— Троллийский отель, — поправил Достабль, в раздражении взмахнув рукой.— А, я там играл однажды, в кабаре! — воскликнул Клиф. — Вода течет из крана почти в каждом номере! Переговорная труба — можешь проорать свой заказ прямо из номера, и эти парни в модных тапках тут же его принесут! Сервис!— Побалуйте себя, ребята, — сказал Достабль. — Вы можете себе это позволить.— А потом этот твой тур, так? — спросил Глод едко. — Им мы тоже сможем насладиться?— Я должен помочь вам в этом, — заявил Достабль экспансивно. — Завтра вы отправитесь в Псевдополис, это займет два дня. Потом вернетесь через Сто Лат и Квирм и будете здесь в среду, как раз к Фестивалю. Отличная идея — этот Фестиваль! Работать на благо общества, я всегда за то, чтобы работать на благо общества, от этого столько пользы для… для… общества. Пока вы в отъезде, я собираюсь все организовать. А потом… — он положил руки Бадди на плечо а Глоду на голову. — Генуа! Клатч! Хершеба! Чимера! Хауондаленд! Может быть, даже Противовесный Континент, поговаривают, что скоро его опять откроют — это просто удача для всех разумных людей! Ваша музыка плюс мое безошибочное деловое чутье — и мир раскроется перед нами, как раковина моллюска! А теперь отправляйтесь с Асфальтом, берите лучший номер — для моих ребят не может быть никаких ограничений — и ложитесь спать, не беспокоясь о счете!— Спасибо, — сказал Глод. — Оплатишь его утром.И Банда Рока потащилась в направлении лучшего отеля. Достабль услышал, как Клиф чуть погодя спросил:— Что это — моллюск?— Это две пластинки осажденного карбоната кальция, а между ними такая склизкая соленая штучка.— Звучит аппетитно. Эту штучку ведь есть не обязательно?Когда они удалились, Достабль рассмотрел нож, который он забрал у Асфальта. Он был покрыт блестками. Определенно, отправить парней на несколько дней подальше отсюда — удачная мысль.Смерть Крыс, сидящий на водосточной трубе над ним, тихо беседовал сам с собойРидкулли медленно шагал прочь от Каверны. Только светлые россыпи использованных билетиков напоминали о минувших часах, заполненных музыкой.Ридкулли испытывал такое ощущение, как будто он наблюдает за игрой, правила которой ему неизвестны. Вот, к примеру, этот парень пел — как там бишь — «Зашибись, зашибись!». Что, черт побери, это означает?«Зашибленный» — это понятно, в случае Декана это довольно точное определение, но «Зашибись»? И тем не менее все присутствующие прекрасно понимали, о чем речь. Или была там песня, в которой, насколько он мог припомнить, содержалась просьба не наступать на чьи-то ботинки. Замечательно ясное и понятное предложение, никому не хочется, чтобы ему оттаптывали ноги, но как песня могла избавить от этого — Ридкулли совершенно не мог понять.Как и происшествие с девушкой.Его догнал Прудер со своим ящиком.— Я собрал почти все, Аркканцлер, — закричал он.Ридкулли бросил взгляд ему за спину и увидел Достабля, несущего корзину непроданных маек с Бандой Рока.— Прекрасно, мистер Стиббонс (заткнисьидиотнеори), — сказал он. — Чудесно, но давайте вернемся домой.— Добрый вечер, Аркканцлер, — сказал Достабль— О, привет, Себя Режу, — сказал Ридкулли. — Я тебя не заметил.— Что это за ящик?— О, да просто ящик.— Это потрясающе! — сказал Прудер, идиот, полный неуправляемого возбуждения истинного первооткрывателя. — Мы способны улавливать аагах аагх агх.— Ох, старый я неуклюжий болван, — сказал Ридкулли, когда молодой волшебник принялся скакать, схватив себя за ногу. — Дай-ка я подержу это твое совершенно невинное устройство, пока ты.Однако прежде чем он успел подхватить его, ящик вывалился из рук Прудера и грохнулся о мостовую. Крышка отлетела и музыка потекла в ночь.— Как вы это сделали? — спросил Достабль. — Это магия?— Музыку можно поймать, а потом слушать снова и снова, — объяснил Прудер. — И мне кажется, вы сделали это специально, сэр!— Слушать снова и снова? — переспросил Достабль. — Что, просто открыв ящик?— Да, — сказал Прудер— Нет, — сказал Ридкулли.— Да, это так, — настаивал Прудер. — Я ведь показывал вам, Аркканцлер, помните?— Не помню, — сказал Ридкулли.— Любой ящик подойдет? — спросил Достабль голосом, в котором отдавался звон монет.— Да, конечно, надо только натянуть внутри проволоку, чтобы музыке было где жить и оу оуоу!!— На меня напали неожиданные мышечные спазмы, — объяснил Ридкулли. — Идемте, мистер Стиббонс, хватит отнимать у мистера Достабля его бесценное время.— О, мне не жалко, — сказал Достабль. — Ящики, полные музыки, а?— Этот мы заберем, — заявил Ридкулли, подхватывая ящик. — Важный магический эксперимент.Он поволок Прудера прочь, что было не так-то просто, поскольку юноша сложился пополам и тихо хрипел.— Почему мы должны идти, сэр, и зачем вы это сделали?— Мистер Стиббонс, я знаю вас как человека, пытающегося постичь вселенную. В этом деле есть одно важное правило: никогда не давайте мартышке ключи от банановой плантации. Порой вы можете нос к носу столкнуться с катастрофой, только и ждущей, чтобы ее… О, нет!Он отпустил Прудера и указал рукой куда-то вдоль улицы.— Есть какие-то теории на этот счет, юноша?Что-то вязкое, золотисто-коричневое заполняло улицу, вытекая из того, что было, судя по грудам хлама — лавкой. Пока два волшебника пялились на это явление, раздался звон стекла и субстанция потекла со второго этажа.— Это какие-то гнусные истечения из Подземельных Измерений? — предположил Прудер.— Не думаю. Пахнет как кофе, — отозвался Ридкулли— Кофе?— Ну, или пена с кофейным ароматизатором. Кстати, почему у меня такое ощущение, будто виной всему происходящему — волшебники?Какая-то фигура воздвиглась из пены, пуская коричневые пузыри.— Кто идет? — крикнул Ридкулли— А, да! Кто-нибудь заметил номер этой телеги? Еще один пончик, будьте так добры! — отчетливо произнесла фигура, прежде чем рухнуть обратно в пену.— Сдается мне, это был Казначей, — сказал Ридкулли. — Пошли, парень. Это всего лишь пузыри, — и он двинулся прямо в пену.После секундного замешательства Прудер осознал, что речь идет о чести молодых волшебников и кинулся следом за ним. Почти сразу же он столкнулся с кем-то, окутанным облаком пузырей.— О, здравствуйте-— Кто здесь?— Это я, Стиббонс. Я пришел на помощь.— Отлично. Где здесь выход?— Эээ.Из недр кофейного облака раздалось несколько взрывов и донеслось бульканье. Прудер моргнул. Уровень субстанции стал падать. Несколько остроконечных шляп показалось над ее поверхностью, подобно затонувшим буйкам в высыхающем озере.Ридкулли возвышался над пеной, кофейные пузыри слетали с полей его шляпы.— Здесь происходит что-то поистине идиотское, — заявил он. — И я собираюсь терпеливо ждать до тех пор, пока передо мной не предстанет Декан собственной персоной!— Не вижу никаких оснований предполагать, что именно я был этому виной, — пробормотал один из покрытых кофе столбов.— Ну хорошо, кто тогда?— Декан заявил, что кофе должно пенится, — сообщила пенное нагромождением с уверенностью Главного Диспутатора, — он применил какое-то простое волшебство и в результате, я полагаю, мы оказались вынесены вон.— А, так все-таки это был ты, Декан.— Ну хорошо, я, но это было просто совпадение, — ответил Декан желчно.— Ну-ка, все вы, бегом отсюда, — сказал Декан. — Сию же минуту в Университет!— Я хочу сказать, я не понимаю, как вы могли предположить, что это моя вина, только потому, что иногда я оказывался тем, кто…Пена вздулась чуть сильнее и из-под нее показались гномий шлем и два глаза.— Звините, — донеслось из-под пузырей. — Но кто-нибудь собирается за все это платить? Четыре доллара, спасибо большое.— Деньги у Казначея, — быстро сказал Ридкулли.— Уже нет, — сообщил Главный Диспутатор. — Он купил семнадцать пончиков.— Сахар? — спросил Ридкулли. — Вы позволили ему есть сахар? Вы же знаете, что от сахара он делается очень, вы же знаете, странным. Миссис Панариция говорила, что заметит, если мы допустим его до сахара, — он услышал, как волшебники заплюхали в направлении двери. — Все в порядке, дружище, ты можешь нам верить, ибо мы — волшебники. Я пришли немного денег поутру.— Ха, и вы ожидаете, что я этому поверю, что ли? — спросил гном.Это была долгая и трудная ночь. Ридкулли развернулся и взмахнул рукой в направлении стены. Октариновая вспышка и на стене появились выжженные слова: «ТВАИ 4 ДОЛОРА».— Отлично, отлично, никаких проблем, — сказал гном, ныряя обратно в пену.— Я не склонен думать, что Миссис Панариция будет волноваться, — сказал Преподаватель Современного Руносложения, когда они хлюпали сквозь темноту. — Я видел ее и некоторых дев на — эээ — концерте. Ну, вы понимаете, дев с кухни. Молли, Полли и — эээ — Долли. Они — эээ — визжали.— Мне не показалось, что музыка была настолько уж плоха, — заметил Ридкулли.— Нет, — эээ — не от боли, я — эээ — не сказал бы, — сказал Преподаватель Современного Руносложения, начиная краснеть. — Но, — эээ — когда молодой человек стал качать бедрами вот так.— Он сильно похож на эльфа, по-моему, — сказал Ридкулли.— Эээ — мне показалось, что она бросила что-то из своих — эээ — нижних вещей прямо на сцену.Это сообщение заставило замолчать даже Ридкулли, по крайней мере на некоторое время. Все волшебники неожиданно погрузились в какие-то глубоко личные размышления.— Как, миссис Панарация? — начал Профессор Неопределенных Исследований.— Да.— Как, она?— Я, — эээ — думаю, да.Однажды Ридкулли видел купальник миссис Панариции. Он был впечатлен. Он никогда не предполагал, что в мире есть столько розового эластика.— Что, точно она? — спросил Декан голосом, будто бы идущим очень издалека.— Я, — эээ — совершенно уверен.— На мой взгляд, весьма тревожное сообщение, — с живостью заметил Ридкулли. — Она могла причинить кому-нибудь серьезные повреждения. Значит так, вы все, марш в Университет и примите холодную ванну, быстро!— Действительно она? — спросил Профессор Невообразимых Исследований. Почему-то никто из них не чувствовал себя в силах оставить эту мысль в покое.— Будьте хоть немного полезными и найдите Казначея, — прикрикнул Ридкулли. — И первое, что я бы сделал утром — это вызвал вас всех пред очи университетского руководства, если бы не тот прискорбный факт, что вы и есть это руководство.Вонючий Старина Рон, профессиональный маньяк и один из самых трудолюбивых анк-морпоркских нищих, помаргивал во мраке. Лорд Ветинари потрясающе видел в темноте. И — к его собственному сожалению — обладал хорошо развитым нюхом.— И что произошло потом? — спросил он, стараясь не поворачиваться к нищему. Несмотря на то, что в действительности Вонючий Старина Рон был маленьким скрюченным человечком в огромном грязном пальто, судя по запаху, он заполнял собой весь мир. Вонючий Старина Рон представлял собой физико-шизоидный феномен. Существовал Вонючий Старина Рон, и существовал запах Вонючего Старины Рона, вырабатываемый годами и достигший уже собственной индивидуальности. Всякий мог обладать запахом, который надолго задерживался после его ухода, но запах Старины Рона прибывал за несколько минут до него самого, чтобы успеть хорошенько распространиться и создать комфортные условия к приходу хозяина. Он развился в нечто столь поразительное, что уже не воспринимался носом, который мгновенно замыкался в попытке спастись; люди догадывались, что Рон приближается, когда сера у них в ушах начинала плавиться.— Жучит, жучит, непрально пучит, я им грю, жучрю.Патриций терпеливо ждал. Беседуя с Вонючим Стариной Роном, вы должны дать время его блуждающему уму войти в соприкосновение с языком.— …следил за мной магией, я им грю, суп бобовый, смотри сюда, а потом все танцевали, вишь ты, а потом еще двое волшебников на улице, один тащил музыку в ящике, а мистер Достабль спросил, а потом кофейня взорвалась и они все ушли в Университет — жучит, жучит, жучу, посмотрим, если я не…— Кофейня взорвалась, так?— Везде кофейная пена, вашество… жуч…— Да, да, и так далее, — взмахнув тонкой рукой, сказал Патриций. — И это все, что ты можешь мне сказать?— Ну… жуч…Вонючий Старина Рон поймал взгляд Патриция и заставил себя заткнуться. Даже его весьма неординарный рассудок был способен уловить момент, когда не стоит испытывать свою обтрепанную судьбу. Его Запах блуждал по комнате, знакомясь с документами и разглядывая картины.— Они говорили, — сказал он. — Это сводит женщин с ума, — он наклонился вперед. Патриций отклонился назад. — Они говорили, как только он повел бедрами вот так — миссис Панариция кинула свои… каконитам… на сцену.Патриций приподнял бровь.— Каконитам?— Ну, вы знаете, — Старина Рон неопределенно помахал руками в воздухе.— Пара подушек? Два мешка муки? Огромные тру…— О. Я понял. Боги. Не было ли жертв?— Не знаю, вашество. Зато знаю кое-что еще.— Да?— У… Корявый Майкл говорит, вашество иногда платит за информацию.— Да, я знаю. Не могу понять, откуда берутся эти слухи, — сказал Патриций, поднимаясь и открывая окно. — Я должен бы предпринять что-то, чтобы их пресечь.И снова Старина Рон напомнил себе, что хоть он и псих, но все же недостаточно безумен для этого.— Только у меня это есть, вашесто, — сказал он, извлекая что-то из ужасных тайников своего одеяния. — На этом что-то написано.В сиянии основных цветов явился постер. Он был не так уж и стар, но час или два у Рона за пазухой существенно состарили его. Патриций развернул его при помощи пары пинцетов.— Это картинки музыкальных лабухов, — объяснил ему Рон. — А это — надписи. И тут еще больше надписей, глядите. Мистер Достабль велел троллю Чалки напечатать его только что, но я протолкался внутрь и пригрозил, что подышу на них на всех, и они дали мне один.— Уверен, это безотказный способ, — согласился Патриций.Он зажег свечу и внимательно прочитал постер. В присутствии Старины Рона у пламени свечей появлялся голубоватый ореол.— Свободный Фестиваль Музыки Рока, — сказал он.— Это когда не надо платить за вход, — подсказал Рон. — Жучим жучит.Лорд Ветинари прочитал:— В Хайд-Парке. В следующую Среду. Так-так. Конечно, открытое пространство. Интересно, в этот раз было много народу?— Полным-полно, вашество. Сотни не смогли пролезть в Каверну.— А Банда выглядит вот так, да? — спросил Лорд Ветинари. — Вот такие вот насупленные?— Потели почти все время, что я их видел, — сказал Старина Рон.— Буть Тут Иле Буть Примаугольнай Вещью, — произнес Патриций. — Это что, какой-то оккультный шифр, как ты думаешь?— Не могу сказать, вашество, — ответил Вонючий Старина Рон. — Мой мозг работает медленно, когда меня мучает жажда.— Их Нильзя Ни Увидить! И Нивазможна Забыдь, — произнес Лорд Ветинари с выражением. Он поднял взгляд. — О, я прошу прощения, — сказал он. — Я уверен, что смогу найти кого-нибудь, кто подаст тебе холодный освежающий напиток.Вонючий Старина Рон закашлялся. Предложение Лорда Ветинари звучало совершенно невинно, но он вдруг ощутил, что больше не хочет пить.— В таком случае не могу тебя больше задерживать. Весьма тебе благодарен, — сказал Лорд Ветинари.— Эээ…— Да?— Эээ — ничего.— Очень хорошо.Когда Рон ужучи-жучи-жучил вниз по ступеням, Патриций задумчиво побарабанил ручкой по бумаге и уставился в стену. Ручка замерла над словом «Свободный». Наконец он позвонил в маленький колокольчик. В дверь просунулась голова молодого клерка.— А, Драмнотт, — сказал Лорд Ветинари. — Сходи к главе Гильдии Музыкантов и скажи ему, что он не прочь переговорить со мной, если тебе не трудно.— Эээ… Но мистер Клит уже ожидает в приемной, Ваша Светлость, — сказал клерк.— Нет ли у него случайно при себе некоего постера?— Есть, Ваша Светлость.— И он, вероятно, очень рассержен.— Не то слово, Ваша Светлость. Это по поводу какого-то фестиваля. Он настоятельно требует, чтобы вы его отменили.— Бог ты мой.— И он требует, чтобы вы приняли его немедленно.— О! В таком случае подержи его там, скажем, двадцать минут, а затем впусти.— Хорошо, Ваша Светлость. Он твердит, что хотел бы знать, что вы намерены предпринять в связи с этим.— Отлично. Я задам ему тот же вопрос.Патриций уселся в кресло. Си нон разбитто — но чини. Это был девиз рода Ветинари. Все будет работать само, если не мешать. Он взял ноты и принялся слушать Прелюдию Салями к Ноктюрну на Тему Бабблы.Чуть погодя он поднял взгляд.— Не стесняйтесь, уходите.Запах уплыл прочь.— ПИСК!— Не будь идиотом! Я просто слегка напугала их! Я не причинила им никакого вреда! Какой смысл в могуществе, если ты не можешь его применить?Смерь Крыс спрятал нос в лапах. С крысами это как раз было очень просто. Крысы значили очень многое в истории Анк-Морпорка. Незадолго до прихода к власти Лорда Ветинари город постигло ужасное нашествие крыс. Городской Совет в ответ вынес решение платить двадцать пенсов за каждый крысиный хвост. Это должно было сократить поголовье крыс. Однако случилось так, что люди с пучками крысиных хвостов образовывали очереди, городская казна опустела, и все забросили свои занятия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33