Исследовательский азарт заставлял Лину забыть о привычной тревоге: а как воспримет Коул ее собственное тело? Хотелось предстать перед ним всемогущей богиней любви, но в реальной жизни уверенность нередко оказывалась притворной. И сейчас тоже. А нечеловеческая красота возлюбленного лишь углубляла проблему.
Разве могла хоть одна женщина остаться к нему равнодушной? Лина подумала о своих предшественницах – всех тех, кто уже видел его обнаженным и кого видел обнаженными он. Наверняка они выглядели изящнее.
Она немного отступила. Но он снова оказался рядом, словно подталкивая к постели. Ощутив край матраса, Лина остановилась. Коул не сделал решающего движения, а вновь начал целовать, обостряя и усиливая наслаждение. Лина даже не почувствовала, когда он успел расстегнуть и спустить платье: о внезапной наготе напомнил лишь прохладный воздух.
Хорошо, что сегодня она надела любимое белье. Никакого розового горошка. И лифчик, и трусики шелковые, изысканного оттенка мокко. Великолепно. Очко в пользу непогрешимой уверенности в собственных силах. Особенно хорош кружевной лифчик: декольте во всей красе.
Коул явно разделял ее вкус. Созерцал с восхищением и восторгом. Полный желания взгляд возбуждал. Он еще даже не притронулся, а соски от предвкушения превратились в твердые камешки.
Внезапно Коул наклонился, и Лина с некоторым опасением решила, что сейчас он сорвет лифчик зубами. Но, как оказалось, в умной голове родился более изысканный план: Коул с наслаждением провел языком вдоль кружевной линии, отделяющей кожу от шелка. Удовольствие подтолкнуло к рубежу, за которым начинается иное измерение. Выполняя обещание, Коул не спешил. Продвигался медленно, словно опасаясь пропустить хотя бы дюйм живой красоты. И лишь полностью исследовав территорию, предпринял следующий шаг.
Теперь он, разумеется, собирался снять лифчик. Лина постаралась взять себя в руки и не нервничать. Шелк и кружева – не бог весть какая защита, и все же они отделяли ее от полной наготы.
Но Коул снова удивил. Он не расстегнул крохотную пряжку спереди. Вместо этого обратился к чувственным вершинкам и нежно провел по ним пальцами – сквозь тонкую ткань. Возбуждающее прикосновение подарило восторг ожидания.
Лина непроизвольно выгнулась, стремясь к близости. В ответ Коул провел языком сначала по одному соску, потом по другому и наконец бережно подул на влажный шелк.
Еще ни разу в жизни Лине не доводилось испытывать столь изысканное и вместе с тем острое наслаждение. И это при том, что до сих пор она оставалась почти одетой. Но вот Коул захотел большего и потянулся к застежке лифчика. В этот момент Лина выключила настольную лампу.
Комната утонула во тьме.
– Ничего не видно! – пожаловался Коул.
Лина прижала его ладони к груди.
– Действуй на ощупь.
Он последовал совету. Снял лифчик и начал искусно соблазнять губами и дьявольским языком. Нестерпимая сладкая мука терзала, томила, манила и пугала. Столько ощущений одновременно!
Рука скользнула вверх по бедру и проникла в шелковые трусики. Нащупала мечтающий о наслаждении клитор. И Лина вознеслась на вершину. Стремительно и безумно. Потом еще раз, и еще. Взлетала к луне, возвращалась и вновь взлетала.
Лина смущенно опустила голову на плечо возлюбленного, пытаясь скрыть неловкость: оргазм пришел так неожиданно, так быстро. Но Коул не позволил спрятаться. Быстро лишил ее остатков одежды, выпрыгнул из джинсов, сбросил рубашку, скинул ботинки и сдернул трусы. Впечатляющий спектакль сопровождался возбужденным выразительным монологом: Коул рассказывал, как она его волнует, как готова его принять, как он сам ждет счастливого мгновения.
Оказавшись полностью обнаженной, Лина почти пропустила мимо ушей соловьиные трели. Надлежало как можно проворнее скользнуть под покрывало. Коул тут же оказался рядом и нежно склонился, спрашивая взглядом, что делать дальше. Лина привлекла его к себе и провела ладонями по сильному телу. Ах, как славно они подходили друг другу!
Опустив голову, он еще раз приник губами к груди, а потом осторожно провел зубами вокруг сосков. Лина уже с трудом дышала.
Вот Коул исчез под покрывалом. Куда же он отправился? Что собирался делать?
Ответ явился сам собой. Удовольствие оказалось настолько острым, что немедленно потребовалась точка опоры. Лина изо всех сил уперлась пятками в матрас. А Коул впился языком в ее лоно.
Лина застонала и, подобно яркой разноцветной мозаике, рассыпалась на мелкие кусочки.
Коул появился из-под простыни, нащупал карман джинсов, вытащил презерватив и ловко надел его.
Простыня отлетела в сторону, а Коул одним мощным движением оказался в недрах ее тела, мгновенно наполнив собой. Лина все еще трепетала от недавнего оргазма, а он ритмично раскачивался, с каждым движением проникая все глубже – до тех пор, пока, казалось, не достиг конца пути.
На мгновение замер в ее объятиях, воспарив в свободном полете, а потом, подобно опалившему крылья Икару, рухнул на землю. Вернее, на Лину.
Спустя некоторое время, когда слова вновь обрели некоторый смысл, она заговорила:
– Я отдалась тебе до первого свидания. Какая я после этого?
– Умная.
– Хм. Не сказала бы, что это первое слово, которое приходит на ум.
– А зря. – Коул нежно погладил ее по щеке. – Ты умная, чуткая, забавная, изобретательная и невероятно, фантастически сексуальная.
– Заметь, в темноте.
– Лампу решила выключить ты. Давай повторим, на этот раз при свете, а не в темноте.
– Подожди, – Лина остановила его руку, не позволив включить лампу, – я еще не готова.
– Сейчас исправим. – Он бережно прикрыл обнаженную грудь Лины большой ладонью.
– Исправлять должна я сама.
– Что ж, давай, если это так важно.
– Я не имею в виду… – Она отстранила руку и села в постели, обняв колени и почти забыв о голой спине. – Я говорю не о чувственном возбуждении.
Коул осторожно провел пальцем по ее позвоночнику.
– Скажи, что не так?
– Дело в том, что я привыкла притворяться. «Притворяйся, пока не добьешься цели».
Коул на мгновение замер, а потом взял Лину за плечи и повернул лицом к себе.
– Хочешь сказать, что несколько минут назад ты имитировала оргазм?
– Нет. Речь об уверенности в себе и самооценке. Вот что я постоянно изображаю.
– И во всем виноват тот негодяй, который жестоко обидел тебя в Чикаго?
– Давай просто скажем, что тот парень не способствовал повышению самооценки, и забудем о нем.
Лина услышала, как Коул встал с постели. Он уходил. Что ж, трудно винить свободного человека. Кому приятно выслушивать нытье? Откровенничать всегда вредно.
Лина погрузилась в грустные размышления и даже не сразу заметила, что Коул не схватил одежду и не бросился наутек. Нет, вместо этого он зажег две большие ванильные свечи, которые стояли на столе.
– Моя сестра сегодня едва не совершила акт самосожжения.
– Правда? – Таинственные блики скользили по полному сил прекрасному телу. Он вернулся в постель. – Если честно, твоя сестра не слишком меня интересует. Интересуешь ты, и только ты.
– Что ты делаешь?
Коул медленно, но настойчиво тянул покрывало. Лина изо всех сил вцепилась в край.
– Если спрашиваешь испуганно, значит, делаю что-то непозволительное. – Голос Коула наполнился волнующей хрипотцой. – Разреши прояснить ситуацию. – Он поцеловал ее. На сей раз поцелуй оказался горячим, нетерпеливым, почти голодным.
Ласковые руки исследовали и радовали тело, а слова и взгляды не уставали убеждать в красоте, привлекательности, желанности. Каждая линия, каждый изгиб, каждый уголок получили свою долю восхищенного внимания и наслаждения. Коул прикасался руками, губами, языком и зубами, целовал, лизал, втягивал, даже эротично покусывал – начиная со лба и мочек ушей и до самых пяток, не пропустив ни единого квадратного дюйма живого пространства.
Он доказал Лине абсолютную неоспоримость ее божественного происхождения; убедил в принадлежности к сонму небожителей. И еще несколько раз вознес на вершину удовольствия. Еще один презерватив – и вот он снова слился с ней в единое целое, страстно и гортанно выкликая – нет, словно непобедимый лев, рыча ее имя.
Лина наблюдала за Коулом в неровном мерцании свечей. Красивое лицо озарено страстью, потемневшие синие глаза сияют нетерпением, не упускают ни единого ее движения, ни малейшей смены настроения, пристально следя, как она поднимается все выше и выше в нестерпимом наслаждении. Все постороннее, все лишнее исчезло, растворилось, улетело. Сомнения, страхи, вопросы бесследно растаяли в воздухе. На свете не существовало ничего, кроме любви. Он и она – одни в целом мире.
Полет унес в сияющее пространство. Едва вернувшись на землю, Лина услышала удовлетворенный и восторженный мужской стон: Коул тоже наконец благополучно приземлился.
Потом она лежала рядом с возлюбленным и испытывала блаженную истому кристально чистого, незамутненного счастья.
Коул посмотрел ей в лицо, знакомым жестом заправил за ухо прядку спутанных волос и торжественно объявил:
– В следующий раз я не только отлично сделаю свое дело, но и включу свет.
Лина провела пальцем по мускулистой груди Коула и лукаво улыбнулась:
– А что, если в следующий раз я сама отлично сделаю свое дело и включу свет?
Коул рассмеялся:
– Отличная идея!
– Я так рада, что ты все-таки смог выбраться, – призналась Сью Эллен Рассу. Да, она решила даже мысленно называть его Рассом. А вдруг их отношения отказывались развиваться именно потому, что она чаще всего думала о нем как о тренере?
Расс недоуменно оглядел пустое театральное фойе:
– Кажется, праздник уже закончился. Все ушли.
– Не важно. Главное, что я еще здесь и дождалась тебя. А теперь пойдем!
– А кто будет запирать двери?
– Скай, мы уходим! – крикнула Сью Эллен. Скорее всего подруга обнималась с Натаном в театральном офисе. Недавно оба скрылись за дверью.
А Сью Эллен собиралась провести время с Рассом. И не просто провести время, а в интимной обстановке.
– Надо найти укромное местечко. Думаю, моя машина вполне подойдет, – скомандовала Сью Эллен и потащила Расса на стоянку, к розовому кадиллаку.
– Что происходит? – с подозрением осведомился тренер.
– Ничего особенного. – Сью Эллен толкнула его на пассажирское сиденье. Проблема, однако, заключалась в том, что сдвинуть Расса с места оказалось невозможно. Стоял, как утес.
– Ну ладно, садись за руль. – Сью Эллен помахала перед его носом ключами на розовой цепочке.
Расс явно не осознавал той колоссальной чести, которую ему оказали.
– Не хочу садиться за руль. Лучше скажи, с чего бы у тебя такое не в меру экстравагантное поведение.
– Необходимо поговорить. Причем не в «Дейри куин».
– Кафе уже закрылось.
– Отлично. Значит, посидим в машине. – Расс не тронулся с места, и Сью Эллен добавила: – Речь пойдет о твоей команде.
Прием подействовал. Расс осмелился сесть в машину. Сью Эллен проворно прыгнула на водительское сиденье и рванула с места, направляясь к выезду из города. Побелевшими пальцами Расс в ужасе вцепился в приборную панель.
– Пристегни ремень, – посоветовала Сью Эллен. – Закон требует.
– Если уж говорить о законе, то он предписывает еще и такую мелочь, как ограничение скорости.
Уличные фонари внезапно закончились, и сразу навалилась кромешная тьма. Оказывается, Сью Эллен забыла включить фары. Дело поправимое. Ну вот, теперь видимость заметно улучшилась. Ехать далеко она не собиралась. Направила розовый кадиллак на ответвление ведущего из города двухрядного шоссе, остановилась и выключила мотор.
– Ну сейчас-то наконец ты объяснишь мне, что означает это безумие? – Потребовал Расс.
Сью Эллен смотрела на тренера в полутьме и не находила слов начать разговор. Расс не выглядел так, как должен выглядеть человек, готовый к обсуждению отношений. Для начала следовало его разогреть. И лучшей темой для разминки была, разумеется, спортивная команда.
– Как ты относишься к участию команды в благоустройстве города?
– Какой команды – борцовской или футбольной?
– И той и другой. Объединенной. Ребята вполне могли бы привести в порядок Баруэлл-стрит: выполоть сорняки, убрать мусор, подмести тротуары…
Сью Эллен все рассчитала заранее. Если план провалится, она скажет, что его придумала сестра, а она всего лишь уполномочена передать. Ну а в случае успеха припишет себе гениальную идею. Лина вряд ли будет возражать. А если и будет – пусть пеняет на себя: в таком случае ей сразу припомнится ранний уход с вечеринки.
– Мои парни дворниками не нанимались! – отрезал Расс.
– Разумеется, не нанимались. – Кажется, эта идея не вызвала у Расса особого вдохновения. Сью Эллен решила попробовать действовать от противного – использовать своеобразную «обратную психологию». – То, что уборкой занималась команда Сиринити-Фоллз, вовсе не означает, что мы должны делать то же самое.
– Подожди-ка. В Сиринити-Фоллз это делали? Тогда мы должны сделать еще лучше.
– Вот-вот, я так и сказала сестре. Но кажется, не убедила.
– Ну в таком случае покажем, на что способны жители Рок-Крик, правда?
– Конечно. Утрем нос заносчивым соседям.
Расс обнял ее.
Сью Эллен ответила поцелуем. Никаких фейерверков.
Потом ее поцеловал Расс. И снова никаких фейерверков. Приятно, но ничего особенного. Сью Эллен старалась не паниковать.
Всем известно: парни не любят, когда девушки начинают обсуждать с ними отношения. В большинстве случаев отношения на этом и заканчиваются, а парни убегают со всех ног, только пятки сверкают. Может быть, удастся получить информацию и без рокового вопроса?
– Ты счастлив? – пробормотала Сью Эллен ему в губы.
– М-м. Мы сегодня выиграли борцовский турнир.
Сью Эллен слегка отстранилась.
– Я имею в виду нас. Ты счастлив со мной?
– Конечно. Почему нет?
Странно. Вряд ли такой ответ можно было считать исчерпывающим.
– Почему нет? Как насчет «почему»?
– Что насчет «почему»?
– Почему ты счастлив в наших отношениях?
– Это что, тема для сочинения?
– Ты же учитель. Умный. И должен прекрасно справляться с темами сочинений.
– Но только не с такими глупыми.
– Глупыми?
– Конечно. Пенсильвания не место для слабонервных хлюпиков. Пора бы знать.
– И это означает, что живущие в нашем штате мужчины не смеют открывать даже собственные чувства?
– А же сказал, что вполне удовлетворен положением дел. Что же еще ты хочешь услышать?
– Очевидно, больше, чем ты можешь сказать.
– Ну перестань. Веди себя разумно.
– Вести разумно? – Сью Эллен начинала терять терпение. – Уже несколько месяцев только тем и занимаюсь, что веду себя разумно.
– Это точно. Ты молодец. Настоящий командный игрок. Можно сказать, член моей команды. На тебя всегда можно положиться: уж кто-кто, а ты ни за что не подведешь. Ты – моя верная подруга.
Это определение звучало лучше.
– Правда?
– Конечно, правда.
Расс снова поцеловал ее. И снова никаких фейерверков. Стиснул одну грудь, причем, как всегда, левую. Довольно приятно. Не сногсшибательно, но ничего, сойдет.
– Ну что, все в порядке, верная подруга?
– Да, все нормально.
Сью Эллен спросила себя, не пожадничала ли, возжелав большего, чем «все нормально». Ведь в жизни надо довольствоваться тем, что имеешь, и не просить лишнего. Вдруг она и не заслужила ничего другого? Нет, Сью Эллен не пыталась успокоить себя, договориться с собственной душой. Просто воспринимала реальность такой, как она есть.
Расс, конечно, не самый романтичный из живущих на планете парней, но зато надежен. Основателен. Пунктуален настолько, что при желании можно сверять часы. Всегда одинаково целует. Всегда стискивает левую грудь. А к тому же еще и тренер. Уважаемый в городе человек. Основательность и респектабельность – отличные качества, дополняющие черты характера девушки, которую все вокруг называют инопланетянкой.
Получалось, что нервничала Сью Эллен зря. Все в порядке. Большего нечего и желать. Она вовсе не старается довольствоваться малым, а живет полной жизнью. Только надо убедить себя в том, что так оно и есть на самом деле. В этом и будет состоять ее новая цель.
Утром Лина проснулась и обнаружила, что Коула рядом нет. На его подушке лежала записка: «Не хотел будить. Увидимся».
Да уж, не слишком романтично. Где же цветистые заверения в ее исключительности, неповторимости и неотразимости? Где свидетельства восхищения? Где доказательства того, что он вовсе не считает ее бедра жирными и любит такой, какая она есть?
Стоп. Любовь в жизненные планы не входила. Собственно, как и сумасшедший, перевернувший жизнь вверх ногами секс с боссом. Ни то ни другое не могло способствовать благополучному возвращению на орбиту модельного бизнеса.
Да, глупо отрицать, что Коул помог вернуть женское самосознание. Записка, конечно, не содержала романтических признаний, но на словах он сказал очень многое – ночью, когда они любили друг друга во второй раз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29