Но Синелапка уже остановилась перед матерью.
Глаза Лунницы были полуоткрыты.
«Слава Звездному племени!»
- Лунница! Лунница! - плача, Синелапка принялась подталкивать мать носом, ожидая, что ее обмякшее тело поднимется с земли. Но мать лишь бессильно завалилась набок.
Синелапка в отчаянии посмотрела матери в глаза:
- Это же я, Синелапка! Очнись, мама!
Но она напрасно ожидала, что мать узнает ее. Пустые глаза Лунницы смотрели куда-то сквозь нее, и в них не было ничего, только отражались серые облака, бежавшие по низкому утреннему небу.
- Синелапка, - раздался за ее спиной негромкий голос Острозвезда. Она резко обернулась и подняла глаза на предводителя.
- Почему она не встает? - прошептала Синелапка.
Острозвезд печально покачал головой:
- Она умерла, Синелапка.
- Неправда! Она не могла умереть! - Синелапка снова обернулась к матери, обхватила ее лапами и встряхнула. - Она не может! Мы ведь сражались, как воители, а не как одиночки или бродяги! Воители не убивают друг друга без причины!
И тут она услышала недовольное ворчание Ястребка. Обернувшись, Синелапка увидела, что целитель племени Ветра сидит всего в хвосте от нее.
- Она пыталась уничтожить наши запасы целебных трав, - рявкнул он. - Разве это не причина? Или мы должны были позволить вам лишить нас лекарств перед началом суровой поры Голых деревьев?
- Но ведь Звездное племя велело нам сделать это! - пролепетала Синелапка, в отчаянии глядя на Острозвезда. - У нас не было выбора. - Она попыталась поймать взгляд предводителя, но тот отвел глаза. - Они сами нам сказали, правда же? Все слышали, что сказал Гусохвост!
Ястребок презрительно фыркнул и встал с земли.
- Выходит, вы рисковали жизнями и честью, доверившись словам Гусохвоста? - Взмахнув хвостом, он повернулся и пошел прочь.
- Что это значит? - прошептала Синелапка. Выходит, все это было напрасно? Лунница погибла зря? Но нет, этого не может быть! Наклонившись, она снова принялась толкать мать носом. - Очнись! - попросила Синелапка, глотая слезы. - Это была ошибка. Ты не должна умирать!
Синелапка почувствовала, как нежная лапа Ветреницы оттаскивает ее в сторону, а потом она увидела, как Острозвезд молча приблизился и взял Лунницу зубами за загривок.
В жуткой тишине предводитель потащил мертвую кошку по раскисшей земле чужого лагеря. Вырвавшись из лап Ветреницы, Синелапка нагнала его и побежала рядом, прижимаясь мордой к мокрой материнской шерсти. От нее все еще пахло нежностью и детской.
«Вернись, пожалуйста! Ты же обещала взять нас в лес, чтобы набрать мха для подстилок! Ты обещала…»
- Лунница? - раздался с вершины холма испуганный крик Снеголапки. Завидев скорбную процессию, белоснежная ученица кубарем скатилась со склона и принялась лихорадочно вылизывать мокрую шерсть Лунницы.
- Она тяжело ранена? - выкрикивала она, не переставая работать языком. - Пышноус занимается с Безухом. Позвать его?
Синелапка безжизненно посмотрела на сестру.
- Она умерла, - еле слышно прошептала она.
- Нет! - отчаянный крик Снеголапки оборвался, превратившись в жалобный стон, и она рухнула на землю рядом с телом матери. Когда Острозвезд потащил Лунницу дальше по склону, Синелапка упала животом в слякоть и зарылась носом в белую шерсть сестры. - Она обещала, что никогда нас не оставит, - прорыдала Снеголапка.
- Все в порядке, - солгала Синелапка, пытаясь собрать последние остатки сил. - Теперь я позабочусь о тебе вместо нее.
Снеголапка в бешенстве посмотрела на нее:
- Не нужно обо мне заботиться! Ты мне не нужна! Мне нужна мама!
Вскочив, она бросилась вверх следом за Острозвездом.
Синелапка молча посмотрела ей вслед. Она знала, что все равно будет заботиться о сестре, хочет она этого или нет.
Синелапка увидела Вихрегона, тот скрылся за гребнем холма. Почему он не остановился? Неужели ему безразлично, что Лунница погибла? Синелапка ожидала, что сердце ее сейчас разорвется от этой новой боли, но с удивлением поняла, что ничего не чувствует. Ей не было дело до Вихрегона. Отныне она будет заботиться о Снеголапке и о своем племени и больше никогда не потеряет тех, кого любит - по крайней мере, так, как сегодня.
Встав с земли, Синелапка молча, зашагала следом за своими соплеменниками, и опустевшее сердце глухо стучало в ее груди.
Когда Грозовые коты, покинув пустошь, перешли границу возле Четырех деревьев, дождь прекратился. Стоило разгромленным воителям ступить под сень могучих дубов, как ветер стих и ветви застыли над кошачьими головами.
Что означала эта тишина? Был ли это знак, посланный Звездным племенем? Что предки хотели сказать своим молчанием? Возможно, они порицали своих детей и осуждали их за нападение на лагерь соседей? А может, они оплакивали Лунницу?
Запрокинув голову, Синелапка долго смотрела на тяжелые ветви, покрытые мокрой черной корой. Внезапно острый шип одиночества пронзил ее сердце. Сгорбившись, она поплелась дальше.
Пестролапка сильно хромала, однако повязка из паутины остановила кровотечение. Рябинка все еще опиралась на плечо Вихрегона, а тот твердо шагал рядом, ни на миг не сводя глаз с пестрой кошки. Змеезуб и Ветреница помогали Острозвезду тащить тело Лунницы. Пышноус молча, шагал рядом с Безухом, приглядывая за все еще пошатывавшимся воином.
Снеголапка плелась следом за ними, волоча по земле свой облепленный грязью хвост.
Синелапка хотела было догнать ее, но что она могла сказать сестре? Разве были на свете слова, которые могли бы утешить их горе? Шедший впереди Камнехвост остановился и обернулся. Глаза его были полны сочувствия. Он не сказал ни слова, но молча, дождался, пока Синелапка поравняется с ним, и пошел рядом, подбадривая ее своим молчаливым присутствием. Кровь все еще сочилась из раны на его плече. Должно быть, царапина была очень глубокой.
- Пышноус осмотрел твою рану? - спросила Синелапка, удивляясь тому, насколько твердо прозвучал ее голос.
- Ничего страшного. Я могу подождать до возвращения в лагерь.
Больше никто из них не произнес ни слова. В полной тишине они брели через лес обратно в лагерь.
Когда они добрались до входа, Смерч и Космач уже кружили вокруг своих раненых товарищей, шерсть у них стояла дыбом от тревоги. Выбежавшая из детской Горностайка с испуганным криком бросилась к Безуху и принялась обнюхивать его шерсть, ища следы ранений.
Гусохвост, позевывая, выбрался из папоротников.
- Ну, как все прошло? - спросил он и тут же в ужасе вытаращил глаза, когда Острозвезд положил перед ним мертвое тело Лунницы.
- Я не знаю, удалось ли ей перед смертью уничтожить их припасы, - прорычал он.
Гусохвост разинул рот, но не смог произнести ни слова.
- Ты убил ее! - Синелапка вздрогнула от громкого визга Ветреницы. Грозовая воительница подскочила к целителю и тяжелым ударом лапы опрокинула его на землю. Встав над распростертым Гусохвостом, Ветреница прошипела ему в морду:
- Доволен? На этот раз твои дурацкие предсказания принесли смерть одной из твоих соплеменниц!
- Прекрати! - крикнул Острозвезд.
Но Ветреница уже занесла лапу, выпустив острые когти.
Змеезуб и Пятнистый едва успели оттащить ее от потрясенного целителя. Им пришлось удерживать Ветреницу с двух сторон, пока Гусохвост, кряхтя, поднялся с земли и отряхнул свою косматую шерсть.
Зяблица, Шаркун и Сорняк выбежали из-под ветвей поваленного дерева.
- Вы потерпели поражение? - ахнула Зяблица. Казалось, она просто не могла поверить своим глазам.
- Нам пришлось отступить, - кивнул Острозвезд. - И еще… Лунница погибла.
Горестный вопль раздался из детской. Алосветик подбежала к телу Лунницы и, упав на землю рядом с ней, уткнулась носом в ее шерсть.
- Что случилось?
Репейник, Неженка и Розочка посеменили было следом за матерью, но резко остановились, увидев, что она плачет над мертвым телом.
Обернувшись к Синелапке, Неженка уставилась на нее круглыми от изумления глазами.
- Лунница… правда… умерла? - прошептала она.
Синелапка отвернулась. Слова застряли у нее в горле. Когда молчание стало невыносимым, она покосилась на Снеголапку, но ее сестра тоже смотрела в землю.
Камнехвост вышел вперед и сурово посмотрел на Гусохвоста:
- Ты не должен был посылать нас в эту битву!
- А при чем тут я? - невозмутимо ответил Гусохвост. - Я всего лишь истолковал знак, поданный Звездным племенем.
- Возможно, тебе стоит научиться предсказывать погоду, вместо того чтобы заниматься всяким вздором! - рявкнула Зяблица, вставая рядом с Камнехвостом. - Неужели Звездное племя послало бы такой ливень, если желало бы нам победы?
Сощурив глаза, Солнцесвет выразительно посмотрел на Вихрегона и Змеезуба, а потом медленно произнес:
- Мне показалось, что Гусохвоста больше интересовали желания соплеменников, чем воля Звездного племени.
Острозвезд решительно вышел из толпы и посмотрел на котов.
- Довольно! - прорычал он. - Гусохвост не виноват в том, что мы потерпели поражение. Все воины рискуют жизнями ради своего племени. Так учит Воинский закон. А теперь пусть целители займутся теми, кому нужна помощь. Наши споры не помогут раненым.
Пышноус поспешно бросился вперед.
- Я сейчас приготовлю нужные травы!
Гусохвост торопливо засеменил за ним.
- Ты можешь сколько угодно прятаться от своих соплеменников, - процедила ему вслед Ветреница. - Но ответ ты будешь держать не перед нами, а перед Звездным племенем!
У Синелапки подогнулись лапы. Она не могла отделаться от страшного подозрения, что Гусохвост виноват в смерти ее матери.
Когда раненые коты, хромая, побрели за целителями, Горностайка и Алосветик отправились собирать мяту, росшую возле детской, и душистый розмарин, которого было много рядом с воинской палаткой. Застыв от холода, Синелапка смотрела, как они молча натирают травами неподвижное тело Лунницы. Зяблица и Сорняк бережно подвернули вялые лапы Лунницы ей под грудку и стали вылизывать ее перепачканную грязью шерсть.
- Вы будете ночью сидеть над ней? - тихий вопрос Горностайки вывел Синелапку из горестного оцепенения.
Оказалось, что кошки и старейшины уже закончили свою работу, и теперь тело Лунницы лежало посреди поляны. Она была такая чистая, вылизанная и спокойная, что казалась спящей. Дождевые тучи рассеялись, и солнце сверкало на верхушках деревьев, окрашивая их в розовый цвет. Шерсть Лунницы отливала серебром.
И тут Синелапка почувствовала такую боль, что едва смогла вздохнуть. Она вспомнила, как впервые открыла глаза в детской и с изумлением поняла, какая у нее красивая мама. Она отдала бы все на свете, чтобы снова очутиться в тишине детской, лежать под материнским боком, прислушиваясь к теплому дыханию Лунницы и ожидая ее пробуждения.
- Вы будете бодрствовать над телом? - повторила Горностайка.
Дикая ярость поднялась откуда-то со дна желудка Синелапки.
- Зачем вы это сделали? Зачем вы сделали ее такой, будто она просто спит? Она умерла! - задыхаясь, прокричала она и посмотрела на Снеголапку, но в глазах сестры была только боль. Казалось, она ничего не видела и не слышала.
Солнцесвет вышел из тени Скалы и молча положил хвост на плечо Синелапки.
- Никто не пытается сделать вид, будто Лунница жива. Но знай, что она сейчас в Звездном племени, вместе с нашими предками. И оттуда она будет вечно присматривать за тобой, как делала это здесь, на земле. Она никогда не покинет тебя, Синелапка.
Но горе Синелапки было так велико, что ей не нужны были утешения. Отшатнувшись от глашатая, она громко крикнула:
- Неправда! Все неправда! Она покинула меня! Я не хочу, чтобы она уходила в Звездное племя! Я хочу, чтобы мама была здесь, чтобы я могла ее видеть и говорить с ней!
Солнцесвет твердо выдержал ее взгляд.
- Ты увидишь ее во сне, Синелапка. Я обещаю тебе, что увидишь.
Подавив рвущееся из горла рыдание, Синелапка скорчилась возле тела Лунницы. Снеголапка села рядом, прижавшись к сестре. Вместе они зарылись носами в холодную материнскую шерсть.
Запах мяты и розмарина заглушил знакомый запах, и от этого боль в сердце Синелапки стала еще сильнее. Время шло, тени росли, все новые и новые Грозовые коты присоединялись к их молчаливому прощанию.
Синелапка ощущала тепло их шерсти, еще более заметное, по сравнению с холодом материнского тела. Она сильнее уткнулась носом в бок Лунницы, пытаясь отыскать хоть крупицу тепла в ее шерсти. Но та была холодна, как земля.
«Мама обещала, что всегда будет рядом. Почему ей пришлось умереть?»
Глава X
- Мышиный помет!
Слегка расслабив когти, Синелапка принялась спускаться вниз по стволу березы. Белка оказалась слишком шустрой и проворно скрылась в верхних ветвях, запорошив снегом головы охотников.
Солнцесвет ловко увернулся от снега.
- Не расстраивайся, - сказал он. - На глубоком снегу белки всегда оказываются проворнее охотников, поскольку они легче и снег выдерживает их вес.
«Да что ты говоришь?» - сердито подумала про себя Синелапка. Она до сих пор не могла привыкнуть к своему новому наставнику и страшно тосковала по Камнехвосту. Тот никогда не обращался с ней, как с мышеголовой тупицей! К сожалению, ранение, полученное в битве с племенем Ветра, оказалось довольно серьезным, и Камнехвосту пришлось раньше срока перебраться в палатку старейшин.
Синелапке дали в наставники Солнцесвета. Ветреница и Алосветик все уши прожужжали о том, как ей необыкновенно повезло тренироваться под руководством самого глашатая, но у Синелапки на этот счет было свое мнение. Она вовсе не считала Солнцесвета таким уж замечательным наставником.
Если бы она лучше выследила эту несчастную белку, той ни за что не удалось бы улизнуть!
Синелапка целое утро бегала по лесу в поисках дичи, а нашла всего лишь одну-единственную белку - да и ту упустила! Когда недовольная собой ученица плюхнулась в глубокий снег у корней дерева, до нее донесся ликующий крик Снеголапки:
- А я знаю, как выманить дичь из нор!
- И как же? Поорать погромче? - насмешливо фыркнула Синелапка. Неужели ее сестра никогда не научится разговаривать тихо?
- Как? - спросил Птицехвост, поманив к себе ученицу. Снеголапка, как заяц, поскакала к нему через снег, оставляя на мягком белом покрове неглубокий след от своего живота.
Львинолап вскочил на корень рядом с Синелапкой. Он стал оруженосцем всего пол-луны назад, но ростом уже догнал Синелапку, и был полон самоуверенности новичка. За время своего ученичества Львинолап поймал двух мышей, не побывал ни в одной битве и был абсолютно уверен в том, что на свете нет ничего лучше, чем быть оруженосцем.
Синелапка насупилась, когда Львинолап уселся возле нее. Почему он не может держаться поближе к своему наставнику и оставить ее в покое?
- Интересно, что она придумала, да? - спросил Львинолап.
- Ни капельки, - отрезала Синелапка. - Самое главное, что своими воплями она распугала всю дичь, которая еще не успела попрятаться в норы.
- Не ворчи, - пихнул ее носом Львинолап. - У Снеголапки часто бывают замечательные идеи!
Синелапка потерла лапой нос, пытаясь отогреть его.
- Да, неужели? Возможно, она думает, что если очень долго и очень громко кричать, то все лесные мыши и птицы сами сбегутся посмотреть, что происходит?
Но Львинолап пропустил ее слова мимо ушей.
- А мне нравится снег, - сообщил он, заворожено глядя на деревья. - Все выглядит таким чистеньким и красивым!
- Да тебе все нравится, - проворчала Синелапка, давая волю дурному настроению.
Спрыгнув с корня, она плюхнулась в глубокий сугроб. Холодно, конечно, но все равно лучше, чем слушать болтовню Львинолапа!
«Бывают же на свете коты, у которых всегда превосходное настроение!»
С тех пор, как Львинолап перебрался в палатку оруженосцев, там не стало ни сна, ни покоя. Он вечно шутил, смеялся, дразнился и устраивал кутерьму. Когда Львинолап находился в палатке, Нежнолапка, Розолапка и Остролапник, раньше его звали Репейник, хохотали до упаду и всюду носились.
Даже Снеголапка заметно повеселела.
«Предательница! Быстро же она забыла Лунницу!» - подумала Синелапка.
Златолапка тоже перебралась в палатку оруженосцев, и теперь там было тесно, как когда-то в детской. Синелапка завидовала Пестролапке и Лоскутнику. Они теперь стали воинами и получили новые имена - Пестролапая и Лоскут. Но, самое главное, они теперь наслаждались покоем и тишиной воинской палатки. Воины не будят своих товарищей среди ночи, чтобы пригласить их полюбоваться луной, и не находят ничего забавного в том, чтобы подложить в подстилку жука!
«Счастливчики - Пестролапая и Лоскут!»
Выбираясь из сугроба, Синелапка мрачно думала о том, что хорошо бы иметь длинные-предлинные лапы и никогда больше не волочиться животом по снегу. Теперь вся шерсть у нее под брюхом была в мелких белых ледышках, которые потом замучаешься вычищать. Добравшись до места, где стояли Снеголапка и Птицехвост, Синелапка отряхнула снег с усов и проворчала:
- Ну и каков же план?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Глаза Лунницы были полуоткрыты.
«Слава Звездному племени!»
- Лунница! Лунница! - плача, Синелапка принялась подталкивать мать носом, ожидая, что ее обмякшее тело поднимется с земли. Но мать лишь бессильно завалилась набок.
Синелапка в отчаянии посмотрела матери в глаза:
- Это же я, Синелапка! Очнись, мама!
Но она напрасно ожидала, что мать узнает ее. Пустые глаза Лунницы смотрели куда-то сквозь нее, и в них не было ничего, только отражались серые облака, бежавшие по низкому утреннему небу.
- Синелапка, - раздался за ее спиной негромкий голос Острозвезда. Она резко обернулась и подняла глаза на предводителя.
- Почему она не встает? - прошептала Синелапка.
Острозвезд печально покачал головой:
- Она умерла, Синелапка.
- Неправда! Она не могла умереть! - Синелапка снова обернулась к матери, обхватила ее лапами и встряхнула. - Она не может! Мы ведь сражались, как воители, а не как одиночки или бродяги! Воители не убивают друг друга без причины!
И тут она услышала недовольное ворчание Ястребка. Обернувшись, Синелапка увидела, что целитель племени Ветра сидит всего в хвосте от нее.
- Она пыталась уничтожить наши запасы целебных трав, - рявкнул он. - Разве это не причина? Или мы должны были позволить вам лишить нас лекарств перед началом суровой поры Голых деревьев?
- Но ведь Звездное племя велело нам сделать это! - пролепетала Синелапка, в отчаянии глядя на Острозвезда. - У нас не было выбора. - Она попыталась поймать взгляд предводителя, но тот отвел глаза. - Они сами нам сказали, правда же? Все слышали, что сказал Гусохвост!
Ястребок презрительно фыркнул и встал с земли.
- Выходит, вы рисковали жизнями и честью, доверившись словам Гусохвоста? - Взмахнув хвостом, он повернулся и пошел прочь.
- Что это значит? - прошептала Синелапка. Выходит, все это было напрасно? Лунница погибла зря? Но нет, этого не может быть! Наклонившись, она снова принялась толкать мать носом. - Очнись! - попросила Синелапка, глотая слезы. - Это была ошибка. Ты не должна умирать!
Синелапка почувствовала, как нежная лапа Ветреницы оттаскивает ее в сторону, а потом она увидела, как Острозвезд молча приблизился и взял Лунницу зубами за загривок.
В жуткой тишине предводитель потащил мертвую кошку по раскисшей земле чужого лагеря. Вырвавшись из лап Ветреницы, Синелапка нагнала его и побежала рядом, прижимаясь мордой к мокрой материнской шерсти. От нее все еще пахло нежностью и детской.
«Вернись, пожалуйста! Ты же обещала взять нас в лес, чтобы набрать мха для подстилок! Ты обещала…»
- Лунница? - раздался с вершины холма испуганный крик Снеголапки. Завидев скорбную процессию, белоснежная ученица кубарем скатилась со склона и принялась лихорадочно вылизывать мокрую шерсть Лунницы.
- Она тяжело ранена? - выкрикивала она, не переставая работать языком. - Пышноус занимается с Безухом. Позвать его?
Синелапка безжизненно посмотрела на сестру.
- Она умерла, - еле слышно прошептала она.
- Нет! - отчаянный крик Снеголапки оборвался, превратившись в жалобный стон, и она рухнула на землю рядом с телом матери. Когда Острозвезд потащил Лунницу дальше по склону, Синелапка упала животом в слякоть и зарылась носом в белую шерсть сестры. - Она обещала, что никогда нас не оставит, - прорыдала Снеголапка.
- Все в порядке, - солгала Синелапка, пытаясь собрать последние остатки сил. - Теперь я позабочусь о тебе вместо нее.
Снеголапка в бешенстве посмотрела на нее:
- Не нужно обо мне заботиться! Ты мне не нужна! Мне нужна мама!
Вскочив, она бросилась вверх следом за Острозвездом.
Синелапка молча посмотрела ей вслед. Она знала, что все равно будет заботиться о сестре, хочет она этого или нет.
Синелапка увидела Вихрегона, тот скрылся за гребнем холма. Почему он не остановился? Неужели ему безразлично, что Лунница погибла? Синелапка ожидала, что сердце ее сейчас разорвется от этой новой боли, но с удивлением поняла, что ничего не чувствует. Ей не было дело до Вихрегона. Отныне она будет заботиться о Снеголапке и о своем племени и больше никогда не потеряет тех, кого любит - по крайней мере, так, как сегодня.
Встав с земли, Синелапка молча, зашагала следом за своими соплеменниками, и опустевшее сердце глухо стучало в ее груди.
Когда Грозовые коты, покинув пустошь, перешли границу возле Четырех деревьев, дождь прекратился. Стоило разгромленным воителям ступить под сень могучих дубов, как ветер стих и ветви застыли над кошачьими головами.
Что означала эта тишина? Был ли это знак, посланный Звездным племенем? Что предки хотели сказать своим молчанием? Возможно, они порицали своих детей и осуждали их за нападение на лагерь соседей? А может, они оплакивали Лунницу?
Запрокинув голову, Синелапка долго смотрела на тяжелые ветви, покрытые мокрой черной корой. Внезапно острый шип одиночества пронзил ее сердце. Сгорбившись, она поплелась дальше.
Пестролапка сильно хромала, однако повязка из паутины остановила кровотечение. Рябинка все еще опиралась на плечо Вихрегона, а тот твердо шагал рядом, ни на миг не сводя глаз с пестрой кошки. Змеезуб и Ветреница помогали Острозвезду тащить тело Лунницы. Пышноус молча, шагал рядом с Безухом, приглядывая за все еще пошатывавшимся воином.
Снеголапка плелась следом за ними, волоча по земле свой облепленный грязью хвост.
Синелапка хотела было догнать ее, но что она могла сказать сестре? Разве были на свете слова, которые могли бы утешить их горе? Шедший впереди Камнехвост остановился и обернулся. Глаза его были полны сочувствия. Он не сказал ни слова, но молча, дождался, пока Синелапка поравняется с ним, и пошел рядом, подбадривая ее своим молчаливым присутствием. Кровь все еще сочилась из раны на его плече. Должно быть, царапина была очень глубокой.
- Пышноус осмотрел твою рану? - спросила Синелапка, удивляясь тому, насколько твердо прозвучал ее голос.
- Ничего страшного. Я могу подождать до возвращения в лагерь.
Больше никто из них не произнес ни слова. В полной тишине они брели через лес обратно в лагерь.
Когда они добрались до входа, Смерч и Космач уже кружили вокруг своих раненых товарищей, шерсть у них стояла дыбом от тревоги. Выбежавшая из детской Горностайка с испуганным криком бросилась к Безуху и принялась обнюхивать его шерсть, ища следы ранений.
Гусохвост, позевывая, выбрался из папоротников.
- Ну, как все прошло? - спросил он и тут же в ужасе вытаращил глаза, когда Острозвезд положил перед ним мертвое тело Лунницы.
- Я не знаю, удалось ли ей перед смертью уничтожить их припасы, - прорычал он.
Гусохвост разинул рот, но не смог произнести ни слова.
- Ты убил ее! - Синелапка вздрогнула от громкого визга Ветреницы. Грозовая воительница подскочила к целителю и тяжелым ударом лапы опрокинула его на землю. Встав над распростертым Гусохвостом, Ветреница прошипела ему в морду:
- Доволен? На этот раз твои дурацкие предсказания принесли смерть одной из твоих соплеменниц!
- Прекрати! - крикнул Острозвезд.
Но Ветреница уже занесла лапу, выпустив острые когти.
Змеезуб и Пятнистый едва успели оттащить ее от потрясенного целителя. Им пришлось удерживать Ветреницу с двух сторон, пока Гусохвост, кряхтя, поднялся с земли и отряхнул свою косматую шерсть.
Зяблица, Шаркун и Сорняк выбежали из-под ветвей поваленного дерева.
- Вы потерпели поражение? - ахнула Зяблица. Казалось, она просто не могла поверить своим глазам.
- Нам пришлось отступить, - кивнул Острозвезд. - И еще… Лунница погибла.
Горестный вопль раздался из детской. Алосветик подбежала к телу Лунницы и, упав на землю рядом с ней, уткнулась носом в ее шерсть.
- Что случилось?
Репейник, Неженка и Розочка посеменили было следом за матерью, но резко остановились, увидев, что она плачет над мертвым телом.
Обернувшись к Синелапке, Неженка уставилась на нее круглыми от изумления глазами.
- Лунница… правда… умерла? - прошептала она.
Синелапка отвернулась. Слова застряли у нее в горле. Когда молчание стало невыносимым, она покосилась на Снеголапку, но ее сестра тоже смотрела в землю.
Камнехвост вышел вперед и сурово посмотрел на Гусохвоста:
- Ты не должен был посылать нас в эту битву!
- А при чем тут я? - невозмутимо ответил Гусохвост. - Я всего лишь истолковал знак, поданный Звездным племенем.
- Возможно, тебе стоит научиться предсказывать погоду, вместо того чтобы заниматься всяким вздором! - рявкнула Зяблица, вставая рядом с Камнехвостом. - Неужели Звездное племя послало бы такой ливень, если желало бы нам победы?
Сощурив глаза, Солнцесвет выразительно посмотрел на Вихрегона и Змеезуба, а потом медленно произнес:
- Мне показалось, что Гусохвоста больше интересовали желания соплеменников, чем воля Звездного племени.
Острозвезд решительно вышел из толпы и посмотрел на котов.
- Довольно! - прорычал он. - Гусохвост не виноват в том, что мы потерпели поражение. Все воины рискуют жизнями ради своего племени. Так учит Воинский закон. А теперь пусть целители займутся теми, кому нужна помощь. Наши споры не помогут раненым.
Пышноус поспешно бросился вперед.
- Я сейчас приготовлю нужные травы!
Гусохвост торопливо засеменил за ним.
- Ты можешь сколько угодно прятаться от своих соплеменников, - процедила ему вслед Ветреница. - Но ответ ты будешь держать не перед нами, а перед Звездным племенем!
У Синелапки подогнулись лапы. Она не могла отделаться от страшного подозрения, что Гусохвост виноват в смерти ее матери.
Когда раненые коты, хромая, побрели за целителями, Горностайка и Алосветик отправились собирать мяту, росшую возле детской, и душистый розмарин, которого было много рядом с воинской палаткой. Застыв от холода, Синелапка смотрела, как они молча натирают травами неподвижное тело Лунницы. Зяблица и Сорняк бережно подвернули вялые лапы Лунницы ей под грудку и стали вылизывать ее перепачканную грязью шерсть.
- Вы будете ночью сидеть над ней? - тихий вопрос Горностайки вывел Синелапку из горестного оцепенения.
Оказалось, что кошки и старейшины уже закончили свою работу, и теперь тело Лунницы лежало посреди поляны. Она была такая чистая, вылизанная и спокойная, что казалась спящей. Дождевые тучи рассеялись, и солнце сверкало на верхушках деревьев, окрашивая их в розовый цвет. Шерсть Лунницы отливала серебром.
И тут Синелапка почувствовала такую боль, что едва смогла вздохнуть. Она вспомнила, как впервые открыла глаза в детской и с изумлением поняла, какая у нее красивая мама. Она отдала бы все на свете, чтобы снова очутиться в тишине детской, лежать под материнским боком, прислушиваясь к теплому дыханию Лунницы и ожидая ее пробуждения.
- Вы будете бодрствовать над телом? - повторила Горностайка.
Дикая ярость поднялась откуда-то со дна желудка Синелапки.
- Зачем вы это сделали? Зачем вы сделали ее такой, будто она просто спит? Она умерла! - задыхаясь, прокричала она и посмотрела на Снеголапку, но в глазах сестры была только боль. Казалось, она ничего не видела и не слышала.
Солнцесвет вышел из тени Скалы и молча положил хвост на плечо Синелапки.
- Никто не пытается сделать вид, будто Лунница жива. Но знай, что она сейчас в Звездном племени, вместе с нашими предками. И оттуда она будет вечно присматривать за тобой, как делала это здесь, на земле. Она никогда не покинет тебя, Синелапка.
Но горе Синелапки было так велико, что ей не нужны были утешения. Отшатнувшись от глашатая, она громко крикнула:
- Неправда! Все неправда! Она покинула меня! Я не хочу, чтобы она уходила в Звездное племя! Я хочу, чтобы мама была здесь, чтобы я могла ее видеть и говорить с ней!
Солнцесвет твердо выдержал ее взгляд.
- Ты увидишь ее во сне, Синелапка. Я обещаю тебе, что увидишь.
Подавив рвущееся из горла рыдание, Синелапка скорчилась возле тела Лунницы. Снеголапка села рядом, прижавшись к сестре. Вместе они зарылись носами в холодную материнскую шерсть.
Запах мяты и розмарина заглушил знакомый запах, и от этого боль в сердце Синелапки стала еще сильнее. Время шло, тени росли, все новые и новые Грозовые коты присоединялись к их молчаливому прощанию.
Синелапка ощущала тепло их шерсти, еще более заметное, по сравнению с холодом материнского тела. Она сильнее уткнулась носом в бок Лунницы, пытаясь отыскать хоть крупицу тепла в ее шерсти. Но та была холодна, как земля.
«Мама обещала, что всегда будет рядом. Почему ей пришлось умереть?»
Глава X
- Мышиный помет!
Слегка расслабив когти, Синелапка принялась спускаться вниз по стволу березы. Белка оказалась слишком шустрой и проворно скрылась в верхних ветвях, запорошив снегом головы охотников.
Солнцесвет ловко увернулся от снега.
- Не расстраивайся, - сказал он. - На глубоком снегу белки всегда оказываются проворнее охотников, поскольку они легче и снег выдерживает их вес.
«Да что ты говоришь?» - сердито подумала про себя Синелапка. Она до сих пор не могла привыкнуть к своему новому наставнику и страшно тосковала по Камнехвосту. Тот никогда не обращался с ней, как с мышеголовой тупицей! К сожалению, ранение, полученное в битве с племенем Ветра, оказалось довольно серьезным, и Камнехвосту пришлось раньше срока перебраться в палатку старейшин.
Синелапке дали в наставники Солнцесвета. Ветреница и Алосветик все уши прожужжали о том, как ей необыкновенно повезло тренироваться под руководством самого глашатая, но у Синелапки на этот счет было свое мнение. Она вовсе не считала Солнцесвета таким уж замечательным наставником.
Если бы она лучше выследила эту несчастную белку, той ни за что не удалось бы улизнуть!
Синелапка целое утро бегала по лесу в поисках дичи, а нашла всего лишь одну-единственную белку - да и ту упустила! Когда недовольная собой ученица плюхнулась в глубокий снег у корней дерева, до нее донесся ликующий крик Снеголапки:
- А я знаю, как выманить дичь из нор!
- И как же? Поорать погромче? - насмешливо фыркнула Синелапка. Неужели ее сестра никогда не научится разговаривать тихо?
- Как? - спросил Птицехвост, поманив к себе ученицу. Снеголапка, как заяц, поскакала к нему через снег, оставляя на мягком белом покрове неглубокий след от своего живота.
Львинолап вскочил на корень рядом с Синелапкой. Он стал оруженосцем всего пол-луны назад, но ростом уже догнал Синелапку, и был полон самоуверенности новичка. За время своего ученичества Львинолап поймал двух мышей, не побывал ни в одной битве и был абсолютно уверен в том, что на свете нет ничего лучше, чем быть оруженосцем.
Синелапка насупилась, когда Львинолап уселся возле нее. Почему он не может держаться поближе к своему наставнику и оставить ее в покое?
- Интересно, что она придумала, да? - спросил Львинолап.
- Ни капельки, - отрезала Синелапка. - Самое главное, что своими воплями она распугала всю дичь, которая еще не успела попрятаться в норы.
- Не ворчи, - пихнул ее носом Львинолап. - У Снеголапки часто бывают замечательные идеи!
Синелапка потерла лапой нос, пытаясь отогреть его.
- Да, неужели? Возможно, она думает, что если очень долго и очень громко кричать, то все лесные мыши и птицы сами сбегутся посмотреть, что происходит?
Но Львинолап пропустил ее слова мимо ушей.
- А мне нравится снег, - сообщил он, заворожено глядя на деревья. - Все выглядит таким чистеньким и красивым!
- Да тебе все нравится, - проворчала Синелапка, давая волю дурному настроению.
Спрыгнув с корня, она плюхнулась в глубокий сугроб. Холодно, конечно, но все равно лучше, чем слушать болтовню Львинолапа!
«Бывают же на свете коты, у которых всегда превосходное настроение!»
С тех пор, как Львинолап перебрался в палатку оруженосцев, там не стало ни сна, ни покоя. Он вечно шутил, смеялся, дразнился и устраивал кутерьму. Когда Львинолап находился в палатке, Нежнолапка, Розолапка и Остролапник, раньше его звали Репейник, хохотали до упаду и всюду носились.
Даже Снеголапка заметно повеселела.
«Предательница! Быстро же она забыла Лунницу!» - подумала Синелапка.
Златолапка тоже перебралась в палатку оруженосцев, и теперь там было тесно, как когда-то в детской. Синелапка завидовала Пестролапке и Лоскутнику. Они теперь стали воинами и получили новые имена - Пестролапая и Лоскут. Но, самое главное, они теперь наслаждались покоем и тишиной воинской палатки. Воины не будят своих товарищей среди ночи, чтобы пригласить их полюбоваться луной, и не находят ничего забавного в том, чтобы подложить в подстилку жука!
«Счастливчики - Пестролапая и Лоскут!»
Выбираясь из сугроба, Синелапка мрачно думала о том, что хорошо бы иметь длинные-предлинные лапы и никогда больше не волочиться животом по снегу. Теперь вся шерсть у нее под брюхом была в мелких белых ледышках, которые потом замучаешься вычищать. Добравшись до места, где стояли Снеголапка и Птицехвост, Синелапка отряхнула снег с усов и проворчала:
- Ну и каков же план?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24