И решила хоть немного разочаровать!
Фернандо смотрел на собеседницу с возрастающим интересом. Он отхлебнул из бокала и заметил:
– Замечательно. Вы не находите?
– Вино отменное, – согласилась Вероника после первого глотка. – Как и дом, который родители оставляют, как я слышала, молодоженам…
Фернандо удивленно поднял брови.
– Вот как? – спросил он. – Откуда вы это знаете?
– Все очень просто! – рассмеявшись, воскликнула Вероника и пояснила: – Во-первых, Исабель Мендоса, ох, извините, уже Исабель Очоа, – одна из моих подруг. Мы вместе работаем! А во-вторых, проект этой виллы разрабатывала наша фирма!
– Так вот каким образом вы оказались на свадьбе! – протянул журналист. – А я-то решил, что родители молодоженов просто-напросто созвали самых красивых девушек округи для украшения свадебного торжества.
– Спасибо за комплимент! – Вероника присела в шутливом реверансе. – А сами-то вы как здесь оказались?
Выражение лица Фернандо ясно говорило о том, что он неприятно удивлен вопросом. «Видимо, Монтейро привык быть везде желанным гостем, – подумала Вероника. – Ох уж мне эти столичные замашки… Ничего! – неожиданно пришло ей в голову. – Я его от этого отучу!»
И снова девушка поймала себя на мысли, что этот человек занимает определенное место в ее планах на будущее.
– Как я здесь оказался? – растерянно повторил вопрос Фернандо. – Ну, меня просто пригласили… Потому что… Потому что…
Веронике было приятно увидеть замешательство на лице Фернандо.
Девушка решила разрядить обстановку и пришла на помощь Монтейро.
– Потому что дон Очоа посчитал за честь присутствие столичного журналиста на свадьбе сына! – подсказала Вероника. – Я права?
– Ну и ну! – с облегчением произнес Монтейро. – Вы, Вероника, попали в самую точку!
И он поднял руки вверх, показывая, что полностью побежден.
– Знаете, я читала одну из ваших статей, – неожиданно серьезно заговорила девушка. – Ведь это ваши материалы редактор «Новедадес» размещает на первой полосе справа? – Журналист кивнул, и Вероника продолжила: – Так вот, я не согласна с этой статьей…
– Господи, с какой? – прервал ее Фернандо. – Ведь я их столько написал. Со мной многие не согласны. Половина читателей меня ругает! Правда, вторая половина присылает мне восторженные письма…
«Да, ему явно не хватает скромности, – подумала Вероника. – Или это он сейчас распускает перья передо мной, как павлин?»
– Я имею в виду ту публикацию, где вы утверждали, что изюм портит вкус мороженого! – заявила девушка.
– Что? – удивился Монтейро. – Но почему?!
– Просто потому, – смеясь, ответила Вероника, – что я очень люблю мороженое с изюмом…
Журналист вздохнул с облегчением.
– Вы меня пугаете, – сказал он. – Я уж подумал… Понимаете, статья была написана по просьбе конкурентов той фирмы, которая производит любимое вами мороженое…
Вероника нахмурилась.
– В таком случае… – девушка на секунду замолкла, но потом решительно закончила: – Мы с вами находимся по разные стороны баррикады!
– Баррикады из мороженого с изюмом! – с иронией произнес Монтейро. – Извините меня, Вероника, у меня есть небольшое дельце, но буквально через секунду я вернусь к вам…
Девушка с досадой смотрела вслед спешно удалявшегося Фернандо. Может быть, она обидела его своими замечаниями? Ей так не хотелось, чтобы только начавшееся знакомство завершилось таким образом. Едва в ней проснулся интерес к этому мужчине и она начала связывать с ним свои надежды на будущее, как этот столичный кавалер оставляет ее! На самой середине разговора, на полуслове! «Чему или кому он предпочел мое общество? – обиженно подумала Вероника. – Наверное, отправился выслушивать очередную порцию комплиментов. Это гораздо приятнее, чем слушать мои колкости.
Но Фернандо Монтейро прямиком направился к стойке бара и что-то заказал бармену.
Столичный гость поспешил к Веронике. Вазочку с мороженым он держал, словно знамя.
– Вот она, баррикада! – с хитрой усмешкой проговорил Монтейро, приближаясь. – Прошу вас, прекрасная Вероника. Уничтожьте разделяющую нас баррикаду!
– Спасибо, – поблагодарила девушка, принимая из рук кавалера вазочку с мороженым.
Бокал с вином Вероника поставила на поднос проходящему мимо официанту и принялась за мороженое.
Фернандо с улыбкой наблюдал за девушкой, быстро поглощающей любимый десерт.
– В жизни ничего вкуснее не ела! – призналась она с довольной улыбкой. – Знаете, сеньор Фернандо, если мы с вами когда-нибудь поссоримся и вы захотите заслужить мое прощение, вам следует прежде всего угостить меня таким вот мороженым! – девушка приподняла вазочку.
– Идет! – засмеявшись, воскликнул Монтейро. – Только, Вероника… – мужчина с укором покачал головой. – К чему добавлять это противное «сеньор»? Зовите меня просто по имени – Фернандо! – он вопросительно глянул на нее. – Да и вообще, будет лучше, если мы перейдем на «ты»…
– На «ты»? – повторила Вероника с набитым ртом. – Не лучше ли немного повременить?
Ею руководило необъяснимое упрямство.
– Зачем ждать, если мы все равно перейдем на «ты»? – не мог понять Фернандо.
– У меня нет в этом уверенности, – прищурилась Вероника.
Фернандо Монтейро на глазах терял свой апломб.
– Хорошо, – покорно согласился он. – Как вам будет угодно…
Девушка поняла, что одержала маленькую победу.
– Между прочим, я запомнила эту статью не только из-за мороженого, – сказала Вероника. – Она была написана таким язвительным тоном.
– Между прочим, – передразнивая ее, произнес Фернандо, – я вообще оч-ч-чень язвительная особа!
– Неужели?
– Представьте себе! – Монтейро развел руками.
Вероника недоверчиво покачала головой.
– Что-то не очень в это верится, – призналась девушка.
– Слушайте, Вероника, – сказал Монтейро. – Я чувствую себя как-то неловко….
– Из-за той статьи?
– Нет… Просто мне хочется побыть с вами наедине, подальше от этого шумного торжества.
– Вы решили выступить в роли кавалера? – расплылась в улыбке девушка.
– Почему бы и нет? – спросил Фернандо. – Решил! Вы не будете против, если мы с вами покинем этот гостеприимный дом?
– И куда же мы отправимся?
– В ресторан! – заявил Монтейро. – В самый лучший ресторан, который только есть в Гвадалахаре.
Вероника колебалась, стоит ли принимать приглашение почти незнакомого человека.
– Хорошо, – после паузы произнесла она. – Я не против. Только… Мне надо предупредить одного человека!
Фернандо насторожился:
– Разве вы пришли сюда с кавалером? Я этого не заметил!
– Нет, я пришла одна, – вздохнула Вероника. – Это просто мой знакомый… Если точнее, мой шеф!
– Знакомый! Шеф! – при каждом слове Монтейро кивал. – Тогда все понятно! Производственные отношения, как говорят марксисты, превыше всего!
– Я скоро вернусь, – пообещала Вероника.
– Хорошо, – сказал Фернандо. – Я подожду вас.
Девушка передала ему пустую вазочку из-под мороженого.
– Спасибо. Это было так вкусно! – поблагодарила она.
– Впереди у нас прекрасный ужин! – с жаром воскликнул журналист. – Могу вам это обещать!
– Вот как? – Вероника внимательно посмотрела на собеседника. – Вы, я вижу, настроены решительно?
– Весьма решительно! – ответил Монтейро.
Вероника задержала на Фернандо взгляд, потом повернулась и скрылась в толпе гостей, провожаемая восхищенными взглядами Монтейро. Фернандо сразу обратил внимание на эту девушку. Его поразили яркая красота, острый язычок, стройная фигурка и легкая походка Вероники.
«Боже мой, что я делаю! – думала девушка. – Не слишком ли далеко захожу?»
Она чувствовала на себе взгляд Фернандо Монтейро. И еще у Вероники было ощущение, что она только что дала согласие отправиться не в ресторан, а прямиком к широкоплечему красавцу в постель.
…Альдонсо Ривера коротал вечер в компании с Памелой и Лаурой.
Вероника попросила шефа уделить ей немного времени и отвела в сторонку.
– Знаешь, я хочу покинуть вечеринку, – сказала девушка.
– Что-то случилось? – Ривера прищурился. – Может быть, проводить тебя домой?
– Нет, – Вероника отрицательно покачала головой и ответила, испытывая некоторую гордость: – Я приглашена на ужин!
– Интересно кем?
– Только не удивляйся! – проговорила девушка. – Сеньором Фернандо Монтейро!
Альдонсо немного помолчал. Потом со вздохом заметил:
– Видимо, все идет к тому, что очень скоро еще одна моя подчиненная изменит фамилию…
– С чего ты это взял? – изумилась Вероника.
Альдонсо вздохнул.
– Просто я видел, как ты смотрела на этого журналиста, – проговорил он и тихо добавил: – На меня ты никогда так не смотрела…
Вероника почувствовала жалость.
– Но ведь ты не будешь скучать?
Альдонсо Ривера бросил взгляд на Памелу и Лауру, которые с заговорщическим видом перешептывались и хихикали.
– Да уж, – произнес он с расстановкой. – Скучно мне не будет…
Вероника вернулась к Фернандо.
– Как дела? – осведомился тот с едва сдерживаемым нетерпением. – Отпросилась?
– Вот еще! – передернула плечами Вероника. – Стану я отпрашиваться! Я просто предупредила знакомых, чтобы не волновались, вот и все!
Они пробрались среди гостей, танцующих пар и снующих с подносами официантов, вышли на улицу.
– Итак, прекрасная Вероника, я имею честь пригласить вас в лучший в городе ресторан, – торжественно сказал Фернандо.
Показалось это Веронике, или она в самом деле увидела искру любви в восторженном взгляде мужчины?
– Как вы красиво выражаетесь, – сказала девушка. – Словно герой мелодрамы. Так и хочется подать вам руку для поцелуя…
– Так в чем же дело? – оживился Монтейро. – Я не против роли романтического героя.
Вероника протянула руку, красивый журналист не упустил предоставленной возможности.
Более того, он надолго задержал руку девушки в своих сильных ладонях, пристально глядя ей в глаза выразительным взглядом. Веронике была очень приятна эта ситуация: нежное прикосновение губ Фернандо к ее руке, страсть, вспыхнувшая во взгляде, крепкое пожатие его пальцев.
Так они простояли несколько секунд, глядя друг другу в глаза. Заходящее солнце бросало алые лучи прямо на девушку, и по ее порозовевшему лицу нельзя было понять, заливает ли его краска смущения или это отблеск заходящего светила.
Вероника отняла свою руку и спрятала пылающее лицо в ладонях.
– Что с вами? – спросил Монтейро. – Что-то случилось? У вас кружится голова?
Девушка отрицательно покачала головой.
– Со мной все в порядке, не стоит беспокоиться, – произнесла она после паузы.
– Может, вам стоит присесть? – с искренним участием поинтересовался Фернандо.
Вероника промолчала. Не должна же она признаться, что от его близости и нежности у нее кружится голова, появляется слабость во всем теле. Она попыталась взять себя в руки и продолжить разговор.
– Как я рада за Исабель. И на свадьбе было очень весело, – наконец сказала она. – Но я так редко бываю в больших компаниях и, наверное, от вина, музыки и шума у меня закружилась голова. Не все же привыкли ходить на вечеринки почти каждый день…
– Это вы на меня намекаете? Вы полагаете, что я завсегдатай на таких застольях? – перебил девушку Монтейро.
– А разве я ошибаюсь? – Вероника в упор смотрела на него.
– О, Господи, я уже устал от ваших обвинений! Дорогая Вероника, – внезапно изменившимся голосом проговорил Фернандо. Казалось, что в его душе рухнула плотина, не устоявшая перед напором сдерживаемых чувств. – Дорогая Вероника… Мне кажется, что это вы бесконечно устали. От одинокой жизни, от того, что вам не с кем посидеть там, где очень уютно, играет негромкая музыка…
Даже не сами слова, а что-то в его тоне заставило девушку смутиться по-настоящему.
«Он говорит так, словно прямо сейчас начнет признаваться мне в любви, – подумала девушка. – Ведь он ничего обо мне не знает… Гордость не позволяет ему задавать вопросы, вот он и молчит. А какой он внимательный и заботливый!»
Вероника с нежностью и благодарностью вспомнила, как угадал ее желание Монтейро. Не важно, что это желание было так легко исполнить. Мороженое! Какая мелочь, но разве в этом дело? Дело в самом отношении к ней, Веронике.
А почему он так настойчиво предлагал ей отдохнуть и спрашивал о самочувствии? Не потому ли, что она выглядит усталой?
Веронику смутила пришедшая в голову мысль. «Боже мой, а что, если я действительно плохо выгляжу?» – подумала она в смятении.
Только присутствие Фернандо помешало ей сразу же броситься искать в сумочке пудреницу с зеркальцем и приводить себя в порядок.
«Противное солнце, – подумала девушка. – От него нет никакого спасения, оно так и светит мне в лицо! Скорее бы уж заходило. Неудивительно, если лицо у меня покраснело! И никакие шляпки от него не защищают!»
Вероника считала, что ее смуглая кожа является недостатком, хотя ее часто уверяли в обратном. Теперь ее всерьез беспокоило, понравится ли ее смуглая кожа столичному гостю.
Но не спрашивать же его об этом прямо!
– Дорогая Вероника… – снова повторил Фернандо Монтейро.
Вероника с удивлением взглянула на него. Ее поразила напряженная поза известного журналиста, длинные пальцы, нервно теребящие носовой платок.
– Что с вами? – спросила девушка. – Вы сами устали, посмотрите на себя. На вас же лица нет!
Она немного сгущала краски, но Фернандо не обратил на ее слова никакого внимания.
«Ничего удивительного, – думала Вероника, – обычно мужчины почти не обращают внимания на свою внешность».
Но последняя фраза, произнесенная девушкой, все-таки задела за живое журналиста, потому что он внезапно с беспокойством схватился рукой за подбородок и растерянно проговорил:
– Извините, Вероника… Вы хотите сказать, что я небрит?
Девушка рассмеялась.
– Нет, нет! – воскликнула она. – Вы в полном порядке. Вы выглядите так, словно бреетесь два раза в день: утром и вечером!
Фернандо не знал, как реагировать ему на такое замечание.
В конце концов, он пожал плечами.
– Я стараюсь следить за собой, – сказал он. – Моя работа совершенно непредсказуема, никогда не знаешь, где можешь очутиться через несколько минут. – Он несколько минут молчал, а потом вздохнул: – Ах, милая Вероника…
Девушка догадалась, какая тема больше всего сейчас волнует Фернандо.
– Ну в чем дело? – произнесла она с лукавой улыбкой. – Что с вами происходит, сеньор журналист?
Слова, готовые сорваться с уст Монтейро, застряли у него в горле, и он укоризненно посмотрел на девушку.
– Ну вот, – отметила та, – теперь я вижу, что у вас недовольный вид. Я что-то сказала не так?
Фернандо кивнул.
Веронику забавлял его обиженный вид. Она с детских лет знала, что если мальчишка дуется, значит девушка ему небезразлична.
Веронике льстило, что она нравится журналисту. Ведь он был уважаемым человеком, известным во всей стране, автором умных и острых статей. Она упомянула статью с мороженым, чтобы поддеть его, а ведь из-под его пера вышло множество материалов, привлекающих внимание читающей публики. А сейчас этот известный журналист стоит перед ней, смущается и краснеет.
– Если я чем-то обидела вас, простите, – проговорила Вероника, пытаясь смягчить действие своих колких замечаний.
– Нет, не стоит извиняться, – возразил Фернандо. – Дело в том, что я неправ. Нет, я скажу вам честно. Мне… Мне не нравится, как вы со мной разговариваете, дорогая Вероника. Но в том, что это мне не нравится, вашей вины нет ни капли…
– Что-то больно мудрено вы сказали сейчас, Фернандо, – заметила она, тяжело вздохнув.
Фернандо в отчаянии взмахнул руками.
– Ну как вам объяснить, – почти простонал он. – Это для меня очень просто, но как-то слова в голову не идут. Понимаете?
Вероника отрицательно покачала головой.
– Нет! – сказала она. – Не понимаю! Ведь выражать ясно свои мысли – ваша профессия.
– Разве я пишу непонятно?
– Ваша речь совсем не походит на стиль ваших статей! – парировала Вероника.
– Ладно, – отозвался Фернандо. – Тогда я скажу все как есть, и пусть мне будет хуже. Дело в том, что в последнее время со мной что-то творится…
«Ну вот, началось, – с тоской подумала девушка. – Хотя… Если я не против его ухаживания, то чем мне не нравятся его слова? Слишком скоро он приступил к таким разговорам? Видимо, только поэтому…»
– Последнее время – это сколько? – спросила Вероника с некоторой иронией.
– Это значит – сегодня, Вероника, – признался Фернандо. – С самого утра. Вам может показаться, что этот срок мал, но я, извините, считаю по-другому… Для меня это много. Чуть ли не вся жизнь.
Вероника молча слушала его.
Журналист, который неотрывно глядел в глаза девушки, заметил ее недовольную гримаску, мелькнувшую только на долю секунды, и поспешил опровергнуть мысли Вероники:
– Нет, дорогая Вероника, это не то, что вы думаете… Хотя как я могу знать, о чем вы думаете? – он словно разговаривал сам с собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Фернандо смотрел на собеседницу с возрастающим интересом. Он отхлебнул из бокала и заметил:
– Замечательно. Вы не находите?
– Вино отменное, – согласилась Вероника после первого глотка. – Как и дом, который родители оставляют, как я слышала, молодоженам…
Фернандо удивленно поднял брови.
– Вот как? – спросил он. – Откуда вы это знаете?
– Все очень просто! – рассмеявшись, воскликнула Вероника и пояснила: – Во-первых, Исабель Мендоса, ох, извините, уже Исабель Очоа, – одна из моих подруг. Мы вместе работаем! А во-вторых, проект этой виллы разрабатывала наша фирма!
– Так вот каким образом вы оказались на свадьбе! – протянул журналист. – А я-то решил, что родители молодоженов просто-напросто созвали самых красивых девушек округи для украшения свадебного торжества.
– Спасибо за комплимент! – Вероника присела в шутливом реверансе. – А сами-то вы как здесь оказались?
Выражение лица Фернандо ясно говорило о том, что он неприятно удивлен вопросом. «Видимо, Монтейро привык быть везде желанным гостем, – подумала Вероника. – Ох уж мне эти столичные замашки… Ничего! – неожиданно пришло ей в голову. – Я его от этого отучу!»
И снова девушка поймала себя на мысли, что этот человек занимает определенное место в ее планах на будущее.
– Как я здесь оказался? – растерянно повторил вопрос Фернандо. – Ну, меня просто пригласили… Потому что… Потому что…
Веронике было приятно увидеть замешательство на лице Фернандо.
Девушка решила разрядить обстановку и пришла на помощь Монтейро.
– Потому что дон Очоа посчитал за честь присутствие столичного журналиста на свадьбе сына! – подсказала Вероника. – Я права?
– Ну и ну! – с облегчением произнес Монтейро. – Вы, Вероника, попали в самую точку!
И он поднял руки вверх, показывая, что полностью побежден.
– Знаете, я читала одну из ваших статей, – неожиданно серьезно заговорила девушка. – Ведь это ваши материалы редактор «Новедадес» размещает на первой полосе справа? – Журналист кивнул, и Вероника продолжила: – Так вот, я не согласна с этой статьей…
– Господи, с какой? – прервал ее Фернандо. – Ведь я их столько написал. Со мной многие не согласны. Половина читателей меня ругает! Правда, вторая половина присылает мне восторженные письма…
«Да, ему явно не хватает скромности, – подумала Вероника. – Или это он сейчас распускает перья передо мной, как павлин?»
– Я имею в виду ту публикацию, где вы утверждали, что изюм портит вкус мороженого! – заявила девушка.
– Что? – удивился Монтейро. – Но почему?!
– Просто потому, – смеясь, ответила Вероника, – что я очень люблю мороженое с изюмом…
Журналист вздохнул с облегчением.
– Вы меня пугаете, – сказал он. – Я уж подумал… Понимаете, статья была написана по просьбе конкурентов той фирмы, которая производит любимое вами мороженое…
Вероника нахмурилась.
– В таком случае… – девушка на секунду замолкла, но потом решительно закончила: – Мы с вами находимся по разные стороны баррикады!
– Баррикады из мороженого с изюмом! – с иронией произнес Монтейро. – Извините меня, Вероника, у меня есть небольшое дельце, но буквально через секунду я вернусь к вам…
Девушка с досадой смотрела вслед спешно удалявшегося Фернандо. Может быть, она обидела его своими замечаниями? Ей так не хотелось, чтобы только начавшееся знакомство завершилось таким образом. Едва в ней проснулся интерес к этому мужчине и она начала связывать с ним свои надежды на будущее, как этот столичный кавалер оставляет ее! На самой середине разговора, на полуслове! «Чему или кому он предпочел мое общество? – обиженно подумала Вероника. – Наверное, отправился выслушивать очередную порцию комплиментов. Это гораздо приятнее, чем слушать мои колкости.
Но Фернандо Монтейро прямиком направился к стойке бара и что-то заказал бармену.
Столичный гость поспешил к Веронике. Вазочку с мороженым он держал, словно знамя.
– Вот она, баррикада! – с хитрой усмешкой проговорил Монтейро, приближаясь. – Прошу вас, прекрасная Вероника. Уничтожьте разделяющую нас баррикаду!
– Спасибо, – поблагодарила девушка, принимая из рук кавалера вазочку с мороженым.
Бокал с вином Вероника поставила на поднос проходящему мимо официанту и принялась за мороженое.
Фернандо с улыбкой наблюдал за девушкой, быстро поглощающей любимый десерт.
– В жизни ничего вкуснее не ела! – призналась она с довольной улыбкой. – Знаете, сеньор Фернандо, если мы с вами когда-нибудь поссоримся и вы захотите заслужить мое прощение, вам следует прежде всего угостить меня таким вот мороженым! – девушка приподняла вазочку.
– Идет! – засмеявшись, воскликнул Монтейро. – Только, Вероника… – мужчина с укором покачал головой. – К чему добавлять это противное «сеньор»? Зовите меня просто по имени – Фернандо! – он вопросительно глянул на нее. – Да и вообще, будет лучше, если мы перейдем на «ты»…
– На «ты»? – повторила Вероника с набитым ртом. – Не лучше ли немного повременить?
Ею руководило необъяснимое упрямство.
– Зачем ждать, если мы все равно перейдем на «ты»? – не мог понять Фернандо.
– У меня нет в этом уверенности, – прищурилась Вероника.
Фернандо Монтейро на глазах терял свой апломб.
– Хорошо, – покорно согласился он. – Как вам будет угодно…
Девушка поняла, что одержала маленькую победу.
– Между прочим, я запомнила эту статью не только из-за мороженого, – сказала Вероника. – Она была написана таким язвительным тоном.
– Между прочим, – передразнивая ее, произнес Фернандо, – я вообще оч-ч-чень язвительная особа!
– Неужели?
– Представьте себе! – Монтейро развел руками.
Вероника недоверчиво покачала головой.
– Что-то не очень в это верится, – призналась девушка.
– Слушайте, Вероника, – сказал Монтейро. – Я чувствую себя как-то неловко….
– Из-за той статьи?
– Нет… Просто мне хочется побыть с вами наедине, подальше от этого шумного торжества.
– Вы решили выступить в роли кавалера? – расплылась в улыбке девушка.
– Почему бы и нет? – спросил Фернандо. – Решил! Вы не будете против, если мы с вами покинем этот гостеприимный дом?
– И куда же мы отправимся?
– В ресторан! – заявил Монтейро. – В самый лучший ресторан, который только есть в Гвадалахаре.
Вероника колебалась, стоит ли принимать приглашение почти незнакомого человека.
– Хорошо, – после паузы произнесла она. – Я не против. Только… Мне надо предупредить одного человека!
Фернандо насторожился:
– Разве вы пришли сюда с кавалером? Я этого не заметил!
– Нет, я пришла одна, – вздохнула Вероника. – Это просто мой знакомый… Если точнее, мой шеф!
– Знакомый! Шеф! – при каждом слове Монтейро кивал. – Тогда все понятно! Производственные отношения, как говорят марксисты, превыше всего!
– Я скоро вернусь, – пообещала Вероника.
– Хорошо, – сказал Фернандо. – Я подожду вас.
Девушка передала ему пустую вазочку из-под мороженого.
– Спасибо. Это было так вкусно! – поблагодарила она.
– Впереди у нас прекрасный ужин! – с жаром воскликнул журналист. – Могу вам это обещать!
– Вот как? – Вероника внимательно посмотрела на собеседника. – Вы, я вижу, настроены решительно?
– Весьма решительно! – ответил Монтейро.
Вероника задержала на Фернандо взгляд, потом повернулась и скрылась в толпе гостей, провожаемая восхищенными взглядами Монтейро. Фернандо сразу обратил внимание на эту девушку. Его поразили яркая красота, острый язычок, стройная фигурка и легкая походка Вероники.
«Боже мой, что я делаю! – думала девушка. – Не слишком ли далеко захожу?»
Она чувствовала на себе взгляд Фернандо Монтейро. И еще у Вероники было ощущение, что она только что дала согласие отправиться не в ресторан, а прямиком к широкоплечему красавцу в постель.
…Альдонсо Ривера коротал вечер в компании с Памелой и Лаурой.
Вероника попросила шефа уделить ей немного времени и отвела в сторонку.
– Знаешь, я хочу покинуть вечеринку, – сказала девушка.
– Что-то случилось? – Ривера прищурился. – Может быть, проводить тебя домой?
– Нет, – Вероника отрицательно покачала головой и ответила, испытывая некоторую гордость: – Я приглашена на ужин!
– Интересно кем?
– Только не удивляйся! – проговорила девушка. – Сеньором Фернандо Монтейро!
Альдонсо немного помолчал. Потом со вздохом заметил:
– Видимо, все идет к тому, что очень скоро еще одна моя подчиненная изменит фамилию…
– С чего ты это взял? – изумилась Вероника.
Альдонсо вздохнул.
– Просто я видел, как ты смотрела на этого журналиста, – проговорил он и тихо добавил: – На меня ты никогда так не смотрела…
Вероника почувствовала жалость.
– Но ведь ты не будешь скучать?
Альдонсо Ривера бросил взгляд на Памелу и Лауру, которые с заговорщическим видом перешептывались и хихикали.
– Да уж, – произнес он с расстановкой. – Скучно мне не будет…
Вероника вернулась к Фернандо.
– Как дела? – осведомился тот с едва сдерживаемым нетерпением. – Отпросилась?
– Вот еще! – передернула плечами Вероника. – Стану я отпрашиваться! Я просто предупредила знакомых, чтобы не волновались, вот и все!
Они пробрались среди гостей, танцующих пар и снующих с подносами официантов, вышли на улицу.
– Итак, прекрасная Вероника, я имею честь пригласить вас в лучший в городе ресторан, – торжественно сказал Фернандо.
Показалось это Веронике, или она в самом деле увидела искру любви в восторженном взгляде мужчины?
– Как вы красиво выражаетесь, – сказала девушка. – Словно герой мелодрамы. Так и хочется подать вам руку для поцелуя…
– Так в чем же дело? – оживился Монтейро. – Я не против роли романтического героя.
Вероника протянула руку, красивый журналист не упустил предоставленной возможности.
Более того, он надолго задержал руку девушки в своих сильных ладонях, пристально глядя ей в глаза выразительным взглядом. Веронике была очень приятна эта ситуация: нежное прикосновение губ Фернандо к ее руке, страсть, вспыхнувшая во взгляде, крепкое пожатие его пальцев.
Так они простояли несколько секунд, глядя друг другу в глаза. Заходящее солнце бросало алые лучи прямо на девушку, и по ее порозовевшему лицу нельзя было понять, заливает ли его краска смущения или это отблеск заходящего светила.
Вероника отняла свою руку и спрятала пылающее лицо в ладонях.
– Что с вами? – спросил Монтейро. – Что-то случилось? У вас кружится голова?
Девушка отрицательно покачала головой.
– Со мной все в порядке, не стоит беспокоиться, – произнесла она после паузы.
– Может, вам стоит присесть? – с искренним участием поинтересовался Фернандо.
Вероника промолчала. Не должна же она признаться, что от его близости и нежности у нее кружится голова, появляется слабость во всем теле. Она попыталась взять себя в руки и продолжить разговор.
– Как я рада за Исабель. И на свадьбе было очень весело, – наконец сказала она. – Но я так редко бываю в больших компаниях и, наверное, от вина, музыки и шума у меня закружилась голова. Не все же привыкли ходить на вечеринки почти каждый день…
– Это вы на меня намекаете? Вы полагаете, что я завсегдатай на таких застольях? – перебил девушку Монтейро.
– А разве я ошибаюсь? – Вероника в упор смотрела на него.
– О, Господи, я уже устал от ваших обвинений! Дорогая Вероника, – внезапно изменившимся голосом проговорил Фернандо. Казалось, что в его душе рухнула плотина, не устоявшая перед напором сдерживаемых чувств. – Дорогая Вероника… Мне кажется, что это вы бесконечно устали. От одинокой жизни, от того, что вам не с кем посидеть там, где очень уютно, играет негромкая музыка…
Даже не сами слова, а что-то в его тоне заставило девушку смутиться по-настоящему.
«Он говорит так, словно прямо сейчас начнет признаваться мне в любви, – подумала девушка. – Ведь он ничего обо мне не знает… Гордость не позволяет ему задавать вопросы, вот он и молчит. А какой он внимательный и заботливый!»
Вероника с нежностью и благодарностью вспомнила, как угадал ее желание Монтейро. Не важно, что это желание было так легко исполнить. Мороженое! Какая мелочь, но разве в этом дело? Дело в самом отношении к ней, Веронике.
А почему он так настойчиво предлагал ей отдохнуть и спрашивал о самочувствии? Не потому ли, что она выглядит усталой?
Веронику смутила пришедшая в голову мысль. «Боже мой, а что, если я действительно плохо выгляжу?» – подумала она в смятении.
Только присутствие Фернандо помешало ей сразу же броситься искать в сумочке пудреницу с зеркальцем и приводить себя в порядок.
«Противное солнце, – подумала девушка. – От него нет никакого спасения, оно так и светит мне в лицо! Скорее бы уж заходило. Неудивительно, если лицо у меня покраснело! И никакие шляпки от него не защищают!»
Вероника считала, что ее смуглая кожа является недостатком, хотя ее часто уверяли в обратном. Теперь ее всерьез беспокоило, понравится ли ее смуглая кожа столичному гостю.
Но не спрашивать же его об этом прямо!
– Дорогая Вероника… – снова повторил Фернандо Монтейро.
Вероника с удивлением взглянула на него. Ее поразила напряженная поза известного журналиста, длинные пальцы, нервно теребящие носовой платок.
– Что с вами? – спросила девушка. – Вы сами устали, посмотрите на себя. На вас же лица нет!
Она немного сгущала краски, но Фернандо не обратил на ее слова никакого внимания.
«Ничего удивительного, – думала Вероника, – обычно мужчины почти не обращают внимания на свою внешность».
Но последняя фраза, произнесенная девушкой, все-таки задела за живое журналиста, потому что он внезапно с беспокойством схватился рукой за подбородок и растерянно проговорил:
– Извините, Вероника… Вы хотите сказать, что я небрит?
Девушка рассмеялась.
– Нет, нет! – воскликнула она. – Вы в полном порядке. Вы выглядите так, словно бреетесь два раза в день: утром и вечером!
Фернандо не знал, как реагировать ему на такое замечание.
В конце концов, он пожал плечами.
– Я стараюсь следить за собой, – сказал он. – Моя работа совершенно непредсказуема, никогда не знаешь, где можешь очутиться через несколько минут. – Он несколько минут молчал, а потом вздохнул: – Ах, милая Вероника…
Девушка догадалась, какая тема больше всего сейчас волнует Фернандо.
– Ну в чем дело? – произнесла она с лукавой улыбкой. – Что с вами происходит, сеньор журналист?
Слова, готовые сорваться с уст Монтейро, застряли у него в горле, и он укоризненно посмотрел на девушку.
– Ну вот, – отметила та, – теперь я вижу, что у вас недовольный вид. Я что-то сказала не так?
Фернандо кивнул.
Веронику забавлял его обиженный вид. Она с детских лет знала, что если мальчишка дуется, значит девушка ему небезразлична.
Веронике льстило, что она нравится журналисту. Ведь он был уважаемым человеком, известным во всей стране, автором умных и острых статей. Она упомянула статью с мороженым, чтобы поддеть его, а ведь из-под его пера вышло множество материалов, привлекающих внимание читающей публики. А сейчас этот известный журналист стоит перед ней, смущается и краснеет.
– Если я чем-то обидела вас, простите, – проговорила Вероника, пытаясь смягчить действие своих колких замечаний.
– Нет, не стоит извиняться, – возразил Фернандо. – Дело в том, что я неправ. Нет, я скажу вам честно. Мне… Мне не нравится, как вы со мной разговариваете, дорогая Вероника. Но в том, что это мне не нравится, вашей вины нет ни капли…
– Что-то больно мудрено вы сказали сейчас, Фернандо, – заметила она, тяжело вздохнув.
Фернандо в отчаянии взмахнул руками.
– Ну как вам объяснить, – почти простонал он. – Это для меня очень просто, но как-то слова в голову не идут. Понимаете?
Вероника отрицательно покачала головой.
– Нет! – сказала она. – Не понимаю! Ведь выражать ясно свои мысли – ваша профессия.
– Разве я пишу непонятно?
– Ваша речь совсем не походит на стиль ваших статей! – парировала Вероника.
– Ладно, – отозвался Фернандо. – Тогда я скажу все как есть, и пусть мне будет хуже. Дело в том, что в последнее время со мной что-то творится…
«Ну вот, началось, – с тоской подумала девушка. – Хотя… Если я не против его ухаживания, то чем мне не нравятся его слова? Слишком скоро он приступил к таким разговорам? Видимо, только поэтому…»
– Последнее время – это сколько? – спросила Вероника с некоторой иронией.
– Это значит – сегодня, Вероника, – признался Фернандо. – С самого утра. Вам может показаться, что этот срок мал, но я, извините, считаю по-другому… Для меня это много. Чуть ли не вся жизнь.
Вероника молча слушала его.
Журналист, который неотрывно глядел в глаза девушки, заметил ее недовольную гримаску, мелькнувшую только на долю секунды, и поспешил опровергнуть мысли Вероники:
– Нет, дорогая Вероника, это не то, что вы думаете… Хотя как я могу знать, о чем вы думаете? – он словно разговаривал сам с собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51