ярко-красная обложка, к ней прикреплен флаг конфедерации – эмблема Южного Кингстауна. Снимки выпускников… А вот и Макс: волосы зачесаны в косой пробор, взгляд спокойный, серьезный, лишь намек на улыбку коснулся кончиков губ, – выражение безмятежности, оно ей уже знакомо. Имя его – в колонке с правой стороны страницы; второе имя – Ллойд; после школы намерен поступать в колледж; среди хобби – футбол, баскетбол и…– Нашла что-нибудь интересное?Ари подняла голову: Макс стоял перед ней, без рубашки, босой, в одних обтягивающих джинсах.– Просто любопытствовала, каким ты был в шестьдесят девятом.– Ты бы меня ни за что не полюбила. – Он состроил смешную гримасу. «Полюбила»? Оставим пока это заявление без ответа.– Я как раз дошла до того, чем ты занимался в свободное время.– Не помню что-то. – Он заглянул через плечо в раскрытый лист и прочитал: – «Футбольная команда; баскетбольная команда; школьный комитет».– Это мне мало о чем говорит. – Она вдохнула запах хвойного мыла и чистого мужского тела. Его обнаженная грудь… она на рискованно близком расстоянии от ее плеча. Футболка ее вдруг стала какой-то тонкой – неплохо бы надеть бюстгальтер, лучше всего железный, лишь бы защитить себя от восхитительного ощущения его тела через хлопчатобумажную ткань.– А что ты хочешь знать? – К огромному ее разочарованию, он отодвинулся.– Да так, ничего конкретного. – Ари вздохнула. – Сегодня я получила приглашение на встречу выпускников – пятнадцатилетие, – потому, наверно, меня и привлекли школьные альбомы. А где мой, я и понятия не имею. – И вспомнила о двух огромных коробках в своей спальне, – пожалуй, стоит поискать там.– А у меня в прошлом году было двадцатилетие. Вечер прошел здорово. Ты прекрасно проведешь время.– Да я, скорее всего, и не пойду.Удивившись, он забрал у нее альбом, бросил на столик и погладил теплыми сильными ладонями ее плечи.– А почему?«Потому что мой парень погиб и я, похоже, не вынесу воспоминаний, хоть и пятнадцатилетней давности». Слова эти так и остались невысказанными, и Ари отвела глаза, избегая его вопрошающего взгляда.– Какой смысл?– Ты же как-то связана с ними. Посмеешься вволю, увидишь, какими они все стали. – И он прикоснулся одним пальцем к ее щеке. – А ты… ты стала очень красивой.– Благодарю за комплимент, но… – Теперь она скорчила рожицу.– Никаких «но»! Ты должна пойти.– Я подумаю.– Когда встреча?– На следующий уик-энд, но узнала я только сегодня. – Не очень-то спешили тебя предупредить. – Письмо сначала пришло в Монтану.Макс пытливо всматривался в ее лицо, такое замкнутое, она хранит тайны прошлого, надежно укрывает от любопытных глаз. Неужели не понимает: когда пытается скрыть свои чувства, смущение ее высвечивается еще ярче? Расс наверняка рассказал бы ему, почему его маленькая сестричка избегает рыбацких лодок, отказывается пойти на встречу выпускников. Но лучше бы она поделилась с ним сама, а пока… пока он не собирается настаивать.– Я заказал пиццу. И пару пирогов со шпинатом.– Обожаю пироги со шпинатом. – У Ари слюнки потекли.– Я так и думал. – Макс довольно улыбался.– Почему бы?– Да так, догадался, – вывернулся он.Ему об этом поведала Пегги Саймон: «Поведи ее обедать и угости пирогом со шпинатом, а то и парочкой» – именно так она и сказала! Макс твердо решил следовать любому совету Пегги. Союзника он всегда умел распознать.– Спасибо за одежду.– Ты прекрасно смотришься, – сдержанно похвалил он, а сам думал: «Настолько прекрасно, что… сорвал бы с тебя это все и отнес на руках наверх, в спальню».– Тебе это сестры подарили? – подергала она за штанину мешковатых шорт.– Думаю, это была шутка, – кивнул он, – но не уверен.Пожалуй, не стоит обсуждать с ним моду на белье, тем более что на ней-то не ее собственное. Ари обвела взглядом гостиную в отчаянной попытке найти какую-нибудь другую тему для разговора.– Мы можем обсудить погоду, – предложил он. Она обернулась к нему и увидела знакомую улыбку.– А еще – поговорить о нашей очередной поездке на Блок-Айленд.Она не шевельнулась, не произнесла ни слова, когда он шагнул к ней и обнял. А следовало бы… что? Вежливо извиниться, промчаться сломя голову через дорогу, к стоянке, и убраться восвояси на скорости не меньше шестидесяти миль в час. Руки его теплом окружили ее талию. Черт, хоть бы он не знал, что на ней ничегошеньки нет под этими дурацкими трусами и футболкой.– Я… ммм… не знала, что ты хочешь туда вернуться.– Всегда хотел. – Его объятие стало крепче, он теснее прижался к ней. – Только на этот раз…Раздался звонок в дверь.– Пицца… – почти шепотом предположила она, стараясь успокоить дыхание.– Вот черт. – Он разжал объятия. – Полагаю, теперь твоя добродетель в безопасности, до конца ужина.– А ты все еще посягаешь на мою добродетель?Она шагнула следом за ним к двери. Восхитительный вид его широкой загорелой спины заслонял ей все вокруг, – неизвестно еще, чья добродетель в опасности, очень даже может быть, что не ее, а Макса Коула. Ее волнует эта спина; нравятся эти широкие плечи, пробежать бы пальцами вдоль позвоночника, заскользить языком по волнующим изгибам лопаток…– Надеюсь, ты очень проголодалась, – Макс открыл дверь и полез в карман за портмоне.Ари вздохнула; она просто идиотка, дура, вот и все. Отпуск ее заканчивается через каких-нибудь пару недель, а постель с Максом вовсе не входила в летнюю программу. Он не из покладистых мужчин, она это поняла, он строил свою жизнь так, как ему самому хотелось, и ему подходили те, кто его жизнь вполне принимал. Она не допустит никаких компромиссов – не будет долгой связи на расстоянии. Нельзя позволить себе еще раз влюбиться в человека, бороздящего океан. Она не намерена снова рисковать своим сердцем – бросить его в море и дожидаться, пока прилив вернет.Макс берет пиццу и белый бумажный пакет в руки – свои сильные, надежные руки – и закрывает дверь. Взгляды их встретились, и она с усилием подавила в себе поднимающуюся в ответ волну желания, погасила огонь в глазах.Это уже становится смешным, забавным, решил Макс. Он накормит ее ужином и отправит домой. Он начинает уставать от этих игр. Выводила из себя груда нераспечатанной корреспонденции в углу столовой – зримое доказательство, что Ари не хочет его, готова с радостью сбыть кому-нибудь другому, как старый диван на распродаже у Саймонов.– В чем дело?– Ни в чем, – помотал он головой.– Ты выглядишь расстроенным.– Коробка жжет мне пальцы. – Он развернулся и зашагал на кухню, не взглянув даже, идет ли она за ним.Не отстает – он это понял по цветочному аромату: должно быть, шампунь. Его желание обнять ее покрепче и любить, любить… несколько часов. Нет, черт возьми, несколько дней – и то будет мало.Может, он тогда избавится от этого наваждения и выкинет ее из головы? Поднимется наконец спокойно на борт «Леди Миллион» и уйдет в открытое море – туда, где садится солнце? Или будет, как чайка, носиться над портом, с благодарностью хватая любую подачку? Совсем мрачный, Макс опустил на стол коробку, – даже поднимающийся от нее аромат его не утешил. А он-то надеялся, что горячая еда отвлечет его мысли от горячего желания, которое он испытывал к этой прелестной женщине. Между прочим, она остановилась рядом с ним и глаза ее так и горят… на коробку с пиццей.– А не открыть ли? – прошептала она.Ну конечно, так и есть! Он рывком сдернул крышку, раскрыл пиццу – начинена, кажется, всем, чем только возможно, – и услышал восхищенный вздох Ари.– Я достану тарелки. В холодильнике есть содовая, возьми сама, – уныло пробурчал он.Пока он расставлял тарелки и приборы, Ари небрежно опустила на массивный круглый стол банку с диетсодой и как ни в чем не бывало выглянула в окно, на проходивших мимо туристов. – В доме внизу магазин?Он это подтвердил, водрузив пиццу и пироги в центр стола. Салфеток под тарелки у него нет. Как она к этому отнесется?– А какой магазин?– Я сдал помещение магазину сувениров. – Он взял со спинки стула рубашку, надел, машинально застегнул на пару пуговиц, лишь бы держалась, и скомандовал, любуясь ее изящными бедрами, пока она еще не отошла от окна: – Иди есть! – И коленки симпатичные. Интересно, боится она щекотки? – Можешь начать с пиццы, а можешь с пирога – выбирай.Наконец-то она села вместе с ним за стол. Голые коленки мимоходом коснулись грубой ткани джинсов, когда она устраивалась напротив него.– Я начну с пирога со шпинатом.– Дать тебе бокал? Льда?– Да нет, и так сойдет.Ари отодвинула банку с содовой и принялась за пирог. Еда – вот что отвлечет ее от секса.На какое-то время это и правда сработало, но, к сожалению, ужин не мог длиться вечно. Ари помогла Максу убрать кухню, то есть стожить приборы в посудомоечную машину, а остальное просто выбросить в мусоропровод. Они съели все до последней крошки.– Когда я приглашу тебя на ужин в следующий раз, напомни, чтобы я заказал двойную порцию, – подвел итог Макс.– Ладно, – согласилась она, снова останавливаясь у окна с видом на океан. Дул легкий ветерок, пропитанный запахом моря. – Какой чудесный вечер!– Хочешь пройтись? – Он подошел поближе и через ее плечо бросил взгляд на розовеющее небо.– «Багряный рассвет»… – начала Ари напевать популярную песенку.– «Моряку угроза, – подхватил Макс. – Багряный закат…»– «Восторг моряка», – пробормотала она, не отводя глаз от горизонта.Он прикоснулся теплой ладонью к ее плечу, легонько погладил. Сейчас никакие бретельки не мешали ласке, тонкая ткань его футболки свободно скользила по плечу Ари, и ему отчаянно захотелось ее обнять. Но он пообещал, что не станет соблазнять ее, и намеревался свое слово сдержать. Пальцы его с сожалением сжали ее предплечья, и он отступил подальше от чарующего аромата ее волос.– Так прогуляемся?Она обернулась, в ее взгляде сквозило смущение.– По-моему, на мне маловато одежды.– Две пары трусов и огромная футболка?– И все же… у меня какое-то странное ощущение.– Ты же сейчас в Новой Англии, солнышко, – в курортном городе. Неужели забыла, как подростком бегала по набережной в одном бикини?– Ну-у, это очень давно.– И в бикини очень узеньком.– Откуда ты знаешь?– А все тогда носили узенькие бикини. – Он улыбнулся собственным воспоминаниям. – Для подростка это, знаешь ли, было и мукой и райским наслаждением одновременно.– А куда мы пойдем?– Спустимся вниз, поглазеем на витрины. И я куплю тебе мороженое. Или замороженный йогурт.– Пойдем туда, где делают вафельные рожки?– Твоя взяла, – кивнул он. – Только сандалии надену.Они шли по тротуару, и Макс держал ее за руку. Было уже почти восемь, но вечерний воздух дышал теплом. У кинотеатра выстроилась очередь; напротив, через дорогу, у входа в шикарный испанский ресторан, уже собралась толпа ярко одетых людей. Ари приостановилась у витрины магазина сувениров.– Присматриваешь, что выбрать на память и взять с собой в Монтану?– Да нет, просто так смотрю.– Не хочешь никаких напоминаний о Род-Айленде? – Вопрос прозвучал почти горько.Удивленная, она подняла на него глаза, пытаясь понять его состояние по лицу.– Напоминаний мне хватает. – «И оставить тебя будет очень больно» – так и рвались эти слова. Покориться его силе, пусть разрушит ее одиночество, сделает ее своей… Но это не просто физическое влечение. Сама не зная почему, Ари предчувствовала, ей угрожает опасность всерьез влюбиться в Макса. А это означает лишь беды и неприятности для них обоих.– Ну, раз так, тогда пойдем дальше, – уже спокойно отозвался он.И все не отпускал ее руки, пока они, замешавшись в толпу, разглядывали и витрины и туристов. Когда Ари замедлила шаг у явно дорогого магазина женской одежды, Макс потянул ее внутрь. Не успели они войти, как их окутал аромат лаванды.– Что ты делаешь! – запротестовала она, окинув взглядом шикарные наряды, развешанные на блекло-розовых стенах магазина. – Я не взяла с собой деньги.– Хочу купить тебе сувенир. – Глаза его озорно блеснули. На обычный вопрос продавщицы: «Чем могу вам помочь, – мисс и мистер?» – Макс ответил тихонько: – Да, пожалуйста. Дамское белье.Явно умудренная опытом дама приподняла бровь и откинула с плеч длинные светлые волосы, деликатно изучая позднего покупателя.– Вы имеете в виду что-нибудь… ммм… особенное?Да она готова без всяких околичностей продемонстрировать товар на себе. Ари с силой вцепилась в его руку и шепотом воскликнула негодующе:– Макс!– Трусики! – прорычал он.Продавщица улыбнулась и показала длинным красным ногтем в сторону плетеного кресла: большая корзина рядом с ним доверху была наполнена разноцветными шелковыми вещицами.– Посмотрите там, – может, найдется что-то для вас подходящее?Макс, отпустив руку Ари, подошел к корзине и принялся изучать тончайшее белье с таким видом, как будто проверял свои сети для ловли рыбы. – Какой размер?– Шестой. – Ари поняла: лучше ответить сразу, все равно не отстанет.– Отлично. – Он приподнял пару белых бикини, на девяносто девять процентов состоявших из кружев. – Как тебе?– Не очень практично. И ты не будешь покупать мне белье.– Ты только что жаловалась, что тебе пришлось надеть мое. – Он многозначительно посмотрел на ее спортивные трусы. Продавщица тоже.– Кажется, сейчас такая мода… – фыркнула продавщица, – среди подростков.Ари почувствовала себя раздетой. Теперь им всем троим известно, что на ней нет нижнего белья. Господи, хоть бы эти проклятые шорты с нее не свалились! Сейчас она вернется к Максу, найдет сушильный шкаф, высушит свой купальник и отправится домой. А дальше что? Будет сидеть в пустом доме и смотреть телевизор?– Макс, отвези меня домой. Там у меня полно белья.– Спорю, что такого нет. – Он продемонстрировал пару трусиков нежно-персикового цвета, отделанных широким кружевом того же оттенка. – Твой цвет. – И взглянул на этикетку. – И размер твой.Она промолчала, и Макс понес это совершенство к прилавку, где продавщица его завернула, пока Ари делала вид, что вокруг ничего не происходит. Какая прелестная юбка, с изысканной вышивкой, а цена… пожалуй, ей разумнее подождать снаружи, чтобы не искушаться видом этих роскошных вещей. Через минуту к ней присоединился и Макс с нацепленным на большой палец бумажным пакетом, украшенным розами.– В прошлый раз ты купил мне зубную щетку и расческу.– Это означает, что мы снова проведем ночь вместе? – поинтересовался он.– Как бы не так, радость моя! – рассмеялась она.– В таком случае не желаешь ли мороженого?– На это я согласна. Не знаю вот только, что ты собираешься делать с этим бельем.– А я знаю. – Пальцы его сильнее сжали ее ладонь. – Надеюсь когда-нибудь снять его с тебя.Ари почувствовала такой толчок в груди, что у нее остановилось дыхание. Не так-то просто терпеливо стоять в очереди к прилавку с мороженым, делая вид, что выбирает, хотя чего туг выбирать, ее любимое – персиковое. Представить только: она стоит в толпе, беззаботной, летней, а человек, в которого она так по-глупому влюбляется, держит в руках пакет с сексуальными бикини и намерен в недалеком будущем их с нее снять… Соблазнительное намерение, но как же он их снимет, если она не наденет?– Не стану их надевать, – сообщила она, заметив его вопросительный взгляд.– В этом нет необходимости. – Уголки его губ дрогнули. – Я только спросил, какое тебе взять мороженое.– О!– Итак?– Персиковое.Через минуту он вручил ей стаканчик с быстро тающим мороженым, и Ари принялась поспешно слизывать верхушку, а то капли стекут на большой вафельный рожок. Ох и душно здесь, в кафе! Ари с облегчением выбралась на свежий воздух.– Ну, вкусно?– Хочешь мое попробовать? – Ари протянула ему стаканчик.– Ничего, – оценил он, наклонившись и откусив кусочек сбоку. – Дать тебе моего?– А какое у тебя? – Она взглянула на темную смесь в его стаканчике.– Шоколадное.– Нет, шоколад я не очень люблю. А внутри что?– Арахис в шоколаде и помадка.– Оно твое до последней капли, я не буду.Они прошли обратно по тротуару, завернули за угол – вот и магазин сувениров. Конечно, ей следует возвратиться домой. Надо было сразу взять с собой все свои вещи и не оставлять сумочку в гостиной Макса. Сейчас она просто перешла бы дорогу и села в машину. Довольно трусливый выход из положения? Ну так что ж, ей ведь позволено изредка, праздновать труса. Она во второй раз прошла вслед за Максом по ступенькам к его двери, отчаянно пытаясь доесть стаканчик и не потерять при этом достойного дамы вида.– Выпьешь чего-нибудь холодного? – Макс отпер дверь и жестом приглашал ее войти. – Нет, мне нужно возвращаться.– Ты еще ничего не спросила о последней порции ответов на твое объявление.– Видела груду писем на полу.– Не распечатывал я их. – Он закрыл двери и вздохнул. – Собираешься снова выбрать подходящие?– А ты хочешь?– Не особенно.Ари прошла за ним на кухню, и он избавил ее от остатка рожка. Теперь, когда она снова у него, ее охватило смехотворное чувство облегчения, но она изо всех сил пыталась его не замечать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19