Не будь Аритон Фаленский общим врагом Лизаэра и алестронского герцога, Кельдмар вместо бокала с вином держал бы сейчас в руке свой кинжал. И разговор с этим молодцем у него был бы совсем другим. Только общность интересов заставляла его выслушивать подобные мерзости и дожидаться принца.
Время медленно двигалось к полуночи. Пажи заменили подмаргивающие огарки новыми свечами. Костры в долинах почти догорели, и их ярко-желтые точки превратились в оранжево-красные. Лагерь Лизаэра затих; только часовые мерно вышагивали по его границам. Потом во тьме послышался звон и лязг упряжи. К лагерю приближались всадники. Караульный их окликнул и получил ответ. И сейчас же все вокруг шатра, где томился Кельдмар, пришло в движение. Это могло означать только одно — возвращение Лизаэра и его свиты.
Кельдмар встал. Увидев, что к шатру подъехали всадники, конюший спешно выскочил наружу и схватил переданные ему поводья, украшенные золотым шитьем. Еще через несколько мгновений впереди блеснул свет факелов, и из темноты появился Лизаэр Илессидский. Стянув с рук тонкие перчатки, он передал их вместе с обручем младшему пажу, не забыв приветливо улыбнуться мальчишке. Старший подал принцу бокал и графин с вином. Лизаэр бесшумно прошел по толстому ковру в шатер, без спросу наполнил опустевший бокал Кельдмара и сел на походный стул, где прежде сидел офицер. Тяжелая церемониальная одежда не стесняла его изящных движений.
— Господин Кельдмар, прошу меня простить за это вынужденное ожидание.
Вблизи глаза Лизаэра напоминали безоблачное полуденное небо, зато брови над ними изгибались, словно ястребиные крылья. Свечи делали его золотистые, коротко стриженные волосы красновато-желтыми.
— Признаться честно, я даже позавидовал тому, как быстро вам удалось выбраться из того шумного и скучного места. Главный итарранский казначей, когда потребовалось ставить печати на расходных грамотах, еле шевелился.
— Значит, они дали вам деньги на наем кораблей, — заключил Кельдмар.
Он удивленно выпятил губы и сжал бокал.
— А вам позволили заменять местных гарнизонных командиров вашими, авенорскими?
Лизаэр пригубил вино и заразительно рассмеялся.
— Неужели мои замыслы столь очевидны? Кельдмар отшвырнул фальшивую учтивость.
— Я сужу по тому, что вижу. Я видел ваш лагерь и понял: у вас сильная, обученная армия. Однако некоторые гарнизонные командиры вас презирают. Неужели их презрение и впрямь связывает ваши гордые королевские руки? Лизаэр сидел неподвижно. Внезапный наскок Кельдмара его ничуть не рассердил. Вопрос был задан не столько полководцу, сколько правителю, а настроение Лизаэра-правителя граничило с отчаянием.
— Если они не оставят своих нелепых замашек, мне придется заменить их насильно. Видно, они все время забывают, что мы выступаем против Аритона Фаленского и что под их командованием находятся десятки и сотни солдат. Нет ничего ужаснее, чем солдаты, погибшие из-за нерасторопности своего командира.
— Эти дурни отвергли ваших командиров, — без тени издевки сказал Кельдмар.
Он вертел в руках бокал, не притрагиваясь к рубиновому вину.
— Но я не могу расплачиваться за их глупость бессмысленным кровопролитием. Боюсь, они до сих пор плохо представляют, на какую войну идут.
Лизаэр устал. Ему было далеко до безмятежного спокойствия. И все же он не хотел омрачать уют своего шатра заботами и тягостными мыслями.
— Когда мы двигались сюда, нам удалось миновать Хальвитский лес без приключений. Но я вполне разделяю мнение Пескиля — командира наемников. Кланы ратанских варваров только и ждут, когда мы проявим слабость и погрязнем в раздорах. Отсутствие должного единства в наших рядах — лучший для них подарок. По пути к морю варвары обязательно попытаются на нас напасть. Казалось бы, отсюда проще было бы отправиться в Восточный Вард. Но там дорога идет по сплошным низинам, после каждого дождя они превращаются в болота, а значит, наши повозки с провиантом будут то и дело вязнуть. И на север мы тоже не в состоянии двинуться — там нет надежно укрытых гаваней. Остается единственный путь — в Верпонт. Тяжелый путь, особенно для многотысячной армии. Тем не менее я знаю: эти трудности ее только закалят. Вам понравились авенорские бойцы. Уверяю вас: когда мы достигнем Верпонта, таким станет каждый солдат.
Кельдмар молча глядел на наследного принца. Он почти восхищался Лизаэром, однако не забывал: тот позвал его сюда отнюдь не для дружеской беседы. Пусть первым и начинает.
В шатре, как и за его стенами, собиралась гроза. И снаружи, и внутри было одинаково душно и тягостно.
Лизаэр привык начинать первым. Для того меч и закаляют, чтобы он не страшился ударов.
— Мне известно, что Повелитель Теней своей гнусной магией уничтожил ваш арсенал и погубил семь верных и преданных вам людей. По-моему, герцогу Бридионскому не остается ничего иного, как поднять алестронский гарнизон, спешно двинуться на юг и ударить по Аритону в его логове. Зачем вашему старшему брату ждать, когда раскачаются тяжеловесные гарнизоны соседних городов? К чему проволочки? Пока мы спорим и ссоримся между собой, враг может ускользнуть.
— Вы забыли одну особенность, принц, — сказал Кельдмар, со стуком поставив бокал на столик. — Как у нас говорят, вы решили «ухватить Дейлиона за яйца», если думаете, что мой брат позволит вам командовать Бридионами!
Взгляд Лизаэра стал ледяным.
— Как же, клановая гордость, — сухо проговорил принц. — Мне это знакомо. Госпожу Маноллу она привела на помост палача. Да, любезный Кельдмар, ее гордость, а не мой приказ.
Посчитав, что и так сказал достаточно о судьбе Маноллы, Лизаэр оборвал разговор. И снова потекли напряженные минуты. Принц безотрывно глядел на Кельдмара. Поначалу алестронский посланник выдерживал его взгляд, затем, испытывая невольное уважение к Илессиду, отвел глаза.
Улыбка принца была похожа на утреннее солнце.
— У меня и в мыслях не было подчинить себе герцога Брансиана. Поверьте, я склонен к смелым поступкам, но только не к сумасбродству. Козни Аритона Фаленского стоили вам потери арсенала и гибели семерых солдат. Можно сказать, вы еще дешево отделались. Я не хочу ни уговаривать вас, ни склонять на свою сторону. Давайте просто посидим за бокалом вина и дружески побеседуем. Я расскажу о тяготах, которые выпали на долю моего отца и деда. В конце я спрошу, а вы мне честно ответите, что в большей степени отвечает интересам вашего брата: подождать до нужного времени и ударить во взаимодействии со мной или действовать самостоятельно, не рассчитывая ни на чью поддержку. Обратите внимание: во взаимодействии со мной, а не подчиняясь мне.
Кельдмар уже собрался было ответить, но Лизаэр его опередил.
— Погодите. Послушайте меня. Я объясню вам, почему пятнадцать тысяч ваших солдат, какими бы обученными они ни были, никогда не достигнут успеха.
В духоте летней ночи, при свечах, подрагивающих от раскатов близкой грозы, Лизаэр принялся рассказывать о мире, в котором родился, о пиратских набегах и о том, чем они оборачивались для сильного и богатого королевства его отца.
Гроза началась на рассвете. Ветер трепал непромокаемую парусину шатров. Тревожно били копытами и ржали испуганные лошади. В облаках, похожих на клочья грязной лиловой шерсти, змеились молнии. Затем хлынул ливень, и все пространство сделалось одинаково серым. Войдя в шатер, главнокомандующий авенорской армией Диган нашел принца дремлющим на стуле. Лизаэр так и не успел сменить одежду.
Очередной удар грома, заставивший содрогнуться землю, разбудил и Принца Запада. Он дернул рукой, и она тут же запуталась в золоченой мишуре его наряда.
Поглядев на количество опустошенных графинов и встрепанного принца, Диган лишь усмехнулся.
— Ну как, ты его победил?
— Если переживу похмелье, можно считать, что да.
У Лизаэра дрожали пальцы, все еще унизанные сапфировыми перстнями.
— Никак дождь? — удивленно спросил принц.
— Редкие вина, выпитые в больших количествах, обостряют наблюдательность, — язвительно ответил Диган. — Да, ваше высочество, сильнейший ливень на радость всем окрестным лягушкам. Ты хоть в состоянии двигаться? Или придется отменить заседание штаба, которое ты сам же велел назначить на это утро?
— Я про него не забыл.
Лизаэр мотнул головой и выпрямился.
— Кстати, запомни одну фамильную черту Бридионов. Когда мы встретимся с герцогом Брансианом, надо иметь в виду, что он способен пить, не пьянея.
Наконец громада объединенной армии тронулась с места, исполненная решимости найти и уничтожить Повелителя Теней. Солдат построили в шеренги, всадники оседлали коней, в телеги и повозки с провиантом впрягли волов. Наконец-то обитатели истоптанных земель в окрестностях Итарры могли вздохнуть спокойно, а тех, кто их покидал, ожидал нелегкий марш из Итарры на берег Миндерлийского залива. Сто двадцать лиг пути.
Ветер играл знаменами ратанских городов и штандартами Авенора. Звенели трубы на городских стенах Итарры. Впервые город провожал столь внушительную армию.
Парадное великолепие длилось недолго. Не прошло и часа, как дорога под ногами, копытами и колесами превратилась в глинистое месиво. Сверкающие мундиры покрылись пятнами грязи. Повозки одна за другой вязли по самые оси, и погонщики, исчерпав запас ругательств, сбрасывали потные рубахи и лезли вытаскивать застрявшие в чавкающей глине колеса. Лошади теряли подковы, стирали в кровь ноги, а их бока покрывались коркой от соленого пота.
Следующим испытанием стало нестерпимое пекло уходящего лета. Земля растрескалась, и все, что передвигалось по ней, поднимало густые облака пыли. Пыль набивалась в ноздри, оседала в горле, лезла в глаза. Облака полностью исчезли. С утра и до вечера воспаленные от пыли глаза видели только нестерпимо яркое солнце.
Знамена и мундиры приобрели грязно-серый оттенок. Победоносная армия, больше похожая сейчас на двинувшийся в путь муравейник, ползла по высохшей равнине к Перлорну. Город этот находился посередине между Итаррой и Верпонтом. Колеса повозок без труда катились по глубоким колеям, зато волы то и дело отказывались идти. Возницы, не давая им растянуться прямо на дороге, подгоняли животных заостренными палками. На ночь повозки ставили за частоколом, который успевали возвести отряды, двигавшиеся впереди. С внешней стороны частокол охранялся многочисленными караульными, не знавшими, куда себя деть от скуки бессонной ночи.
Внешне могло показаться, что, кроме самой армии, вокруг никого нет. Однако опытный Пескиль думал по-другому. Густые кустарники и каменистые ложбины были идеальными местами для засад варваров. То, что самые бдительные дозорные до сих пор даже мельком не видели ни одного налетчика, не успокаивало Пескиля. Он без конца заставлял своих головорезов прочесывать окрестности. Чтобы сохранить дисциплину и не позволить дозорным впасть в опасное благодушие, командир пускал в ход все меры: от увещевания до наказания розгами.
Офицеры с Пескилем не спорили, но не всегда торопились выполнять его указания. Да и можно ли было постоянно держать в поле зрения каждый отряд? Многие солдаты привыкли к необременительной казарменной жизни. А здесь — глушь, пыльная дорога, надоевшее копченое мясо и комары, не дающие спать по ночам. Несколько спокойных дней убедили и зеленых новичков, и опытных солдат, что варваров в здешних краях нет, а командиры просто пугают их для острастки.
Но в одно далеко не прекрасное утро восемнадцать отрядов обнаружили, что во всех бочках с водой выбиты затычки. Сами бочки по-прежнему аккуратно стояли на своих местах, но совершенно пустые. Лошади и волы, перевозившие воду, валялись с перерезанными глотками там, где их поставили на ночлег. Это происшествие оказалось не единственным. Где-то у повозок поломали колеса, где-то еще вытряхнули из мешков и испоганили провиант.
Узнав о ночном нападении варваров, Пескиль немедленно отправил своих лучших дозорных прочесывать местность с ищейками. Многочасовые поиски окончились ничем. Собаки брали след и тут же его теряли.
Пескиля это ничуть не удивило.
— Известный трюк варваров: оленьи и лисьи шкуры, — пояснил он, докладывая Лизаэру о поисках. — Надежно заметает следы и отбивает человеческий запах. Я даже знаю, чья это работа. Нас навестили люди Рыжебородого.
Пескиль сплюнул себе под ноги.
— Охотиться за ними бесполезно. Они умеют выбирать удобные цели.
Лизаэр, сидевший верхом, молча выслушал доклад и ни разу не перебил Пескиля. Тот плюнул вторично.
— Знал бы я, так приказал бы своим людям устраивать ложные набеги, чтобы расшевелить наших сонных дозорных!
На худощавом лице Пескиля блестели черные бусинки глаз. Подбородок успел покрыться седоватой щетиной.
— Сражаться с нами они не рискнут — силы неравны. Но задержать в пути могут. Где на полдня, где на целый день. Глядишь, неделя-другая набежала. А бури и холода не станут нас дожидаться.
Если бы всеми отрядами командовали авенорские офицеры, ничего подобного не случилось бы. Вот она, первая расплата за спесь ратанских гарнизонных командиров. И принца, и Пескиля удручало то, что они оба это предвидели.
— Гарнизонные командиры должны признаться в своей несостоятельности и попросить нашей помощи, — сказал Лизаэр.
Внешне он держался совершенно спокойно, даже отрешенно. Но хладнокровие принца было не более чем оружием, которым он оборонялся от окружающей действительности.
— Ратанские командиры должны сделать это добровольно, объяснив своим солдатам, иначе те будут противиться чужому командованию… пока не погибнут от рук варваров.
— Раз вы не даете мне вытряхнуть из них спесь, пусть получают кровавые уроки. Я тут бессилен. Они озабочены только тем, как бы не уронить свое достоинство.
Пескиль досадливо тряхнул головой и нахлобучил остроконечный шлем.
— Дуралеи. Сами-то они уцелеют, а вот необученные сосунки из их отрядов полягут здесь навсегда.
Солдатам урезали довольствие: полуголодные желудки способствовали более бдительной охране повозок с провиантом. Впрочем, было уже поздно. Варвары быстро меняли тактику и изобретали новые ловушки. На рассвете дозорные заметили возле одной из коновязей крадущиеся фигуры в кожаных одеждах. Полуодетые солдаты, схватив оружие и вскочив на лошадей, понеслись вдогонку. Погоня окончилась в густой чаще, где невидимые лучники варваров перебили их поодиночке, забрав мечи и коней.
Весь день, наполненный страхом и бессильной яростью, армия простояла на месте. Следующий — тоже: хоронили убитых.
Пескиля не удивило, что от набега вновь пострадали солдаты ратанских гарнизонов. Так и должно быть: варвары берегли силы и ударяли по самым слабым подразделениям. Лизаэр созвал к себе в шатер всех командиров. Пескиль решил больше не церемониться.
— Может, хватит говорить о случайных совпадениях? — обрушился он на спесивых командиров, почти каждый из которых принадлежал к городской знати. — Варвары знали, по кому бить. Это даже хорошо, что они избавили наши ряды от безмозглых храбрецов. Ну как, высокородные господа офицеры? Теперь вы уже не будете громко возражать, когда к вашим дозорным присоединятся мои люди? Или вас больше устраивают ежедневные похороны?
— Мы с радостью примем ваших людей, — заявил командир из Нармса, чей отряд понес наиболее ощутимые потери. — Но поверьте, мы усвоили этот жестокий урок. В следующий раз никто из моих людей не поскачет в лес очертя голову.
— Конечно не поскачет, — сердито буркнул Пескиль. — Второй такой ловушки не будет. Джирет Рыжебородый, сын Стейвена, никогда не повторяет прежних трюков. Он придумает что-нибудь новенькое.
Слова Пескиля оказались пророческими. Совещание у Лизаэра завершилось около полудня, а вскоре принцу донесли, что на дороге обнаружена ловчая яма. Варвары успели выкопать ее за ночь, ибо еще вечером но тому месту беспрепятственно проехала часть повозок. Можно было только удивляться изобретательности клановых людей. Они проявили редкостную хитрость, устроив эту ловушку на насыпном участке, где дорога проходила над оврагом. Объехать поврежденную часть было невозможно: на крутых откосах повозки могли опрокинуться, а в расселинах, заполненных острыми кусками сланца, даже распряженным лошадям грозила опасность покалечить ноги. Смерть подстерегала солдат в любом месте. Если рядом не оказывалось опытного наемника, кто-то непременно становился жертвой «пружинок» и «петелек» — так люди Пескиля называли излюбленные ловушки варваров. Жертву «петельки», если подоспеть вовремя, еще можно было спасти; главное — не дергаться и не вертеть головой. Однако молодые солдаты, попав в ловушку, тут же забывали обо всех наставлениях и сами затягивали петлю у себя на шее. «Пружинки» своих жертв не отдавали:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Время медленно двигалось к полуночи. Пажи заменили подмаргивающие огарки новыми свечами. Костры в долинах почти догорели, и их ярко-желтые точки превратились в оранжево-красные. Лагерь Лизаэра затих; только часовые мерно вышагивали по его границам. Потом во тьме послышался звон и лязг упряжи. К лагерю приближались всадники. Караульный их окликнул и получил ответ. И сейчас же все вокруг шатра, где томился Кельдмар, пришло в движение. Это могло означать только одно — возвращение Лизаэра и его свиты.
Кельдмар встал. Увидев, что к шатру подъехали всадники, конюший спешно выскочил наружу и схватил переданные ему поводья, украшенные золотым шитьем. Еще через несколько мгновений впереди блеснул свет факелов, и из темноты появился Лизаэр Илессидский. Стянув с рук тонкие перчатки, он передал их вместе с обручем младшему пажу, не забыв приветливо улыбнуться мальчишке. Старший подал принцу бокал и графин с вином. Лизаэр бесшумно прошел по толстому ковру в шатер, без спросу наполнил опустевший бокал Кельдмара и сел на походный стул, где прежде сидел офицер. Тяжелая церемониальная одежда не стесняла его изящных движений.
— Господин Кельдмар, прошу меня простить за это вынужденное ожидание.
Вблизи глаза Лизаэра напоминали безоблачное полуденное небо, зато брови над ними изгибались, словно ястребиные крылья. Свечи делали его золотистые, коротко стриженные волосы красновато-желтыми.
— Признаться честно, я даже позавидовал тому, как быстро вам удалось выбраться из того шумного и скучного места. Главный итарранский казначей, когда потребовалось ставить печати на расходных грамотах, еле шевелился.
— Значит, они дали вам деньги на наем кораблей, — заключил Кельдмар.
Он удивленно выпятил губы и сжал бокал.
— А вам позволили заменять местных гарнизонных командиров вашими, авенорскими?
Лизаэр пригубил вино и заразительно рассмеялся.
— Неужели мои замыслы столь очевидны? Кельдмар отшвырнул фальшивую учтивость.
— Я сужу по тому, что вижу. Я видел ваш лагерь и понял: у вас сильная, обученная армия. Однако некоторые гарнизонные командиры вас презирают. Неужели их презрение и впрямь связывает ваши гордые королевские руки? Лизаэр сидел неподвижно. Внезапный наскок Кельдмара его ничуть не рассердил. Вопрос был задан не столько полководцу, сколько правителю, а настроение Лизаэра-правителя граничило с отчаянием.
— Если они не оставят своих нелепых замашек, мне придется заменить их насильно. Видно, они все время забывают, что мы выступаем против Аритона Фаленского и что под их командованием находятся десятки и сотни солдат. Нет ничего ужаснее, чем солдаты, погибшие из-за нерасторопности своего командира.
— Эти дурни отвергли ваших командиров, — без тени издевки сказал Кельдмар.
Он вертел в руках бокал, не притрагиваясь к рубиновому вину.
— Но я не могу расплачиваться за их глупость бессмысленным кровопролитием. Боюсь, они до сих пор плохо представляют, на какую войну идут.
Лизаэр устал. Ему было далеко до безмятежного спокойствия. И все же он не хотел омрачать уют своего шатра заботами и тягостными мыслями.
— Когда мы двигались сюда, нам удалось миновать Хальвитский лес без приключений. Но я вполне разделяю мнение Пескиля — командира наемников. Кланы ратанских варваров только и ждут, когда мы проявим слабость и погрязнем в раздорах. Отсутствие должного единства в наших рядах — лучший для них подарок. По пути к морю варвары обязательно попытаются на нас напасть. Казалось бы, отсюда проще было бы отправиться в Восточный Вард. Но там дорога идет по сплошным низинам, после каждого дождя они превращаются в болота, а значит, наши повозки с провиантом будут то и дело вязнуть. И на север мы тоже не в состоянии двинуться — там нет надежно укрытых гаваней. Остается единственный путь — в Верпонт. Тяжелый путь, особенно для многотысячной армии. Тем не менее я знаю: эти трудности ее только закалят. Вам понравились авенорские бойцы. Уверяю вас: когда мы достигнем Верпонта, таким станет каждый солдат.
Кельдмар молча глядел на наследного принца. Он почти восхищался Лизаэром, однако не забывал: тот позвал его сюда отнюдь не для дружеской беседы. Пусть первым и начинает.
В шатре, как и за его стенами, собиралась гроза. И снаружи, и внутри было одинаково душно и тягостно.
Лизаэр привык начинать первым. Для того меч и закаляют, чтобы он не страшился ударов.
— Мне известно, что Повелитель Теней своей гнусной магией уничтожил ваш арсенал и погубил семь верных и преданных вам людей. По-моему, герцогу Бридионскому не остается ничего иного, как поднять алестронский гарнизон, спешно двинуться на юг и ударить по Аритону в его логове. Зачем вашему старшему брату ждать, когда раскачаются тяжеловесные гарнизоны соседних городов? К чему проволочки? Пока мы спорим и ссоримся между собой, враг может ускользнуть.
— Вы забыли одну особенность, принц, — сказал Кельдмар, со стуком поставив бокал на столик. — Как у нас говорят, вы решили «ухватить Дейлиона за яйца», если думаете, что мой брат позволит вам командовать Бридионами!
Взгляд Лизаэра стал ледяным.
— Как же, клановая гордость, — сухо проговорил принц. — Мне это знакомо. Госпожу Маноллу она привела на помост палача. Да, любезный Кельдмар, ее гордость, а не мой приказ.
Посчитав, что и так сказал достаточно о судьбе Маноллы, Лизаэр оборвал разговор. И снова потекли напряженные минуты. Принц безотрывно глядел на Кельдмара. Поначалу алестронский посланник выдерживал его взгляд, затем, испытывая невольное уважение к Илессиду, отвел глаза.
Улыбка принца была похожа на утреннее солнце.
— У меня и в мыслях не было подчинить себе герцога Брансиана. Поверьте, я склонен к смелым поступкам, но только не к сумасбродству. Козни Аритона Фаленского стоили вам потери арсенала и гибели семерых солдат. Можно сказать, вы еще дешево отделались. Я не хочу ни уговаривать вас, ни склонять на свою сторону. Давайте просто посидим за бокалом вина и дружески побеседуем. Я расскажу о тяготах, которые выпали на долю моего отца и деда. В конце я спрошу, а вы мне честно ответите, что в большей степени отвечает интересам вашего брата: подождать до нужного времени и ударить во взаимодействии со мной или действовать самостоятельно, не рассчитывая ни на чью поддержку. Обратите внимание: во взаимодействии со мной, а не подчиняясь мне.
Кельдмар уже собрался было ответить, но Лизаэр его опередил.
— Погодите. Послушайте меня. Я объясню вам, почему пятнадцать тысяч ваших солдат, какими бы обученными они ни были, никогда не достигнут успеха.
В духоте летней ночи, при свечах, подрагивающих от раскатов близкой грозы, Лизаэр принялся рассказывать о мире, в котором родился, о пиратских набегах и о том, чем они оборачивались для сильного и богатого королевства его отца.
Гроза началась на рассвете. Ветер трепал непромокаемую парусину шатров. Тревожно били копытами и ржали испуганные лошади. В облаках, похожих на клочья грязной лиловой шерсти, змеились молнии. Затем хлынул ливень, и все пространство сделалось одинаково серым. Войдя в шатер, главнокомандующий авенорской армией Диган нашел принца дремлющим на стуле. Лизаэр так и не успел сменить одежду.
Очередной удар грома, заставивший содрогнуться землю, разбудил и Принца Запада. Он дернул рукой, и она тут же запуталась в золоченой мишуре его наряда.
Поглядев на количество опустошенных графинов и встрепанного принца, Диган лишь усмехнулся.
— Ну как, ты его победил?
— Если переживу похмелье, можно считать, что да.
У Лизаэра дрожали пальцы, все еще унизанные сапфировыми перстнями.
— Никак дождь? — удивленно спросил принц.
— Редкие вина, выпитые в больших количествах, обостряют наблюдательность, — язвительно ответил Диган. — Да, ваше высочество, сильнейший ливень на радость всем окрестным лягушкам. Ты хоть в состоянии двигаться? Или придется отменить заседание штаба, которое ты сам же велел назначить на это утро?
— Я про него не забыл.
Лизаэр мотнул головой и выпрямился.
— Кстати, запомни одну фамильную черту Бридионов. Когда мы встретимся с герцогом Брансианом, надо иметь в виду, что он способен пить, не пьянея.
Наконец громада объединенной армии тронулась с места, исполненная решимости найти и уничтожить Повелителя Теней. Солдат построили в шеренги, всадники оседлали коней, в телеги и повозки с провиантом впрягли волов. Наконец-то обитатели истоптанных земель в окрестностях Итарры могли вздохнуть спокойно, а тех, кто их покидал, ожидал нелегкий марш из Итарры на берег Миндерлийского залива. Сто двадцать лиг пути.
Ветер играл знаменами ратанских городов и штандартами Авенора. Звенели трубы на городских стенах Итарры. Впервые город провожал столь внушительную армию.
Парадное великолепие длилось недолго. Не прошло и часа, как дорога под ногами, копытами и колесами превратилась в глинистое месиво. Сверкающие мундиры покрылись пятнами грязи. Повозки одна за другой вязли по самые оси, и погонщики, исчерпав запас ругательств, сбрасывали потные рубахи и лезли вытаскивать застрявшие в чавкающей глине колеса. Лошади теряли подковы, стирали в кровь ноги, а их бока покрывались коркой от соленого пота.
Следующим испытанием стало нестерпимое пекло уходящего лета. Земля растрескалась, и все, что передвигалось по ней, поднимало густые облака пыли. Пыль набивалась в ноздри, оседала в горле, лезла в глаза. Облака полностью исчезли. С утра и до вечера воспаленные от пыли глаза видели только нестерпимо яркое солнце.
Знамена и мундиры приобрели грязно-серый оттенок. Победоносная армия, больше похожая сейчас на двинувшийся в путь муравейник, ползла по высохшей равнине к Перлорну. Город этот находился посередине между Итаррой и Верпонтом. Колеса повозок без труда катились по глубоким колеям, зато волы то и дело отказывались идти. Возницы, не давая им растянуться прямо на дороге, подгоняли животных заостренными палками. На ночь повозки ставили за частоколом, который успевали возвести отряды, двигавшиеся впереди. С внешней стороны частокол охранялся многочисленными караульными, не знавшими, куда себя деть от скуки бессонной ночи.
Внешне могло показаться, что, кроме самой армии, вокруг никого нет. Однако опытный Пескиль думал по-другому. Густые кустарники и каменистые ложбины были идеальными местами для засад варваров. То, что самые бдительные дозорные до сих пор даже мельком не видели ни одного налетчика, не успокаивало Пескиля. Он без конца заставлял своих головорезов прочесывать окрестности. Чтобы сохранить дисциплину и не позволить дозорным впасть в опасное благодушие, командир пускал в ход все меры: от увещевания до наказания розгами.
Офицеры с Пескилем не спорили, но не всегда торопились выполнять его указания. Да и можно ли было постоянно держать в поле зрения каждый отряд? Многие солдаты привыкли к необременительной казарменной жизни. А здесь — глушь, пыльная дорога, надоевшее копченое мясо и комары, не дающие спать по ночам. Несколько спокойных дней убедили и зеленых новичков, и опытных солдат, что варваров в здешних краях нет, а командиры просто пугают их для острастки.
Но в одно далеко не прекрасное утро восемнадцать отрядов обнаружили, что во всех бочках с водой выбиты затычки. Сами бочки по-прежнему аккуратно стояли на своих местах, но совершенно пустые. Лошади и волы, перевозившие воду, валялись с перерезанными глотками там, где их поставили на ночлег. Это происшествие оказалось не единственным. Где-то у повозок поломали колеса, где-то еще вытряхнули из мешков и испоганили провиант.
Узнав о ночном нападении варваров, Пескиль немедленно отправил своих лучших дозорных прочесывать местность с ищейками. Многочасовые поиски окончились ничем. Собаки брали след и тут же его теряли.
Пескиля это ничуть не удивило.
— Известный трюк варваров: оленьи и лисьи шкуры, — пояснил он, докладывая Лизаэру о поисках. — Надежно заметает следы и отбивает человеческий запах. Я даже знаю, чья это работа. Нас навестили люди Рыжебородого.
Пескиль сплюнул себе под ноги.
— Охотиться за ними бесполезно. Они умеют выбирать удобные цели.
Лизаэр, сидевший верхом, молча выслушал доклад и ни разу не перебил Пескиля. Тот плюнул вторично.
— Знал бы я, так приказал бы своим людям устраивать ложные набеги, чтобы расшевелить наших сонных дозорных!
На худощавом лице Пескиля блестели черные бусинки глаз. Подбородок успел покрыться седоватой щетиной.
— Сражаться с нами они не рискнут — силы неравны. Но задержать в пути могут. Где на полдня, где на целый день. Глядишь, неделя-другая набежала. А бури и холода не станут нас дожидаться.
Если бы всеми отрядами командовали авенорские офицеры, ничего подобного не случилось бы. Вот она, первая расплата за спесь ратанских гарнизонных командиров. И принца, и Пескиля удручало то, что они оба это предвидели.
— Гарнизонные командиры должны признаться в своей несостоятельности и попросить нашей помощи, — сказал Лизаэр.
Внешне он держался совершенно спокойно, даже отрешенно. Но хладнокровие принца было не более чем оружием, которым он оборонялся от окружающей действительности.
— Ратанские командиры должны сделать это добровольно, объяснив своим солдатам, иначе те будут противиться чужому командованию… пока не погибнут от рук варваров.
— Раз вы не даете мне вытряхнуть из них спесь, пусть получают кровавые уроки. Я тут бессилен. Они озабочены только тем, как бы не уронить свое достоинство.
Пескиль досадливо тряхнул головой и нахлобучил остроконечный шлем.
— Дуралеи. Сами-то они уцелеют, а вот необученные сосунки из их отрядов полягут здесь навсегда.
Солдатам урезали довольствие: полуголодные желудки способствовали более бдительной охране повозок с провиантом. Впрочем, было уже поздно. Варвары быстро меняли тактику и изобретали новые ловушки. На рассвете дозорные заметили возле одной из коновязей крадущиеся фигуры в кожаных одеждах. Полуодетые солдаты, схватив оружие и вскочив на лошадей, понеслись вдогонку. Погоня окончилась в густой чаще, где невидимые лучники варваров перебили их поодиночке, забрав мечи и коней.
Весь день, наполненный страхом и бессильной яростью, армия простояла на месте. Следующий — тоже: хоронили убитых.
Пескиля не удивило, что от набега вновь пострадали солдаты ратанских гарнизонов. Так и должно быть: варвары берегли силы и ударяли по самым слабым подразделениям. Лизаэр созвал к себе в шатер всех командиров. Пескиль решил больше не церемониться.
— Может, хватит говорить о случайных совпадениях? — обрушился он на спесивых командиров, почти каждый из которых принадлежал к городской знати. — Варвары знали, по кому бить. Это даже хорошо, что они избавили наши ряды от безмозглых храбрецов. Ну как, высокородные господа офицеры? Теперь вы уже не будете громко возражать, когда к вашим дозорным присоединятся мои люди? Или вас больше устраивают ежедневные похороны?
— Мы с радостью примем ваших людей, — заявил командир из Нармса, чей отряд понес наиболее ощутимые потери. — Но поверьте, мы усвоили этот жестокий урок. В следующий раз никто из моих людей не поскачет в лес очертя голову.
— Конечно не поскачет, — сердито буркнул Пескиль. — Второй такой ловушки не будет. Джирет Рыжебородый, сын Стейвена, никогда не повторяет прежних трюков. Он придумает что-нибудь новенькое.
Слова Пескиля оказались пророческими. Совещание у Лизаэра завершилось около полудня, а вскоре принцу донесли, что на дороге обнаружена ловчая яма. Варвары успели выкопать ее за ночь, ибо еще вечером но тому месту беспрепятственно проехала часть повозок. Можно было только удивляться изобретательности клановых людей. Они проявили редкостную хитрость, устроив эту ловушку на насыпном участке, где дорога проходила над оврагом. Объехать поврежденную часть было невозможно: на крутых откосах повозки могли опрокинуться, а в расселинах, заполненных острыми кусками сланца, даже распряженным лошадям грозила опасность покалечить ноги. Смерть подстерегала солдат в любом месте. Если рядом не оказывалось опытного наемника, кто-то непременно становился жертвой «пружинок» и «петелек» — так люди Пескиля называли излюбленные ловушки варваров. Жертву «петельки», если подоспеть вовремя, еще можно было спасти; главное — не дергаться и не вертеть головой. Однако молодые солдаты, попав в ловушку, тут же забывали обо всех наставлениях и сами затягивали петлю у себя на шее. «Пружинки» своих жертв не отдавали:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85