Затем присутствовала Мэлприн. Она
заправляла гигантским конгломератом, включавшим в себя сельское хозяйство,
химическую и фармацевтическую промышленность. Рядом стоял Ловетт, отпрыск
гигантского клана банкиров. И наконец - близнецы Краа: одна чрезмерно
толстая, другая болезненно худая; они держали под контролем основные
шахты, фабрики и металлургические заводы Империи.
Кроме Сулламоры, в Совет вначале входил и еще один человек. Но барон
Волмер погиб нелепой смертью незадолго до конца войны.
У Кайса был сухой мягкий приятный голос. Сухой мягкий приятный голос
с прискорбием известил, что Парламент тайным голосованием принял решение
потребовать от пяти магнатов, чтобы они управляли Империей в момент
страшной опасности. Никто из членов Совета не стремился к этой тяжелой
обязанности, и, конечно же, ни один из них не чувствует себя вполне
достойным того доверия, которое ему оказали.
Но они убеждены, что именно теперь другого выбора нет. В этом ужасном
хаосе должен быть восстановлен порядок, и они приложат все силы, чтобы
править мудро и справедливо до того момента - и очень скорого, - когда
будут проведены свободные выборы, призванные определить, насколько
правильно руководили они Империей в отсутствие Его Величества, принявшего
смерть мученика.
Члены Совета отдают себе отчет, продолжал Кайс, что в лучшем случае
это слабое решение, но они долгие часы ломали головы и не смогли найти
иного выхода. Была создана комиссия для того, чтобы изучить сложившуюся
ситуацию и внести свои предложения. И он, и другие члены Совета ожидали
предложений со стороны влиятельных деятелей науки так же страстно, как и
любой другой, имеющий глаза и уши. Но то, чего от них ожидали, так и не
сделано до сих пор, может занять уйму времени и вызвать бурные дебаты.
Кайс посоветовал потерпеть и поклялся, что продолжит дело великого
человека, который спас их всех от угрозы рабства со стороны Таанских
миров.
Друг за другом выходили и остальные члены Совета и делали точно такие
же заявления, добавляя лишь мелкие детали - например, дата похорон,
которые будут пышнее и богаче, чем какие-либо похороны раньше.
Императору оказали новые посмертные почести, и был объявлен год
траура.
Стэн нажал кнопку выключения экрана и присел поразмышлять.
Даже не требовалось его психологической подготовки в "Богомоле",
чтобы понять, что он стал свидетелем переворота и захвата власти. Итак,
Тайный Совет с неохотой согласился править до тех пор, пока не состоятся
свободные выборы.
В свое время Стэн уже не раз помогал деспотам с такими же пустыми
обещаниями. Хотел бы он знать, сколько пройдет времени до первого удачного
хода. И какой ход в конечном итоге будет удачным. И каким будет следующий
ход. И дальше, ход за ходом, пока вся система не лопнет. Он предположил,
что постоянная, набирающая силу война будет идти до конца его дней.
На карту поставлена абсолютная власть. Стэн понимал, что все
определяет Антиматерия-2 - АМ-2, топливо, на котором основана цивилизация.
Это и источник дешевой энергии, и ключ к вооружению, и практически
единственный способ межзвездных путешествий. Без АМ-2 масштабы торговли
были бы сведены до границ звездной системы, по которой грохочут страшно
медленные двигатели Юкавы.
Но Стэн ничего не мог поделать. Вечный Император мертв. Да
здравствует Император!.. Стэн скорбел по нему. Не как по другу; никто не
мог назвать Императора своим другом. Ну, тогда как по товарищу по оружию.
Стэн запил и продолжал пить целый месяц, чередуя виски и стрегг - два
любимых напитка Императора.
А потом он попытался наладить свою жизнь. Не так уж и заботил его тот
хаос, в котором находилась Империя.
Он приобрел себе столько АМ-2, на сколько смог наложить лапу, и еще
задолго до того, как начались перебои. Стэн не мог нарадоваться своей
прозорливости. Причины перебоев его не касались. Он допускал, что члены
Тайного Совета в бесконечной мудрости выбрали прежний курс к дальнейшему
утяжелению своих и так не легких кошельков.
Стэн попробовал немного заняться бизнесом. Это пришлось ему не по
душе. Затем он испытал бесконечную серию мимолетных радостей - подобно
Императору, у которого было множество увлечений. Стал блестящим кулинаром,
хотя и знал, что никогда не сравняется в этом искусстве с властителем.
Оттачивал мастерство работы с инструментами и строительными материалами.
Его угнетала недостаточная роскошь вокруг, он изучал и усовершенствовал
свою планету.
Стэн и Алекс переписывались, каждый раз обещая друг другу скоро
встретиться, но это "скоро" никак не наступало. А так как контроль за АМ-2
ужесточился, то мечта о путешествии становилась все более и более
призрачной, и когда они это поняли, "скоро" уже больше не упоминалось в их
письмах.
Ян Махони - один из немногих настоящих друзей Стэна - вел тихую жизнь
военного историка, а потом погиб в нелепом несчастном случае. Стэн слышал,
что он утонул, а тело его так и не нашли. Какая злая ирония судьбы в
бессмысленной смерти человека, который множество раз ухитрялся выжить в
самых невероятных ситуациях!
Последний год добровольного отшельничества Стэна оказался самым
тяжелым. Его постоянно преследовало мрачное настроение, а также навязчивое
чувство тревоги. Кого ему опасаться, он и понятия не имел. Врагов у него
не было... Но тревога не проходила. Каждое жилище, которое Стэн устраивал
себе на Мостике, было окружено все более и более изощренными и, как он
должен был сам признать, необычными охранными устройствами, включая и
смертельно опасные для любого существа растения, привезенные им из
какой-то чертовой дыры, и названия которой он уже не помнил. Они
разрастались как бешеные в безмятежной природе Мостика. Время от времени
приходилось выжигать весь периметр, чтобы держать растения под контролем.
Не так давно он устроил себе новое жилище в северо-западном секторе
второго крупнейшего материка в зоне умеренного климата.
"Умеренного" - слабое и ничего не выражающее определение для этого
местечка среди четырех крупных озер. Здесь всегда дуют жестокие и холодные
ветры. Много месяцев в году снег надежно укрывает землю и сгибает деревья
в лесу. Но по какой-то причине это место оказалось очень притягательным
для Стэна. Наверно, из-за смертоносных растений, которые цвели в холодном
и сыром климате.
Стэн выстроил несколько соединенных между собой куполов крепостного
вида на берегу одного из озер. Один купол был отведен под кухню и
кладовку, где Стэн готовил и хранил свою еду, потрошил мелкую дичь или
чистил странных, имеющих форму пули, но вкусных обитателей озера. В
гидропонных баках, которые занимали часть купола, росли овощи. Во втором
куполе была мастерская, битком набитая всевозможными инструментами и
строительными материалами. Здесь Стэн еще хранил и изготовлял свое оружие,
так же как и следящие приборы, с которыми он всегда возился. Последний
купол содержал его жилые комнаты и спортивный зал. Многие часы Стэн
проводил в зале и вне его в бесконечных тренировках.
Он отделал стены жилых комнат натуральным деревом, срубленным в
собственном лесу, смастерил скамейки, шкафы и все вещи из этого же
материала. Когда работы закончились, купол приобрел такой домашний вид,
что Стэн был ужасно доволен. Но чего-то все-таки не хватало. Он напряг
свою память - и наконец воскликнул: "Эврика!". Не хватало камина. После
нескольких мучительных и очень дымных экспериментов камин был готов. Он
получился гигантским, вмещавшим двухметровые поленья. Тяга у камина была
адская, и он давал чудесные, радующие взор отблески.
Женщина, которая жила у Стэна несколько месяцев, говорила, что камин
напоминает ей что-то давнее, виденное прежде... Нет, не вспомнить. Стэн
мучил ее расспросами, но она лишь призналась, что камин напоминал ей вещь
из магазина уцененных товаров. Судя по тону ее голоса, Стэн понял, что она
имеет в виду вычурность и сентиментальность. Он приуныл, но промолчал.
Через неделю или чуть позже он возвращался после какого-то дела из
леса. Стоял прекрасный пасмурный день, легкий снежок сыпал с небес и
укрывал деревья. Стэн подал голос, и женщина открыла дверь, встречая его.
Она стояла в дверном проеме, в отблесках огня, освещавших ее сзади, и Стэн
понял, наконец, о чем она думала. Ведь он тоже вспомнил.
Когда-то давно его мать продлила свой контракт на шесть месяцев,
чтобы купить картину. Деревенская девушка, заброшенная на такие далекие от
нее заводы Вулкана, отдала полгода своей жизни за то, что, по ее мнению,
было произведением искусства.
Это был зимний пейзаж. Стэн вспомнил снег, падавший на маленькую
гроздь куполов, и дверь, которая распахивалась, встречая рабочих из леса
или с поля, и яркий мерцающий огонь, сверкавший за открытой дверью...
Самое ценное сокровище матери. Через восемь месяцев она погибла...
Стэн непроизвольно воссоздал ату картину. Под каким-то предлогом он
выпроводил женщину из своего дома. Было глупо винить ее в проступке, когда
она даже понятия не имела, что совершила его. Просто Стэн больше не мог
терпеть ее рядом.
Это случилось, когда хандра достигла пика. Месяц за месяцем душевные
раны кровоточили. И без психолога Рикор можно было понять, что с ним
происходит. Стэн и сам знал. Но ничего не менялось. Он даже назвал четыре
озера в честь своей давно погибшей семьи.
Самому большому водоему, где возвышалось его жилище. Стэн дал имя
Амос, как у отца. Следующее в цепочке озеро получило название Фрида, в
честь его матери, затем шли Аад и Джос, в память брата и сестры.
Стэн сел и углубился в размышления, надеясь, что его состояние - не
более чем длительная лихорадка, которую надо перетерпеть, пока не ослабнет
вирус и болезнь не отступит.

...В пяти сотнях миль к северу яркий световой луч прорезал ночное
небо, словно подавая кому-то знак. На мгновение задержался над замерзшей
землей и поспешил к озерам и пристанищу Стэна.
Затем возник шар, висящий среди звезд. Могучие приборы окутали
планету мощной электронной завесой, которая заблокировала сторожевую
сигнализацию Стэна и подала ей сигнал, что все спокойно.
От шара отделился луч, очень похожий на первый, и распространился в
том же направлении.
На землю опустилась небольшая космическая шлюпка, заляпав снег черной
грязью. Откинулся люк, и из шлюпки возник темный силуэт. Натянув зимнюю
одежду и обувь, человек выпрямился, затем нерешительно взглянул на лыжи,
не вязавшиеся с его грузной фигурой, с опаской вдохнул воздух, очень
напомнивший ему Кадьяк на далекой Земле. Потом неожиданно незнакомец
увидел легкий след над горизонтом - еще один корабль, стремительно летящий
по небу.
Человек повернулся и заторопился по снегу, двигаясь, как невесомый
танцор, несмотря на свои внушительные габариты. Окинул окрестности опытным
глазом и пошел извилистым курсом, даже не стараясь скрывать свои следы. На
это не было времени.
Внезапно, без видимых причин, он свернул к маленьким холмикам на
снегу. За его спиной в это время, с легким треском пробив ледяную корку,
приземлился другой корабль. У кромки деревьев путь преградила почти
неприметная горка. Человек остановился. Застонав от разочарования, он
двинулся сначала в одном направлении, затем в другом. Казалось, что
маленькая возвышенность была непреодолимым препятствием на пути к опушке
леса. Почему-то человек считал, что его путь перекрыт.
Люк второго корабля распахнулся, и на землю спрыгнули семь темных
фигур. Надлежащим образом уже экипированные, они беззвучно объяснялись на
пальцах; о чем-то договорились и поспешили в сторону человека. Семерка
двигалась неровным клином, направляющим был самый высокий из них. Они безо
всяких усилий скользили по снегу на гравилыжах легким размеренным шагом.
Если бы кто-то преградил им путь, они, без сомнения, действовали бы
наверняка. Эти охотники привыкли брать крупную дичь.
Их добыча стояла на коленях возле холма, что-то старательно выкапывая
из земли голыми руками. Пальцы незнакомца замерзли и не повиновались -
тяжелые, неповоротливые. Ему пришлось остановиться и потрясти руками,
чтобы вернуть их к жизни. Позади него двигались фигуры.
Наконец на свет вышла серебристая нить, покрытая снежной пылью,
настолько тонкая, что мог бы позавидовать любой паук. Человек подышал на
нитку; теплая влага от его дыхания осела на нить и тут же замерзла.
Когда он решил, что нить достаточно толста, уже пришедшими в чувство
руками вытащил крошечный приборчик. Ногтем открыл заднюю крышку, получив
доступ к программному устройству. Вставил специальный штифт в несколько
отверстий, дождался звукового сигнала, свидетельствовавшего, что прибор
заработал.
Человек закрыл крышку, прошептал молитву и медленно, очень медленно
протянул приборчик в сторону нити.
Лазерный луч пробил своим теплом морозный воздух и прорезал борозду
на снегу в нескольких миллиметрах от его коленей. Человек вздрогнул, но не
поддался побуждению отдернуть руку или поторопиться. Он знал, что если
ошибется, то дыра, прожженная в его теле, будет не самым худшим
последствием.
Ему было необходимо попасть к Стэну, пока Стэн сам не попался.
Маленькие зажимы захватили нить. Человек задержал дыхание, выжидая.
Сверкнул еще один лазерный выстрел. Каблук одного из снежных ботинок
взорвался - сдетонировал крошечный заряд АМ-2.
Наконец писк из приборчика сообщил, что все в порядке.
Человек бросился через проволоку в лес, когда стрелки уже
прицелились. На том месте, где он стоял мгновение назад, образовалась
дыра.
Как только он исчез, команда охотников быстро кинулась вперед.
Скользя вокруг холмов, их жертва скрылась. Преследователи перескочили
через проволоку и приземлились на другой стороне. Их направляющий подал
какой-то знак, и клин разделился. Охотники рассыпались по лесу.
Стэн расхаживал по комнате. Он был раздражен. Достал древнюю книгу в
кожаном переплете, уставился на название, но не смог его разобрать. Бросил
книгу назад на стол, шагнул к огню и склонился над ним, к жаркому и
сильному пламени. Ему по-прежнему было холодно, и пришлось подбросить в
камин еще одно полено. Что-то было не так, но он не мог понять, что
именно.
Стэн вгляделся в ряд мониторов сторожевой системы; все лампочки
светили спокойным зеленым светом. Но почему у него такое чувство, что его
обманули?
По телу Стэна поползли мурашки. Рассудок подсказывал ему, что он
ведет себя, как старый нытик: боится темноты, подпрыгивает от каждого
шороха... "Не обращай внимания!" - приказывал Стэну разум. Но внутренний
голос требовал не расслабляться.
Стэн не поверил показаниям мониторов и перешел на ручное слежение.
По-прежнему все спокойно. Он сканировал сектор за сектором. Ничего. Уже
чувствуя отвращение к самому себе, он вновь перешел на автоматическое
наблюдение. Лишь на миг лампочки моргнули желтым цветом, а затем опять
засветились ровным зеленым. Что это было?
И снова он переключился на ручное управление. Зеленый, черт побери!
Опять на автомат!.. На этот раз никакого намека на желтый цвет, все было
изумрудно-зеленым. Должно быть, ему показалось.
Стэн прошел к выходу, распахнул дверь и выглянул наружу. Все, что он
мог увидеть, это снежную пустыню, сверкавшую в лунном свете. У него было
несколько следящих приборов, спрятанных в деревьях на расстоянии прямой
видимости. Проверив приборы, Стэн сумел разглядеть лишь собственную тень,
выглядывавшую за дверь. Никто не мог остаться не замеченным с любой
стороны дома.
Чувствуя себя самым последним идиотом, он вытащил из тайника возле
двери миниатюрный виллиган, снял с предохранителя и шагнул из дома. Вокруг
царили тишина и покой.
Стэн сантиметр за сантиметром обследовал местность. Казалось, все
было в порядке. Он снова поставил оружие на предохранитель, сказав себе,
что надо выкинуть к чертовой матери эту штуковину и успокоиться. Однако
старые навыки так просто не забываются.
Ой сунул виллиган за пояс, вернулся в дом и захлопнул тяжелую дверь.
Стэн повернулся к огню, только когда сила инерции довела дверь на
смазанных петлях до конца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40