– Спи. – Я смахнула волосы с его потного лба и поцеловала его.Джерис подоткнул вокруг меня накрахмаленные простыни, когда мы угнездились, прижатые друг к другу как ложки. И я погрузилась в сон с его легким дыханием в моих волосах. Ханчетский рынок, 15-е предосени – Тпру, красавица!Стиснув зубы, Казуел натянул вожжи. Помог расшатавшийся булыжник – он качнулся под копытами, и лошадь, попятившись, остановилась, неодобрительно фыркая.– Ну то-то же. – Маг опустил тормоз двуколки и, оглядев рыночную площадь, в приятном удивлении поджал губы. – Я ожидал худшего. И добрались мы быстро, – добродушно заметил он.– Так гораздо удобнее ехать, чем дилижансами. – Последний отрезок пути в открытой повозке придал одутловатым щекам Аллин привлекательный румянец.Казуел взглянул по сторонам, высматривая постоялый двор: куда направиться? Рынок еще не кончился, и на городской площади яблоку негде было упасть.– Эй, вы, освободите дорогу!Какой-то крестьянин раздраженно махнул палкой в их сторону, и лошадь испуганно шарахнулась. Казуел уже хотел сказать этому олуху, что он о нем думает, когда вдруг понял, что остановился перед поилкой для скота. Презрительно глядя поверх голов нетерпеливых фермеров, ждущих своей очереди, чтобы напоить животных перед возвращением домой, маг щелкнул языком и хлопнул вожжами по крестцу лошади. Повозка накренилась, не трогаясь с места. Казуел вспомнил, что не убрал тормоз.Где-то возле его колена раздался мальчишеский голос, в котором слышалась надежда.– Что ты сказал?В этих деревушках в стороне от главных трактов тот самый искаженный диалект еще сильнее, внезапно понял маг.– Подержать вашу лошадь за медный четвертак, господин?Казуел сощурился, но, поразмыслив, полез в карман за монеткой. Это ведь не Кол, в конце концов. Он показал целое пенни, и глаза юнца заблестели.– Где можно снять комнаты и конюшню на ночь?– Вон тама, в «Псе». – Мальчишка неуклюже поклонился. – Езжайте за мной.С горем пополам Казуел направил лошадь через толпу.– Видишь ли, в Хадрумале у меня не было большой нужды править лошадьми, – объяснил он Аллин, но девушка увлеченно глазела по сторонам и не слышала.Во дворе трактира царило оживление, однако, увидев подходяще одетого возницу, конюх быстро подбежал к их двуколке.– Нам нужно жилье и конюшня для лошади на ночь. – Казуел снял багаж и подал его конюху. – Возьми это и закажи нам две спальни.– Ага, господин, сделаю. – Конюх, изобразив на лице легкий испуг, прижал к груди потрепанный чемодан Аллин.Казуел спустился морщась – руки, непривычные к вожжам, болели. Посмотрев на толпу, растущую вокруг поилки, он поманил мальчишку.– Поводи лошадь, пока не остынет, потом напои ее, приведи обратно сюда, и утром, когда я уеду, это пенни будет твоим.Довольный, что заставил ребенка слушаться, Казуел пошел в трактир. Путаясь в юбках, Аллин слезла с двуколки и побежала следом, натолкнулась на него в дверях, когда он остановился, порядком огорошенный. Перед стойкой в три ряда толпились изнывающие от жажды крестьяне. Казуел неуверенно потоптался и стиснул зубы. Его будущее зависит от того, утешил он себя, что он здесь узнает.– Простите… С вашего разрешения…На вежливости далеко не уедешь, понял Казуел, когда чей-то локоть больно врезался ему в ребра и рослый фермер протолкался мимо, чтобы добраться до эля.– Трактирщик!Его незнакомый акцент грянул над гулом толпы. Все враз замолчали, устремив взгляды на мага.– Мне, пожалуйста, кувшин эля. – Покрасневший Казуел стряхнул пыль со складок своего плаща с пелериной и кашлянул, чтобы скрыть смущение.Вокруг возобновился гул разговоров, и трактирщик бухнул на стойку кувшин и кружки. Усевшись в конце стойки, маг с подозрением уставился на маслянистую поверхность напитка. На лице у Аллин тоже было написано сомнение.– Знаю. Я бы предпочел вино, но нет смысла даже спрашивать его за пределами более крупных городов в Энсеймине.Казуел подавил тяжкий вздох ностальгии по своим опрятным комнатам в Хадрумале или, еще лучше, упорядоченному дому родителей.– Извините. – Он поймал за рукав служанку, спешащую мимо с подносом кружек.– Еду можете заказать у кухонной двери.Даже не повернув головы, она попыталась стряхнуть его руку, не теряя при этом своей ноши.– Нет, я кое-кого ищу, – уточнил Казуел.– Прачечная в соседнем доме, – перебила его девица, выдергивая локоть.Казуел глотнул эля и тотчас пожалел об этом. Трактирщик был в дальнем конце стойки, а торговля шла все так же бесперебойно.– О тихом разговоре здесь можно забыть, – прошептал маг.Аллин кивнула, на миг онемев, когда жажда превзошла всякие опасения, и попробовала эль. И тотчас закашлялась, сощурив глаза.– Как думаете, у них не найдется молока? – Она моргнула.– Не пьете? – Кислый запах ударил в ноздри Казуела. Обернувшись, он увидел мятого и грязного человечка, который болтался у двери во двор, стреляя глазами из стороны в сторону.– Не это пойло, – скривился маг.Оборванец повеселел и потянулся за кувшином.– Не так быстро. – Казуел чуть отодвинул кувшин. – Я пытаюсь найти кое-кого…– Прачечная там, – быстро сказал старый бродяга, не сводя глаз с эля.– Что такого особенного в этой прачечной? – вполголоса спросила Аллин.Казуел раздраженно покачал головой.– Легче самим пойти и выяснить. Здесь нам ничего не светит, кроме ночи в отхожем месте.Он поймал взгляд трактирщика и бросил на стойку несколько медных монет. Оставив эль обрадованному бездельнику, маг с облегчением покинул шумную таверну. На пороге он остановился и всей грудью вдохнул свежий воз дух. Аллин пискнула, протиснувшись под его рукой, и потерла зад.– Ну, и где ж эта прачечная?– Вон из тех ставен идет пар. – Девушка показала на другую сторону улочки.– Идем. Прачки должны знать, кто где живет. Ведь женщинам всегда все известно, не так ли? Моя мать узнает историю жизни каждого въезжающего в квартал еще до того, как он распакует свои сундуки.Аллин робко улыбнулась. Казуел пошел вперед, но у самой двери остановился, услышав внутри хихиканье. Он никогда не чувствовал себя раскованно с женщинами, особенно когда они собирались вместе. Может, Аллин с ними поговорит? Нет, вряд ли.Маг расправил плечи и вошел. И тут же едва не повернул обратно, оказавшись лицом к лицу с девушкой, на которой был слишком открытый лиф поверх одной только рубашки. Девушка приветствовала его весьма откровенной улыбкой.– Чем могу помочь? – Женщина одних лет с его матерью подняла голову от лохани.– Я бы хотел кое-что узнать.Казуел попытался игнорировать пот, выступивший на лбу. Конечно, в прачечной должно быть жарко. Неудивительно, что женщины, работающие здесь, одеваются легко.Губы матроны дернулись в улыбке.– Что именно?Маг снял плащ из опасения, что пот может испачкать камзол, и распустил ворот рубашки.– Я ищу человека, который служил управляющим у лорда Армайла Фриернского.– Это Терена, что ль? – осведомилась краснощекая толстуха с немигающими глазами и неправдоподобно рыжими волосами, распущенными по плечам. Она посмотрела через плечо Казуела на Аллин и слегка нахмурилась.– А вы не скажете, где его можно найти, сударыня? – с нарочитой вежливостью спросил Казуел, радуясь, что это оказалось так легко.Рыжая быстро взглянула на прачку, потом – на Казуела. В глазах у нее затаился смех.– Знаешь проселочную дорогу к Далазорскому тракту?– Найду, – уверенно ответил маг.– Перейдешь мост за рощицей, иди дальше до третьей дороги слева, там усыпальница Полдриона рядом с красным дубом.– Он там? – Казуел был озадачен.– Пятая ниша справа, средняя полка.Рыжая от души расхохоталась и отхлебнула из кожаной фляги, которую прятала в складках юбки. Потом тепло улыбнулась Аллин.– Мне очень жаль, но он умер и сожжен два с половиной сезона назад, – объяснила прачка, вяло помешивая белье медной палкой.Казуел отвернулся, удрученный тем, что стал посмешищем для женщин с извращенным чувством юмора.– Это не шутка для его несчастной жены.Из задней комнаты вышла девушка со свободно зашнурованным лифом. Она принесла корзину хлеба и сыра и стала раздавать их всем женщинам. Предложила и Аллин, окинув ее долгим, изучающим взглядом.– Входи, девочка, нечего истаптывать порог.Мага вдруг осенило.– У него осталась вдова?Женщина с флягой посерьезнела.– Бедняжка осталась с пятью детьми, а до ближайшей родни – три дня ходьбы.– Трудно быть оторванной от своей семьи в такое время, – сочувственно вздохнула прачка, откусывая хлеб.– Раз невозможно заключить сделку с ее мужем, то по крайней мере я могу что-то сделать для горемычных сирот, которых он покинул, – торжественно заявил Казуел. – Милосердие – долг каждого сознательного человека.Рыжая пробормотала что-то с набитым ртом. Из-за этого обстоятельства, внезапно усугубившего местный диалект, маг не понял ни слова.Прачка задумчиво кивнула. Казуел игнорировал сей не уместный кивок.– Где я могу найти эту даму?– Если поторопитесь, то застанете ее у маслобойни, – сообщила девушка с корзиной. – Она продает там сыр для госпожи Доулинг.Казуел поблагодарил ее изящным поклоном. Ему пришла в голову замечательная мысль.– А сколько будет стоить чистка моего плаща?Женщины переглянулись, и рыжая, вдруг закашлявшись, спрятала лицо в фартук. Губы прачки снова дернулись в улыбке, но она ухитрилась ответить довольно учтиво.– Четыре пенни, ваша честь. – Она улыбнулась Аллин. – А ты, детка, не хочешь освежиться? Почему бы тебе не подождать здесь, пока его честь будет занят?– Это было бы славно, – пролепетала Аллин, вцепившись в свою шаль.– Я зайду позже.Казуел отдал плащ и ушел, немного смущенный взрывом смеха у себя за спиной.Некогда ему разбираться в странном поведении прачек, проворчал он про себя. Рыночная площадь почти опустела, последние фургоны тащились по проселочным дорогам к фермам или, укрытые брезентом, ждали, когда их владельцы выйдут из трактира, наполненного теперь светом фонарей и шумом голосов. С отвращением пробираясь между соломой, навозом и раздавленными овощами, прикрывшими булыжник, маг направился к опрятной маслобойне под соломенной крышей. Женщины на широких каменных ступенях уже собирали свои корзины, освобождая место птицам, и, увидев это, Казуел ускорил шаг.– Извините, сударыни.Он церемонно поклонился, и женщины остановились с испугом и удивлением в глазах.– Я ищу вдову Терен. – Он изобразил обаятельную улыбку.– Зачем это? – осторожно спросила одна.– Я имел дело с ее покойным мужем. – Казуел решил применить властный подход, так как обаяние здесь, похоже, не действовало.Женщины обменялись долгими взглядами, которые ни чего не сказали Казуелу. Потом одна из них оглядела площадь, людей, идущих по своим делам, и кивнула товарке.– Она с детьми на другой стороне.– Коричневое платье с голубым передником, – добавила вторая.Женщины пошли дальше, останавливаясь у колодца в праздной болтовне, пустые корзины покачивались на руках.Отыскать вдову Казуелу не составило труда – потребовалось лишь быстренько обойти маслобойню. Примерно его лет, с худым усталым лицом, она набивала свои короба остатками хлеба и овощей, которые мать Казуела не дала бы даже своим свиньям.– Сядь и подержи Мири, чтобы перестала носиться, слышишь? – прикрикнула она на мальчишку в лохмотьях, гонявшегося за голубями со своей младшей сестрой.Благоразумно не став перечить, ребенок схватил девочку за поношенную юбку и плюхнулся костлявым задом на нижнюю ступень.– Разве детям не следует находиться в постели? – нахмурился Казуел, глядя на длинные тени.– А вам-то что?Женщина не грубила. Она была в растрепанных чувствах и говорила сообразно этому настроению; она даже не поглядела на него, когда тщетно пыталась затолкать под шарф выбившиеся пряди волос и завязывала тесемки на переднике девочки.– Простите, разрешите представиться. – Маг низко поклонился. – Казуел Девуар. А вы – вдова Терен?– Приятно познакомиться с вами, я уверена. – Вдова смущенно выпрямилась.Дети с открытыми ртами уставились на незнакомца.– Я надеялся увидеть вашего мужа… – Казуел запнулся, углядев застывшую тоску на этих трех лицах. – Я слышал о вашей утрате, – поспешил он с объяснением, – и надеялся, что смогу вам как-то помочь.Искра жизни вернулась в темные глаза женщины.– Дрианон знает, что мы были бы рады любой помощи. Вот. – Она вручила магу прохудившуюся корзину и повесила на плечи связанные короба. – Как вы сказали, этой парочке давно пора быть в постели. Проводите меня до дому, там и поговорим.Казуел хотел возразить, но тут же закрыл рот. Он должен получить эту информацию, одернул он себя. Если она важна для Дарни, то для него – важнее вдвойне. Неуклюже держа корзину на вытянутой руке, чтобы острые прутья не рвали одежду, Казуел пошел за женщиной и детьми. К счастью, вдова скоро свернула в узкий проход и постучала в дверь одного из аккуратных домов, стоявших вплотную друг к другу. Открыла старшая девочка с вопящим младенцем на руках, ногой преграждая дорогу шустрому малышу, уже начинающему ходить.– Берите свой ужин и ступайте в заднюю комнату.Вдова уселась на низкую скамью возле камина и расшнуровала лиф. Дети послушно наполнили миски густым супом и, взяв по краюхе грубого хлеба, вышли гуськом через узкую дверь.– Прошу прощения, я подожду снаружи, пока вы кормите ребенка.Казуел, весь пунцовый, повернулся, чтобы уйти, так как ребенок сосал шумно и с явным наслаждением.– У меня семья, я с самого рассвета на ногах. – Голос вдовы звучал непреклонно. – Это единственное время, когда я могу посидеть, так что говорите сейчас или уходите.Казуел откашлялся и впился глазами в скудный огонь.– Я слышал, ваш муж служил у лорда Армайла.– Да, служил. Но что вам до этого?– Я хотел бы заключить сделку с его светлостью – я торгую книгами и манускриптами. Вы случайно не помните, ваш муж когда-нибудь говорил о библиотеке во Фриернском Охотничьем Домике?Он невольно повернул голову, услышав усталый смех вдовы.– Это я рассказала о ней мужу. Я через день вытирала пыль в этом проклятом месте.– Вы тоже были прислугой?– Старшей горничной, пока милорд не выгнал нас за то, что посмели жениться без его согласия. – Злоба в интонации женщины была подобна звону стального клинка.Испуганный малыш заревел. Успокаивая его, вдова украдкой смахнула слезы.Казуел не знал, что сказать. Женщины по-прежнему оставались для него загадкой, а плачущие – и вовсе были выше всякого понимания. К его огромному облегчению, вдова вскоре покачала головой и высморкалась.– Так что вы хотите узнать?– Меня интересуют труды, относящиеся к периоду падения Тормалинской Империи. Вы знаете, о чем я говорю? Вы не помните, может, кто упоминал какие-то книги на эту тему?Вдова положила ребенка на плечо, а когда он громко рыгнул, приложила его к другой груди. Потом задумчиво развязала шарф и встряхнула рассыпавшиеся по плечам тонкие темные волосы, припорошенные сединой на макушке.– Думаю, будет лучше, если вы перестанете обращаться со мной как с безмозглой дурой, мессир, как вас там… – резко выпалила она наконец. – Я сама перечитала прорву тех книг, пока нас не выгнали, и могу рассказать вам о том, что вам нужно. Но прежде я хотела бы знать, зачем вам это нужно и сколько это могло бы вам стоить.Казуел замялся, не желая восстанавливать против себя такой неожиданный источник информации. Затем по размышлении здравом неохотно склонился к тому, чтобы открыть как можно меньше правды.– У меня есть покупатель, который интересуется этим периодом истории. Если у лорда Армайла есть что-нибудь по данной теме, то я обратился бы к нему по поводу продажи. Вы помните какие-нибудь названия, авторов?– Надеетесь, что он не знает цены своему имуществу? – съязвила вдова. – Не так-то вы честны при всех ваших затейливых манерах. Ну да я не против. Я буду рада подложить его светлости большую свинью, если смогу, сгнои Дрианон его потроха!Казуел вознамерился было защитить свою честь, но промолчал.– Что вы можете рассказать мне? – Он достал из кармана вощеную дощечку для записей.– Сперва договоримся о цене, – парировала женщина, устремив на него суровый взгляд, от которого Казуел почувствовал себя лет на пять старше. – Я хочу увезти детей в свою деревню. Мне нужно оплатить дилижанс и подводу для наших пожитков.– Пяти марок хватит? Тормалинских? – Маг потянулся за кошельком.Вдова мигнула.– Вы очень щедры.Она поцеловала пушистую головку спящего младенца и положила его в плетеную кроватку, затем, к невероятному облегчению Казуела, зашнуровала лиф, глядя на мага с улыбкой, подрагивающей на губах.– Значит, торговаться о цене за книги не то же самое, что торговаться за лошадей, не так ли?Казуел отвесил полупоклон.– Я умею заключать сделки с той же непоколебимостью, как и любой коммерсант, сударыня; мой отец торгует перцем и научил меня своему делу. Однако он человек чести и также внушил мне, что нельзя ловчить и искать выгоду, когда встречаешься со вдовами и сиротами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46