Бовин Георгий Михайлович
Дети Земли
Георгий Михайлович Бовин
ДЕТИ ЗЕМЛИ
Научно-фантастическая повесть
ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава I. Самая скучная из наук Глава II. "Уран" Глава III. Отлет Глава IV. В мире чудес Глава V. Покрывали Венеры Глава VI. У цели Глава VII. Ураган Глава VIII. Заживо погребенные Глава IX. Между Сциллой и Харибдой Глава X. Испытание мужества Глава XI. Посланец Персея Глава XII. На берегу моря Послесловие
ОБ АВТОРЕ
Георгий Михайлович Бовин родился в 1909 году в Петербурге в семье врача.
Осиротев в семилетнем возрасте, воспитывался в детском доме. Когда юноше исполнилось семнадцать лет, он идет работать слесарем и учится в техникуме, а затем в Ленинградском индустриальном институте.
После окончания института Г. Бовин в течение двадцати лет работает инженером и главным конструктором ряда ленинградских, уральских и московских заводов.
В 1951 году переключается на научно-исследовательскую работу, чаведует лабораторией. С 1958 года он доцент Московского высшего технического училища имени Баумана.
Г. Бовин - автор нескольких научно-технических книг.
Над повестью "Дети Земли" Г. Бовин работал десять лет (1448-1958). Одной из отличительных особенностей книги является то, что все описываемые в ней астрономические явления, даты, положения звезд, планет дотоверны.
В настоящее время Г. Бовин пишет новый научнофантастический роман "Кольца Сатурна".
Глава 1
САМАЯ СКУЧНАЯ ИЗ НАУК
Что может быть для нас важнее, чем знать, как
устроен мир, в котором мы обитаем, и существуют
ли иные миры, обитаемые так же, как наш?
Те, кто имеет что сказать, пусть порассуждают
на подобные темы, но я полагаю, что лица, могу
щие найти лучшее времяпрепровождение, не остано
вятся для столь праздного и бесполезного заня
тия.
Бернард де Фонтенель
Стена зеленого тростника быстро приближалась. Мачта яхты наклонилась почти к самой воде. "Конец!" - мысленно ахнула Галя, но Белов рванул румпель, отпустил гикашкот, и яхта послушно выпрямилась.
Когда до тростника оставалось всего несколько метров, он громко скомандовал:
- Поворот оверштаг!
В тот же миг заполоскали паруса, яхта круто развернулась и вновь понеслась на простор, оставив позади себя жаркий, нагретый солнцем берег, тростник и полосу белой пены на месте поворота.
Вторая яхта, идущая сзади, повторила маневр и теперь, накренившись, мчалась следом.
Яхта Белова стремительно летела вперед, временами поднимая тучи брызг, в которых сияла радуга. Рассекаемая вода шипела, обтекая борта, и все судно от шверта до клотика гудело от напряжения. Захватывало дух от полета по самой поверхности пенистой, искрящейся, чуть зеленоватой влаги.
Видно было, что Белов обожает воду. Галя с удовольствием глядела на его загорелое лицо, на коричневую мускулистую руку, в которой был зажат гика-шкот.
Знакомство их сложилось необычно. Не попади она сюда, на озеро Селигер, она никогда бы, наверное, и не узнала о существовании этого интересного человека. Все началось с того дня, когда ее вызвал Константин Степанович Иванов, профессор, под руководством которого Галя работала, и вручил ей в виде премии за последнюю работу месячную путевку на туристскую базу Селигер. Это было так неожиданно, что Галя растерялась и не успела толком даже поблагодарить своего руководителя.
В первый же вечер после приезда на озеро Галя предложила своим недавним знакомым - девушкам, ехавшим вместе с ней, осмотреть новые места.
Лагерь был расположен на возвышенности. По-летнему невысокая, слегка ущербленная луна обливала голубым молоком верхушки растущих внизу деревьев и серебрила длинное узкое озеро, которое лежало посреди леса, тянувшегося до самого горизонта.
На краю обрыва Галя остановилась, очарованная открывшимся летним небосводом. На ночном небе светили давно знакомые созвездия, Вот раскинул крылья на полнеба огромный Лебедь с яркой звездой Денеб на хвосте и небольшой звездочкой Альбирео в клюве. Неподалеку голубая Вега сияла на Лире Орфея той самой, на которой сказочный певец играл перед лицом мрачного Аида, вымаливая жизнь для прекрасной Эвридики. Немного ниже парил Орел, над ним летела Стрела, а чуть левей кувыркался озорной Дельфин,
- Ты что там разглядываешь?- спросила одна из девушек.
- Смотрю на звезды.
Девушка иронически хмыкнула.
- А ты кто - астроном?
- Нет, я кинооператор. Впрочем, я снимаю главным образом небо. Я ведь работаю в институте прикладной астрономии! пояснила Галя не без гордости.
Шумливые подруги озадаченно переглянулись, потом все вместе посмотрели на Галю, не зная, как отнестись к ее признанию: уж очень необычной казалась им эта профессия.
- Тогда покажи нам самое красивое созвездие!
- Лучшее, какое есть на небе? Сейчас его не видно. Это могучий небесный охотник Орион. Он должен появиться оттуда! - и Галя, круто повернувшись, показала на восток.
Рука ее уперлась в чью-то широкую грудь. Галя вздрогнула и отшатнулась. Затем ее охватила горячая радость: перед ней стоял старый-престарый друг, вот только бы вспомнить его имя... Ах, как стыдно! Как назло, оно вылетело из головы...
- Здравствуйте! - сказала она, стараясь теплотой в голосе загладить неловкость.
- Здравствуйте! - ответил мужчина. И тут только Галя поняла, что перед ней совершенно незнакомый человек. Краска смущения залила ей шею и лицо. Как она могла ошибиться?!
Между тем незнакомец глядел на нее таким пристальным, изучающим взглядом, что смущение ее еще больше усилилось. Он был не один. Рядом стояли красивая стройная девушка и немолодой коренастый мужчина. Оба с явным любопытством поглядывали то на Галю, то на своего спутника.
- Нам тоже интересно послушать про звезды,- сказала неизвестная красавица.- Вы примете нас в число своих экскурсантов? Только давайте сначала познакомимся. Это Белов, Игорь Никитич,- она повернулась в сторону высокого мужчины,- а это Иван Тимофеевич Сидоренко. Меня зовут Маша Миронова, по прозвищу Капитанская дочка.
Кое-как справившись с волнением. Галя назвала себя. Но потом смушение как-то сразу исчезло и на смену ему пришла уверенность в себе, гордость за избранную профессию, увлеченность, которой веяло от каждого Галиного слова.
Галя горячо и вдохновенно рассказывала о Вселенной, о планетах, об истории их открытия, о предстоящем к утру метеорном дожде... Тихий, спокойный и в то же время порывистый голос ее покорял слушателей. Даже неугомонные подружки и те притихли под градом названий звезд, планет и туманностей.
Когда Галя кончила, никто не решался заговорить первым. Потом кто-то, кажется Белов, предложил прогуляться по берегу озера, Всем это предложение понравилось, хотя время было уже позднее.
Разговор стал общим, и это дало Гале возможность получше разглядеть новых спутников.
Широкое, с хитринкой лицо Ивана Тимофеевича сразу выдавало в нем коренного украинца. Его живые, острые, как два буравчика, глаза выражали одновременно и ум, и добродушие, и юмор, и безмерное, непреклонное упорство.
Хрупкая фигурка Маши прекрасно сочеталась с ее одухотворенным лицом. Огромные глаза и тонкие дугообразные брови придавали ему задумчивое выражение, заметно контрастирующее с необычайной подвижностью и сильным звонким голосом. Имей Капитанская дочка слабый голосок, она была бы, пожалуй, классическим портретом изнеженной белоручки.
Белов был неразговорчив. За время прогулки он не сказал и десяти слов. Несколько раз Галя ловила на себе его озабоченный взгляд.
По первому впечатлению ему можно было дать лет тридцать пять - тридцать восемь, однако, присмотревшись внимательней, Галя решила, что ему далеко за сорок.
Галя тщетно ломала себе голову, пытаясь вспомнить, где она могла прежде видеть Белова. Только вернувшись к себе и уже лежа в постели, она поняла причину этого наваждения: несколько дней тому назад в одной из газет был его большой портрет в связи с награждением Ленинской премией за двигатель новой конструкции.
На следующее утро, придя спозаранку на водную станцию, Галя издали увидела, как Белов, одетый в черный купальный костюм, потягиваясь и размахивая руками на ходу, идет к мосткам и поднимается на стартовую тумбочку. Когда Галя окликнула его, он обернулся и приветливо помахал ей рукой. Через минуту Галя уже стояла рядом. При дневном свете Белов оказался светлым шатеном с удивительно добрыми и грустными темно-серыми глазами.
Два сильных всплеска один за другим всколыхнули спокойную утреннюю воду.
Они медленно поплыли через залив, имевший около ста метров в ширину. Косые солнечные лучи пронизывали водяную толщу. Окунув лицо, Галя увидела свою тень, которая терялась где-то далеко внизу, в зеленовато-призрачном сумраке.
Доплыв до берега, они вышли из воды и уселись на траву. Галя первая нарушила молчание:
- Почему вы такой грустный, Игорь Никитич?
- Грустный? Нет, просто я последние месяцы очень много работал и еще не отдохнул как следует.
Белов помедлил, видимо колеблясь, затем спросил:
- Позвольте задать вам вопрос.
- Пожалуйста.
- Где ваши родители?
Галя удивленно подняла глаза и в свою очередь стала серьезной.
- Почему это вас интересует?
Белов долго и внимательно смотрел на Галю. Между бровями у него пролегла морщинка, лицо сразу посуровело.
- Поверьте, Галина Семеновна, у меня для этого есть веские причины. Впрочем, вы, конечно, можете не отвечать...
- У меня нет родителей, - скорее прошептала, чем сказала Галя.
Белов быстро повернулся к девушке.
- Расскажите мне о себе, пожалуйста, если можно...- В его голосе слышалось неподдельное участие человека, много видевшего, знающего цену людским страданиям.
Не поднимая глаз, срывая травинки, что бы скрыть волнение, Галя рассказывала:
- Я воспитывалась в детском доме. Папа мой был летчиком. Он погиб в сорок первом году под Ленинградом. В последнем своем бою он сбил вражеский бомбардировщик, а когда кончились боеприпасы, протаранил второй. За это ему посмертно присвоили звание Героя. Мамы я совсем не помню. Говорят, она погибла во время бомбежки. Вот и вся моя биография...
- А как его фамилия?
Галя стряхнула с колен траву.
- Моя фамилия Ковалева. Отца звали Семеном Пантелеевичем, мать - Марфой Антиповной... Да оставим лучше этот разговор, Игорь Никитич. Нас, наверное, ждут завтракать.
Она решительно встала и пошла к воде.
Прошел день-другой. Гале было приятно общество ее новых знакомых, которые относились к ней с большим вниманием.
Одно небольшое событие еше больше сдружило их. Однажды за обедом массовик объявил, что вечером будет кино. Так как в этог день накрапывал дождь и бродить по мокрой траве не доставляло удовольствия. все единогласно решили провести вечер в клубе.
Вначале показывали видовой киноочерк "Тянь-Шань" Для Гали это оказалось чрезвычайно приятной неожиданностью, так как "Чянь-Шань" был ее дипломной работой. Она с трепетом ждала той минуты, когда на экране вспыхнет ее фамилия. Однако желанный миг принес только горечь разочарования: в самое нужное время в переднем ряду, целиком заслонив собой экран, стала пробираться на свои места группа запоздавших зрителей.
Никогда прежде, казалось. Галя не испытывала столько досады и огорчения. Сказать своим соседям: "Знаете, это моя работа",- ей не позволяло самолюбие, да она и не могла бы так сказать. Оставалось молча сидеть, а это было уж совсем нестерпимо... Нет, она еще не умела владеть своим настроением.
Пока Галя страдала, жизнь на экране шла своим чередом. Величественные панорамы гор сменялись картинами лугов и пастбищ, по которым кочевали огромные отары овец; пастухи в остроконечных шапках и длинных балахонах глядели с экрана узкими раскосыми глазами.
Застыли в незримом течении извилистые серебряные ленты ледников. Бежали, разрастаясь и набухая, ручьи, гремели, клубясь, горные водопады. Осторожно ступая по зыбким, колеблемым ветром мостикам, повисшим над бездонными пропастями, медленно двигались вереницы людей с тяжелыми ношами на согнутых спинах.
Неистовый ветер, поднимаясь по горным склонам, сгибал кусты и мчал тучи мелкого колючего снега. Потоки воздуха поднимались чуть ли не в стратосферу и там, на невообразимой высоте, превращались в пушистые облака.
Незнакомая, непонятная жизнь вторгалась в зал и властно захватывала, внимание.
Когда перед основным фильмом в зале ненадолго зажгли свет, Белов наклонился к Ивану Тимофеевичу.
- До чего же здорово снято, черт возьми! - сказал он вполголоса. - Вот это оператор! Мало того, что знает свое дело и, судя по всему, смельчак, каких мало,- обратите внимание, как он чувствует и понимает природу! Надо бы записать его фамилию на всякий случай.
От этих слов у Гали сладко заныло под ложечкой, и весь сеанс она просидела как в чаду, ничего не видя и не понимая. А когда у выхода Белов попросил друзей задержаться, пока он сходит к киномеханику, чтобы установить фамилию оператора, наступил апофеоз. Самым небрежным тоном, на который она была сейчас способна, Галя бросила:
- Не беспокойтесь, я знаю его фамилию.
И в ответ на удивленные взгляды закончила, еле переводя дух:
- Его фамилия - Галина Ковалева!
В пылу разговора, ответов на посыпавшиеся со всех сторон восторженные похвалы и восклицания Галя постепенно забыла про жгучий вопрос, который она не могла четко сформулировать, но который не давал ей покоя весь вечер: зачем доктору технических наук, конструктору двигателей Белову понадобилась фамилия кинооператора?
В последующие дни стояла жаркая, безветренная погода, и Белов все время сетовал, что вот скоро он уедет и так и не сможет участвовать в походе на яхтах вокруг озера. Но, хотя друзьям и пришлось довольствоваться байдарками, время летело незаметно. Дни были до отказа заполнены походами, экскурсиями, купанием, греблей. Вечерами Галя с Машей ухитрялись еще танцевать, оставляя на некоторое время своих пожилых "кавалеров". Придя в свою палатку, Галя засыпала, едва успев раздеться.
С каждым днем Галя все больше ощущала на себе необыкновенную задушевность, предупредительность и даже ласку, исходившие от всех ее новых друзей - и от Ивана Тимофеевича, и от Маши, и больше всего - от Белова.
Наблюдая иногда за Беловым и Иваном Тимофеевичем, Галя поражалась глубокой дружбе, царившей между этими разными и по физическому облику и по профессии людьми. Казалось, будто их объединяют какие-то общие интересы. Но что могло быть общего в интересах лабораторного ученого и полковника авиации, Галя не понимала и смотрела на их дружбу с любопытством, к которому примешивалась крошечная доля иронии, которая всегда свойственна юному существу но отношению к милым старым чудакам.
Кем работает Маша, Галя спросить не догадалась. Очевидно, она была актрисой, потому что постоянно читала стихи.
Наконец в один из дней жара сменилась прохладой. Над озером потянул ветерок. Две белоснежные яхты отвалили от пригтачи и, набирая скорость, пошли на простор. Среди экипажа яхты Белова была и Галя...
Через час с юга надвинулось темно-cеpoe облако, и ветер сильно засвежел. Бескрайний Краватынский плес покрылся белыми барашками. Яхты, без рифов, уходили от волн на попутном ветре. Да какое там уходили! Они догоняли волны, врезались в их седые гривы, и, вздымая фонтаны брызг, прыгали в воздух, как белые дельфины.
Мокрая до последней нитки. Маша, отчаянно свешиваясь за наветренный борт, вдохновенно выкрикивала какие-то стихи:
Шумит, ревет холодный ветер,
Катятся волны чередой.
Плыву седым валам навстречу,
Борюсь с кипящею водой.
Вода зеленая прозрачна,
Соленой пеною пьяна.
Пусть подо мной темнеет мрачно
Неведомая глубина...
Упругим телом режу волны,
Меня пьянит веселый споо.
Прекрасен солнечный простор,
Движенья и сверканья полный.
Бороться с морем мне не трудно...
Летают чайки над водой...
Морская влага изумрудна,
А тело - слиток золотой!
Стихи были неважные. Но здесь, на воде, они приобретали особый смысл, отточенность. и поэтому никто из слушателей не остался равнодушным.
Все зааплодировали.
- Это я в позапрошлом году в Крыму сочинила! - нескромно пояснила Капитанская дочка, довольная произведенным впечатлением. - А ты. Галка, что молчишь, или тебе не нравится?
Галя, еще не привыкшая к манере разговора Капитанской дочки, покраснела, но тут же нашлась и решила ответить в тон.
- Что хорошо, то хорошо! Но зачем растрачивать свой дар на воду? Вот притащить бы тебя к телескопу, чтобы ты воспела узор Северной Короны, таинственность Сатурна или бездонность Галактики. Да нет уж,- куда там! В лучшем случае поэт напишет: "Вечер был, сверкали звезды", или что-нибудь в этом роде. А ведь каждая звезда - это мир, огромный, горячий, яркий!..
Мельком взглянув на недоумевающее и полупрезрительное, как ей показалось, лицо Капитанской дочки, Галя откинула волосы и, забыв про все на свете, ринулась в атаку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22