Я решил покончить с жизнью. По
дороге мне встретилась шумная ватага моряков. Я оказался с ними в
кабаке у моего дома. Немного выпив, я возбудился. Но моряки скоро ушли,
а я остался один злой и полупьяный. В этот момент к столу подсели вы.
Вот и все... - сказал Рэм, вставая. - Я очень рад и благодарен вам за
то, что вы меня выслушали. У меня такое чувство, будто вы сняли с моих
плеч тяжелый груз, который не минуемо должен был раздавить меня.
Теперь я буду жить. А карты следует выбросить, чтобы никто больше не
страдал, как я.
- Нет, - закричал вдруг Дик. - Ни в коем случае не выбрасывайте
карт. Дайте их лучше мне.
- Я вам не дам, - сказал Рэм, отстраняя руку Дика. - Хватит того,
что они уже сделали. Зачем давать им возможность еще раз искушать
демона.
- Дайте ему эти карты. Пусть попробует счастье, - сказал я.
- Но я прошу, умоляю вас, - с идиотским упорством настаивал Дик.
Рэм пожал плечами.

- 62 -
- Вы настаиваете? - резко спросил Рэм Дика.
- Да, настаиваю.
- А вы не возражаете? - обратился он ко мне.
Я пожал плечами:
- Пусть пробует.
- Тогда давайте два доллара и карты ваши.
Дрожащими руками, торопливыми движениями Дик обшарил свои карманы,
ища деньги. На его лице отразился неподдельный ужас, когда он
обнаружил, что с ним не оказалось кошелька.
- В долг, - закричал он, - я принесу деньги через пять, через 10
минут. Вот мои часы в залог.
Не в силах видеть это, я дал Дику деньги.
- Это заем? - спросил Рэм.
- Как хотите, - ответил я.
Дик выжидательно уставился на Рэма, со страхом ожидая, что он
скажет, готовый в любую минуту бросить деньги, если они не годятся для
покупки карт, только на деньги принадлежащие ему, он может купить эти
карты.
- Значит, это заем, - догадался я.
- Да, заем. Я отдам тебе, Фред.
Дик взял коробку с картами и быстро всунул в карман своей куртки,
заторопился уходить. Попрощавшись с Рэмом и, дав ему еще 50 долларов,
мы вышли, Дик в восторге был вне себя и на все мои обращения к нему
отвечал каким-то невыразительным мычанием. Вскоре радист принес Дику
телеграмму. Его сестра сообщала, что мать попала под поезд, вызвала его
на похороны и дележ наследства. Утром следующего дня Дик уехал домой
из Лондона, больше я его не видел. С Рэмом мы расстались так же в
Лондоне.

Г Л А В А XII

Прошел год. Я стал плавать старшим помощником капитана на большом
комфортабельном пассажирском судне "Нора", Брантфут Неве компания.
Наше судно постоянно находилось на линии Бостон - Ливерпуль - Гамбург.
В одну из теплых ночей, летом, мы подходили к Гамбургу. В дали уже
мигали огни маяка и разгоралось электрическое зарево. Я только что
сдал вахту и не желая идти в душную каюту, остался на палубе.
Пассажиры еще спали убаюканные легкой зыбью, мерно покачивающей судно.
Такое тихое и задумчивое время я всегда вспоминал Дика. Где он, что с
ним. Ни на одно из писем я не получил ответа. Исчез человек. Меня
мучило какое-то тяжелое предчувствие.
- Какая великолепная погода и ночь! - Услышал я за спиной
искренние восхищение. Я обернулся. Мимо меня, держа под руку
очаровательную женщину, прогуливаясь, прошел очень знакомый мужчина. -
А ты не хотел идти со мной, - укоризненно сказала женщина.
- Скоро, наверное, уже Гамбург.
Они остановились недалеко от меня. И, облокотившись на леере,
стали смотреть вниз, на черную воду, стремительно бегущую вдоль борта.
Я силился вспомнить, где и когда я видел этого мужчину. Странно, что
мне он показался очень знакомым.
- Который час? - спросила женщина. Мужчина поднес руку.
- Я забыл часы в каюте, но 12 еще нет. Мы вышли без 12 минут.
Сейчас, - мужчина обратился ко мне. - Простите, вы не скажете, который
час? - он пристально посмотрел мне в лицо.

- 63 -
- 23 часа 55 минут, - сказал я и невольно улыбнулся. Я узнал лицо
мужчины. Это был Рэм, но не зная его фамилии, я не решился обратиться
к нему.
- Пойдем, уже пора, - женщина потянула Рэма за руку.
- Иди, Салли, я сейчас приду. - Когда женщина ушла, он подошел ко
мне. - Если я не ошибаюсь, мы с вами где-то встречались.
- Вы не ошиблись. Мы действительно встречались. Кабачок для
моряков... гостиница... карты...
- Дик, - перебил он меня. - Да, да, я вспомнил.
- Я вижу, ваши дела поправились.
- О, да. То страшное время я вспоминаю, как кошмарный сон. Мне
трудно поверить, что это было наяву. Я бесконечно благодарен вам за то,
что вы с таким вниманием и участием выслушали меня тогда. Вы спасли
мне жизнь, и я перед вами в большом долгу.
- Ну, что вы. Я сделал то, что мог бы любой порядочный человек на
моем месте.
- У вас есть свободное время? Пойдемте в мою каюту. Салли будет
очень рада познакомиться. Она все о вас знает.
- Я свободен до 6 утра.
- Ну, вот и чудесно. Пошли.
Салли, очевидно, не ожидала прихода посторонних и встретила нас в
черном пеньюаре, отороченном белоснежным мехом. И, хотя она предстала
передо мной почти голая, она вела себя так просто и непринужденно, что
я не мог испытать какое-либо неудобство и через несколько минут забыл,
что она почти голая. Через некоторое время, когда на столе появилась
бутылка дорогого французского вина, у нас начался такой задумчивый
разговор, что я почувствовал себя, как в кругу своих родственников.
- Вам, наверное, интересно знать, как сложилась моя дальнейшая
судьба после того, как вы с Диком распрощались со мной, - начал Рэм,
разливая коньяк в рюмки. Мы выпили. Мирно стучали машины парохода,
уютно мурлыкал приемник. Мы сидели в полутьме. Салина откинулась на
спинку дивана, и ее белоснежное тело светилось таинственным
треугольником через открытый пеньюар. Очаровательная женщина.
- Я прожил в Лондоне два дня, ничего не делал, и ни о чем не
думал. Я отдыхал от тяжести, которую так долго носил. На третий день
утром хозяйка гостиницы привела ко мне какого-то детектива с хитрыми
пронзительными глазками. Стоя у двери, тот долго и внимательно
рассматривал меня, качаясь с носка на каблук.
- Ну, что? - спросил он.
- Что, ну, - раздраженно ответил я.
Грешным делом я подумал, что вы с Диком подстроили какую-то шутку,
но еще не скоро разобрался, что вы к этому никакого отношения не
имеете. Детектив показал мне издалека мою фотографию алжирских времен,
победно улыбнулся и изрек:
- Вас выдает физиономия. Советую не сопротивляться.
Он кивнул кому-то за дверью, и в комнату вошли двое полицейских.
- Позвольте, - возмутился я, - что это за провокация?
- Берите его, - приказал детектив. Он вышел из комнаты, считая
свою миссию законченной. Полицейские взяли меня под руки и повели на
улицу. Перед тем, как впихнуть меня в машину на меня надели наручники.
- Они все перепутали, - перебила Рэма Салли. Она порывисто встала
с дивана, сложив руки на груди, стала нервно ходить по каюте.
- Это я его разыскала. Я ни как не могла примириться с тем, что
потеряла его. Я поставила себе целью найти его, во что бы то ни стало.

- 64 -
Искать всю жизнь, всеми возможными и невозможными путями. Я долго и
тяжело болела, но продолжала искать его с упорством помешанной.
Салли вдруг умолкла, села на свое место, неожиданно поцеловала
Рэма в губы и прошептала:
- Прости, милый, я перебила тебя. Говори.
- В Лондоне, - заговорил Рэм, - меня посадили в самолет, и в тот
же день отправили в Штаты. Я не знал, конечно, куда меня везут, и
только потому, что полет длился не более 20 часов с посадками, я понял,
что куда-то в Америку. На следующий день мы прибыли на место и меня
вновь всунули в закрытый фургон, в котором трясли еще шесть часов. Все
это время, с момента моего задержания, меня почти не кормили, дали
только большую флягу воды, да кусок черного хлеба. Я чувствовал себя
скверно и выглядел ужасно. Наконец, фургон остановился у какого-то
здания. Двое полицейских заглянули внутрь, и хриплый голос приказал:
- Проезжайте.
Заскрипели ворота и фургон въехал в ворота. Мне предложили выйти.
Это был тюремный двор в виде глубокого колодца. Мне стало жутко. Я
ничего не понимал, и тысячи мыслей одна ужаснее другой, закружились в
моей голове. - Рэм на минуту замолк, и я взглянул на очаровательную
Салли. Она пристроилась рядом с Рэмом, тесно прижалась к нему и нежно
гладила его по щеке.
- Бедняжка, сколько пришлось тебе перетерпеть. - Она лукаво
взглянула на меня и вкусно поцеловала в губы. Рэм продолжал.
- Конвойный протолкнул меня к маленькой, окованной железом двери.
Я повиновался, и мы оказались в приемной тюрьмы. Мне предложили
раздеться догола, два полицейских ловко и тщательно обыскали мою
одежду. Потом мне кинули тюремную одежду и повели в баню. С
удовольствием помывшись водой и, смыв с себя всю грязь, я почувствовал
себя гораздо лучше. Дальше все пошло с кинематографической быстротой.
Меня сфотографировали, измерили, сняли отпечатки пальцев, заполнили
несколько анкет, а на все вопросы был один ответ "Разговаривать не
разрешается". Правда, обращение со мной было довольно вежливым. Не
прошло и получаса, как я оказался в маленькой камере. Мне принесли
постель. Я с удовольствием съел скудную пищу и, растянувшись на койке,
моментально заснул. Три дня тюремного режима в полной изоляции не
успокоили меня. Я никак не мог догадаться за, что же меня посадили.
На четвертый день произошли изменения. С утра вызвали меня в контору
тюрьмы. Начальник необычно вежливо предложил мне сесть и объявил, что я
свободен. Он вручил мне письмо и чек на 1000 долларов. Моему изумлению
не было границ. Я торопился распечатать письмо. Оно было... вот оно.
- Рэм кивнул на Салли. Она еще крепче прижалась к нему и обращаясь ко
мне сказала:
- Я уже отчаялась найти его. Мне посоветовали заявить в полицию,
что он украл мои драгоценности стоимостью 4,5 миллиона. Ну, и полиция
всех стран взялась за дело. Потом драгоценности "нашлись", мне пришлось
уплатить штраф, и в награду я получила вот этого развратника.
Бедненький, сколько тебе пришлось пережить. Столько женщин...
- Зато у него теперь есть опыт в обращении с ними, - сказал я чуть
насмешливо. Меня начала раздражать нагота Салины, ее необычайная
красота и вся эта обстановка богатства и любви. Я допил свой коньяк и
встал.
- Желаю спокойной ночи, - сказал я им, поцеловав маленькую,
душистую ручку Салины. Крепко пожал руку Рэма и вышел. Я был
взволнован и раздражен. Необычайная судьба Рэма взволновала меня, мое
воображение, и некоторое чувство зависти портило мне настроение. Я

- 65 -
нашел стюарда и приказал принести мне в каюту коньяк и виски. Свою
вахту я провел с головной болью. Погода испортилась, было прохладно и
сыро, и какая-то тоска щемило мое сердце. Настроение было непонятное.
В Гамбург мы пришли в полдень. Я отдыхал, когда в каюту ко мне
постучались. Вошел Рэм со своей очаровательной подругой.
- Мы пришли попрощаться, - сказала Салина. Рэм крепко пожал мне
руку и подал свою визитную карточку.
- Приходите к нам в отель, - сказал он. - Мне придется
задержаться, пока я не улажу дела с наследством.
- Вы получили наследство? - воскликнул я. - От кого?
- От тестя. Он умер, бедняга, а перед смертью из любви к дочери
написал завещание в мою пользу. В случае, если не будет меня в живых,
свое состояние он завещал на благотворительные цели, в основном на
больницу его имени.
- А как же остальные наследники? - спросил я его.
- Он их ненавидел, своих родственников. Они только и дожидались
его смерти.
- И много вам досталось?
- Около двух миллионов, не считая трех крупных предприятий и их
отделений в разных странах. Так обязательно заходите, - сердечно,
распрощавшись со мной, они вышли от меня счастливые, богатые и
влюбленные.


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13