этих непонятных линий слева, я бы
решила, что здесь наложены одна на другую записи двух чрезвычайно
близких биоспектров. Явление, правда, крайне маловероятное. В нашей
практике такое не встречалось. Представь, два практически идентичных
отпечатка пальцев. Возможно такое?
- Криминалистика не сталкивалась...
- Вот. Здесь почти тот же случай. Можно было бы, конечно, допустить
неисправность психографа, но эти линии! И потом, как испорченный прибор
смог совершенно точно записать твои мыслeобразы? Любава замолчала.
Потыкала клавиши, то уменьшая, то увеличивая странный спектр. Неожиданно
произнесла: Лезет в голову прямо-таки чертовщина...
- Ты о чем? - оживился я.
- Все о том же... Напрашивается вывод, что в одном теле
сосуществуют два человека... Бред какой-то!.. Даже не так. Сосуществуют
человек и еще некто с очень близким биоспектром.
- Почему некто?
- Говорю тебе, этих двух линий у человека быть не может! Кстати,
если допустить такую невероятную возможность, кое-что станет понятно.
Собственные биочастоты обоих индивидуумов практически совпадали. Эти две
частоты за пределами человеческого спектра не сильно влияли на общую
картину биополя. Вклад их незначителен: видишь, на сколько меньше высота
резонансных пиков? Короче, организм человека вполне мог приспособиться к
слабому излучению в этом диапазоне. Но все резко изменилось под
действием психографа. Резонансное возбуждение биополя на этих частотах
сыграло трагическую роль: организм человека не приспособлен к такому.
Нарушилась координация жизненно важных процессов, и следствие гибель...
- А могла произойти остановка сердца? - как бы невзначай спросил я.
- Вполне, - ответила Любава. И, тут же, вскинув голову, пристально
заглянула мне в глаза: - Ты знаешь, кто это?!
Выдержав ее взгляд, я невозмутимо покачал головой:
- Понятия не имею. Просто так спросил... - И, стараясь уйти от
дальнейшего разговора на эту тему, сказал: - Ты рассказала все так,
будто уверена в своей правоте.
- Предупредила ведь - чертовщина! Но другого объяснения дать не
могу... Что бы там ни было, но зa этим, - она помедлила, подбирая слово,
- субъектом почему-то наблюдала Служба безопасности. Увы, использовать
психограф было нельзя, похоже, он его погубил.
Я обошел стол и вновь устроился в кресле напротив нее.
- Предположим, Любава, все так. Психограф, как договорились, оставь
себе. Интересно, что ты с ним будешь делать?
- Передам начальству пусть разбираются, как он попал к сыщикам.
Хотя теперь думаю, было разрешение. Не мое это дело. А заодно, кстати,
проконсультируюсь.
- Есть просьба: перепиши для меня расшифровку записи. Это-то,
надеюсь, можно?
- Ладно, сделаю. Прямо сейчас?
Я кивнул.
- Да... Слушай, а ведь мы можем узнать, кто это.
- Каким образом? - спросила она, вставляя чистый кристалл для
перезаписи.
- Ну, как... Ты же сама сказала, что психограф устанавливает весь
спектр биополя человека; диаграмма, как я понял, его изображение. Вот и
возьмем основную часть без этих непонятных линий и зашлем в Общий
каталог для сравнения. Там же для каждого человека приводятся данные
биоспектра! Как ты сама не догадалась?!
- К сожaлению, - Любава развела руками, - все не так просто. Когда
создавали психограф, не подумали, что может возникнуть такая
необходимость. Понимаешь, с помощью этого прибора всегда работают с
конкретными людьми, личность которых устанавливать не нужно.
- А в чем сложность? Биоспектр - он биоспектр и есть.
- Так, да не так. В Общем каталоге для каждого человека приводится
биоспектр, записанный принципиально иным способом. Oн дает довольно
грубую характеристику биополя в целом. В обычных условиях этого вполне
достаточно, чтобы отождествить личность человека. Психограф предназначен
для решения иных задач: он фиксирует тонкую структуру биополя, и нe
всего организма, а лишь порождаемого мозгом. Видишь ли, у всех людей
каждый орган тела имеет собственные пределы интенсивности биоизлучения.
Прибор действует по жесткой программе если интенсивность пoля нa дaннoй
чacтoтe больше или меньше некоторых значений, присущих мозгу, то такая
частота нe рeгиcтрируeтcя. Boт и cмoтри, мoжнo ли пo нeбoльшoму нaбoру
чacтoт отождествить личность? Это все равно что взять исписанный листок,
положить под микроскоп и по крупному изображению нескольких букв
пытаться узнать содержание всего текста.
- Понятно. И ничего нельзя сделать?
- Увы...
- Жаль. - Я поднялся. - Ну что, готова запись?
- Держи, - Любава протянула мне кристалл.
Задержав ее руку в своей, я подмигнул.
- Премного благодарен за ценную информацию. Не смею больше отрывать
от дел. Но не прощаюсь. До вечера!
Ее губы легко коснулись моих.
- Жду.
Уже в дверях я обернулся:
- Что-то еще хотел тебя спросить...
- O чем?
- А! - махнул рукой, - забыл. Может, к вечеру вспомню. Пока!
По дороге к посадочной площадке меня не покидало ощущение, что
забыл спросить нечто важное. Что-то такое Любава сказала, но вот что?..
XVIII
В гравилетe негромко попискивал информационный блок: кто-то, не
застав меня, оставил сообщение, вернее, сообщения их было два. Не
раздумывая, я ткнул кнопку.
- Курсанту четвертой ступени Вету Эльму Нику - начальник
криминального отдела Службы Бэр Рош Нард, - зарокотал в салоне хорошо
знакомый голос. - Срочно свяжитесь со мной.
Это был приказ, и, оставив на потом второе сообщение, я вызвал
Нарда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31