Все остальные постройки пылали. Столбы пламени поднимались к небу, вокруг все вспыхивало.
Пожар встревожил обитателей окрестных гор, зверей и чудовищ. Здесь следует сказать, что в двадцати ли от монастыря бодисатвы Гуаньинь прямо к югу находилась гора Черного ветра. На этой горе была пещера, которая также называлась пещерой Черного ветра. В этой пещере жил дух-волшебник.
И вот ночью, переворачиваясь с боку на бок, волшебник заметил, что в окно проникает свет. Подумав, что уже светает, волшебник встал, но, выглянув наружу, увидел в северной стороне пламя пожара.
- Ай-я! - воскликнул волшебник. - Да ведь это горит монастырь бодисатвы Гуаньинь! Какой неосторожный народ эти монахи! Придется отправиться им на помощь.
Тут волшебник сел на облако и вмиг очутился на месте пожара. Море огня ослепило его. Передние храмы были пусты, два ряда строений стояли охваченные пламенем. Волшебник ринулся прямо к месту пожара и стал кричать, чтобы несли воду. Но тут он вдруг заметил, что помещение позади храма уцелело, а на крыше сидит какой-то человек и изо всех сил дует. Он бросился в помещение и увидел, что келья наставника вся в лучезарном сиянии, а на алтаре лежит что-то завернутое в синюю шерстяную материю. Развязав узел, он обнаружил парчовую рясу, которую последователи Будды считали неоценимой драгоценностью.
Недаром говорят, что богатство вызывает алчность. Волшебник мгновенно забыл о том, зачем явился сюда. Он не звал больше никого таскать воду, а, воспользовавшись суматохой, стащил рясу и быстро вернулся к себе в пещеру.
Между тем пожар бушевал всю ночь и лишь к пятой страже, когда начало светать, утих. С монахами творилось что-то невообразимое. Раздетые, они с воплями и рыданиями разыскивали в пепелище остатки меди и железа, разбрасывали тлеющий уголь и искали золото и серебро. Одни покрывали циновками отверстия в стене, пытаясь соорудить себе какое-нибудь убежище.
Другие подносили к обожженным стенам котлы, собираясь приготовить еду. Кругом царили хаос и беспорядок, раздавались стоны, крики. Однако об этом мы больше говорить не будем. Вернемся пока к Сунь У-куну. Сняв колпак, защищающий от огня, он одним прыжком оказался у Южных ворот неба и, отдавая его Небесному князю Гуан-моу, промолвил:
- Премного благодарен вам за вашу любезность.
- А вы, оказывается, очень честны, Великий Мудрец! - сказал, принимая колпак, небесный князь. - Я, признаться, начал уже беспокоиться, думал, что вы не возвратите моего талисмана и вас теперь не найти. Но, к счастью, вы сами явились.
- Да разве я обманщик какой-нибудь, - обиделся Сун У-кун. - Ведь не зря говорится: «Долг платежом красен». Отдашь вовремя - тебе и в следующий раз одолжат.
- Давненько мы с вами не виделись, - продолжал небесный князь, - может быть, зайдете во дворец, отдохнете немного.
- Не могу. Сейчас не то что раньше, когда я мог свободно ходить по гостям и вести разговоры, - отвечал Сунь У-кун. - Я должен охранять Танского монаха. Так что вы уж извините меня!
И поспешно распрощавшись, Сунь У-кун на облаке спустился на землю и снова увидел над собой солнце и звезды. Очутившись перед храмом, он встряхнулся и, превратившись в пчелу, проник внутрь. Здесь он принял свой настоящий вид и увидел, что Сюань-цзан продолжает сладко спать.
- Вставайте, учитель, уже рассвело! - окликнул его Сунь У-кун.
- А ведь правда, - повернувшись, промолвил Сюань-цзан. Он оделся и вышел. Его взору представились разрушенные, обгорелые стены; ни строений, ни пагод, ни храмов - ничего не было.
- Ай-я, - воскликнул он в ужасе. - Где же храмы?! Почему кругом пепелище?
- Вы все проспали! - сказал Сунь У-кун. - Сегодня ночью был пожар!
- Как же так! - спросил пораженный Сюань-цзан.
- Я охранял этот храм, - пояснил Сунь У-кун. - А вы так сладко спали, учитель, что мне жаль было вас тревожить.
- Почему же ты не спас остальные строения? - спросил Сюань-цзан.
- А для того, чтобы вы еще больше убедились в своей правоте, учитель, - рассмеялся Сунь У-кун. - Как вы вчера сказали, так и получилось. Монахам понравилась ваша ряса, и они решили сжечь нас. Если бы я вовремя не узнал об этом, то сейчас от нас остался бы только пепел да обожженные кости.
- Неужели это они подожгли? - испуганно спросил Сюань-цзан.
- Ну, а кто же?
- Я не хочу обидеть тебя подозрениями, но не твоих ли рук это дело?
- Да что я, разбойник какой-нибудь, что ли, чтобы чинить подобные безобразия, - обиделся Сунь У-кун. - Подожгли, конечно, монахи. А я не только не помог им гасить пожар, но еще и раздул его ветерком.
- О боже! - в отчаянии воскликнул Сюань-цзан. - Всем известно, что пожар гасят водой, зачем же ты вызвал ветер?
- Вы должны знать, учитель, - отвечал Сунь У-кун, - что еще в древности говорили: «Если человек не разозлит тигра, то и тигр не нанесет вреда человеку». Если бы они не устроили поджога, разве стал бы я раздувать пламя!
- А где же ряса? - спохватился Сюань-цзан. - Неужели сгорела?
- Да нет же! - успокоил своего учителя Сунь У-кун. - Целехонька. Келья, в которой она спрятана, не сгорела.
- Я не желаю тебя знать! - сердито закричал Сюань-цзан. - В том, что пожар причинил столько бед, есть доля твоей вины. Сейчас я прочту заклинание, и ты погибнешь!
- Учитель, пожалуйста, не читайте! - в испуге закричал Сунь У-кун. - Давайте разыщем вашу рясу и отправимся в путь.
Сюань-цзан сменил гнев на милость. Взяв под уздцы коня, он повел его, а Сунь У-кун взвалил себе на спину вещи. Они вышли из храма и направились в помещения, находящиеся позади храма.
Когда убитые горем монахи вдруг увидели перед собой Сюань-цзана, ведущего коня, и Сунь У-куна с вещами, у них от испуга душа ушла в пятки.
- Души невинно погибших явились за нами, - истошным голосом закричали они.
- Какие там еще души! - сердито крикнул Сунь У-кун. - Верните нам нашу рясу! Живо!
Тут монахи повалились на колени и стали отбивать земные поклоны, непрестанно причитая:
- Дорогой отец! Ведь всем известно, что у каждого обиженного есть мститель, так же как у каждого должника заимодавец. Вы пришли расправиться с виновниками, но мы к этому делу непричастны. Погубить вас замыслил Гуан-моу вместе с наставником, так что вы уж смилуйтесь над нами!
- Вот скоты безмозглые, черт бы вас побрал! - не вытерпев, воскликнул Сунь У-кун. - Кому нужна ваша поганая жизнь! Говорят вам, верните рясу, и мы отправимся своим путем.
В этот момент два монаха посмелее, обращаясь к Сюань-цзану и его ученику, сказали:
- Почтенные господа! Вы ведь находились в храме и должны были сгореть там. А сейчас вы вдруг пришли и требуете рясу. Кто же вы в конце концов, люди или духи?
- Ну, прямо скоты безмозглые, да и только! - смеясь, сказал Сунь У-кун. - Да вы пойдите взгляните на центральный храм, а потом будем разговаривать.
Монахи с трудом поднялись с земли и отправились в передний двор. Храм действительно стоял на месте цел и невредим, двери и окна не тронул огонь. При виде этого зрелища монахи затрепетали. Теперь они поняли, что Сюань-цзан - святой, а Сунь У-кун истинный последователь буддизма. Приблизившись к ним, монахи земно поклонились и промолвили:
- И зачем только человеку глаза даны! Не могли распознать праведника, сошедшего на землю. Так знайте, ваша ряса находится в келье наставника.
Проходя мимо разрушенных стен и обгоревших строений, Сюань-цзан тяжело вздыхал. Но келья наставника стояла невредимой. Монахи вбежали туда с криком:
- Почтенный отец! Танский монах - святой! Он не сгорел в огне. Зря сожгли столько добра! Лучше вернуть поскорее рясу.
Между тем наставник, обнаружив, что рясы нигде нет, пришел в отчаяние. Он не знал, что ответить и, не находя выхода из создавшегося положения, решил, что в живых ему все равно не остаться. Тогда он с разбега ударился головой о стену. Удар был настолько силен, что голова несчастного раскололась и из нее хлынула кровь, оросив землю.
Об этом были сложены стихи.
Увы, монаха жизнь была напрасной,
Он прожил много лет - и все ж умрет,
Стремился дерзкий, чтоб священной рясой
Стал обладать его ничтожный род.
Как мыслить мог о рясе драгоценной
Привыкший думать о простых вещах?
И замысел монаха дерзновенный
Был обречен на неизбежный крах!
От Гуан-чжу и Гуан-моу мало толка -
Всех ненавидя, вред другим творя,
Они ошибок допустили столько,
Что вызвали пожар монастыря.
Монахи от горя совершенно обезумели.
- Что нам теперь делать? - причитали они. - Наставник погиб, рясы нигде нет!
- Видно, кто-то из вас, разбойников, спрятал ее, - сказал Сунь У-кун. - Ну-ка принесите мне списки монахов, я проверю! - приказал он.
Смотритель монастырских зданий тотчас же принес две книги, где были записаны монахи, послушники и работники. Всего двести тридцать человек. Сунь У-кун попросил Сюань-цзана занять почетное место и после этого начал по очереди вызывать монахов. Каждого из них он заставлял развязывать пояс и тщательно обыскивал. Но, несмотря на все усилия, рясы обнаружить не удалось. Тогда из всех помещений были вынесены и просмотрены сундуки, корзины и другие вещи. Однако все оказалось бесполезным.
Сюань-цзан, восседавший на возвышении, был до того огорчен и зол на Сунь У-куна, что решил проучить его. Он стал читать заклинание, и в тот же миг Сунь У-кун повалился на землю, обхватил руками голову и, не в силах вынести адской боли, завопил:
- Учитель, остановитесь! Ручаюсь вам, что найду рясу!
Мучения Сунь У-куна повергли в ужас монахов. Дрожа от страха, они повалились перед Сюань-цзаном на колени и умоляли его пощадить Сунь У-куна. Сюань-цзан сжалился. Тогда Сунь У-кун вскочил на ноги, выхватил из уха свой железный посох и ринулся на монахов. Но Сюань-цзан грозно крикнул:
- Глупая обезьяна! Видно, мучения не проучили тебя! Ты снова собираешься безобразничать. Не смей двигаться! И смотри никому не наноси вреда! А теперь ищи рясу!
Между тем монахи, пав ниц и отбивая перед Сюань-цзаном поклоны, говорили:
- Дорогой отец, пощади нашу жизнь! Мы клянемся, что не видели рясы. Все это дело рук старого хрыча. Вчера, увидев вашу рясу, он плакал до глубокой ночи и все не мог налюбоваться ею. Он только и думал о том, как бы оставить ее у себя навсегда и сделать наследственной драгоценностью. И вот он вместе со своим учеником задумал сжечь вас. Когда начался пожар, поднялся бешеный ветер, и все были заняты тем, что старались по - гасить пламя и спасти вещи. Но куда могла деться ряса, мы понятия не имеем.
Тут Сунь У-кун окончательно рассвирепел. Ворвавшись в келью наставника, он вытащил его труп, снял с него одежду и тщательно обыскал. Но и тут не нашел никакой рясы. Он даже вырыл под кельей наставника яму в три чи глубиной, но там также ничего не было. Тогда, поразмыслив, он спросил у монахов:
- А нет ли здесь поблизости какого-нибудь волшебника?
- Вот хорошо, что вы спросили, мы сами не вспомнили бы об этом! - воскликнул смотритель монастыря. - К юго-востоку отсюда находится гора Черного ветра. В горе есть пещера, которую тоже называют пещерой Черного ветра. В этой пещере живет дух, Черный князь. Покойный наставник часто беседовал с ним. Этот князь - настоящий волшебник.
- А далеко до этой горы? - поинтересовался Сунь У-кун.
- Да всего двадцать ли, - отвечал смотритель. - Видите вон ту вершину? Это и есть гора Черного ветра.
- Ну, теперь успокойтесь, учитель, - смеясь сказал Сунь У-кун, - больше мне ничего не надо. Рясу, конечно, похитил этот волшебник.
- Да ведь гора эта находится в двадцати ли отсюда, - возразил Сюань-цзан, - откуда же тебе известно, что это сделал именно он?
- Вы не видели, какой сегодня ночью был пожар, - отвечал на это Сунь У-кун. - Пламя вздымалось на десятки тысяч ли вверх. Его отблески достигали третьего неба. Тут не только за двадцать, за двести ли все было видно! Увидев пламя, волшебник тайно прибыл сюда и, заметив вашу драгоценность, решил воспользоваться суматохой и унести ее с собой. Дайте срок, я найду его.
- Как же я останусь здесь без тебя? - испугался Сюань-цзан. - Не бойтесь, - успокоил его Сунь У-кун. - Я позабочусь о том, чтобы вас оберегали духи, и прикажу монахам служить вам. - С этими словами Сунь У-кун подозвал к себе монахов:
- Нескольким людям накажите закопать труп старого дьявола, а остальные пусть ухаживают за моим учителем и присматривают за конем!
Монахи покорно склонились.
- Но смотрите, - предупредил Сунь У-кун, - в мое отсутствие не вздумайте нарушить своего обещания. Чтобы учитель был всем доволен, а у коня были бы в достатке и вода и корм. Если сделаете хоть что-нибудь не так, придется вам отведать моего посоха.
С этими словами он поднял посох и с такой силой опустил его на стену, что превратил несколько рядов ее в песок. У монахов от страха даже ноги подкосились и, земно кланяясь, они со слезами на глазах говорили:
- Дорогой отец! Можете спокойно отправляться, мы сделаем все возможное, чтобы достойным образом служить учителю, и не допустим никаких ошибок.
Тут Сунь У-кун совершил прыжок в воздух, очутился на облаке и отправился на гору Черного ветра разыскивать рясу.
Однако о том, удалось ли Сунь У-куну найти рясу и что ему пришлось испытать, вы узнаете из следующей главы.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ,
повествующая о том, как Сунь У-кун учинил разгром на горе Черного ветра и как бодисатва Гуаньинь усмирила Духа медведя
Итак, Сунь У-кун взлетел на облако. Видевшие это монахи, послушники и монастырские работники перепугались насмерть, пали ниц и, совершая поклоны, говорили:
- Милостивый отец! Оказывается, это сошел на землю праведник, который обладает способностью ездить на облаках и путешествовать на тумане. Ничего нет удивительного в том, что огонь не нанес ему вреда. Будь проклят этот старый сквалыга, который не сумел распознать божественное существо. Перемудрил и сам погиб.
- Встаньте, почтенные, и не давайте волю своему гневу, - промолвил Сюань-цзан. - Пусть только мой ученик найдет рясу, и все будет в порядке. А вот если он не найдет ее, дело может обернуться скверно. Характер у моего ученика дурной, и я не смогу поручиться даже за то, что кто-нибудь из вас останется в живых.
Услышав это, монахи пришли в отчаяние и стали призывать на помощь небо, давая всевозможные обеты, моля о том, чтобы ряса нашлась. Однако мы пока оставим монахов с их переживаниями и вернемся к Сунь У-куну. Повернувшись несколько раз вокруг собственной оси, он быстро добрался до горы Черного ветра и здесь, остановив свое облако, внимательно осмотрелся. Перед ним была чудесная гора. Весна стояла в полном разгаре.
Картина открывалась поистине великолепная.
Потоки мчатся по ущельям с ревом
И злобно брызжут пеною седой,
И пики - величавы и суровы -
Соперничают дикой красотой;
Повсюду тишь. Умолкли птичьи стаи.
Не видно человеческих следов,
И благоухать леса сильнее стали -
Густ аромат увядших трав, цветов…
Промчался ливень, небосвод обширный,
Казалось, стал и ярче и светлей,
И лес сосновый протянулся ширмой,
Колышет ветер изумруд ветвей.
Разросшихся зеленых трав сплетенья
Над пропастью свисают со скалы,
И гибкие ползучие растенья
Смоковниц пышных оплели стволы.
Здесь, на тропе, не встретится отшельник,
Топор в лесу не застучит вблизи,
И лишь журавль с подругой длинношеей
Склонились, клювы в воду погрузив…
Любуясь красивым пейзажем, Сунь У-кун вдруг услышал голоса. На покрытом душистой травой склоне горы кто-то разговаривал. Осторожно ступая, чтобы не быть услышанным, Сунь У-кун шмыгнул за скалу и, украдкой выглянув оттуда, увидел трех духов-оборотней, сидевших на земле. Наверху сидел какой-то черный человек, слева от него - даос и справа - ученый.
Говорили они напыщенно, громко. Разговор в основном шел о том, как устанавливать треножники и печи, о способах закладки киновари, свинца и ртути2 и о тех путях и способах, которые применяются в других религиозных учениях.
- А ведь послезавтра у меня день рождения, - смеясь сказал черный человек. - Надеюсь, что вы, уважаемые, окажете мне честь своим посещением.
- Мы каждый год празднуем день вашего рождения, почтенный князь, как же можем мы не явиться в этом году? - отвечал ученый в белых одеждах.
- Сегодня ночью я раздобыл одну драгоценность, - продолжал черный человек, - расшитую золотом рясу Будды. Вещь поистине великолепная. В честь дня своего рождения я завтра выставлю ее напоказ и приглашу всех даосских служителей, пусть придут поклониться рясе Будды. А пир мы назовем «Пиром в честь одеяния Будды». Что вы об этом скажете?
- Превосходно! Замечательно! - в восторге воскликнул даос. - Завтра я непременно буду у вас, хочу заранее поздравить вас с днем вашего рождения, а послезавтра приду на пир.
Сунь У-кун, услышав слова «Ряса Будды», сразу же решил, что речь идет о драгоценности, которую он ищет. Не в силах больше сдерживать своего гнева, он выскочил из-за скалы и, взмахнув посохом, крикнул:
- Наконец вы попались мне, разбойники! Украли мою рясу, да еще собираетесь устраивать какой-то Пир в честь одеяния Будды!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Пожар встревожил обитателей окрестных гор, зверей и чудовищ. Здесь следует сказать, что в двадцати ли от монастыря бодисатвы Гуаньинь прямо к югу находилась гора Черного ветра. На этой горе была пещера, которая также называлась пещерой Черного ветра. В этой пещере жил дух-волшебник.
И вот ночью, переворачиваясь с боку на бок, волшебник заметил, что в окно проникает свет. Подумав, что уже светает, волшебник встал, но, выглянув наружу, увидел в северной стороне пламя пожара.
- Ай-я! - воскликнул волшебник. - Да ведь это горит монастырь бодисатвы Гуаньинь! Какой неосторожный народ эти монахи! Придется отправиться им на помощь.
Тут волшебник сел на облако и вмиг очутился на месте пожара. Море огня ослепило его. Передние храмы были пусты, два ряда строений стояли охваченные пламенем. Волшебник ринулся прямо к месту пожара и стал кричать, чтобы несли воду. Но тут он вдруг заметил, что помещение позади храма уцелело, а на крыше сидит какой-то человек и изо всех сил дует. Он бросился в помещение и увидел, что келья наставника вся в лучезарном сиянии, а на алтаре лежит что-то завернутое в синюю шерстяную материю. Развязав узел, он обнаружил парчовую рясу, которую последователи Будды считали неоценимой драгоценностью.
Недаром говорят, что богатство вызывает алчность. Волшебник мгновенно забыл о том, зачем явился сюда. Он не звал больше никого таскать воду, а, воспользовавшись суматохой, стащил рясу и быстро вернулся к себе в пещеру.
Между тем пожар бушевал всю ночь и лишь к пятой страже, когда начало светать, утих. С монахами творилось что-то невообразимое. Раздетые, они с воплями и рыданиями разыскивали в пепелище остатки меди и железа, разбрасывали тлеющий уголь и искали золото и серебро. Одни покрывали циновками отверстия в стене, пытаясь соорудить себе какое-нибудь убежище.
Другие подносили к обожженным стенам котлы, собираясь приготовить еду. Кругом царили хаос и беспорядок, раздавались стоны, крики. Однако об этом мы больше говорить не будем. Вернемся пока к Сунь У-куну. Сняв колпак, защищающий от огня, он одним прыжком оказался у Южных ворот неба и, отдавая его Небесному князю Гуан-моу, промолвил:
- Премного благодарен вам за вашу любезность.
- А вы, оказывается, очень честны, Великий Мудрец! - сказал, принимая колпак, небесный князь. - Я, признаться, начал уже беспокоиться, думал, что вы не возвратите моего талисмана и вас теперь не найти. Но, к счастью, вы сами явились.
- Да разве я обманщик какой-нибудь, - обиделся Сун У-кун. - Ведь не зря говорится: «Долг платежом красен». Отдашь вовремя - тебе и в следующий раз одолжат.
- Давненько мы с вами не виделись, - продолжал небесный князь, - может быть, зайдете во дворец, отдохнете немного.
- Не могу. Сейчас не то что раньше, когда я мог свободно ходить по гостям и вести разговоры, - отвечал Сунь У-кун. - Я должен охранять Танского монаха. Так что вы уж извините меня!
И поспешно распрощавшись, Сунь У-кун на облаке спустился на землю и снова увидел над собой солнце и звезды. Очутившись перед храмом, он встряхнулся и, превратившись в пчелу, проник внутрь. Здесь он принял свой настоящий вид и увидел, что Сюань-цзан продолжает сладко спать.
- Вставайте, учитель, уже рассвело! - окликнул его Сунь У-кун.
- А ведь правда, - повернувшись, промолвил Сюань-цзан. Он оделся и вышел. Его взору представились разрушенные, обгорелые стены; ни строений, ни пагод, ни храмов - ничего не было.
- Ай-я, - воскликнул он в ужасе. - Где же храмы?! Почему кругом пепелище?
- Вы все проспали! - сказал Сунь У-кун. - Сегодня ночью был пожар!
- Как же так! - спросил пораженный Сюань-цзан.
- Я охранял этот храм, - пояснил Сунь У-кун. - А вы так сладко спали, учитель, что мне жаль было вас тревожить.
- Почему же ты не спас остальные строения? - спросил Сюань-цзан.
- А для того, чтобы вы еще больше убедились в своей правоте, учитель, - рассмеялся Сунь У-кун. - Как вы вчера сказали, так и получилось. Монахам понравилась ваша ряса, и они решили сжечь нас. Если бы я вовремя не узнал об этом, то сейчас от нас остался бы только пепел да обожженные кости.
- Неужели это они подожгли? - испуганно спросил Сюань-цзан.
- Ну, а кто же?
- Я не хочу обидеть тебя подозрениями, но не твоих ли рук это дело?
- Да что я, разбойник какой-нибудь, что ли, чтобы чинить подобные безобразия, - обиделся Сунь У-кун. - Подожгли, конечно, монахи. А я не только не помог им гасить пожар, но еще и раздул его ветерком.
- О боже! - в отчаянии воскликнул Сюань-цзан. - Всем известно, что пожар гасят водой, зачем же ты вызвал ветер?
- Вы должны знать, учитель, - отвечал Сунь У-кун, - что еще в древности говорили: «Если человек не разозлит тигра, то и тигр не нанесет вреда человеку». Если бы они не устроили поджога, разве стал бы я раздувать пламя!
- А где же ряса? - спохватился Сюань-цзан. - Неужели сгорела?
- Да нет же! - успокоил своего учителя Сунь У-кун. - Целехонька. Келья, в которой она спрятана, не сгорела.
- Я не желаю тебя знать! - сердито закричал Сюань-цзан. - В том, что пожар причинил столько бед, есть доля твоей вины. Сейчас я прочту заклинание, и ты погибнешь!
- Учитель, пожалуйста, не читайте! - в испуге закричал Сунь У-кун. - Давайте разыщем вашу рясу и отправимся в путь.
Сюань-цзан сменил гнев на милость. Взяв под уздцы коня, он повел его, а Сунь У-кун взвалил себе на спину вещи. Они вышли из храма и направились в помещения, находящиеся позади храма.
Когда убитые горем монахи вдруг увидели перед собой Сюань-цзана, ведущего коня, и Сунь У-куна с вещами, у них от испуга душа ушла в пятки.
- Души невинно погибших явились за нами, - истошным голосом закричали они.
- Какие там еще души! - сердито крикнул Сунь У-кун. - Верните нам нашу рясу! Живо!
Тут монахи повалились на колени и стали отбивать земные поклоны, непрестанно причитая:
- Дорогой отец! Ведь всем известно, что у каждого обиженного есть мститель, так же как у каждого должника заимодавец. Вы пришли расправиться с виновниками, но мы к этому делу непричастны. Погубить вас замыслил Гуан-моу вместе с наставником, так что вы уж смилуйтесь над нами!
- Вот скоты безмозглые, черт бы вас побрал! - не вытерпев, воскликнул Сунь У-кун. - Кому нужна ваша поганая жизнь! Говорят вам, верните рясу, и мы отправимся своим путем.
В этот момент два монаха посмелее, обращаясь к Сюань-цзану и его ученику, сказали:
- Почтенные господа! Вы ведь находились в храме и должны были сгореть там. А сейчас вы вдруг пришли и требуете рясу. Кто же вы в конце концов, люди или духи?
- Ну, прямо скоты безмозглые, да и только! - смеясь, сказал Сунь У-кун. - Да вы пойдите взгляните на центральный храм, а потом будем разговаривать.
Монахи с трудом поднялись с земли и отправились в передний двор. Храм действительно стоял на месте цел и невредим, двери и окна не тронул огонь. При виде этого зрелища монахи затрепетали. Теперь они поняли, что Сюань-цзан - святой, а Сунь У-кун истинный последователь буддизма. Приблизившись к ним, монахи земно поклонились и промолвили:
- И зачем только человеку глаза даны! Не могли распознать праведника, сошедшего на землю. Так знайте, ваша ряса находится в келье наставника.
Проходя мимо разрушенных стен и обгоревших строений, Сюань-цзан тяжело вздыхал. Но келья наставника стояла невредимой. Монахи вбежали туда с криком:
- Почтенный отец! Танский монах - святой! Он не сгорел в огне. Зря сожгли столько добра! Лучше вернуть поскорее рясу.
Между тем наставник, обнаружив, что рясы нигде нет, пришел в отчаяние. Он не знал, что ответить и, не находя выхода из создавшегося положения, решил, что в живых ему все равно не остаться. Тогда он с разбега ударился головой о стену. Удар был настолько силен, что голова несчастного раскололась и из нее хлынула кровь, оросив землю.
Об этом были сложены стихи.
Увы, монаха жизнь была напрасной,
Он прожил много лет - и все ж умрет,
Стремился дерзкий, чтоб священной рясой
Стал обладать его ничтожный род.
Как мыслить мог о рясе драгоценной
Привыкший думать о простых вещах?
И замысел монаха дерзновенный
Был обречен на неизбежный крах!
От Гуан-чжу и Гуан-моу мало толка -
Всех ненавидя, вред другим творя,
Они ошибок допустили столько,
Что вызвали пожар монастыря.
Монахи от горя совершенно обезумели.
- Что нам теперь делать? - причитали они. - Наставник погиб, рясы нигде нет!
- Видно, кто-то из вас, разбойников, спрятал ее, - сказал Сунь У-кун. - Ну-ка принесите мне списки монахов, я проверю! - приказал он.
Смотритель монастырских зданий тотчас же принес две книги, где были записаны монахи, послушники и работники. Всего двести тридцать человек. Сунь У-кун попросил Сюань-цзана занять почетное место и после этого начал по очереди вызывать монахов. Каждого из них он заставлял развязывать пояс и тщательно обыскивал. Но, несмотря на все усилия, рясы обнаружить не удалось. Тогда из всех помещений были вынесены и просмотрены сундуки, корзины и другие вещи. Однако все оказалось бесполезным.
Сюань-цзан, восседавший на возвышении, был до того огорчен и зол на Сунь У-куна, что решил проучить его. Он стал читать заклинание, и в тот же миг Сунь У-кун повалился на землю, обхватил руками голову и, не в силах вынести адской боли, завопил:
- Учитель, остановитесь! Ручаюсь вам, что найду рясу!
Мучения Сунь У-куна повергли в ужас монахов. Дрожа от страха, они повалились перед Сюань-цзаном на колени и умоляли его пощадить Сунь У-куна. Сюань-цзан сжалился. Тогда Сунь У-кун вскочил на ноги, выхватил из уха свой железный посох и ринулся на монахов. Но Сюань-цзан грозно крикнул:
- Глупая обезьяна! Видно, мучения не проучили тебя! Ты снова собираешься безобразничать. Не смей двигаться! И смотри никому не наноси вреда! А теперь ищи рясу!
Между тем монахи, пав ниц и отбивая перед Сюань-цзаном поклоны, говорили:
- Дорогой отец, пощади нашу жизнь! Мы клянемся, что не видели рясы. Все это дело рук старого хрыча. Вчера, увидев вашу рясу, он плакал до глубокой ночи и все не мог налюбоваться ею. Он только и думал о том, как бы оставить ее у себя навсегда и сделать наследственной драгоценностью. И вот он вместе со своим учеником задумал сжечь вас. Когда начался пожар, поднялся бешеный ветер, и все были заняты тем, что старались по - гасить пламя и спасти вещи. Но куда могла деться ряса, мы понятия не имеем.
Тут Сунь У-кун окончательно рассвирепел. Ворвавшись в келью наставника, он вытащил его труп, снял с него одежду и тщательно обыскал. Но и тут не нашел никакой рясы. Он даже вырыл под кельей наставника яму в три чи глубиной, но там также ничего не было. Тогда, поразмыслив, он спросил у монахов:
- А нет ли здесь поблизости какого-нибудь волшебника?
- Вот хорошо, что вы спросили, мы сами не вспомнили бы об этом! - воскликнул смотритель монастыря. - К юго-востоку отсюда находится гора Черного ветра. В горе есть пещера, которую тоже называют пещерой Черного ветра. В этой пещере живет дух, Черный князь. Покойный наставник часто беседовал с ним. Этот князь - настоящий волшебник.
- А далеко до этой горы? - поинтересовался Сунь У-кун.
- Да всего двадцать ли, - отвечал смотритель. - Видите вон ту вершину? Это и есть гора Черного ветра.
- Ну, теперь успокойтесь, учитель, - смеясь сказал Сунь У-кун, - больше мне ничего не надо. Рясу, конечно, похитил этот волшебник.
- Да ведь гора эта находится в двадцати ли отсюда, - возразил Сюань-цзан, - откуда же тебе известно, что это сделал именно он?
- Вы не видели, какой сегодня ночью был пожар, - отвечал на это Сунь У-кун. - Пламя вздымалось на десятки тысяч ли вверх. Его отблески достигали третьего неба. Тут не только за двадцать, за двести ли все было видно! Увидев пламя, волшебник тайно прибыл сюда и, заметив вашу драгоценность, решил воспользоваться суматохой и унести ее с собой. Дайте срок, я найду его.
- Как же я останусь здесь без тебя? - испугался Сюань-цзан. - Не бойтесь, - успокоил его Сунь У-кун. - Я позабочусь о том, чтобы вас оберегали духи, и прикажу монахам служить вам. - С этими словами Сунь У-кун подозвал к себе монахов:
- Нескольким людям накажите закопать труп старого дьявола, а остальные пусть ухаживают за моим учителем и присматривают за конем!
Монахи покорно склонились.
- Но смотрите, - предупредил Сунь У-кун, - в мое отсутствие не вздумайте нарушить своего обещания. Чтобы учитель был всем доволен, а у коня были бы в достатке и вода и корм. Если сделаете хоть что-нибудь не так, придется вам отведать моего посоха.
С этими словами он поднял посох и с такой силой опустил его на стену, что превратил несколько рядов ее в песок. У монахов от страха даже ноги подкосились и, земно кланяясь, они со слезами на глазах говорили:
- Дорогой отец! Можете спокойно отправляться, мы сделаем все возможное, чтобы достойным образом служить учителю, и не допустим никаких ошибок.
Тут Сунь У-кун совершил прыжок в воздух, очутился на облаке и отправился на гору Черного ветра разыскивать рясу.
Однако о том, удалось ли Сунь У-куну найти рясу и что ему пришлось испытать, вы узнаете из следующей главы.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ,
повествующая о том, как Сунь У-кун учинил разгром на горе Черного ветра и как бодисатва Гуаньинь усмирила Духа медведя
Итак, Сунь У-кун взлетел на облако. Видевшие это монахи, послушники и монастырские работники перепугались насмерть, пали ниц и, совершая поклоны, говорили:
- Милостивый отец! Оказывается, это сошел на землю праведник, который обладает способностью ездить на облаках и путешествовать на тумане. Ничего нет удивительного в том, что огонь не нанес ему вреда. Будь проклят этот старый сквалыга, который не сумел распознать божественное существо. Перемудрил и сам погиб.
- Встаньте, почтенные, и не давайте волю своему гневу, - промолвил Сюань-цзан. - Пусть только мой ученик найдет рясу, и все будет в порядке. А вот если он не найдет ее, дело может обернуться скверно. Характер у моего ученика дурной, и я не смогу поручиться даже за то, что кто-нибудь из вас останется в живых.
Услышав это, монахи пришли в отчаяние и стали призывать на помощь небо, давая всевозможные обеты, моля о том, чтобы ряса нашлась. Однако мы пока оставим монахов с их переживаниями и вернемся к Сунь У-куну. Повернувшись несколько раз вокруг собственной оси, он быстро добрался до горы Черного ветра и здесь, остановив свое облако, внимательно осмотрелся. Перед ним была чудесная гора. Весна стояла в полном разгаре.
Картина открывалась поистине великолепная.
Потоки мчатся по ущельям с ревом
И злобно брызжут пеною седой,
И пики - величавы и суровы -
Соперничают дикой красотой;
Повсюду тишь. Умолкли птичьи стаи.
Не видно человеческих следов,
И благоухать леса сильнее стали -
Густ аромат увядших трав, цветов…
Промчался ливень, небосвод обширный,
Казалось, стал и ярче и светлей,
И лес сосновый протянулся ширмой,
Колышет ветер изумруд ветвей.
Разросшихся зеленых трав сплетенья
Над пропастью свисают со скалы,
И гибкие ползучие растенья
Смоковниц пышных оплели стволы.
Здесь, на тропе, не встретится отшельник,
Топор в лесу не застучит вблизи,
И лишь журавль с подругой длинношеей
Склонились, клювы в воду погрузив…
Любуясь красивым пейзажем, Сунь У-кун вдруг услышал голоса. На покрытом душистой травой склоне горы кто-то разговаривал. Осторожно ступая, чтобы не быть услышанным, Сунь У-кун шмыгнул за скалу и, украдкой выглянув оттуда, увидел трех духов-оборотней, сидевших на земле. Наверху сидел какой-то черный человек, слева от него - даос и справа - ученый.
Говорили они напыщенно, громко. Разговор в основном шел о том, как устанавливать треножники и печи, о способах закладки киновари, свинца и ртути2 и о тех путях и способах, которые применяются в других религиозных учениях.
- А ведь послезавтра у меня день рождения, - смеясь сказал черный человек. - Надеюсь, что вы, уважаемые, окажете мне честь своим посещением.
- Мы каждый год празднуем день вашего рождения, почтенный князь, как же можем мы не явиться в этом году? - отвечал ученый в белых одеждах.
- Сегодня ночью я раздобыл одну драгоценность, - продолжал черный человек, - расшитую золотом рясу Будды. Вещь поистине великолепная. В честь дня своего рождения я завтра выставлю ее напоказ и приглашу всех даосских служителей, пусть придут поклониться рясе Будды. А пир мы назовем «Пиром в честь одеяния Будды». Что вы об этом скажете?
- Превосходно! Замечательно! - в восторге воскликнул даос. - Завтра я непременно буду у вас, хочу заранее поздравить вас с днем вашего рождения, а послезавтра приду на пир.
Сунь У-кун, услышав слова «Ряса Будды», сразу же решил, что речь идет о драгоценности, которую он ищет. Не в силах больше сдерживать своего гнева, он выскочил из-за скалы и, взмахнув посохом, крикнул:
- Наконец вы попались мне, разбойники! Украли мою рясу, да еще собираетесь устраивать какой-то Пир в честь одеяния Будды!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53