Поверьте, до окончательной победы над болезнью еще очень далеко.– Можно самим попробовать изготовить сыворотку из крови переболевшего скота.Все вдруг замолчали. Даже бабушка перестала бормотать молитвы.Гость даже глаза вытаращил, потрясенный рассуждениями беспутного старшего сына Дуньяни.– Совершенно безумная идея, но в ней что-то есть, – согласился он.Не спрашивая мнения отца, Анджело заявил:– Мы готовы подвергнуть вакцинации наш скот, и немедленно!– Я одобряю идею сына! – вмешался Иньяцио.– Что-то в этом есть, что-то есть… – задумчиво повторил ветеринар.Смелое, но вполне здравое предложение Анджело пришлось Канци по душе.Джина поставила на стол дымящуюся супницу с бульоном, в котором была и говяжья вырезка, и молодая курочка, и большая мозговая кость, приправленным морковью, луком и сельдереем. Роза разлила суп, начав с бабушки. Анджело наблюдал за изящными жестами сестры и неожиданно для себя заметил, до чего же она хороша. Он словно впервые с тех пор, как вернулся с войны, разглядел Розу. Лицо ее напоминало картины эпохи Возрождения. Глубокие черные глаза сияли. Анджело вспомнил, как вернулся домой в перый раз, увидел Розу шестилетней девочкой, рыдавшей из-за серебряного ожерелья, сначала «подаренного» Мадонне, а потом украденного цыганкой. Он всей душой полюбил одинокую, обиженную девочку. А теперь эта любовь огнем бушевала в его груди.Слова доктора вернули Анджело к действительности.– Синьор Дуньяни, вы и вправду готовы рискнуть? – спросил Канци.– Я слов на ветер не бросаю, – ответил Анджело.– Тогда посмотрим, что можно сделать.Роза налила бульон отцу, а потом – гостю. Доктор взглянул на девушку, и Анджело подметил в глазах молодого, утонченного синьора искру страсти.– Спасибо, синьорина Роза, – поблагодарил хозяйку Канци.Роза передала ему тарелку, а доктор как бы нечаянно коснулся ее пальцев. Этот жест не ускользнул от раздраженного Анджело. Брат увидел, что сестра не отрывает взгляда от гостя, словно готова созерцать доктора всю оставшуюся жизнь.– Надо что-то делать, потом будет поздно! – сердито бросил Анджело ветеринару.В этот момент старший брат думал вовсе не об эпидемии ящура. Но доктор решил, что речь идет об эпизоотии, и с готовностью откликнулся:– Конечно, надо что-то делать, потому я сюда и приехал.Роза сидела рядом с бабушкой, не поднимая глаз от тарелки. Когда Канци коснулся ее пальцев, ее охватил какой-то неизъяснимый восторг.– А как вам, синьор доктор, наш деревенский супчик? – спросил Иньяцио. – Вот попробуйте еще фаршированную курицу. Этот рецепт Роза переняла у покойницы матери, а той он достался от бабушки, которая была знакома с поваром императрицы Марии-Терезии.– Прямо историческая курица, со славным прошлым, – пошутил гость.На столе появилось большое блюдо с курицей, фаршированной молотым мясом, приправленным сухофруктами, миндалем и орехами. Курица благоухала мускатом и можжевельником. Недаром Иньяцио так расхваливал это сокровище птичьего двора.Анджело встал, взяв в руки острые кухонные ножницы с загнутыми концами. Он разрезал напополам курицу, и по кухне поплыл горячий аромат. Анджело взял хорошо заточенный нож и, угрожающе взглянув на доктора, произнес:– Вам придется хорошо поработать, собирая материал для вакцины.Он воткнул нож в курицу так, словно всаживал его в этого надменного докторишку, вогнавшего в краску Розу.Канци был прекрасным ветеринаром, но никудышным психологом. Он заметил раздражение Анджело и приписал его обычной для старших братьев слишком строгой заботе о добродетели хорошеньких сестер.– Я должен поговорить и с другими животноводами, – сказал Канци. – Может, вы мне еще что-нибудь подскажете?Анджело положил гостю на тарелку два куска фаршированной курицы и, заглянув в глаза ветеринару, гордо произнес:– У вас – университетский диплом, а я только начальную школу кончил. Неужели я могу вам что-то посоветовать?– Но вы же много читаете. Читаете и по-английски. У вас разносторонние интересы.– Он у нас и говорит по-английски! – с удовлетворением заметил Иньяцио. – А французский знает, как мы диалект. Да еще болтает по-испански и по-арабски.– Хватит, папа, – остановил его Анджело. – Доктору Канци это не интересно.– Напротив, я поражен! – воскликнул Канци, пытаясь придать беседе дружеский тон. – Вы, похоже, побродили по свету…Анджело не пожелал продолжать эту тему и снова перевел разговор на свирепствующую в округе эпидемию.
Все вышли из кухни, а Анджело остался. Он взял карты, уселся за стол и начал играть сам с собой. Роза на гладильной доске у окна принялась гладить накрахмаленные воротнички мужских рубашек. Она то и дело встряхивала тяжелый утюг с углями, чтобы поддержать жар.Бабушка, сжавшись в комочек у очага, молилась, закрыв глаза и совершенно отрешившись от внешнего мира. Несмотря на воцарившуюся на кухне тишину, Роза и Анджело ощущали какое-то напряжение.Анджело, подперев голову рукой, разглядывал карты, словно стараясь отыскать единственную, нужную ему, но краем глаза он все время следил за сестрой. И она чувствовала его проницательный взгляд, подобный молчаливому упреку.Анджело и Роза очень хорошо знали друг друга и именно поэтому боялись разбираться в хитросплетении своих чувств. Конечно, брата и сестру соединяла сердечная привязанность, но в потемках души таилось и иное чувство, внушавшее обоим страх.Пока Анджело воевал, они обменивались длинными письмами, исполненными искренней любви. Потом они встретились, и их отношения как-то странно осложнились.– Тебе понравился этот коровий доктор? – вдруг спросил Анджело, уставившись в карты.– С какой стати он должен мне нравиться? – возразила Роза.Она стояла к брату лицом и продолжала гладить.– Ну ты теперь женщина, – с трепетом произнес Анджело.– А доктор тут при чем? – спросила Роза, делая вид, что не понимает.– Я хотел сказать, ты теперь на выданье, – стараясь оставаться спокойным, продолжал Анджело.– Ну и что? – равнодушным тоном произнесла девушка.Но сердце Розы забилось учащенно, и пальцы судорожно сжали ручку утюга.Анджело задумался. Неужели Роза еще так наивна? Судя по тому, каким вниманием она окружила доктора, она все прекрасно понимает. Он видел, как она смотрела на гостя. Таким исполненным желания взглядом смотрели на Анджело женщины, которых он встречал в своих скитаниях. А Роза – натура страстная. Анджело это почувствовал, когда поцеловал сестру, а почувствовав – оттолкнул ее. Но, может, ему только чудится, может, виноват тот огонь, что сжигает его?Анджело поднял голову, чтобы заглянуть сестре в глаза. Словно по негласному уговору, взгляды их встретились.– Ничего плохого, если он тебе запал в душу… – выдавил из себя Анджело.Роза залилась краской, и глаза повлажнели. Она, казалось, вот-вот расплачется.– Может, и ничего плохого, – ответила девушка. – Только я о нем и не думала…– Лжешь! – взорвался обезумевший от ревности Анджело.– С какой стати! – возмутилась Роза.По ее нежным щекам покатились тяжелые слезы.– Потому что ты знаешь, что он мне не понравился, – заявил Анджело. – Городской щеголь, тебе такой не подходит.– Зачем ты оскорбляешь меня? Разговариваешь со мной словно с дурной женщиной…Роза взглянула на брата глазами кающейся грешницы.– О нет, нет! Я не хотел тебя обидеть.Анджело бросился к сестре, обнял ее, осушил поцелуями слезы.– Что случилось, Анджело?– Ничего, что могло случиться?– Но ты сторонишься меня, – жалобно произнесла девушка, – а обращаешься со мной, как, как…Он оборвал ее, боясь, что она скажет страшные слова.– Я виноват, виноват. Я прошел тяжелую войну, такого навидался. Со временем все пройдет. А теперь, – повелительным тоном обратился он к сестре, – теперь скажи, что ты и думать забыла об этом городском докторе.– Что тебе до него?– Нет, скажи!– Хорошо, я о нем забыла, – покорно согласилась Роза.И тут она поняла, что ее замечательный, столько повидавший брат не хотел услышать от сестры правду. Он повиновался терзавшим его душу темным желаниям, а она, Роза, ради сохранения покоя в семье подчинилась ему.– Вокруг столько хороших парней, – сказал Анджело.– Конечно, – откликнулась Роза.– Главное, найти того, кто тебе подходит.– Ты прав, – ответила девушка, вытирая слезы.Ложь Розы успокоила Анджело. Он сложил карты и убрал их в футляр.– Пойду взгляну на коров, – произнес брат.– А в остерию сегодня не пойдешь?– Нет. Ты довольна?– Очень, – солгала Роза еще раз.Ей хотелось, чтобы Анджело теперь держался подальше от коровников. Там работал сейчас Стефано Канци, а Розе так хотелось встретиться с ним.– Пока! – попрощался с сестрой Анджело.– Пока! – откликнулась Роза.Она чувствовала себя сбитой с толку. Что случилось с Анджело? Что случилось с ней? Оба ступили на неверный и опасный путь. Глава 4 Роза остановила Фьяметту совсем рядом с двуколкой Канци.– Здравствуйте, синьорина Дуньяни! – поздоровался доктор, натягивая поводья. Он спрыгнул на землю и подошел к Розе. – А я как раз еду в «Фавориту». Хочу взглянуть на скот. И поблагодарить вас за ваше очаровательное гостеприимство. Обед был чудесный.Девушка смотрела на него глазами, затуманенными страхом и любопытством. Она так разволновалась, что не могла произнести ни слова.– Могу я быть вам чем-нибудь полезен? – с улыбкой осведомился Канци.Роза спешилась и приблизилась к Стефано. Она втянула ноздрями аромат табака и лаванды. Как он замечательно разговаривает! Розе казалось, что Стефано Канци выражается как герой романа.– Я хотела спросить, как дела с эпидемией ящура?Эпидемия, конечно, была лишь предлогом. Не могла же Роза признаться, что очутилась на этой дороге в этот час только потому, что ей хотелось встретиться с ним, разговаривать, коснуться его рукой. Но глаза ее говорили лучше всяких слов. И мужчина, протянув руку, осторожно обвел указательным пальцем овал ее лица, не отрывая взгляда от девушки.Роза широко раскрыла глаза.– А вы можете еще раз так сделать? – спросила она с наивностью ребенка.Его прикосновение привело девушку в восторг, и она вся затрепетала.Наивность Розы поразила Стефано. Девушке ее возраста и ее положения никак не пристало говорить такое мужчине.– Я вас правильно понял? – спросил доктор.– Правильно, – сказала Роза, не опуская глаз.Он снова обвел рукой ее личико.– Вам действительно понравилось? – несколько растерявшись, произнес Канци.– У меня закружилась голова, – призналась Роза.Стефано Канци припомнился мрачный взгляд Анджело, его недружелюбные слова и повадки сторожевого пса.– Вас, наверное, дома ждут, – сказал он, думая не столько о девушке, сколько о себе. – И простите мою дерзость, – добавил доктор, намекая на недозволенную фамильярность в обращении.Поведение Розы не укладывалось в рамки обычных правил. Он рассчитывал получить пощечину или услышать надменный отказ. Но девушка, не скрывая, попросила его продолжить игру и, похоже, идти дальше, до конца. Не то чтобы доктору этого не хотелось, но он предпочитал подобные решения принимать сам. Такое неожиданное и полное согласие разрушило прелесть обольщения.– Я что-то сделала не так? – спросила Роза.– Нет, это я вел себя неподобающе легкомысленно, – извинился доктор.– Что вы, доктор Канци! Мне следует быть осторожней. Я никогда не знаю, что следует говорить, а что надо скрывать. Никто меня не ищет, никто не ждет, если вас это волнует. Сегодня – базарный день. Мужчины уехали в Лоди и вернутся, только когда стемнеет.Стефано несколько успокоился, вытащил из кармана светлого пальто золотой портсигар, вынул легкую сигарету, зажег ее и с наслаждением затянулся.– Может, вас жених заждался, – выдыхая дым, произнес он.Роза почувствовала себя как на допросе и занервничала. А потом, женихи были любимой темой покойной матери, темой, всегда приводившей дочь в замешательство. Канци неожиданно утратил в глазах Розы все очарование. Двое мужчин, которыми она восхищалась, Анджело и доктор Канци, вдруг разочаровали девушку. И она второй раз за эти дни ощутила горечь предательства.– Так как насчет жениха? – улыбнулся доктор.Он говорил уверенно, чувствуя, что владеет ситуацией.Роза, не ответив, взлетела в седло и умчалась галопом, оставив Стефано в полной растерянности.– Сумасшедшая девчонка! – пробормотал он. – И она сумасшедшая, и лошадь ее!В мужчине заговорила оскорбленная гордость: никак не мог он предугадать слова и жесты этого непонятного создания.Доктор сел в двуколку, схватил поводья и, нахлестывая лошадей, пустился догонять Розу. Девушка уже доскакала до моста через реку.Роза остановилась у перелеска, недалеко от запруды. Фьяметта удовлетворенно пофыркивала. Роза подумала, что скачка понравилась и ей, и лошадке. Доктор-аристократ рванул за ней вслед с тем же пылом, что и деревенские юнцы, сыновья фермеров. Им стоит дать знак, и они бросятся перед ней на колени. Стефано издали следил за ней, потом без колебаний подъехал поближе. Он спрыгнул с двуколки и подошел к Розе. Она вызывающе смотрела на него сверху вниз, не покидая седла.Мужчина заговорил, и в голосе его звучала торжествующая уверенность:– Не знаю, чего ты от меня хочешь, но знаю, что я от тебя хочу.Он обхватил девушку за талию и снял с коня.Роза уже не чувствовала себя победительницей. Мужчина не смотрел на нее просяще и униженно, как остальные воздыхатели. Погоня обратила его в хищного, агрессивного самца. У Розы подгибались ноги. Их дыхание слилось в одно белое облачко. Она закрыла глаза и острей почувствовала запах мужчины. Он заключил девушку в объятия и прижался губами к ее губам. Она наслаждалась, чувствуя прильнувшее к ней мужское тело, ей нравились сильные руки, сжимавшие ее, губы, пахнувшие табаком и лавандой. Но, даже в плену этих ощущений, Роза оставалась недвижной, как статуя. Может, она боялась нарушить очарование момента. Стефано взял лицо девушки в ладони, заставил ее раскрыть губы, и Роза познала радость первого поцелуя. Будут и другие поцелуи, и другие восторги в ее жизни, но этот поцелуй красавца горожанина морозным декабрьским утром у запруды Роза не забудет никогда. Она поняла, что впереди ее ждут новые чудесные наслаждения. И сегодня она сделала первый шаг в этот волшебный мир… Глава 5 Склонившись над кухонным столом, Пьер Луиджи чертил на листе бумаги какие-то таинственные знаки, в которых разбирался он один. Работа совершенно поглотила его. Он ловко и уверенно орудовал линейками, циркулями, остро заточенными карандашами, оставлявшими на бумаге едва заметный след. Время от времени Пьер Луиджи что-то подсчитывал в толстой тетради в черной обложке с красным обрезом. Подвешенная над столом керосиновая лампа заливала кухню желтоватым светом.Иньяцио Дуньяни оторвал взгляд от счетов и сочувственно взглянул на сына.– Устал ты, наверное, возиться с этими закорючками, – спросил отец, посматривая поверх очков на сына.– С закорючками? – переспросил молодой человек, не прекращая работу.– А как это еще назвать? – усмехнулся Иньяцио.– Это чертежи, папа, – заметил Пьер Луиджи, аккуратно вычерчивая линию.– Для той развалины, что стоит во дворе? – презрительно поморщился отец.Иньяцио намекал на военный грузовик «БЛ-18», купленный несколько месяцев назад по цене металлолома.– Из развалины выйдет трактор, – ответил сын.– Вечно ваши новые штучки, – проворчал Иньяцио, погружаясь в счета.Впрочем, уж лучше пустая возня с чертежами, чем пьянки в остерии, драки и подозрительные дружки.Анджело с недавних пор забыл дорогу в остерию и стал почти трезвенником, проводя вечера дома за чтением газет.Анджело выглянул в окно. В ясном вечернем небе вспыхнули первые звезды, и в чистом воздухе, наполненном привычными деревенскими звуками, засверкали светлячки.Распахнулась дверь, и в комнату ворвался Ивецио.– За тобой что, бандиты гонятся? – возмутился отец.– Нет, – раздраженно ответил Ивецио. – А Роза вернулась?Последнее время Ивецио был какой-то взвинченный, ел плохо, слушал вполуха, работал в поле кое-как и ночами не спал.– Ваша сестрица пока не возвращалась, – ответил Иньяцио.Он только заметил, что дочери нет дома. Анджело сложил газету, а бабушка, ворочавшая кочергой в очаге, подняла на сына и внуков усталые глаза.– Не мешайте ей, пусть живет, – пробормотала старуха, откладывая кочергу и принимаясь за четки.Но никто не прислушался к словам бабушки.– Куда она ушла? – спросил Анджело.– Тяжело-то как, тяжело… – жалобно вздохнула бабушка у очага.– Что с вами, мама? – спросил Иньяцио.– Прибрал бы меня Господь поскорей, – ответила старуха.– Не надо, не говорите так, мама, – возразил сын.– Куда она ушла? – повторил Анджело.В глазах его сверкнуло бешенство.– Роза ушла к Джанотти, – сказал отец.Семья Джанотти, бедняки бедней некуда, проживала километрах в двух от «Фавориты». Роза ходила к ним ухаживать за больной малышкой. Сегодня она понесла ей мятный сироп и пакетик сахару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Все вышли из кухни, а Анджело остался. Он взял карты, уселся за стол и начал играть сам с собой. Роза на гладильной доске у окна принялась гладить накрахмаленные воротнички мужских рубашек. Она то и дело встряхивала тяжелый утюг с углями, чтобы поддержать жар.Бабушка, сжавшись в комочек у очага, молилась, закрыв глаза и совершенно отрешившись от внешнего мира. Несмотря на воцарившуюся на кухне тишину, Роза и Анджело ощущали какое-то напряжение.Анджело, подперев голову рукой, разглядывал карты, словно стараясь отыскать единственную, нужную ему, но краем глаза он все время следил за сестрой. И она чувствовала его проницательный взгляд, подобный молчаливому упреку.Анджело и Роза очень хорошо знали друг друга и именно поэтому боялись разбираться в хитросплетении своих чувств. Конечно, брата и сестру соединяла сердечная привязанность, но в потемках души таилось и иное чувство, внушавшее обоим страх.Пока Анджело воевал, они обменивались длинными письмами, исполненными искренней любви. Потом они встретились, и их отношения как-то странно осложнились.– Тебе понравился этот коровий доктор? – вдруг спросил Анджело, уставившись в карты.– С какой стати он должен мне нравиться? – возразила Роза.Она стояла к брату лицом и продолжала гладить.– Ну ты теперь женщина, – с трепетом произнес Анджело.– А доктор тут при чем? – спросила Роза, делая вид, что не понимает.– Я хотел сказать, ты теперь на выданье, – стараясь оставаться спокойным, продолжал Анджело.– Ну и что? – равнодушным тоном произнесла девушка.Но сердце Розы забилось учащенно, и пальцы судорожно сжали ручку утюга.Анджело задумался. Неужели Роза еще так наивна? Судя по тому, каким вниманием она окружила доктора, она все прекрасно понимает. Он видел, как она смотрела на гостя. Таким исполненным желания взглядом смотрели на Анджело женщины, которых он встречал в своих скитаниях. А Роза – натура страстная. Анджело это почувствовал, когда поцеловал сестру, а почувствовав – оттолкнул ее. Но, может, ему только чудится, может, виноват тот огонь, что сжигает его?Анджело поднял голову, чтобы заглянуть сестре в глаза. Словно по негласному уговору, взгляды их встретились.– Ничего плохого, если он тебе запал в душу… – выдавил из себя Анджело.Роза залилась краской, и глаза повлажнели. Она, казалось, вот-вот расплачется.– Может, и ничего плохого, – ответила девушка. – Только я о нем и не думала…– Лжешь! – взорвался обезумевший от ревности Анджело.– С какой стати! – возмутилась Роза.По ее нежным щекам покатились тяжелые слезы.– Потому что ты знаешь, что он мне не понравился, – заявил Анджело. – Городской щеголь, тебе такой не подходит.– Зачем ты оскорбляешь меня? Разговариваешь со мной словно с дурной женщиной…Роза взглянула на брата глазами кающейся грешницы.– О нет, нет! Я не хотел тебя обидеть.Анджело бросился к сестре, обнял ее, осушил поцелуями слезы.– Что случилось, Анджело?– Ничего, что могло случиться?– Но ты сторонишься меня, – жалобно произнесла девушка, – а обращаешься со мной, как, как…Он оборвал ее, боясь, что она скажет страшные слова.– Я виноват, виноват. Я прошел тяжелую войну, такого навидался. Со временем все пройдет. А теперь, – повелительным тоном обратился он к сестре, – теперь скажи, что ты и думать забыла об этом городском докторе.– Что тебе до него?– Нет, скажи!– Хорошо, я о нем забыла, – покорно согласилась Роза.И тут она поняла, что ее замечательный, столько повидавший брат не хотел услышать от сестры правду. Он повиновался терзавшим его душу темным желаниям, а она, Роза, ради сохранения покоя в семье подчинилась ему.– Вокруг столько хороших парней, – сказал Анджело.– Конечно, – откликнулась Роза.– Главное, найти того, кто тебе подходит.– Ты прав, – ответила девушка, вытирая слезы.Ложь Розы успокоила Анджело. Он сложил карты и убрал их в футляр.– Пойду взгляну на коров, – произнес брат.– А в остерию сегодня не пойдешь?– Нет. Ты довольна?– Очень, – солгала Роза еще раз.Ей хотелось, чтобы Анджело теперь держался подальше от коровников. Там работал сейчас Стефано Канци, а Розе так хотелось встретиться с ним.– Пока! – попрощался с сестрой Анджело.– Пока! – откликнулась Роза.Она чувствовала себя сбитой с толку. Что случилось с Анджело? Что случилось с ней? Оба ступили на неверный и опасный путь. Глава 4 Роза остановила Фьяметту совсем рядом с двуколкой Канци.– Здравствуйте, синьорина Дуньяни! – поздоровался доктор, натягивая поводья. Он спрыгнул на землю и подошел к Розе. – А я как раз еду в «Фавориту». Хочу взглянуть на скот. И поблагодарить вас за ваше очаровательное гостеприимство. Обед был чудесный.Девушка смотрела на него глазами, затуманенными страхом и любопытством. Она так разволновалась, что не могла произнести ни слова.– Могу я быть вам чем-нибудь полезен? – с улыбкой осведомился Канци.Роза спешилась и приблизилась к Стефано. Она втянула ноздрями аромат табака и лаванды. Как он замечательно разговаривает! Розе казалось, что Стефано Канци выражается как герой романа.– Я хотела спросить, как дела с эпидемией ящура?Эпидемия, конечно, была лишь предлогом. Не могла же Роза признаться, что очутилась на этой дороге в этот час только потому, что ей хотелось встретиться с ним, разговаривать, коснуться его рукой. Но глаза ее говорили лучше всяких слов. И мужчина, протянув руку, осторожно обвел указательным пальцем овал ее лица, не отрывая взгляда от девушки.Роза широко раскрыла глаза.– А вы можете еще раз так сделать? – спросила она с наивностью ребенка.Его прикосновение привело девушку в восторг, и она вся затрепетала.Наивность Розы поразила Стефано. Девушке ее возраста и ее положения никак не пристало говорить такое мужчине.– Я вас правильно понял? – спросил доктор.– Правильно, – сказала Роза, не опуская глаз.Он снова обвел рукой ее личико.– Вам действительно понравилось? – несколько растерявшись, произнес Канци.– У меня закружилась голова, – призналась Роза.Стефано Канци припомнился мрачный взгляд Анджело, его недружелюбные слова и повадки сторожевого пса.– Вас, наверное, дома ждут, – сказал он, думая не столько о девушке, сколько о себе. – И простите мою дерзость, – добавил доктор, намекая на недозволенную фамильярность в обращении.Поведение Розы не укладывалось в рамки обычных правил. Он рассчитывал получить пощечину или услышать надменный отказ. Но девушка, не скрывая, попросила его продолжить игру и, похоже, идти дальше, до конца. Не то чтобы доктору этого не хотелось, но он предпочитал подобные решения принимать сам. Такое неожиданное и полное согласие разрушило прелесть обольщения.– Я что-то сделала не так? – спросила Роза.– Нет, это я вел себя неподобающе легкомысленно, – извинился доктор.– Что вы, доктор Канци! Мне следует быть осторожней. Я никогда не знаю, что следует говорить, а что надо скрывать. Никто меня не ищет, никто не ждет, если вас это волнует. Сегодня – базарный день. Мужчины уехали в Лоди и вернутся, только когда стемнеет.Стефано несколько успокоился, вытащил из кармана светлого пальто золотой портсигар, вынул легкую сигарету, зажег ее и с наслаждением затянулся.– Может, вас жених заждался, – выдыхая дым, произнес он.Роза почувствовала себя как на допросе и занервничала. А потом, женихи были любимой темой покойной матери, темой, всегда приводившей дочь в замешательство. Канци неожиданно утратил в глазах Розы все очарование. Двое мужчин, которыми она восхищалась, Анджело и доктор Канци, вдруг разочаровали девушку. И она второй раз за эти дни ощутила горечь предательства.– Так как насчет жениха? – улыбнулся доктор.Он говорил уверенно, чувствуя, что владеет ситуацией.Роза, не ответив, взлетела в седло и умчалась галопом, оставив Стефано в полной растерянности.– Сумасшедшая девчонка! – пробормотал он. – И она сумасшедшая, и лошадь ее!В мужчине заговорила оскорбленная гордость: никак не мог он предугадать слова и жесты этого непонятного создания.Доктор сел в двуколку, схватил поводья и, нахлестывая лошадей, пустился догонять Розу. Девушка уже доскакала до моста через реку.Роза остановилась у перелеска, недалеко от запруды. Фьяметта удовлетворенно пофыркивала. Роза подумала, что скачка понравилась и ей, и лошадке. Доктор-аристократ рванул за ней вслед с тем же пылом, что и деревенские юнцы, сыновья фермеров. Им стоит дать знак, и они бросятся перед ней на колени. Стефано издали следил за ней, потом без колебаний подъехал поближе. Он спрыгнул с двуколки и подошел к Розе. Она вызывающе смотрела на него сверху вниз, не покидая седла.Мужчина заговорил, и в голосе его звучала торжествующая уверенность:– Не знаю, чего ты от меня хочешь, но знаю, что я от тебя хочу.Он обхватил девушку за талию и снял с коня.Роза уже не чувствовала себя победительницей. Мужчина не смотрел на нее просяще и униженно, как остальные воздыхатели. Погоня обратила его в хищного, агрессивного самца. У Розы подгибались ноги. Их дыхание слилось в одно белое облачко. Она закрыла глаза и острей почувствовала запах мужчины. Он заключил девушку в объятия и прижался губами к ее губам. Она наслаждалась, чувствуя прильнувшее к ней мужское тело, ей нравились сильные руки, сжимавшие ее, губы, пахнувшие табаком и лавандой. Но, даже в плену этих ощущений, Роза оставалась недвижной, как статуя. Может, она боялась нарушить очарование момента. Стефано взял лицо девушки в ладони, заставил ее раскрыть губы, и Роза познала радость первого поцелуя. Будут и другие поцелуи, и другие восторги в ее жизни, но этот поцелуй красавца горожанина морозным декабрьским утром у запруды Роза не забудет никогда. Она поняла, что впереди ее ждут новые чудесные наслаждения. И сегодня она сделала первый шаг в этот волшебный мир… Глава 5 Склонившись над кухонным столом, Пьер Луиджи чертил на листе бумаги какие-то таинственные знаки, в которых разбирался он один. Работа совершенно поглотила его. Он ловко и уверенно орудовал линейками, циркулями, остро заточенными карандашами, оставлявшими на бумаге едва заметный след. Время от времени Пьер Луиджи что-то подсчитывал в толстой тетради в черной обложке с красным обрезом. Подвешенная над столом керосиновая лампа заливала кухню желтоватым светом.Иньяцио Дуньяни оторвал взгляд от счетов и сочувственно взглянул на сына.– Устал ты, наверное, возиться с этими закорючками, – спросил отец, посматривая поверх очков на сына.– С закорючками? – переспросил молодой человек, не прекращая работу.– А как это еще назвать? – усмехнулся Иньяцио.– Это чертежи, папа, – заметил Пьер Луиджи, аккуратно вычерчивая линию.– Для той развалины, что стоит во дворе? – презрительно поморщился отец.Иньяцио намекал на военный грузовик «БЛ-18», купленный несколько месяцев назад по цене металлолома.– Из развалины выйдет трактор, – ответил сын.– Вечно ваши новые штучки, – проворчал Иньяцио, погружаясь в счета.Впрочем, уж лучше пустая возня с чертежами, чем пьянки в остерии, драки и подозрительные дружки.Анджело с недавних пор забыл дорогу в остерию и стал почти трезвенником, проводя вечера дома за чтением газет.Анджело выглянул в окно. В ясном вечернем небе вспыхнули первые звезды, и в чистом воздухе, наполненном привычными деревенскими звуками, засверкали светлячки.Распахнулась дверь, и в комнату ворвался Ивецио.– За тобой что, бандиты гонятся? – возмутился отец.– Нет, – раздраженно ответил Ивецио. – А Роза вернулась?Последнее время Ивецио был какой-то взвинченный, ел плохо, слушал вполуха, работал в поле кое-как и ночами не спал.– Ваша сестрица пока не возвращалась, – ответил Иньяцио.Он только заметил, что дочери нет дома. Анджело сложил газету, а бабушка, ворочавшая кочергой в очаге, подняла на сына и внуков усталые глаза.– Не мешайте ей, пусть живет, – пробормотала старуха, откладывая кочергу и принимаясь за четки.Но никто не прислушался к словам бабушки.– Куда она ушла? – спросил Анджело.– Тяжело-то как, тяжело… – жалобно вздохнула бабушка у очага.– Что с вами, мама? – спросил Иньяцио.– Прибрал бы меня Господь поскорей, – ответила старуха.– Не надо, не говорите так, мама, – возразил сын.– Куда она ушла? – повторил Анджело.В глазах его сверкнуло бешенство.– Роза ушла к Джанотти, – сказал отец.Семья Джанотти, бедняки бедней некуда, проживала километрах в двух от «Фавориты». Роза ходила к ним ухаживать за больной малышкой. Сегодня она понесла ей мятный сироп и пакетик сахару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43