Кажется, его хватка немного ослабла. Кирнан возобновила попытки высвободиться, но уже в следующую минуту Камерон снова навалился на нее, причем еще сильнее.
– Я еще раз спрашиваю: что ты здесь делаешь?
– А я еще раз повторяю: решила съездить на прогулку. А что здесь делаешь ты?
– Еду следом за тобой.
– Больше я тебе ничего не скажу, Джесс!
– А ты знаешь, что шпионов расстреливают?
– Иди к черту, Джесс! Я не шпионка. Если я…
– Сука! – запальчиво вдруг выкрикнул он и, поднявшись с земли, поставил перед собой Кирнан.
Она чуть не заплакала от боли – так сильно он сжал ей руки одной рукой, а другой, схватив за волосы, оттянул их назад. Кирнан, не мигая, встретила его бешеный взгляд.
– Ты подло использовала моих раненых! Прикинулась ангелом милосердия, а на деле тебе в высшей степени наплевать на их страдания. Небось рада была бы, если бы они все передохли, а? С самого первого дня ты крутилась в палатах в надежде раздобыть хоть какие-то сведения для своих конфедератов! А мои-то олухи и уши развесили. Еще бы – такая красотка ухаживает за ними!
Джесс так и затрясся от гнева. Кирнан даже уловила бешеный стук его сердца, а гневные слова обожгли ее, подобно поцелую.
– Черт побери, Джесс, я вовсе не…
– Не смей лгать, слышишь?
– Ну хорошо! – решительно произнесла девушка. От боли, с которой он тянул ее за волосы, на глазах выступили слезы, но взгляда она не отвела. – Да, иногда я использовала твоих ребят, так же как могла бы использовать тебя, Джесс. Ты – мой враг. Господи, сколько еще повторять, чтобы ты, наконец, понял? Я ненавижу тебя, Джесс, и ненавижу всех янки, в том числе и твоих раненых. Они вторглись на мою землю! Отняли у меня дом! Убили моих друзей и родных! Так чего же ты хочешь?
Казалось, она захлебнулась от праведного гнева. Теперь лишь ветер шелестел листвой во мраке ночи. Наконец, стряхнув с себя оцепенение, Джесс в сердцах выругался и, обхватив Кирнан за плечи, переспросил:
– Чего я хочу от тебя? – Теперь уже задыхался он. – Я хочу придушить тебя. Я хочу… – Он не договорил, уставился на Кирнан и вдруг впился в ее губы. Так же неистово и яростно, как за секунду до этого хлестал словами. Горячий поцелуй тут же высек ответную искру в сердце девушки – словно взрыв взметнулся в ночное небо. Вся она теперь – комок страсти и не хочет ни говорить, ни сопротивляться.
Как давно это было! Кажется, прошла целая вечность…
Целая вечность с тех пор, как он вот так же сжимал ее в объятиях, когда почва, казалось, уходила у нее из-под ног, а волна восторга захлестывала всю ее с ног до головы. Кирнан и не думала вырываться – она словно растворилась в Джессе, слилась с ним. О, эти сильные руки, обнимавшие ее! А как неистов умелый язык!
Поцелуй все не кончался, и с каждым мгновением горячая, непреодолимая страсть Джесса будила в Кирнан воспоминания о минутах их близости. Слезы выступили у нее на глазах, ибо в эту минуту она поняла, что напрасно пыталась себя разубедить.
Она любит его!
И никакая война не в силах этого изменить. Какого бы Цвета форму ни надел Джесс, для нее он останется все тем же мужчиной, которого она любит и страстно желает.
«Нет, – подумала девушка, – пусть я не была настоящей женой Энтони, но, по крайней мере, должна вести себя как достойная его вдова».
– Нет, Джесс, нет, черт побери! – рванулась она из рук любимого, сделала шаг назад и провела ладонью по губам, словно желая стереть след его страстного поцелуя.
– Кирнан…
– Нет-нет, ни за что! Не здесь и не сейчас! Не рядом с домом Энтони, во имя всего святого…
– Кирнан! – снова повторил он чуть хрипловатым от волнения голосом.
– Я вдова, Джесс, вдова Энтони! – жестко напомнила она. Он послушно остановился и с силой ударил кулаком по бедру.
– Черт побери… – пробормотал он вполголоса.
– Никогда больше не прикасайся ко мне, – шепотом попросила она. – Во имя вашей былой дружбы, если в тебе осталась хоть капля уважения к Энтони, ты больше никогда не дотронешься до меня, Джесс. Это его земля и его дом…
– Но ведь и первый раз мы занимались любовью на его земле! – взорвался он.
Слова прозвучали как удар хлыста.
Кирнан тотчас отвернулась и поспешила к коню, однако далеко уйти не успела: Камерон больно схватил ее за локоть и повернул лицом к себе.
– А почему же ты тогда не скорбишь по нему, Кирнан? Где твое черное траурное платье, черт побери?
Девушка не знала, что и сказать. Траур она сняла всего за несколько месяцев до приезда Камерона: приближалось лето, и в черном шерстяном платье тяжело было работать в саду. Да и со стиркой возникали проблемы – слуг осталось слишком мало.
Кирнан, конечно, любила Энтони, но страсти к нему не испытывала и потому, не чувствуя себя его вдовой, легко рассталась с трауром.
Заметив ее смущение, Джесс насмешливо улыбнулся:
– Воображаю, как ты обожала своего муженька!
Не успела Кирнан замахнуться как следует, как он перехватил ее руку и властно притянул к себе.
Неужели снова повторится эта пытка поцелуем?
– Отпусти меня, Джесс, – жалобно протянула она.
Он не послушался. Боже, стоит ему прикоснуться к ее губам, как она будет не в силах сопротивляться.
– Он был твоим другом, Джесс. Он всегда восхищался тобой.
Камерон, казалось, окаменел. Стиснув зубы, в бешенстве сверкая глазами, он еще сильнее сжал ее в объятиях, а когда заговорил, голос его стал хриплым от волнения:
– Будь ты проклята, Кирнан! Будь проклята…
Однако все же отпустил ее. Девушка мельком взглянула на него и поспешно отвела глаза, надеясь скрыть ту бурю, что бушевала сейчас в ее душе.
Вскочив на коня, она как вихрь помчалась домой.
Джесс ехал следом, но больше не пытался до нее дотрагиваться. Наконец они достигли Монтемарта.
Джеремия, взволнованный долгим отсутствием хозяйки, что-то возбужденно крикнул, увидев Кирнан, но она полностью ушла в себя. Кинув слуге поводья, девушка торопливо направилась в дом, чтобы поскорее скрыться в спасительной пустоте своей спальни.
В эту ночь, как и во многие предыдущие, она лежала без сна и прислушивалась. Прислушивалась к шагам, доносившимся из соседней комнаты. Прислушивалась к скрипу стула – значит, Джесс сел, чтобы раздеться. Потом она услышала, как упали на пол его сапоги и одежда, а сам он устало рухнул на кровать.
Кирнан крепко закрыла глаза и стиснула зубы. Как ей хотелось сейчас встать, пройти несколько шагов по коридору… Потом с легкостью открыть дверь и проскользнуть внутрь. Ее белая ночная рубашка вполне могла бы сойти за белоснежный наряд невесты.
Подойти к его кровати, лечь рядом.
И почувствовать, как прохладный ночной ветер ласкает ее кожу, а горячие объятия Джесса прогоняют эту прохладу прочь…
Она зарылась лицом в подушку. Ей следовало бы ненавидеть Джесса. Пока же она ненавидела саму себя.
Лишь утром Кирнан вспомнила, что так и не оставила записку в дупле старого дуба, а ведь полученные ею сведения могли бы спасти сотни жизней.
Она специально надела простое платьице пастельных тонов, надеясь, что в этом наряде Джесс ее не заметит, туго свернула записку и сунула ее за корсаж. Действовать теперь надо с исключительной осторожностью, поэтому первым делом девушка отправилась по палатам. В одной из палат она обнаружила капрала О'Малли с помощниками – он осматривал раны и менял повязки. Кирнан прошлась вдоль кроватей, даря несчастным улыбки и дружеские слова, наливая воду и оказывая другие мелкие услуги.
В какое-то мгновение ей словно огнем обожгло спину, и она обернулась.
На пороге стоял Джесс и внимательно за ней наблюдал. После вчерашнего он ни за что бы не поверил, что сегодня утром она пришла сюда совсем не из желания раздобыть ценные сведения, а просто из сочувствия к людскому горю.
Нет, Джесс вряд ли ей поверит. Одного его взгляда было достаточно, чтобы Кирнан поняла: он ее презирает.
В шоке от своего открытия, еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, она склонилась над очередным раненым и стала менять повязку у него на лбу, а когда снова выпрямилась, Джесса уже не было.
Девушка провела в палате еще час, когда наконец услышала голос О'Малли – капрал звал Тайна ассистировать Джессу при операции.
«Пора», – решила Кирнан, торопливо спустилась вниз и выскользнула из дома. На сей раз, она задержалась на крыльце, чтобы удостовериться, что ее никто не видит из окна, а потом ринулась к конюшне.
Однако там ее ждал неприятный сюрприз – на пороге стояли два солдата и в упор смотрели на нее.
– Что вам нужно, джентльмены? – строго спросила она.
– Не пытайтесь обмануть нас, миссис Миллер, – покачал головой рядовой Игер.
– Что это значит, сэр? – выразительно выгнув брови и повысив голос, поинтересовалась Кирнан.
– А то, что вы передаете сведения конфедератам, – без обиняков объяснил второй военный, сержант Херрингтон.
– Что за ерунда! – возмутилась Кирнан. – Сейчас же пропустите меня!
Она шагнула вперед, но Игер загородил ей дорогу:
– У вас с собой записка, миссис Миллер. Отдайте ее мне.
– Прочь! – крикнула девушка и попыталась обойти солдата.
К вящему изумлению девушки, он крепко схватил ее за руку и повторил:
– Отдайте мне записку!
– Как вы смеете? – Кирнан чуть не задохнулась от возмущения.
– Я ничего вам… – начал было он и осекся, глядя куда-то поверх ее плеча.
Хватка его ослабла, и Кирнан тоже оглянулась. На пороге конюшни, бешено вращая глазами и скрестив руки на груди, стоял Джесс.
– Что здесь происходит, сержант?
Херрингтон откашлялся.
– Мы убеждены, сэр, что эта леди носит записки конфедератам.
– Это действительно так, миссис Миллер? Вы доставляете секретные сведения нашим противникам? – притворно изумившись, уточнил Камерон.
– Нет! – храбро солгала та.
Джесс снова обернулся к солдатам:
– Как видите, джентльмены, она отрицает ваши обвинения.
– Тогда позвольте мне, сэр… позвольте мне… – Херрингтон запнулся.
– Позволить что? – нетерпеливо спросил капитан.
– Обыскать ее! – выпалил сержант.
Кирнан вздрогнула от ужаса и отвращения.
– Капитан, неужели вы позволите этим обезьянам прикоснуться ко мне?
– Выбирайте выражения, мадам, когда говорите о нашей доблестной армии. А вам, джентльмены, я, увы, вынужден отказать. Я не могу позволить обыскивать леди. Придется поверить ей на слово. А теперь возвращайтесь на свои посты.
Метнув на Кирнан негодующий взгляд, Херрингтон ретировался, а вслед за ним и Игер.
У Кирнан екнуло сердце: теперь она наверняка не сможет уехать. Она двинулась было к двери, но Камерон перегородил ей дорогу. Сердце девушки учащенно забилось. Они остались в конюшне вдвоем, и глаза Джесса горели нехорошим огнем.
– Так есть у тебя записка или нет? – спросил он.
– Этого ты никогда не узнаешь, – сладко пропела она. – А теперь прошу меня извинить…
– И не надейся. – Покачав головой, он шагнул к ней, и она невольно отступила.
– Что ты собираешься делать?
– Хочу выяснить, есть ли у тебя записка.
– Что?! – выдохнула она. – Ты не посмеешь! – Она сделала еще шаг назад, уперлась спиной в ворох сена и, потеряв равновесие, упала.
Теперь Камерон возвышался над девушкой, широко расставив ноги и в упор глядя на нее.
– Ты не посмеешь, Джесс!
– Я уже как-то говорил тебе, что посмею все, что захочу.
– Но ты только что сказал, что воины союзной армии, будучи джентльменами, не обыскивают леди! Ты не позволил своим людям…
– Ты уже давно дала понять, что не считаешь меня джентльменом. Я действительно не позволил солдатам обыскать тебя. – Он лукаво улыбнулся. – Но это не значит, что я не сделаю этого сам.
К изумлению и ужасу Кирнан, он вдруг опустился на сено.
И навалился на нее.
Глава 18
Коленом Джесс уперся ей в бедро, а левой рукой обхватил за талию. Кирнан метнула на него сердитый взгляд:
– Я всегда знала, что ты не джентльмен, Джесс, но это уже переходит всякие…
– Хватит, Кирнан. Отдай записку.
– Нет у меня никакой записки!
– Нет, есть. И если ты не отдашь ее добровольно, я отниму силой.
Судя по всему, на сей раз он не шутил. Но не могла же она и в самом деле признаться в том, что была шпионкой! Ну почему она сразу не поехала к дубу и не написала записку там?
«Потому что Джесс мог выследить меня, – привела она сама себе довод, – и тогда я не смогла бы ничего написать».
– Джесс, – миролюбиво начала она, глядя на него невинными глазами, – давай прекратим эту бессмысленную игру. Ты ведешь себя безобразно. Не стоит разрушать того, что… что когда-то было между нами, – добавила она проникновенно.
– А что между нами было, Кирнан? – тихо спросил он и ласково погладил ее по щеке.
Ее словно опалило огнем, и по телу разлилось приятное тепло.
«Придется пустить в ход свои чары, только бы он отпустил меня», – подумала Кирнан и тут же приступила к делу. Протянув руку, она любовно накрутила на палец непослушную прядь его темных волос.
– Отпусти меня, Джесс, прошу тебя. Мне надо ехать. Я должна… Неужели ты не понимаешь?
Он схватил ее руку и стал целовать пальцы, еще и еще. Девушка затрепетала, но не сдалась.
– Джесс…
– Да-да, я понял, – пробормотал он. – В твоем доме разместились янки. Янки, – повторил он и улыбнулся.
Кирнан отдернула руку и взмолилась:
– Прошу тебя, Джесс, будь серьезным!
– Я очень серьезен, – уверил он.
Слегка придвинувшись, он вновь взял ее руку в свою и положил себе на грудь.
– А теперь давай порассуждаем. Ты должна ехать, потому что в твоем доме стоят янки.
– Правильно.
– И ты самоотверженно ухаживала за ними, за несчастными ранеными янки.
– Да, ухаживала. Каждый день. Ты сам это видел.
– А теперь тебе нужно ехать, чтобы передать своим любимым конфедератам те сведения, которые тебе удалось выудить у этих несчастных раненых янки. Правильно?
– Правильно, – невольно вырвалось у Кирнан: так убаюкал ее бархатный, тихий голос Джесса.
– Ой, – тут же спохватилась она, – конечно же, нет! О Господи, Джесс, ты совсем меня запутал!
– Чего я и добивался, – самодовольно заметил он и, усмехнувшись, добавил: – Ах, миссис Миллер, какая прекрасная драматическая актриса могла бы из вас получиться, если бы вы попробовали себя на сцене!
– Сейчас же слезь с меня, Джесс! – воскликнула Кирнан и яростно замолотила кулаками, намереваясь высвободиться.
Но, похоже, капитан не собирался уступать. Не успела Кирнан опомниться, как он одной рукой с силой сжал ей запястья, а другой…
Другая в то же мгновение очутилась у нее на груди. Пальцы дерзко коснулись ее матовой кожи и начали шарить под корсетом. Девушка дико вскрикнула и тем только помогла Джессу – пуговицы на ее платье, с треском отскочив, обнажили полную грудь.
– Ты просто негодяй, Джесс! – бросила ему в лицо она, почувствовав, как шнурки корсета ослабли и злосчастная записка выпала наружу.
Не отпуская Кирнан, Камерон свободной рукой развернул клочок бумаги и быстро пробежал его глазами. Затем окинул Кирнан насмешливым взглядом.
– Кажется, ты не очень-то преуспела на шпионском поприще, а? – спросил он.
– Ты получил то, что хотел. Теперь слезай с меня немедленно!
Однако он не двинулся с места, а только жадно ел глазами ее нагое тело, призывно отсвечивающее в полумраке конюшни. Волосы Кирнан в пылу борьбы растрепались и теперь золотыми нитями падали ей на плечи. Она вся раскраснелась, широко открытые глаза сверкали от ярости.
А грудь, прекрасная грудь была совершенно открыта взору Джесса!
Кирнан, стиснув зубы, постаралась не выдать охватившего ее волнения, поскольку под настойчивым взглядом любимого ее соски мгновенно затвердели. Беспомощно распростертая на сене, она была лишена возможности скрывать свои эмоции.
– Ошибаешься. Я отнюдь не получил того, что хотел.
– Ты сошел с ума! – воскликнула она, испугавшись, что сейчас он снова попытается ее обнять.
«О Боже, только не это!» – подумала девушка, в страхе закрыв глаза. Стоит ему дотронуться до нее, и он поймет, как страстно она его хочет!
– Прошу тебя, Джесс, – бессильно выдохнула Кирнан и вдруг почувствовала, что он стягивает шнурки ее корсета! И вот уже мягкая бархатная ткань скрыла ее наготу…
Девушка удивленно открыла глаза. Джесс все еще не сводил с нее напряженного взгляда, полного страсти и внутренней борьбы. Однако в следующее же мгновение он нежно коснулся ее щеки и тихо проговорил:
– Я мог бы арестовать тебя.
– Так арестуй! – дерзко бросила она.
– Не буду. А тебя прошу прекратить то, что ты делаешь.
– Пока что я беспомощно лежу в конюшне на охапке сена и не меньше тебя хочу прекратить это занятие, – не без иронии отозвалась девушка.
Он улыбнулся и, откинувшись на спину, притянул ее к себе. Как приятно снова очутиться в его объятиях, пусть и ненадолго!
– Ты не сможешь выиграть эту войну, Кирнан. Ведь о твоей шпионской деятельности известно даже в Вашингтоне!
– Так, значит, ты все знал с самого начала? – в ужасе воскликнула она.
Он кивнул.
– Теперь ты понимаешь, что я не могу позволить тебе продолжать эту игру?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43