Но проблема заключается в том, что остальной мир, похоже, всегда готов всадить кинжал в эти подставленные спины, пока мы пытаемся не обращать на него внимание.
Эл улыбнулась, несмотря на трагичность сказанных слов:
– Никогда не думала, что услышу такое от эльфа.
Браэр криво усмехнулся:
– А я, если уж на то пошло, никогда не думал, что увижу человека, который будет это слушать от эльфа. Ты все еще считаешь нас неземными, высокими, изящными созданиями, плавно скользящими над всем земным?
– Я-то… да, пожалуй, такими я и вижу вас. Эльф покачал головой:
– Тогда, значит, ты ничего не поняла, как и все остальные. Мы такие же земные, как лес. Мы и есть лес, девочка. Постарайся не забыть об этом, когда уйдешь отсюда в мир людей.
– Уйду? – насторожилась Элмара. – Почему ты так говоришь?
– Не смог удержаться и прочитал твои мысли, принцесса. Здесь ты была счастливее, чем где бы то ни было за всю твою короткую жизнь, но при этом ты понимаешь, что уже научилась здесь всему, чему могла, и эти знания превращают тебя в отличное оружие против Верховных Чародеев… и тебе не терпится попробовать себя в деле.
Эл попыталась возразить, но Браэр поднял руку, чтобы остановить ее протест, и продолжил:
– Не надо, детка, ничего не говори. Я вижу и слышу это в тебе. Все правильно. Так и должно быть. Ты никогда не будешь свободна, никогда не станешь собой, пока не отомстишь за родителей и не обустроишь Аталантар так, как, по-твоему, это следует сделать. Это твоя судьба, и это бремя никому в Фэйруне не по силам, кроме тебя. Ты сопротивлялась, делая то, что тебе суждено. – Эльф безрадостно улыбнулся. – Ты не хотела покинуть Фарла, а теперь не хочешь оставлять меня. Подумай, может, тебе лучше оставаться женщиной до конца твоих дней?
Элмара скривилась и тихонько сказала:
– Я не знала, что у меня есть выбор.
– Ну, допустим, сейчас его нет, но он появится… когда ты станешь архимагом, сотрясающим королевства. Забегая вперед, скажу, что уже сейчас ты хорошо осведомлена в магии и, по милости Мистры, призываешь и пользуешься силами, что дремлют в окружающей тебя земле.
Неужели ты думаешь, что эта молитва сейчас и все те, что ты шептала каждую ночь, пропадают даром? – Я…
– Да-да, увы, ты начала бояться, что все так и есть. Я же говорю тебе, что все обстоит иначе. – Браэр произнес это почти строго и тут же ловко, одним движением, поднялся на ноги. – Я буду скучать по тебе, но не буду горевать или сердиться. Просто тебе пора двигаться дальше. Ты вернешься, когда придет твое время. В мою задачу не входило обучать тебя заклинаниям, которые взорвут драконов прямо в небе или убьют Верховных Чародеев. Мне предстояло научить тебя только понимать магию и мудро пользоваться ею. Я служу Мистре, но не она – величайшая из жриц. Теперь тебе пора уходить, и ты встретишься с ней, как только выйдешь из леса. Ее храм находится в Лейдихаус Фоллс. Она больше знает о людях… и о том, куда дальше тебе следует идти по дороге жизни. Элмара насупилась:
– Я… да, ты прав, мне и вправду очень не терпится попробовать себя, но я не хочу уходить.
Эльф улыбнулся:
– А надо. – Затем его улыбка исчезла, и он прибавил: – И прежде чем ты уйдешь, я бы хотел еще разок убедиться, что у тебя все получается с заклинанием обнаружения!
Элмара вздохнула:
– Но это всего лишь заклинание, которое у меня не всегда получается, одно из – сколько их? – двух дюжин или больше?
Руки и брови Браэра одновременно взлетели вверх.
– Всего лишь заклинание? Ах, детка, для тебя не должно быть «всего лишь» заклинаний. Уважай магию, запомнила? Ведь она для тебя – самый быстрый меч и самое длинное копье. Только не старайся захватить больше власти, чем можешь получить другими путями.
– Это не для меня! – сердито запротестовала Элмара, поворачиваясь к эльфу. – Ты думаешь, что я ничему не научилась у тебя?
– Потише, принцесса, потише. Я не Верховный Чародей, не забыла?
Эл уставилась на него, а затем рассмеялась:
– Когда я была вором, мне гораздо легче удавалось сдерживать и себя, и свой язык, как ты считаешь, а?
Браэр пожал плечами:
– Тогда, в городе людей, ты была мужчиной, и у тебя был близкий друг, над которым можно было подшутить, но ты знала, что если ты не будешь держать себя в руках – умрешь. Теперь ты женщина, созвучная этому лесу, чувствующая его жизненную силу, как и что он переживает. Такие тонкости можно почувствовать только вне стен шумного города. – Он улыбнулся и прибавил: – Поверить не могу, что с тех пор, как ты появилась здесь, стал таким болтливым и похожим на тех, кого вы называете мудрецами!
Элмара засмеялась:
– Значит, и от меня есть польза.
Браэр щелкнул пальцем по кончику уха, что у эльфов означает легкую насмешку, и сказал:
– По-моему, я упоминал заклинание обнаружения? Эл округлила глаза:
– Не думай, пожалуйста, что я наслала на тебя забвение навечно…
Браэр повелительно махнул ей и сложил руки на груди. Эл знала, что это означает «все, оставь, продолжаем дальше». На мгновение на губах Элмары появилась виноватая улыбка, как у маленькой девочки, затем она повернулась к озерцу. Широко раскинув руки и закрыв глаза, она прошептала молитву Мистре, чувствуя, как по рукам поднимается сила, выходит наружу, ее становится все больше, больше… Открыв глаза, Элмара ожидала увидеть знакомое магическое сияние на водной глади, может, на скале, где недавно появлялось пламя Мистры, а когда обернется, и на теле Браэра – в тех местах, где он носил небольшие магические знаки.
– Ой! – Ошеломленная, она даже отступила на шаг, опустив руки. Все вокруг ослепляло голубым сиянием. Бывает ли такое, чтобы весь мир был пропитан магией?
– Да, – спокойно ответил Браэр, снова прочитав ее мысли. – Наконец-то ты способна понять это. А теперь, – резко продолжил он, – у тебя все еще остается небольшая трудность с созданием сферы заклинаний.
Эл сердито посмотрела на него и тут же, изумленная, замерла. Перед ней стоял высокий, статный эльф, которого она давно знала, но особым зрением, открытым ей заклинанием, лишь сейчас обнаружила, что от Браэра исходит невероятная сила и голубовато-белое сияние вокруг него приняло расплывчатую форму дракона.
– Ты… ты – дракон!
– Иногда, – пожал плечами Браэр, – я принимаю эту форму. Но на самом деле я всего лишь эльф, который научился превращаться в дракона… а не наоборот. Я – последний такой, вот почему у Верховных Чародеев так много драконов охотится по всему Аталантару.
– Последний?
– Другие, – сдержанно произнес он, – мертвы. Чародеи позаботились об этом.
– Мне очень жаль, Браэр, – тихо сказала Элмара.
– Почему? – легко ответил эльф. – Не ты же это сделала… Это Верховным Чародеям должно быть жаль… Во всяком случае, я и мой род вполне серьезно рассчитываем на то, что ты когда-нибудь заставишь их пожалеть об этом всерьез.
Элмара вытянулась:
– Вот это я и собираюсь сделать. И как можно скорее. Эльф покачал головой:
– Нет, девочка, пока еще нет. Ты не готова… и один архимаг, даже очень и очень могущественный, не может надеяться победить всех Верховных Чародеев и их приспешников, если они вместе выступят против тебя. – Он улыбнулся и добавил: – А ты ведь еще даже и не архимаг. Отложи месть на время. В любом случае она только лучше созреет.
Элмара вздохнула:
– Так я состарюсь и умру, а Верховные Чародеи все будут править Аталантаром.
– С тех пор как мы встретились, я часто читал у тебя эти мысли, – ответил Браэр, – и знаю, что этот страх будет вести тебя до самой их смерти… или твоей. Вот почему сейчас тебе надо уйти из Высокого Леса, прежде чем он превратится в твою клетку.
Судорожно вздохнув, Элмара кивнула:
– Когда я должна уйти? Браэр улыбнулся:
– Как только я наколдую нам обоим полотенца, чтобы вытереть слезы. Эльфы еще больше людей не любят долгих печальных прощаний.
Эл попробовала рассмеяться, но грусть расставания вырвалась наружу.
– Поняла почему? – спросил Браэр, делая шаг вперед, чтобы обнять ее. Элмара успела заметить, как заблестели слезы и в его глазах, когда они крепко обнялись.
* * *
Стояла теплая, тихая ночь. Эл шла через убегающие вдаль холмы в неведомый Лейдихаус Фоллс. Над ее головой простиралось бархатно-синее небо. Покинув привычный полог леса, она чувствовала себя такой беззащитной, как будто была обнажена, но заставляла себя не торопиться. Слишком спешащие люди становятся отличными мишенями для разбойников с луками… Врагов не было видно, а на спине между двумя заплечными ножнами с мечами уютно покачивался мешок со всякой снедью. Ей и в самом деле было некуда спешить.
Она совсем немного прошла по дороге из Хастарла и почти сразу же оказалась за пределами Королевства Оленя. Как здорово в первый раз в жизни оказаться в чужой стране!
Вступала в силу пора листопада. Глубоко втянув бодрящий прохладный воздух, Элмара принялась разглядывать местность, по которой шла. Десять лет назад Великие Пожары выселили эльфов с их родных земель. Но люди продолжали тесниться в перенаселенных городах и городках вдоль Делимбира, и лето за летом лес выползал обратно на холмы, чтобы вернуть их себе. Теперь здесь буйно росли кусты, и скоро эльфы тоже вернуться сюда. Их стрелы станут злее и быстрее на расправу.
Сейчас эта поросль напоминала лес темных алебард. Высоко в чистом небе кружили два коршуна. Элмара шла легко и радостно, не останавливаясь, пока не стало слишком темно, чтобы продолжать путь, и не завыли волки.
* * *
К своему разочарованию, она увидела всего несколько домиков из грубого камня и полуразрушенный амбар. Дальше дорога бежала через небольшую рощицу. Вдали слышался рев воды. Наверное, это и есть Лейдихаус Фоллс.
Превратившись в проселочную, дорога, на которой отчетливо отпечатался глубокий след телеги, поворачивала на восток. От нее прямо в рощу, откуда доносился звук падающей воды, убегала едва заметная тропинка. Эл вышла в поле, прорезанное огромной плоской скалой, рядом с которой бежала быстрая речушка. Невдалеке девушка увидела дом с островерхой крышей.
Его стены густо обвивал плющ, дверь была темна, но для магического зрения Элмары она пылала голубым огнем. Во все стороны от нее, как от центра паутины, через окрестные поля и вдоль тропинки, по которой Эл вышла сюда, тянулись светящиеся нити. Одна из таких нитей замерцала у нее под ногами, и девушка поспешно сделала шаг в сторону, дальше уже ступая только на мох рядом с колеей.
Элмара чуть не споткнулась о старуху в темном длинном одеянии, на коленях копавшуюся в земле: она сажала маленькие желто-зеленые луковицы и хорошенько присыпала их.
– А я все спрашивала себя, пройдешь ли ты прямо по моей грядке, так и не заметив меня, – сказала она, не поднимая головы. Голос ее звучал резко, но не сердито.
Оробев, Элмара уставилась на нее:
– Я… простите меня, пожалуйста. Я правда не видела. Я ищу…
– Славы Мистры. Я знаю. – Морщинистые руки присыпали очередную луковицу в предназначенном ей месте отдохновения.
Они похожи на крошечные могилки, внезапно подумала Эл, и тут же седовласая голова поднялась. На Эл-мару смотрели удивительно ясные, пылающие зеленым пламенем глаза. Казалось, они, как два изумрудных лезвия, пронзали ее насквозь.
– Почему ты так решила?
Эл даже потеряла дар речи. Она дважды открывала рот, но не смогла вымолвить ни слова и только на третий раз выпалила:
– Я… Мистра говорила со мной. Она сказала, что давно не встречала такую, как я. Она попросила меня преклонить колени перед ней, и я так и сделала. – Не в силах больше выносить этот горящий взгляд, Элмара отвела глаза.
– Да, все так говорят. Мистра, наверное, велела тебе хорошо ей поклоняться.
– Да, она даже написала это. Я…
– И чему же тебя научила жизнь, девочка?
Серо-голубые глаза Элмары встретились с мерцающим взглядом зеленых глаз, которые теперь казались еще ярче, чем прежде, но Эл была настроена выдержать этот взгляд, и она его выдержала.
– Я научилась ненавидеть, воровать, горевать и убивать, – сказала она. – Надеюсь, что круг умений жрицы Мистры включает и нечто большее.
Старуха криво улыбнулась:
– Для многих – не намного больше. Давай-ка подумаем, что же нам с тобой делать. – Посмотрев на грядку перед собой, она задумчиво похлопала по земле.
– С чего мне начать? – спросила Элмара, глядя на разрытую землю. Ничего интересного там не было, но, может, жрица хочет сказать, что ей надо научиться выхаживать растения, как Браэр хотел, чтобы она научилась чувствовать и понимать лес. Эл огляделась… Нет ли где поблизости воткнутой в землю лопаты?
Жрица покачала головой, словно прочла ее мысли (а она, без сомнения, и прочла их, как безрадостно подумала Эл):
– За прожитые годы я, милая, научилась все делать как надо, сама. И меньше всего мне хочется, чтобы здесь мешались хоть и желающие помочь, да не умеющие руки, а уж тем более – нетерпеливый язык, задающий мне вопросы с утра до ночи. Нет уж, уходи.
– Уходить?
– Походи по свету, деточка. Мистра не собирает вокруг себя беззубых мужчин и женщин, только и умеющих что петь похвалы да преклонять колени перед камнями, на которых вырезано ее изображение. Весь Фэй-рун вокруг нас и есть истинный храм Мистры. – Она махнула костлявой рукой. – Так вот иди и делай, как я тебе сказала. И хорошенько слушай, деточка. Учись у магов, но не присваивай себе ни звания, ни дурные привычки чародеев. Неси в народ слово о могуществе волшебства, о тайнах и чудесах. Пусть люди, которых ты повстречаешь на своем пути, сами захотят творить чудеса. Тогда дай тому, кто покажется тебе наиболее жаждущим, ощутить вкус магии, но пусть платят тебе за это только едой и местом для ночлега. Обращай мужчин и женщин в магов.
Эл недоверчиво сдвинула брови:
– А как я узнаю, что поступаю правильно? А вдруг я сделаю что-нибудь не так?
Жрица покачала головой:
– Пусть тебя ведет твое сердце, но знай: Мистра ничего не запрещает. Иди и попробуй в жизни все, что может случиться с человеком в Фэйруне. Слышишь, все.
Эл снова недоверчиво нахмурилась. Медленно, очень медленно она повернулась, чтобы уйти.
За спиной у нее снова раздался резкий голос:
– Сядь и поешь сначала, глупая твоя голова. Огорчение не окрыляет… Всякий раз как остановишься поесть – думай, и ты за год передумаешь больше, чем многие за всю жизнь.
Губы Элмары тронула улыбка. Девушка сбросила плащ и, присев, потянулась за мешком, который дал ей в дорогу Браэр.
Покачав головой, старуха щелкнула пальцами. Прямо из ниоткуда перед Эл появилась деревянная миска вареных овощей. Серебряная вилка, сверкнув, неподвижно повисла в воздухе перед ней.
Эл с опаской протянула к ней руку.
Старуха фыркнула:
– Что, испугалась такого простого волшебства? Отличная же из тебя получится последовательница Мистры.
– Я… я часто видела, как магию используют, чтобы убивать, разрушать, управлять с помощью страха, – медленно ответила Элмара. – С тех пор я настороженно отношусь к ней. – Она решительно взяла вилку. – Я не искала встречи с Мистрой. Это она пришла ко мне.
– Тем более будь благодарной. Другие чародеи всю жизнь мечтают увидеть ее и умирают, так и не увидев. – Седовласая голова снова склонилась, пристально рассматривая разрытую землю. – Если ты так ненавидишь магию или боишься ее, то зачем же явилась сюда?
Между ними повисло неловкое молчание.
– Чтобы выполнить то, что я поклялась сделать, – наконец сказала Элмара, – мне нужно стать могущественным магом… и еще, чтобы понять, какой магией я уже владею.
– Ну что ж, ешь и отправляйся в путь. Старайся делать так, как я тебе предложила: думай, пока ешь.
– Думать… о чем?
– А это уж на твое усмотрение. Помни, что Мистра ничего не запрещает.
– Думать… обо всем?
– Было бы неплохо.
* * *
Старуха смотрела вслед девушке в плаще, пока та не скрылась за деревьями. Но и потом она еще некоторое время наблюдала за своей гостьей: несколько деревьев были не помеха для нее.
Наконец она повернулась и пошла к храму. С каждым шагом она становилась выше ростом, и тело ее менялось. К двери храма она подошла красивой женщиной в мерцающем радужном одеянии. Еще раз она обернулась и посмотрела в ту сторону, куда ушла Элмара. Ее глаза стали темными и в то же время золотыми, и маленькие язычки пламени плясали в них.
– Достаточно насмотрелась? – глухо пророкотал голос из темноты храма.
Мистра вскинула голову. Длинные блестящие волосы заскользили и заплясали в воздухе.
– Из этого будет толк. Его ум широк, а сердце – глубокое.
Храм покрылся рябью, заструился и изменился, совсем так же как недавно старуха. Он раскололся и превратился в бронзового дракона, который обвивал кольцом маленький каменный дом.
Вздохнув, дракон со скрипом расправил гигантские крылья и, склонив голову набок, посмотрел на богиню мудрым, старым как мир глазом. Его голос походил на громоподобное мурлыканье, от которого содрогался фасад дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Эл улыбнулась, несмотря на трагичность сказанных слов:
– Никогда не думала, что услышу такое от эльфа.
Браэр криво усмехнулся:
– А я, если уж на то пошло, никогда не думал, что увижу человека, который будет это слушать от эльфа. Ты все еще считаешь нас неземными, высокими, изящными созданиями, плавно скользящими над всем земным?
– Я-то… да, пожалуй, такими я и вижу вас. Эльф покачал головой:
– Тогда, значит, ты ничего не поняла, как и все остальные. Мы такие же земные, как лес. Мы и есть лес, девочка. Постарайся не забыть об этом, когда уйдешь отсюда в мир людей.
– Уйду? – насторожилась Элмара. – Почему ты так говоришь?
– Не смог удержаться и прочитал твои мысли, принцесса. Здесь ты была счастливее, чем где бы то ни было за всю твою короткую жизнь, но при этом ты понимаешь, что уже научилась здесь всему, чему могла, и эти знания превращают тебя в отличное оружие против Верховных Чародеев… и тебе не терпится попробовать себя в деле.
Эл попыталась возразить, но Браэр поднял руку, чтобы остановить ее протест, и продолжил:
– Не надо, детка, ничего не говори. Я вижу и слышу это в тебе. Все правильно. Так и должно быть. Ты никогда не будешь свободна, никогда не станешь собой, пока не отомстишь за родителей и не обустроишь Аталантар так, как, по-твоему, это следует сделать. Это твоя судьба, и это бремя никому в Фэйруне не по силам, кроме тебя. Ты сопротивлялась, делая то, что тебе суждено. – Эльф безрадостно улыбнулся. – Ты не хотела покинуть Фарла, а теперь не хочешь оставлять меня. Подумай, может, тебе лучше оставаться женщиной до конца твоих дней?
Элмара скривилась и тихонько сказала:
– Я не знала, что у меня есть выбор.
– Ну, допустим, сейчас его нет, но он появится… когда ты станешь архимагом, сотрясающим королевства. Забегая вперед, скажу, что уже сейчас ты хорошо осведомлена в магии и, по милости Мистры, призываешь и пользуешься силами, что дремлют в окружающей тебя земле.
Неужели ты думаешь, что эта молитва сейчас и все те, что ты шептала каждую ночь, пропадают даром? – Я…
– Да-да, увы, ты начала бояться, что все так и есть. Я же говорю тебе, что все обстоит иначе. – Браэр произнес это почти строго и тут же ловко, одним движением, поднялся на ноги. – Я буду скучать по тебе, но не буду горевать или сердиться. Просто тебе пора двигаться дальше. Ты вернешься, когда придет твое время. В мою задачу не входило обучать тебя заклинаниям, которые взорвут драконов прямо в небе или убьют Верховных Чародеев. Мне предстояло научить тебя только понимать магию и мудро пользоваться ею. Я служу Мистре, но не она – величайшая из жриц. Теперь тебе пора уходить, и ты встретишься с ней, как только выйдешь из леса. Ее храм находится в Лейдихаус Фоллс. Она больше знает о людях… и о том, куда дальше тебе следует идти по дороге жизни. Элмара насупилась:
– Я… да, ты прав, мне и вправду очень не терпится попробовать себя, но я не хочу уходить.
Эльф улыбнулся:
– А надо. – Затем его улыбка исчезла, и он прибавил: – И прежде чем ты уйдешь, я бы хотел еще разок убедиться, что у тебя все получается с заклинанием обнаружения!
Элмара вздохнула:
– Но это всего лишь заклинание, которое у меня не всегда получается, одно из – сколько их? – двух дюжин или больше?
Руки и брови Браэра одновременно взлетели вверх.
– Всего лишь заклинание? Ах, детка, для тебя не должно быть «всего лишь» заклинаний. Уважай магию, запомнила? Ведь она для тебя – самый быстрый меч и самое длинное копье. Только не старайся захватить больше власти, чем можешь получить другими путями.
– Это не для меня! – сердито запротестовала Элмара, поворачиваясь к эльфу. – Ты думаешь, что я ничему не научилась у тебя?
– Потише, принцесса, потише. Я не Верховный Чародей, не забыла?
Эл уставилась на него, а затем рассмеялась:
– Когда я была вором, мне гораздо легче удавалось сдерживать и себя, и свой язык, как ты считаешь, а?
Браэр пожал плечами:
– Тогда, в городе людей, ты была мужчиной, и у тебя был близкий друг, над которым можно было подшутить, но ты знала, что если ты не будешь держать себя в руках – умрешь. Теперь ты женщина, созвучная этому лесу, чувствующая его жизненную силу, как и что он переживает. Такие тонкости можно почувствовать только вне стен шумного города. – Он улыбнулся и прибавил: – Поверить не могу, что с тех пор, как ты появилась здесь, стал таким болтливым и похожим на тех, кого вы называете мудрецами!
Элмара засмеялась:
– Значит, и от меня есть польза.
Браэр щелкнул пальцем по кончику уха, что у эльфов означает легкую насмешку, и сказал:
– По-моему, я упоминал заклинание обнаружения? Эл округлила глаза:
– Не думай, пожалуйста, что я наслала на тебя забвение навечно…
Браэр повелительно махнул ей и сложил руки на груди. Эл знала, что это означает «все, оставь, продолжаем дальше». На мгновение на губах Элмары появилась виноватая улыбка, как у маленькой девочки, затем она повернулась к озерцу. Широко раскинув руки и закрыв глаза, она прошептала молитву Мистре, чувствуя, как по рукам поднимается сила, выходит наружу, ее становится все больше, больше… Открыв глаза, Элмара ожидала увидеть знакомое магическое сияние на водной глади, может, на скале, где недавно появлялось пламя Мистры, а когда обернется, и на теле Браэра – в тех местах, где он носил небольшие магические знаки.
– Ой! – Ошеломленная, она даже отступила на шаг, опустив руки. Все вокруг ослепляло голубым сиянием. Бывает ли такое, чтобы весь мир был пропитан магией?
– Да, – спокойно ответил Браэр, снова прочитав ее мысли. – Наконец-то ты способна понять это. А теперь, – резко продолжил он, – у тебя все еще остается небольшая трудность с созданием сферы заклинаний.
Эл сердито посмотрела на него и тут же, изумленная, замерла. Перед ней стоял высокий, статный эльф, которого она давно знала, но особым зрением, открытым ей заклинанием, лишь сейчас обнаружила, что от Браэра исходит невероятная сила и голубовато-белое сияние вокруг него приняло расплывчатую форму дракона.
– Ты… ты – дракон!
– Иногда, – пожал плечами Браэр, – я принимаю эту форму. Но на самом деле я всего лишь эльф, который научился превращаться в дракона… а не наоборот. Я – последний такой, вот почему у Верховных Чародеев так много драконов охотится по всему Аталантару.
– Последний?
– Другие, – сдержанно произнес он, – мертвы. Чародеи позаботились об этом.
– Мне очень жаль, Браэр, – тихо сказала Элмара.
– Почему? – легко ответил эльф. – Не ты же это сделала… Это Верховным Чародеям должно быть жаль… Во всяком случае, я и мой род вполне серьезно рассчитываем на то, что ты когда-нибудь заставишь их пожалеть об этом всерьез.
Элмара вытянулась:
– Вот это я и собираюсь сделать. И как можно скорее. Эльф покачал головой:
– Нет, девочка, пока еще нет. Ты не готова… и один архимаг, даже очень и очень могущественный, не может надеяться победить всех Верховных Чародеев и их приспешников, если они вместе выступят против тебя. – Он улыбнулся и добавил: – А ты ведь еще даже и не архимаг. Отложи месть на время. В любом случае она только лучше созреет.
Элмара вздохнула:
– Так я состарюсь и умру, а Верховные Чародеи все будут править Аталантаром.
– С тех пор как мы встретились, я часто читал у тебя эти мысли, – ответил Браэр, – и знаю, что этот страх будет вести тебя до самой их смерти… или твоей. Вот почему сейчас тебе надо уйти из Высокого Леса, прежде чем он превратится в твою клетку.
Судорожно вздохнув, Элмара кивнула:
– Когда я должна уйти? Браэр улыбнулся:
– Как только я наколдую нам обоим полотенца, чтобы вытереть слезы. Эльфы еще больше людей не любят долгих печальных прощаний.
Эл попробовала рассмеяться, но грусть расставания вырвалась наружу.
– Поняла почему? – спросил Браэр, делая шаг вперед, чтобы обнять ее. Элмара успела заметить, как заблестели слезы и в его глазах, когда они крепко обнялись.
* * *
Стояла теплая, тихая ночь. Эл шла через убегающие вдаль холмы в неведомый Лейдихаус Фоллс. Над ее головой простиралось бархатно-синее небо. Покинув привычный полог леса, она чувствовала себя такой беззащитной, как будто была обнажена, но заставляла себя не торопиться. Слишком спешащие люди становятся отличными мишенями для разбойников с луками… Врагов не было видно, а на спине между двумя заплечными ножнами с мечами уютно покачивался мешок со всякой снедью. Ей и в самом деле было некуда спешить.
Она совсем немного прошла по дороге из Хастарла и почти сразу же оказалась за пределами Королевства Оленя. Как здорово в первый раз в жизни оказаться в чужой стране!
Вступала в силу пора листопада. Глубоко втянув бодрящий прохладный воздух, Элмара принялась разглядывать местность, по которой шла. Десять лет назад Великие Пожары выселили эльфов с их родных земель. Но люди продолжали тесниться в перенаселенных городах и городках вдоль Делимбира, и лето за летом лес выползал обратно на холмы, чтобы вернуть их себе. Теперь здесь буйно росли кусты, и скоро эльфы тоже вернуться сюда. Их стрелы станут злее и быстрее на расправу.
Сейчас эта поросль напоминала лес темных алебард. Высоко в чистом небе кружили два коршуна. Элмара шла легко и радостно, не останавливаясь, пока не стало слишком темно, чтобы продолжать путь, и не завыли волки.
* * *
К своему разочарованию, она увидела всего несколько домиков из грубого камня и полуразрушенный амбар. Дальше дорога бежала через небольшую рощицу. Вдали слышался рев воды. Наверное, это и есть Лейдихаус Фоллс.
Превратившись в проселочную, дорога, на которой отчетливо отпечатался глубокий след телеги, поворачивала на восток. От нее прямо в рощу, откуда доносился звук падающей воды, убегала едва заметная тропинка. Эл вышла в поле, прорезанное огромной плоской скалой, рядом с которой бежала быстрая речушка. Невдалеке девушка увидела дом с островерхой крышей.
Его стены густо обвивал плющ, дверь была темна, но для магического зрения Элмары она пылала голубым огнем. Во все стороны от нее, как от центра паутины, через окрестные поля и вдоль тропинки, по которой Эл вышла сюда, тянулись светящиеся нити. Одна из таких нитей замерцала у нее под ногами, и девушка поспешно сделала шаг в сторону, дальше уже ступая только на мох рядом с колеей.
Элмара чуть не споткнулась о старуху в темном длинном одеянии, на коленях копавшуюся в земле: она сажала маленькие желто-зеленые луковицы и хорошенько присыпала их.
– А я все спрашивала себя, пройдешь ли ты прямо по моей грядке, так и не заметив меня, – сказала она, не поднимая головы. Голос ее звучал резко, но не сердито.
Оробев, Элмара уставилась на нее:
– Я… простите меня, пожалуйста. Я правда не видела. Я ищу…
– Славы Мистры. Я знаю. – Морщинистые руки присыпали очередную луковицу в предназначенном ей месте отдохновения.
Они похожи на крошечные могилки, внезапно подумала Эл, и тут же седовласая голова поднялась. На Эл-мару смотрели удивительно ясные, пылающие зеленым пламенем глаза. Казалось, они, как два изумрудных лезвия, пронзали ее насквозь.
– Почему ты так решила?
Эл даже потеряла дар речи. Она дважды открывала рот, но не смогла вымолвить ни слова и только на третий раз выпалила:
– Я… Мистра говорила со мной. Она сказала, что давно не встречала такую, как я. Она попросила меня преклонить колени перед ней, и я так и сделала. – Не в силах больше выносить этот горящий взгляд, Элмара отвела глаза.
– Да, все так говорят. Мистра, наверное, велела тебе хорошо ей поклоняться.
– Да, она даже написала это. Я…
– И чему же тебя научила жизнь, девочка?
Серо-голубые глаза Элмары встретились с мерцающим взглядом зеленых глаз, которые теперь казались еще ярче, чем прежде, но Эл была настроена выдержать этот взгляд, и она его выдержала.
– Я научилась ненавидеть, воровать, горевать и убивать, – сказала она. – Надеюсь, что круг умений жрицы Мистры включает и нечто большее.
Старуха криво улыбнулась:
– Для многих – не намного больше. Давай-ка подумаем, что же нам с тобой делать. – Посмотрев на грядку перед собой, она задумчиво похлопала по земле.
– С чего мне начать? – спросила Элмара, глядя на разрытую землю. Ничего интересного там не было, но, может, жрица хочет сказать, что ей надо научиться выхаживать растения, как Браэр хотел, чтобы она научилась чувствовать и понимать лес. Эл огляделась… Нет ли где поблизости воткнутой в землю лопаты?
Жрица покачала головой, словно прочла ее мысли (а она, без сомнения, и прочла их, как безрадостно подумала Эл):
– За прожитые годы я, милая, научилась все делать как надо, сама. И меньше всего мне хочется, чтобы здесь мешались хоть и желающие помочь, да не умеющие руки, а уж тем более – нетерпеливый язык, задающий мне вопросы с утра до ночи. Нет уж, уходи.
– Уходить?
– Походи по свету, деточка. Мистра не собирает вокруг себя беззубых мужчин и женщин, только и умеющих что петь похвалы да преклонять колени перед камнями, на которых вырезано ее изображение. Весь Фэй-рун вокруг нас и есть истинный храм Мистры. – Она махнула костлявой рукой. – Так вот иди и делай, как я тебе сказала. И хорошенько слушай, деточка. Учись у магов, но не присваивай себе ни звания, ни дурные привычки чародеев. Неси в народ слово о могуществе волшебства, о тайнах и чудесах. Пусть люди, которых ты повстречаешь на своем пути, сами захотят творить чудеса. Тогда дай тому, кто покажется тебе наиболее жаждущим, ощутить вкус магии, но пусть платят тебе за это только едой и местом для ночлега. Обращай мужчин и женщин в магов.
Эл недоверчиво сдвинула брови:
– А как я узнаю, что поступаю правильно? А вдруг я сделаю что-нибудь не так?
Жрица покачала головой:
– Пусть тебя ведет твое сердце, но знай: Мистра ничего не запрещает. Иди и попробуй в жизни все, что может случиться с человеком в Фэйруне. Слышишь, все.
Эл снова недоверчиво нахмурилась. Медленно, очень медленно она повернулась, чтобы уйти.
За спиной у нее снова раздался резкий голос:
– Сядь и поешь сначала, глупая твоя голова. Огорчение не окрыляет… Всякий раз как остановишься поесть – думай, и ты за год передумаешь больше, чем многие за всю жизнь.
Губы Элмары тронула улыбка. Девушка сбросила плащ и, присев, потянулась за мешком, который дал ей в дорогу Браэр.
Покачав головой, старуха щелкнула пальцами. Прямо из ниоткуда перед Эл появилась деревянная миска вареных овощей. Серебряная вилка, сверкнув, неподвижно повисла в воздухе перед ней.
Эл с опаской протянула к ней руку.
Старуха фыркнула:
– Что, испугалась такого простого волшебства? Отличная же из тебя получится последовательница Мистры.
– Я… я часто видела, как магию используют, чтобы убивать, разрушать, управлять с помощью страха, – медленно ответила Элмара. – С тех пор я настороженно отношусь к ней. – Она решительно взяла вилку. – Я не искала встречи с Мистрой. Это она пришла ко мне.
– Тем более будь благодарной. Другие чародеи всю жизнь мечтают увидеть ее и умирают, так и не увидев. – Седовласая голова снова склонилась, пристально рассматривая разрытую землю. – Если ты так ненавидишь магию или боишься ее, то зачем же явилась сюда?
Между ними повисло неловкое молчание.
– Чтобы выполнить то, что я поклялась сделать, – наконец сказала Элмара, – мне нужно стать могущественным магом… и еще, чтобы понять, какой магией я уже владею.
– Ну что ж, ешь и отправляйся в путь. Старайся делать так, как я тебе предложила: думай, пока ешь.
– Думать… о чем?
– А это уж на твое усмотрение. Помни, что Мистра ничего не запрещает.
– Думать… обо всем?
– Было бы неплохо.
* * *
Старуха смотрела вслед девушке в плаще, пока та не скрылась за деревьями. Но и потом она еще некоторое время наблюдала за своей гостьей: несколько деревьев были не помеха для нее.
Наконец она повернулась и пошла к храму. С каждым шагом она становилась выше ростом, и тело ее менялось. К двери храма она подошла красивой женщиной в мерцающем радужном одеянии. Еще раз она обернулась и посмотрела в ту сторону, куда ушла Элмара. Ее глаза стали темными и в то же время золотыми, и маленькие язычки пламени плясали в них.
– Достаточно насмотрелась? – глухо пророкотал голос из темноты храма.
Мистра вскинула голову. Длинные блестящие волосы заскользили и заплясали в воздухе.
– Из этого будет толк. Его ум широк, а сердце – глубокое.
Храм покрылся рябью, заструился и изменился, совсем так же как недавно старуха. Он раскололся и превратился в бронзового дракона, который обвивал кольцом маленький каменный дом.
Вздохнув, дракон со скрипом расправил гигантские крылья и, склонив голову набок, посмотрел на богиню мудрым, старым как мир глазом. Его голос походил на громоподобное мурлыканье, от которого содрогался фасад дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47