Проводив фрау Цимлер взглядом, девушка подошла ко мне и ткнула пальцем
в кончик моего носа произнесла.
- Здравствуй, пупсик. Это ты здесь живешь?
- Да. Тебе здесь нравится? - она села ко мне на колени и стала
ласково теребить мои волосы.
- А кто эта тетя?- спросила она.
- Хозяйка дома.
- Это ее дом?
- Да.
- А где твой дом?
- Здесь же. Я снимаю у хозяйки две комнаты.
- Значит, и это мой дом? А она больше не придет?
- Кто, хозяйка? Нет, ей здесь больше нечего делать. Она пошла
спать.
Меня забавлял этот детский разговор и я с удовольствием отвечал на
все ее наивные вопросы, ласково тиская ее маленькое упругое тело, под
тонкой тканью.
- Ой, сколько у тебя книг, - удивленно воскликнула она.
- А сказки у тебя есть?
- Зачем тебе сказки?
- Я очень люблю сказки. Когда я прошлый раз была у мужчины, он
читал мне сказку про Белоснежку и 7 гномов, маленьких старичков.
- А у кого ты была в последний раз?
- У такого милого старичка... Он все время целовал меня и говорил:
"Ну вот, деточка, а теперь будем дальше читать..." Такой смешной
старичок. Почитай мне сказку.
- Ты уже не маленькая.
- Это платье у меня не маленькое, а я еще маленькая. Мне ведь
только 14 лет. Я не знаю, зачем меня так одели.

- 57 -
Только теперь я обратил внимание на ее кукольное лицо, пухлые
плечи, чуть надутые губы и тонкие черты бровей. Так вот почему она
миниатюрная, подумал я. Что же мне делать с ней? Читать сказку всю
ночь? Но ведь это глупо.
- Послушай, - сказал я, - тебе все мужчины только читали сказки?
- Нет, - сказала она, - сказки читали только старички, другие
мужчины всякие глупости мне рассказывали и щипались. А мне противно,
когда меня щипают.
- Фу ты, черт, - подумал я, - вот еще напасть. Зачем мне этот
ребенок? Ну ладно, - сказал я, - будем читать сказки, раз тебе это
нравится и не нравиться, когда щипаются.
- Ты не будешь щипаться. Ты хороший. Я тебя люблю.
Легко подняв девочку, я перенес ее на диван и взял из томиков
"Тысяча и одна ночь", открыл его, чтобы прочитать ей сказку о страшном
одноглазом циклопе, но она вдруг меня остановила.
- Подожди, я сниму туфли.
Она сползла с дивана и прошлась по комнате, глядя на себя в
зеркало.
- Послушай, правда, я похожа на женщину? - спросила она, лукаво
прищуря глаз.
- Ну, как тебе сказать. Внешне похожа, а так во всем остальном
мало.
- А почему?
- Потому, что ты еще не женщина.
- А что такое женщина? Что, разве я не родилась женщиной?
- Мне надоели эти глупые разговоры, - с раздражением сказал я.
- Давай почитаем сказку и будем спать.
- Спать. Фи, как не интересно. Я не хочу спать.
- Ну тогда я сам буду спать.
Я разделся до трусов и лег в постель. Пока я снимал с себя одежду,
девочка с любопытством наблюдала за мной и тихонько причмокивала
языком.
- А ты красив, - сказала она, когда я был в постели.
- Что ты в этом понимаешь?
- А вот и понимаю, - обиженно сказала она. - Я все понимаю, ты не
думай.
- И что же ты понимаешь.
- А то, что тебе со мной скучно. Тебе хочется меня потрогать. Так
ведь?
Я не ответил, молча любуясь девочкой. Она стояла напротив меня,
облокотившись на спинку кресла, грациозно выгнув свой тонкий изящный
стан и смотрела на меня сквозь сетку длинных пушистых ресниц. Сейчас в
ней почти не было детского - это была вполне оформившаяся маленькая
женщина. Я встал с кровати и подошел к ней. Несколько минут мы молча
смотрели друг на друга. Она сама прижалась к моей груди лицом и
прошептала:
- У, какой ты большой и хороший. Поцелуй меня.
Я поднял ее на руки и слегка дотронулся губами до ее мягких губок.
- Еще, - чуть слышно выдохнула она. Я поцеловал ее более страстно.
Девочка встрепенулась и закрыла глаза. Я стал осыпать ее лицо и плечи
неистовыми поцелуями. Девочка молчала от удовольствия и мелко
вздрагивала.
- С тобой хорошо, - выдохнула она едва слышно, когда я на минуту
остановился, чтобы перевести дух.
- Хочешь, я тоже разденусь?
- Конечно, хочу, - с радостью воскликнул я и опустил ее на пол.

- 58 -
- Только ты отвернись.
- Зачем?
- Ну так, отвернись. Ну пожалуйста.
Я отвернулся, напряженно вслушиваясь. Щелкнули застежки, зашуршало
платье. Она прошла по комнате.
- Подожди, еще нельзя, - предупредила она меня. - Еще нельзя...
нельзя... можно.
Я обернулся. Передо мной, лукаво улыбаясь, гордая сознанием своей
красоты, неотразимой привлекательности, стояла играющая женщина. Ее
нельзя было назвать девочкой. Это была женщина. Все в ней было
совершенно и прекрасно. Черные длинные волосы на белоснежной коже плеч,
упругие полушария развитых грудей, с коричневыми сосками, тонкая
изящная талия, пухлые, слегка прикрытые пушком лобик с розоватыми,
набухшими половыми губками, стройные ноги в туфельках на очень высоких
каблуках и красивые еще по-детски тоненькие руки в перчатках. О, разве
можно воссоздать хотя бы крошечку того, что представилось моему взору.
Я оцепенел, очарованный девочкой не в силах оторвать от нее глаз.
- Ну, а теперь ты сними свои трусы, - конфузясь прошептала она.
Я пришел в себя. Немедленно, сняв трусы, я осторожно подошел к
ней. Я еще не представлял себе, что я буду делать с этой невинной,
шаловливой девочкой, но меня влекло к ней, как магнитом. Она прижалась
ко мне всем телом, трепеща от возбуждения. Ее проворные пальчики нежно
играли моим членом. Эта игра привела ее в неописуемый восторг.
- Маленький, какой ты твердый, Я люблю тебя...
Я обнял девочку за плечи и жадно шарил по ее нежному
разгоряченному телу руками с неистовым вожделением. Возбуждение росло
быстро. Мне все труднее было сдерживать свое безумное желание овладеть
этим милым существом, а она, беспечно лепеча какой-то вздор, играла с
моим членом, то поглаживая его пальчиками, то теребя из стороны в
сторону, терла его головкой о соски своих грудей и даже несколько раз
поцеловала его, сладко причмокивая при этом от удовольствия.
- Давай ляжем, - предложил я, срывающимся от волнения голосом. Она
молча с удивлением посмотрела на меня и кивнула головой. С разбега
бросилась в кровать.
- Как здесь мягко, - воскликнула она, прыгая на матраце. - Чур, я
с края. Лезь туда.
Когда я лег, она снова овладела моим членом все чаще и чаще,
покрывая его поцелуями.
- Дай я посмотрю на тебя, - попросил я ее.
- Смотри, разве я не даю.
- Я всю тебя хочу видеть.
- Чудной. Я и так вся на твоих глазах.
- А здесь, - сказал я, потрогав пальцем губы ее влагалища.
- Ой, - вздрогнула она, - не надо.
- Почему же?
- Не хочу, - произнесла она, задумчиво глядя на мой член и
осторожно, сжав его головку двумя пальцами. Потом она села напротив
меня и замолчала. Я не могу догадатьсяm чем она вызвала этот каприз и,
удивленный, ждал, что будет дальше. Она улыбнулась, протянула ножку и
потрогала пальчиком мой член.
- Как интересно стоит! Как столбик. Как же ты ходишь? Он не мешает
тебе?
- Нет, не мешает.
- А ты его к ноге прижимаешь?
- Чего ты так сидишь, ложись.

- 59 -
- Не хочу.
- Тогда я буду спать, - раздраженно сказал я и отвернулся к стене.
- Ну, спи.
Я притворился спящим, стал равномерно и шумно дышать, а потом
будто во сне повернулся на спину и разбросал ноги в стороны.
Исподтишка, через ресницы я наблюдал за девочкой. Она все также сидела,
взирая на мой член. Через минуту она осторожно придвинулась ко мне и,
наклонившись стала целовать головку члена, трогая его кончиком языка. Я
решил не пугать ее и наблюдал за ней.
Девочка все более и более распалялась, теряя осторожность,
неистово сосала мой член, облизывая его языком, как конфету. Потом она
раздвинула ножки, сунула пальчик в промежность, раздвигая губки своего
цветка и стала нежно тереть себя. Это было уже интересно. Я со
сладостным трепетом следил за пальчиком милой девочки, а она не
удовлетворяясь одним клитором, сосала член, который все глубже и глубже
входил в нее, исторгая из нее стоны наслаждения. Боже, как это приятно
было все видеть, чувствовать горячие и упругие губки ее ротика на своем
члене. Я был уже ближе к экстазу, но держался, желая знать, что будет
дальше. Вдруг девочка выпустила мой член изо рта, села, тяжело
переведя дыхание, взглянула между ног, раздвинув руками губки
влагалища. Несколько раз она переводила пылающий взор с себя на меня,
будто примериваясь, сможет ли мой огромный член поместиться в ее
узенькой щелочке. Потом, решившись, она встала на колени, переступила
через меня, придвинула свою промежность к моему члену, осторожно
приставила его к губам своего цветка и стала медленно и осторожно
опускаться на него, замирая от боли и наслаждения. И когда мой член
мощно, разжимая ее узкую пещеру вошел в нее до конца, нас обоих охватил
шквал неописуемого наслаждения. С диким хрипом и наслаждением мы
кончили одновременно и распростерлись на кровати от изнеможения. В
этот момент я услышал мерные удары рокового часа...
Рэм замолчал, задумчиво уставившись в окно. Дик что-то рисовал на
коробке из-под сигарет.
- Вот, - вдруг произнес он, придвинув коробку к Рэму, - похожа
хоть немного?
- Что? - недоуменно спросил он, очнувшись от задумчивости.
- Я нарисовал девочку. Похожа?
Снисходительно улыбнувшись, Рэм искоса посмотрел на рисунок.
- Дик нарисовал, по-моему, великолепную девушку, но... - Рэм
улыбнувшись, двинул коробку назад. - Урод. Вы не представляете, -
вздохнул он сокрушенно, - я устал и если вы позволите, немножко посплю,
а вы пока погуляйте. Через часа два мы продолжим нашу беседу.
Мы не стали ему возражать и ушли.
- Если он не врет, - сказал мне Дик, - то он самый счастливый
человек на свете.
Я пожал плечами ничего не ответив.

Г Л А В А XI

- Среди женщин-карт, - начал Рэм, когда мы к нему вернулись через
2 часа, - были девушки, девочки, женщины разных возрастов от 20 до 30
лет. Были мягкие, как воск, и позволяли делать с собой все, что

- 60 -
угодно: они позволяли себя кусать, с диким наслаждением принимали
истязания, кончая при этом с криком и слезами. Были строптивые, которые
долго и умело ломались, распаляя мое желание, а потом отдавались с
таким желанием, что не верилось, что они капризно противились твоему
прикосновению. Были высокие, низкие, худые, полные - были всякие, но
всех их объединяло одно: красота, изящество, невероятная страсть и
умение любить. Это были великолепные женщины. Немногие земные
способны их повторить. Вскоре я стал замечать, что с каждой новой
женщиной у меня все более и более ухудшается жизнь. Деньги исчезли с
невероятной быстротой. Через месяц мне пришлось перебраться в другую,
более дешевую квартиру. Потом я вынужден был продать библиотеку,
мебель, и, наконец, машину. Одежда пришла в ветхость. Ничего нового я
уже не мог купить. На работу нигде не брали. Я стал пить. Жизнь стала
пьяной, непонятной и пустой. Я был уже на грани самоубийства, когда
пришла последняя женщина-жокер. В то время я уже был в грязной
Массандре, рядом с тем баром, в котором мы с вами познакомились. В
комнате, кроме дощатого стола и кровати с грязным солдатским одеялом,
ничего не было. Сам я был грязный и небритый. Последнюю неделю я был
хронически пьян, не давал себе ни минуты опомниться и как только
чувствовал, что трезвею, заряжался новой порцией крепкого вина. Я спал
пьяный, когда она пришла. Во сне мне снилась всякая тарабарщина, то
смешная, то страшная. Ворочаясь, упал на пол и от этого проснулся.
Первое, что я услышал, это был звонкий голос женщины.
- Ой-ля-ля-ля, - смеялась она. Я поднял осоловевшие глаза и в
сумраке комнаты различил темный силуэт изящной женщины, стоявшей у
окна. Я поднялся с пола и зажег свет. Красивая, стройная женщина с
величественным и надменным видом, сжав губы в беззвучном смехе,
спокойно смотрела на меня.
- Что ты от меня хочешь? - пьяно пролепетал я, направляясь к
кровати. Мне уже совсем не хотелось женщин. Я ждал только покоя. Я ждал
смерти. Женщина ничего не ответила и продолжала смотреть на меня. Лежа
в кровати, я продолжал разглядывать ее. Она была одета в тонкий
нейлоновый костюм, блестящего черного цвета, который покрывал ее с ног
до головы, точно воспроизводил все ее мельчайшие подробности тела. На
лобке, сквозь ткань пробивались рыжие волосики, соски грудей рельефной
формы выступали, топорща полупрозрачную ткань. Женщина казалась
выкрашенной в черный цвет.
- Не хочу, не надо... Пошла вон, - хрипел я, дрожа от холода и
преждевременного похмелья. Но женщина на мои слова не реагировала. Она
села на край кровати и, наклонившись ко мне, поцеловала меня в губы с
затяжкой, своей рукой она стала гладить мне живот. Едва, как бы
случайно, прикасаясь время от времени к моему безжизненному члену.
Каждое такое прикосновение трепетно и с наслаждением отзывалось у меня
где-то глубоко - глубоко в груди, у самого сердца, все больше и больше
возбуждая меня.
Оторвавшись от губ, женщина стала целовать мою грудь, щекоча
языком соски, потом опускаясь все ниже и ниже, дошла до живота. Она
стала целовать мои ноги, лизать их языком, поднимаясь все выше и выше.
Затем она просунула лицо между моими ногами, которые раздвинула, стала
лизать мою мошонку. Я уже столько раз был возбужден, что начал
чувствовать, как болезненно напрягся мой член, а она все мяла и лизала
мою мошонку.
Потом она молча повернула меня на живот и заставила встать на
колени. Устроившись сзади меня, женщина загнула мой член головкой к
себе и стала сосать его, издавая какие-то приятно возбужденные звуки.

- 61 -
Ее проворный язык успевал облизывать весь мой член, вылизывая его с
необыкновенным мастерством. Но вот ее язык проник в меня. Он был
твердым и горячим и я чувствовал, как он двигался в моей кишке, щекоча
мои нервы. Ее рука при этом манипулировала членом, доставляя мне и без
того огромное удовольствие. Я не мог долго терпеть такую неистовую
ласку и через минуту кончил, обливая семенем ее перчатки.
Обессиленный, я свалился на кровать и закрыл глаза. Я уже начал
засыпать, когда почувствовал тяжесть на своих ногах выше колен. Я
открыл глаза. Женщина совершенно голая сидела не мне, широко раздвинув
в стороны ноги.
- Пошла вон, - яростно закричал я. - Дай мне немного поспать.
Но женщина не обращала на мой крик внимание. Она взяла мой
поникший член и приставила его головку к клитору, стала дрочить себя,
стоная от удовольствия. Усталый и разбитый, я безучастно следил за
ней. Вскоре она кончила и, запрокинув голову, издала дикий крик
радости. Но через минуту с еще большей яростью принялась дрочить себя,
орудуя моим членом, словно тампоном. В течение часа она таким образом
кончила еще несколько раз. Подо мной стало мокро от слизи, вытекавшей
из ее влагалища. Потом ей удалось запихать мой член в себя, и она
тотчас же кончила, повалившись грудью на меня. Странно, но ее пышные
великолепные груди произвели на меня впечатление. Я возбудился. Мой
член выпрямился в ней во всю длину, и у нас началась пляска любви.
Нескончаемая нервная система давала моей очаровательной партнерше
наслаждение мною беспредельно. Она кончила еще раз.
Потом, не удовлетворясь обычным способом, она вынула член из
влагалища и направила в задний проход. Теперь она сидела на мне,
представив моему взору свою пещеру любви, блестевшую блеском слизи, с
нежными лепестками маленьких губ. Большой клитор заметно вздрагивал, и
она, усевшись на мне поудобнее, принялась дрочить его, то потирая, то
надавливая, как кнопку. Я потерял чувство времени. Сколько времени
продолжалось это безумие, не знаю. Скорее всего, я потерял сознание,
потому что совершенно не помню, как ушла от меня эта женщина. Я очнулся
часа в два дня, совершенно разбитым и трезвым. Денег у меня не было,
еды тоже. У меня не было сил подняться на ноги. С большим трудом я
сполз с кровати на пол и на четвереньках добрался до водопроводного
крана. Напившись воды, я почувствовал себя немного лучше. Я просидел
прямо на полу и, поднявшись на ноги пошел куда глаза глядят, чтобы
никогда больше сюда не возвращаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13