– В церковь? – изумился граф. – А какие именно ковры?
– Пока только один, – ответила экономка. – Тот, который лежал в кабинете поверенного вашего отца. Но мне кажется…
Устремившись в кабинет поверенного, граф бросил через плечо:
– Пришлите туда графиню, миссис Бейли.
* * *
Ковер действительно исчез – мраморный пол блестел девственной белизной. Рис прошелся по кабинету, стуча сапогами.
– Черт бы побрал этого попрошайку Джеффри, – бормотал он себе под нос.
Увидев Сабрину, остановившуюся у порога, граф с язвительной усмешкой проговорил:
– Значит, ты решила помочь моему кузену?
– Но, Рис, я не ожидала… – Она умолкла, пожав плечами. Потом вдруг добавила: – И о твоем приезде я ничего не знала.
Рис невольно рассмеялся. Конечно, она не знала! Ведь он уехал, даже не попрощавшись. Уехал на следующий день после свадьбы. Но с какой стати он будет сообщать ей о своем приезде?
С минуту они молча смотрели друг на друга. После того как они расстались, прошло уже целых две недели, и Сабрина отвыкла от мужа; глядя на него в растерянности, она не знала, что сказать и как оправдать свои действия. Да и следовало ли оправдываться?
– Миледи, до меня дошли слухи, что вы раздаете ковры, – с сарказмом в голосе говорил граф.
«А я так по нему скучала», – с горечью подумала она.
– Не ковры, а только один ковер, – возразила она. Потом вдруг вскинула подбородок и с вызовом в голосе добавила: – Пока один.
Граф в изумлении уставился на супругу; казалось, он лишился дара речи. Наконец, покачав головой, пробормотал:
– Сабрина, но это же ковер из «Савоннери»… Сабрина снова пожала плечами. Слово «Савоннери» совершенно ничего ей не говорило.
– Пойми, ему полтора века! – Теперь в голосе графа зазвенели металлические нотки.
Сабрина не знала, что на это ответить. Немного помолчав, она сказала первое, что пришло в голову:
– Вот и хорошо, что полтора…
Тут граф, наконец, не выдержал и в гневе закричал:
– Хорошо, говоришь?! И это все, что ты можешь сказать?! Пойми, Сабрина, ты отдала очень дорогой ковер. И куда?! В церковный приход!
Сабрина смотрела на мужа даже с некоторым любопытством; она впервые видела его в таком гневе.
– Рис, но им же никто не пользовался, – сказала она, пытаясь успокоить мужа. – А теперь этот ковер…
– Он должен лежать здесь, в этой комнате, – перебил граф.
– Но почему? Ведь сюда никто не заходит.
Рис сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
– Да, никто не заходит. Но ковер – это часть домашней обстановки. Неужели не ясно?
– Ах, Рис, если бы ты видел приходскую церковь… – Сабрина вздохнула. – Поверь она в ужасном состоянии. Там все пахнет гнилью и сыростью. А церковь должна выглядеть… как церковь, разве я не права? Должна выглядеть так, чтобы в ней можно было молиться. Кроме того, Бакстед-Хит расположен на твоей земле. И, следовательно, ты, как хозяин, должен поддерживать там порядок, понимаешь?
А ведь ей так понравилась идея с ковром… И так все замечательно получилось. Мистер Крой познакомил ее с некоторыми из обитателей Бакстед-Хита, и братья Феррис помогли ей перенести ковер. Она почему-то решила, что Рис не будет сердиться, а он…
– Я не знаток церковных обрядов, Сабрина, но убежден, что церковь останется церковью, даже если на попу не будет лежать дорогой ковер. – Его голос прямо-таки источал сарказм.
– Да, возможно. Но скажи, есть ли в этом доме менее ценные ковры, чем тот, который я отдала?
Рис с уверенностью покачал головой:
– Нет, таких ковров в доме нет.
– Значит, остальные ковры стоят еще дороже?
– Да, еще дороже.
«Неужели он точно знает, сколько стоит каждый ковер?» – думала Сабрина. А граф между тем продолжал:
– Но и этот ковер был очень дорогой. Ты должна это понимать, Сабрина.
– Ковер есть ковер, – сказала она с невозмутимым видом. – И разве плохо, что он теперь находится в приходской церкви? Там теперь стало гораздо лучше. А в эту комнату все равно никто не заходит.
Рис в отчаянии застонал:
– Пойми, ему не место в церкви!
– Ну, если честно, то этот ковер сейчас не только в церкви, – сказала Сабрина. – Часть ковра – в доме викария.
Рис замер, словно окаменел. Выходит, ковер разрезали?!
Какое-то время граф стоял, не в силах пошевелиться. Затем со стоном опустился на диван и прикрыл глаза. Несколько минут царило молчание. Наконец, взглянув на жену, Рис тихо проговорил:
– Сабрина, дорогая, какое ты имела право отдавать чужую вещь? Ведь ковер тебе не принадлежал, не так ли?
В словах графа была доля правды, и Сабрина немного смутилась. Но в находчивости ей нельзя было отказать.
– Но ведь ты же сам мне говорил, что я могу выбрать любую понравившуюся мне вещь для моей спальни. Вот я и выбрала. Только решила отдать эту вещь в церковь.
Открыв глаза, Рис пристально посмотрел на жену. Но Сабрина не опустила глаз, хотя выдержать этот взгляд графа было не так-то просто. С минуту он молча смотрел на нее, потом вдруг губы его дрогнули в улыбке, он, покачав головой, пробормотал:
– Даже не знаю, что и думать… Сабрина, а ты уверена в том, что тебя воспитывал священник, а не адвокат?
Сердце Сабрины радостно подпрыгнуло в груди. «Ах, какая у него чудесная мальчишеская улыбка», – подумала она.
Кокетливо улыбнувшись мужу, Сабрина ответила:
– Если хочешь, можешь, конечно, потребовать ковер обратно, но прихожане очень расстроятся. Ведь они так радовались подарку…
Мальчишеская улыбка исчезла с губ Риса, однако выражение лица было вполне благожелательное. Он откинулся на спинку дивана, и казалось, о чем-то задумался.
Решив, что муж окончательно успокоился, Сабрина рискнула продолжить разговор:
– Рис, могу я спросить, почему все это для тебя так важно? Всего один ковер… А у тебя их великое множество.
Рис молчал, и Сабрина уже хотела повторить вопрос, но тут он откашлялся и заговорил:
– То есть ты хочешь сказать, что в доме слишком много дорогих, но бесполезных вещей, верно?
Она кивнула, и он продолжал:
– Пойми, Сабрина, люди привыкли к тому, что граф – очень состоятельный человек. Более того, люди хотят, чтобы нас окружали богатство и роскошь. По этому ты должна привыкнуть к такой показной роскоши, вот и все. С этим ничего не поделаешь.
– Но разве нам нельзя гордиться тем, что мы можем дарить вещи?
Рис на мгновение прикрыл глаза, потом с грустной улыбкой ответил:
– Дорогая, ты должна понять еще кое-что… Дело в том, что я совсем недавно… вернул себе все это, – грустно заметил он.
– Вернул? – переспросила Сабрина.
Граф долго молчал, и казалось, что он снова о чем-то задумался.
– Хорошо, слушай… – сказал он, наконец. – Мой отец потерял Ла-Монтань много лет тому назад. Отец потерял все, за исключением своего титула. У нас в семье осталось так мало денег, что приходилось считать каждый шиллинг. А разорились мы из-за крайне неудачного размещения денег и… – Граф тяжело вздохнул и помолчал немного. – А потом, когда у меня появились деньги, я долго разыскивал каждую вещь, каждую картину и драгоценность, – разыскивал все, что принадлежало нашей семье. И вот теперь… Все, что ты видишь в Ла-Монтань, – это наследство рода Роуденов, переходившее от одного владельца к другому на протяжении трех веков. Покуда я жив, ни одна вещь не покинет этих стен. А ковер, который ты отдала… Он был относительно новым, но все равно принадлежал нам, Роуденам.
Сабрина вспомнила, как Джеффри рассказывал о разорении Роуденов. И он тогда очень удивлялся, не понимая, как Рису удалось разбогатеть и вернуть все утраченное. Но для Риса все это, вероятно, было делом чести, иначе он так не огорчился бы из-за ковра.
Ласково улыбнувшись мужу, она сказала:
– Рис, но ведь нельзя вернуть прошлое…
Он вздрогнул и уставился на нее широко раскрытыми глазами. Потом пожал плечами и пробормотал:
– Очень может быть. Она снова ему улыбнулась.
– Рис, ты даже не представляешь, сколько радости ты доставил десяткам людей, отдав один-единственный ковер.
– Да, действительно не представляю, – ответил он со смехом.
– Он очень красиво смотрится в церкви, – продолжала Сабрина, приободрившись.
– Нисколько в этом не сомневаюсь, дорогая.
– Поверь, Рис, мне жаль, что я невольно огорчила тебя. Но я просто хотела…
– Хотела помочь. Я понимаю. Да, прости меня, Сабрина. Я кое-что упустил из виду. Забыл, что тебе надо назначить денежное содержание. Я обязательно напишу моему поверенному, чтобы он оформил соответствующие бумаги. Если захочешь, то можешь потратить все свои деньги на ковры, – добавил он, снова рассмеявшись. Потом окинул жену внимательным взглядом и спросил: – Значит, модистка уже побывала здесь?
– Да, уже побывала. – Сабрина взглянула на свое вишневое платье.
– Теперь ты выглядишь как настоящая графиня…
– Но ведь ты именно этого и добивался, не так ли? Граф тотчас же изменился в лице – оно вновь стало непроницаемым, и Сабрина, немного смутившись, поспешно добавила:
– Все эти платья такие красивые!..
– Они действительно тебе нравятся? – Он как-то странно посмотрел на нее.
– Да, конечно. Они гораздо красивее тех нарядов, которые у меня были раньше. Спасибо тебе за твою щедрость, Рис. Я даже не знала, что мне идет, а что нет, но мадам Марсо – замечательная модистка. Она помогла разобраться.
– У тебя уже есть камеристка? – спросил он неожиданно. – Ты можешь попросить миссис Бейли, чтобы она направила к тебе несколько девушек для просмотра.
– Но я… – Сабрина хотела сказать, что привыкла раздеваться и одеваться самостоятельно, но вовремя вспомнила о том, как муж относится к своему положению в обществе. Заставив себя улыбнуться, она ответила: – Да, я обязательно переговорю с миссис Бейли.
Рис коротко кивнул и снова окинул ее внимательным взглядом. Потом вдруг чуть приподнялся и, вытянув руку, осторожно провел пальцами по вырезу ее платья.
– У тебя такая нежная кожа… – прошептал он. Его пальцы словно обожгли ее кожу, и она, затрепетав, закрыла глаза.
Сабрина почувствовала, что не может противиться мужу – не может противиться его ласкам. Но как же все просто… и как несправедливо: всего одно прикосновение – и она уже в его власти! А он вдруг поднялся с дивана и, взяв ее за плечи, внимательно посмотрел ей в глаза. Потом провел ладонью по ее груди и, наклонив голову, прижался губами к отвердевшему соску. И в тот же миг из горла Сабрины вырвался восторженный крик – даже сквозь шелк платья она чувствовала его горячий поцелуй, чувствовала так, словно на ней-вовсе не было платья.
А Рис чуть отстранился и осторожно потянул вниз лиф, полностью обнажая ее грудь. Затем снова припал губами к соску, целуя его и легонько покусывая.
«О Боже!» – промелькнуло у Сабрины; у нее перехватило дыхание, так что она даже застонала. Ей хотелось, чтобы это продолжалось бесконечно, но Рис вдруг выпрямился и, заглянув ей в глаза, сказал с веселой улыбкой:
– Интересно, ты обновила весь свой гардероб? – В следующее мгновение он задрал ее юбки, чуть ли не до талии и усадил ее на диван. – О, какие у тебя чудесные шелковые чулочки!
– Но ведь прислуга… – прошептала она, задыхаясь.
– Кажется, кто-то меня уверял, что сюда никто не заходит, – сказал он со смехом.
Сабрина тоже рассмеялась; она нисколько не сомневалась, что ее ждут восхитительные наслаждения.
– Я хочу кое-что тебе показать, дорогая, – сказал Рис неожиданно.
Сабрина посмотрела на него с некоторым удивлением.
«О чем он? – думала она. – Ведь я и так все знаю… И вообще, почему он медлит?»
Но оказалось, что она знала далеко не все. Во всяком случае, она никак не ожидала того, что произошло в следующее мгновение.
Внезапно присев перед ней, Рис коснулся языком сокровенной части ее тела, той, где пылал огонь желания. И ей тотчас же почудилось, что теперь уже вся она вспыхнула, объятая жарким пламенем. Дыхание же вновь перехватило, и Сабрине показалось, что она вот-вот задохнется от нахлынувшего на нее возбуждения, казалось, что она не выдержит этой сладостной пытки. А губы Риса все сильнее прижимались к ее лону, и Сабрина, утопая в блаженстве, мысленно восклицала: «Ах, откуда он все знает?! О, только бы он не останавливался!»
В какой-то момент она вдруг снова вспомнила про слуг, но теперь ее это уже нисколько не волновало. К черту слуг! Пусть заходят! А если им захочется, то они даже могут взять кресла и сесть в них, чтобы им было удобнее смотреть…
Откинувшись на спинку дивана, Сабрина закрыла глаза и вдруг громко вскрикнула, содрогнувшись всем телом. Почувствовав, что Рис отстранился от нее, она открыла глаза и увидела, что он смотрит на нее с восхищением и… пожалуй, даже с некоторым удивлением. «Наверное, на моем лице сейчас точно такое же выражение», – подумала она неожиданно. А Рис, улыбнувшись, оправил ее юбки, спустив их вниз, затем уселся на диван с ней рядом. Какое-то время он молчал, потом вдруг криво усмехнулся и проговорил:
– А теперь, если не возражаешь, я пойду.
После всего произошедшего, его слова показались ужасно обидными. Она взглянула на него в полной растерянности. Но все же нашла в себе силы улыбнуться и ответить:
– Как вам угодно, милорд.
Он тут же поднялся на ноги и, коротко кивнув ей на прощание, вышел из комнаты.
Несколько минут Сабрина в изумлении смотрела на закрывшуюся за мужем дверь. Потом с вздохом встала с дивана и тоже вышла из комнаты.
Граф заперся в своем кабинете, сказав, что должен заняться неотложными делами. И он не сообщил, когда выйдет оттуда, так что Сабрина уже начала опасаться, что муж просидит в одиночестве до самого вечера. Однако в середине дня к ней подошла миссис Бейли.
– Миледи, лорд Роуден приглашает вас отобедать вместе с ним, – сказала она.
Сабрина с удивлением посмотрела на экономку:
– Приглашает отобедать?..
– Совершенно верно, миледи, – ответила миссис Бейли, с невозмутимым видом.
«Быть приглашенной на обед у себя в доме собственным мужем – не очень-то это приятно», – думала Сабрина. Кивнув экономке, она ответила:
– Передайте графу, что я с удовольствием принимаю приглашение.
Перед обедом она переоделась. Искусство мадам Марсо было выше всяческих похвал, и казалось, что глаза Сабрины сверкали как изумруды на фоне чудесного пурпурного платья с приподнятым корсажем и глубоким вырезом, из-за которого соблазнительно выступала ее высокая полная грудь.
Посмотрев на себя в зеркало, Сабрина невольно улыбнулась; она нисколько не сомневалась, что ее уловка не ускользнет от зорких глаз мужа.
– Уиндем как-то обмолвился, что вы с ним, когда воевали, дышали… поэзией войны. Да, кажется, именно так он выразился.
Рис молча посмотрел на жену. Тема была довольно необычная для беседы за обеденным столом, и он не торопился с ответом. Наконец, усмехнувшись, проворчал:
– Уиндем – ужасный болтун и часто говорит глупости.
Взяв нож и вилку, граф принялся разрезать жаркое. И вдруг, выронив вилку, что-то пробурчал себе под нос. Судя по всему, он сильно нервничал.
– Знаешь, я читала твои стихи, – сказала Сабрина, пытаясь замять неловкость.
Рис положил нож и взглянул на жену с лукавой улыбкой.
– Я знаю, Сабрина.
Она посмотрела на него с удивлением и воскликнула:
– Я поняла!.. Ты специально это устроил. Сделал так, чтобы я прочитала твои стихи. Таким образом, ты устроил мне…
Он посмотрел на нее с выражением задумчивости. Потом с улыбкой кивнул:
– Да, пожалуй, можно и так сказать. И знаешь, это было очень легко устроить. Если человек любопытен, то ничего не стоит заманить его в ловушку. – Снова улыбнувшись, он добавил: – Но скажи, тебе понравились мои стихи?
Опустив глаза, Рис снова принялся разрезать жаркое, и у него сейчас был такой вид, словно его совершенно не интересовало ее мнение о его стихах. Но Сабрина догадалась, что муж притворяется. На самом деле он с напряжением ждал ее ответа.
– Да, конечно! – воскликнула она. – Очень понравились. Рис, это необыкновенные стихи. И они как будто… – Она ненадолго умолкла, пытаясь подобрать нужное слово. – Мне кажется, в них скрыта какая-то магия. Хотя, если честно, я не очень-то разбираюсь в поэзии, – закончила Сабрина в некотором смущении.
Муж молчал, но ей показалось, что он доволен ее ответом.
– И я полагаю, ты не совсем понимаешь, как воспринимает твою поэзию читатель, – решилась она добавить, но тут же пожалела о своих словах.
– Конечно, не понимаю, – согласился Рис. – Но в этом нет ничего удивительного. Ведь большинство моих читателей – дамы.
Сабрина вздохнула с облегчением; она опасалась, что мужу не понравится ее последнее замечание. Улыбнувшись, она спросила:
– Ты ведь напишешь еще одну книжку стихов?
Он вдруг нахмурился и с вздохом ответил:
– Знаешь, за несколько месяцев я не написал ни строчки.
Она замерла с вилкой в руке.
– Ни строчки? Но ведь во время нашей первой встречи… Кажется, ты тогда подыскивал рифму для слова «грех».
Он невесело рассмеялся.
– Ничего я не подыскивал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29