На негнущихся ногах вылез из машины и пошел за мной
за кусты.
- Отдайте пистолет, лейтенант.
Я протягиваю ладонь.
- О чем ты говоришь?
- Не дурите, я все знаю. Сейчас у вас нет выхода.
- Ты из КГБ?
Я молчу. Трясущаяся рука лейтенанта достает маленький бельгийский
браунинг и кладет на мою ладонь. Я покрутил его и выбросил в зеленые
заросли.
- Пошли. Нас ждут.
Мы вышли из-за кустов. Любопытные рожи ребят смотрели нас из люков.
- Заводи, поехали...
- Боже, кого мы видим? Саша, своей собственной персоной,- Хрущев обнял
меня как старого знакомого.
Вокруг по-прежнему большая свита. Черные, носатые лица арабов,
перемешались с европейской белизной.
- Знаешь, это кто?- говорит Хрущев Насеру.- Самый оригинальный солдат,
полный народной мудрости и ума. Саша, отмочи что-нибудь.
Заранее раздвигаются губы у Брежнева и вот-вот он готов рассмеяться над
очередной моей глупостью.
- Значит так. Похвастались друг перед другом три президента, русский,
американский и французский, что каждый сумеет накормить кошку горчицей. "Я
это делаю так, только хитростью"- говорит француз. Запихнул он горчицу в
сардельку и дал голодной кошке, та ее проглотила даже не успев распробовать.
"Ну, у меня уж совсем просто,- сказал американец,- все с позиции силы".
Связал он кошке лапы, раздвинул вилкой рот и стал вдавливать горчицу через
вилку в пасть. "А у меня все кошки добровольно горчицу жрут-говорит русский
президент". Все. "Как-так?". "Очень просто, беру горчицу, намазываю ей под
хвостом. Смотрите. Она орет, но все слизывает".
Опять начинается умопомешательство, все дико хохочут.
- Говоришь, сама жрет,- Хрущев смеется до слез.
Арабы после перевода, криво посмеиваются.
Насер после того как все кончили смеяться, чуть презрительно задает мне
вопрос. Переводчик переводит.
- Вы, конечно коммунист?
- Нет.
Пришла очередь удивляться Насеру.
- Разве в элитных частях, не все партийные?
- Нет. Но справа и слева от меня коммунисты и я всегда чувствую их
плечо.
- Вот видите, господин Насер,- ухмыляется Никита Сергеевич,- У нас
каждый простой человек чувствует себя коммунистом. Народ и партия едины.
Сейчас мы покажем вам запуск ракеты, пошли в бункер.
Все отходят, Хрущев задерживается.
- Соврал, что не коммунист?
- Нет, правда.
- Ну и дела.
Он как колобок покатился за делегацией.
Лейтенант совсем завял. Я толкнул Васю в плечо.
- В случае чего подстрахуй его. Волоки в окоп и обратно.
Он кивнул головой.
- К бою,- еле-еле пропищал лейтенант.
Мы быстро справились с работой и я скатился в окоп.
В блиндаже абсолютно трезвый генерал Чараев, с тревогой смотрел на
меня.
- Там на верху все в порядке?
- Да. Установка к пуску готова.
- Значит все... Слушай...- он замялся,- я сейчас задержу пуск ракеты.
Сбегай по окопам туда в лощину, там за кустами стоит газик. Скажи шоферу,
что бы он уезжал, не ждал меня. Давай быстрей.
- Есть.
Я побежал к указанному месту. За рулем сидел военный в комбинезоне.
- Товарищ...
Я обомлел. За рулем сидел капитан Синицин и зло смотрел на меня.
- Генерал просил передать, что бы вы его не ждали.
- Говно, ваш генерал и ты говно тоже.
Газик рванул на дорогу и исчез в леске. Я побежал обратно к блиндажу не
замечая ничего по пути. Только бы успеть. Генерал сидел сгорбившись у
микрофона.
- Товарищ маршал, неисправность устранена. Установка к бою готова.
Есть, пуск.
Я выскочил в окоп и увидел странную картину. Лейтенант сидел на земле,
прислонившись к стенке окопа, абсолютно безучастный ко всему. Вася держал
два пальца на кнопках пульта.
- Пуск!- крикнул я.
Тотчас же Васины пальцы сжали кнопки. Раздался грохот. Ракета пошла.
- К машине,- опять кричу я.
Мы с Васей хватаем лейтенанта и несемся к дымящейся установке.
Заталкиваем его в люк машины и начинаем поднимать домкраты и опускать ствол.
Когда приехали на место базирования, лейтенант выбрался из машины и
ушел от нас покачиваясь по шоссе в сторону части. Через десять минут,
старшина на газике подвез бидоны с краской.
- Литер, пьяный что ли. Идет навстречу машине, шатается. Вот фуражку на
дороге потерял. Передайте ему, когда придет.
Но лейтенант не пришел и мы двинулись обратно на место пуска заливать
все краской.
Генерал встретил меня, как родного.
- Привет, жених. Сейчас матери тебя покажем. Людка, где ты? Веди своего
охламона.
Толстая матрона сидела в кресле и критически рассматривала меня.
- Как, он разве солдат?
Ей чуть не сделалось худо.
- Не солдат. Посмотри, мать, он уже сержант.
- Хрен редьки не слаще. Как же мое золотце будет жить с таким...
- Живут же. Вспомни, ты сама от куда?
- Мама, Саша имеет высшее образование. У него есть специальность.
Это уже приободрило матрону.
- Господи, столько женихов крутилось и все из каких хороших домов, а
она выбрала... солдата.
- Мать, это не простой солдат. Это умный солдат.
- Ну раз вы так считаете, давайте пить чай.
Мы с Люськой быстро расправились с церемонией представления и удрали в
Хлебниково, благо все в городе и дача пуста.
Третью неделю нет показательных запусков. Газеты тревожно начали
говорить о Кубе. Меня загнали дежурным по части.
Под утро поступил сигнал тревоги. Не простой, а боевой.
- Тревога. Боевая тревога,- выла казарма и начался жуткий бедлам.
- Посыльные,- орал я,-где посыльные? Все срочно за командирами. Встреча
в районе сбора части. Вася, Дубинин, мать твою. Вася, иди первым, ломай
машинами заборы, не создавай пробки на дорогах. Это война.
Выла сирена уже по городку. Я организовывал вывоз знамени, давал пинков
отстающим салагам и вскоре казарма опустела. За окнами выла техника и где-то
с грохотом рушились заборы. Первым прибежал старшина части. Я сдал ему
имущество и бросился вниз к стоящему наготове газику.
На месте сбора был хаос. Пока командиры не прибыли, я организовал
проходы для выезда техники и приказал нарубить деревьев и кустов, чтобы
накрыть ими машины. Гул пошел по лесу, но через пол часа место сбора было не
узнать. Стали прибывать встревоженные офицеры. Приехал подполковник Миронов
и тут же умчался в штаб дивизии. Мы томились в неизвестности три часа.
Прибыла кухня и тут возник знакомый лейтенант медик. Увидев меня он как
старому знакомому кивнул и подошел ко мне.
- Не знаю что делать, по инструкции я должен в еду высыпать препарат "Л"
на случай войны. Никто ничего не сообщает и я не знаю как быть.
- Все надо делать в соответствии с инструкцией,- строго сказал я.
- Вы так думаете?
Я кивнул головой. Лейтенант покачал головой, потом бросился к походной
кухне и что-то зашептал на ухо повару. Тот кивнул головой и лейтенант
высыпал из пакета порошок в бак с кашей.
Я решил это дерьмо не есть.
Вскоре на стоянку прибыло несколько машин. Всю часть выстроили в поле.
Показался полковник Кирсанов.
- Солдаты и офицеры, сержанты и старшины!- начал он.- Сегодня все
американские войска и их союзники приведены в состояние боевой готовности.
Американский флот окружил Кубу и создал полную блокаду свободолюбивого
острова. В любую минуту может начаться страшная атомная война. Вы ракетчики,
краса и гордость нашей родины должны первыми дать отпор ненавистным
империалистам. Сейчас по приказу командующего вы выступите в поселок А...,
где погрузитесь в эшелоны и двинетесь в Германию на поддержку наших
передовых частей. Порядок следования и маршрут движения доложит начальник
штаба, майор Сергеев.
Вышел майор Сергеев.
- Наша часть является наипервейшей целью для противника, поэтому охрана
части возложена на вспомогательные войска. Огневики, по взводно выйдут под
охраной зенитных установок, бронетранспортеров пехоты и взвода танков,
которые разделятся. Часть пойдут впереди и часть сзади колонны. Первыми идут
топопривязчики и связисты, прикрытие обеспечивают вычислители и
транспортировщики. Сейчас, как только подойдут охранные части и машины с
боеприпасами, тронемся в путь. Дежурным по эшелону, остается сегодняшний
дежурный по части, сержант Ковалев. По машинам.
Мы разбежались. И тут я увидел газик генерала Чараева. Он стоял
недалеко от моей установки. Сам генерал в открытое окно с укоризной смотрел
на меня. Я все понял, генерал,- мысленно и взглядом ответил я ему. Прибежал
Вася.
- Саша, лейтенант Федоров не пришел.
- Что говорит посыльный?
- Дома его нет со вчерашнего дня.
- Черт. Поведешь взвод за него.
По должности, мы сержанты являемся заместителями командиров взводов.
Поэтому офицеры так часто гоняют нас начальниками караулов, дежурными по
части и столовой.
Вася побежал к своей машине. Вот и приехали охранные части: зенитчики,
танкисты и пехота. Колонна двинулась в поселок А...
Мы погрузились в эшелон и я принялся как дежурный по эшелону наводить
порядки. Подошел паровоз и подцепил состав. И вдруг что-то сломалось среди
солдат и офицеров. Все стали галдеть и размахивать руками. Подлетел газик
начальника штаба, все столпились около него.
- Сколько? Четыре часа,- услышал я выкрики.
Здесь-то и началось. Вопль о четырех часах и что скоро все равно все
подохнем под ядерным взрывом, пронзил эшелон. Солдаты и офицеры сорвались
как безумные и понеслись в поселок А... Я с трудом удержал двух дневальных
которые чуть не бросились за ними.
- Назад, перестреляю как собак,- орал я на них.
В поселке зазвенели окна, послышались вопли женщин, где-то закрутился
дым. Эшелон был пуст, в теплушках небрежно валялись автоматы, цинки с
патронами, гранатометы, ящики с гранатами, не считая бесчисленного имущества
и продовольствия. Хлопали от ветра плохо закрытые брезентом установки и
машины.. Я расставил по концам эшелона вооруженных дневальных и приказал
открывать огонь по всяким гражданским или неизвестным военным, которые
приблизятся к составу.
Вой в поселке продолжался. Где-то кто-то кричал, что-то там ломали. Из
поселка вышла фигура и двинулась к составу. Господи, это Вася. Вася Дубинин,
но в каком виде. Рукав плеча порван, щека оцарапана, рука кровоточит.
- Что произошло, Вася?
- Саша, все сошли с ума. Они уверены, что они не жильцы на этом свете и
устроили на прощание настоящий погром в поселке. Представляешь какой ужас.
Насилуют всех женщин: старух, молодых, малолеток. Грабят магазины, все
перепились, дерутся с парнями и жгут их дома.
- У тебя кровь. Отчего?
- Я пытался вмешаться, разогнать, но меня отдубасили и свои, и местные.
Саша, дай мне автомат, я пойду шугану эту сволочь.
- Нет. Оружия не дам.
Вдруг раздалась автоматная очередь. Дневальный, стоящий в конце эшелона
стрелял по близ лежащему срубу. Я помчался туда. Пьяный мужичонка,
валявшийся у сруба сразу отрезвел.
- Ребяты, думал хаза. Не туды зашел. Отпусти родной.
Я дал ему пару пинков и пошел к середине состава. Вася сидел на ящике,
склонив голову и плакал.
- Они же звери. Понимаешь, звери. А это офицерье, не лучше. Замполит,
засранец, первым взломал дверь радио магазина и утащил от туда приемник. А
командир взвода связи изнасиловал женщину в присутствии ее детей.
- Успокойся, Вася. Я не знаю, чем тебя утешить, но то что произошло это
кошмар.
Опять послышалась стрельба, но уже со стороны паровоза. Несусь туда.
Какие-то мужики пытались пройти к эшелону, но их отогнал дневальный. Я ему
помог, выпустив целый диск в проклятое, уходящее солнце.
Вася все сидит, но уже не плачет, он просто пустым взглядом смотрит на
вопящий поселок. Вернулись еще несколько солдат и два офицера. Многие были
избиты, кое у кого виднелись пятна крови. Лейтенант третьего взвода
облокотился на теплушку и все повторял: "Не может быть. Мы же коммунисты. Мы
же элитная часть". Солдаты свалились у колес состава и тупо смотрели на
испоганенный своими же поселок.
Откуда-то взялся лейтенант-медик. Глаза его были выпучены и сам он
трясся.
- Это я виноват. Я им сыпанул эту гадость в кашу. Теперь они и бесятся
- Успокойтесь, лейтенант, виновата война.
- Но я же все делал по инструкции.
Лейтенант заплакал и как ребенок крутил руками глаза.
Через четыре часа вернулись все. Даже порезанные и побитые, пьяные и
трезвые. Большинство волокли вещи, бутылки с водкой или вином и продукты. А
еще через пол часа, война кончилась. Объявили, что Кеннеди договорился с
Хрущевым о мире. Мы стали собираться в казармы.
О событиях в поселке А... нигде не сообщалось. Чтобы успокоить народ,
армия отстроила новые дома, магазины и даже дом отдыха.
Мы хороним лейтенанта Федорова. Его нашли в поселке Голицино с
проломленной головой. Вся часть торжественно провожает офицера, которого
надо было бы похоронить тихо.
Следователи прибыли к нам в казарму и меня вызвали к себе первым. В
комнате сидело двое. Тот самый капитан, что допрашивал меня раньше и пожилой
полковник, лицо которого я не видел, так как он сидел сзади меня. Вопросы
задавал капитан.
- Скажите сержант, что произошло у вас с лейтенантом Федоровым на
полигоне перед показательным пуском?
- Ничего. Мы поговорили.
- После вашего разговора, лейтенант заболел?
- Да. Вел себя странно. Мы его даже с сержантом Дубининым волокли на
себе после запуска ракеты.
- Он себя повел странно после вашего разговора?
- Мне показалось, что он прибыл к нашему расчету уже таким.
- Так что ж вы ему сказали?
- Что он мудак?
- А что ответил лейтенант?
- Ничего.
- Не клеится как-то. Вы сказали только одну фразу и он сразу скис?
- Люди-то разные. Один в морду бьет, другой скисает.
- А вот это вам не знакома вещица?
Капитан вытащил на стол бельгийский браунинг, который я запусти тогда в
кусты.
- Знакома.
- Откуда?
- Ее из кармана вытащил лейтенант, когда мы там говорили.
- Значит он что-то все же сказал вам?
- Вы спрашивали только про то, что я сказал. Я вам ответил. Теперь
отвечаю на этот новый вопрос. Он вытащил браунинг приставил к моему животу и
сказал, что бы я бросил Людку, иначе он меня сейчас продырявит.
- Что было потом?
- Я ткнул его в живот, обозвал мудаком и вырвав пистолет, закинул его в
кусты.
- Так зачем вы убили, лейтенанта Федорова?
- Я надеюсь на дурацкие вопросы надо давать дурацкие ответы. Хотите?
Пожалуйста. Я сижу в казарме, готовлюсь к разводу, что бы стать дежурным по
части и тут приезжаете вы.
- Я?
- Да вы. Вы ж хотели дурацкий ответ. Приезжаете вы и сразу к
подполковнику Миронову и орете на всю казарму: "Где тут у вас сержант
Ковалев, надо срочно убить лейтенанта Федорова".
- Хватит паясничать.
- Хватит задавать идиотские вопросы.
- Постойте, товарищ капитан,- раздался сзади голос.
Полковник вышел и остановился передо мной.
- Значит, вы поругались с лейтенантом из-за девушки?- спросил он меня.
- Да.
- Людмилой Чараевой?
- Да.
- Я думаю, это действительно меняет дело. Товарищ капитан, сержанта
можно отпустить.
- Но, товарищ полковник...
- Никаких но... Идите сержант.
Машина мама, встретила меня со слезами.
- Куда исчезла Маша? Ее в больнице нет.
- Увез нечестивец. Увез.
- Куда.
- Да на место своей новой службы. Кажется в Казахстан. Все за день
сделал. Прибежал, вещи собрал, за Машей съездил и...
- Адрес, есть?
- Откуда же.
Генерал Чараев зло принял меня в своем домашнем кабинете.
- Вы облили грязью мою дочь. Как вы еще посмели придти сюда?
- Да полно вам, товарищ генерал. Может мне нужно было расколоться и
рассказать чем здесь кружок ваших друзей пичкал лейтенанта?
- Да как ты, подлец, смеешь?
- Я ничего не смею. Передо мной стоял выбор либо спасти от позора
своего будущего зятя, либо вместе с ним сгнить где-нибудь под забором.
- Щенок, меня спасать не надо.
- Мне жаль вас генерал. Если бы я раскололся, то капитан Синицин,
задержался бы еще на один день и вас нашли уже в другом бы районе Москвы с
проломленной головой.
Генерал вдруг обмяк. Он свалился на кресло, вытащил из тумбочки стола
распечатанную бутылку коньяка и дрожащей рукой влил в себя из горлышка два
глотка.
- Уходи.
- Где Люда?
- Она уехала в Крым. Вон тебе письмо на краю стола. Чтоб ее не мучил
следователь, я отправил ее отдохнуть.
Я развернул письмо. Люда писала, что бы я не волновался, и мы через
месяц встретимся вновь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155