Воображение рисовало ему кошмарные картины, находило объяснение этого внезапного молчания, одно ужаснее другого.
Малыш бежал все быстрее, сердце его бешено колотилось от напряжения. За резким поворотом тоннеля его подхлестнул резкий крик, донесшийся из темноты впереди: «Папа!»
Всего одно слово, но его было достаточно, чтобы Малыш четко представил себе, что происходило с Рамоном Наварро. Он понял, что юноша в отчаянии, что его разлучили с отцом, что он наедине с Джо Эллиотом. Джо Эллиот сам указал Малышу дорогу, воскликнув:" ..
— Что, кусаться? Ах ты,- маленькая сучка!
Ошибиться было невозможно. Малыш кинулся на звук голоса, в темноте влетел в проем склепа, который иначе он ни за что бы не заметил, и упал на двух дерущихся людей, которых он совсем не видел. Его первая атака была успешна, и Рамона моментально вырвалась из рук Эллиота и отскочила с криком радости и угрозы одновременно.
Пошатнувшись под натиском Малыша, Эллиот выхватил пистолет и начал бешено палить в темноту. Острые языки пламени, вырывавшиеся из дула его пистолета, выдавали его. Малыш даже и не пытался достать оружие, а нападал в темноте. Джо Эллиот понятия не имел о том, кто это мог быть. Он отчаянно пытался ударить Малыша по голове длинной рукояткой своего пистолета, обрушивая град ударов на руки и плечи человека, который, однако, не отступал, а вновь и вновь безжалостно отбрасывал его к стене.
Эллиот наносил смертоносные удары во все стороны, но Малышу удавалось от них увертываться. Он глубоко вонзал в тело врага шпоры, снова и снова бросался на Эллиота.
С губ Рамоны не сорвалось ни звука за все это время. Она не могла видеть, кто побеждает, не знала, как и чем она может помочь, но она не убежала, не оставила своего спасителя.
Малыш Рио тоже не произнес ни слова, но каким-то странным образом она почувствовала, что ее спаситель — это Малыш Рио, а не отец. Интуитивно она поняла, что ее отец не пришел ей на помощь, потому что не смог этого сделать... и никогда больше не сможет. Рамона вспоминала слова Эллиота, его издевательский смех, когда она звала отца на помощь, его нескрываемое удивление, когда он услышал приближающиеся шаги в ответ на ее зов — все это всплывало в памяти, пока у ее ног продолжалась яростная борьба.
Одежда обоих была порвана в клочья об острые камни. Катаясь в темноте но полу, как два разъяренных зверя, покрытые синяками, они наносили друг другу все новые и новые удары.
Малыш знал, что победит. Он знал это и, лежа на спине, смеялся в лицо Эллиоту, который все больше ослабевал. В этом смехе было безумное ужасающее ликование, потому что оно срывалось с губ человека, поверженного навзничь, человека, которого, кажется, ждало поражение. Он не был суперменом, и начал драться, когда тело его ломило от вчерашней схватки.
Смех Малыша странным образом подействовал на Эллиота. Сам Эллиот не смеялся бы при таких обстоятельствах, и это вселило в него растерянность и страх. Он, шатаясь, встал на колени над Малышом, крепче сжал рукоятку своего пистолета и, собрав остатки сил, спустил курок.
Эллиот промазал. Медленно, неимоверным напряжением мышц он приподнялся с каменного пола, чтобы продолжать бой. Чувствуя под собой эту безжалостную неутомимую силу, Джо Эллиот отшатнулся, вскрикнув от страха. Шатаясь, как пьяный, он встал на ноги, повернулся и выбежал из комнаты, затем, спотыкаясь, двинулся по коридору к выходу, через который сюда проникла Рамона.
Тяжелое дыхание Малыша было единственным звуком в стенах этой сокровищницы, больше похожей на склеп. Он с трудом заставил себя встать на колени и пробормотал:
— Ты еще здесь, Рамон?
— Я здесь,— тихо ответила Рамона.
Она пошла на его годос и присела рядом с ним, в темноте мягкими пальцами легко касаясь его лица. Ее слезы капали на лицо Малыша.
— Все хорошо,—бормотал Малыша—Не плачь. Мне не очень больно.
Он поднял руки и неуклюже потрепал ее по плечу. Во время борьбы с Эллиотом рубашка Рамоны порвалась и теперь едва держалась у нее на плечах.
— Тут есть вода, чтобы умыться? — спросил Малыш.
Рамона поймала рукой его пальцы, поднесла их к губам и, всхлипывая, поцеловала их.
— Вода есть дальше по тоннелю. Я намочу кусок рубашки и вернусь.— Она поспешила за водой.
Малыш Рио растянулся на холодном полу и, хотя мысли его еще путались, постарался все обдумать. Рамон вел себя довольно странно для уверенного в себе мексиканского парня, привыкшего жить по жестким, суровнм законам Границы. Эти слезы, льющиеся по его лицу... Рамон явно был слюнтяем — так ему показалось и в первую их встречу в пещере.
Малыш услышал звук приближающихся шагов. Он тихо лежал и наслаждался холодным, утоляющим боль прикосновением к лицу мокрой ткани, когда Рамона вновь опустилась на колени возле него.
— Ну вот,— сказала она наконец.— Так лучше, да?
— ..Гораздо лучше,—протянул Малыш.—-Я думаю, теперь я внживу,— продолжал он с деленной серьезностью.— А где твой папа? И где мы вообще ппходимся? Что случилось с тех пор, как я тебя в последний раз. видел?
Рамона опустилась на пол рядом с ним.
— Я не знаю, где мой отец. Я думаю... Стив Фишер знал, что мой отец не придет ко мне на помощь. Он смеялся надо мной. Это было так страшно! Он и мой отец спустились сюда с горы так, как это делали Святые Отцы.
— А золото? — спросил Малыш.—г Вы нашли его?
— Оно здесь, сеньор. В этой комнате.— Я думаю, сеньор Фишер просто спятил, когда нашел его.
— Да, золото так действует на некоторых людей.— Малыш попробовал сесть, но со стоном вновь опустился на землю.— Я бы не отказался от сигаретки. Там у меня есть заготовки в кармане рубашки, если только от них что-нибудь осталось. Ты мне можешь скрутить штучку?
— Я попробую.— Рамона взяла бумагу и мешочек табака из его разорванного кармана и неумело свернула широченный коричневый цилиндр. Она наклонилась вперед и вложила незагнутый конец сигареты в его губы, затем спросила дрожащим голосом:.
— А спички, сеньор?
— В другом кармане.
Малыш тихо лежал, ожидая, пока она достанет спичку и зажжет ее о скалу. Когда спичка на секунду вспыхнула, он посмотрел в лицо Рамоны, прямо ей в глаза. Лучистый свет отразился в ее больших темных глазах, волнуя и беспокоя Малыша.
Она наклонилась, чтобы поднести спичку к сигарете, и пламя осветило ее девичье тело. Рамона была обнажена до пояса, и Малыш какое-то время не отрываясь смотрел на нее, затем закрыл глаза. Он затянулся, задул спичку и тихо сказал:
— Значит, вот оно что?
— Я — Рамона Наварра, сеньор. Я рада, что мне не надо больше притворяться мальчиком.
Малыш еще раз глубоко затянулся и ничего не ответил. Ему следовало бы обо всем догадаться с самого начала — с той самой ночи в пещере. Рамона придвинулась поближе и положила его голову себе на колени. Малыш расслабился и перестал думать о смертельной ловушке, в которой они теперь оказались.
ГЛАВА XIV
Они сипели долго, и Рамона кончиками пальцев нежно гладила его по щеке. Это был короткий миг отдыха, безмерного счастья, вырванный из вихря смерти, в который они были втянуты. Малыш ничего не сказал о грозящей им неминуемой опасности. Он просто расслабил каждую мышцу своего сильного тела, отдыхая после изнурительных испытаний последних двух суток. Он копил силы для схватки с четырьмя разбойниками, которые неизбежно найдут дорогу к пещере, и с Джо Эллиотом, если он вдруг вернется.
Волнение, охватывавшее его при каждом прикосновении девушки, вливло в него силы. С закрытыми глазами он представлял себе Рпмону Наварро, одетую в прекрасное платье, рисовал себе ее тонкие черты, длинные черные волосы, подобранные наверх и заколотые цветком, большие темные глаза, сиявшие так же, как в тот миг, когда в них отразился огонек спички.
Однако слух Малыша напряженно ловил каждый шорох. С минуты на минуту он ждал возвращения Джо Эллиота или вторжения банды.
После продолжительного молчания он сказал:
— Интересно, что случилось с Эллиотом. Не слышно ни звука.
— С Эллиотом? — удивилась Рамона.
— Я знаю, вы думали, что он — Стив Фишер, но это не так. Они с Попом Джадкинсом все это придумали, чтобы выманить у твоего отца золото.
Малыш рассказал девушке все, что услышал, когда отдыхал в конюшне. Когда он закончил, девушка глубоко вздохнула.
— Я рада, что это не сын старого друга моего отца,— просто сказала она.—Я боялась, что если отец узнает о нем правду, это просто убьет его.
Малыш сочувственно сжал ее тоненькую руку. — Что случилось с твоим отцом? Ты говоришь, они с Эллиотом поехали вместе по старой дороге, а ты зашла в пещеру с другой стороны?
— Да... Я зашла через другой вход... А вы... вы ехали по их следам. Вы не видели там моего отца?
Малыш какую-то секунду колебался, затем сказал:
— Нет, не видел. Только его мул стоял на вершине горы вместе с лошадью Джо Эллиота. Я увидел свисавшую веревку и услышал, как ты зовешь на помощь. Я узнал твой голос и не стал тратить время на поиски. Ты точно так же кричала той ночью в пещере. Я не знал тогда, что ты девушка. Я бы не бросил тебя одну в пещере и был бы вместе с тобой и твоим отцом, когда приехал этот мерзавец Эллиот.
Девушка вздрогнула, но тут же взяла себя в руки:
— Это была не только моя тайна. Я обещала отцу никому ее не открывать. Он так боялся за меня... Да, нужно было вам признаться. Так было бы лучше. Но чего уж теперь жалеть. Боюсь, что отца уже нет в живых. Джо Эллиот собирался убить и меня, пока... пока не обнаружил, что я девушка. Я ему с самого начала не доверяла, сеньор.
— Ты правильно делала, что притворялась мальчишкой,— серьезно сказал Малыш.— Я и не догадывался... Даже в пещере, когда тебя били. Если бы я знал, перестрелял бы всех бандитов Лема Колтера, всех до последнего.
— Я надеялась, что вы догадываетесь,— робко сказала она. Малыш поспешно сменил тему разговора.
— Почему ты так делала, ну... притворялась мальчиком?
— Отец считал, что так будет лучше. Здесь, в Большой Излучине, много плохих людей и почти совсем нет женщин. Он думал, что нас оставят в покое, если мы будем просто старик и мальчишка. Поэтому он называл меня Рамон, даже когда мы были одни. Я носила широкие штаны и мешковатую рубаху, и никто не обращал на меня внимания.
— Ты сказала это, и я вспомнил, что сейчас рубашки на тебе нет.
Малыш сел, сдерживая стон. Все его тело ломило, но он чувствовал себя отдохнувшим. Медленно, преодолевая боль, он стащил с себя кожаную куртку и протянул ее девушке, предусмотрительно закатав слишком длинные рукава.
— Надень и застегнись, да затянись поясом потуже. В ней тебе не будет холодно, и она опять превратит тебя в мальчика.
Перед глазами Малыша все еще стояла его мечта — Рамона во всей своей женственной красоте.
Девушка взяла куртку, но запротестовала:
— Единственный человек, которого мы можем здесь встретить, уже знает правда. Я привыкла к прохладе гор, но вы, сеньор... вы замерзнете. От вашей рубашки остались одни лохмотья.
— Самое страшное, что Эллиот — не единственный, кого мы можем увидеть, когда высунемся наружу,— пробормотал Малыш. Он чувствовал, что Рамона должна знать правду.
- Ребята Лема Колтера скачут за мной по пятам. Может быть, они уже держат скалу под прицелом своих винтовок.
— Лем Колтер здесь?! — Рамона задрожала от страха.
— Да. Они следили за мной, когда я приехал . к вашему дому и нашел записку. Они думают, что Стив Фишер — это я. Я пообещал им узнать, где спрятано золото, а потом убрать вас с отцом, чтобы они могли забрать сокровища. Они понятия не имеют, что Джо Эллиот здесь уже побывал.
Он замолчал и задумался. Красавчик Джим дал ему слово, что мексиканцев отпустят живыми, если бандиты получат золото. Странно, но Малыш чувствовал, что слову Красавчика можно доверять. Только... он дал это слово, не зная, что на самом деле Рамон — девушка. Это все меняло. Даже если Красавчик Джим захочет сдержать свое слово,. нельзя быть уверенным, что остальные отпустят Рамону, если узнают ее секрет. Люди, подобные бандитам Колтера, при виде, любой женщины становятся неуправляемыми. Тем более, если перед ними одинокая и беззащитная молодая девушка. И все же, той ночью в пещере они не догадались. Теперь, когда на ней эта огромная куртка, возможно все снова пройдет нормально. В склепе было темно, но Малыш понимал, что банда Колтера придет сюда не с пустыми руками. Они наверняка возьмут с собой факелы.
— Мне кажется, нам сейчас нужно попытаться выйти так, как ты сюда зашла,— сказал он после некоторого раздумья.— Люди Колтера наверняка не знают этого выхода. Они будут ждать моего появления, собравшись у скалы. Может быть, нам удастся незаметно выскользнуть с другой стороны и убежать к реке...
— Туда пошел Джо Эллиот,— напомнила Рамона.
— Все равно нам нужно попытать счастья. Может быть, Эллиот побежал за подкреплением. И если мы Не поторопимся, он успеет вернуться, прихватив с собой Попа Джадкинса или еще кого...
— Я думаю, он не уйдет,— сказала Рамона.— Скорее спрячется в тоннеле и неожиданно нападет на нас сзади.
— Все равно мы должны попробовать.
Малыш Рио обеими руками уперся в пол и рывком встал. Он покачнулся на непослушных, подгибающихся ногах и оперся о стену.
— Что там за отверстие, через которое ты сюда попала? — спросил он.— Можно будет обойти Эллиота, если он притаился и ждет нас снаружи?
— Не думаю, сеньор,— Рамона говорила совершенно спокойно.— Там узкая щель в скале между двумя огромными камнями,— объяснила она.— Один человек может в нее протиснуться, а два одновременно никак не разойдутся. Выход находится высоко над каньоном, который заканчивается тупиком. Влезть наверх и спуститься по гладкой скале одинаково трудно. Святые Отцы не строили спуск заранее. Папа думал, что они хотели сначала собрать все золото в одном месте и только потом сделать удобный спуск, чтобы при необходимости можно было легко снести сокровища вниз.
Малыш молча взвешивал все за и против и наконец решительно сказал:
— У нас нет другого выхода. Если Эллиот не дурак, он ждет нас там, снаружи, чтобы спокойно перестрелять, как только мы высунемся. Но, как бы там ни было, надо идти. Какая разница, сейчас или позже! У тебя хватит сил дойти до конца тоннеля?
— Рядом с вами, сеньор, у меня хватит сил на что угодно! — Рамона подошла к Малышу совсем близко и положила руку ему на плечо. Малыш едва держался на ногах, но прикосновение девушки мгновенно наполнило его энергией. Он почувствовал прилив сил, головокружение прекратилось.
— Тогда все в порядке,— улыбнулся Малыш.
Опираясь на стены, они вышли из склепа и стали медленно продвигаться по узкому тоннелю.
— Ты ходила за водой в эту же сторону? — спросил он.— Я не отказался бы сейчас Освежить горло.
— Немного дальше по коридору из скалы течет тоненькая струя. Я покажу.
Девушка пошла вперед, не выпуская его руку. Вскоре она остановилась. Пересохшие губы Малыша отыскали холодный ручеек, текущий из трещины в стене.
Он пил большими глотками, затем плеснул воды на лицо и шею. Это взбодрило его. Мысли вновь стали ясными. Малыш взял Рамону за руку и повел дальше по тоннелю.
— Джо Эллиот, должно быть, все время шел прямо,—- сказал Малыш.— Далеко еще до выхода?
— Скоро будем на месте.
Они прошли еще сотню футов. Вдруг Рамона в волнении сжала его руку.
— Видите свет впереди? Это выход из пещеры.
Малыш увидел лишь слабый просвет в непроглядной тьме, но по мере того, как они осторожно приближались к выходу, он становился все заметнее и ярче. Скоро в коридоре было уже достаточно светло, чтобы различить давящие, наваливающиеся на них стены и даже угадать очертания лиц друг друга.
Макушка Рамоны едва доставала ему до плеча. Малыш взглянул на девушку — в ее глазах было выражение восторженной преданности, точь-в-точь как тогда в пещере.
Малыш подумал, что был слеп, если сразу не разгадал ее тайну. Он с трудом оторвал взгляд от Рамоны и стал всматриваться в проблески света.
— Мы все сделаем тихо и спокойно,— пробормотал он.— Ты оставайся здесь, а я пойду разузнаю, ушел Эллиот или поджидает нас где-нибудь в кустах.
— Нет,— Рамона еще сильнее схватила его за руку.— Я буду с вами.
Он осторожно разжал ее пальцы.
— Больше всего ты мне поможешь, если останешься здесь, в безопасном месте, где тебя не достанет шальная пуля.
Она остановилась, прислонившись к стене тоннеля.
— Хорошо, сеньор, раз вы считаете, что так лучше.
Малыш Рио на цыпочках пробирался вперед, держа оба пистолета наготове. Потом остановился и прислушался, стараясь уловить хоть какой-нибудь звук, который подскажет, где его подстерегает
опасность.Глухая тишина висела над залитыми солнцем склонами холмов. Малыш колебался недолго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16