Спустив ноги на пол, она поманила Кристиана пальцем.
— Куда мы идем? — спросил он, заматывая вокруг пояса одеяло. — И прилично ли я одет?
Она засмеялась:
— Вполне прилично. Идем! Я хочу показать тебе мою фотолабораторию.
В гостиной Дженни замешкалась ровно настолько, чтобы скинуть с себя простыню и надеть свой атласный халатик. Кристиан остался в одеяле.
Дженни открыла дверь в свободную спальню, и он тихо присвистнул.
— Ну и ну! — протянул он восхищенно.
Пока Дженни зажигала лампу, Кристиан, прислонившись к косяку двери, осматривал комнату. В углу слева от него стояла тренога высотой около пяти футов. У окна была установлена другая, с уже укрепленным на ней фотоаппаратом в латунном корпусе. На полу перед треногой лежало черное одеяло, которым накрывается фотограф, делая снимок. Ночной столик слева от кровати был заставлен бутылочками с химикатами, тут же Кристиан увидел пару стеклянных воронок и негодную линзу. Был и еще один фотоаппарат — модель с двойным увеличением. Фокусный диапазон этой камеры расширялся за счет длинных, конической формы кожаных мехов.
Эта спальня служила Дженни фотостудией и одновременно темной комнатой. Кристиан поразился еще больше, увидев, где она проявляла свои фотографии. У стены, провиснув, стоял снятый с кровати матрас, накрытый бледно-желтым покрывалом. Теперь кроватная рама поддерживала некое сооружение, напоминавшее старую армейскую палатку или скорее две старые армейские палатки, сшитые вместе.
Кристиан оттолкнулся от двери и направился прямо к кровати. Приподняв полог, он заглянул внутрь, затем махнул Дженни рукой, чтобы она поднесла лампу поближе. Он взял у нее лампу, перешагнул через кроватную раму и очутился в темной комнате.
Стол был приставлен к спинке кровати. На нем лежали подносы для ванночек с химическими растворами. Параллельно столу, но в нескольких футах над ним висело желтое стекло. Кристиан показал на него пальцем.
— Этим стеклом ты фильтруешь свет во время работы? — спросил он.
— Да. Я ставлю на него неяркую лампу и не волнуюсь, что мои снимки засветятся. Мне вполне хватает света, чтобы смотреть, и при этом фотографии не портятся.
Кристиан кивнул. В его фотолаборатории было нечто подобное.
— Когда ты начала увлекаться фотографией? — спросил он, присаживаясь на корточки перед столом.
Он увидел стопку обработанной альбумином бумаги, ящичек с линзами и шляпную коробку, в которой лежали уже проявленные фотографии. Кристиан взял коробку.
— Можно?
— Конечно, но тебе будет лучше видно, если мы пройдем в гостиную. Там больше света.
Кристиан согласился. Дженни села с ногами в большое мягкое кресло, а Кристиан устроился на полу, привалившись к креслу спиной. Он склонил голову над фотографиями, и Дженни принялась щекотать ногтями его склоненную шею.
— Скажи мне, почему ты так хорошо разбираешься в фотографии? — повторил Кристиан.
А Дженни уже надеялась, что он забыл о своем вопросе и опасность миновала.
— Я читала кое-какую литературу, — сказала она, не солгав.
— Да? Что же?
— Например, «Серебряный луч солнца». Это техническое руководство.
— Я с ним знаком, — он раскладывал снимки стопками, сортируя их по степени четкости, — что еще?
— «Ле Монитю де ля фотографи». «Тидшрифт зур фотографи».
Названия обоих журналов Дженни произнесла с небрежной легкостью.
— Но это периодические издания, Дженни.
— И что же?
— Что? А то, что это иностранные периодические издания. Первый журнал французский, а второй, если не ошибаюсь, датский. Ты читаешь на этих двух языках?
Дженни разозлилась на самое себя. Она потеряла бдительность! Он расспрашивал ее с такой небрежностью, как будто просто болтал, не придавая значения своим словам, вот она и попалась на удочку. Казалось, его внимание было сосредоточено не на ней, а на снимках, которые он разглядывал.
— Вообще-то я не сама их читала, — выкрутилась она, — кухарка мистера Беннингтона — француженка, а горничная — датчанка. Удивительно, как много людей увлекаются в наше время фотографией!
В ответ на это Кристиан пробормотал что-то уклончивое. Ему было очень интересно послушать о кухарке и горничной, которые могли себе позволить выписывать иностранные издания, в то время как в Нью-Йорке полно журналов на английском языке. Спросив об этом, Кристиан припер бы Дженни к стенке, но он не стал этого делать.
— Собранное тобой оборудование стоит недешево, — сказал он, — где ты взяла деньги?
Ну нет, на этот раз он ее не поймает!
— Думаю, ответ тебе уже известен. Ты же читал колонки частных объявлений.
— «Карауль Руби К. Стерлинг»?
— Да.
— Значит, Рейли действительно ворует у Беннингтона.
— Он берет только те вещи, которых не хватятся. Я в этом уверена. Я не стала бы просить мистера Рейли подвергать себя опасности из-за моей прихоти.
Кристиан закончил сортировать снимки. Отставив в сторону шляпную коробку, он взял первую стопку фотографий и выровнял ее.
— Кем тебе доводится Рейли? — спросил он.
— Он мой друг.
— И все?
Дженни дернула Кристиана за волосы. Вопрос Кристиана показался ей настолько невероятным, что она не могла скрыть в голосе удивления.
— Неужели ты думаешь, что между нами может быть что-то еще?
— Это приходило мне в голову. Когда он здесь был, я стоял совсем рядом — за углом в коридоре. Ты сказала ему, что у него еще неплохая фигура. Он дал тебе деньги. Ты сказала — цитирую — «Вы можете располагать всем, что я имею».
— О Боже, Кристиан! Я даже не помню этого разговора, а ты повторяешь его слово в слово! Видимо, он тебя взволновал.
— Взволновал? — Он положил на пол фотографии и взял другую стопку. — Это слишком мягко сказано. Я уже подумывал об убийстве.
— Ты хотел убить меня?
Он покачал головой:
— Для этого я слишком сильно тебя хотел. Нет, я собирался убить его.
Нагнувшись, Дженни поцеловала Кристиана в макушку.
— Мистер Рейли — мой друг. Причем замечательный. Он единственный человек из моего прошлого, которому я решила довериться, и, насколько мне известно, не ошиблась. Он не выдал моей тайны. Теперь мы сообщаемся почтой, правда, нечасто. Я все еще боюсь, что Лайам может найти меня через мистера Рейли.
— По поводу О'Шиа можешь не волноваться. Он занят другой работой.
— Откуда ты знаешь?
— Я его нанял.
— Ты? И что же ты ему поручил?
— Следить за тем, чтобы Вильям Беннингтон никогда тебя не нашел. — Обернувшись, Кристиан одарил Дженни по-мальчишески озорной улыбкой. — Услуги Лайама О'Шиа стоили недешево, но, поскольку он единственный коп у меня на содержании, мне по карману обеспечить его преданность.
Глава 13
Несколько мгновений Дженни сидела молча, не зная, что сказать. Улыбка сошла с лица Кристиана. Он отложил снимки и встал.
— Это еще не конец света, — сказал он ей, — О'Шиа — человек по-своему надежный.
— Нельзя назвать надежным человека, чью преданность можно купить. А что, если мистер Беннингтон предложит ему больше денег?
— С какой стати? — спросил Кристиан. — Вильям не знает, что О'Шиа в своих донесениях о Рейли опускает кое-какие подробности. К примеру, он умалчивает про абонементный ящик, который забронировал твой друг, и про письма, которые он иногда там получает. Ты, видимо, не представляешь себе, как быстро припер бы Беннингтон к стенке мистера Рейли, если б располагал этими сведениями.
— Мистер Рейли не выдал бы меня.
Кристиан мрачно усмехнулся.
— Не понимаю, как тебе удалось остаться такой наивной! Ведь ты уже имела дело с Беннингтонами. Любого можно заставить заговорить, Дженни. Любого, кому дорога собственная жизнь. Если Вильям Беннингтон нашел способ накачать наркотиками совершенно здоровую женщину и упечь ее в клинику Дженнингсов, неужели ты думаешь, он не сможет вытрясти из Рейли твой адрес?
— Если так, почему же он до сих пор этого не сделал?
— Что здесь непонятного? Просто он не уверен в том, что Рейли действительно может вывести его на твой след. Он не хочет вызывать подозрения ложными обвинениями. Но если О'Шиа подтвердит, что Рейли с тобой общался, можешь не сомневаться — рано или поздно Беннингтон до тебя доберется.
Кристиан присел боком на закругленную ручку ее кресла, и Дженни чуть подвинулась.
— Мистер О'Шиа знает, где я?
— Нет. Я плачу ему за то, чтобы он не знал — и не пытался узнавать — некоторые вещи. По-моему, он думает, что я интересуюсь Беннингтоном в связи с газетной статьей. Когда я только нанимал Лайама, это было не так, но теперь, когда мне известны твои планы, его версия становится больше похожей на правду. — Кристиан обнял Дженни за плечи и привлек к себе, перебирая пальцами ее мягкие локоны. — Ну что, ты меня прощаешь?
— Наверное.
— Как великодушно с твоей стороны! — сказал он, криво усмехнувшись.
— Ох, Кристиан, ну конечно, я тебя прощаю! Просто я не ожидала, что мой план так плох. Вот уж не думала, что мне понадобится защита.
— Я не собираюсь навязываться тебе в качестве охранника.
— Знаю, — Дженни вздохнула, — но мне казалось, что я действую осторожно, понимаешь? Теперь-то я вижу, что мне не хватает не только осторожности, но и ума. Я здесь уже восемь недель, но так и не раздобыла нужной мне улики. Видимо, без защиты и совета мне не обойтись, но я так не люблю чувствовать себя зависимой!
— Сегодня я это понял, — сказал Кристиан, улыбаясь поверх ее головы. Но когда Дженни подняла глаза и взглянула на него с подозрением, он уже стер улыбку с лица. — Расскажи мне о своих фотографиях. Что ты хочешь на них показать?
— Ты имеешь в виду что-то, кроме деталей этого жуткого орнамента на особняке?
Он хмыкнул.
— Да. Мне кажется, твой интерес к «Трасту» не ограничивается одной архитектурой.
— Нет, конечно. — Дженни соскользнула с кресла и села на пол. Взяв в руки последнюю стопку фотографий, она стала просматривать каждый снимок и передавать его Кристиану. — Вот этот неплохой. Видишь? Это мой… э… это мистер Беннингтон за своим рабочим столом.
— Вот этот? Вильям или Стивен?
— Вильям, конечно!
— Ты уверена?
Дженни забрала фотографию и бросила ее в шляпную коробку.
— Если ты не различаешь, значит, снимок плохой. — Она взглянула на следующий. — Вот здесь виден сейф. Он открыт. А это газета, мистер Беннингтон разложил ее у себя на столе.
— Похоже на промокательную бумагу. А где Вильям?
— Он склонился перед сейфом.
— Да?
Дженни забрала и эту фотографию.
— А теперь посмотри сюда. Что ты видишь?
— Кто-то… кажется, Стивен… сидит на краю стола. За столом — Вильям. Что они делают? Играют в карты?
— Кристиан! — Дженни чуть не взвыла от отчаяния. — Ты что, не видишь, это же деньги! Деньги разложены по всему столу, а под ними газета. Они сложат газету, и Стивен вынесет в ней деньги. Следующие минут двадцать Вильям будет возиться с бухгалтерскими книгами — исправлять записи, заметая следы.
— На снимке кажется, что они играют в карты, Дженни, — печально сказал Кристиан, понимая ее разочарование. — Конечно, я не хотел бы, чтобы президент моего банка играл в карты в рабочее время, но, насколько мне известно, закон это не запрещает.
— Ты же знаешь, что они вовсе не в карты играют!
— Знаю, потому что ты мне сказала. Твоим снимкам не хватает четкости. Более сильные линзы, которые могли бы дать хорошее изображение с такого большого расстояния, мне неизвестны. Это палка о двух концах: если ты будешь снимать отсюда, у тебя никогда не получится четкой фотографии, а если подойдешь ближе, то пожертвуешь своей безопасностью.
Дженни знала, что он прав. Она и сама пришла к тому же мнению, но, выслушав его от Кристиана, почему-то разозлилась. Она принялась кидать фотографии в шляпную коробку.
— Мне нужна помощь, — воскликнула она, — а не перечень моих недочетов, которые я знаю и так. О черт, я опять плачу!
Она раздраженно провела кулаком по глазам и опять принялась резкими, злыми движениями швырять снимки в коробку. Кристиан хотел обнять ее за плечи, но она сбросила его руку.
— Нет! Оставь меня в покое! С-сейчас мне хочется быть ж-жалкой! М-мне это т-так нравится!
Кристиан отпустил ее.
— Конечно. И как же я сразу не догадался?
— Н-не с-смейся надо м-мной! — Дженни отпихнула от себя коробку. Она перевернулась, и фотографии расссыпались по полу. — Вот, пожалуйста! Это все из-за тебя! — Она зарыдала громче. Теперь слезы лились так быстро, что она уже не успевала их вытирать. — Что с-со м-мной? — жалобно всхлипнула она. — Ч-что с-со мной п-происходит?
Она потянулась за рассыпавшимися фотографиями, но Кристиан поймал ее за локоть:
— Оставь их!
— Н-но…
— Оставь их.
На этот раз Кристиан не дал ей увернуться. Он встал, подхватив Дженни на руки. Она удивилась, но плакать не перестала.
— Я отнесу тебя в постель, и ты будешь там лежать, пока я не приведу сюда Скотта… а потом ты будешь делать то, что он тебе скажет. — Он распахнул ногой дверь в ее спальню. — Если он скажет лежать в постели целый год, значит, будешь лежать год.
Дженни затихла под строгим взглядом Кристиана, но, как только он опустил ее на кровать, тут же переползла на другой край и побежала в ванную. Кристиан прошел за ней, подождал, пока ее вырвет, затем вытер ей лицо холодным полотенцем и подал стакан воды. Он помог Дженни встать на ноги и постоял, обнимая ее. Она тихо всхлипывала. Видя, что этому не будет конца, он повел ее обратно к кровати.
— Я пойду за Скоттом, — сказал он, — не возражаешь?
Дженни покачала головой. Она икала.
— Тебе н-надо снач-чала од-дсться.
Кристиан поцеловал ее в мокрую щеку и поправил одеяла.
— Спасибо. Я так и сделаю.
Всю дорогу к Скотту и обратно перед глазами у него стояла ее жалкая улыбка на залитом слезами лице.
— Что толку ходить взад-вперед? — спросила Сьюзен, когда Кристиан по четвертому кругу пустился обходить гостиную Дженни. — Сядь, выпей чаю! Вот увидишь, когда ты его допьешь, Скотт закончит осмотр Дженни.
Сьюзен налила в чашку чай, надеясь, что Кристиан ее послушает. Немного помявшись, он все-таки сел, и Сьюзен облегченно вздохнула. Она еще никогда не видела Кристиана таким взволнованным. Даже когда Дженни исчезла, ему удавалось держать себя в руках, потому что у него была цель. Сейчас же он злился от собственной беспомощности. Увидев его сегодня вечером, Сьюзен сразу поняла — случилось что-то серьезное. Она решила пойти к нему вместе с мужем — не только чтобы поддержать Кристиана, но и чтобы занять его чем-нибудь, пока Скотт будет осматривать Дженни.
Сьюзен подала Кристиану чашку с чаем.
— Что это? — спросила она, показывая на рассыпанные по полу фотографии.
— Это Дженни снимала.
— Можно посмотреть?
Кристиан кивнул:
— Смотри, конечно. Я все равно собирался втянуть вас со Скоттом в это дело. Думаю, вместе нам удастся помочь Дженни.
— Вот как?
Взяв шляпную коробку, она сунула туда фотографии и поставила коробку себе на колени.
— А в чем дело? — спросила она, просматривая снимки.
— Потом. Когда придет Скотт. Может быть, он не захочет тебя впутывать.
Сьюзен тихо фыркнула:
— Можно подумать, я буду его спрашивать!
На мгновение глаза Кристиана потеплели.
— Ты упряма, как Дженни.
— Принимаю это как комплимент.
Она разглядывала фотографии, пытаясь разгадать намерения Дженни. Кристиан допил свой чай и опять принялся мерить шагами комнату. Он был слишком поглощен собственными мыслями и не заметил, как застыло вдруг лицо Сьюзен. Что касается самой Сьюзен, то она ничего не сказала насчет этих снимков, промолчав о том, что наконец вспомнила, где видела раньше Дженни Холланд.
Когда Скотт вошел в гостиную, Кристиан метнулся к нему. Сьюзен отложила фотографии.
— Ну что? — спросили они в один голос.
Скотт поставил на стол свой чемоданчик и откинул со лба прядь волос.
— Я дал ей снотворное, — сказал он, — она отдыхает. Можно чаю, Сьюзен?
Он сел рядом с женой. Пока она наливала ему в чашку чай, Скотт затылком чувствовал сверлящий взгляд Кристиана. Он отпил большой глоток горячего чая и только потом продолжил:
— Дженни сильно устала, Кристиан. Она похудела фунтов на десять и стала слабой, как котенок. Даже еще слабее. Я не знаю, что она делает — она сказала, что ты объяснишь, — но эта работа совершенно ее измотала.
— И она с этим согласилась? — удивился Кристиан.
— Это совершенно не важно, Кристиан, согласилась она или нет, — рявкнул Скотт, заставив Сьюзен отпрянуть, — я ее врач, и я говорю, что работа ее измотала.
— Скотт, — ласково проговорила Сьюзен, — что случилось?
— Ничего.
Сердце у Кристиана похолодело. Он спросил срывающимся от страха голосом:
— Дженни сильно больна, Скотт? Она умрет?
Скотт поднял глаза и вгляделся в пепельно-серое лицо друга. «Черт бы побрал эту Дженни! Сколько ему приходится из-за нее страдать!» — с неприязнью подумал он.
— Нет, — резко сказал он и добавил уже более спокойно:
— Нет, она не умрет. У нее не грипп и не воспаление легких. Она довела себя до полного изнеможения, но это не смертельно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
— Куда мы идем? — спросил он, заматывая вокруг пояса одеяло. — И прилично ли я одет?
Она засмеялась:
— Вполне прилично. Идем! Я хочу показать тебе мою фотолабораторию.
В гостиной Дженни замешкалась ровно настолько, чтобы скинуть с себя простыню и надеть свой атласный халатик. Кристиан остался в одеяле.
Дженни открыла дверь в свободную спальню, и он тихо присвистнул.
— Ну и ну! — протянул он восхищенно.
Пока Дженни зажигала лампу, Кристиан, прислонившись к косяку двери, осматривал комнату. В углу слева от него стояла тренога высотой около пяти футов. У окна была установлена другая, с уже укрепленным на ней фотоаппаратом в латунном корпусе. На полу перед треногой лежало черное одеяло, которым накрывается фотограф, делая снимок. Ночной столик слева от кровати был заставлен бутылочками с химикатами, тут же Кристиан увидел пару стеклянных воронок и негодную линзу. Был и еще один фотоаппарат — модель с двойным увеличением. Фокусный диапазон этой камеры расширялся за счет длинных, конической формы кожаных мехов.
Эта спальня служила Дженни фотостудией и одновременно темной комнатой. Кристиан поразился еще больше, увидев, где она проявляла свои фотографии. У стены, провиснув, стоял снятый с кровати матрас, накрытый бледно-желтым покрывалом. Теперь кроватная рама поддерживала некое сооружение, напоминавшее старую армейскую палатку или скорее две старые армейские палатки, сшитые вместе.
Кристиан оттолкнулся от двери и направился прямо к кровати. Приподняв полог, он заглянул внутрь, затем махнул Дженни рукой, чтобы она поднесла лампу поближе. Он взял у нее лампу, перешагнул через кроватную раму и очутился в темной комнате.
Стол был приставлен к спинке кровати. На нем лежали подносы для ванночек с химическими растворами. Параллельно столу, но в нескольких футах над ним висело желтое стекло. Кристиан показал на него пальцем.
— Этим стеклом ты фильтруешь свет во время работы? — спросил он.
— Да. Я ставлю на него неяркую лампу и не волнуюсь, что мои снимки засветятся. Мне вполне хватает света, чтобы смотреть, и при этом фотографии не портятся.
Кристиан кивнул. В его фотолаборатории было нечто подобное.
— Когда ты начала увлекаться фотографией? — спросил он, присаживаясь на корточки перед столом.
Он увидел стопку обработанной альбумином бумаги, ящичек с линзами и шляпную коробку, в которой лежали уже проявленные фотографии. Кристиан взял коробку.
— Можно?
— Конечно, но тебе будет лучше видно, если мы пройдем в гостиную. Там больше света.
Кристиан согласился. Дженни села с ногами в большое мягкое кресло, а Кристиан устроился на полу, привалившись к креслу спиной. Он склонил голову над фотографиями, и Дженни принялась щекотать ногтями его склоненную шею.
— Скажи мне, почему ты так хорошо разбираешься в фотографии? — повторил Кристиан.
А Дженни уже надеялась, что он забыл о своем вопросе и опасность миновала.
— Я читала кое-какую литературу, — сказала она, не солгав.
— Да? Что же?
— Например, «Серебряный луч солнца». Это техническое руководство.
— Я с ним знаком, — он раскладывал снимки стопками, сортируя их по степени четкости, — что еще?
— «Ле Монитю де ля фотографи». «Тидшрифт зур фотографи».
Названия обоих журналов Дженни произнесла с небрежной легкостью.
— Но это периодические издания, Дженни.
— И что же?
— Что? А то, что это иностранные периодические издания. Первый журнал французский, а второй, если не ошибаюсь, датский. Ты читаешь на этих двух языках?
Дженни разозлилась на самое себя. Она потеряла бдительность! Он расспрашивал ее с такой небрежностью, как будто просто болтал, не придавая значения своим словам, вот она и попалась на удочку. Казалось, его внимание было сосредоточено не на ней, а на снимках, которые он разглядывал.
— Вообще-то я не сама их читала, — выкрутилась она, — кухарка мистера Беннингтона — француженка, а горничная — датчанка. Удивительно, как много людей увлекаются в наше время фотографией!
В ответ на это Кристиан пробормотал что-то уклончивое. Ему было очень интересно послушать о кухарке и горничной, которые могли себе позволить выписывать иностранные издания, в то время как в Нью-Йорке полно журналов на английском языке. Спросив об этом, Кристиан припер бы Дженни к стенке, но он не стал этого делать.
— Собранное тобой оборудование стоит недешево, — сказал он, — где ты взяла деньги?
Ну нет, на этот раз он ее не поймает!
— Думаю, ответ тебе уже известен. Ты же читал колонки частных объявлений.
— «Карауль Руби К. Стерлинг»?
— Да.
— Значит, Рейли действительно ворует у Беннингтона.
— Он берет только те вещи, которых не хватятся. Я в этом уверена. Я не стала бы просить мистера Рейли подвергать себя опасности из-за моей прихоти.
Кристиан закончил сортировать снимки. Отставив в сторону шляпную коробку, он взял первую стопку фотографий и выровнял ее.
— Кем тебе доводится Рейли? — спросил он.
— Он мой друг.
— И все?
Дженни дернула Кристиана за волосы. Вопрос Кристиана показался ей настолько невероятным, что она не могла скрыть в голосе удивления.
— Неужели ты думаешь, что между нами может быть что-то еще?
— Это приходило мне в голову. Когда он здесь был, я стоял совсем рядом — за углом в коридоре. Ты сказала ему, что у него еще неплохая фигура. Он дал тебе деньги. Ты сказала — цитирую — «Вы можете располагать всем, что я имею».
— О Боже, Кристиан! Я даже не помню этого разговора, а ты повторяешь его слово в слово! Видимо, он тебя взволновал.
— Взволновал? — Он положил на пол фотографии и взял другую стопку. — Это слишком мягко сказано. Я уже подумывал об убийстве.
— Ты хотел убить меня?
Он покачал головой:
— Для этого я слишком сильно тебя хотел. Нет, я собирался убить его.
Нагнувшись, Дженни поцеловала Кристиана в макушку.
— Мистер Рейли — мой друг. Причем замечательный. Он единственный человек из моего прошлого, которому я решила довериться, и, насколько мне известно, не ошиблась. Он не выдал моей тайны. Теперь мы сообщаемся почтой, правда, нечасто. Я все еще боюсь, что Лайам может найти меня через мистера Рейли.
— По поводу О'Шиа можешь не волноваться. Он занят другой работой.
— Откуда ты знаешь?
— Я его нанял.
— Ты? И что же ты ему поручил?
— Следить за тем, чтобы Вильям Беннингтон никогда тебя не нашел. — Обернувшись, Кристиан одарил Дженни по-мальчишески озорной улыбкой. — Услуги Лайама О'Шиа стоили недешево, но, поскольку он единственный коп у меня на содержании, мне по карману обеспечить его преданность.
Глава 13
Несколько мгновений Дженни сидела молча, не зная, что сказать. Улыбка сошла с лица Кристиана. Он отложил снимки и встал.
— Это еще не конец света, — сказал он ей, — О'Шиа — человек по-своему надежный.
— Нельзя назвать надежным человека, чью преданность можно купить. А что, если мистер Беннингтон предложит ему больше денег?
— С какой стати? — спросил Кристиан. — Вильям не знает, что О'Шиа в своих донесениях о Рейли опускает кое-какие подробности. К примеру, он умалчивает про абонементный ящик, который забронировал твой друг, и про письма, которые он иногда там получает. Ты, видимо, не представляешь себе, как быстро припер бы Беннингтон к стенке мистера Рейли, если б располагал этими сведениями.
— Мистер Рейли не выдал бы меня.
Кристиан мрачно усмехнулся.
— Не понимаю, как тебе удалось остаться такой наивной! Ведь ты уже имела дело с Беннингтонами. Любого можно заставить заговорить, Дженни. Любого, кому дорога собственная жизнь. Если Вильям Беннингтон нашел способ накачать наркотиками совершенно здоровую женщину и упечь ее в клинику Дженнингсов, неужели ты думаешь, он не сможет вытрясти из Рейли твой адрес?
— Если так, почему же он до сих пор этого не сделал?
— Что здесь непонятного? Просто он не уверен в том, что Рейли действительно может вывести его на твой след. Он не хочет вызывать подозрения ложными обвинениями. Но если О'Шиа подтвердит, что Рейли с тобой общался, можешь не сомневаться — рано или поздно Беннингтон до тебя доберется.
Кристиан присел боком на закругленную ручку ее кресла, и Дженни чуть подвинулась.
— Мистер О'Шиа знает, где я?
— Нет. Я плачу ему за то, чтобы он не знал — и не пытался узнавать — некоторые вещи. По-моему, он думает, что я интересуюсь Беннингтоном в связи с газетной статьей. Когда я только нанимал Лайама, это было не так, но теперь, когда мне известны твои планы, его версия становится больше похожей на правду. — Кристиан обнял Дженни за плечи и привлек к себе, перебирая пальцами ее мягкие локоны. — Ну что, ты меня прощаешь?
— Наверное.
— Как великодушно с твоей стороны! — сказал он, криво усмехнувшись.
— Ох, Кристиан, ну конечно, я тебя прощаю! Просто я не ожидала, что мой план так плох. Вот уж не думала, что мне понадобится защита.
— Я не собираюсь навязываться тебе в качестве охранника.
— Знаю, — Дженни вздохнула, — но мне казалось, что я действую осторожно, понимаешь? Теперь-то я вижу, что мне не хватает не только осторожности, но и ума. Я здесь уже восемь недель, но так и не раздобыла нужной мне улики. Видимо, без защиты и совета мне не обойтись, но я так не люблю чувствовать себя зависимой!
— Сегодня я это понял, — сказал Кристиан, улыбаясь поверх ее головы. Но когда Дженни подняла глаза и взглянула на него с подозрением, он уже стер улыбку с лица. — Расскажи мне о своих фотографиях. Что ты хочешь на них показать?
— Ты имеешь в виду что-то, кроме деталей этого жуткого орнамента на особняке?
Он хмыкнул.
— Да. Мне кажется, твой интерес к «Трасту» не ограничивается одной архитектурой.
— Нет, конечно. — Дженни соскользнула с кресла и села на пол. Взяв в руки последнюю стопку фотографий, она стала просматривать каждый снимок и передавать его Кристиану. — Вот этот неплохой. Видишь? Это мой… э… это мистер Беннингтон за своим рабочим столом.
— Вот этот? Вильям или Стивен?
— Вильям, конечно!
— Ты уверена?
Дженни забрала фотографию и бросила ее в шляпную коробку.
— Если ты не различаешь, значит, снимок плохой. — Она взглянула на следующий. — Вот здесь виден сейф. Он открыт. А это газета, мистер Беннингтон разложил ее у себя на столе.
— Похоже на промокательную бумагу. А где Вильям?
— Он склонился перед сейфом.
— Да?
Дженни забрала и эту фотографию.
— А теперь посмотри сюда. Что ты видишь?
— Кто-то… кажется, Стивен… сидит на краю стола. За столом — Вильям. Что они делают? Играют в карты?
— Кристиан! — Дженни чуть не взвыла от отчаяния. — Ты что, не видишь, это же деньги! Деньги разложены по всему столу, а под ними газета. Они сложат газету, и Стивен вынесет в ней деньги. Следующие минут двадцать Вильям будет возиться с бухгалтерскими книгами — исправлять записи, заметая следы.
— На снимке кажется, что они играют в карты, Дженни, — печально сказал Кристиан, понимая ее разочарование. — Конечно, я не хотел бы, чтобы президент моего банка играл в карты в рабочее время, но, насколько мне известно, закон это не запрещает.
— Ты же знаешь, что они вовсе не в карты играют!
— Знаю, потому что ты мне сказала. Твоим снимкам не хватает четкости. Более сильные линзы, которые могли бы дать хорошее изображение с такого большого расстояния, мне неизвестны. Это палка о двух концах: если ты будешь снимать отсюда, у тебя никогда не получится четкой фотографии, а если подойдешь ближе, то пожертвуешь своей безопасностью.
Дженни знала, что он прав. Она и сама пришла к тому же мнению, но, выслушав его от Кристиана, почему-то разозлилась. Она принялась кидать фотографии в шляпную коробку.
— Мне нужна помощь, — воскликнула она, — а не перечень моих недочетов, которые я знаю и так. О черт, я опять плачу!
Она раздраженно провела кулаком по глазам и опять принялась резкими, злыми движениями швырять снимки в коробку. Кристиан хотел обнять ее за плечи, но она сбросила его руку.
— Нет! Оставь меня в покое! С-сейчас мне хочется быть ж-жалкой! М-мне это т-так нравится!
Кристиан отпустил ее.
— Конечно. И как же я сразу не догадался?
— Н-не с-смейся надо м-мной! — Дженни отпихнула от себя коробку. Она перевернулась, и фотографии расссыпались по полу. — Вот, пожалуйста! Это все из-за тебя! — Она зарыдала громче. Теперь слезы лились так быстро, что она уже не успевала их вытирать. — Что с-со м-мной? — жалобно всхлипнула она. — Ч-что с-со мной п-происходит?
Она потянулась за рассыпавшимися фотографиями, но Кристиан поймал ее за локоть:
— Оставь их!
— Н-но…
— Оставь их.
На этот раз Кристиан не дал ей увернуться. Он встал, подхватив Дженни на руки. Она удивилась, но плакать не перестала.
— Я отнесу тебя в постель, и ты будешь там лежать, пока я не приведу сюда Скотта… а потом ты будешь делать то, что он тебе скажет. — Он распахнул ногой дверь в ее спальню. — Если он скажет лежать в постели целый год, значит, будешь лежать год.
Дженни затихла под строгим взглядом Кристиана, но, как только он опустил ее на кровать, тут же переползла на другой край и побежала в ванную. Кристиан прошел за ней, подождал, пока ее вырвет, затем вытер ей лицо холодным полотенцем и подал стакан воды. Он помог Дженни встать на ноги и постоял, обнимая ее. Она тихо всхлипывала. Видя, что этому не будет конца, он повел ее обратно к кровати.
— Я пойду за Скоттом, — сказал он, — не возражаешь?
Дженни покачала головой. Она икала.
— Тебе н-надо снач-чала од-дсться.
Кристиан поцеловал ее в мокрую щеку и поправил одеяла.
— Спасибо. Я так и сделаю.
Всю дорогу к Скотту и обратно перед глазами у него стояла ее жалкая улыбка на залитом слезами лице.
— Что толку ходить взад-вперед? — спросила Сьюзен, когда Кристиан по четвертому кругу пустился обходить гостиную Дженни. — Сядь, выпей чаю! Вот увидишь, когда ты его допьешь, Скотт закончит осмотр Дженни.
Сьюзен налила в чашку чай, надеясь, что Кристиан ее послушает. Немного помявшись, он все-таки сел, и Сьюзен облегченно вздохнула. Она еще никогда не видела Кристиана таким взволнованным. Даже когда Дженни исчезла, ему удавалось держать себя в руках, потому что у него была цель. Сейчас же он злился от собственной беспомощности. Увидев его сегодня вечером, Сьюзен сразу поняла — случилось что-то серьезное. Она решила пойти к нему вместе с мужем — не только чтобы поддержать Кристиана, но и чтобы занять его чем-нибудь, пока Скотт будет осматривать Дженни.
Сьюзен подала Кристиану чашку с чаем.
— Что это? — спросила она, показывая на рассыпанные по полу фотографии.
— Это Дженни снимала.
— Можно посмотреть?
Кристиан кивнул:
— Смотри, конечно. Я все равно собирался втянуть вас со Скоттом в это дело. Думаю, вместе нам удастся помочь Дженни.
— Вот как?
Взяв шляпную коробку, она сунула туда фотографии и поставила коробку себе на колени.
— А в чем дело? — спросила она, просматривая снимки.
— Потом. Когда придет Скотт. Может быть, он не захочет тебя впутывать.
Сьюзен тихо фыркнула:
— Можно подумать, я буду его спрашивать!
На мгновение глаза Кристиана потеплели.
— Ты упряма, как Дженни.
— Принимаю это как комплимент.
Она разглядывала фотографии, пытаясь разгадать намерения Дженни. Кристиан допил свой чай и опять принялся мерить шагами комнату. Он был слишком поглощен собственными мыслями и не заметил, как застыло вдруг лицо Сьюзен. Что касается самой Сьюзен, то она ничего не сказала насчет этих снимков, промолчав о том, что наконец вспомнила, где видела раньше Дженни Холланд.
Когда Скотт вошел в гостиную, Кристиан метнулся к нему. Сьюзен отложила фотографии.
— Ну что? — спросили они в один голос.
Скотт поставил на стол свой чемоданчик и откинул со лба прядь волос.
— Я дал ей снотворное, — сказал он, — она отдыхает. Можно чаю, Сьюзен?
Он сел рядом с женой. Пока она наливала ему в чашку чай, Скотт затылком чувствовал сверлящий взгляд Кристиана. Он отпил большой глоток горячего чая и только потом продолжил:
— Дженни сильно устала, Кристиан. Она похудела фунтов на десять и стала слабой, как котенок. Даже еще слабее. Я не знаю, что она делает — она сказала, что ты объяснишь, — но эта работа совершенно ее измотала.
— И она с этим согласилась? — удивился Кристиан.
— Это совершенно не важно, Кристиан, согласилась она или нет, — рявкнул Скотт, заставив Сьюзен отпрянуть, — я ее врач, и я говорю, что работа ее измотала.
— Скотт, — ласково проговорила Сьюзен, — что случилось?
— Ничего.
Сердце у Кристиана похолодело. Он спросил срывающимся от страха голосом:
— Дженни сильно больна, Скотт? Она умрет?
Скотт поднял глаза и вгляделся в пепельно-серое лицо друга. «Черт бы побрал эту Дженни! Сколько ему приходится из-за нее страдать!» — с неприязнью подумал он.
— Нет, — резко сказал он и добавил уже более спокойно:
— Нет, она не умрет. У нее не грипп и не воспаление легких. Она довела себя до полного изнеможения, но это не смертельно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48