– Но ты же сама советовала мне не выходить замуж!
– Ну да. Но, по-моему, свадьба или брак явно интереснее, чем развод. Ты представляешь вообще, что это такое? Триумф пизды над разумом. Джулиан – элегантный, трезво мыслящий, эрудированный… А твой Закери, очевидно, начинает разговор тем, что ударом в лоб открывает банку пива. Дальнейшее ясно.
– Как умно. В тебе говорит настоящая австралийка.
– Но он правда вульгарен, куколка.
– А мне-то что? Черт возьми, я бы предпочла Фальстафа Гамлету. По крайней мере, он умеет веселиться. Джулиан вообще не знает, что это такое, конечно, если это не прописано в его ежедневнике.
– Зак красив, я признаю это, – очередной ход Кейт. – Но ты скорее сможешь жить с человеком, который носит лохматые свитера, чем с тем, что скачет по сцене, перевязанный ремнями, едва прикрывающими его гениталии.
– Мне кажется, тебе подходит Джулиан, куколка.
– Знаю-знаю, – огрызалась я. – Всем известно, что он мне подходит. Но достаточно ли у меня было тех, кто мне не подходит? Я хочу, чтобы мне было в чем раскаяться и что вспомнить в старости, понимаете? Меня тошнит от компьютерного мира Джулиана. Меня тошнит от всего рафинированного, удобного в применении и оборудованного кондиционером…
– Счастье – это умение смириться с тем, чего у тебя нет, – отрезала Кейт сурово.
Я расстегнула ремень безопасности.
– Если ты действительно так думаешь, Кейт, мне очень жаль тебя, правда.
И тогда она ударила меня. Прямо по лицу.
– Господи! Ты что?!
– Сама говорила, что, если ты когда-нибудь всерьез задумаешься об отношениях с Закери, нужно затащить тебя в чулан и отшлепать хорошенько, пока ты не придешь в чувство. – Она ударила меня еще раз.
– Ты перестанешь или нет? – Кофе пролился на обивку машины.
– Только если ты обещаешь рассказать обо всем Джулиану. Это будет справедливо. Дай ему шанс бороться за тебя.
– Хорошо. Хорошо. Я скажу ему. Мне придется. До того, как это сделает Роттерман. Когда у Джулиана появится время для нашего разговора. В перерыве между коктейльными вечеринками в пользу обделенных образовательной системой и гала-балами с обреченными на гонения трансвеститами…
– Тебе нужно принять решение, куколка… и поскорее.
– Я так и сделаю. Да. Все очень просто… И почему бы мне не изобрести лекарство от СПИДа, пока я принимаю это решение?
* * *
Следующие несколько дней я провела, ничего не делая, сидела, подперев голову руками, и все. Потому что была в шоке. Некоторые женщины делают все, чтобы заполучить мужчину. Я делала все, чтобы понять, кого из них я хочу. Конечно, меня и раньше добивались желанные мною мужчины, но в этот раз я действительно четко осознавала происходящее. Два мужика! Разве это не подарок от феи, заведующей нашим чувством собственного достоинства.
Очевидно, в их коктейли были намешаны сильные галлюциногены. Поэтому решать надо быстро, пока действие наркотика не закончилось и я не потеряла их обоих.
По-собачьи нарезая круги в любимом бассейне Кейт, не обращая внимания на запах мочи и концлагерную архитектуру, я, по совету практичной Анушки, мысленно подсчитывала «за» и «против».
В вопросе внешности вообще не было никакой конкуренции. У обоих по части одежды были проблемы. Закери неровно дышал к бейсбольным кепочкам и прочим колпакам (по мне, так колпачки должны быть исключительно на тюбиках спермицидного крема). А Джулиан имел склонность к громоздким свитерам – его перуанские свитера не надел бы даже перуанец. Но спрятанное под одеждой тело – совсем другая история. Зак помешан на тренировках и жил по принципу «не вспотел – недоработал», Джулиан же считал: «Не вспотел, ну и не надо». Так что в плане секса, как вы можете догадаться, никакой конкуренции тоже не было. Джулиан мог продержаться ровно столько, сколько заржавевшая продырявленная «лада». Каждая капля спермы Зака могла бы вполне состязаться на родео.
Следующий пункт – мозги, думала я, увертываясь от плывущего на меня куска пластыря. Проблема вот в чем: у Зака мощное либидо, но знает ли он вообще, что значит либидо? Он, наверное, думает, что так называются партии в опере. Хотя нет, слово «опера» тоже не из его словаря. Ну, если только «мыльная». Джулиан, напротив, настоящий интеллектуал. Черт. Самый интеллектуальный интеллектуал. Мозго-маньяк, читающий наизусть стихи. Читал то, видел это.
Словарный запас Зака оставляет желать лучшего, но уж поверьте, в постели он говорит все, как надо. У этого парня нет высшего образования, но низшее – в двойном объеме. Зак не собирался спасать мир, он просто хотел все попробовать. Представление Джулиана об опасности в жизни ассоциируется с каплей виски, добавленной в мед с лимоном, который он готовит себе от простуды, а простужен он всегда. Джулиан называет это гриппом и каждое утро ждет, что это перейдет в двустороннюю пневмонию. Да, думала я, мельтеша ногами вокруг ребенка на надувном динозавре в самой мелкой части бассейна, именно этого я и хотела! Быть с мужчиной, который безрассудно растрачивает деньги, и не на долгосрочные пенсионные планы.
Хотя, раздумывала я, вспоминая о собственном детстве в убогой муниципальной квартирке, финансовая стабильность определенно имела свои плюсы. Сегодня Зак мог хорошо зарабатывать, но рок-звезды обращаются с деньгами так же, как с женщинами. Он расплатится с долгами, которых у него, вне всяких сомнений, уйма, а остальное потратит на шампанское, гитары и безвкусные картины маслом, накаляканные его приятелями из арт-колледжа. У него появятся какие-нибудь нелепые пристрастия, например модельки ракеты Тандерберд или первые издания игры «Монополия», остальное уйдет сначала на наркодилеров, а потом на реабилитационные центры, так что кончит он жизнь в канаве, на жалком пособии. Я запаниковала.
По крайней мере, Джулиан платит налог на мою машину.
– Так, что ли, Джулиан? – окончательно запутавшись, спросила я у диких уточек в глубоком конце бассейна.
Но все-таки. Не могу же я жить с человеком только потому, что он платит за меня налоги! Хорошо, он может еще проверять уровень машинного масла, но разве мы когда-нибудь стали бы с ним заниматься сексом в дверях, просто потому, что не можем дотерпеть до дома.
Ну, хорошо, хорошо (рискуя жизнью, я подплыла слишком близко к вышке для прыжков в воду, на которой уже толпились молокососы из Кентиш-тауна), похоже, надо решить, кто будет меня меньше раздражать. А любая женщина знает, что у мужчин соотношение омерзительных и более или менее приемлемых привычек обычно составляет сто к одному. Самые ужасные привычки Джулиана я знала как свои пять пальцев. Его идиотская щепетильность. Этот мужчина холил и лелеял свои распорки для обуви, черт подери. Я уже и забыла, как он выглядит без градусника под мышкой. («У меня тридцать шесть и девять!» – «Джулиан, это потому что твоя задница на вершине вулкана».)
Но погодите, думала я, мужественно ступая под холодный душ в общей душевой, по крайней мере, он сам готовит. И его участие в работе по дому тоже нельзя сбрасывать со счетов. Ну а Зак? Да он не может даже постель заправить. Еще один минус совместной жизни с рок-звездой.
По сравнению с Джулианом, даже Вуди Аллен не показался бы невротиком, но, по крайней мере, он не стал бы трахаться в самолете с незнакомкой. Даже если Зак не будет мне изменять, он будет запираться со своими дружками в туалете, чтобы поиграть в игру «Смерть от интоксикации газами». Я наблюдала его товарищей всего лишь раз, но и так понятно, что играть в настольный футбол ежиком для них идеальное развлечение.
У Зака, похоже, одна приличная пара трусов для всяких там скучных формальных мероприятий, а в остальное время он их вообще, наверное, не носит, считая чем-то вроде защитной повязки после операции на прямой кишке. Так что на одной чаше весов Джулиан, который принимает душ три раза в день, а на другой – Зак, который сказал мне, что вообще не будет мыться, чтобы его волосы всегда пахли моим влагалищем.
Еще один важный аргумент – привязанность Джулиана. Конечно, главная его привязанность – его дела, но я не об этом. Я знаю, что он любит меня. Зак же – рок-звезда. А рок-звезды любят только гитары, в радости и горе, болезни и здравии, да пребудут они вместе вовеки веков. Разве не так? Но он сочинил песню обо мне-старушке. И ее крутят по радио, и каждый раз, когда я ее слышу, сердце у меня сжимается и разжимается, как гармошка. И дело не только в мелодии, которая застряла у меня в голове. Было что-то особенное в его словах о том, что англичане привязаны к своему жалкому существованию, о том, что, если бы в Англии была конституция, главным было бы «право на страдание». Очевидно, он заметил, как радостно и оживленно выглядят пассажиры в лондонском метро, как прохожие одеты в твид и барботин самых радужных тонов, как по-дружески здесь относятся к приезжим и как радушно принимают незнакомцев.
Одеваясь в бетонной кабинке, усеянной обертками от шоколадок и использованными презервативами, я думала о своей родине, соревнующейся за золото в Олимпийских играх по мазохизму. Ведь Великобритания – единственная страна в мире, где после революции население все равно вернулось к монархии – соскучились.
В отличие от своих соотечественников, я всегда жаждала приключений. Меня привлекала неопределенность. Но хватило ли бы у меня смелости ринуться в нее с головой? Вот перед глазами всплывал образ Закери Феникса Берна, словно парусник в Мертвом море моей души, и я готова была расталкивать женщин и детей, только бы попасть на его борт. Но секундой позже я резко отбрасывала этот вариант, ощущая, как тянет меня к Джулзу. По крайней мере, это проторенная дорожка в моем сознании.
Проходя через турникет в конце бесконечного коридора раздевалок, я видела вечернее субботнее солнце и Кейт с Анушкой, облокотившихся на бампер машины в ожидании меня и моего решения.
Ну и каков мой ответ? Могла ли я действительно расстаться со своей прошлой жизнью, словно сбросив старую кожу, и обрести новый покров? Разум говорил «нет», тело говорило «да». Ну что вам сказать? Моему клитору и мне впору разводиться: наши решения непримиримы.
– Так что же ты, черт возьми, будешь делать? – спросила Кейт, как только я опустила зад на нагревшееся сиденье Анушкиной машины.
– По поводу чего?
Кейт закатила глаза.
– По поводу всемирного потепления, конечно.
– Ну, давай же, куколка. – Анушка включила зажигание. – Я не умею читать чужие мысли.
– А если бы и умела, все равно тебе стоило бы брать за это полцены, – сказала Кейт, пристегиваясь на заднем сиденье.
– В любом случае, куколка, ты должна ему все рассказать до того, как это сделает агент Зака, – Анушка со скрежетом выезжала на основную дорогу.
– Знаю. Знаю. К тому же я не собираюсь больше прятаться и врать, что ничего не происходит. Не буду. Не могу. Я начинаю себя ненавидеть.
Да, пришло время отправиться домой и продемонстрировать мужу свою Ахиллесову пяту… а потом просто наступить ею ему на горло.
Но как же это сделать? Никогда еще у меня не было такого списка дел: 1) Купить тампоны. 2) Записаться на выщипывание бровей. 3) Уйти от мужа.
Что я ему скажу? Может, позаимствовать пару выражений из знаменитого мужского словаря «Я тебя бросаю»? Например: «Мне нужно немного личного пространства», «Я все равно люблю тебя, как друга», «Я лгала, потому что не хотела делать тебе больно», «Просто я тебя недостойна», «Дело не в тебе. Дело во мне», или лучше «Но ты же никогда не спрашивал меня, лесбиянка я или нет?».
Я мечтала о Заке. И съеживалась от мысли, что сделаю больно Джулиану. Мечтала и съеживалась. Мечтала и съеживалась. Вот такую эпилептическую румбу танцевали мои мысли всю дорогу до дома. Казалось, я собралась побить мировой рекорд по поглощению никотина, хотя вообще-то считалась некурящей.
Машина Анушки катила по дороге, мотаясь в разные стороны и задевая все, что только можно, по пути. Услышав знакомый звук, Джулиан выбежал из дома и, сияя, открыл дверь машины.
– Почему вы так долго?.. Кейт, Анушка, заходите, выпьем чего-нибудь.
Мои лучшие подруги обменялись тревожными взглядами и уставились на меня в зеркало заднего вида.
– Джулиан, – сказала я настойчиво. – Нам нужно поговорить.
– Конечно… но давайте сначала выпьем. – Он открыл переднюю дверь и изящно вывел Анушку на тротуар. – Я настаиваю. Сегодня такой прекрасный вечер. Кейт, ну зайди к нам.
Джулиан так давно не обращался к ней по-людски, что Кейт автоматически последовала за ним.
– Джулиан… – Я откинула переднее сиденье, выбралась из спортивной машины и поднялась по ступенькам. Пока я шла за Джулианом в дом, репетируя речь про «мне нужно чуть больше пространства», друзей, чувства, «я недостойна тебя», «дело не в тебе», «я лесбиянка» и т. д., каждый удар сердца чуть не пробивал мне ребра.
– Джулиан… – Пришло время освободиться от чувства вины, тяжким грузом лежавшего у меня на сердце. Но могла ли я произнести непроизносимое? – Джулиан, я должна тебе кое-что сказать…
Дверь в гостиную открылась, и я увидела своих друзей и родственников с бокалами вина. «Сюрприз!» – извергли они хором с дикой радостью.
Я застыла как вкопанная. Джулиан обнял меня за талию.
– Мы так и не отпраздновали нашу свадьбу. – Он поцеловал меня. – Я просто хотел, чтобы ты знала, как сильно я люблю тебя.
18
Мы прерываем свадьбу выпуском новостей
Вечеринки-сюрпризы способны довести до сердечного приступа с летальным исходом.
– Так что ты хотела сказать, дорогая? – Джулиан нежно коснулся моего лица.
– Ну… Я подумала, что пора бы обновить наш брачный контракт! – солгала я, прикуривая десять сигарет.
– Друзья… родственники…
Боже ты мой. Он собирается говорить речь. Это ужасно. Словно я пришла в школу на встречу выпускников и оказалась единственной, кто еще не нашел работу.
– Для тех, кто еще не знает, я бы хотел сообщить: Бекки без ума от одного женатого мужчины… своего мужа.
Он поцеловал меня. Непосвященные заохали от удивления.
– Я знаю, что все произошло не так, как мы планировали раньше. Но на самом деле Бекки просто святая, что вообще согласилась выйти за меня замуж.
Это было невыносимо. Настолько униженной я не чувствовала себя с того случая на приеме в честь избрания Джулиана вице-президентом Союза адвокатов, когда в самый ответственный момент эта сволочная собака вцепилась мне в ляжку.
– Я работаю днями и ночами, часто не получая ни цента. Я бываю невнимательным.
Мне было жутко неудобно, даже больше, чем в бассейне Христианского союза молодежи, когда я стояла голой в душе и мне подмигнула женщина.
– И сегодня, когда со дня нашей свадьбы прошло два месяца, я просто хотел поблагодарить тебя за все, дорогая моя. – Он повернулся ко мне и поднял бокал: – За самую умную и самую красивую девушку в Англии.
Да, это было хуже, чем покупать самые толстые прокладки, на которых случайно не оказывается ценника, и об этом объявляют по громкоговорителю на весь универмаг.
– Я люблю Ребекку Стил больше жизни.
Глаза всех присутствующих существ женского пола увлажнились. Мне оставалось только подойти к нему и маникюрными ножницами отрезать яйца.
– Однако не забывайте, что я профессионал, – сказал Джулиан, чтобы сгладить всю эту сентиментальность. – В семейной обстановке такие высокопарные слова, конечно, ни к чему.
Он поцеловал мои волосы. Нас окружали адвокаты и клерки из его юридической конторы, мои коллеги по Институту современного искусства и экзальтированная благоухающая богема Лондона. Среди них была одна женщина-писательница, которая изучала литературные возможности влагалища. Здесь же были родители с обеих сторон, явно питающие друг к другу неприязнь, Саймон и Вивиан со своими одаренными бесполыми детишками. После бурных аплодисментов все повернулись в мою сторону и вопрошающе уставились… на кого, как вы думаете?.. В ужасе я осознала, что должна что-то произнести. Я поняла, что у меня вокруг глаз круги от плавательных очков. Вечеринки-сюрпризы действительно самое жуткое изобретение после феминизма. Гости могут часами прихорашиваться перед зеркалом, пудрить носики и обмазываться кремами, а тебя застают врасплох с небритыми подмышками, да еще и после бассейна. От страха мои ногти глубоко впились в ладони.
– Я не выходила замуж за Джулиана. Просто он прилагался к этому дому.
На секунду все застыли от удивления, а потом разразились смехом и расслабились. Анушка сунула бокал шампанского в мою дрожащую руку, а Джулиан с любовью взъерошил куст моих красных волос.
– Если вы знали об этом, – шикнула я на Анушку и Кейт сквозь зубы, залакированные в улыбку, выражающую благодарность, – я просто убью вас.
Но они были так же шокированы, как и я. Джулиан, очевидно, понимал, что лучшие подруги рассказывают друг другу все.
Моя мать была занесена в список гостей вместе со своим чихуахуа, который радостно прыгнул на мою штанину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33