Ну-ка, верните мне ее, только живо! Ни с места! - закричал Сунь У-кун и взмахнул своим посохом, целясь в голову противника. Однако черный человек, испугавшись, превратился в ветер и исчез. Успел сбежать и даос: он улетел на облаке.
Остался только ученый, которого Сунь У-кун одним ударом уложил на месте. Оттащив его в сторону и рассмотрев хорошенько, Сунь У-кун увидел, что это была белая пятнистая змея-оборотень. Сунь У-кун растерзал ее на мелкие кусочки и ринулся в горы на поиски черного человека, оказавшегося волшебником.
Он обогнул острый пик, перевалил через хребет и там увидел высокую отвесную скалу, а в ней пещеру. Что за великолепная картина открылась перед ним!
Густой лес из сосен и кипарисов стоял, окутанный розовой дымкой.
У входа в пещеру Сунь У-кун увидел плотно затворенные каменные ворота, а над воротами - каменную плиту с надписью, сделанной крупными иероглифами: «Пещера на горе Черного ветра». Вращая посохом, Сунь У-кун закричал:
- Открывай!
Охранники-оборотни открыли ворота и, выйдя наружу, спросили:
- Ты кто такой и как смеешь врываться в нашу священную пещеру?!
- Ах вы мерзкие скоты! - заорал Сунь У-кун. - Да как вы смеете называть эту поганую дыру священной пещерой, хоть для вас она, может быть, и священна. Если хотите остаться в живых, живо бегите к своему господину и скажите ему, чтобы он сейчас же принес мне рясу.
Духи мигом скрылись и, вбежав к своему повелителю, сказали:
- Великий князь! Устраивать «Пир в честь одеяния Будды» не придется. У пещеры стоит какой-то монах, очень похожий на Бога грома, лицо его покрыто шерстью. Он требует рясу.
Между тем Черный волшебник, удрав от Сунь У-куна с лесной поляны, едва успел затворить ворота своей пещеры и еще не отдышался. Когда ему доложили о том, что Сунь У-кун явился сюда, он со злостью подумал:
«Откуда только взялась эта тварь и как смеет она ломиться в ворота?»
Властитель горы Черного ветра накинул на себя одежду, туго подпоясался и, вооружившись пикой с черной кисточкой, вышел из пещеры. Сунь У-кун шмыгнул за створку ворот и, держа посох наготове, уставился во все глаза на Черного волшебника. Вид у властителя Черной горы был действительно свирепый.
Шлем - словно чаша по форме -
Блестит ослепительным светом,
Из червонного золота латы
Ярким огнем горят,
Шелковая одежда
На плечи его надета,
Нежный ветер волнует
Прекрасный его наряд.
Идет он тяжелой походкой.
В руках - две большие плети
И черный волшебный посох.
С посохом он могуч
Поистине: горный владыка
По имени Черный ветер.
Но взгляд его столь же светел,
Как молния среди туч!
«Этот стервец словно обожжен в гончарной печи или же сделан из угля, - подумал, смеясь про себя, Сунь У-кун. - Видимо, он кормится тем, что подметает уголь. Иначе он не стал бы таким черным».
- Ты откуда взялся, монах? - закричал громовым голосом Черный волшебник. - И как смеешь так дерзко вести себя?!
- Нечего зря болтать! - тоже во всю мочь закричал Сунь У-кун и ринулся на противника с посохом. - Немедленно отдавай рясу твоего деда.
- Да ты из какого монастыря? - спросил властитель горы. - Где потерял свою рясу и почему пришел искать ее именно сюда?
- Моя ряса лежала в келье наставника монастыря бодисатвы Гуаньинь как раз к северу отсюда, - отвечал Сунь У-кун. - А ты, мерзавец, воспользовавшись пожаром в монастыре и суматохой, выкрал эту рясу и собираешься еще устроить пир в день своего рождения и назвать его Пиром в честь одеяния Будды. Может быть, ты посмеешь отрицать это? Так вот, сейчас же отдавай рясу, тогда я помилую тебя. Если же вздумаешь возражать мне, я переверну твою гору, сравняю с землей пещеру, а всех твоих оборотней сотру в порошок!
Услышав это, Черный волшебник презрительно расхохотался:
- Ах ты низкая тварь! - воскликнул он. - Ведь пожар ты сам устроил! Ты сидел на крыше дома наставника, раздувая пламя бешеным ветром. Пусть даже я и взял эту рясу, тебе-то что? Откуда ты явился и кто такой? Какой особой силой ты обладаешь, что позволил себе явиться сюда и хвастаться?
- Значит, ты не желаешь признавать своего деда! - воскликнул Сунь У-кун. - Я - ученик буддийского священнослужителя Сюань-цзана, побратима самого императора великих Танов! Фамилия моя Сунь, зовут У-кун, по прозвищу Странствующий монах. Ты спрашиваешь, на что я способен? Да если я скажу тебе, у тебя от страха душа улетит, и ты тут же умрешь!
- Я что-то тебя не понимаю! - отвечал властитель горы. Говори толком, я послушаю!
- Ну, младенец, - рассмеялся Сунь У-кун. - Держись крепче и внимательно слушай, что я тебе скажу:
В боях меняя образ свой мгновенно,
Я побеждал любых героев грозных -
Недаром способ быстрых превращений
В младенчестве еще был мною познан.
Я закалялся, проходило время
В лучах палящих солнца, под луною,
Законы смерти, властные над всеми,
Теперь уже не властны надо мною.
Трудился долго, искренне, упорно,
Стремлением высоким увлекаем,
И на горе Линтай ученья зерна
Заколосились бурным урожаем.
Там, от земного мира отгорожен,
Отшельник одинокий обитает, -
Сто восемь тысяч лет на свете прожил,
Секретом долголетья обладает.
К нему я обратился, грешник сирый,
И мне ответил мудрый: знай отныне, -
Кто примет тайно каплю эликсира,
Того навеки страх земной покинет.
Когда святые книги ты получишь,
Где заклинаний смысл глубок и сложен,
Ты вникни в них, познай, как можно лучше, -
И сам тогда владеть их силой сможешь.
Сиди под отраженными лучами,
Чтоб сердце было в благостном покое,
Чтоб страсти ненасытные молчали,
Чтоб душу не терзало все мирское, -
И чувств шести утраченные силы
Проснутся заново в окрепшем стане.
И тот, кто старцем дряхлым был и хилым,
По воле неба снова юным станет.
И если за три года ты не выдашь
Ни разу тайны волшебства великой,
То к святости широкий путь увидишь
И будешь приобщен к бессмертных лику.
Я триста лет скитался неустанно
По островам и странам отдаленным,
И за бескрайней далью океана
На край земли взирал я изумленно.
И все же не был на небе девятом, -
Хотя на дно морское опустился,
Там, в глубине пучин драконом спрятан,
Волшебный посох с обручем хранился.
Я драгоценность дивную похитил
И на Горе цветов и плодов зажил,
Как оборотней признанный правитель,
Нечистых духов окруженный стражей.
Призвал меня Нефритовый владыка,
Был Мудрецом я, равным небу, назван,
Но на небе разбушевался дико -
И совершил поступок безобразный.
Не мог я званьем удовлетвориться,
Мала казалась мне небес награда,
И у самой Ван-му - небес царицы -
Украл святые персики из сада.
Я окружен стотысячным был войском,
Никто сквозь строй, казалось, не пробьется,
Но в поединке трудном и геройском
Поверг на землю князя-полководца,
И Ночжа ожидала та же участь,
И отражен был стойкий в обороне
Сошедший с неба праведник могучий,
В искусстве превращений изощренный.
Нефритовый владыка, бодисатва
И Лао-цзюнь с небесного порога,
Увидев, как войска бегут обратно,
Смутились, охватила их тревога…
Пришлось вмешаться Лао-цзы, - иначе
Был и Эрлан бы мною обесславлен.
Тогда лишь только был я войском схвачен
И с ликованьем на небо доставлен.
Там во дворце воздвигли столб позорный,
К нему узлами тело привязали,
И палачи, орудуя проворно,
Меня с утра до вечера терзали:
Мечи вонзали, пиками кололи,
По сердцу молотком стучали медным, -
Как каменный, не ощущал я боли,
И оставалось рвенье их бесследным.
Тогда они позвали духов грома,
Чтоб разом в пепел превратили тело,
Но было заклинанье мне знакомо,
И туча молний мимо пролетела.
Тогда меня в жаровню посадили,
В очаг для выплавленья эликсира.
Усердно духи Лю и Дин следили,
Чтоб в нем огонь пылал неугасимо.
Когда же наконец я обнаружил,
Что иссякает палачей терпенье,
То в злобе лютой выскочил наружу,
Чтоб разгромить небесные владенья.
Размахивая посохом от гнева,
Я взад-вперед метался там, и скоро
Все тридцать три перетревожил неба,
Не повстречав достойного отпора
И лишь святого Будды заклинанью
Я должен был с позором подчиниться,
Он гору взял своей могучей дланью
И опустил ко мне на поясницу.
Я пять веков под нею был придавлен
И думал, что навеки там останусь,
Но, к счастью для меня, совсем недавно
Пришел святой монах из царства Танов.
Путь к Истине для нас далек и труден, -
Ведь тайна в странах Запада хранится,
Но в храм Раскатов грома мы прибудем,
Чтоб перед Буддой золотым склониться;
Кого захочешь, на Земле спроси ты,
Тебе любой немедленно ответит,
Что я волшебник самый знаменитый
Из всех, какие есть на белом свете!
- Так ты, оказывается, тот самый конюх из небесных чертогов, который учинил дебош на небе, - ехидно сказал волшебник.
А следует вам сказать, что Сунь У-кун не выносил, когда его называли конюхом, и потому пришел в бешенство.
- Ах ты проклятое чудовище! - заорал он. - Ты выкрал рясу и, вместо того чтобы вернуть ее, еще оскорбляешь меня! Отведай же моего посоха!
Волшебнику удалось уклониться и избежать удара. С пикой в руках он ринулся навстречу противнику, и между ними завязался отчаянный бой.
Гром битвы оглашал пещерный свод…
Они сражались в ярости великой -
Один свой посох выставил вперед,
Другой вращал над головою пикой
Вот первый - тело изогнул дугой,
Как белый тигр, терзающий добычу,
И не жалеет сил, чтобы другой
Признал его надменное величье.
А враг, как желтый сказочный дракон,
Что кольцами клубится в злобе рьяной,
Отбросил милосердия закон, -
И в голову и в грудь наносит раны!…
Дыханье двух борцов все горячей -
Сгустилось мглой и знойным ветром веет,
И мечется слепящий сноп лучей,
Он средь паров зловеще пламенеет.
Измучились борцы, но не склонясь,
Они удары множат с дикой силой…
За что же бьются и Мудрец и Князь?
Священная одежда их прельстила!
Они схватывались уже раз десять, и все же нельзя было сказать, на чьей стороне перевес. Раскаленное солнце стояло в зените, когда Черный волшебник, защищаясь копьем, крикнул:
- Монах Сунь! Сделаем передышку! Я хочу подкрепиться! А потом продолжим!
- Ах ты скотина мерзкая! - заорал в ответ Сунь У-кун. - А еще называешься удальцом! Хорош удалец! Сейчас только полдень, а ты есть захотел. Я больше пятисот лет был придавлен горой и все это время не пил и не ел. А за пятьсот лет можно было проголодаться! Нет, увильнуть тебе не удастся! Никуда ты не уйдешь! Верни рясу, тогда я отпущу тебя!
Однако Черный волшебник, притворившись, что собирается защищаться, быстро скрылся в пещере, затворив за собой каменные ворота. Нет надобности распространяться о том, как он собрал всех подвластных ему духов, распорядился об устройстве пира и написал приглашения всем духам и демонам - властителям гор с просьбой прибыть на торжество.
Как Сунь У-кун ни осаждал ворота, никто ему не открывал. Пришлось вернуться в монастырь. Монахи уже успели похоронить наставника и находились в его келье, прислуживая Сюань-цзану. Они приготовили ему завтрак, а в полдень подали обед. И вот, когда они сменяли блюда и подносили воду, появился Сунь У-кун, опустившийся прямо с воздуха. Монахи почтительно склонились перед ним и провели его в келью.
- А, Сунь У-кун! Вернулся! - обрадовался, увидев его Сюань-цзан. - Ну, что с рясой?
- Да все как будто в порядке, - отвечал Сунь У-кун. - Зря я обидел монахов. Оказывается, украл рясу волшебник с горы Черного ветра. Я незаметно подкрался к нему: он сидел на лужайке на склоне горы и беседовал с каким-то ученым и даосом. Волшебник оказался недостаточно осторожным. Он рассказал, что послезавтра у него день рождения и он приглашает к себе всех духов. Кроме того, он сообщил, что ночью ему удалось достать одеяние Будды и в день своего рождения он устроит пир, который назовет «Пиром в честь одеяния Будды». Ну, тут я бросился на волшебника и пустил в ход свой посох. Однако волшебник превратился в ветер и скрылся. Исчез также и даос. Мне удалось только убить ученого-оборотня, который оказался белой пятнистой змеей. После этого я помчался к пещере Черного волшебника и вызвал его на бой. Он признался в том, что взял рясу. Мы бились с ним полдня, однако никто из нас не вышел победителем. Потом волшебник сказал, что проголодался, скрылся в пещере, запер каменные ворота и больше не показывался. Я вернулся лишь для того, чтобы посмотреть, как вы себя чувствуете, и сообщить обо всем. Самым главным было узнать, где находится ряса. А хочет он ее вернуть или нет, меня нисколько не беспокоит.
Монахи, кто благоговейно сложа руки и низко кланяясь, кто отбивая поклоны, в один голос причитали:
- О милостивый, святой Амитофо! Если мы сегодня узнаем, где находится ряса, наша жизнь вне опасности.
- Погодите радоваться, - сказал Сунь У-кун. - Рясу я пока не отобрал, а учитель еще от вас не уехал. Вот когда у меня в руках будет ряса, а вы достойным образом проводите учителя, тогда можете считать, что все в порядке. Смотрите не допускайте даже малейшей небрежности, раздражать меня нельзя! Ну, а сейчас у вас, может быть, найдется хороший чай для моего учителя и корм для нашего коня?
- Есть, как же! Конечно, есть! - с готовностью ответили монахи. - Мы со всяческим усердием рады служить учителю.
- Пока тебя не было, - сказал Сюань-цзан, - меня три раза поили чаем и два раза кормили. Они очень внимательны ко мне. А сейчас отправляйся и постарайся поскорее принести рясу.
- Не спешите, учитель, - отвечал Сунь У-кун. - Теперь нам известно, где она находится, и дело лишь за тем, чтобы поймать этого мерзавца и отобрать у него вашу драгоценность. А это я сделаю, не сомневайтесь.
Пока они разговаривали, смотритель верхних зданий приготовил еду и пригласил Сунь У-куна поесть. Подкрепившись, Сунь У-кун снова взобрался на облако и отправился на гору Черного ветра. По пути ему повстречался оборотень, который шел по главному пути и нес под мышкой цветной деревянный ящичек, сделанный из грушевого дерева. Сунь У-кун сразу же догадался, что в ящичке лежат пригласительные карточки. Тогда он поднял свой посох и опустил его на голову оборотня.
Но, к несчастью, он не рассчитал удара, и от волшебника осталась одна лепешка. Сунь У-кун оттащил его в сторону, взял ящичек, раскрыл его и увидел, что там действительно лежит пригласительная карточка, на которой было написано:
«Я, Черный волшебник, земно кланяюсь и почтительно обращаюсь к вам, почтенный старец Цзинь-чи. В прошлом вы неоднократно оказывали мне милость, за что я вам глубоко признателен. Ночью я был свидетелем пожара, но не мог оказать вам помощи. Надеюсь, что вы остались невредимы. Мне случайно удалось приобрести рясу Будды, и я собираюсь устроить пир, на который почтительно приглашаю вас. Выражаю надежду, что вы прибудете со своей свитой. Примите мое уважение. Приглашение посылаю за два дня до торжества».
Прочитав это, Сунь У-кун не выдержал и расхохотался.
- Вот так мерзавец! - воскликнул он. - Он хоть и подох, но получил по заслугам. Так вот оно что! Оказывается, он в одной шайке с этим волшебником. Что ж тут удивляться, что он прожил двести семьдесят лет. Очевидно, волшебник научил его какому-нибудь способу подчинения духа, вот он и стал бессмертным. Я отлично помню, каков он из себя. Приму-ка я сейчас его вид, проникну в пещеру и разыщу рясу. Если будет нетрудно, возьму ее, чтобы избежать дальнейших хлопот.
О чудесный Мудрец! Он произнес заклинание и, встав против ветра, тотчас же изменил свой вид, превратившись в точную копию наставника монастыря. Спрятав посох, он, широко шагая, подошел к пещере и крикнул:
- Открывайте!
Духи-охранники открыли дверь и, увидев перед собой знакомую фигуру, бросились докладывать своему властителю, что прибыл почтенный отец Цзинь-чи.
- Да ведь я только что отправил к нему посыльного с приглашением, - изумился Черный волшебник. - Посыльный не успел еще прийти к нему. Как же мог почтенный отец так скоро очутиться здесь? Они, вероятно, разминулись. Видимо, Сунь У-кун подослал его за рясой. Спрячь ее подальше, чтобы он не увидел! - приказал волшебник.
Между тем, пройдя первые ворота, Сунь У-кун увидел небольшой двор, посреди которого росли сосны и бамбуки, пора - жающие яркостью своей зелени; персики и сливы оспаривали друг у друга красоту. Везде были цветы. Прекрасные орхидеи разливали в воздухе нежный аромат. Это был поистине благословенный уголок. На вторых воротах Сунь У-кун увидел две бумажные полосы с надписями: «В далеких и тихих горах нет мирских печалей», «Уединение в райском уголке приносит истинное счастье».
«Этот волшебник покинул мир и познал тайны неба», - подумал Сунь У-кун. Он отправился дальше и, очутившись у третьих ворот, увидел стены с росписью и потолки с лепными украшениями. Двери были окрашены, окна большие, вокруг светло. Здесь находился сам Черный волшебник. Одет он был в темно-синюю власяницу и шелковый халат. Поверх халата была на - кидка из черного, как воронье крыло, шелка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53