— С моим уважаемым дедушкой все в порядке? Может быть, позвать доктора Ройс?
Дэниел опустил лицо и открыл глаза.
— Все хорошо, Йеясу, все отлично. Это лучшее из того, что я чувствовал последнее время. Как будто я опять на Земле!
— Но мы не на Земле.
— Понимаю. Похоже, первоначальный про--ект постройки Островов воплотился в жизнь. Если мы проткнем этот слой земли... — он погрузил свой искусно сделанный палец между стебельками травы в жирную, почти черную почву, отковырнул маленький комочек, положил на ладонь и принялся внимательно рассматривать. — Если мы проткнем верхний слой, то что обнаружим? Ведь не застывшую магму Земли?
— Нет, дедушка. Мы обнаружим металлические плиты корпуса станции.
— Пойдемте, я хочу прогуляться. Дэниел двинулся вперед легким, как он
полагал, шагом. Почти сразу же он заметил, что Йеясу Хасегава вынужден перейти на бег, задыхаясь и не успевая за ним.
— Извините, — сказал Дэн. — Я не собирался идти так быстро.
Хасегава стоял, ловя ртом воздух.
— Может быть, мы лучше присядем и поговорим? Или я могу попробовать идти медленнее.
Через несколько минут они наши выход из положения. Хасегава на велосипеде ехал по ровной тропинке, а Дэниэл без всякого напряжения шагал рядом по траве.
— Надеюсь, вам так удобно, Йеясу. В вашем возрасте не стоит перенапрягаться.
— Благодарю вас, — кивнул Хасегава. — Мой дедушка чрезвычайно внимателен.
Дэн подумал, не прозвучала ли в этих словах ирония.
— Как наступают сумерки? — спросил Дэниел. — Я никогда не углублялся в подробности функционирования Островов. Я был слишком занят там, внизу. Это входило в обязанности других.
Йеясу остановился.
— Думаю, сейчас самое время, — он посмотрел на часы. — Здесь прекрасный вид. На Хоккайдо мы возродили искусство дзукуми, дедушка.
— Что?
— Можно назвать это созерцанием Луны.
Высоко над ними солнце внезапно померкло Казалось, начинается затмение. Тень пробежала по его поверхности, как будто кто-то задергивал шторку. За несколько мгновений солнце исчезло, и в парке воцарилась странная тишина.
Откуда-то сверху послышался крик птицы, затем еще один.
Солнечный свет сменился серебристым сиянием, и температура заметно понизилась.
Сквозь сеть ветвей эвкалипта Дэниел увидел Луну, гораздо большую по размерам, чем он когда-либо наблюдал с Земли.
— На Хоккайдо мы лишены возможности наслаждаться подобным зрелищем, оджии-сан. Но у нас есть собственное дзукуми, когда мы любуемся поясом астероидов. Хотя...
Он изящно опустился на землю, скрестил ноги и положил руки на колени.
Дэниел принял такую же позу. Высоко над ними он различил крошечные темные пятнышки, выделявшиеся на фоне Луны. Затем он увидел, что какая-то тень поднялась с верхушки эвкалипта и растворилась в темноте.
В течение получаса двое мужчин наблюдали темные силуэты, плавно кружившие над ними.
— Это ночные птицы, — объяснил Йеясу. — Они гнездятся на верхушках деревьев и охотятся ночью.
— А те, что далеко? — спросил Дэниел.
— Некоторые существа приспособились к невесомости. Соколы, например. На Хоккайдо существует искусство наблюдения за ними. Здесь на них обращают меньше внимания.
— Где находятся их гнезда?
Дэниел повернулся к Йеясу. У этого немолодого человека, его внука, на висках пробивалась седина. Он продолжал сидеть, увлеченный наблюдением.
— Некоторые из них гнездятся в центральной части Острова. Они быстро поняли, что в центре отсутствует гравитация, и там можно оставаться в состоянии свободного падения. Там даже есть растительность. Приходится подниматься туда и время от времени очищать пространство, но птицы возвращаются и вновь строят гнезда, и вновь размножаются растения, добывающие питательные вещества прямо из атмосферы. Некоторые экземпляры из зоны невесомости иногда садятся на верхушки деревьев. Бывает, что самые безрассудные из птиц, гнездящихся в парке, поднимаются все выше и выше, пока не присоединяются к другому сообществу. Жизнь птиц так метафорична, дедушка.
Двое мужчин переглянулись, а затем одновременно подняли головы вверх.
«Интересно, — Дэниел сосредоточился на выделявшихся на фоне луны темных пятнышках. — Интересно». Похоже, Ройс не все рассказала о его новых возможностях. Но рано или поздно он получит всю информацию.
Он попытался сфокусировать взгляд на этих маленьких пятнышках, прикидывая расстояние от внутренней поверхности Острова до его центра. Он не мог точно сказать, слышал ли он жужжание сервомоторов, приводящих в движение механизм фокусировки. Скорее всего, ему это только чудилось.
Г1 Но птицы вдруг стали ясно различимы. Он мог видеть их — изящные длиннокрылые силуэты с темным оперением и блестящими глазами, проносящиеся сквозь туман в центре цилиндра. Дэн хотел запомнить внешность птиц, чтобы потом идентифицировать их. Он был уверен, что это хищники, скорее всего, соколы.
Кто привез соколов на Медицинский Остров? Кто посадил здесь эвкалипты?
Когда в древности первая рыба вышла из моря на сушу, она взяла с собой свой дом, свою среду — соленую, как море, кровь, циркулирующую в ее жилах. А когда человек покинул Землю, то на новом месте создал привычную окружающую среду.
Соколы и эвкалипты на металлическом Острове в сотни тысяч километров от Земли! Человек остался таким же, каким был. Но, может быть, это временное, проходящее явление — эмигранты, приехавшие в Америку, говорили на своем языке, но их дети, вырастая, в общении между собой пользовались английским, а внуки уже полностью ассимилировались в новую культуру, чуждые языку и обычаям своих дедушек и бабушек.
Туман или скопление живущих в невесомости растений на мгновение заслонили луну. Дэниел и Йеясу почувствовали дуновение прохладного ветерка. Журчание ручья сливалось с криками ночных птиц и стрекотанием прятавшихся в траве и кустах насекомых.
— Интересно, много ли рыбы в этом ручье, — сказал Дэниел.
Он поднялся на ноги и вновь взглянул вверх. Йеясу продолжал сидеть.
Опять появилась скрывшаяся ненадолго луна. Дэниел всматривался в нее. Кратеры и впадины на ее поверхности были отчетливо видны. Он мог различить насыпи, под которыми скрывались промышленные объекты, защищенные от солнечной радиации толстым слоем лунного грунта.
Все это до удивления совпадало с картинками из иллюстрированных журналов и телепередач, виденных им в детстве.
«Я выжил, чтобы увидеть это», — подумал он.
Яркий огонек неожиданно вспыхнул на краю лунного кратера. Дэниел моргнул — еще один старый рефлекс. Мог ли это быть взрыв? Или извержение вулкана? Удар метеорита?
— Йеясу, вы видели это? Его внук наклонил голову.
— На Луне вновь пробудилась вулканическая активность. Божество Атаго очнулось после долгого сна. Аматерасу но Охоками снова станет главным, оджии-сан.
— Пойдемте. Дзукуми доставило мне огромное удовольствие, но думаю, мне нужно что-то более активное. Я слишком долго сидел в клетке.
— Как дедушка пожелает.
Они нашли кафе. Никто не обратил внимания на Дэниела, а может быть, все были предупреждены и проинструктированы. Дэниел ничего не заказывал, а Йеясу попросил официанта принести чай.
— У дедушки нет аппетита? Дэниел покачал головой.
— Не думаю, что мне необходимо есть. Вряд ли я даже смогу это сделать. Если я по-
пытаюсь, то скорее всего просто что-нибудь испорчу в своем искусственном организме и вы* нужден буду отправляться в ремонт. Вы полагаете, что сможете доставить меня в госпиталь, Йеясу?
— Я попрошу кого-нибудь помочь.
— Это бесполезно. Не думаю, что вы сможете поднять меня. Знаете, сколько я вешу? — он поднял руку и уронил ее на стол с высоты десять сантиметров; стол подпрыгнул от удара. — Чуть больше трехсот килограммов. Сколько вы весите, килограммов семьдесят?
Йеясу кивнул. Он побледнел.
— Что вам рассказали, прежде чем разрешили навестить меня? Вы знаете, какая часть во мне осталась от человека, а какую часть составляет электроника, сервоприводы и насосы?
— Я только знаю, дедушка, что вы чуть не погибли задолго до моего рождения, когда моя мать была еще маленькой девочкой.
— Совершенно верно. Но они восстановили меня. Вы знаете, какая часть моего тела сохранилась? Доктор Ройс рассказала вам? А доктор Кимура?
— Не очень подробно, оджии-сан.
— Так вот, в основном, я робот, — Дэниел пристально посмотрел на внука. — Я надеюсь на вашу искренность, Йеясу. Зачем вы хотели видеть меня? Мне не верится, что это только зов крови. Может быть, вами движет нездоровое любопытство? Если это так, то я могу дать вам пару запасных частей в качестве сувениров.
Йеясу шумно вздохнул.
— Оджи-сан, мне больно слышать, что вы сможете такое подумать о своих наследниках. Если бы вы воспитывались в традиционном духе, то знали бы, что меня привели к вам чувство любви и чувство долга. Я ваш потомок, ваш внук, ваш маго.
— Прекрасно. Как вы думаете, что мне теперь делать? Путешествовать по миру в качестве научного экспоната, чуда современной медицинской науки? Куда мне идти отсюда?
— Дедушка, я прибыл сюда, чтобы вернуть вас к своему народу, к своей семье. Я прошу вас поехать вместе со мной на Хоккайдо. Вы самый старший член нашей семьи, которая занимает довольно высокое положение на Острове. Мы знакомы с членами императорской фамилии. Сам принц Шотоку был у меня в гостях. Если вы вернетесь на Хоккайдо, то будете там уважаемым человеком. Это еще больше упрочит положение всего нашего дома.
Дэниел закрыл глаза, подавив в себе желание недоуменно покачать головой.
— Вы говорите об Острове, Йеясу? О построенной в космосе станции, вроде этой? Не об острове Хоккайдо на Земле?
— Совершенно верно, дедушка.
— Но это звучит как путешествие во времени! Как будто вы рассказываете о древней Японии! Принц Шотоку!
— Да, дедушка. Тот принц Шотоку основал императорский дом «Сога» полторы тысячи лет назад. А новый принц Шотоку основал династию, построив в космосе Остров Хоккайдо. Сейчас у нас правит Шотоку-1У из новой династии «Сога». Клан Хасегава — могуществен-
ныи клан, но если вы займете место во глав его, то клан Китаяма станет вторым поел семьи Сога.
«О господи! Только этого мне не хватало!»
— Послушайте, ко всему этому мне еще надо привыкнуть. Я остался человеком своего времени, понимаете? Прошло восемьдесят лет, но у меня такое чувство, что я заснул и перенесся на тысячу лет вперед, а может, назад, или вообще в какую-то сказочную страну.
— Если дедушка согласится прибыть на Хоккайдо со своим внуком, то он в любой момент сможет с почетом покинуть Остров. Возможно, оджии-сан захочет вновь посетить Землю.
— Наверное, — Дэниел оперся головой о руку, поставив локоть на стол и сжав пальцами лоб. Его новое тело не знало усталости, но мозг начал утомляться.
— Послушайте, Йеясу, а как насчет оплаты больничных счетов? Ройс и Кимура сказали, что мне не надо ни о чем беспокоиться и что у меня много денег, полученных после несчастного случая. Но я не верю, что меня отпустят отсюда, пока я не уплачу по счету. Посмотрите — у меня нет даже документов.
Он попытался вывернуть карманы, чтобы показать внуку, что они пусты, но карманов не было.
— Вы ни в чем не нуждаетесь, дедушка.
— Откуда вы знаете? Сколько стоит лечение здесь? Кто платит по счетам, правительство?
— Дедушка, кроме вас, здесь нет пациентов. Этот Остров специально построен для вас.
Прямо или косвенно все живущие здесь связаны с вами
- Что?
— Дедушка, оджии-сан, это ваш собственный Остров Весь персонал здесь — ваши работники Вы можете уезжать отсюда и возвращаться, когда пожелаете Разве они не сказали, что вы богатый человек?
— Ии, ичибан киреи, оджии-сан.
— Что?
— Прошу прощения, дедушка. Я просто соглашался с вами. Вид действительно великолепный.
Дэниел усмехнулся. Йеясу вновь сосредоточился на управлении скиттером, а Дэниел продолжал смотреть в иллюминатор маленького космического корабля. Скиттер был гораздо совершеннее использовавшихся восемьдесят лет назад шаттлов. Старые космические челноки с их шумными и неэффективными химическими реактивными двигателями позволили построить внеземные Острова, то есть смогли доставить в космос достаточное количество людей и оборудования, дав толчок развитию островной цивилизации. Современный скиттер, снабженный гравитационными двигателями, был чистым, бесшумным, элегантным.
Путешествие напоминало чудесный сон. Дэниел попросил проложить курс поближе к Луне, и Йеясу не смог не удовлетворить желание деда. Иногда неплохо почувствовать себя старейшиной.
Удаляясь за орбиту Марса, они постепенно погружались в темноту и пустоту, но Йеясу заверил Дэниела, что в вакууме осталось достаточное количество микрочастиц для работы гравитационных двигателей скиттера.
— После пересечения орбиты Марса мы должны будем покинуть плоскость эклиптики, — сказал Йеясу. — Тогда количество микрочастиц станет недоступным, и поэтому нам сначала необходимо пополнить их запас. В противном случае придется обратиться на Хоккайдо за помощью или послать сигнал бедствия.
Дэниел сидел, подперев подбородок рукой, — старая привычка, как-то совершенно естественно перешедшая к новому телу. Даже если не использовать возможности его зрения, вид из иллюминатора скиттера был захватывающим. Здесь не мешала смотреть земная атмосфера. Когда-то Дэниел ожидал, что именно такую картину покажет ему Авраам Новон. Звезды по-прежнему представляли собой яркие точки, но свет их был постоянным, а не мерцающим, как на Земле.
Скиттер покинул плоскость эклиптики и теперь находился выше или ниже ее, смотря откуда считать. Дэниел повернулся и стал смотреть по сторонам, пытаясь занять такое положение, как при наблюдении ночного неба с Земли. Он нашел Млечный Путь — полосу мерцающего света, похожую на густой туман, где свет миллионов звезд сливался в одно чудесное сияние.
Прямо над ним звезд было меньше. Неко-рые из них принадлежали той части галактики, где находилась Солнечная система, а другие представляли собой крупные удаленные объекты: отдельные галактики и скопления галактик, осколки Вселенной, разлетающиеся в разные стороны от точки Большого взрыва.
Дэниел предположил, что его новые глаза смогут рассмотреть удаленные объекты и различить отдельные сливающиеся источники света. Он закрыл глаза и попытался освоить управление своими искусственными нейронами, которые должны переключить глаза в нужный ему режим.
Внук прервал его попытки.
— Оджии-сан, если хотите, посмотрите прямо вперед. Мы прилетели. Сейчас я разверну скиттер.
Дэниел оставил свои мысленные упражнения. У него еще будет масса времени для исследования своей оптической системы и остальных органов нового тела. Он последовал совету внука.
Звезды медленно поворачивались вокруг скиттера. Млечный Путь оказался теперь прямо по курсу, а Солнце сзади. Над ними Дэниел мог видеть край пояса астероидов. С этого расстояния он напоминал одно из колец вокруг планет-гигантов, состоящее из распыленных твердых частиц, отражающих солнечные лучи.
Через некоторое время иллюзия пропала. Сверкающее кольцо превратилось в неисчислимое множество скалистых осколков неправильной формы, непрерывно перемещавшихся друг относительно друга, каждый из которых был виден как яркая точка или маленький диск.
— Вы собираетесь полететь туда, Йеясу?
— Нет, оджии-сан. Хоккайдо расположен вне пояса астероидов. Мы добываем оттуда нужные нам материалы, но сам Остров находится на безопасном расстоянии от них.
Дэниел кивнул.
— Мы ищем Остров?
Йеясу указал на мерцающий индикатор.
— На Хоккайдо есть радиомаяк.
Индикатор был ярко-голубым, а в его середине дважды в секунду мерцала малиновая точка.
— Если мы отклонимся от курса, точка сместится от центра экрана.
Он развернул скиттер, и мерцающее пятнышко передвинулось к краю. Затем Йеясу вернулся на прежний курс, и точка вновь заняла место в центре индикатора.
Дэниел посмотрел вперед и увидел приближающийся Остров, сначала с трудом отличимый от окружающих звезд. Постепенно он увеличивался в размерах, принимая определенную форму.
— Замечательно. Он действительно построен по проекту, разработанному О'Нейлом сто лет назад.
— Разные острова имеют разную форму, оджии-сан.
— Но этот выглядит как классический цилиндр с четкой границей дня и ночи и внешними зеркалами для направления потоков солнечного света.
— Эта форма оказалась очень удачной.
Скиттер завис над Островом. Внизу Дэниел видел плоский торец цилиндра, а за ним пояс астероидов, похожий на реку, совершающую свое бесконечное движение вокруг Солнца.
Остров вращался вокруг своей длинной оси, но подвешенный в центре огромного цилиндра диск оставался неподвижным.
— Мы здесь собираемся совершить посадку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31