– Похоже, что один из них вытащил Испарлу и вернулся, – сказал Фарл, отпивая глоток.
– Сколько их еще остается? – тихо спросил Эльминстер.
Фарл пожал плечами:
– Кто знает? Только боги да сами Когтистые Лапы. Они точно потеряли Ваэру, Минтера, Аннат, Обаэрига и, может быть, Иртил. Скажем так, нас гораздо больше, и прошлой ночью они, допустив грубую ошибку в таком верном деле, почти все проиграли нам.
– Да, но у нас сломалась одна булавка для волос, – с напускной грустью напомнил Эльминстер.
– Ага, но оба кусочка у нас, так что не велика потеря, – сказал Фарл. – Теперь, если мы…
Он замолчал и наклонил голову, напряженно прислушиваясь к возбужденному шепоту за соседним столиком. Его рука легла на плечо Эла, чтобы тот тоже помолчал.
– Представляешь, волшебные! Наверняка спрятаны самим Королем Утграелом в незапамятные времена! – рассказывал один человек, наклонившись вперед почти к самому лицу своего друга, чтобы их не подслушали. – Говорят, в потайной комнате где-то в замке!
Фарл и Эльминстер чуть наклонились вперед, чтобы не пропустить ни слова. Но вскоре такая необходимость отпала: вошедший менестрель вскочил на ближайший столик и принялся рассказывать нараспев во всю мощь своего молодого взволнованного голоса.
По правде говоря, это была одна из излюбленных менестрелями легенд о том, как в замке обнаружили сундучок с волшебными исковыми камнями. Его спрятали там много лет тому назад по приказу короля Утграела, а может, и он сам. Верховные Чародеи и остальные жарко спорят, кому они достанутся и как использовать их. По указу самого короля Белора камни – светящиеся и летающие сами по себе, издающие время от времени слабый переливчатый звон и музыкальные звуки, словно кто-то перебирает струны арфы, – выставлены на обозрение. Их охраняют старшие офицеры гарнизона Аталгарда. Камни можно увидеть в специальной комнате для посетителей, куда без специального разрешения не допускается ни один чародей. Когда Фарл и Эл уходили из таверны, менестрель с воодушевлением объявил звенящим голосом, что он лично видел эти камни и что все это истинная npaвda!
Фарл улыбнулся:
– Вот видишь, теперь нам просто придется отправиться за этими камнями.
Эльминстер покачал головой.
– Да уж, ты не можешь оставить их в покое и при этом оставаться Фарлом, главарем Бархатных Ручек, – заметил он без особого воодушевления.
Фарл захихикал.
– Но на этот раз, – невозмутимо продолжил Эльминстер, – пока лучше тебе подождать: пусть в ловушку прыгают Когтистые Лапы, а ты пойдешь, только если увидишь, что дело верняк.
– Ловушку?
– А разве ты не чувствуешь в этой чудесной истории руку расчетливых чародеев? По-моему, тут все ясно как белый день.
Чуть помедлив, Фарл кивнул. Их взгляды встретились.
– Почему ты сказал «ты»? – тихо спросил Фарл.
– Я завязываю с воровством, – ответил Эльминстер, тщательно взвешивая каждое слово. – Если ты хочешь заняться этими чудесными волшебными камнями, то без меня. Я ухожу из Хастарла, после того как закончу здесь одно дело.
Фарл замер на месте, широко раскрыв глаза.
– Но почему?
– Наше занятие вредит людям, с которыми я не ссорился, и никак не приближает мою месть Верховным Чародеям. Ты видел статую алмазного оленя: руки воров с жадностью тянутся к тому, что драгоценно, они залапали ее, разбили, сделали никчемной. Я уже на учился всему, чему может научить улица, и с меня хватит. – Эльминстер посмотрел прямо в глаза Фарлу и добавил: – Время течет, и несделанное гложет меня изнутри. Все, я ухожу.
– Я знал, что это когда-нибудь случится, – покраснев, согласился Фарл, – были звоночки, можно было догадаться. Но это твое «одно дело», надеюсь, не означает «предательство».
Эльминстер снова покачал головой и сказал, все так же тщательно взвешивая слова:
– У меня никогда не было такого близкого и верного друга, как ты, Фарл, сын Хоклина.
Их руки вдруг сами собой сплелись в тесном объятии. Они стояли в переулке и плакали, похлопывая друг друга по спине и плечам.
Спустя какое-то время Фарл сказал:
– Ох, Эл, что же я буду делать без тебя?
– Сойдешься с Тассаброй. – Задорный лучик сверкнул во взгляде Эльминстера. – Ей-то ты сможешь выказать свою привязанность в большей степени, чем мне.
Грустно улыбнувшись, они отступили друг от друга.
– Ну вот, теперь мы врозь, – покачивая головой, сказал Фарл. – Половина нашего добра – твоя.
Эльминстер пожал плечами:
– Я возьму только самое необходимое в дорогу.
– Вот все и разделилось: мне – воровать, тебе – убивать Верховных Чародеев.
– Может быть, – тихонько согласился Эльминстер, – если боги будут добры.


Часть III
Жрец

Глава седьмая
Единственное Истинное Заклинание

В древние времена волшебники искали Единственное Истинное Заклинание, которое дало бы им власть над всем миром и понимание любой магии. Некоторые говорили, что нашли его, но таких людей обычно прогоняли как безумцев.
Я сам видел одного из таких «безумных» волшебников. Он игнорировал заклинания, направленные против него, словно их вообще не было, или творил любое волшебство одной лишь силой мысли. Думаю, что он не был сумасшедшим, просто он жил в другом мире, лишенном суеты и подарков. Он рассказывал мне, что Единственное Истинное Заклинание – это женщина, и что имя ей – Мистра, и что ее поцелуи чудесны.
Халиво Тарнстар, исповедующий учение Мистры. Из Историй, рассказанных одному Слепому Чародею
Год Виверпа

Над Хастарлом плыла темная и тихая ночь. С глубоким вздохом Эльминстер отодвинул в сторону большую часть денег, взятых им по настоянию Фарла, и принялся пересчитывать их. За ним был еще должок… и одно намеченное на сегодняшнюю ночь дело, которое, возможно, убьет его. Тогда будет поздно платить по каким бы то ни было долгам.
Управившись, он посмотрел на кучку монет – сотню регалов, поблескивавших в призрачном свете Селуны. Утром, на солнце, они вовсю засверкают золотым огнем… но он уже не увидит этого блеска.
Все равно. Во всяком случае, он снова распоряжался своей жизнью и был волен делать все, что пожелает. И именно поэтому, подумал он, криво усмехнувшись, пожалуй, стоит в последний раз применить свое воровское искусство. Он аккуратно сложил монеты в мешочек, одну к другой, столбиком – чтобы не звякнули, – и направился по крышам к определенной спальне.
В комнате, обстановка которой, мягко говоря, была победнее, чем у Трампеттауэров, ставни оставили на ночь открытыми, чтобы прохладный ветерок обдувал спящих новобрачных. Услышав об их помолвке, Эльминстер пришел в восторг. Он радовался и сейчас, несмотря на то что вся затея будет стоить ему большей части заработанных денег. Проскользнув, как тень, через окно в комнату, он не смог удержаться от улыбки, глядя на новобрачных.
Свадебная подвязка Шандат была изысканна: небольшая полоска кружева и шелковая лента. Протянув руку, Эльминстер проказливо похлопал по ней. Может, взять как трофей? Нет, он больше не вор.
Почувствовав легкое прикосновение, Шандат шевельнулась, но не проснулась, а только привычно протянула руку к Ганнибургу, который храпел рядом, словно самый обычный пьяница. Эльминстер сдвинул ее новенькую свадебную подвязку на то место, куда ее привязал Ганнибург, и Шандат улыбнулась во сне.
Эльминстер заметил и другие подарки. На ковре у кровати со стороны Ганнибурга лежали крепкая палка и новый фартук, а из-под подушки Шандат выглядывала, как прищуренный глаз, рукоять кинжала.
Эл осторожно положил между спящими свой свадебный подарок. Между гладким боком и волосатым было совсем мало места, и ему потребовалось все его воровское умение, чтобы монеты не звякнули, когда он осторожно выкладывал их золотой дорожкой от одного конца кровати до другого. По окончании у него осталось еще больше дюжины монет. Он с нежностью выложил последнюю часть своего запоздалого свадебного подарка на животике Шандат и поспешно выбрался из комнаты, так как прикосновение холодного металла заставило ее проснуться.

* * *

Высоко в бездонно-синем небе над Хастарлом плыла Селуна. Стоя на крыше, Эльминстер глядел через пустую, безмолвную улицу на осыпающийся фасад заброшенного храма Мистры.
В храме царили мрак и запустение, и с того места, где стоял Эльминстер, можно было разглядеть на двери массивный замок. Похоже, что Верховные Чародеи не хотели, чтобы в Хастарле кто-нибудь, кроме них самих, поклонялся бы богине Магии. Сами же они могли поклоняться в гордом одиночестве в своих собственных башнях в замке Аталгард. И тем не менее они не осмеливались осквернять храм Мистры.
Возможно, в этом храме коренилась их сила и удар по нему пошатнул бы их волшебное искусство и власть в королевстве. А может, Элу удастся разбудить Мистру, и она что-нибудь сделает, так же как разбудила его, когда позволила убить родителей. Хотя скорее всего, признался себе Эльминстер, задумчиво глядя на храм, он просто устал тратить дни понапрасну, слоняясь по крышам и выискивая, что бы стянуть. Пусть Верховные Чародеи боятся осквернять храм Мистры, он, Эльминстер, не побоится. Сегодня же ночью. Миру – во всяком случае Аталантару – будет гораздо лучше, если в нем совсем не будет никакой магии.
Вряд ли, конечно, это произойдет, если разрушить только один храм. Но вдруг Мистра прогневается, нашлет на город проклятие, и ни один чародей не сможет в нем колдовать. Или в храме найдется какой-нибудь магический предмет, который можно будет использовать против чародеев. Хотя, может, он просто погибнет. Даже такой исход лучше, чем бездействие.
Эльминстер глядел на выцветшую, облупившуюся краску и украшавшие оба передних угла крыши каменные статуи, напоминавшие летучих мышей, замерших с хищно приоткрытыми клювами. Их когти крепко обхватили верх колонн на фасаде храма. Он попытался напрячь свое магическое зрение. Статуи не светились. Но, может, волшебные горгульи, о которых менестрели поют в своих балладах, не светятся… Единственная магия, какую он видел, была самая простенькая, видимая каждому, едва мерцающие буквы над дверью сложились в слова «Я Есть Единственное Истинное Заклинание».
Покачав головой, Эльминстер стал спускаться с крыши. Вроде месть – дело нужное.
Насколько Эл разглядел, замок не был зачарован. Он легко поддался его металлической отмычке – уроки Фарла не пропали даром. Эльминстер в последний раз оглянулся на безмолвную улицу, приоткрыв дверь, чуть постоял в ее тени, давая глазам привыкнуть к темноте, и проскользнул внутрь, держа кинжал наготове.
Пыль и пустая темнота. Эльминстер изо всех сил вглядывался в темень, но, похоже, в храме Мистры вообще не было ничего, кроме каменных столбов. Со всей осторожностью он чуть отошел в сторону от двери – обычно ловушки располагаются прямо перед самой дверью – и сделал шаг вперед.
С этим местом что-то явно было не так. Да, конечно, он предполагал, что возникнет чувство, словно за ним наблюдают, и, наверное, по коже побегут мурашки от едва уловимого прикосновения дремлющих чар, ждущих повсюду вокруг него, когда же наступит время их пробуждения, – все это здесь было. Но было и еще нечто такое…
Да, вот оно: такое большое пустое помещение должно эхом возвращать все звуки. Но эха не было. Из мешочка на поясе Эльминстер достал сушеную горошинку – из тех, что носит при себе любой вор, на случай если придется разбрасывать их под ноги преследователям, – и бросил ее в темноту перед собой.
Он не услышал, как она упала на пол. Поежившись, Эл сделал осторожный шаг вперед. Теперь он находился в передней части храма, отделенной от огромного открытого зала рядом массивных колонн… насколько он мог судить, совсем невыразительных каменных цилиндров. Пол покрывал толстый слой нетронутой пыли. Эл в последний раз оглянулся на дверь, которую прикрыл за собой, и пошел в темноту.
Купол огромного круглого зала терялся где-то в вышине, примерно на уровне крыши, с которой Эльминстер смотрел на храм. В центре зала стоял круглый каменный алтарь. Три яруса балконов огибали огромное пространство. Помещение было темным, пустым и безмолвным.
Вот и все, что здесь было. В общем-то, даже осквернять нечего. Никаких служителей тоже не видно.
Внезапно позади с грохотом распахнулась дверь, и в храм вошли люди с факелами. Эльминстер бросился к колоннам, чтобы спрятаться. Вошедших было много, по крайней мере два отряда наемников с копьями в руках.
– Ищите по всему храму, – холодно прозвучал приказ. – Никто не смеет входить в храм Мистры шутки ради.
Говорящий вышел вперед и в стремительном то ли приветственном, то ли почтительном жесте поднял руку в сторону алтаря. Затем он спокойно сказал:
– Нам понадобится свет, – и при этих словах, хотя он и не произнес никакого заклинания, сами камни вокруг Эльминстера начали светиться.
Все, что в храме было из камня, стало светиться жемчужно-белым светом, в конце концов заполнившим весь зал и открывшим, где прячется молодой вор. Более дюжины наемников с мрачными лицами повернули в его сторону копья. Отдававший приказы человек стоял среди них.
– Это всего лишь вор. Уберите оружие.
– А что если он убежит, господин? Человек в длинном одеянии улыбнулся:
– Моя магия позволит ему пойти только туда, куда я захочу, и никуда больше.
Одно движение руки, и Эльминстер почувствовал, как руки и ноги дернулись и слегка онемели. Появилось пощипывание и покалывание, дрожь – в общем, все то же, что он чувствовал на лугу над Хелдоном в тот жуткий день много лет назад. Отчаяние волной захлестнуло его. Тело больше не слушалось: оно повернулось и пошло навстречу стражникам.
Нет, к алтарю. Ни одна руна не украшала этот голый круг из камня. Когда он подошел, наемники, окружив его в кольцо, подняли копья.
– Согласно закону, тот, кто оскверняет храмы, должен быть предан смерти, – прогремел один пожилой стражник, – на том же месте.
– Все верно, – подтвердил человек в длинном одеянии и снова улыбнулся. – Однако я сам выберу это место. Когда этот глупец окажется на алтаре, если угодно, можете бросить в него свои копья. Свежая кровь, пролитая на алтарь Мистры, позволит мне попробовать одно заклинание, о котором я давно мечтал.
Внутри Эльминстера клокотала ярость, а он все так же неотвратимо приближался к алтарю. Какая глупость – прийти сюда… Но сделанного не воротишь. Смерть положит конец его тщетной борьбе с Верховными Чародеями. Простите, отец… мама… Эльминстер бегом бросился вперед, надеясь каким-то чудом освободиться от магического влияния и в то же время понимая, что выбора у него нет. Ну ладно, по крайней мере он хоть умрет не бездействуя.
Чародей только улыбнулся и согнул палец. Бег замедлился до семенящей походки, пока Эл не остановился перед алтарем. Маг заставил его развернуться, и теперь они стояли лицом друг к другу.
Чародей поклонился:
– Приветствую тебя, вор. Я – правитель Илдру, Верховный Чародей Аталантара. Разрешаю тебе говорить. Кто ты?
Эльминстер обнаружил, что может шевелить губами.
– Как ты уже сказал, Верховный Чародей, – безучастно ответил он, – вор.
Чародей поднял бровь:
– Зачем ты забрался сюда сегодня ночью?
– Говорить с Мистрой, – произнес Эльминстер, удивляясь своим словам.
Илдру прищурился:
– Зачем? Ты что, маг?
– Нет, – фыркнул Эльминстер, – и этим горжусь. Я хочу свергнуть Верховных Чародеев, таких как ты, и пришел, чтобы получить помощь Мистры или проклясть ее, если она откажет.
Брови чародея снова взлетели вверх.
– Но с какой стати ты рассчитываешь на помощь Мистры?
Эльминстер хотел было пожать плечами, но обнаружил, что не может двигать ничем, кроме рта.
– Боги существуют, – медленно произнес он, – у них настоящая власть. И она нужна мне.
– Да? Я так и думал, – забавляясь, сказал чародей. – А знаешь, сначала надо учиться – много и долго, почти всю жизнь, и начать с ученика чародея, и рисковать жизнью, пробуя то или иное заклинание, которое не понимаешь, или изобретая что-нибудь свое. Какое неслыханное высокомерие – думать, что Мистра тут же тебе все даст, как только ты попросишь ее!
– Неслыханное высокомерие в Аталантаре, – негромко сказал Эльминстер, – власть Верховных Чародеев. Жизнь в этой стране под вашей властью настолько тяжела, что никто другой уже не может позволить себе роскошь неслыханного высокомерия.
Среди стражников послышался негромкий гул голосов. Илдру обвел их пристальным взглядом, и среди наемников снова воцарилась тишина. Чародей неестественно вздохнул:
– Мне надоело выслушивать колкости. Умолкни, пока тебе не захочется молить о пощаде.
Магическая сила развернула Эльминстера и заставила забраться на алтарь.
– Пока уберите копья, – приказал Верховный Чародей. – Сначала я узнаю, впустую ли болтает парень… или за этим что-то кроется.
Чародей поднял руки, произнес заклинание и, прищурясь, хмуро посмотрел на Эльминстера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47