Шамбаров Валерий
За Веру, Царя и Отечество
Валерий Шамбаров
За Веру, Царя и Отечество
Ночь подошла,
Сумрак на землю лег,
Тонут во мгле пустынные сопки,
Тучей закрыт восток.
Здесь под землей
Наши герои спят,
Песню над ними ветер поет,
И звезды с небес глядят.
То не залп с полей долетел
Это гром вдали прогремел.
И опять кругом все так спокойно,
Все молчит в тиши ночной.
Спите, бойцы,
Спите спокойным сном,
Пусть вам приснятся нивы родные,
Отчий далекий дом...
Вальс "На сопках Маньчжурии", написанный после Японской войны,
но особую популярность завоевавший в годы Первой мировой
МОЛИТВА ВОИНА
перед вступлением в бой с врагами Отечества
Господи Боже, Спасителю мой! По неизреченной любви Твоей Ты положил душу Свою за нас. И нам заповедал полагати души наша за друзей своих. Исполняя святую заповедь Твою и уповая на Тя, безбоязненно иду я положить живот свой за веру, Царя и Отечество и за единоверных братий наших. Сподоби меня, Господи, непостыдно совершить подвиг сей во славу Твою. Жизнь моя и смерть моя - в Твоей власти. Буди воля Твоя. Аминь.
1914 г.
ОТ АВТОРА
Первая мировая война занимает в истории России не менее важное место, чем борьба с нашествиями Наполеона или Карла XII, и значительно превосходила их по масштабам. Сотни тысяч солдат и офицеров - между прочим, и наших с вами предков или в той или иной степени далеких родственников,выполнив свой долг до конца, навсегда остались лежать на полях Галиции и Польши, в болотах Полесья и Прибалтики, в ущельях Карпат и Турции. И тем не менее об этой войне в нашей стране известно до удивления мало. Спросите о ней любого, и в лучшем случае ваш собеседник вспомнит трагедию армии Самсонова и Брусиловский прорыв. И вроде все... Хотя грандиозные сражения кипели несколько лет на тысячекилометровых пространствах. Были горькие поражения, но были и блестящие победы. Были ныне забытые талантливые полководцы, были ныне забытые многочисленные подвиги русских солдат, моряков, казаков. Русское оружие очередной раз покрыло себя неувядаемой славой. Громились неприятельские армии и эскадры, брались вражеские твердыни, эхо русских пушек не раз заставляло дрожать Берлин, Вену, Будапешт и Константинополь, а русские воины поили коней из Прегеля, Сана, Тигра и Евфрата.
Впрочем, оказывается, что найти литературу, которая объективно рассказала бы о ходе Первой мировой на русском фронте, очень и очень непросто. Потому что все зарубежные источники, касающиеся войны на Востоке, базируются исключительно на немецких данных. Которые часто представляют из себя всего лишь пропаганду военного времени, ничего общего не имеющую с действительностью, либо являются привиранием мемуаристов, к коему склонны отставные генералы всех времен и народов. Не так уж много материалов по этой теме оставили и участники войны из числа эмигрантов. Ведь для них Первую мировую заслонила куда более катастрофическая и страшная по своим последствиям гражданская. И даже в тех случаях, когда отдельные авторы добирались до сражений 1914-1917 гг., на их описания волей или неволей накладывался отпечаток последующих событий. Эти авторы не располагали никакими архивными материалами, оставшимися в России, и, как правило, излагали лишь личные впечатления. И к тому же воспоминания военной эмиграции напрочь забивались потоками, исходящими от эмиграции политической. Лидеры либеральных и демократических партий были гораздо более известны и авторитетны за рубежом, имели несравненно большие возможности для публикации своих трудов. Но своей целью часто ставили оправдать перед историей (и перед самими собой) собственные действия по подталкиванию России к революции, доказать ее полезность и необходимость. И поэтому сильно грешили подтасовками фактов и всевозможными искажениями. Ну а большевистская литература по понятным причинам стремилась изобразить войну лишь в качестве "империалистической бойни", выдергивая и гиперболизируя негативные моменты. В итоге дошло до взаимного цитирования и подкрепления немецких (и основывающихся на них англо-американских), либерально-эмигрантских и коммунистических источников, что создало иллюзию "объективности" и способствовало формированию устойчивого штампа в массовом сознании.
И все же надо отметить, что с военной (но не политической) точки зрения события Первой мировой на русских фронтах были наиболее полно и точно освещены историками советской школы. В их работах опускались фамилии героев, очутившихся в "контрреволюционном" лагере, некоторые цифры, противоречившие официальным установкам, но в целом ход боевых операций и их анализ приводились верно. Ну еще бы, ведь в 20-30-х гг. Красная Армия обучалась на опыте мировой и преподавали в училищах и академиях ее участники. Поэтому частенько при внимательном прочтении можно обнаружить несоответствие между основным содержанием и предвзятыми выводами, которыми авторы вынуждены были сопровождать свои работы. Новый всплеск интереса к Первой мировой произошел в годы Великой Отечественной и сразу после нее уж больно явные аналогии напрашивались. Причем в этот период были пересмотрены и многие политические оценки 20-х, смягчены тона и персональные акценты (хотя, конечно, с Лениным спорить все же не осмеливались).
Но, к сожалению, такие работы писались и издавались лишь для специалистов, в рамках узких исследований, академических трудов, пособий для высших военно-учебных заведений. Широкой публике они оставались неизвестными, и в популярной советской (как и вышедшей из нее антисоветской) литературе сохранялась прежняя однобокая традиция изображать Первую мировую лишь в качестве "преддверия революции", и не более того. Зарубежная же литература к работам советской военно-исторической школы не обращалась никогда - видимо, по политическим причинам. И на Западе с наложением на первичные искаженные источники разного рода домыслов, гипотез, журналистских сенсаций к настоящему времени возникли такие фантастические нагромождения, что порой остается лишь руками развести. Приведу только один пример - если открыть 4-й том "Оксфордской иллюстрированной энциклопедии" (переведенной на многие языки, в том числе и на русский) на фамилии "Брусилов", то мы узнаем, что этот полководец одержал "блестящую победу", но потерял "1 млн. убитыми". Вот и гадай, откуда мог взяться этот миллион, да еще "убитыми", если у Брусилова во всех армиях фронта насчитывалось 600 тыс. штыков и сабель? Или авторы приплюсовали сюда и 400 тыс. пленных, которые тоже вдруг обрусели и все до единого погибли? Впрочем, у оксфордских авторов и представления о Западном фронте оказываются весьма смутными - в их энциклопедии мы можем прочитать, что маршал Жоффр был отстранен от командования "за поражение французской армии под Верденом". А если уж коллектив историков не знает, кто победил под Верденом, тут дальше и плыть некуда...
Хочу предупредить, что в настоящей работе читатель не найдет никаких сенсационных гипотез, догадок, заумных версий и хитрых логических построений. Я предпочел излагать только факты - которые пришлось отбирать и компоновать из источников разного рода, и советских, и эмигрантских, и иностранных. Если же какие-то из этих фактов и покажутся вам "сенсационными", то лишь в силу их малоизвестности. Кстати, в этой книге возможно расхождение в датах с некоторыми другими историческими трудами. Дело в том, что русские современники всегда приводили хронологию событий по "старому", юлианскому календарю, а последующие авторы часто бездумно переписывали эти даты, что порождало путаницу и затрудняло синхронизацию событий в России и на других фронтах. Поэтому всю хронологию (кроме случаев, оговоренных в тексте), автор счел целесообразным привести к "новому", григорианскому календарю.
Целью же своей работы я видел не какой-то "нетрадиционный" взгляд на войну, а наоборот, восстановление настоящей исторической картины, расчистку ее от ложных представлений, клеветы и случайных наслоений. Мне хотелось показать войну как таковую, как самостоятельное историческое явление. И отнюдь не явление "преддверия" падения России, ее кризиса и надлома - как выясняется, как раз это фактам не соответствует. Напротив, через призму Первой мировой я хотел бы показать величие России накануне ее падения. Величие и непобедимость, сохранявшиеся до тех пор, пока Россия была единой...
Часть первая
УВЕРТЮРА ДЛЯ ОРКЕСТРА МИРОВЫХ ДЕРЖАВ
1. "ГЕРМАНСКИЙ ВОПРОС"
Чтобы проследить истоки той или иной войны, обычно бывает достаточно проанализировать итоги войны предыдущей. Но чтобы проследить вызревание такого глобального конфликта, как Первая мировая, нужно вернуться во времени гораздо глубже - к потрясению, которое тоже по своим масштабам было близко к мировому и перекроило всю политическую карту земли - к наполеоновским войнам. Последствия их коснулись многих держав и регионов. Свое лидирующее положение в Европе утратила Франция. Была ослаблена ее традиционная соперница в борьбе за лидерство Австрия. Выбыли из числа "великих держав" Голландия, Испания, Португалия, а из числа "мировых банкиров" - итальянцы. В выигрыше оказалась Англия, лишившаяся главных конкурентов и на морях, и в торговле, и в промышленной и финансовой сферах. В раздробленной Германии французская оккупация вызвала ответную реакцию мощный всплеск национального самосознания. Пруссаки, баварцы, саксонцы, гессенцы вдруг вспомнили, что все они - немцы, и стали усиливаться тенденции к государственному объединению, что позволило бы противостоять врагам в будущем. И наконец, разгром Наполеона выдвинул на роль самой сильной континентальной державы Россию. Получившую таким образом право стать одним из главных арбитров в послевоенном устройстве Европы.
Александр I и попытался играть такую роль. На Венском конгрессе, вырабатывавшем условия мира, он предложил создать Священный Союз государей, входящих в коалицию победителей. Это, кстати, была первая в истории попытка образовать международный коллективный орган для поддержания мира, стабильности и правопорядка. Предполагалось, что Священный Союз будет опираться на принципы нерушимости государственных границ, легитимизма правительств и сможет мирным путем регулировать возникающие спорные вопросы. Но такого единства не получилось. Усиление России вызвало озабоченность западных держав, и на том же самом Венском конгрессе против нее уже был заключен тайный союз Англии, Австрии и Франции, что предопределило на будущее не коллективную, а коалиционную политику. Условия мира также удовлетворили не всех.
Недовольной осталась Германия. Хотя Пруссия внесла значительный вклад в победу, но и Австрия не хотела терять гегемонию в германском мире и, ловко играя на принципах "легитимизма", вступилась за права мелких немецких князей, не желавших попасть в зависимость от прусского короля. Поэтому Берлин не получил приращений, на которые рассчитывал, а тенденции немцев к объединению остались нереализованными. Вместо этого был создан чисто формальный Германский Союз, высшим органом которого стал Франкфуртский Сейм из представителей различных немецких государств, заведомо послушный Вене. Недовольной осталась взбаламученная в ходе войн Италия. При изгнании наполеоновских ставленников и возвращении прежних правителей тут утвердились австрийцы, и оккупацию страна восприняла болезненно. Недовольной осталась Польша - конгресс окончательно подтвердил ее раздел, хотя при этом в российской части поляки получили довольно широкую автономию вплоть до права иметь свою армию. Так возникли "германский вопрос", "итальянский вопрос", "польский вопрос".
Но недовольной была и Франция. Хотя по инициативе Александра I с ней обошлись очень мягко, согласились считать войны не французской, а наполеоновской агрессией и вернули все владения Бурбонов, то есть дореволюционные границы. Однако французы все еще грезили былой славой и возмущались, что им не оставили... и их завоеваний. Или хотя бы "естественные границы" по Рейну и Альпам, включая Бельгию, часть итальянских и немецких земель. А Англия весьма прохладно отнеслась к принципам легитимизма и вместо них взяла на вооружение принципы либерализма, что в условиях XIX в. было равнозначно политике "экспорта нестабильности" и на чем ощутимо выигрывала сама Англия. Скажем, поддерживая революции в Латинской Америке, но одновременно и революции в Испании и Португалии, что не позволяло этим странам подавить восстания в Латинской Америке. А в итоге и новые государства, и ослабленные старые попадали под политическое и экономическое влияние Британии. Франция же в попытках повысить утраченный рейтинг встревала всюду - пробовала утвердиться в Италии, вводила войска в Испанию, заигрывала с поляками. И вместо легитимизма сделала ставку на "принцип национальностей" - право каждой нации иметь свое государство, что можно было использовать против многонациональных России и Австрии.
Возникшие коалиции получились отнюдь не стабильными. Так, в "польском" и "итальянском" вопросах Россия, Австрия и Пруссия выступали заодно, а Англия и Франция им противодействовали. Но в "германском вопросе" Пруссия не находила поддержки ни у кого. А в "испанском" Франция выступала союзницей России и Австрии - против Англии. А вскоре добавился и сложнейший "восточный вопрос". Ведь в прошлом Париж был традиционным союзником Турции, обеспечивая ей финансовую, дипломатическую и техническую поддержку. И разгром Франции косвенно ударил и по Османской империи. Теперь французов стали заменять англичане. И поскольку Россия в конце XVIII - начале XIX в. прочно утвердилась в Закавказье, принялись помогать туркам играть против нее. Через порты, сохраненные Турцией на побережье Кавказа, засылалось оружие и деньги северокавказским горцам, пошли их интенсивные набеги на казачьи станицы и грузинские селения. Русские до этого времени в горные районы вообще не лезли, предоставляя им жить независимо и по своим обычаям. Но постоянные нападения, жертвы и угоны людей в рабство вынудили Петербург к ответным военным мерам. Началась полоса тяжелейших кавказских войн.
А ослаблением Турции воспользовались балканские народы. В 1821 г. вспыхнуло восстание в Греции. Греки были настроены пророссийски, что очень обеспокоило Вену и Лондон. И Александра I, "царя-джентльмена", но более чем посредственного дипломата, стали водить за нос, указывая на его же принципы легитимизма и требуя через Священный Союз искать "политическое решение". Дело тонуло в словопрениях, турки резали повстанцев, а те разочаровались в России, не получая от нее помощи. Но окончательно подавить их не удавалось, и тогда Англия вдруг сменила тактику. Начала сама поддерживать греков в качестве "верного друга", привлекая к этому и французов. Ситуация изменилась после воцарения Николая I, человека не только решительного, но и проявившего себя тонким политиком. Формально соглашаясь с "международным сообществом", он настоял на том, чтобы объединенная миротворческая эскадра, направленная для пресечения перевозки карательных экспедиций, получила право при неповиновении применять силу. И грянуло Наваринское сражение, лишившее Порту ее флота (британский король Георг IV назвал эту победу "злосчастным происшествием").
И турки сами полезли в полномасштабную войну. Русские провели ее блестяще. Армия Паскевича на Кавказе взяла Карс и Эрзерум, а армия Дибича с победоносными боями прошла Болгарию и очутилась на подступах к Константинополю. Впрочем, царь пообещал Западу не искать частных приобретений, и для себя Россия потребовала немного. По условиям Адрианопольского мира к ней отошли Анапа и Поти, через которые шло снабжение горцев оружием, а также Ахалцих и Ахалкалаки - для укрепления южных границ. Кроме того, для России и государств, с которыми она находится в мире, предоставлялся свободный проход через Босфор и Дарданеллы. Но зато получила независимость Греция, а автономию - княжества Молдавия, Валахия и Сербия. Однако распадом Османской империи решили воспользоваться и французы (из-за чего распался их альянс с Англией, еще тогда получивший название "Антант кордиаль" - "Сердечное согласие"). Они начали завоевание Алжира, поддержали сепаратизм египетского хедива. На этом опять умно сыграл Николай I - помог султану против хедива, и в благодарность был заключен Униар-Искелесский договор, по которому Россия признавалась союзницей Турции, получала право присылать султану войска и большие привилегии по использованию проливов. Действовал он, правда, недолго - встревоженные англичане, французы и австрийцы тут же объединились и при очередных затруднениях Порты навязали ей другой договор - о коллективном покровительстве Европы и нейтралитете проливов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118