– Иди сюда. – Я защелкал языком. Собака завиляла хвостом.– Залезай в машину, – взмолился я. Мэри-Бет не шелохнулся. Я попытался свистнуть, но губы замерзли. Пес продолжал таращиться на меня.Я еще раз позвал его. Потом хлопнул дверцей и тронулся с места.
Вернувшись в дом Лу, я застал Джекоба все в том же состоянии. Он сидел на кожаной кушетке и, так и не надев перчаток, потягивал из стакана виски.Я секунд десять простоял в дверях, Наблюдая эту милую сцену. Вдобавок ко всему Джекоб еще и разулся.– Ну, и чем, по-твоему, ты занимаешься, черт тебя дери? – спросил я.Он удивленно взглянул на меня.– Что? – произнес он. Судя по всему, он не слышал, как я вошел.– Ты должен был вымыть эти стаканы.Он поднял свой стакан и уставился на него. Стакан был наполовину пуст.– Я хотел сначала допить.– К тому же я просил тебя надеть перчатки, Джекоб. Ты же оставляешь отпечатки пальцев.Он поставил стакан на столик. Вытерев руки о брюки, Джекоб огляделся по сторонам в поисках перчаток.– Нам нужно успеть как следует прибраться, – сказал я. – Все должно выглядеть так, будто нас здесь и в помине не было.Джекоб наконец отыскал перчатки в карманах своей куртки. Вытащив, он неторопливо надел их.– И ботинки тоже, пожалуйста.Он нагнулся и стал обуваться.– Я не могу завязывать шнурки в перчатках.Я раздраженно махнул рукой.– Тогда сними их. Мы теряем время.Джекоб снял перчатки и, зашнуровав ботинки, снова надел их. Закончив, он встал с кушетки, собрал со стола стаканы и направился с ними на кухню.– Куда ты? – спросил я.Он остановился посреди комнаты и уставился на меня.– Ты же просил вымыть стаканы.Я покачал головой.– Потом. С минуты на минуту должен появиться Сонни.Я подошел к лестнице и поднял с пола ружье Лу.– Где он хранит патроны?Джекоб все стоял, прижимая к груди стаканы.– В гараже.– Пошли. Покажешь.Он поставил стаканы на столик и последовал за мной в гараж. Там, возле самой двери, находился шкафчик, и на нижней полке лежала картонная коробка, полная патронов. Пришлось просить Джекоба показать мне, как заряжать ружье. Обойма вмещала пять патронов. Каждый раз после выстрела нужно было загонять в ствол новый патрон. Я высыпал содержимое коробки в правый карман куртки, и мы вернулись в дом.В коридоре я поднял с пола ружье брата и протянул ему.– Вот, возьми это.Джекоб не шелохнулся. Он стоял футах в пяти от тела Лу, тупо уставившись на свое ружье. Казалось, он никак не мог взять в толк, что от него требуется.– Ты же сказал, что сам застрелишь его, – проговорил он.Я шагнул вперед и потряс ружьем перед его носом.– Ну же, бери. Ты только направишь его на Сонни. А стрелять в него надо из ружья Лу.Джекоб заколебался. Потом все-таки протянул руку и взял у меня ружье.Я подошел к входной двери, приоткрыл ее и высунулся, чтобы посмотреть на трейлер Сонни. Он уже был ярко освещен.– Я подожду его на крыльце, – сказал я. – Ты стой здесь. Когда услышишь наш разговор, выходи за дверь и направляй на него ружье. Не говори ни слова и ни в коем случае не допускай, чтобы он заглядывал внутрь. Просто стой и держи его на мушке.Джекоб кивнул головой.Я вышел на крыльцо и захлопнул за собой дверь.
Прошла минута-другая, и я расслышал, как, пару раз кашлянув, завелся мотор автомобиля Сонни. Потом зажглись фары, и «мустанг» выбрался на дорогу, развернулся и помчался в сторону дома Лу. Сонни припарковал машину в самом начале подъездной аллеи, возле гаража, заглушил мотор и заспешил по дорожке. Он уже был возле самого дома, когда вдруг заметил меня на крыльце.– Где он? – задыхаясь от быстрой ходьбы, спросил Сонни. На нем была светло-коричневая зимняя парка с большим, отороченным мехом капюшоном. Волосы он так и не расчесал. Сонни бросил взгляд на ружье в моих руках, потом кончиками пальцев коснулся уголков глаз, которые слезились от холода. Он поднялся на крыльцо. При закрытой двери дом не вызывал никаких подозрений. Трудно было догадаться, что совсем недавно здесь произошли столь ужасные события.– Мне пришлось… – начал было Сонни, но, услышав, как открывается дверь, замер. В щель протискивался Джекоб.– С тобой все в порядке? – спросил изумленный Сонни.Джекоб не ответил ему. Он вылез на крыльцо и закрыл за собой дверь. Потом поднял ружье, нацелив его прямо в грудь Мейджора. Я сошел вниз и встал на дорожке – на случай, если вдруг Сонни попытается бежать к своей машине.Сонни несколько мгновений разглядывал ружье Джекоба. Потом обернулся и посмотрел на меня.– Хэнк? – произнес он. Дышал он по-прежнему с трудом и все так же трогал глаза.Я поднял ружье, целясь ему в живот. Ружье было тяжелым, и его вес почему-то наполнял меня сознанием собственной власти и силы. Как мне казалось, именно таким должно быть оружие – плотным, весомым, способным убивать. «Бред какой-то», – пронеслось вдруг в голове, и я словно растворился в этом состоянии сумасшествия. Мои страхи и тревоги исчезли: я почувствовал себя всесильным, способным на все. С улыбкой на губах я стоял и смотрел на Мейджора.– Что за черт, Хэнк? – возмутился он. – Ты, видно, думаешь, что это смешно?– Снимай куртку, – сказал я. Голос мой прозвучал очень тихо.Он недоуменно уставился на меня.– Давай же, Сонни. Раздевайся.Мейджор перевел взгляд с меня на Джекоба, потом опять растерянно посмотрел на меня. Он попытался улыбнуться, но лишь скривил рот.– Это не смешно, Хэнк. Ты разбудил меня, поднял среди ночи с постели.Я сделал шаг вперед и, подняв ружье, нацелился ему в лицо.– Делай, что тебе говорят, – приказал я.Руки Сонни потянулись к молнии куртки. И вдруг он, словно передумав, вновь опустил их.– Сонни, – произнес я, – это очень важно для меня. Я не хочу причинять тебе боль.Он опять оглянулся на Джекоба, потом почему-то заглянул в дуло нацеленного на него ружья.– Ты разбудил меня, – повторил он.Я сделал еще шаг вперед. Стволом ружья я слегка ткнул его в лоб.– Снимай свою куртку, Сонни.Не сводя с меня глаз, он отступил назад. Я принял грозный вид, и это, хотя и не сразу, но возымело эффект. Сонни расстегнул куртку. Под ней были джинсы и голубая фланелевая рубашка.– Возьми ее, – сказал я Джекобу.Джекоб прошел вперед и, взяв у Сонни куртку, аккуратно перекинул ее через руку. Сонни наблюдал за его действиями. Я наблюдал за Сонни.– Теперь ботинки, – проговорил я.Сонни колебался секунд пять. Потом опустился на корточки и снял ботинки. Носков под ними не оказалось. Ступни его ног были маленькими и костлявыми – как у обезьянки.– Ботинки, – скомандовал я Джекобу. Тот поднял с земли ботинки Сонни.– Рубашку, – сказал я.Сонни выдавил из себя короткий смешок.– Да будет тебе, Хэнк. Все хорошо в меру. Мне и так нежарко. – И он, обхватив себя руками, оглянулся на моего брата.– Снимай рубашку, Сонни, – повторил я. Он покачал головой.– Что за чертовщина, Хэнк? Это уже вовсе не смешно.Я приблизился к нему на шаг и ударил ружьем по зубам. Странное дело – у меня и в мыслях не было бить его, и тем не менее это случилось. Никогда в жизни не поднимал я ни на кого руку. Сонни попятился, но не упал и даже не вскрикнул. Лишь смотрел на меня обезумевшим взглядом.– В чем дело? – воскликнул он. Рот его был в крови. Он поднес к губам руку и закрыл глаза. Казалось, Мейджор до сих пор принимал происходящее за некий розыгрыш. Открыв глаза, он с надеждой посмотрел на меня, ожидая, что я вот-вот улыбнусь, скажу, что все в порядке, что мы просто подурачились.– Снимай рубашку, – стоял я на своем. Он снял рубашку и бросил ее на землю.– Джинсы.– Нет, Хэнк, – взмолился Сонни.Не задумываясь, я вновь ударил его, на этот раз в висок. Он упал на одно колено. Всего мгновение – и он опять поднялся на ноги.– Давай, я жду.Сонни перевел взгляд на Джекоба. Мы с братом стояли, направив ружья ему в грудь. Сонни снял джинсы.– Теперь трусы, – сказал я. Он замотал головой.– Это уже совсем не смешно, Хэнк. Ты зашел слишком далеко.Он начал дрожать от холода.– Молчи, Сонни. Если ты сейчас откроешь рот, мне придется еще раз тебя ударить.Сонни ничего не сказал.– Итак, трусы, – повторил я. Он не шелохнулся.Я поднял ружье и начал прицеливаться ему в лицо.– Считаю до трех. На счет «три» стреляю.Он стоял как вкопанный.– Раз.Сонни взглянул на Джекоба. У того так тряслись руки, что он едва удерживал ружье.– Два.– Ты не выстрелишь, Хэнк, – неуверенно прозвучал скрипучий голос Сонни.Я выдержал паузу, прежде чем сказать решающее:– Три.Я сильнее сжал ружье, целясь теперь ему в лицо.– Мне совсем не хочется делать этого, Сонни, – сказал я. Своим упрямством он путал мне все карты.Мейджор в упор смотрел на меня и молчал. С каждой секундой он обретал все большую уверенность в себе.– Опусти ружье, – прошептал он.Меня вдруг осенило. Я понял, что могу убить его прямо здесь, во дворе, – он уже был достаточно раздет. Все бы выглядело вполне правдоподобно: Лу застал их вместе, Ненси убил сразу, в постели, а за Сонни бежал по лестнице и нагнал его лишь во дворе.Я решил предоставить ему последний шанс.– Сними трусы, – произнес я. Палец мой ощупывал спусковой крючок.Сонни по-прежнему во все глаза смотрел на меня, но уверенности в нем, судя по всему, поубавилось. Он слизнул кровь с губы.– К чему все это, Хэнк?– Иди в дом, Джекоб, – приказал я брату. Мне не хотелось, чтобы кровь попала ему на одежду. Глубоко вздохнув, я поднялся на крыльцо. Мне нужно было встать так, чтобы в момент выстрела оказаться лицом к дороге.Джекоб приоткрыл дверь и прошмыгнул в дом.Сонни, увидев, что Джекоб исчез, и, словно догадавшись о моих намерениях, опустил руки и принялся снимать трусы.Обнаженный, он выглядел совсем крошечным, как мальчик. Сутулый, с костлявыми плечиками и безволосой грудью, Сонни придерживал между ног свои джинсы. По его жалкому виду нетрудно было догадаться, что он сломался. Поеживаясь от холода, он смиренно ждал очередной команды.– Брось их, – приказал я.Сонни выронил джинсы и трусы, и они упали на землю. Одной рукой он все еще прикрывал пах, другой зажимал рот, который уже вовсю кровоточил. Кровь текла по подбородку, и несколько капель упали на грудь.– Положи руки на голову.Он исполнил команду. Я чуть опустил ружье, и теперь под прицелом оказалась его грудь.– Хорошо, – сказал я. – Теперь поднимись и открой дверь.Очень медленно он поднялся на крыльцо. Я уперся стволом ружья ему в позвоночник. И почувствовал, как Сонни напрягся, как сжались мышцы его спины от прикосновения холодного металла к коже. Как будто их стянули узлом.– Когда откроешь дверь, не паникуй, Сонни, – предупредил я. – Сохраняй спокойствие, и все будет в порядке.Он взялся за ручку двери и повернул ее.Хлынувший в глаза яркий свет ослепил нас, наполнив ощущением ирреальности происходящего. Мы словно шагнули на сцену. На кафельном полу коридора распласталось тело Лу, голова его была запрокинута назад, словно он зашелся в хохоте. Пол, по-видимому, был покатым, потому что кровь стекала к гостиной. Она стала темнее, почти черной и на свету блестела.Дверь распахнулась настежь. Джекоб стоял чуть правее входа, стволом ружья почти касаясь тела Лу. Он удивленно уставился на нас, выжидая, что же последует дальше. Сонни не двигался, но я уловил, как он сделал резкий вдох – спина его уперлась в ствол моего ружья.– Вперед, Сонни, – сказал я. – Обойди это.Я подтолкнул его стволом ружья в спину, заставив сделать первый шаг; и вот уже его голая ступня коснулась кафельного пола прихожей. Он на мгновение замер и так и стоял – одной ногой в доме, другой на крыльце, со стороны напоминая упрямого осла. Я снова подтолкнул его, на этот раз сильнее, и он проскочил в дом. Джекоб блокировал выход к гаражу, на пороге гостиной лежало тело Лу, так что деваться Сонни было некуда, и он ринулся вверх по лестнице, перескакивая через ступеньку. Я бросился за ним.Добежав до верхней площадки лестницы, он свернул вправо, и мы помчались по коридору к спальне. Не знаю, что увлекло его именно в эту сторону – туда, где он мне больше всего и был нужен, – возможно, он знал, что в спальне, в верхнем ящике ночного столика, спрятан пистолет; а может, его просто манил свет, проникавший из полуоткрытой двери, а с ним и надежда на спасение. Представляю, какой шок он испытал, когда ворвался в комнату и взору его предстала жуткая картина – труп, кровь, вода, а за спиной уже явственно слышались мои шаги. В этот момент он, должно быть, понял – если только не догадался об этом раньше, увидев тело Лу в коридоре, – зачем я привел его сюда.Он пробежал в спальню и остановился возле кровати. Не знаю, разглядел ли он на полу тело Ненси; впрочем, не заметить его, хотя бы краем глаза, он не мог, иначе бы он не встретил меня так враждебно – сжав кулаки и приготовившись драться. Нагота придавала ему сходство с пещерным человеком. В перекошенном лице смешались гнев и ужас, смущение и растерянность. Подбородок был вымазан в крови.Встав в дверях, я щелкнул затвором, и на пол, к моим ногам, упала пустая гильза – от патрона, которым я убил Ненси. Тут же, не колеблясь и не раздумывая, я выстрелил Сонни в грудь.Раздался грохот, и свежий фонтанчик крови окропил простыни.Сонни рухнул на кровать. Падение его сопровождалось звуком, похожим на всплеск; и действительно, легкая волна пробежала по матрацу. Грудь Сонни превратилась в какие-то лохмотья – красного, розового, белого цвета, и все-таки он был еще жив. Брыкаясь ногами, он пытался приподнять голову. И неотрывно смотрел на меня; глаза его уже, казалось, вылезали из орбит, и в них все больше преобладал белый цвет. Правой рукой он вцепился в покрывало и подтягивал его к себе.Я опять перезарядил ружье – пустая гильза покатилась по ковру. Сделав шаг вперед, я взял под прицел его лицо. Нажимая на спусковой крючок, я видел, как Сонни закрывает глаза. От выстрела матрац буквально взорвался, окатив водой спинку кровати и стену за ней. Мне пришлось отскочить, чтобы не забрызгать одежду.Уже стоя на безопасном расстоянии, в дверях, я сделал два выстрела в потолок над кроватью. Потом полез в карман, достал еще пять патронов, зарядил ружье и начал палить наугад – по креслам, что стояли слева, по двери в ванную, в зеркало над туалетным столиком.Закончив пальбу, я внимательно осмотрел себя – не осталось ли на мне капелек крови – и перезарядил ружье.Спускаясь по лестнице, я один раз выстрелил в потолок. Уже внизу, стоя в дверях гостиной, сделал несколько последних выстрелов, пробил кожаную кушетку, телевизор и, наконец, кофейный столик, на котором стояли наши стаканы.Один патрон я решил все-таки оставить.
Джекоба я отыскал в туалете. Он сидел на крышке унитаза. Ружье валялось на полу у его ног. Куртку и ботинки Сонни он держал на коленях.– Все в порядке, – сообщил я, остановившись в. дверях ванной.– В порядке? – переспросил Джекоб, не глядя на меня.Я глубоко вздохнул. Чувствовал я себя неважно – внутри все дрожало, я был на взводе и даже подозревал, что у меня не все в порядке с головой. Я пытался взять себя в руки и тщательно продумать наши дальнейшие действия. «Самое трудное позади, – внушал я себе, – все теперь зависит только от того, как мы сыграем свои партии».– Дело сделано, – сказал я.– Он мертв?Я кивнул.– Почему ты так много стрелял?Помедлив с ответом, я проговорил:– Хватит тебе, Джекоб. У нас еще полно дел.– Ты был вынужден так много стрелять или сделал это намеренно?– Все должно выглядеть так, будто Лу был вне себя от ярости. Он буквально обезумел.Я вытер лицо рукой. Перчатки мои пропахли порохом; я отметил про себя, что нужно не забыть спрятать их в грузовике, прежде чем мы вызовем полицию. С потолка начало капать; струйки воды звонко разбивались о керамическую крышку бачка, этот звук напоминал тиканье часов. Вода, вероятно, все еще лилась из матраца; она уже просочилась сквозь штукатурку.Джекоб снял очки. Без них он казался еще более растерянным и беспомощным: щеки и подбородок его покраснели и распухли, как у подагрика, в то время как глаза ввалились, взгляд их стал тусклым и затравленным.– Тебя не пугает то, что придет потом? – спросил он.– Потом?– Да, чувство вины. Раскаяние.Я вздохнул.– Дело сделано, Джекоб. Мы были вынуждены пойти на это.– Ты убил Сонни, – сказал он таким тоном, словно был крайне удивлен этим.– Да, верно. Я убил Сонни.– Убил, – повторил Джекоб. – Так хладнокровно.Я не нашелся с ответом. Мне не хотелось думать о том, что произошло, поскольку я прекрасно знал, что ничего хорошего из этого самоанализа не выйдет. До сих пор мне было очень удобно оправдывать свои поступки неизбежной необходимостью. Порой у меня даже возникало ощущение, будто я вижу себя на экране в качестве одного из персонажей кинофильма; я внимательно слежу за ходом событий, но повлиять на него не в состоянии. «Это судьба», – казалось, шептал мне на ухо чей-то голос, и я, повинуясь ему, выпустил вожжи из своих рук. И вот сейчас Джекоб своими идиотскими вопросами вновь бередил душу. Он заставлял меня оглядываться на случившееся, смотреть на эту розовую от крови воду, сочившуюся с потолка, сознавать, что это творение рук моих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Вернувшись в дом Лу, я застал Джекоба все в том же состоянии. Он сидел на кожаной кушетке и, так и не надев перчаток, потягивал из стакана виски.Я секунд десять простоял в дверях, Наблюдая эту милую сцену. Вдобавок ко всему Джекоб еще и разулся.– Ну, и чем, по-твоему, ты занимаешься, черт тебя дери? – спросил я.Он удивленно взглянул на меня.– Что? – произнес он. Судя по всему, он не слышал, как я вошел.– Ты должен был вымыть эти стаканы.Он поднял свой стакан и уставился на него. Стакан был наполовину пуст.– Я хотел сначала допить.– К тому же я просил тебя надеть перчатки, Джекоб. Ты же оставляешь отпечатки пальцев.Он поставил стакан на столик. Вытерев руки о брюки, Джекоб огляделся по сторонам в поисках перчаток.– Нам нужно успеть как следует прибраться, – сказал я. – Все должно выглядеть так, будто нас здесь и в помине не было.Джекоб наконец отыскал перчатки в карманах своей куртки. Вытащив, он неторопливо надел их.– И ботинки тоже, пожалуйста.Он нагнулся и стал обуваться.– Я не могу завязывать шнурки в перчатках.Я раздраженно махнул рукой.– Тогда сними их. Мы теряем время.Джекоб снял перчатки и, зашнуровав ботинки, снова надел их. Закончив, он встал с кушетки, собрал со стола стаканы и направился с ними на кухню.– Куда ты? – спросил я.Он остановился посреди комнаты и уставился на меня.– Ты же просил вымыть стаканы.Я покачал головой.– Потом. С минуты на минуту должен появиться Сонни.Я подошел к лестнице и поднял с пола ружье Лу.– Где он хранит патроны?Джекоб все стоял, прижимая к груди стаканы.– В гараже.– Пошли. Покажешь.Он поставил стаканы на столик и последовал за мной в гараж. Там, возле самой двери, находился шкафчик, и на нижней полке лежала картонная коробка, полная патронов. Пришлось просить Джекоба показать мне, как заряжать ружье. Обойма вмещала пять патронов. Каждый раз после выстрела нужно было загонять в ствол новый патрон. Я высыпал содержимое коробки в правый карман куртки, и мы вернулись в дом.В коридоре я поднял с пола ружье брата и протянул ему.– Вот, возьми это.Джекоб не шелохнулся. Он стоял футах в пяти от тела Лу, тупо уставившись на свое ружье. Казалось, он никак не мог взять в толк, что от него требуется.– Ты же сказал, что сам застрелишь его, – проговорил он.Я шагнул вперед и потряс ружьем перед его носом.– Ну же, бери. Ты только направишь его на Сонни. А стрелять в него надо из ружья Лу.Джекоб заколебался. Потом все-таки протянул руку и взял у меня ружье.Я подошел к входной двери, приоткрыл ее и высунулся, чтобы посмотреть на трейлер Сонни. Он уже был ярко освещен.– Я подожду его на крыльце, – сказал я. – Ты стой здесь. Когда услышишь наш разговор, выходи за дверь и направляй на него ружье. Не говори ни слова и ни в коем случае не допускай, чтобы он заглядывал внутрь. Просто стой и держи его на мушке.Джекоб кивнул головой.Я вышел на крыльцо и захлопнул за собой дверь.
Прошла минута-другая, и я расслышал, как, пару раз кашлянув, завелся мотор автомобиля Сонни. Потом зажглись фары, и «мустанг» выбрался на дорогу, развернулся и помчался в сторону дома Лу. Сонни припарковал машину в самом начале подъездной аллеи, возле гаража, заглушил мотор и заспешил по дорожке. Он уже был возле самого дома, когда вдруг заметил меня на крыльце.– Где он? – задыхаясь от быстрой ходьбы, спросил Сонни. На нем была светло-коричневая зимняя парка с большим, отороченным мехом капюшоном. Волосы он так и не расчесал. Сонни бросил взгляд на ружье в моих руках, потом кончиками пальцев коснулся уголков глаз, которые слезились от холода. Он поднялся на крыльцо. При закрытой двери дом не вызывал никаких подозрений. Трудно было догадаться, что совсем недавно здесь произошли столь ужасные события.– Мне пришлось… – начал было Сонни, но, услышав, как открывается дверь, замер. В щель протискивался Джекоб.– С тобой все в порядке? – спросил изумленный Сонни.Джекоб не ответил ему. Он вылез на крыльцо и закрыл за собой дверь. Потом поднял ружье, нацелив его прямо в грудь Мейджора. Я сошел вниз и встал на дорожке – на случай, если вдруг Сонни попытается бежать к своей машине.Сонни несколько мгновений разглядывал ружье Джекоба. Потом обернулся и посмотрел на меня.– Хэнк? – произнес он. Дышал он по-прежнему с трудом и все так же трогал глаза.Я поднял ружье, целясь ему в живот. Ружье было тяжелым, и его вес почему-то наполнял меня сознанием собственной власти и силы. Как мне казалось, именно таким должно быть оружие – плотным, весомым, способным убивать. «Бред какой-то», – пронеслось вдруг в голове, и я словно растворился в этом состоянии сумасшествия. Мои страхи и тревоги исчезли: я почувствовал себя всесильным, способным на все. С улыбкой на губах я стоял и смотрел на Мейджора.– Что за черт, Хэнк? – возмутился он. – Ты, видно, думаешь, что это смешно?– Снимай куртку, – сказал я. Голос мой прозвучал очень тихо.Он недоуменно уставился на меня.– Давай же, Сонни. Раздевайся.Мейджор перевел взгляд с меня на Джекоба, потом опять растерянно посмотрел на меня. Он попытался улыбнуться, но лишь скривил рот.– Это не смешно, Хэнк. Ты разбудил меня, поднял среди ночи с постели.Я сделал шаг вперед и, подняв ружье, нацелился ему в лицо.– Делай, что тебе говорят, – приказал я.Руки Сонни потянулись к молнии куртки. И вдруг он, словно передумав, вновь опустил их.– Сонни, – произнес я, – это очень важно для меня. Я не хочу причинять тебе боль.Он опять оглянулся на Джекоба, потом почему-то заглянул в дуло нацеленного на него ружья.– Ты разбудил меня, – повторил он.Я сделал еще шаг вперед. Стволом ружья я слегка ткнул его в лоб.– Снимай свою куртку, Сонни.Не сводя с меня глаз, он отступил назад. Я принял грозный вид, и это, хотя и не сразу, но возымело эффект. Сонни расстегнул куртку. Под ней были джинсы и голубая фланелевая рубашка.– Возьми ее, – сказал я Джекобу.Джекоб прошел вперед и, взяв у Сонни куртку, аккуратно перекинул ее через руку. Сонни наблюдал за его действиями. Я наблюдал за Сонни.– Теперь ботинки, – проговорил я.Сонни колебался секунд пять. Потом опустился на корточки и снял ботинки. Носков под ними не оказалось. Ступни его ног были маленькими и костлявыми – как у обезьянки.– Ботинки, – скомандовал я Джекобу. Тот поднял с земли ботинки Сонни.– Рубашку, – сказал я.Сонни выдавил из себя короткий смешок.– Да будет тебе, Хэнк. Все хорошо в меру. Мне и так нежарко. – И он, обхватив себя руками, оглянулся на моего брата.– Снимай рубашку, Сонни, – повторил я. Он покачал головой.– Что за чертовщина, Хэнк? Это уже вовсе не смешно.Я приблизился к нему на шаг и ударил ружьем по зубам. Странное дело – у меня и в мыслях не было бить его, и тем не менее это случилось. Никогда в жизни не поднимал я ни на кого руку. Сонни попятился, но не упал и даже не вскрикнул. Лишь смотрел на меня обезумевшим взглядом.– В чем дело? – воскликнул он. Рот его был в крови. Он поднес к губам руку и закрыл глаза. Казалось, Мейджор до сих пор принимал происходящее за некий розыгрыш. Открыв глаза, он с надеждой посмотрел на меня, ожидая, что я вот-вот улыбнусь, скажу, что все в порядке, что мы просто подурачились.– Снимай рубашку, – стоял я на своем. Он снял рубашку и бросил ее на землю.– Джинсы.– Нет, Хэнк, – взмолился Сонни.Не задумываясь, я вновь ударил его, на этот раз в висок. Он упал на одно колено. Всего мгновение – и он опять поднялся на ноги.– Давай, я жду.Сонни перевел взгляд на Джекоба. Мы с братом стояли, направив ружья ему в грудь. Сонни снял джинсы.– Теперь трусы, – сказал я. Он замотал головой.– Это уже совсем не смешно, Хэнк. Ты зашел слишком далеко.Он начал дрожать от холода.– Молчи, Сонни. Если ты сейчас откроешь рот, мне придется еще раз тебя ударить.Сонни ничего не сказал.– Итак, трусы, – повторил я. Он не шелохнулся.Я поднял ружье и начал прицеливаться ему в лицо.– Считаю до трех. На счет «три» стреляю.Он стоял как вкопанный.– Раз.Сонни взглянул на Джекоба. У того так тряслись руки, что он едва удерживал ружье.– Два.– Ты не выстрелишь, Хэнк, – неуверенно прозвучал скрипучий голос Сонни.Я выдержал паузу, прежде чем сказать решающее:– Три.Я сильнее сжал ружье, целясь теперь ему в лицо.– Мне совсем не хочется делать этого, Сонни, – сказал я. Своим упрямством он путал мне все карты.Мейджор в упор смотрел на меня и молчал. С каждой секундой он обретал все большую уверенность в себе.– Опусти ружье, – прошептал он.Меня вдруг осенило. Я понял, что могу убить его прямо здесь, во дворе, – он уже был достаточно раздет. Все бы выглядело вполне правдоподобно: Лу застал их вместе, Ненси убил сразу, в постели, а за Сонни бежал по лестнице и нагнал его лишь во дворе.Я решил предоставить ему последний шанс.– Сними трусы, – произнес я. Палец мой ощупывал спусковой крючок.Сонни по-прежнему во все глаза смотрел на меня, но уверенности в нем, судя по всему, поубавилось. Он слизнул кровь с губы.– К чему все это, Хэнк?– Иди в дом, Джекоб, – приказал я брату. Мне не хотелось, чтобы кровь попала ему на одежду. Глубоко вздохнув, я поднялся на крыльцо. Мне нужно было встать так, чтобы в момент выстрела оказаться лицом к дороге.Джекоб приоткрыл дверь и прошмыгнул в дом.Сонни, увидев, что Джекоб исчез, и, словно догадавшись о моих намерениях, опустил руки и принялся снимать трусы.Обнаженный, он выглядел совсем крошечным, как мальчик. Сутулый, с костлявыми плечиками и безволосой грудью, Сонни придерживал между ног свои джинсы. По его жалкому виду нетрудно было догадаться, что он сломался. Поеживаясь от холода, он смиренно ждал очередной команды.– Брось их, – приказал я.Сонни выронил джинсы и трусы, и они упали на землю. Одной рукой он все еще прикрывал пах, другой зажимал рот, который уже вовсю кровоточил. Кровь текла по подбородку, и несколько капель упали на грудь.– Положи руки на голову.Он исполнил команду. Я чуть опустил ружье, и теперь под прицелом оказалась его грудь.– Хорошо, – сказал я. – Теперь поднимись и открой дверь.Очень медленно он поднялся на крыльцо. Я уперся стволом ружья ему в позвоночник. И почувствовал, как Сонни напрягся, как сжались мышцы его спины от прикосновения холодного металла к коже. Как будто их стянули узлом.– Когда откроешь дверь, не паникуй, Сонни, – предупредил я. – Сохраняй спокойствие, и все будет в порядке.Он взялся за ручку двери и повернул ее.Хлынувший в глаза яркий свет ослепил нас, наполнив ощущением ирреальности происходящего. Мы словно шагнули на сцену. На кафельном полу коридора распласталось тело Лу, голова его была запрокинута назад, словно он зашелся в хохоте. Пол, по-видимому, был покатым, потому что кровь стекала к гостиной. Она стала темнее, почти черной и на свету блестела.Дверь распахнулась настежь. Джекоб стоял чуть правее входа, стволом ружья почти касаясь тела Лу. Он удивленно уставился на нас, выжидая, что же последует дальше. Сонни не двигался, но я уловил, как он сделал резкий вдох – спина его уперлась в ствол моего ружья.– Вперед, Сонни, – сказал я. – Обойди это.Я подтолкнул его стволом ружья в спину, заставив сделать первый шаг; и вот уже его голая ступня коснулась кафельного пола прихожей. Он на мгновение замер и так и стоял – одной ногой в доме, другой на крыльце, со стороны напоминая упрямого осла. Я снова подтолкнул его, на этот раз сильнее, и он проскочил в дом. Джекоб блокировал выход к гаражу, на пороге гостиной лежало тело Лу, так что деваться Сонни было некуда, и он ринулся вверх по лестнице, перескакивая через ступеньку. Я бросился за ним.Добежав до верхней площадки лестницы, он свернул вправо, и мы помчались по коридору к спальне. Не знаю, что увлекло его именно в эту сторону – туда, где он мне больше всего и был нужен, – возможно, он знал, что в спальне, в верхнем ящике ночного столика, спрятан пистолет; а может, его просто манил свет, проникавший из полуоткрытой двери, а с ним и надежда на спасение. Представляю, какой шок он испытал, когда ворвался в комнату и взору его предстала жуткая картина – труп, кровь, вода, а за спиной уже явственно слышались мои шаги. В этот момент он, должно быть, понял – если только не догадался об этом раньше, увидев тело Лу в коридоре, – зачем я привел его сюда.Он пробежал в спальню и остановился возле кровати. Не знаю, разглядел ли он на полу тело Ненси; впрочем, не заметить его, хотя бы краем глаза, он не мог, иначе бы он не встретил меня так враждебно – сжав кулаки и приготовившись драться. Нагота придавала ему сходство с пещерным человеком. В перекошенном лице смешались гнев и ужас, смущение и растерянность. Подбородок был вымазан в крови.Встав в дверях, я щелкнул затвором, и на пол, к моим ногам, упала пустая гильза – от патрона, которым я убил Ненси. Тут же, не колеблясь и не раздумывая, я выстрелил Сонни в грудь.Раздался грохот, и свежий фонтанчик крови окропил простыни.Сонни рухнул на кровать. Падение его сопровождалось звуком, похожим на всплеск; и действительно, легкая волна пробежала по матрацу. Грудь Сонни превратилась в какие-то лохмотья – красного, розового, белого цвета, и все-таки он был еще жив. Брыкаясь ногами, он пытался приподнять голову. И неотрывно смотрел на меня; глаза его уже, казалось, вылезали из орбит, и в них все больше преобладал белый цвет. Правой рукой он вцепился в покрывало и подтягивал его к себе.Я опять перезарядил ружье – пустая гильза покатилась по ковру. Сделав шаг вперед, я взял под прицел его лицо. Нажимая на спусковой крючок, я видел, как Сонни закрывает глаза. От выстрела матрац буквально взорвался, окатив водой спинку кровати и стену за ней. Мне пришлось отскочить, чтобы не забрызгать одежду.Уже стоя на безопасном расстоянии, в дверях, я сделал два выстрела в потолок над кроватью. Потом полез в карман, достал еще пять патронов, зарядил ружье и начал палить наугад – по креслам, что стояли слева, по двери в ванную, в зеркало над туалетным столиком.Закончив пальбу, я внимательно осмотрел себя – не осталось ли на мне капелек крови – и перезарядил ружье.Спускаясь по лестнице, я один раз выстрелил в потолок. Уже внизу, стоя в дверях гостиной, сделал несколько последних выстрелов, пробил кожаную кушетку, телевизор и, наконец, кофейный столик, на котором стояли наши стаканы.Один патрон я решил все-таки оставить.
Джекоба я отыскал в туалете. Он сидел на крышке унитаза. Ружье валялось на полу у его ног. Куртку и ботинки Сонни он держал на коленях.– Все в порядке, – сообщил я, остановившись в. дверях ванной.– В порядке? – переспросил Джекоб, не глядя на меня.Я глубоко вздохнул. Чувствовал я себя неважно – внутри все дрожало, я был на взводе и даже подозревал, что у меня не все в порядке с головой. Я пытался взять себя в руки и тщательно продумать наши дальнейшие действия. «Самое трудное позади, – внушал я себе, – все теперь зависит только от того, как мы сыграем свои партии».– Дело сделано, – сказал я.– Он мертв?Я кивнул.– Почему ты так много стрелял?Помедлив с ответом, я проговорил:– Хватит тебе, Джекоб. У нас еще полно дел.– Ты был вынужден так много стрелять или сделал это намеренно?– Все должно выглядеть так, будто Лу был вне себя от ярости. Он буквально обезумел.Я вытер лицо рукой. Перчатки мои пропахли порохом; я отметил про себя, что нужно не забыть спрятать их в грузовике, прежде чем мы вызовем полицию. С потолка начало капать; струйки воды звонко разбивались о керамическую крышку бачка, этот звук напоминал тиканье часов. Вода, вероятно, все еще лилась из матраца; она уже просочилась сквозь штукатурку.Джекоб снял очки. Без них он казался еще более растерянным и беспомощным: щеки и подбородок его покраснели и распухли, как у подагрика, в то время как глаза ввалились, взгляд их стал тусклым и затравленным.– Тебя не пугает то, что придет потом? – спросил он.– Потом?– Да, чувство вины. Раскаяние.Я вздохнул.– Дело сделано, Джекоб. Мы были вынуждены пойти на это.– Ты убил Сонни, – сказал он таким тоном, словно был крайне удивлен этим.– Да, верно. Я убил Сонни.– Убил, – повторил Джекоб. – Так хладнокровно.Я не нашелся с ответом. Мне не хотелось думать о том, что произошло, поскольку я прекрасно знал, что ничего хорошего из этого самоанализа не выйдет. До сих пор мне было очень удобно оправдывать свои поступки неизбежной необходимостью. Порой у меня даже возникало ощущение, будто я вижу себя на экране в качестве одного из персонажей кинофильма; я внимательно слежу за ходом событий, но повлиять на него не в состоянии. «Это судьба», – казалось, шептал мне на ухо чей-то голос, и я, повинуясь ему, выпустил вожжи из своих рук. И вот сейчас Джекоб своими идиотскими вопросами вновь бередил душу. Он заставлял меня оглядываться на случившееся, смотреть на эту розовую от крови воду, сочившуюся с потолка, сознавать, что это творение рук моих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42