Закончилась стрижка овец, и они задержались с мистером Форестом, оформляя бумаги. Ги должен был принести в имение мешочек с деньгами, примерно фунтов девяносто-сто. Дорога была всего с полмили и вела через парк. Никто не мог предположить, что Ги подвергнется опасности, но в тот вечер он не пришел в Хай-Уиллоуз.
Изабелла обнаружила на следующее утро, что постель брата не смята, забеспокоилась, но не подняла тревогу, потому что со времени рейда против контрабандистов Ги не раз спал в конторе. Но мистер Форест, придя утром с докладом к сэру Джошуа, ужаснулся, узнав, что мешок с деньгами не был доставлен, и сразу же начал расспросы.
Что могло произойти? Парень сам скрылся с деньгами? Изабелла, подвергшаяся строгому допросу, с негодованием отвергла это предположение:
– Ги не вор.
– Нет, он хороший честный парень, – без тени сомнения в голосе сказал мистер Форест. – Но его могли ограбить. Дорога от конторы до дома не заняла бы у Ги более получаса, так где же он?
К полудню отправились на поиски. Даже Джеймс снизошел до того, чтобы пойти с Барти, Джейсоном и конюхами.
Изабелла, мучаясь тревожными предчувствиями, настояла на том, чтобы взяли и ее. Ги никуда не ушел бы, не сказав ей. Так что же могло с ним случиться? Мужчины разошлись по болотам. Барти с одним из пастухов пошел по прогулочной тропе, ведущей от Дендж Марш к гостинице «Корабль на Якоре». И тут Бет обнаружила Ги. Бегая туда-сюда, собака вдруг стала лаять и рыть лапами землю у канавы, проложенной вдоль одного из полей. Они подбежали к ней и увидели Ги, наполовину лежащего в воде. Сердце Изабеллы замерло: она подумала, что Ги мертв.
Лицо и разорванная рубашка юноши были в крови, а тело скрючилось, как будто от боли. Изабелла со страхом дотронулась до его щеки, но она была еще теплой и, когда Барти и другой мужчина положили его на сделанные наскоро носилки, по телу Ги пробежала дрожь.
– Не беспокойтесь, мисс, – с сочувствием сказал пастух, – выглядит он неважно, кто-то избил его, но он еще дышит. Мы отнесем его домой, и Джейсон сходит за доктором.
Увидев Ги, сэр Джошуа нахмурился, и даже тетя Августа выказала беспокойство.
Доктор Медоуз, доставленный из Райя, осмотрел юношу, которого Изабелла и Гвенни освободили от мокрой одежды. Они смыли грязь и кровь с избитого тела.
– Совершенно ясно, что парнишка боролся за свою жизнь, – сказал он сэру Джошуа, – посмотрите, как содрана у него кожа на пальцах. Наверное, они оттащили его подальше и зверски избили. Глядя на эти ушибы, диву даешься, как он еще выжил. Если бы он упал лицом вниз, в ту грязную канаву, то вряд ли ему понадобились бы наши заботы. Вот так-то… – И он с сомнением покачал головой, склонившись над пациентом.
Врач забинтовал сломанные ребра, наложил шов на длинную ножевую рану и тщательно обработал ссадины и ушибы.
Ги беспокойно шевелился и стонал, но не приходил до конца в сознание и не смог отвечать на вопросы о том, что с ним случилось.
– Оставьте мальчика в покое, – резко сказал доктор. – Двенадцать часов он находился в тяжелом состоянии. Этого любому достаточно, чтобы лишиться чувств. Как он еще не подхватил воспаление легких! Вы должны дать ему время, чтобы немного оправиться.
Он прописал опиум, предупредил Изабеллу о возможности жара у больного и сказал, что вернется завтра.
– Это влетит нам в копеечку, – раздраженно заметила тетя Августа после ухода врача. – Он будет приходить дважды в день, если мы не примем меры. Что это Ги пришло в голову возвращаться так поздно с мешком денег?
– Это мистер Форест виноват, а не Ги, – возмущенно ответила Изабелла. – Грабители могли убить его.
– Ладно, посмотрим, что будет. Дядя, конечно, предпримет поиски, но я весьма сомневаюсь, что мы увидим хотя бы пенни из украденного. Лучше тебе самой ухаживать за братом, Изабелла. Работы много, и Гвенни некогда выполнять обязанности сиделки.
Изабелла только и ждала такого предложения. На следующий день к приходу доктора у Ги начался сильный жар.
– Так я и думал, – сказал тот и пустил больному кровь. Ее вытекла целая пинта. Изабелла забеспокоилась, она считала, что Ги и так потерял много крови. Доктору удалось убедить ее, что жар обязательно спадет. Он предписал давать лекарства каждые три часа.
– Никакой твердой пищи, только немного бульона. Если удастся убедить выпить его, – добавил доктор перед уходом.
Два дня прошли в мучительном беспокойстве, и вот жар начал уменьшаться, и Ги смог рассказать, что же с ним произошло.
В то утро ему стало немного лучше, и Изабелла уговорила брата проглотить несколько ложек куриного супа, который приготовила Гвенни. Потом он впервые с того времени, как его принесли домой, заснул действительно спокойным сном. Проснулся он уже ближе к вечеру. Изабелла устроилась рядом с кроватью, на коленях у нее лежала корзинка с рукоделием. Тетя Августа терпеть не могла, когда домочадцы сидели без дела, и постоянно загружала их работой.
Изабелла подняла глаза от штопки и заметила, что Ги, нахмурившись, смотрит на нее, как будто пытаясь что-то вспомнить. С глаз его исчезла туманная поволока от жара, теперь они были ясными и блестели.
– Давно я лежу здесь, Белла?
– Да вот уже три дня. Как ты себя чувствуешь? Выглядишь ты лучше, и жара больше нет.
Ги, поморщившись, пошевелился.
– Я себя чувствую так, словно по мне прошло стадо слонов, но голова вроде бы ясная.
Изабелла отложила корзинку и встала.
– Я принесу что-нибудь поесть. Это придаст тебе сил.
– Нет, Изабелла, нет. Не уходи, не сейчас. Сначала я хочу поговорить с тобой. Что говорят дядя Джошуа и мистер Форест?
– Они думают, что на тебя напали грабители, забрали деньги и избили тебя. Просто чудо, что ты остался жив.
– Это не грабители, Изабелла.
– Кто же тогда?
– Джонти и кто-то из его шайки.
– Ты уверен?
– Вполне. Я успел их разглядеть до того, как они на меня напали.
– Но почему, почему?
– Ты не догадываешься? Они думают, что это я сообщил о них в таможенную полицию.
– Но почему они так считают? Ведь ты предупредил их.
– Да, но слишком поздно. Джонти уверен, будто это была хитрость с моей стороны, чтобы они подумали, что я не виноват.
– Но ведь ты не виноват.
– Попробуй объяснить им это, – с горечью проговорил Ги. – Видишь ли, один из драгунов умер, поэтому парня, которого поймали, осудят за убийство. Вот они мне и отомстили.
– Ведь они могли убить тебя.
– Нет, Джонти слишком умен для этого. Он знал, что за убийство его повесят, если поймают. Это было бы уже слишком. Я отбивался, но их было трое, может быть, четверо, точно не помню. Четыре пары башмаков, подбитых гвоздями, быстро вышибли из меня дух, и я, наверное, потерял сознание. Потом я пытался выбраться из той грязной канавы, но не смог. Помню ужасную вонь и холод, но потом, вероятно, я снова лишился чувств, потому что следующее, что вспоминается, это собака, лижущая мне лицо.
– Это была Бет.
– А потом только путаница в голове и ужасные сны. – Он попытался сесть в постели. – Что мы будем делать, Белла?
Он выглядел таким бледным и измученным, что Изабелла заставила брата снова лечь на подушки.
– Больше не разговаривай. Я принесу тебе что-нибудь поесть. Тебе нужно отдохнуть. Поговорим вечером.
– Ты ведь ничего не расскажешь дяде Джошуа?
– Я должна рассказать. Джонти и его приятели заслуживают наказания.
– Нет, Изабелла, нет. Они и так считали меня предателем, а теперь уж точно убедятся, что были правы, поступая так со мной.
– Убивая тебя?
– Они не добили меня.
– Ну хорошо, а как же насчет денег?
– Это их не интересовало. Они их взяли, чтобы было похоже на ограбление.
– Не может быть.
Однако Ги был прав. Несколько дней спустя деньги были найдены одним из пастухов, вытаскивавшим свалившуюся в канаву овцу. Все деньги были целы. Оказывается, и у бандитов существует понятие о чести.
Но все это выяснилось позже. В день же, когда Ги шепотом рассказывал сестре о том, как все произошло, они ничего не знали. Брат и сестра сидели рядом в слабом свете свечи.
– Как же я могу теперь здесь остаться? – в отчаянии сказал он. – Все-таки они были моими друзьями, а теперь я стал для них врагом. Они мне больше не доверяют. Это невыносимо. Раньше я чувствовал, что делаю что-то полезное, хоть и противозаконное. Мне это нравилось, и тот парень, Эрмитейдж, заинтересовался моим рассказом. Правда ведь, Белла? Я мог бы снова отправиться туда, выяснить еще что-нибудь интересное для него, если бы не случилось все это. – Он повернул голову, чтобы взглянуть на сестру. – Кто он, Белла? Я знаю, он имеет отношение к Министерству иностранных дел и к политическим кругам. А дядя Джошуа так хочет туда попасть, что готов продать душу дьяволу. Но в то же время, он не похож на светского щеголя, так ведь? Чем на самом деле он занимается?
– Не знаю, – задумчиво сказала Изабелла. – А хотелось бы знать. С виду он такой обаятельный, располагает к себе, но даже тогда, много лет назад, на корабле, когда он был так добр к нам, – ты помнишь, Ги, – даже тогда я чувствовала, что в нем есть какая-то тайна.
Сможет ли он им помочь или сочтет их просьбу наглостью? Она не осмелится попросить. Изабелле хотелось выбросить эту мысль из головы. Только одно представлялось ей очевидным: она не могла оставить здесь Ги одного. Нужно что-то придумать. Но пока Ги так болен, Изабелла не могла ни о чем думать.
– Прежде всего тебе нужно поправиться, – сказала Изабелла, устраивая его поудобнее на кровати. Еще будет время подумать. «Но совсем немного времени останется после карнавала», – в отчаянии размышляла Изабелла, ставя воду на столик так, чтобы Ги мог дотянуться, и оставляя свечу зажженной. Позднее она зайдет посмотреть, спит ли он. Хотя, подумала девушка, сейчас он чувствует себя уже достаточно хорошо, чтобы остаться одному на несколько часов, а ей так хотелось уединиться в своей комнате и попробовать найти решение. Было бы гораздо проще украсть деньги и убежать вместе с братом. Они смогли бы продержаться около года, пока не начнут добывать средства к существованию. Но Изабелла рассмеялась над этой безумной идеей. К сожалению, граф де Совиньи и его сестра не были ворами. Насколько было бы легче не иметь совести.
Готовясь ко сну, надевая ночную рубашку, она почему-то подумала о Люсьене. Как бы поступил он? Ухватился бы за предоставившуюся возможность, как сделал это с лошадью Джеймса, а потом отвечал бы за последствия? «Я обязан тебе жизнью. Жди меня». – Все это пустые обещания. Но как было бы чудесно, если бы они исполнились! Однако легче достать луну с неба.
Изабелла вздохнула, вытянувшись на постели, взяла книгу и наклонилась к свече. Она будет читать «Сказание о старом мореходе». Поэзия унесет девушку далеко от обыденной жизни, и, может быть, найдется выход, о котором она еще не подумала, осуществится несбыточная мечта: на карнавале вдруг появится Люсьен в образе сказочного принца и унесет их с Ги в другой мир. Свеча оплыла, книга упала на пол, и Изабелла вдруг очнулась. Сон, мечта – вся эта чепуха так быстро исчезает. Пора взглянуть, спит ли Ги, задуть его свечу и вернуться в свою постель. Подумать о суровой действительности, с которой скоро придется столкнуться.
Часть II
Роберт
1801–1803
Глава 7
Я снова получил приглашение в Хай-Уиллоуз, – сказал Роберт Эрмитейдж своей сестре за завтраком в их фамильном особняке на Арлингтон-стрит. – Отмечается день рождения Венеции. Кроме того, в том краю, как раз в это время проводится карнавал, и леди Бриджез решила устроить большой прием.
Мэриан вскинула на брата глаза.
– Ты поедешь?
– Думаю, да.
Сестра подлила ему кофе, добавила немного сливок и осторожно сказала:
– Никогда бы не подумала, что сельский карнавал может тебя привлекать.
– Меня не карнавал привлекает, – откровенно признался он, – мне нужно поехать в Кент по другой причине.
– Как я поняла, вопрос о береговых укреплениях пока отложен, ведь, по-видимому, угроза наполеоновского вторжения отдалилась в связи с назначением Нельсона на пост командующего флотилией, охраняющей Ла-Манш.
– Это, конечно, верно, – улыбнулся Роберт. – Между прочим, наш адмирал рьяно взялся за дело. Он вернулся с победой на Балтийском море, надеясь провести несколько недель заслуженного отпуска со своей любимой Эммой. Но стоило премьер-министру твердо заявить в беседе с ним, что только сам герой сможет успокоить встревоженную нацию, как он тут же вернулся в Министерство военно-морского флота. Следует отметить, что адмирал занимается флотилией с энергией настоящего командира.
– Так что же влечет тебя туда на этот раз?
Роберт допил свой кофе, медленно сложил салфетку и посмотрел на сестру.
– Я должен кое-что сказать тебе, – задумчиво проговорил он. – Если все пойдет так, как я надеюсь, то вскоре я женюсь.
– Женишься! – воскликнула Мэриан. – О, Роберт, только не на Венеции!
Он слабо улыбнулся:
– Нет, не на Венеции, а на ее кузине.
– Кузина? Какая кузина?
Мэриан была поражена. Она не верила своим ушам и гадала, не было ли это заявление одной из шуток Роберта, хотя держался он спокойно и был серьезен.
– Кто она? Откуда она взялась? Почему они никогда не привозили ее в Лондон?
– Кажется, ее мать была сводной сестрой сэра Джошуа, а отцом – виконт де Совиньи. Ее дедушка был убит чернью в девяносто третьем году, а отец сложил голову на гильотине. Она и ее младший брат бежали из Франции. Так получилось, что я находился на корабле, который вез их в Англию несколько лет тому назад.
– Ты никогда не рассказывал об этом.
– Зачем бы я стал рассказывать? В то время это была самая обычная трагедия.
Мэриан нахмурилась:
– Почему мы никогда не слышали о них?
– Бриджезы приняли их неохотно. Когда-то давно произошла неприятная семейная ссора. Насколько я понял, в последние шесть-семь лет их не выпускали из Хай-Уиллоуз, используя как слуг, которым не надо платить.
У Мэриан было тайное подозрение, что Роберт стал жертвой своего глубокого сочувствия к несчастным, что и скрывал под внешней сдержанностью.
– Но не можешь же ты жениться на девушке просто так, из жалости? Это было бы ошибкой. Ты не должен так поступать, Роберт. Это не самая лучшая основа для счастливого брака.
– Ты неправа, Мэриан. Во всем этом жалость играет незначительную роль. Причина не в жалости. – Он помолчал немного, вспоминая то первое впечатление, когда он увидел девушку в морских волнах. Не в тот ли момент началось колдовство, или это случилось потом? В любом случае, он не мог рассказать об этом Мэриан, она бы подумала, что он сходит с ума. – Истина чрезвычайно проста, – медленно продолжал он, – я считаю, что не могу прожить без нее остаток своих дней. Думаю, это именно то, что поэты и романтики называют любовью с первого взгляда. Никогда мне не приходило в голову, что такое недоразумение может произойти со мной, – беспомощно пожал он плечами, – это поразило меня, как… как удар молнии, «что исчезает, едва успев вспыхнуть».
– О, только не цитируй мне Шекспира, – раздраженно воскликнула Мэриан. – Дело слишком серьезное. Мне просто не верится. Это так не похоже на тебя. А что скажет отец?
– Ввиду того, что в настоящее время он живет с дочерью своего главного лесничего, не думаю, чтобы он нашел, что сказать.
– Но он же не женился на ней!
– Верно, и я не имею ничего против Джинни. Она милая девушка и добра к нему. В эти последние несколько лет он стал другим человеком. Не намекаешь ли ты, что мне следует сделать Изабеллу своей любовницей? Это не входит в мои намерения, и я хочу совсем другого.
– А как она относится к тебе? Ты ее спрашивал? Говорил с ее дядей?
– Нет еще, и опасаюсь, что Изабелла может отвергнуть меня. Она горда и обладает чувством собственного достоинства.
– Она упадет в твои объятия и возблагодарит Бога за свое счастье, если у нее есть хоть немного ума! – возмущенно воскликнула Мэриан.
– Ты слишком пристрастна, дорогая! Ведь я вовсе не похож на героя, о котором мечтают молодые девушки, не так ли? – Он вдруг обратился к ней с почти детской мольбой: – Она тебе понравится, Мэриан, она обладает редким обаянием, умная, читает Вергилия и Горация, разбирается в истории и литературе.
– Похоже, она представляет собой худшую разновидность «синего чулка», – охладила его Мэриан. – Прекрасная кандидатура в жены, должна сказать!
– Почему? У нас общие интересы, а это уже многое.
– Сколько ей лет?
– Девятнадцать. А брат на два года моложе.
– О, Роберт, – вздохнула Мэриан, – ты собираешься взять на себя заботы о целой семье? Это же просто глупо. Не могу поверить в серьезность твоего решения.
– Никогда в жизни я не был более серьезным, – решительно сказал он и встал из-за стола. – А теперь мне действительно нужно идти. Иметь дело с Бонапартом дьявольски трудно. От него одного можно ожидать столько же сюрпризов, как от стаи бабуинов. С тех пор как мы начали эти мирные переговоры, между нашим ведомством и Парижем завязалась переписка, и с его стороны выдвигается все больше требований.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Изабелла обнаружила на следующее утро, что постель брата не смята, забеспокоилась, но не подняла тревогу, потому что со времени рейда против контрабандистов Ги не раз спал в конторе. Но мистер Форест, придя утром с докладом к сэру Джошуа, ужаснулся, узнав, что мешок с деньгами не был доставлен, и сразу же начал расспросы.
Что могло произойти? Парень сам скрылся с деньгами? Изабелла, подвергшаяся строгому допросу, с негодованием отвергла это предположение:
– Ги не вор.
– Нет, он хороший честный парень, – без тени сомнения в голосе сказал мистер Форест. – Но его могли ограбить. Дорога от конторы до дома не заняла бы у Ги более получаса, так где же он?
К полудню отправились на поиски. Даже Джеймс снизошел до того, чтобы пойти с Барти, Джейсоном и конюхами.
Изабелла, мучаясь тревожными предчувствиями, настояла на том, чтобы взяли и ее. Ги никуда не ушел бы, не сказав ей. Так что же могло с ним случиться? Мужчины разошлись по болотам. Барти с одним из пастухов пошел по прогулочной тропе, ведущей от Дендж Марш к гостинице «Корабль на Якоре». И тут Бет обнаружила Ги. Бегая туда-сюда, собака вдруг стала лаять и рыть лапами землю у канавы, проложенной вдоль одного из полей. Они подбежали к ней и увидели Ги, наполовину лежащего в воде. Сердце Изабеллы замерло: она подумала, что Ги мертв.
Лицо и разорванная рубашка юноши были в крови, а тело скрючилось, как будто от боли. Изабелла со страхом дотронулась до его щеки, но она была еще теплой и, когда Барти и другой мужчина положили его на сделанные наскоро носилки, по телу Ги пробежала дрожь.
– Не беспокойтесь, мисс, – с сочувствием сказал пастух, – выглядит он неважно, кто-то избил его, но он еще дышит. Мы отнесем его домой, и Джейсон сходит за доктором.
Увидев Ги, сэр Джошуа нахмурился, и даже тетя Августа выказала беспокойство.
Доктор Медоуз, доставленный из Райя, осмотрел юношу, которого Изабелла и Гвенни освободили от мокрой одежды. Они смыли грязь и кровь с избитого тела.
– Совершенно ясно, что парнишка боролся за свою жизнь, – сказал он сэру Джошуа, – посмотрите, как содрана у него кожа на пальцах. Наверное, они оттащили его подальше и зверски избили. Глядя на эти ушибы, диву даешься, как он еще выжил. Если бы он упал лицом вниз, в ту грязную канаву, то вряд ли ему понадобились бы наши заботы. Вот так-то… – И он с сомнением покачал головой, склонившись над пациентом.
Врач забинтовал сломанные ребра, наложил шов на длинную ножевую рану и тщательно обработал ссадины и ушибы.
Ги беспокойно шевелился и стонал, но не приходил до конца в сознание и не смог отвечать на вопросы о том, что с ним случилось.
– Оставьте мальчика в покое, – резко сказал доктор. – Двенадцать часов он находился в тяжелом состоянии. Этого любому достаточно, чтобы лишиться чувств. Как он еще не подхватил воспаление легких! Вы должны дать ему время, чтобы немного оправиться.
Он прописал опиум, предупредил Изабеллу о возможности жара у больного и сказал, что вернется завтра.
– Это влетит нам в копеечку, – раздраженно заметила тетя Августа после ухода врача. – Он будет приходить дважды в день, если мы не примем меры. Что это Ги пришло в голову возвращаться так поздно с мешком денег?
– Это мистер Форест виноват, а не Ги, – возмущенно ответила Изабелла. – Грабители могли убить его.
– Ладно, посмотрим, что будет. Дядя, конечно, предпримет поиски, но я весьма сомневаюсь, что мы увидим хотя бы пенни из украденного. Лучше тебе самой ухаживать за братом, Изабелла. Работы много, и Гвенни некогда выполнять обязанности сиделки.
Изабелла только и ждала такого предложения. На следующий день к приходу доктора у Ги начался сильный жар.
– Так я и думал, – сказал тот и пустил больному кровь. Ее вытекла целая пинта. Изабелла забеспокоилась, она считала, что Ги и так потерял много крови. Доктору удалось убедить ее, что жар обязательно спадет. Он предписал давать лекарства каждые три часа.
– Никакой твердой пищи, только немного бульона. Если удастся убедить выпить его, – добавил доктор перед уходом.
Два дня прошли в мучительном беспокойстве, и вот жар начал уменьшаться, и Ги смог рассказать, что же с ним произошло.
В то утро ему стало немного лучше, и Изабелла уговорила брата проглотить несколько ложек куриного супа, который приготовила Гвенни. Потом он впервые с того времени, как его принесли домой, заснул действительно спокойным сном. Проснулся он уже ближе к вечеру. Изабелла устроилась рядом с кроватью, на коленях у нее лежала корзинка с рукоделием. Тетя Августа терпеть не могла, когда домочадцы сидели без дела, и постоянно загружала их работой.
Изабелла подняла глаза от штопки и заметила, что Ги, нахмурившись, смотрит на нее, как будто пытаясь что-то вспомнить. С глаз его исчезла туманная поволока от жара, теперь они были ясными и блестели.
– Давно я лежу здесь, Белла?
– Да вот уже три дня. Как ты себя чувствуешь? Выглядишь ты лучше, и жара больше нет.
Ги, поморщившись, пошевелился.
– Я себя чувствую так, словно по мне прошло стадо слонов, но голова вроде бы ясная.
Изабелла отложила корзинку и встала.
– Я принесу что-нибудь поесть. Это придаст тебе сил.
– Нет, Изабелла, нет. Не уходи, не сейчас. Сначала я хочу поговорить с тобой. Что говорят дядя Джошуа и мистер Форест?
– Они думают, что на тебя напали грабители, забрали деньги и избили тебя. Просто чудо, что ты остался жив.
– Это не грабители, Изабелла.
– Кто же тогда?
– Джонти и кто-то из его шайки.
– Ты уверен?
– Вполне. Я успел их разглядеть до того, как они на меня напали.
– Но почему, почему?
– Ты не догадываешься? Они думают, что это я сообщил о них в таможенную полицию.
– Но почему они так считают? Ведь ты предупредил их.
– Да, но слишком поздно. Джонти уверен, будто это была хитрость с моей стороны, чтобы они подумали, что я не виноват.
– Но ведь ты не виноват.
– Попробуй объяснить им это, – с горечью проговорил Ги. – Видишь ли, один из драгунов умер, поэтому парня, которого поймали, осудят за убийство. Вот они мне и отомстили.
– Ведь они могли убить тебя.
– Нет, Джонти слишком умен для этого. Он знал, что за убийство его повесят, если поймают. Это было бы уже слишком. Я отбивался, но их было трое, может быть, четверо, точно не помню. Четыре пары башмаков, подбитых гвоздями, быстро вышибли из меня дух, и я, наверное, потерял сознание. Потом я пытался выбраться из той грязной канавы, но не смог. Помню ужасную вонь и холод, но потом, вероятно, я снова лишился чувств, потому что следующее, что вспоминается, это собака, лижущая мне лицо.
– Это была Бет.
– А потом только путаница в голове и ужасные сны. – Он попытался сесть в постели. – Что мы будем делать, Белла?
Он выглядел таким бледным и измученным, что Изабелла заставила брата снова лечь на подушки.
– Больше не разговаривай. Я принесу тебе что-нибудь поесть. Тебе нужно отдохнуть. Поговорим вечером.
– Ты ведь ничего не расскажешь дяде Джошуа?
– Я должна рассказать. Джонти и его приятели заслуживают наказания.
– Нет, Изабелла, нет. Они и так считали меня предателем, а теперь уж точно убедятся, что были правы, поступая так со мной.
– Убивая тебя?
– Они не добили меня.
– Ну хорошо, а как же насчет денег?
– Это их не интересовало. Они их взяли, чтобы было похоже на ограбление.
– Не может быть.
Однако Ги был прав. Несколько дней спустя деньги были найдены одним из пастухов, вытаскивавшим свалившуюся в канаву овцу. Все деньги были целы. Оказывается, и у бандитов существует понятие о чести.
Но все это выяснилось позже. В день же, когда Ги шепотом рассказывал сестре о том, как все произошло, они ничего не знали. Брат и сестра сидели рядом в слабом свете свечи.
– Как же я могу теперь здесь остаться? – в отчаянии сказал он. – Все-таки они были моими друзьями, а теперь я стал для них врагом. Они мне больше не доверяют. Это невыносимо. Раньше я чувствовал, что делаю что-то полезное, хоть и противозаконное. Мне это нравилось, и тот парень, Эрмитейдж, заинтересовался моим рассказом. Правда ведь, Белла? Я мог бы снова отправиться туда, выяснить еще что-нибудь интересное для него, если бы не случилось все это. – Он повернул голову, чтобы взглянуть на сестру. – Кто он, Белла? Я знаю, он имеет отношение к Министерству иностранных дел и к политическим кругам. А дядя Джошуа так хочет туда попасть, что готов продать душу дьяволу. Но в то же время, он не похож на светского щеголя, так ведь? Чем на самом деле он занимается?
– Не знаю, – задумчиво сказала Изабелла. – А хотелось бы знать. С виду он такой обаятельный, располагает к себе, но даже тогда, много лет назад, на корабле, когда он был так добр к нам, – ты помнишь, Ги, – даже тогда я чувствовала, что в нем есть какая-то тайна.
Сможет ли он им помочь или сочтет их просьбу наглостью? Она не осмелится попросить. Изабелле хотелось выбросить эту мысль из головы. Только одно представлялось ей очевидным: она не могла оставить здесь Ги одного. Нужно что-то придумать. Но пока Ги так болен, Изабелла не могла ни о чем думать.
– Прежде всего тебе нужно поправиться, – сказала Изабелла, устраивая его поудобнее на кровати. Еще будет время подумать. «Но совсем немного времени останется после карнавала», – в отчаянии размышляла Изабелла, ставя воду на столик так, чтобы Ги мог дотянуться, и оставляя свечу зажженной. Позднее она зайдет посмотреть, спит ли он. Хотя, подумала девушка, сейчас он чувствует себя уже достаточно хорошо, чтобы остаться одному на несколько часов, а ей так хотелось уединиться в своей комнате и попробовать найти решение. Было бы гораздо проще украсть деньги и убежать вместе с братом. Они смогли бы продержаться около года, пока не начнут добывать средства к существованию. Но Изабелла рассмеялась над этой безумной идеей. К сожалению, граф де Совиньи и его сестра не были ворами. Насколько было бы легче не иметь совести.
Готовясь ко сну, надевая ночную рубашку, она почему-то подумала о Люсьене. Как бы поступил он? Ухватился бы за предоставившуюся возможность, как сделал это с лошадью Джеймса, а потом отвечал бы за последствия? «Я обязан тебе жизнью. Жди меня». – Все это пустые обещания. Но как было бы чудесно, если бы они исполнились! Однако легче достать луну с неба.
Изабелла вздохнула, вытянувшись на постели, взяла книгу и наклонилась к свече. Она будет читать «Сказание о старом мореходе». Поэзия унесет девушку далеко от обыденной жизни, и, может быть, найдется выход, о котором она еще не подумала, осуществится несбыточная мечта: на карнавале вдруг появится Люсьен в образе сказочного принца и унесет их с Ги в другой мир. Свеча оплыла, книга упала на пол, и Изабелла вдруг очнулась. Сон, мечта – вся эта чепуха так быстро исчезает. Пора взглянуть, спит ли Ги, задуть его свечу и вернуться в свою постель. Подумать о суровой действительности, с которой скоро придется столкнуться.
Часть II
Роберт
1801–1803
Глава 7
Я снова получил приглашение в Хай-Уиллоуз, – сказал Роберт Эрмитейдж своей сестре за завтраком в их фамильном особняке на Арлингтон-стрит. – Отмечается день рождения Венеции. Кроме того, в том краю, как раз в это время проводится карнавал, и леди Бриджез решила устроить большой прием.
Мэриан вскинула на брата глаза.
– Ты поедешь?
– Думаю, да.
Сестра подлила ему кофе, добавила немного сливок и осторожно сказала:
– Никогда бы не подумала, что сельский карнавал может тебя привлекать.
– Меня не карнавал привлекает, – откровенно признался он, – мне нужно поехать в Кент по другой причине.
– Как я поняла, вопрос о береговых укреплениях пока отложен, ведь, по-видимому, угроза наполеоновского вторжения отдалилась в связи с назначением Нельсона на пост командующего флотилией, охраняющей Ла-Манш.
– Это, конечно, верно, – улыбнулся Роберт. – Между прочим, наш адмирал рьяно взялся за дело. Он вернулся с победой на Балтийском море, надеясь провести несколько недель заслуженного отпуска со своей любимой Эммой. Но стоило премьер-министру твердо заявить в беседе с ним, что только сам герой сможет успокоить встревоженную нацию, как он тут же вернулся в Министерство военно-морского флота. Следует отметить, что адмирал занимается флотилией с энергией настоящего командира.
– Так что же влечет тебя туда на этот раз?
Роберт допил свой кофе, медленно сложил салфетку и посмотрел на сестру.
– Я должен кое-что сказать тебе, – задумчиво проговорил он. – Если все пойдет так, как я надеюсь, то вскоре я женюсь.
– Женишься! – воскликнула Мэриан. – О, Роберт, только не на Венеции!
Он слабо улыбнулся:
– Нет, не на Венеции, а на ее кузине.
– Кузина? Какая кузина?
Мэриан была поражена. Она не верила своим ушам и гадала, не было ли это заявление одной из шуток Роберта, хотя держался он спокойно и был серьезен.
– Кто она? Откуда она взялась? Почему они никогда не привозили ее в Лондон?
– Кажется, ее мать была сводной сестрой сэра Джошуа, а отцом – виконт де Совиньи. Ее дедушка был убит чернью в девяносто третьем году, а отец сложил голову на гильотине. Она и ее младший брат бежали из Франции. Так получилось, что я находился на корабле, который вез их в Англию несколько лет тому назад.
– Ты никогда не рассказывал об этом.
– Зачем бы я стал рассказывать? В то время это была самая обычная трагедия.
Мэриан нахмурилась:
– Почему мы никогда не слышали о них?
– Бриджезы приняли их неохотно. Когда-то давно произошла неприятная семейная ссора. Насколько я понял, в последние шесть-семь лет их не выпускали из Хай-Уиллоуз, используя как слуг, которым не надо платить.
У Мэриан было тайное подозрение, что Роберт стал жертвой своего глубокого сочувствия к несчастным, что и скрывал под внешней сдержанностью.
– Но не можешь же ты жениться на девушке просто так, из жалости? Это было бы ошибкой. Ты не должен так поступать, Роберт. Это не самая лучшая основа для счастливого брака.
– Ты неправа, Мэриан. Во всем этом жалость играет незначительную роль. Причина не в жалости. – Он помолчал немного, вспоминая то первое впечатление, когда он увидел девушку в морских волнах. Не в тот ли момент началось колдовство, или это случилось потом? В любом случае, он не мог рассказать об этом Мэриан, она бы подумала, что он сходит с ума. – Истина чрезвычайно проста, – медленно продолжал он, – я считаю, что не могу прожить без нее остаток своих дней. Думаю, это именно то, что поэты и романтики называют любовью с первого взгляда. Никогда мне не приходило в голову, что такое недоразумение может произойти со мной, – беспомощно пожал он плечами, – это поразило меня, как… как удар молнии, «что исчезает, едва успев вспыхнуть».
– О, только не цитируй мне Шекспира, – раздраженно воскликнула Мэриан. – Дело слишком серьезное. Мне просто не верится. Это так не похоже на тебя. А что скажет отец?
– Ввиду того, что в настоящее время он живет с дочерью своего главного лесничего, не думаю, чтобы он нашел, что сказать.
– Но он же не женился на ней!
– Верно, и я не имею ничего против Джинни. Она милая девушка и добра к нему. В эти последние несколько лет он стал другим человеком. Не намекаешь ли ты, что мне следует сделать Изабеллу своей любовницей? Это не входит в мои намерения, и я хочу совсем другого.
– А как она относится к тебе? Ты ее спрашивал? Говорил с ее дядей?
– Нет еще, и опасаюсь, что Изабелла может отвергнуть меня. Она горда и обладает чувством собственного достоинства.
– Она упадет в твои объятия и возблагодарит Бога за свое счастье, если у нее есть хоть немного ума! – возмущенно воскликнула Мэриан.
– Ты слишком пристрастна, дорогая! Ведь я вовсе не похож на героя, о котором мечтают молодые девушки, не так ли? – Он вдруг обратился к ней с почти детской мольбой: – Она тебе понравится, Мэриан, она обладает редким обаянием, умная, читает Вергилия и Горация, разбирается в истории и литературе.
– Похоже, она представляет собой худшую разновидность «синего чулка», – охладила его Мэриан. – Прекрасная кандидатура в жены, должна сказать!
– Почему? У нас общие интересы, а это уже многое.
– Сколько ей лет?
– Девятнадцать. А брат на два года моложе.
– О, Роберт, – вздохнула Мэриан, – ты собираешься взять на себя заботы о целой семье? Это же просто глупо. Не могу поверить в серьезность твоего решения.
– Никогда в жизни я не был более серьезным, – решительно сказал он и встал из-за стола. – А теперь мне действительно нужно идти. Иметь дело с Бонапартом дьявольски трудно. От него одного можно ожидать столько же сюрпризов, как от стаи бабуинов. С тех пор как мы начали эти мирные переговоры, между нашим ведомством и Парижем завязалась переписка, и с его стороны выдвигается все больше требований.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56