Эрейзан
успешно защищал колдуна, убивая или отгоняя жестоких обитателей Ледяного
Леса Раскалыватели Черепов, очевидно, панически боялись огня. Об этом
узнали все люди небольшого отряда. Джателла ехала перед Тирусом - меч в
одной руке, факел - в другой. В таком виде она следовала за Рофом. Тирус
инстинктивно отбивался своим волшебным мечом, нанося удары направо и
налево, как во сне. После каждого удара в чаще слышались вопли. Эти вопли
смешались с ржаньем испуганных лошадей. Смертельные снаряды все падали на
колпак. Раскалыватели подбирали их обломки и швыряли в людей Джателлы.
Тирус судорожно сжал гриву лошади. Его колпак был эластичным и связан
с мозгом. Он мог растягиваться в любых направлениях при ударах извне, и
каждый раз его столкновение с каким-либо предметом наносило жуткие
болезненные удары по мозгу Тируса. Невидимые, мучительные удары.
- Назад! - сквозь туман проник в мозг Тируса голос лейтенанта Утея. -
Эти трусы... они забрали трех вьючных животных и поскакали обратно на юг!
- Оставьте их! - скомандовала Джателла. Ее голос прерывался от
быстрой скачки. - Не гонитесь за ними! Держитесь вместе!
- Волшебный шнур, - с усилием произнес Тирус, надеясь, что его
слышат. - Не выходите за его пределы.
- Я верну их, королева, - закричал кто-то, отказываясь повиноваться
обоим приказам.
- Нет! Нет! Дорче, вернитесь, - послышались многие голоса.
И тут же послышался дикий крик. Несколько криков - человека и
животного.
- Королева, помогите!
Затем они заглохли в холодном густом лесу. Послышался звук, как будто
что-то тяжелое рухнуло на землю. Затем торжествующие крики и жуткий вой,
который, постепенно ослабевая, перешел в чавкающую тишину.
- Не останавливаться! - Роф был поклонником Грос-Донака и самые
свирепые штормы этого бога звучали сейчас в его голове. - Не
останавливаться!
Два Раскалывателя вынырнули из мрака перед Джателлой и Рофом. Тирус
увидел их, но ничем помочь не мог. Все его существо было занято защитой от
деревьев, от постоянно падающих сучьев. Он не мог даже говорить. Сердце
крикнуло за него:
- Джателла!..
Но она вовремя встретила звероподобное существо. Сначала она
парировала удар дубинкой и в следующее мгновение нападающий уже стал ее
жертвой, наткнувшись на лезвие меча. Она действительно не боялась ни
крови, ни смерти. Настоящая женщина-воин! Она сбросила мертвое чудовище
под копыта лошади. Весь отряд проехал по трупу, втоптав его в землю,
переломав кости, превратив тело в кровавое месиво.
Роф разделался со вторым Раскалывателем, ослепив его ударом хлыста и
разрубив лицо ударом меча. Изувеченный зверь схватился за лицо и вслепую
побежал в чащу, где стал кататься по земле, дико завывая и не представляя
больше опасности маленькому отряду.
Они уже не могли быстро скакать, так как путь стал очень сложным. Им
все чаще приходилось огибать каменные глыбы, загораживающие дорогу. Тирус
уже совсем отключился и Эрейзан взял его лошадь под уздцы. Колпак и шнур,
защищающие их от Врадуира, очень пострадали от падающих сучьев и уже стали
трещать, угрожая порваться.
Тирус потерял всякое чувство времени. Как долго они уже едут? Все еще
день или наступила ночь? Разве в этом сверхъестественном мраке можно
что-либо сказать с уверенностью?
Колпак - он должен сохранить его в целости. Его мысли непрерывно
вертелись в омуте колдовства и в заботах обычного земного человека.
Ледяной Лес - это результат договора Черной магии Врадуира с каменными
деревьями Бога Смерти, это стена, чтобы преградить путь любому, кто будет
преследовать Врадуира с его жертвами во владениях Бога Смерти.
Сделка... сделка... как можно войти в сговор с богом? Однажды Врадуир
заключил сделку с Богом Зла и...
Тируса безжалостно кололи ледяные иголки, кровь свертывалась. Теперь
он ощущал удары, бесчисленные удары всем существом, кровью, костями, он
чувствовал себя, как Раскалыватель Черепа под копытами лошадей. Скоро
ничего не останется от Тируса, принца-колдуна из уничтоженного Камата,
даже мозга, до конца истощенного магией.
- Свет! Я вижу свет! Торопитесь! Мы уже почти пришли!
Голос Джателлы вернул его в сознание и в жизнь. Это был голос
женский, нежный, не сильный, это был ветер и его паруса, это был
спасательный канат. Он ухватился за этот голос, обмотал серебряный звук
вокруг себя. Это был его якорь в бушующем море колдовства. Он тащил его,
вытягивал в безопасное место, как он сам часто вытаскивал себя из миров
таинственного мрака и паутины.
Конец Ледяного Леса? Никогда еще свеча, с помощью которой измеряли
время, не горела так медленно! Он вынырнул на свет, зацепившись за голос
Джателлы.
Они с Джателлой были на корабле, смеялись вместе, сидя близко-близко
друг к другу, как тогда, на камнях прошлой ночью. Сердца и мысли
соединились в одно. Руль у него в руках - или это он сжимает сейчас
волшебный меч? Медно-золотые волосы Джателлы нежно треплет ласковый
ветерок. Это теплый ветер Камата или суровый, холодный, порывистый ветер
Куреда? Это не имеет значения. Они направляют корабль по волнам к манящему
берегу. Безопасная гавань ждет их, ворота в город распахнуты, как ворота
Куреда, когда Тирус впервые пришел в эту страну с Эрейзаном. Джателла
смотрит на паруса, смеясь, и он смотрит на нее, зачарованный. Она
показывает на гавань, на ворота в рай...
Нет, не корабль. Он в седле. И смертельный град сучьев утихает.
Получив возможность освободить часть сил, Тирус в отчаянии ищет свет,
который увидела Джателла. Там! Впереди!
Позади них постепенно затухал, удаляясь, разочарованный вой
Раскалывателей Черепов. Разочарование было вызвано тем, что жертвы
ускользнули. Лошади тоже почувствовали конец Ледяного Леса и неслись
вперед без разбора, как животные, умирающие от жажды и почувствовавшие
близость воды. Они неслись, царапая ноги седоков о деревья и натягивая
волшебный шнур, внутри которого они находились.
Вскоре они вылетели на простор, под серое небо, смеясь и плача от
радости. Они проехали довольно далеко от леса, прежде чем остановили
лошадей. Лошади в изнеможении опустили головы, тяжело дыша, пена капала на
землю, пар клубился над их мордами, некоторые лошади тяжело опустились на
землю, придавив своих седоков.
Джателла и все ее сопровождающие люди обезумели от радости. Некоторые
соскочили с шатающихся от усталости лошадей и начали плясать, хлопая в
ладоши. Они были слишком воодушевлены своей маленькой победой, чтобы
полностью понять и оценить свои потери.
Постепенно все радостные крики и танцы прекратились. Тревожные
взгляды устремились на север. То, что они успешно прошли через Ледяной Лес
означало лишь то, что теперь в игру вступает сам Врадуир и его рабы и
теперь придется иметь дело с ними. Благодаря своей победе они вступили в
страну, покрытую вечным снегом и ледяными утесами. Ветер, который
обрушивался на них, был не что иное, как кристаллы льда. Перед ними
расстилалась местность, покрытая снегом, льдом, бездонными пропастями и
расщелинами, дикими нагромождениями скал. Раскалыватели Черепов, которые
приводили их в ужас, были, по крайней мере, хоть отдаленными
родственниками человека. Жуткие, замораживающие кровь крики, раздававшиеся
в этой, покрытой льдом, стране, казалось, исходили от зверей, которых
никогда не видели в теплых и освещенных ласковым солнцем странах. Это была
страна смерти и демонов, она сливалась в одно - в бесконечную стену
вечного холода земли и вечной серости неба, неба темного, угрюмого,
никогда не видевшего солнца.

12. ВОРОТА В СМЕРТЬ
Наконец, опомнившись от своей безумной радости, они определили цену
своей победы над Ледяным Лесом. Никто не сожалел о двух бандитах, которые
сбежали, даже их товарищи. Но было гораздо хуже то, что пять вьючных
лошадей в панике выскочили из-под экрана и погибли под градом падающих
сучьев или под дубинками Раскалывателей Черепов. Но самой печальной
потерей была смерть сэра Дорча, который неосмотрительно поскакал в погоню
за двумя дезертирами. Они вознести траурные молитвы и бандиты тоже
присоединились к ним, возможно боясь, что дух дворянина будет мстить им за
их товарищей.
Каким-то чудом они избежали серьезных ран и никто из них не нуждался
в магии Тируса, да он все равно мог помочь им только в том случае, если бы
Раскалыватели Черепов были созданием колдуна. Тирус отошел в сторону и
начал с помощью колдовства восстанавливать истраченную энергию. Он тяжело
и хрипло дышал. Эрейзан с тревогой следил за ним, пока Тирус не сказал:
- Все в порядке.
Из-за утесов послышались леденящие кровь крики. Эрейзан начал
массировать свою шею, стараясь унять боль в мышцах.
- Эти Раскалыватели Черепов довольно жуткие создания, - сказал он. -
Неужели нам придется встретить еще страшнее?
- Боюсь, что гораздо страшнее.
- Врадуир?
- Он за этими горными хребтами, - сказал Тирус. - Совсем близко. Он
смотрит, но он не видит. Он чувствует, что какой-то колдун где-то рядом.
Но он не знает, кто я и как далеко проник на его территорию. И он все еще
внимательно следит за армией Джателлы Они его очень хорошо отвлекают.
Врадуир все еще не может понять, настоящая ли это угроза или ее можно
игнорировать.
Эрейзан крикнул командующему, находящемуся далеко на западе.
- Давай, давай, генерал Злан. Отвлекай его подольше и мы вырвем его
дьявольское сердце!
Невольно Тирус нахмурился. Кровь взывала к крови, даже после того,
что сделал Врадуир. Тирус часто думал над этим. Может ли он убить своего
отца? Не проклянут ли его боги за это. Тирус старался не думать об этом.
- Прежде, чем мы нападем на Врадуира, мы должны освободить его
жертвы. Я надеюсь, что Илисса, певец из Атея, крестьяне - все еще живы.
- Илисса... - взгляд Эрейзана был устремлен в ничто. - Тирус, я... я
никогда не испытывал подобного чувства к женщине. Я не был теленком до
того, как Врадуир заколдовал меня, я знаю многих женщин. Но Илисса... моя
душа привязалась к ее душе, как будто она взяла душу моей бедной Далаен. Я
думаю, что никогда больше мне не испытать подобного чувства! Мы спасем ее!
Я не пожалею для этого собственной жизни!
Джателла направлялась к ним и услышала его последние слова.
- Твои чувства совпадают с моими, Эрейзан.
Ее лицо было искажено болью, по нему катились слезы, волосы
растрепались во время скачки по Ледяному Лесу. С дрожью в голосе она
воскликнула:
- Но какова же плата...
Внезапно она покачнулась и упала бы, если бы Тирус не поддержал ее.
Джателла беспомощно повисла на нем, и Тирус крепче обнял ее, положив
голову на свое плечо. Он действовал инстинктивно, без всякого отношения к
своей привязанности к ней. Но когда он почувствовал ее тело, прижавшееся к
нему, в нем всколыхнулись новые для него чувства, очень приятные и
волнующие его.
Над склоненный головой Джателлы Тирус заметил горящий ревностью
взгляд Обажа. Джателла не была его невестой и он не мог заявить свои права
на нее. Но было очевидно, что он лютой ненавистью ненавидит любого, кто
мог завоевать ее внимание и милость. Особенно его выводило из себя то, что
это был Тирус и что Джателла склонила голову ему на плечо, совершенно не
думая ни о его положении, ни о происхождении. Тирус ответил на гнев Обажа
холодной улыбкой свысока, совершенно очевидно наслаждаясь возникшей
ситуацией.
Эрейзан принес бурдюк с водой и удерживал дрожащие руки Джателлы,
пока она жадно пила воду. Постепенно краска вернулась на ее лицо и она
поблагодарила Эрейзана слабой улыбкой. Затем Джателла смущенно сказала:
- Я... я не хотела изобразить изнеженную барышню.
Тирус понял, что она хочет показать свою стойкость и отпустил ее.
Когда она освободилась из его объятий, он почувствовал себя обкраденным.
Джателла сказала:
- Я не позволю больше слабости овладеть мной.
- В этом нет ничего постыдного. Для всех нас это было тяжелое
испытание, королева.
Разбойники оправились быстрее, чем остальные, по одной причине - из
алчности. Они столпились вокруг открытого тюка, споря и ругаясь. Одна из
лошадей дезертиров, потеряв седока, ускользнула от Раскалывателей и
выбралась из леса со всеми остальными животными. В этом тюке тоже были
деньги и драгоценности - доля погибшего разбойника из денег, полученных от
королевы. Его наследники сейчас спорили вокруг сокровища. Тирус с
отвращением покачал головой и отвернулся от безобразной сцены. Джателла
сказала ему:
- Дорче происходил из одного из славнейших родов Куреда. И он погиб
такой ужасной смертью.
- Вам не стоит ругать себя, - быстро сказал Тирус. - Мы все
рисковали, королева. И вы столько же, сколько и остальные. Боги выбирают -
кому умереть, а кому - жить. Вашу печаль он унесет с собой к воротам Кета,
как украшение.
- Когда мы вернемся в Куред, я принесу в его честь жертвоприношения.
- Честь и память тем, кто умер за доброе дело.
- Разве за доброе? - резко спросил Обаж. - Дорче умер за твое дело,
колдун, а не в честной борьбе со своими врагами. Он был замучен грязными
дикарями.
Джателла с жаром возразила:
- Тирус не уговаривал вас идти с ним. Вы пошли по собственной воле,
во всяком случае, вы так сказали. Если вы уже потеряли свое мужество, то
возвращайтесь. Мы освободим вашу возлюбленную для вас.
- Нет, конечно, нет, королева. Я не имел в виду... Я всегда предан
вам и пойду до края земли ради спасения Илиссы. Клянусь! - Затем Обаж
оставил свой высокопарный тон и вытянул руку в обвинительном жесте,
указывая на Тируса. - Но вы были обмануты этим человеком, королева. Он
сказал, что он колдун и что он защитит нас своей магией. Но я не видел
никакой магии и Дорче погиб, потому что он предал нас.
Все собрались вокруг них. Сэр Микит и другие придворные и
телохранители, казалось, склонялись к точке зрения Обажа. Бандиты кончили
дележ денег и драгоценностей и Роф сказал:
- Поосторожнее, сэр Обаж. Он колдун, уверяю вас.
- Заткнись! Мне не нужны твои советы. Слово бандита и убийцы! Ха! Что
может быть ценнее этого? Вы видите, королева? - продолжал Обаж
раздраженно. - Те, кто уверяет, что они колдуны, сами не лучше. Только мы
боролись и погибали в этом Ледяном Лесу, а его магия ничем не помогла нам.
Он лжец.
Долго сдерживаемый темперамент Тируса взорвался. Он вытянул вперед
руки, пальцы широко разведены.
- Да? Ты не видел магии? Я лгу? Тогда прошу тебя, скажи, как может
лжеколдун сделать тебя немым?
Глаза Обажа вылезли из орбит, рот был широко раскрыт, язык бесполезно
болтался во рту, но ни один звук он не мог извлечь из себя. Он только
пыхтел и вскоре затих. Сжав горло руками, Обаж растерянно оглядывался,
обезумев от того, что совершенно лишился речи.
Едва заметная улыбка скользнула по лицу Микита. Солдаты были менее
воспитаны, но они тоже постарались скрыть свою веселость. Бандиты же ржали
во все горло, хлопали руками по ляжкам и валились на землю от хохота,
глядя на обескураженного сэра Обажа.
- Я же говорил вам, чтобы вы не выводили его из себя, сэр, -
мстительно сказал Роф. - В следующий раз слушайте разумные советы, даже
если они исходят из уст разбойника. Я ведь знаю многое из того, о чем вы и
не подозреваете.
Тирус стиснул пальцы и вернул энергию обратно. Обаж шумно вздохнул и
затем нерешительно облизал губы и ощупал пальцами рот. Он вел себя так,
как будто считал, что это кратковременное колдовство полностью изменило
его облик. Увидев это, сэр Микит презрительно поморщился, ему была не по
душе такая мелкая суетливость, граничащая с малодушием. Обаж, обнаружив,
что его внешность не пострадала, густо покраснел, что вызвало новые взрывы
хохота и издевательства со стороны бандитов.
- Если вы все еще сомневаетесь во мне, - ледяным голосом сказал
Тирус, - можете прогуляться в лесу без меня. Я уверен, что вашего меча
будет достаточно, чтобы защититься и от Раскалывателей Черепов, и от
заколдованных деревьев. Разве вы нуждаетесь в лжеколдуне?
Постепенно смех затих и все глаза смотрели на Тируса с благоговейным
трепетом. Обаж проглотил весь свой гнев и затих, осторожный и
перепуганный. Тирус вздохнул с сожалением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41