— Волчица, — прошипела она. — Слава Пресвятой Деве, что вы привели меня тогда сюда отдохнуть, а то неизвестно, что бы она тут натворила. Полоумная.
С любопытством и в изумлении Джейн принялась допрашивать:
— Что она тебе сказала?
Из-за гнева Сора могла припомнить лишь одно:
— Она сказала, что Уильям женится на мне только потому, что ему со мной хорошо в постели.
— Н-да, — с юморком в голосе заметила Джейн. — Меня бы кто так оскорбил.
Сора пыталась совладать со своим ртом до тех пор, пока не разразилась смехом.
— Я теряю чувство достоинства, — простонала она а затем снова захохотала. — Разоралась, как какая-нибудь рыбная торговка на базаре, из-за ее слов, в то время как следовало бы приказать высечь ее за порчу имущества.
Она потерла лоб ладонью.
— Теперь совсем не усну. Одень меня, Мод, и я подготовлюсь к присяге.
Один за другим люди Уильяма опускались перед ним на колени и, вложив свои руки в его руки, приносили ему клятву верности. Они давали эту присягу раньше, а теперь она была дана повторно, и повтор этот был уместен, поскольку они тревожились за Уильяма. У сэра Мервина во время клятвы по морщинистым щекам сбегали слезы, сэр Рауль беспрестанно улыбался, сэр Иджайд и сэр Диллан дрожали от рвения; однако все они принесли клятву преданности с достоинством, и слова их доносились до каждого уголка огромного зала.
Затем на колени перед Сорой опустились ее люди. Один за другим они клали свои руки на ладони Соры и клялись перед Богом, что сохранят для своей госпожи ее земли. Они произносили эти слова отчетливо и громко, однако по окончании присяги с колен не поднялись.
Сэр Фрэнсис Уэйсский заговорил от их лица на правах старшего. С серьезным видом, потому что обстоятельства требовали глубоко продумать и взвесить каждую фразу, он произнес:
— Мы с удовлетворением приносим нашу клятву верности леди Соре Роджет. Однако мы должны задать вопрос, ответ на который нам необходимо знать, чтобы защитить себя и защитить земли леди Соры. Лорд Уильям был слеп длительное время. Вернется ли его слепота?
В груди у Соры защемило от негодования.
— Разве слепота играет такую важную роль?
Уильям коснулся ее рукой.
— Для воина — да. Они должны знать, буду ли я способен спасти их в случае осады или нет.
— Да, миледи, мы вовсе не хотим проявлять пренебрежения, однако, если лорд Уильям временами теряет зрение или рассудок, мы должны знать об этом, — пояснил сэр Дентон.
— Я понимаю, — успокоил их Уильям. — Я был бы вас менее высокого мнения, если бы вы побоялись задать этот вопрос. Но заверяю вас, мои благородные рыцари, у меня не было осложнений с тех пор, как леди Сора спасла меня своим целительным прикосновением. Я докажу вам это, когда мы отправимся подавлять взбунтовавшегося сэра Фрейзера.
Сэр Фрэнсис, а за ним и все остальные поднялись с колен, одобрительно бормоча.
— В таком случае мы с гордостью последуем за вами, милорд. Скоро ли мы выступаем?
Сора стиснула зубы при звуках радости, прозвучавших в их голосах, и еще более от той готовности, с которой согласился с ними Уильям:
— Очень скоро. Было бы глупо с нашей стороны дать ему подготовиться к осаде.
Рыцари отступили назад, и Уильям слегка подтолкнул локтем Сору:
— Не время ли для ужина?
— О, — вздрогнула Сора, унесенная далеко своими мыслями. — Разумеется, милорд.
Черты лица ее приобрели бесстрастное выражение, когда она повернулась и распорядилась накрывать столы. Уильям отпустил Сору, и если бы она только знала, как он оценил ее обеспокоенность. Интересно, такие же чувства испытывала его Энн, когда предстояло сражение? По каким-то необъяснимым причинам женщины немного ревновали мужчин к оружию. Казалось бы, им вместо этого следовало волноваться по поводу всех шлюх мира. Уильям не понимал женщин, но больше и не пытался разобраться в их странностях.
Вместо этого Уильям приготовился к еще одному испытанию для своего слуха. Николас — Уильям видел это — просматривал пергамент, испещренный нотными значками. Это был день его свадьбы, и он заслужил отдохновение от этого безжалостного бренчания. Уильям пытался быть справедливым по отношению к Николасу. Это был человек, который, без сомнения, влюбился впервые в жизни. Это Уильям понимал, ибо какой мужчина не влюбится в Сору? Однако, когда Уильям услышал, как Николас заявляет о своей страсти к Соре, к его жене, его Женщине, ему захотелось сделать из того кровавую отбивную. Уильям с трудом вспоминал о дружбе и благородстве, когда на его территорию вторгался браконьер.
И вообще, обожание Николаса уже дало повод для такого количества сплетен, что Уильям подумывал об объяснении с этим человеком. Он понимал, что Николас не производит впечатления на Сору; то, что он не производит впечатления на Сору, вообще было видно всякому невооруженным глазом. Тем не менее, всегда найдутся люди, которых хлебом не корми — дай посплетничать о тех, кто стоит выше, да помазать их дегтем, а брак этот возносил Сору на опасную высоту. Поэтому Уильям был поставлен перед выбором: следует ли ему запретить Николасу посвящать свои стишки Соре и дать людям повод почесать языки на предмет того, что он, мол, не вполне доверяет своей госпоже? Или же ему следует убедить себя, что Николас скоро уберется прочь вместе со своей досаждающей влюбленностью? В любом случае может образоваться питательная среда для сплетен о кошке, пробежавшей между Уильямом и его другом, а также между Уильямом и его женой. Первый порыв, который он ощутил как боец, был порыв к действию; однако как человек сообразительный он подозревал, что с большим успехом добьется своей цели, если станет демонстративно скучать.
Сидя во главе стола подле Соры, Уильям выслушивал шутки друзей по поводу брачной ночи и в нужных местах улыбался. Непристойный юмор со стороны дам вызвал румянец на щеках Соры и заставил ее забыть о стычке с Уильямом, и Уильям был этому несказанно рад. Однако он беспрестанно поглядывал на Николаса, который вовсю налегал на еду. Николас всегда налегал на еду, этому не могла помешать даже безответная любовь, однако к моменту окончания ужина Уильям понял, что пришла пора решаться. Следует ли ему встать и вмешаться заранее или же придется пострадать еще один вечер?
Однако с решением пришлось повременить. С той стороны, где восседал лорд Питер, поднялся Реймонд. Он обладал внушительным видом, который имели немногие; такой внешностью были наделены Уильям, лорд Питер и те рыцари, которые сумели бы добиться тишины в зале. И вот, когда большой зал стих, Реймонд поклонился в сторону свадебной пары, а затем еще раз — Соре. Взобравшись на свою скамью, он поставил одну ногу на стол и склонился к колену. Оруженосец поднес ему лютню, и, приняв ее, Реймонд произнес:
— Невеста — это царица дня, жена — царица ночи, а у меня есть песнь, в которой отражены мои чувства к самой очаровательной царице из всех. Сора, наша Сора, царица восхода и сумерек.
Сказав это, Реймонд запел такую красивую песню, от которой дух захватывало. Будучи настоящим музыкантом, он написал балладу о Соре, вызвавшую слезы на глазах присутствовавших. Даже Сора, заслушавшись песней, оказалась увлеченной мелодией настолько, что на какое-то время пренебрегла обязанностями хозяйки.
Уильям сначала встревожился, но затем успокоился, Все ж-таки, это не было предательством со стороны еще одного друга; это была поэзия, перед которой стишки Николаса оказались жалким лепетом. Уильям не мог объяснить причину того радостного возбуждения, которое он испытал от подобного поворота событий; отчего же изъявления любви Реймонда развеяли его страхи? И тем не менее, это случилось, и, скользя взором по лордам и их дамам, по слугам и челяди, Уильям понял, почему. Они смутились. Как смели они подумать, что Сора заигрывает с Николасом и Реймондом? Подумать-то они, конечно, могли, но, чем тяжелее были обвинения, тем эфемерней становились для этого основания. Николас прибыл сюда раньше всех остальных, и гости могли додумывать то, что произошло до их приезда. Ну а Реймонд? Он прибыл Значительно позднее, и никому не довелось видеть, чтобы он шушукался в каком-нибудь уголке с Сорой.
Песня смолкла в тот момент, когда Уильям улыбался от охватившей его радости, и тут же, лишь только стихли аплодисменты, поднялся еще один рыцарь.
— Я также хочу прочитать стихи, посвященные леди Соре, самой красивой женщине, которая была уведена у меня из-под носа.
Без всякой передышки он перешел к чтению стихов о несправедливых поворотах судьбы, которые слишком поздно привели его к Соре. Одна лишь красота Соры сделала ее недосягаемой для него; красота и тот факт, что она вышла замуж за самого могучего, самого крепкого воина Англии.
После того, как стих смех, поднялся еще один рыцарь, вдохновленный на импровизацию песни. Затем поднялся еще один, и еще, и все они воспевали Сору с различной талантливости. Скоро все это превратилось в более чем удобный случай покрасоваться, удержать Уильяма и Сору за столом в роли хозяина и хозяйки. Уильям терпел эти глупости до тех пор, пока не решил, что сплетням о Николасе и его любви нанесен сокрушительный удар. Тогда он встал и заключил Сору в свои объятия.
— Пора спать. — сказал он решительно.
Эти слова, вызвали самое бурное веселье за весь вечер, леди Джейн поднялась со своего места, а за ней последовали остальные женщины.
— Мы приготовим ее, милорд.
Уильям сопоставил ее непреклонность с собственным желанием и отпустил Сору.
— Как знаете. Только недолго.
Характер последовавших за этим пожеланием шуточек заставил Сору заподозрить, что все гости перебрали по части эля и вина. Она поспешила в верхние покои вместе с дамами и послушно стояла там, пока они раздевали ее и с глубоким смыслом укладывали ей волосы; не скромности ради, поскольку представить ее надо было в качестве образца физического совершенства, а для соблазна. Мужчины сбились в толпу, таща Уильяма так, словно он упирался, а не пробивался прочь из зала. Его поставили на ноги, без лишней хитрости стащили с него одежду и представили перед Сорой.
Женщины соблазнительно медленно убирали волосы с плеч Соры. Мужчины свистели и шаркали ногами, язвя по поводу мучительного вожделения, написанного на лице Уильяма, а лорд Питер прокричал:
— Если ты владеешь этим копьем так же славно, как ты владел своим копьем во время меле, то к утру Сора будет мертва.
— Нет, — успокоила его Джейн. — Она одолеет его вместе с его копьем. Женщины всегда выигрывают это сражение.
— Пока копье не поднимается снова, — примирительно заявил лорд Питер.
— Мы молим об этом! — прокричала Берта.
Исполняя свои обязанности, брат Седрик произнес:
— Леди Сора физически совершенна, за исключением ее зрения. Откажется ли от нее лорд Уильям из-за этой немощи?
— Никогда, — заверил Уильям, — Она спасительница моего зрения, жена сердца моего.
— Но как же она рассмотрит тело Уильяма? — озадачилась Джейн. — Она имеет полное право увидеть его и подтвердить свою готовность остаться его супругой.
Сора сделала шаг вперед и положила ладони на руки Уильяма.
— Этот вопрос я могу решить. Мне достаточно лишь…
Она пробежалась пальцами по его груди так, что мужчины застонали от удовольствия. Действия Соры были тут же вознаграждены, так как Уильям поднял ее на руки и понес к постели.
— Мы спросим ее утром, довольна ли она, — решила леди Джейн, выводя толпу в большой зал.
Легкий смех Соры зазвенел в воздухе, и тяжелая дверь с грохотом захлопнулась. Уильям опрокинул ее с глухим стуком на кровать.
— Уильям! — приподнялась на локтях Сора, сбросив волосы с лица. — Дай мне посмотреть на тебя.
Погоди, — прорычал он. — Я позабочусь о том, чтобы нас больше не потревожили.
Деревянная скамья, которую он потащил, заскрипела по полу. За ней последовал вышивальный столик, стоявший возле окна.
— А ты предвидишь визит? — с интересом спросила Сора.
— Ну, это слишком сильно сказано.
Уильям ухмыльнулся, придвинув тяжелую мебель вплотную к двери.
— Подозреваю. Были времена, когда под моим водительством прерывались интимные минуты, и я по дозреваю, что друзья мои вынашивают подобные нечестивые планы.
— Ты бы придвинул туда еще и сундук, — посоветовала Сора.
Хохотнув, Уильям пододвинул ее сундук так, что тот всей своей тяжестью преградил путь. Уильям было пошел назад к Соре, но передумал. Он встал на колени и открыл сундук, и Сора напрягла слух, чтобы понять, то он делает, однако Уильям почти тут же захлопнул его, и Сора вспомнила о подарках.
— Я еще не поблагодарила тебя за свадебные подарки. Благослови тебя Господь за то, что ты так поднял мой престиж в глазах всех остальных.
— Ты сама поднимаешь свой престиж в глазах всех остальных, — ответил Уильям. — Я лишь засвидетельствовал свое уважение к тебе.
Кровать прогнулась под его весом.
Сора сплела пальцы, внезапно ощутив тишину в комнате и то, что они остались наедине впервые за многие недели.
— Я тоже испытываю к тебе огромное уважение.
Коряво, подумала Сора, растерявшись от своего косноязычия. Сидя в кровати обнаженной, она почувствовала, как ей становится стыдно. Она подняла покрывало и забралась под него, натянув простыни на колени, на живот, на грудь, на плечи. Она подумала, не остановит ли Уильям ее, но он не остановил.
Несколько раз она начинала говорить, но на ум ей ничто не шло для оживленной беседы. Уильям продолжал молчать, и она подумала, не обиделся ли он. Неужели ее уловка с рейтузами так сильно расстроила Уильяма, что он не хочет иметь с ней никаких дел? Но тут Уильям откашлялся, и Сора поняла, что это не так.
В первый раз за лунный месяц они остались по-настоящему одни, и им было неловко. Все их прежние встречи были спонтанными, сладостными падениями из вертикального положения в горизонтальное. Сегодня ночью не нужны были ни спешные раздевания, ни тайные договоренности, ни какие-нибудь особенные соблазны. Они стали мужем и женой. Они имели полное право лежать в кровати вместе.
— Я говорил тебе, как ты очаровательно сегодня выглядела? — спросил он тихим бархатным басом.
— Спасибо.
Улыбка у нее вышла довольно натянутой, и она бросилась подыскивать какие-нибудь еще слова.
— Даже без моего нижнего белья?
Тут же ей пришла в голову мысль; зачем она напомнила Уильяму об этом?
Уильям заерзал на кровати.
— Ну да. Отсутствие кое-каких вещей под твоим на рядом все время напоминало мне о… мне понравилось. Да.
Снова воцарилась тишина, пока Сора не вспомнила что надо спросить:
— А ты выиграл ту игру в мяч?
— Да. Да, моя команда победила с небольшим перевесом. Мы сначала проигрывали, но, когда ты пришла, я заиграл хорошо, и мы победили.
Он снова заерзал, немного ближе, и Сора почувствовала небольшое облегчение.
— Мне понравились твои друзья, — с готовностью произнесла она.
Уильям тихо засмеялся.
— Все?
— Большинство, — уступила она, торжественно глядя на него.
— А ты понравилась им.
Подняв покрывало, Уильям скользнул под него и прижался к Соре.
Она села, сел и он, бедра их тесно прижались, руки соприкоснулись.
Не отодвинуться ли ей? А вдруг он подумает, что она его сторонится, или решит, что она освобождает для него место?
Уильям двинул бедрами, и Сора съехала в сторону, так что решать ей ничего не пришлось.
— А тебе понравились эти меха?
Он вытащил что-то руками из-под одеяла.
— От них дух захватывает.
Сора хотела сказать это от всего сердца, но перестаралась и ответила так, словно успокаивала его.
— Я надеялся на то, что тебе понравится.
Его огромные руки придвинулись к ней ближе, и ее колени ощутили бархатное прикосновение.
— Из всех этих шкурок можно сшить тебе накидку. Из всех, кроме одной, и догадайся, что мы с ней сделаем?
Сора сидела очень смирно, не в состоянии догадаться, что так возбуждающе щекотало ее ногу. Ласковое бархатное поглаживание заскользило вверх по ее ноге, и Сора потянулась, чтобы на ощупь определить, что это такое.
Отведя в сторону ее руку, Уильям произнес с придыханием:
— Нет. Это моя часть свадебного подарка.
Захватывающая дух ласка переместилась на торс Соры, и от острого прилива удовольствия мускулы ее живота Расслабились.
— Уильям, — задохнулась она. — Это один из соболей?
— Да. Он погладил мехом ее шею. — А что мы будем с ним делать?
Уильям надавил ей на плечо.
— Ляг, — потребовал он. — Я покажу.
Ее пробудило царапанье в дверь. Вставать ей не хотелось. Господи, после прошедшей ночи ей вообще не хотелось покидать постель, и особенно в этот холодный предрассветный час. Однако царапанье возобновилось, и продолжительный, скорбный писк, чувство долга и осознание того, что Була ни за что не отступится, заставили Сору выбраться из теплого гнездышка на груди Уильяма.
— Ну же, Була, — прошептала она, набрасывая на себя коричневое домашнее платье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45