И все же в глубине ее сознания теплилось смутное сомнение. Ей почти казалось, что новый взлет его духа связан с тем, что она призналась в своей уловке. Словно он возрадовался тому, что освободил ее от этой монашеской маски, а теперь, предвкушая следующий шаг, ожидал, когда она окончательно раскроет лицо. Ей даже показалось, что в ходе того разговора, неделю назад, она совсем перестала контролировать развитие их отношений, словно они поменялись ролями: теперь учителем был он, а учеником — она.
Осторожно переступая, чуть-чуть выдвигая одну ногу перед другой, Сора изучала дно. Нога ее соскользнула в ямку, она ударилась пальцами о камень и вскрикнула.
— Что случилось? — спросил он. — Вы увидели змею? Она встала на месте, как вкопанная.
— Змею?
— Змеи кишат в этом благодатном крае. Сколько раз ловил я здесь рыбу и на мою лесу цеплялась змея, огромная, почти как…
— В воде? — вскричала Сора и бросилась прямо перед собой. От ужаса она потеряла ориентацию, но была уверена, что все равно выберется на берег.
— Ну да, но есть и змеи, гнездящиеся на суше.
Она снова закричала, на этот раз громче, спотыкаясь на скользких камнях, и Уильям уже больше не мог сохранить серьезность. Он взорвался хохотом и катался с боку на бок от переполнившего его веселья.
— Да никаких змей, — выдохнул он. — Нет здесь змей, но я бы отдал все на свете, лишь бы взглянуть сейчас на ваше лицо.
— Вы снова меня дразните? — вскричала она.
— Нет здесь змей. — Он снова засмеялся и вытер лицо плащом.
— Обещаете?
— Обещаю.
— Вы глупый осел. — Она подошла ближе на звук его смеха. — Как вы осмелились насмехаться надо мной? Кретин.
— Но-но, леди! — Уильям сел. — Я поступил с вами не хуже, чем вы со мной.
— Что вы хотите сказать?
— А монашка? Вы сказали мне, что вы монашка. И были, — он провел рукой дугу, — сотни других мелких уловок. Разве вы так не сказали?
Она не ответила, потому что не знала, что и ответить.
— Это такой страшный обман, как мне и кажется? — тихо спросил он,
— О, гораздо страшнее.
Несчастная, она размышляла: признаться ли в правде или продолжать лгать? И как много может она ему сказать? Ужасная трусость, нахмурив лицо, подумала она. Ей хотелось бы находиться где-то в другом, более безопасном месте, когда придется раскрыть свою уловку. Только не с глазу на глаз в лесу, где легко ее бросить. И еще лучше, если бы рядом был кто-то, способный остановить его, если он захочет отплатить ей затрещиной. Может быть, в присутствии лорда Питера, который признает свою роль в этом обмане. Решение было принято, и Сора прошептала тихо и, как она надеялась, естественно:
— Ой, я намочила себе рукава.
Уильям после некоторых колебаний принял эту перемену разговора, хотя голос его был полон отчаяния.
— Для вас просто беда не сохранить одежду сухой, правда?
Выжимая юбку, она согласилась:
— Да, я… — и замолчала, сбитая его словами с толку. — Что вы имеете в виду?
— Шшш, — резко оборвал ее он.
— Что еще?
— Тихо! — снова произнес он настойчиво. Сора напрягла слух, повернулась к окружавшему их лесу и поняла, что насторожило его.
— Уильям, вокруг нас повсюду кони и люди.
— Да. Идите сюда. — Он нащупал свою массивную трость и оторвался от камня, осторожно вошел в ручей неподалеку от нее. Она скользнула к нему, а он вскинул голову. — Забирайтесь на камни и не путайтесь под нога ми. — Он подождал, пока она сделала, как он хотел, потом спросил: — Что вы видите?
Ошеломленно она повторила: Видите?
— Сколько людей? Как они близко?
— Ох, Уильям, — начала она горько, но хруст сучьев и топот многочисленных ног не дали ей договорить.
— Мы нашли их, Бронни, — произнес грубый мужской голос. — Как и приказал Его Светлость.
— А ты уверен, что это они, Морт? — спросил Другой голос.
— Да, парочка уток у воды, которая только ждет, чтобы ее сунули в мешок, — откликнулся первый.
— А этот здоровяк слеп, ты говоришь? — снова спросил второй. — Если не так, то я не стал бы с ним и связываться.
— А девку я схвачу в любой момент, — усмехнулся первый голос.
— Что они говорят? — с возмущением спросила Сора. Она не понимала их быстрого отрывистого английского, но тон прозвучавших фраз ей не нравился.
Уильям подошел ближе, прижался спиной к большому камню, сжал руками трость.
— Они говорят, что желают искупаться. Сжавшись на камне, Сора одновременно жалела, что мальчиков здесь нет, чтобы помочь, и радовалась, что они вдали и в безопасности.
— Хватит болтать, мерзавец, возьми их, — приказал новый голос на английском, потом перешел на нормандский французский: — Лорд Уильям? Вас окружили двенадцать человек. Выходите из воды и сдавайтесь.
— А я насчитал не более чем семь, — спокойно ответил Уильям.
Никто не сказал ни слова, только Бронни запротестовал:
— А вы говорили, что он слепой!
— Нас восемь, — бросил старший.
— Значит, он не умеет считать, — хныкал Бронни.
— Разрази тебя гром! Он слеп, слава Господу, разве не ясно? Он слышит, но не видит. Давайте, возьмите их аккуратно. Милорд хочет сам проявить в отношении них свою нежность.
— Пригнись-ка, девочка, — пророкотал Уильям, подбираясь и готовясь отразить нападение.
Донесся плеск ног в ручье, а Бронни заныл:
— Постойте, я еще не снял обувку. Послышался удар, он отскочил и со стоном ступил в воду.
— Ну ладно, ладно, но я испортил свою новую обувь. Трость в руке Уильяма начала ритмично выписывать восьмерки, тихо и угрожающе посвистывая.
— Я беру его, — крикнул один из нападающих и бросился на слепого рыцаря.
Последовал резкий звук удара и крик боли, а Бронни произнес:
— Челюсть у него сломана.
Уильям засмеялся, громогласно, торжествующе и радостно.
Еще один нападающий бросился вперед, и Сора услышала, как воздух вышел из его легких, когда конец трости погрузился ему в живот.
— Давайте, негодяи, давайте, подлецы, — взывал к ним Уильям, как будто это были собравшиеся вокруг него коты. Он отразил еще одну атаку, отбив ее середи ной огромной дубовой трости.
Простолюдины тревожно зароптали и попятились, а предводитель их взревел:
— Взять его!
— Какой прекрасный командир, — презрительно про молвил Уильям. — А сам-то ты боишься взять меня?
В тяжелом и хриплом дыхании окружавших их мужчин чувствовалась свирепая безжалостность.
— Ладно! — Предводитель ступил в воду и распорядился: — Я схвачу за трость, а вы — вы все — наваливайтесь на него.
План предопределил поражение и удачу. Все больше нападавших бросались по ручью вперед под грозную трость Уильяма, пока он с громким всплеском не свалился в воду. Перепуганная Сора слышала их торжествующие крики, а могучий воин слабел под их ударами. Она вцепилась в огромный валун, на котором сидела, и вдруг под пальцами ее качнулся гладкий круглый камень. Он был довольно велик и достаточно тяжел — поднимать его пришлось двумя руками — но и мал ровно настолько, чтобы обхватить его ладонями.
— Я возьму женщину! — крикнул Бронни. И прежде чем в ее сознании созрел четкий план действий, Сора повернулась и обрушила камень Бронни на голову.
Удачный удар отбросил Бронни вниз, в самую гущу дерущихся, где ему еще перепало от его рассерженных напарников. Охваченная воодушевлением, Сора наклонилась и опустила свое оружие еще на несколько возникших перед ней голов, прежде чем камень вырвали у нее из рук и отбросили.
— Забери вас дьявол! — выругался главарь, стаскивая ее в воду.
— А говорили, будет легкая прогулка, — посетовал один холоп.
— А почему ж, ты думаешь, Его Светлость отправил восемь крепких мужиков схватить одного слепого и женщину? — простонал в ответ Бронни.
Эта логика в словах, прозвучавших из уст их столь бестолкового товарища, прекратила сетования нападавших. Уильяма и Сору вывели из ручья и посадили одного за другим на широкую конскую спину.
— Свяжите ему руки у нее на талии, — приказал предводитель. Голос его дрожал от ярости. — Он не станет спрыгивать, если этим свалит с коня и ее. И побыстрее, мы и так уж слишком задержались на землях Берков.
— А женщину нам связать тоже?
— Нет, — укоризненно отозвался главарь. — Вы что, не видите, что с ней? Она безвредна.
— Ха! — фыркнул Бронни. — Моя голова с этим не согласна.
Уильям, не знавший о ее участии в битве, спросил:
— Что вы сделали с нашим другом Бронни?
— Врезала ему камнем.
Уильям тихо засмеялся.
— Моя воинственная королева. Когда-нибудь я научу вас защищать себя так, как если бы вы были рыцарем. — Он застонал, когда затянули узлы на его связанных руках и перебросили их вокруг ее талии.
— Вы ранены?
— Только несколько ссадин, — ответил он с презрением. — Большей частью пострадала моя гордость.
— Не многие рыцари выстоят с палкой против восьмерых, — заметила она.
— Раньше я смог бы. — Голос его звучал ровно и непримиримо, и она ему поверила.
Ведомая на поводу, их лошадь двинулась шагом, потом перешла на рысь.
— Не можешь ты поторопить эту клячу? — прорычал предводитель.
— Нет, — ответил один из людей. — Пока на ней сидит лорд Уильям. Лорд Уильям и женщина.
Главарь подъехал к ним поближе и предупредил:
— Слушайте внимательно. Мы — отряд наемников…
— Отряд? Громкое название для одного наемника, командующего стадом необученных крепостных.
— …из восьми крепких мужчин…
— Восьми? — насмешливо спросил Уильям.
— По меньшей мере шести, — мрачно признал главарь. — Вы там никого не убили, только сломали пару костей. Вы мокрый, слепой человек, но когда-то вы были воином, поэтому я предупреждаю вас сейчас. Его светлость желает получить вас живыми, но мое терпение уже дошло до предела. Если вы не желаете ехать связанным по рукам и ногам и переброшенным через седло, как подстреленная дичь, не пытайтесь бежать.
— Я сделаю все, чтобы последовать этому мудрому совету, — с иронией ответил Уильям.
Предводитель оставил их и занял место впереди кавалькады. Отряд растянулся в одну цепочку, поспешно пробираясь меж ветвей и кустов, чтобы подальше убраться от возмездия лорда Питера Беркского. Они ворчали и плевались, сравнивали свои синяки и спорили.
Уильям и Сора постепенно приспособились к толчкам при езде, и Уильям пошевелил связанными руками.
— Вы можете их освободить? — тихо спросила Сора.
— Я могу отвязать их от вашей талии. Узлы такие тугие, что у меня пальцы свело. — Он продолжал рабо тать, осторожно растягивая веревку, и наконец довольно вздохнул. — Ну вот. — Он провел пальцами по ее плоскому животу. — Так намного лучше.
Сора дрогнула и рванулась в сторону.
— А если они увидят, что у вас руки свободны?
— Им нет до этого дела. Он прав, только глупец попытался бы сейчас сбежать, а я не вхожу в их число. Нет, от боя никто не уходит, но наши маленькие оруженосцы должны были слышать крики и находятся на пути к замку. Давайте наслаждаться поездкой, пока не прибудем к месту назначения, где бы это ни было. — Он снова сжал пальцы и обнял ее за талию. — Вы очень стройны. — Дыхание его коснулось ее шеи, и она снова дернулась. — И очень нервны. Я никогда бы и не предположил, что женщина вашего пожилого возраста, может быть так чувствительна к прикосновению руки. Вы никогда не были замужем?
— Нет. — Ее голос прозвучал ровнее и вдруг снова сорвался на визг.
— Уильям!
Его губы коснулись ее шеи и плеч, кольнули кожу Щетиной бороды. — Мне нравится запах гвоздик.
— Какая гладкая кожа, — он улыбнулся, — для женщины ваших пожилых лет.
— Уильям…
— И такая высокая упругая грудь. — Его руки двинулись выше, изучая, сжимая ее. — Для женщины ваших…
— Пожилых лет. — Ее руки поймали его руки и вернули их на седло. — Как долго вы знаете, сколько мне лет?
— Я вам уже говорил, что я не глупец. Клэру семь. Очень уж большая разница между сорокалетней пожилой женщиной и ее братом.
— Это совсем не невозможно! — запротестовала Сора.
— Но маловероятно. Как только я пришел к такому выводу, то дальше было уже несложно поставить знак равенства между таинственной девой из ванны и неприка саемой монашкой благородного происхождения. Неиз вестная родственница моей матери, наша экономка. Я да вал вам возможность рассказывать мне все.
Она покорно молчала и смогла только кивнуть. Этот кивок побудил его к еще одному вопросу.
— Леди Сора Роджет?
— Да, — прошептала она.
Уильям склонил ее к себе на грудь, чтобы смягчить ей тряску от езды. Его могучие руки нежно обвили ее талию, но в голове его возникал протест. Разве он нашел эту женщину, свою женщину, только для того, чтобы их убил какой-то неизвестный злодей, который боится показать свое лицо? Такого не могло случиться с ним в старые добрые времена, до того как зрение было отнято у него хитростью и обманом. В те времена он сражался бы за эту даму, защищал бы ее своим мечом, своим щитом. Теперь же он вынужден ехать вместе с врагами навстречу какой-то непредсказуемой судьбе. Он выругал бездействие, тяжким камнем висевшее на его душе, и пожалел, что череп не разбили кому-нибудь другому.
Они ехали до вечера, и лошадь под ними выбилась из сил под тяжестью их тел. Когда же птицы угомонились, а ветерок стал прохладным и усилился, они остановились напоить коней. Сора опустилась на землю осторожно, поскольку обувь ее осталась на берегу ручья Фингр-Брук. Ноги под ней подкосились, отказываясь слушаться после многочасовой езды. Уильям потянулся к ней, но Морт выставил ногу, и Уильям споткнулся о нее.
— Ха! Я позабочусь об этой красавице, — хохотнул Морт, подхватывая ее за талию.
Остальные засмеялись. Их злоба на слепого рыцаря еще совсем не утихла. Ободренный их поддержкой, Морт прижал Сору к себе и издал чмокающие звуки у ее уха.
— Пойдем со мной, миледи. Вам кто-то должен помочь и показать путь. Позвольте, я вам покажу огромные деревья, растущие в здешних лесах.
— Скорее уж пеньки, — прошипела Сора и впилась ему ногтями в глаза. Из-под ее ногтей хлынула кровь, а Морт завопил от ярости. Вырвавшись, она заковыляла по полянке прочь. Веселые крики всадников звенели у нее в ушах, рев догонявшего ее Морта толкал ее вперед.
Как она боялась, Боже, как она боялась.
Но еще один человек подключился к охоте: Уильям последовал за ними, ориентируясь на угрозы, звучавшие в лесу. Сора слышала, как он поймал неосмотрительного Морта и повернул его к себе. Она слышала, как Морт издал булькающий звук, когда Уильям обхватил его шею рукой и поднял в воздух. Она слышала, как треснула эта раздутая плоть, когда одним ударом могучего кулака Уильям вбил ругательства Морта назад ему в горло. Она слышала, как Уильям швырнул крепостного в группу кинувшихся на него наемников.
Кого она не могла видеть, так это Бронни, доблестного Бронни, который взмахнул древком своего лука и обрушил его Уильяму на затылок.
Сора слышала лишь звук удара и грохот от падения Уильяма в грязь.
Потом стало тихо, только хныканье Бронни нарушало вызванную общим потрясением тишину…
Главарь подошел к Уильяму и повернул его носком ноги.
— Ты убил его, Бронни?
— Здесь хоть есть кровать? — Камень под кончиками ее пальцев был сухим и холодным, но подъем по винтовой лестнице согрел Сору, как и гнев, бурливший в ее жилах. Люди, захватившие их, разошлись кто куда, когда они приехали в этот незнакомый дом, но Бронни остался, чтобы показывать им дорогу, и его новая обувь скрипела от перенесенного купания. Какой-то гигант нес Уильяма, перекинув его через плечо.
Кто они? Кто их таинственный господин? Как осмелились они захватить хозяина Беркского замка и его экономку на его же землях? Характерное сочетание запахов, свое у каждого замка, убедило ее, что она здесь прежде никогда не была. Так где же они? Лестница плавно перешла в ровную площадку, и они остановились; Бронни широко распахнул скрипящую дверь и ввел их куда-то
— Где мы? Есть ли здесь кровать для Уильяма? — снова спросила она, голос ее звучал отрывисто.
— Да, миледи.
Его французский раздражал грубыми согласными, но Сора сумела услышать в голосе Бронни раболепное заискивание. Резкость ее слов заставила его относиться к ней уважительно.
— То есть, надо сказать, нет, миледи. — Он застонал, натолкнувшись на ее острый локоть. — На полу есть тюфяк. Эту комнату мы приготовили специально для вас.
— Ты называешь эту темницу комнатой? — Она положила ладонь на стену и, не сдвигая с места ног, просто наклонилась в сторону, дотянулась другой рукой до противоположной стены. — Но тюфяк — лучше, чем ничего. Положите на него милорда Уильяма. Осторожней, вы, дурни! — Когда она склонилась над находящимся без сознания Уильямом, ухо ее уловило скрип шагов, кравшихся к двери. — Вы не можете уйти, пока я не получу воду и бинты, — отчетливо произнесла она, и шаги затихли.
— Ах, да, я спрошу господина.
Сора поднялась на ноги, охваченная яростью.
— Спроси его! Спроси его еще, угодно ли ему, чтобы лорд Уильям погиб из-за твоей глупости. Спроси его, как он относится к тому, что холопы не подчиняются приказам дочери барона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Осторожно переступая, чуть-чуть выдвигая одну ногу перед другой, Сора изучала дно. Нога ее соскользнула в ямку, она ударилась пальцами о камень и вскрикнула.
— Что случилось? — спросил он. — Вы увидели змею? Она встала на месте, как вкопанная.
— Змею?
— Змеи кишат в этом благодатном крае. Сколько раз ловил я здесь рыбу и на мою лесу цеплялась змея, огромная, почти как…
— В воде? — вскричала Сора и бросилась прямо перед собой. От ужаса она потеряла ориентацию, но была уверена, что все равно выберется на берег.
— Ну да, но есть и змеи, гнездящиеся на суше.
Она снова закричала, на этот раз громче, спотыкаясь на скользких камнях, и Уильям уже больше не мог сохранить серьезность. Он взорвался хохотом и катался с боку на бок от переполнившего его веселья.
— Да никаких змей, — выдохнул он. — Нет здесь змей, но я бы отдал все на свете, лишь бы взглянуть сейчас на ваше лицо.
— Вы снова меня дразните? — вскричала она.
— Нет здесь змей. — Он снова засмеялся и вытер лицо плащом.
— Обещаете?
— Обещаю.
— Вы глупый осел. — Она подошла ближе на звук его смеха. — Как вы осмелились насмехаться надо мной? Кретин.
— Но-но, леди! — Уильям сел. — Я поступил с вами не хуже, чем вы со мной.
— Что вы хотите сказать?
— А монашка? Вы сказали мне, что вы монашка. И были, — он провел рукой дугу, — сотни других мелких уловок. Разве вы так не сказали?
Она не ответила, потому что не знала, что и ответить.
— Это такой страшный обман, как мне и кажется? — тихо спросил он,
— О, гораздо страшнее.
Несчастная, она размышляла: признаться ли в правде или продолжать лгать? И как много может она ему сказать? Ужасная трусость, нахмурив лицо, подумала она. Ей хотелось бы находиться где-то в другом, более безопасном месте, когда придется раскрыть свою уловку. Только не с глазу на глаз в лесу, где легко ее бросить. И еще лучше, если бы рядом был кто-то, способный остановить его, если он захочет отплатить ей затрещиной. Может быть, в присутствии лорда Питера, который признает свою роль в этом обмане. Решение было принято, и Сора прошептала тихо и, как она надеялась, естественно:
— Ой, я намочила себе рукава.
Уильям после некоторых колебаний принял эту перемену разговора, хотя голос его был полон отчаяния.
— Для вас просто беда не сохранить одежду сухой, правда?
Выжимая юбку, она согласилась:
— Да, я… — и замолчала, сбитая его словами с толку. — Что вы имеете в виду?
— Шшш, — резко оборвал ее он.
— Что еще?
— Тихо! — снова произнес он настойчиво. Сора напрягла слух, повернулась к окружавшему их лесу и поняла, что насторожило его.
— Уильям, вокруг нас повсюду кони и люди.
— Да. Идите сюда. — Он нащупал свою массивную трость и оторвался от камня, осторожно вошел в ручей неподалеку от нее. Она скользнула к нему, а он вскинул голову. — Забирайтесь на камни и не путайтесь под нога ми. — Он подождал, пока она сделала, как он хотел, потом спросил: — Что вы видите?
Ошеломленно она повторила: Видите?
— Сколько людей? Как они близко?
— Ох, Уильям, — начала она горько, но хруст сучьев и топот многочисленных ног не дали ей договорить.
— Мы нашли их, Бронни, — произнес грубый мужской голос. — Как и приказал Его Светлость.
— А ты уверен, что это они, Морт? — спросил Другой голос.
— Да, парочка уток у воды, которая только ждет, чтобы ее сунули в мешок, — откликнулся первый.
— А этот здоровяк слеп, ты говоришь? — снова спросил второй. — Если не так, то я не стал бы с ним и связываться.
— А девку я схвачу в любой момент, — усмехнулся первый голос.
— Что они говорят? — с возмущением спросила Сора. Она не понимала их быстрого отрывистого английского, но тон прозвучавших фраз ей не нравился.
Уильям подошел ближе, прижался спиной к большому камню, сжал руками трость.
— Они говорят, что желают искупаться. Сжавшись на камне, Сора одновременно жалела, что мальчиков здесь нет, чтобы помочь, и радовалась, что они вдали и в безопасности.
— Хватит болтать, мерзавец, возьми их, — приказал новый голос на английском, потом перешел на нормандский французский: — Лорд Уильям? Вас окружили двенадцать человек. Выходите из воды и сдавайтесь.
— А я насчитал не более чем семь, — спокойно ответил Уильям.
Никто не сказал ни слова, только Бронни запротестовал:
— А вы говорили, что он слепой!
— Нас восемь, — бросил старший.
— Значит, он не умеет считать, — хныкал Бронни.
— Разрази тебя гром! Он слеп, слава Господу, разве не ясно? Он слышит, но не видит. Давайте, возьмите их аккуратно. Милорд хочет сам проявить в отношении них свою нежность.
— Пригнись-ка, девочка, — пророкотал Уильям, подбираясь и готовясь отразить нападение.
Донесся плеск ног в ручье, а Бронни заныл:
— Постойте, я еще не снял обувку. Послышался удар, он отскочил и со стоном ступил в воду.
— Ну ладно, ладно, но я испортил свою новую обувь. Трость в руке Уильяма начала ритмично выписывать восьмерки, тихо и угрожающе посвистывая.
— Я беру его, — крикнул один из нападающих и бросился на слепого рыцаря.
Последовал резкий звук удара и крик боли, а Бронни произнес:
— Челюсть у него сломана.
Уильям засмеялся, громогласно, торжествующе и радостно.
Еще один нападающий бросился вперед, и Сора услышала, как воздух вышел из его легких, когда конец трости погрузился ему в живот.
— Давайте, негодяи, давайте, подлецы, — взывал к ним Уильям, как будто это были собравшиеся вокруг него коты. Он отразил еще одну атаку, отбив ее середи ной огромной дубовой трости.
Простолюдины тревожно зароптали и попятились, а предводитель их взревел:
— Взять его!
— Какой прекрасный командир, — презрительно про молвил Уильям. — А сам-то ты боишься взять меня?
В тяжелом и хриплом дыхании окружавших их мужчин чувствовалась свирепая безжалостность.
— Ладно! — Предводитель ступил в воду и распорядился: — Я схвачу за трость, а вы — вы все — наваливайтесь на него.
План предопределил поражение и удачу. Все больше нападавших бросались по ручью вперед под грозную трость Уильяма, пока он с громким всплеском не свалился в воду. Перепуганная Сора слышала их торжествующие крики, а могучий воин слабел под их ударами. Она вцепилась в огромный валун, на котором сидела, и вдруг под пальцами ее качнулся гладкий круглый камень. Он был довольно велик и достаточно тяжел — поднимать его пришлось двумя руками — но и мал ровно настолько, чтобы обхватить его ладонями.
— Я возьму женщину! — крикнул Бронни. И прежде чем в ее сознании созрел четкий план действий, Сора повернулась и обрушила камень Бронни на голову.
Удачный удар отбросил Бронни вниз, в самую гущу дерущихся, где ему еще перепало от его рассерженных напарников. Охваченная воодушевлением, Сора наклонилась и опустила свое оружие еще на несколько возникших перед ней голов, прежде чем камень вырвали у нее из рук и отбросили.
— Забери вас дьявол! — выругался главарь, стаскивая ее в воду.
— А говорили, будет легкая прогулка, — посетовал один холоп.
— А почему ж, ты думаешь, Его Светлость отправил восемь крепких мужиков схватить одного слепого и женщину? — простонал в ответ Бронни.
Эта логика в словах, прозвучавших из уст их столь бестолкового товарища, прекратила сетования нападавших. Уильяма и Сору вывели из ручья и посадили одного за другим на широкую конскую спину.
— Свяжите ему руки у нее на талии, — приказал предводитель. Голос его дрожал от ярости. — Он не станет спрыгивать, если этим свалит с коня и ее. И побыстрее, мы и так уж слишком задержались на землях Берков.
— А женщину нам связать тоже?
— Нет, — укоризненно отозвался главарь. — Вы что, не видите, что с ней? Она безвредна.
— Ха! — фыркнул Бронни. — Моя голова с этим не согласна.
Уильям, не знавший о ее участии в битве, спросил:
— Что вы сделали с нашим другом Бронни?
— Врезала ему камнем.
Уильям тихо засмеялся.
— Моя воинственная королева. Когда-нибудь я научу вас защищать себя так, как если бы вы были рыцарем. — Он застонал, когда затянули узлы на его связанных руках и перебросили их вокруг ее талии.
— Вы ранены?
— Только несколько ссадин, — ответил он с презрением. — Большей частью пострадала моя гордость.
— Не многие рыцари выстоят с палкой против восьмерых, — заметила она.
— Раньше я смог бы. — Голос его звучал ровно и непримиримо, и она ему поверила.
Ведомая на поводу, их лошадь двинулась шагом, потом перешла на рысь.
— Не можешь ты поторопить эту клячу? — прорычал предводитель.
— Нет, — ответил один из людей. — Пока на ней сидит лорд Уильям. Лорд Уильям и женщина.
Главарь подъехал к ним поближе и предупредил:
— Слушайте внимательно. Мы — отряд наемников…
— Отряд? Громкое название для одного наемника, командующего стадом необученных крепостных.
— …из восьми крепких мужчин…
— Восьми? — насмешливо спросил Уильям.
— По меньшей мере шести, — мрачно признал главарь. — Вы там никого не убили, только сломали пару костей. Вы мокрый, слепой человек, но когда-то вы были воином, поэтому я предупреждаю вас сейчас. Его светлость желает получить вас живыми, но мое терпение уже дошло до предела. Если вы не желаете ехать связанным по рукам и ногам и переброшенным через седло, как подстреленная дичь, не пытайтесь бежать.
— Я сделаю все, чтобы последовать этому мудрому совету, — с иронией ответил Уильям.
Предводитель оставил их и занял место впереди кавалькады. Отряд растянулся в одну цепочку, поспешно пробираясь меж ветвей и кустов, чтобы подальше убраться от возмездия лорда Питера Беркского. Они ворчали и плевались, сравнивали свои синяки и спорили.
Уильям и Сора постепенно приспособились к толчкам при езде, и Уильям пошевелил связанными руками.
— Вы можете их освободить? — тихо спросила Сора.
— Я могу отвязать их от вашей талии. Узлы такие тугие, что у меня пальцы свело. — Он продолжал рабо тать, осторожно растягивая веревку, и наконец довольно вздохнул. — Ну вот. — Он провел пальцами по ее плоскому животу. — Так намного лучше.
Сора дрогнула и рванулась в сторону.
— А если они увидят, что у вас руки свободны?
— Им нет до этого дела. Он прав, только глупец попытался бы сейчас сбежать, а я не вхожу в их число. Нет, от боя никто не уходит, но наши маленькие оруженосцы должны были слышать крики и находятся на пути к замку. Давайте наслаждаться поездкой, пока не прибудем к месту назначения, где бы это ни было. — Он снова сжал пальцы и обнял ее за талию. — Вы очень стройны. — Дыхание его коснулось ее шеи, и она снова дернулась. — И очень нервны. Я никогда бы и не предположил, что женщина вашего пожилого возраста, может быть так чувствительна к прикосновению руки. Вы никогда не были замужем?
— Нет. — Ее голос прозвучал ровнее и вдруг снова сорвался на визг.
— Уильям!
Его губы коснулись ее шеи и плеч, кольнули кожу Щетиной бороды. — Мне нравится запах гвоздик.
— Какая гладкая кожа, — он улыбнулся, — для женщины ваших пожилых лет.
— Уильям…
— И такая высокая упругая грудь. — Его руки двинулись выше, изучая, сжимая ее. — Для женщины ваших…
— Пожилых лет. — Ее руки поймали его руки и вернули их на седло. — Как долго вы знаете, сколько мне лет?
— Я вам уже говорил, что я не глупец. Клэру семь. Очень уж большая разница между сорокалетней пожилой женщиной и ее братом.
— Это совсем не невозможно! — запротестовала Сора.
— Но маловероятно. Как только я пришел к такому выводу, то дальше было уже несложно поставить знак равенства между таинственной девой из ванны и неприка саемой монашкой благородного происхождения. Неиз вестная родственница моей матери, наша экономка. Я да вал вам возможность рассказывать мне все.
Она покорно молчала и смогла только кивнуть. Этот кивок побудил его к еще одному вопросу.
— Леди Сора Роджет?
— Да, — прошептала она.
Уильям склонил ее к себе на грудь, чтобы смягчить ей тряску от езды. Его могучие руки нежно обвили ее талию, но в голове его возникал протест. Разве он нашел эту женщину, свою женщину, только для того, чтобы их убил какой-то неизвестный злодей, который боится показать свое лицо? Такого не могло случиться с ним в старые добрые времена, до того как зрение было отнято у него хитростью и обманом. В те времена он сражался бы за эту даму, защищал бы ее своим мечом, своим щитом. Теперь же он вынужден ехать вместе с врагами навстречу какой-то непредсказуемой судьбе. Он выругал бездействие, тяжким камнем висевшее на его душе, и пожалел, что череп не разбили кому-нибудь другому.
Они ехали до вечера, и лошадь под ними выбилась из сил под тяжестью их тел. Когда же птицы угомонились, а ветерок стал прохладным и усилился, они остановились напоить коней. Сора опустилась на землю осторожно, поскольку обувь ее осталась на берегу ручья Фингр-Брук. Ноги под ней подкосились, отказываясь слушаться после многочасовой езды. Уильям потянулся к ней, но Морт выставил ногу, и Уильям споткнулся о нее.
— Ха! Я позабочусь об этой красавице, — хохотнул Морт, подхватывая ее за талию.
Остальные засмеялись. Их злоба на слепого рыцаря еще совсем не утихла. Ободренный их поддержкой, Морт прижал Сору к себе и издал чмокающие звуки у ее уха.
— Пойдем со мной, миледи. Вам кто-то должен помочь и показать путь. Позвольте, я вам покажу огромные деревья, растущие в здешних лесах.
— Скорее уж пеньки, — прошипела Сора и впилась ему ногтями в глаза. Из-под ее ногтей хлынула кровь, а Морт завопил от ярости. Вырвавшись, она заковыляла по полянке прочь. Веселые крики всадников звенели у нее в ушах, рев догонявшего ее Морта толкал ее вперед.
Как она боялась, Боже, как она боялась.
Но еще один человек подключился к охоте: Уильям последовал за ними, ориентируясь на угрозы, звучавшие в лесу. Сора слышала, как он поймал неосмотрительного Морта и повернул его к себе. Она слышала, как Морт издал булькающий звук, когда Уильям обхватил его шею рукой и поднял в воздух. Она слышала, как треснула эта раздутая плоть, когда одним ударом могучего кулака Уильям вбил ругательства Морта назад ему в горло. Она слышала, как Уильям швырнул крепостного в группу кинувшихся на него наемников.
Кого она не могла видеть, так это Бронни, доблестного Бронни, который взмахнул древком своего лука и обрушил его Уильяму на затылок.
Сора слышала лишь звук удара и грохот от падения Уильяма в грязь.
Потом стало тихо, только хныканье Бронни нарушало вызванную общим потрясением тишину…
Главарь подошел к Уильяму и повернул его носком ноги.
— Ты убил его, Бронни?
— Здесь хоть есть кровать? — Камень под кончиками ее пальцев был сухим и холодным, но подъем по винтовой лестнице согрел Сору, как и гнев, бурливший в ее жилах. Люди, захватившие их, разошлись кто куда, когда они приехали в этот незнакомый дом, но Бронни остался, чтобы показывать им дорогу, и его новая обувь скрипела от перенесенного купания. Какой-то гигант нес Уильяма, перекинув его через плечо.
Кто они? Кто их таинственный господин? Как осмелились они захватить хозяина Беркского замка и его экономку на его же землях? Характерное сочетание запахов, свое у каждого замка, убедило ее, что она здесь прежде никогда не была. Так где же они? Лестница плавно перешла в ровную площадку, и они остановились; Бронни широко распахнул скрипящую дверь и ввел их куда-то
— Где мы? Есть ли здесь кровать для Уильяма? — снова спросила она, голос ее звучал отрывисто.
— Да, миледи.
Его французский раздражал грубыми согласными, но Сора сумела услышать в голосе Бронни раболепное заискивание. Резкость ее слов заставила его относиться к ней уважительно.
— То есть, надо сказать, нет, миледи. — Он застонал, натолкнувшись на ее острый локоть. — На полу есть тюфяк. Эту комнату мы приготовили специально для вас.
— Ты называешь эту темницу комнатой? — Она положила ладонь на стену и, не сдвигая с места ног, просто наклонилась в сторону, дотянулась другой рукой до противоположной стены. — Но тюфяк — лучше, чем ничего. Положите на него милорда Уильяма. Осторожней, вы, дурни! — Когда она склонилась над находящимся без сознания Уильямом, ухо ее уловило скрип шагов, кравшихся к двери. — Вы не можете уйти, пока я не получу воду и бинты, — отчетливо произнесла она, и шаги затихли.
— Ах, да, я спрошу господина.
Сора поднялась на ноги, охваченная яростью.
— Спроси его! Спроси его еще, угодно ли ему, чтобы лорд Уильям погиб из-за твоей глупости. Спроси его, как он относится к тому, что холопы не подчиняются приказам дочери барона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45