Нельзя сказать, чтобы кориатанки особо жаловали Лизаэра, но это слабо утешало Элайру. Она снова ощутила волну грызущей боли — необходимая для ее долголетия связь между личным камнем и Скирионом возобновилась.
— Прошу, не говорите мне больше ни о ком из принцев. — Элайра стыдливо отвернулась; признание давалось ей с трудом: — Морриэль способна вытряхнуть из меня все, что я знаю.
— Не совсем так, — мягко упрекнул ее Люэйн. — Кое-что ты будешь надежно держать при себе.
Маг застыл. Элайра не нуждалась в словах утешения. И он сделал то, что было в его силах: погрузил послушницу в глубокий сон, свободный от боли и сновидений.
Облегченно вздохнув, она заснула. Напряжение, сковывавшее ее, медленно отступало, Локоны цвета бронзы окаймляли бледное скуластое лицо с острым носом и подбородком. «Когда она не хмурится, — подумал Люэйн, — то похожа на бесхитростную озорную девчонку, хранящую глубоко внутри нежные чувства. Верность обетам ордена не может ужиться с любовью к Аритону. Тяжело ей сознавать себя игрушкой Морриэль, обреченной на предательство любимого человека».
Люэйн был не в силах сломать узы, скрепившие судьбу Элайры с Кориатанским орденом. Но продление жизни, на которое она согласилась, — тут совсем другое дело. Сетвир увидел это еще раньше, раскинув нити судьбы. Содружество всерьез рассчитывало на чувства Элайры к Аритону, потому и вмешивалось в ее жизнь. Маги намеревались и дальше следить за нею и ни в коем случае не допустить, чтобы новая жизнь послушницы вновь была безраздельно подчинена власти Скириона.
Разум Элайры спал и не чувствовал теплой волны силы, проникающей сквозь ее забинтованные руки. Глаза не видели тончайшего кружевного узора заклинаний, сплетаемых для нее Люйэном. Утром, когда Элайра проснется, она почувствует себя бодрее, и даже Морриэль не заподозрит, что ее личный камень поменял силовую направленность. Рабская привязанность к Скириону была стерта, и насильственное, несовершенное продление жизни, каким владели кориатанки, заменено более мягким и естественным, подчиненным магии Содружества.
Элайре будет суждено прожить столько же, сколько Аритону, но она не сделается дряхлой старухой наподобие Морриэль. Если же что-то нарушит ее приверженность Кори-атанскому ордену, Главная колдунья уже не получит безраздельную власть над телом и душой Элайры. Белый кварц — ее личный камень — отныне будет питаться иными силами. Останутся лишь узы, которыми она привязала себя к Скириону, дав обет.
— Давай, девочка, как следует служи своей духовной повелительнице, — пробормотал Люэйн. Его слова тихо уходили к Элайре через завесу сна. — Но твоя судьба связана с судьбой тейр-Фаленита, и потому Содружеству иногда приходится вмешиваться.
Спустя мгновение призрак исчез, как исчезает звезда на предрассветном небе.

Сны Лизаэра
Пробуждение Лизаэра Илессидского было внезапным. Он хрипло застонал и проснулся. Отчаянно дрожавшее тело покрывал липкий пот. Принц порывисто сбросил мокрые простыни, обвившиеся вокруг ног и груди. Еще не успев встать, он инстинктивно взмахнул рукой, окружив ладонь рукотворным светом. Тьма, угрожавшая задушить Лизаэра, стала рассеиваться, а вместе с нею начали исчезать и обрывки сновидения, бесцеремонно вытолкнувшего Илессида из сна.
Рукотворный свет играл на позолоте лепнины, отражался от эмалированной поверхности вычурного тазика для умывания, который слуга Лизаэра оставил в оконной нише. Яркие шерстяные ковры приглушали крики часовых, несущих дозор на стенах. Наверное, увидели в окне вспышку и забеспокоились. Лизаэр сомкнул веки. Роскошные гостевые покои, отведенные ему мэром Эрданы, только раздражали своей тишиной, не нарушаемой никем и ничем. Лизаэр опустился на колени. Свет продолжал мерцать в чаше его ладоней. Принц разжал плотно стиснутые челюсти. Чтобы успокоиться, он несколько раз медленно и глубоко вздохнул.
Память о черноволосом враге никогда не покидала разум Лизаэра. Она где-то таилась и при всякой попытке извлечь ее наружу ускользала, приводя в ярость своей недоступностью.
— Даркарон мне свидетель, — процедил сквозь зубы принц, обращаясь к невидимому противнику. — Знай, ты все равно ответишь за свое колдовство и уловки с тенями! Справедливость восторжествует!
Скрипнула дверная ручка. Свет в ладонях ослепительно вспыхнул. Лизаэр едва успел обуздать себя и притушить сияние, иначе бы он поджег простыни. В комнату вбежал главнокомандующий Диган. И как он почуял? Темные волосы Дигана топорщились во все стороны. На нем были те же штаны и рубашка, что и вечером. Наверное, так и лег одетым.
Взглянув на Лизаэра, Диган выхватил из настенного канделябра незажженную свечу и поднес фитиль к огню, все еще сиявшему между ладоней принца.
Фитиль затрещал, плавя воск. Главнокомандующий армии, которая пока не имела даже собственных казарм, усмехнулся и язвительно произнес:
— Если во сне ты опять встретился с Повелителем Теней, твоя встреча будет третьей по счету за эту неделю.
— Можешь не напоминать.
Лизаэр развел руки. Сотворенный им свет потускнел и совсем потух, будто маяк, загашенный при подходе вражеских кораблей. Однако темнота не успокоила принца, а только усилила его раздраженность. Вскочив с постели, Лизаэр подошел к открытому окну. Внизу толпились встревоженные солдаты.
— Друзья, все в порядке, — крикнул им он. — Не волнуйтесь, ничего не случилось. Возвращайтесь на свои посты.
Он проводил караульных взглядом. Дрожь в теле прекратилась, сменившись неожиданным, пробирающим до костей холодом. У него за спиной Диган укрепил свечу в подсвечнике, стоявшем на резном дубовом столике. Там же лежали чертежи и рисунки нового Авенора, которому вскоре предстояло возродиться. Диган набросил принцу на голые плечи теплый плащ. Вопреки привычной учтивости, Лизаэр даже не поблагодарил его.
— Если тебе так тяжело, почему бы не разделить постель с Талитой? Ваша помолвка слишком затянулась. Может, не стоит дожидаться свадьбы? Скажу тебе как ее брат: мы в Итарре привыкли проще смотреть на подобные дела.
— Талита — авенорская королева, а не моя наложница. — Костяшками пальцев Лизаэр провел себе по щекам. — У нас будет настоящая свадьба в новой столице, и никакие магические уловки Повелителя Теней не помешают этому.
Диган потянулся и закрыл створки окна.
— Наместник Эрданы до сих пор не в восторге от твоих замыслов. Думаю, остальные тайсанские правители — тоже. То, что ты затеял, — сродни бунту против их власти. Такие вещи лучше говорить при закрытых окнах и не в полный голос.
— Я не намерен ублажать правителей этих торгашеских городов. — Лизаэр распрямил пальцы, стряхивая капельки ледяного пота на расшитый золотом плащ. — Принцу Ратан-скому достаточно сделать один шаг, чтобы все эти вельможи сами начали заверять меня в своей преданности. Они понимают, что только я владею даром рукотворного света и могу противостоять Аритону.
Диган устало плюхнулся на мягкое сиденье стула.
— Шесть лет уже, как он затаился. Если бы я сам не видел бойни в Страккском лесу, то, пожалуй, поверил бы утверждениям Маноллы, что Аритон вовсе не желает воевать. Кое-кто из наемников тогда усомнился в правильности твоих замыслов. Хорошо, что с нами были очевидцы той войны. Но пойми: нельзя заставлять сильных и боеспособных солдат месяцами томиться от безделья.
— Ты прав. Мы слишком загостились в Эрдане, — согласился Лизаэр.
Он не хотел сейчас ни упоминать о своих страхах, ни пересказывать последний сон, живо напомнивший ему о скрытной и изобретательной натуре его заклятого врага. С него достаточно мучительных воспоминаний о крови, пролитой на берегах Талькворина во время первой битвы с Повелителем Теней.
Тогда погибли тысячи. Почти семь тысяч солдат, погубленных безответственной спешкой. Ради их памяти он не имел права отступаться от своих замыслов.
Аритон — маг. Причем жестокий и безжалостный.
Как бы нынешняя армия Дигана ни рвалась в бой, нельзя позволить чересчур усердным командирам губить солдат, недооценивая противника, с которым они воюют.
Лизаэр оторвался от окна и начал расхаживать по комнате. За окном послышался дружный злобный лай нескольких десятков собачьих глоток: какому-то идиоту, проходящему мимо псарни наемников, спьяну вздумалось дразнить их псов. К хору тут же присоединились все окрестные дворняги и чья-то домашняя собачонка, ожесточенно гавкающая взаперти.
Бездействие снедало Лизаэра. Чтобы хоть как-то сбросить с себя владевшую им подавленность, он стал одну за другой зажигать свечи и зажег не менее дюжины. Окружив себя светом, принц размышлял о том, о чем не решался говорить вслух. Он думал о неодолимом стремлении, не оставлявшем его ни днем ни ночью: разыскать Повелителя Теней и увидеть этого негодяя мертвым. Да, его стремление имело вполне разумное объяснение, однако по силе своей значительно превосходило голос разума.
Лизаэр сдерживал этот порыв железной силой воли. Каждый его шаг будет направлен на служение подданным, благополучие и покой которых он считал своей главной заботой. Если только он проявит слабость, если перестанет спокойно и настойчиво убеждать мэра Эрданы в правоте своих замыслов, если, наконец, поторопится с началом военных действий, жатва смерти вновь будет обильной.
А сейчас надо терпеливо ждать, пока из Ратана не поступят новые средства, дабы он не ощущал себя тайсанским нищим. Ждать, черт побери, хотя иногда от этого делается невыразимо тошно! А тут еще это солнцестояние, которое только разбередило его душевные раны, и теперь внутри все кричит от боли. С какого-то времени его начали тревожить обыкновенные тени, каких полно солнечным днем. Видимо, неспроста. У Лизаэра не было магического чутья, но он все равно ощущал: что-то затевается и вот-вот должно прорваться на поверхность.
Казалось бы, письмо, полученное недавно с гонцом, должно было его успокоить. В восточных краях ничего не слышали о маге, который по приметам напоминал бы Повелителя Теней. Но нет, Лизаэру не стало спокойнее. Странно, почему? Ведь все ратанские города оказывают ему безоговорочную поддержку. Вот уже три лета подряд головорезы, возглавляемые опытным Пескилем, не наткнулись ни на один лагерь лесных варваров. Лизаэр был не настолько наивен, чтобы считать, будто кланы снялись и ушли. Просто они стали хитрее и научились лучше прятаться.
Усилием воли Лизаэр подавил гнев. Урок талькворинской бойни был его личной ношей, его болью, его виной. И потому он должен терпеливо убеждать своих союзников, что нельзя наносить удары наугад. Повелитель Теней воспользуется любой их слабостью, любым просчетом. Успешная война против Аритона — это война без ошибок.
Рассуждения успокоили Лизаэра и вернули ему привычное равновесие. Не отерев с тела пот, он закутался в плащ, потом, взглянув на чертежи будущей авенорской крепости, слегка улыбнулся. Благие намерения Дигана не учитывали одного: никакая женщина в постели Лизаэра не притупит его неистового желания увидеть Аритона, лежащего мертвым в луже крови. Фаленита не видели в восточных землях. А в западных? Такое нельзя оставлять на волю случая.
— Завтра я отправлю гонца в Карфаэль, — нарушил молчание Лизаэр. — Он повезет мое послание торговым гильдиям. Я пообещаю награду в тысячу полновесных золотых монет всякому, кто сообщит достоверные сведения о чем-либо необычном. Не стоит забывать: Аритон — маг. Рано или поздно он обязательно допустит ошибку, либо обстоятельства вынудят его обнаружить свое присутствие. Мэр Эрданы тоже пошлет своих гонцов. Пока Авенор строится, мы вполне можем готовить армию и здесь.
Диган молчал, однако настроение Лизаэра было заразительным и почти всегда передавалось и ему. Чувствуя это, принц откинул со лба золотистые волосы и сказал:
— Диган, дружище! Мы заставим даже время работать на нас. Чем дольше прячется Аритон, тем многочисленнее и сильнее будет становиться армия, которую мы бросим против него.
— Не знаю, откуда тебе удается черпать терпение. Диган порывисто встал, открыл шкаф и достал бутылку вина. Его вдруг потянуло хотя бы вином приглушить свое отчаяние. Он наполнил бокалы.
— Я понимаю только, что наша сеть должна быть как можно шире и прочнее. Тогда даже Фаленит с его хитростями и уловками не выскользнет из нее.
Лизаэр взял протянутый бокал. В глазах принца отражалось жаркое пламя свечей; оно же придавало вину кроваво-красный цвет. Лицо Лизаэра вновь стало суровым. Он поднес бокал к губам и сделал несколько глотков.
— Не сомневайся, Диган, так оно и будет. А теперь давай выпьем за это.

Дороги сухопутные и морские
Асандир, направлявшийся к Рокфальским горам, где глубоко под землей содержится в заточении Деш-Тир, вынужден отложить это путешествие. В предрассветном сумраке он поворачивает своего черного коня к давно заброшенному южному перевалу через Скайшельские горы, дабы потом спуститься к дороге, вьющейся вдоль побережья Эльтаир-ского залива…
Палубу ладного брига с подветренной стороны захлестывают пенные брызги. Лавируя между белыми шапками отмелей, которыми изобилует Эльтаирское устье, веселый капитан выводит свое судно в океан. Бриг безуспешно пытаются догнать три галеры, полные вооруженных солдат, получивших приказ захватить его вместе с командой и контрабандным товаром в трюме…
В летний полдень, стоя на парапете западной городской стены Эрданы, Талита провожает своего возлюбленного, уходящего вместе с отборным гвардейским отрядом к развалинам Авенора. Она не проливает слез, а в тихой ярости сжимает губы, вращая на пальце кольцо с бриллиантом, которое Лизаэр подарил ей в знак своей любви. Талита сознает, что настоятельное желание принца не подвергать ее опасности на самом деле сулит ей череду долгих и унылых дней…
ГЛАВА VI

Час настал
Вслед за волной чудовищных разрушений по Джелоту прокатилась волна повсеместных обысков. Вооруженные солдаты врывались в дома, их кованые сапоги грохотали по деревянным и каменным лестницам. Солдатские кулаки молотили во все новые и новые двери, начисто отшибая у владельцев всякий сон (впрочем, заснуть в ту ночь удавалось лишь маленьким детям да редким взрослым счастливцам). Иногда, не дождавшись, пока им откроют, вояки просто выбивали дверь и топали в темень подвалов и чердаков, освещая себе пространство смрадными факелами и отчаянно кляня дерзких беглецов. Впрочем, их усердие пропадало даром, ибо все решительно расходились во мнениях насчет облика сбежавших. Солдаты недоуменно спрашивали, как выглядят те, кого они должны искать, но командиры не могли дать им вразумительного ответа, поскольку не знали сами. Попытки выяснить это друг у друга привели лишь к спорам до хрипоты и яростному потрясанию кулаками. К утру все поняли, что поиски зашли в тупик. Если верить описаниям, у Халирона был не один ученик, а целая армия подопечных. Среди горе-воинов не находилось даже двоих, кто мог бы нарисовать схожий словесный портрет беглеца, своим колдовством уничтожившего половину Джелота.
Расспросы гостей городского главы лишь породили новый всплеск ожесточенных споров. Попутно досталось владельцам торговых лавок, чьи заведения пощадила пробудившаяся шестая ветвь. Местные чиновники, раздраженные неудачами, почему-то решили, что Медлир скрывается именно там, и направили туда солдат. Учинив настоящий ногром, переломав, перебив и перепортив кучу товаров, солдаты с чувством выполненного долга доложили: злоумышленник не обнаружен.
Время шло, а главный виновник так и не был пойман. Вместе с ним исчез его престарелый учитель. Исчез и Дакар, прикованный к столбу цепями.
Ближе к полудню догадались заглянуть на почтовый двор вблизи городских ворот и растолкать храпевшего конюха. У того с перепоя раскалывалась голова, он вытаскивал из спутанных волос клочки сена и сердито косился на командира стражников, явившегося в конюшню. Наконец, сообразив, что от него хотят, детина зевнул, нахмурил брови и пробормотал:
— Повозка? Запряженная пони? Да, была тут такая. За ней потом какой-то черноволосый парень приходил… Когда? Ну, к ночи совсем. Точно. И с ним еще один был, такой упитанный.
— Черноволосый? — заорал секретарь городского совета, потрясая многочисленными лентами своего официального камзола.
Он повернулся и раздраженно взмахнул шляпой, требуя, чтобы зеваки освободили ему проход к конюху. Те и не думали расступаться. Тогда он с достоинством человека, которому необходимо исполнить свои обязанности, вбуравился в толпу, будто крот в землю, и пробился сквозь глазеющих горожан и взбудораженных солдат.
— Черноволосый? — еще раз переспросил секретарь. — Как понимать твои слова?
Конюх прокашлялся и шумно сплюнул на булыжники мостовой. Потом презрительно сощурился, словно перед ним стоял законченный идиот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85