Это как путешествие в древнюю Японию, правда?
— Откуда, черт побери, я могу знать? Я американец.
— Конечно. Доктор Кимура и я немного беспокоились, позволив вашему внуку отвезти вас на Хоккайдо.
— Это выглядело странно. Кроме всего прочего, моя дочь по возрасту годится мне в бабушки, а внук мог бы быть моим отцом. Мы так и не смогли найти общего языка.
— Мне жаль это слышать.
— Угу.
Он не стал касаться вопроса о том, что Элизабет хотела бы вернуться на Землю вместе с ним. Он сомневался, что физическое состояние позволит ей совершить это путешествие. Удивительно, как Йеясу удалось привезти мать на Хоккайдо, не убив ее.
И это была его дочь!
Очнувшись от своих мыслей, он взглянул на экран.
— Что?
— Я спрашивала, с вами все в порядке? Вы выглядите расстроенным, мистер Китаяма.
— Это просто культурный шок, — он поморщился. — А что происходит на Земле? Мне ничего не покажется странным? Физических проблем на вашем Острове у меня не было...
— Вашем Острове, мистер Китаяма.
— Неважно. На Хоккайдо тоже. Я даже ездил там верхом. Вот получился сюрприз для бедного животного!
— Мне бы хотелось осмотреть вас как можно скорее. Но если решили сначала провести некоторое время на Земле, то можете не беспокоиться. Только будьте осторожны. Не рискуйте понапрасну, хорошо? Воздержитесь пока от лазания по горам и участия в бое быков. До того, как мы... убедимся в абсолютной надежности всех систем вашего организма.
Дэниел ухмыльнулся.
— Если та лошадь на Хоккайдо была удивлена, то что, интересно, подумает бык, пытаясь поднять на рога трехсоткилограммового железного человека? А что насчет плавания, доктор?
— Лучше не пробовать. Вы сломаете подкидную доску.
— Я об этом не подумал.
— Не стоит пытаться. Даже не принимайте душ. Вы можете очищать кожу, и она должна остаться неповрежденной. Если обнаружится хоть малейшая негерметичность, то могут возникнуть проблемы в электрических цепях.
Разговор уходил в сторону. Дэниел хотел спросить доктора Ройс, можно ли что-нибудь сделать для его — чуть не сказал «матери», а затем поправился — дочери. Деградация тканей, угасание функций и, самое главное, возрастные нарушения памяти и ориентации. Смогут ли врачи, восстановившие его из замороженной поврежденной массы протеина, помочь Элизабет?
Но почему-то он не смог заговорить об этом. Возможно, в другой раз.
Он вздохнул и внутренне улыбнулся своей реакции. Старые рефлексы проложили себе новые пути через электронные цепи искусственного тела. Что следующее: зевота?
Он пообещал Ройс, что будет избегать ненужного риска и вернется на Медицинский Остров для детального обследования, а затем, вспомнив, задал еще один вопрос.
— Послушайте, я понял, что теперь являюсь богатым человеком. Мне даже принадлежит Остров! Но во сколько мне это обходится? Даже если я богат, как арабский шейх или великий спортсмен, то должны же существовать какие-то границы моих возможностей!
Доктор покачала головой.
— У меня нет информации о вашем финансовом положении, мистер Китаям^. Ничего, кроме общих сведений. Вы очень состоятельный человек. Что касается Острова, то мы приносим прибыль. Все знания, полученные при работе с вами, воплощаются в коммерческий продукт. Половина людей, живущих на Земле, пользуются изделиями, запатентованными на Острове. Вы слышали выражение «богатый богатеет», мистер Китаяма?
— Угу. А у бедных появляются дети. Разве не смешно?
Дэниел отключил связь.
Принимавший его чиновник решил спуститься на поверхность Земли вместе с ним.
— Вы когда-нибудь прежде пользовались лифтом?
— Как низко мы опустимся?
— До самого Рейкьявика.
— Рейкьявика?
— Прошу прощения. Вы не знаете такого города? Это столица Исландии.
— Конечно. Но до какой высоты мы спустимся на лифте?
Чиновник почесал голову.
— Давайте посмотрим. Думаю, длина колонны составляет полторы тысячи километров. Спуск займет примерно семь часов.
— В конце концов им это удалось, не так ли?
— Я не понимаю, сэр. Кому и что удалось?
Дэниел откинулся на спинку обитого плюшем дивана и положил ноги на подлокотник. Хотя он не знал, что такое усталость, но его мозг был приспособлен к старому телу, и он чувствовал себя удобнее, подняв ноги вверх. Хозяин кабинета сидел напротив него на мягком, с широкими подлокотниками кресле, обтянутом натуральной кожей и украшенном медными заклепками.
Между ними стоял невысокий столик, а пол покрывал толстый ковер. Хотя комната представляла собой всего лишь кабину лифта, но больше походила на персональный железнодорожный вагон середины девятнадцатого века. Не хватало только стюарда, подающего бренди и толстые сигары, — хотя все это было Дэниелу совершенно ни к чему.
Чиновник все еще ждал ответа Дэниела.
— Я имею в виду создание этого... космического лифта. Так вы его называете? Лифт?
Чиновник кивнул.
— Их построено уже полдюжины. Большинство располагается ближе к экватору из-за максимальной центробежной силы, что очень существенно при подъеме больших грузов. Но два лифта являются исключением — этот в Рейкьявике и еще один на Апио в Восточном Самоа Так что северные и южные районы не обойдены вниманием. Все лифты подчиняются Международному Аэрокосмическому Комитету. Когда вы последний раз были на Земле, сэр?
Дэниел в задумчивости потер шею.
— Давайте посмотрим. Последний раз, насколько я помню, я был на Земле в 2009 году. Я работал на первом строящемся Острове, прибыв туда с Земли. Затем произошел несчастный случай, после чего меня в замороженном состоянии отправили назад, хотя не думаю, что это считается, поскольку я был без сознания. Меня вывели из забытья на Медицинском Острове, после того как восстановили мое тело.
Чиновник встал, подошел к пульту управ-( ления и ввел с клавиатуры последовательность из нескольких команд.
— Полагаю, вас это заинтересует, мистер Китаяма.
Дальняя стена комнаты была оформлена в стиле салона середины девятнадцатого века — плюш, обитые тканью стены, драпировка, огромный, вульгарный, с романтическим сюжетом гобелен в позолоченной раме. Все это вдруг пропало. Стена слегка вздрогнула и исчезла.
Комната выходила прямо в космос, в разреженную атмосферу более чем в тысяче километрах над Исландией.
Дэниел шагнул вперед, протянул руку и пальцами наткнулся на невидимую стену.
— Великолепно.
Чиновник самодовольно улыбнулся. Вне кабины лифта темное ночное небо было усыпано точками звезд.
— Мы смотрим на восток, сэр. Луна находится прямо позади нас. Когда лифт будет спускаться через стратосферу, откроется изумительный вид.
Прямо под ними в ярком лунном свете сверкал верхний слой облаков.
— С какой скоростью мы падаем? — спросил Дэниел
— Ну, я бы предпочел пользоваться другой терминологией. Мы спускаемся на Землю со скоростью двести километров в час. Я знаю, что вы привыкли к большим скоростям, сэр, но это тоже вполне прилично.
— А эта кабина только для нас? Чиновник покраснел.
— Случайность. И знак уважения к таки пассажирам, как вы, мистер Китаяма.
— Грандиозно. Я никогда не видел подобной красоты. Даже не предполагал, что Луна может быть такой яркой.
— Думаю, немного ярче, чем в прошлом столетии. — Он бросил взгляд на часы. — Смотрите внимательно.
Дэн стоял рядом с чиновником и смотрел сквозь прозрачную стену комнаты. Дальний край облаков засветился пурпурным и оранжевым. Сверкающие лучи пронзили небо. Черное небо на востоке стало серым, а звезды поблекли.
Сверкающий край солнца показался из-за края облаков, а сами облака превратились в бушующее море оранжевого, пурпурного и голубого цветов. Кабина лифта продолжала снижаться, и картина восхода постоянно менялась, пока они не вошли в верхнюю часть облачного слоя. Серые клочья окутали кабину.
— Изумительно. Такое чувство, что облака сейчас проникнут внутрь.
— Хорошо, что этого не произойдет. Без стены нас просто выбросило бы из кабины, или мы задохнулись бы от недостатка кислорода. Мы даже могли бы заработать кессонную болезнь.
Дэниел улыбнулся.
— Не думаю, что у меня возникнут проблемы от недостатка кислорода. А вот кессонная болезнь — это интересно. Еще один вопрос для медиков при нашей следующей встрече.
К тому времени, когда они вынырнули из под облаков, в Рейкьявике уже наступил день. Сами облака стали тонкими, между ними появились просветы, так что они почти не задерживали солнечных лучей. Дэниел мог различить обширные поля пшеницы, протянувшиеся на много километров во все стороны от города. Он покачал головой, потрясенный этим открытием. Кабина лифта отсоединилась от троса и переместилась в зону прибытия.
Дэниелу пришлось пройти через многочисленных чиновников иммиграционной службы, заполняя различные бумаги. Наконец, он расположился в кабине суборбитального самолета, направляющегося в новый аэропорт в Сакраменто-Стоктон Бей. Он снял номер в «Аиру Хаус» и вызвал по радиофону Медицинский Остров. На экране появилось изображение. От Кимуры он узнал название и адрес компании, которая вела его финансовые дела на Земле. Дэниел позвонил в свой офис и открыл текущий счет в одном из банков Сан-Франциско.
Затем он задрал ноги вверх, сцепил пальцы на затылке и подумал, что не отказался бы сейчас от бокала спиртного. Пара глотков скотча помогла бы ему расслабиться и решить кое-какие проблемы, прежде чем он отправиться в Сан-Франциско. Нужно попросить Кимуру или Ройс дать ему возможность вводить в кровь немного алкоголя, либо выпивая его (тогда придется вставить в тело химический процессор), либо путем инъекции.
Господи! Сколько им еще предстоит сделать с его телом при следующем посещении Медицинского Острова? А сколько он еще должен узнать о себе?
Когда чиновник в кабине лифта сделал стену прозрачной, Дэниел действительно подумал, что она исчезла, и ему понадобилось коснуться ее рукой, чтобы убедиться, что это не так.
Но его глаза имели гораздо большие возможности, чем он использовал. Если они были способны работать как телескоп, то, наверное, могли выполнить и функции микроскопа. Или воспринимать гораздо более широкий диапазон излучения. Он мог видеть инфракрасные лучи. А ультрафиолетовые? А рентгеновские? Мог ли он видеть радиоволны?
Дэниел знал, что он необычайно силен. Ему еще не представилось случая испытать свою силу, но он предполагал, что его искусственные мускулы могут творить чудеса. Он был практически неуязвим. Он не нуждался в воздухе для дыхания, и поэтому его невозможно было задушить, отравить газом или утопить. (Хотя некоторые едкие газы могут повредить его искусственную кожу, а вода — вызвать короткое замыкание. Смешно!)
Он не отличался необыкновенными умственными способностями, как и в прошлой жизни, где не сумел подняться выше обыкновенного специалиста по компьютерам. Теперь его скромные знания устарели на восемьдесят лет. Ему на ум пришло сравнение с летчиком древнего биплана, внезапно перенесенного в космическую эру и вынужденного выводить на орбиту шаттл.
Хотя внутри его находился довольно мощный компьютер, и если добавить туда кое-что и научиться в полной мере использовать уже заложенные в нем возможности, то Дэниел может превратиться в феноменальную личность с необычайными способностями к восприятию, хранению и обработке информации.
Он станет очень похож на телевизионного супергероя.
Но какая ему от этого польза?
Он не знал, как воспользоваться своими новыми возможностями. Он даже не смог овладеть женщиной, которую прислал ему внук!
Дэниел включил видео и попытался отвлечься от мысли о самом себе. Ему повезло. Он наткнулся на игру с участием «Великанов» из Тьерра дель Фуэго и увидел команду в действии. Наконец-то эта маленькая тайна была разгадана! Игра была хороша, и «Великаны» заслуженно победили. Неудивительно, что племянница чиновника являлась их поклонницей.
Когда матч закончился, он покрутил ручки настройки и нашел программу с танцевальным шоу, которое, казалось, соответствовало его настроению и должно было подействовать успокаивающе, и через некоторое время он заснул.
Его сны были бессвязны и тревожны. Он проснулся, чувствуя себя не в своей тарелке. Затем Дэниел вышел из отеля, поездом добрался до Сан-Франциско и пошел пешком через весь город. Вот где пригодилось не знающее усталости тело.
Он попытался разыскать дом, где когда-то жил вместе с Мари-Элейн, Робертом и Элизабет. На этом месте стоял отель. Он зашел к
управляющему и узнал, что является Владельцем отеля.
— Мы сохранили для вас номер, мистер Китаяма, — управляющий был чрезвычайно почтителен. Дэниел подумал, что за восемьдесят лет беспамятства сделался очень богатым и уважаемым человеком.
Он сказал, что остановится здесь на некоторое время. Ему показалась странной фраза управляющего. Если они зарезервировали номер для отсутствующего владельца, то это понятно. Но «сохранили»? Как клубничное варенье?
Он вошел в дверь номера и перенесся на восемьдесят лет назад. Комната представляла собой точную копию гостиной его старого дома на Стейнер-стрит. Он жестом отпустил управляющего, закрыл дверь и в волнении уселся на легкий деревянный стул, на котором в последний раз сидел незадолго до их такого неудачного путешествия на первый строящийся Остров.
Стул все еще стоял перед старым телевизионным приемником. На столике лежала программа передач. Он взял листок в руки и расправил его. Программа была восьмидесятилетней давности. Он поднес ее ближе к глазам. Больше по привычке, чем для фокусировки оптических сенсоров.
Листок с программой находился в превосходном состоянии, без следов пыли и разрушения. Но на нем было видно круглое коричневое пятно диаметром с детскую ладонь — след, оставленный его кофейной чашкой восемьдесят лет назад.
Он пересек покрытую ковром комнату и раздвинул старинные занавески. Оконные рамы были сделаны из дерева, а в них вставлен прозрачный пластик, почти неотличимый от стекла, но вид за окном ничем не напоминал Сан-Франциско восьмидесятилетней давности. Хотя... На улице посветлело, и в зданиях вокруг отеля зажглись огни. На северо-западе он различал сияние, указывавшее на то, что мост Золотые Ворота остался на месте. Интересно, продвинулась ли граница города за мост, на морское побережье? Скорее всего, да.
Дэн подумал, что день выдался необыкновенно теплым, и с удивлением обнаружил! что не знает, какое сегодня число. Он поднял трубку старинного телефона и прежде чем успел нажать на кнопки, услышал голос телефонистки:
— Чем можем быть полезны, мистер Кита-яма?
Он спросил, какое сегодня число, выслушал ответ и повесил трубку. Начало декабря. Ничего себе! Действительно ненормальная погода для Сан-Франциско. Улицы внизу окутывал не очень плотный туман. На Стейнер-стрит никогда не было густого тумана, разве что легкая дымка. В теплые дни в воздухе не скапливалось достаточного количества влаги.
Он вспомнил о полях пшеницы в окрестностях Рейкьявика. Странно. Как исландцы умудрялись выращивать зерно на своих скалистых почвах? Из кабины космического лифта он не заметил никаких признаков гидропоники. Даже если им удалось произвести или импортировать огромное количество плодородной почвы, до-
статочное, чтобы превратить весь остров одно большое поле, то как могло случиться, чт в декабре под теплым ярким солнцем созрева ет урожай?
Дэниел включил телевизор, нашел программу новостей и обнаружил, что видит события начала декабря 2009 года.
Восемьдесят лет назад.
Он улыбнулся. Они потратили массу времени и сил, подбирая записи, чтобы создать ему иллюзию просмотра телепередач. Он посмотрел старую программу новостей, матч хоккейных команд колледжей, а затем, устав, выключил телевизор и прошел в кухню, тщетно мечтая о банке пива.
Тяжело вздохнув, Дэн закрыл дверцу холодильника, заполненного банками «Кайрин» и «Дос Экус». Он услышал знакомый булькающий звук, обычно раздававшийся в доме, и двинулся в спальню. Да, они установили здесь пятидесятилитровый аквариум с тропическими рыбками и бесшумным воздушным насосом, который никогда не работал бесшумно. Крошечная африканская лягушка высовывалась из воды, делала вдох и вновь пряталась на дне.
Дэниел некоторое время стоял около кровати, затем провел рукой по лицу, вернулся к своему стулу, сел, положив ноги на столик, и закрыл глаза, погрузившись ненадолго в полную темноту.
Через какое-то время он открыл глаза. В комнате стало темно. Свет с улицы не проникал через плотные занавески. Он поднялся и выглянул наружу. На улице почти отсутствовал транспорт и совсем не видно было пешеходов.
Он заметил, как неясный силуэт метнулся от темной аллеи к водосточной трубе и исчез. Это могла быть кошка или большая крыса.
Дэниел вернулся в спальню, привлеченный булькающим звуком воздушного насоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31