Йо!Гортлик задумчиво пожевал кончик своего композиторского молота.— Хороший ритм, — сказал он. — Но слова требуют доработки.— Ты хочешь сказать — маловато «золота, золота, золота»?— Да. Как ты думаешь назвать это?— Ээ…кхм…к…крот-музыка.— Почему крот-музыка?Хаммерджаг выглядел озадаченным.— Трудно сказать, — признался он. — Просто эта идея была у меня в мозгу, и все.Гортлик потряс головой. Гномы дотошная раса и всегда до всего докапываются. Они знают, что им нравится.— В хорошей музыке должны быть отнорки, — заметил он. — Ты ничего не добьешься, если не будет отнорков.— Успокойтесь, успокойтесь, — повторял Достабль. — Это самая большая улица в Анк-Морпорке — вот почему. И я не вижу, в чем проблема…— "Каверна"? — завопил Глод. — Тролль Хризопраз держит ее, вот в чем!— Говорят, он крестный отец в Брекчии, — сказал Клиф.— Ну-ну. Этого никто не смог доказать.— Только потому, что трудно что-то доказать, если в голове у тебя продолбят дырку и засунут в нее твои же ноги.— Кроме того, что он тролль, нет никаких оснований для предубеждений, — сказал Достабль.— Я сам тролль! Могу я быть предубежден против троллей? Он паршивый пласт в материнской жиле! Говорят, когда они нашли шайку Де Бриса, ни у кого из них не осталось ни одного зуба.— Что такое Каверна? — спросил Бадди.— Клуб троллей, — объяснил Клиф. — Говорят…— Все будет хорошо. Чего вы разволновались? — спросил Достабль.— А вдобавок это еще и игорный дом! Азартные игры троллей проще даже австралийских. Самая популярная состоит в подбрасывании монеты в воздух; затем игроки заключают пари, вернется ли она назад.
— Зато Гильдия туда и не сунется, — сказал Достабль. — Если им жизнь дорога.— Мне тоже дорога жизнь! — заорал Глод. — Я и жив-то до сих пор только поэтому! И поэтому же не шляюсь по тролльим притонам!— В «Барабане» в вас швыряли топоры, — резонно возразил Достабль.— Но только для смеху. Не прицельно.— В любом случае. Там собираются только тролли и чертовски глупые молодые люди, которые думают, что у них хватит ловкости выпить в тролльем баре, — сказал Клиф. — Публики там нет.Достабль постучал себя по носу.— Вы, главное, играйте, — сказал он. — А публика у вас будет. Это моя работа.— У них там недостаточно большие двери, чтобы я мог войти, — отрезал Глод.— Да там огромные двери, — сказал Достабль.— Они будут недостаточно большими для меня, потому что если ты попытаешься втащить меня внутрь, тебе придется заодно втащить и всю мостовую, в которую я вцеплюсь.— Ну же, будь разумнее…— Нет! — крикнул Глод. — И я кричу это за всех троих!Гитара заскулила.Бадди вытянул ее из-за спины и взял пару аккордов. Казалось, это ее успокоило.— Я думаю… эээ… похоже, ей эта идея нравится, — сказал он.— О, ей нравится идея, — сказал Глод, слегка остывая. — Отлично. А ты знаешь, что делают с гномами, которые ходят в Каверну?— Это вряд ли хуже того, что сделает с нами Гильдия, если мы будем играть где-то еще, а нам нужны деньги, — сказал Бадди. — Так что мы должны играть.Они стояли, молча глядя друг на друга.— Что вам сейчас необходимо, ребята, — сказал Достабль, выпуская кольцо дыма. — Так это найти какое-нибудь тихое, спокойное местечко. Немного отдыха.— Чертовски верно, — согласился Клиф. — Никогда не думал, что придется таскать на себе эти камни целый день.Достабль поднял палец.— Ага! — сказал он. — Об этом я тоже подумал. Я всегда себе говорю: ты не должен растрачивать свои дарования, таская всякое барахло! Я нанял тебе помощника. Очень дешево, всего-то доллар в день. Я изымаю его прямо из твоего заработка, так что не беспокойся об этом. Познакомься: Асфальт.— Кто?— Т' я, — сказал один из достаблевых пакетов. Он слегка развернулся и оказался не совсем пакетом, а чем-то раздробленным…чем-то вроде подвижной кучки… У Бадди заслезились глаза. Он выглядел как тролль, за исключением того, что был ниже гнома. Но не меньше гнома: то, чего ему не хватало в высоте, он с лихвой компенсировал шириной и — раз уж зашла речь — запахом.— Как вышло, — спросил Клиф, — что он такой коротышка?— На меня сел слон, — мрачно объяснил Асфальт.Глод потянул носом:— Только сел?Асфальт уже был одет в майку «Банда Рока». Она обтягивала его грудную клетку и свисала до земли.— Асфальт присмотрит за вами, — сказал Достабль. — Нет ничего такого, чего он не знает о шоу-бизнесе.Асфальт одарил их широкой улыбкой.— Будете в порядке со мной, — сказал он. — Да уж, поработал я с ними со всеми. Везде побывал, всего навидался.— Мы могли бы отправится на Переда, — сказал Клиф. — Там обычно никого не бывает, когда в Университете праздник.— Отлично. Кое-что нуждается в организации, — сказал Достабль. — Увидимся вечером. Каверна. Семь часов.Он зашагал прочь.— Заметили одну забавную штуку? — спросил он.— Какую?— То, как он курил эту сосиску? Как вы думаете, он сам заметил?Асфальт подхватил сумку Клифа и с легкостью водрузил ее на плечо.— Пошли, начальник, — сказал он.— На тебя уселся слон? — спросил Бадди, когда они двинулись через площадь.— Угу. В цирке, — объяснил Асфальт. — Я там работал, прочищал им задницы.— И после этого ты стал вот таким?— Неа. Не зараз. Пока слоны не сели на меня три, четыре раза, — сказал маленький плоский тролль. — Не знаю, с чего. Стою, чищу себе спокойно у них там сзади, а в следующий момент кругом темнота.— Мне бы хватило одного раза, чтоб уйти с этой работы, — заметил Глод.— Ну да, — сказал Асфальт, улыбаясь долгой улыбкой. — Я не мог уйти. Шоу-бизнес у меня в крови.Прудер посмотрел на результат их совместного творчества.— Я не понимаю, что она из себя представляет, — сказал он. — Но похоже на то, что мы можем заманить ее на струну и тогда струна сможет играть сама по себе. Что-то вроде иконографа для звуков.Они поместили струну в хорошо резонирующий ящик и теперь она снова и снова играла двенадцатитактовую мелодию.— Музыкальный ящик! — воскликнул Ридкулли. — Потрясающе!— Что я хотел бы попробовать, — проговорил Прудер. — Так это собрать музыкантов перед целой кучей таких струн и заставить их играть. Возможно, мы смогли бы поймать всю музыку.— Ради чего? — спросил Ридкулли. — Ради чего на Диске?— Ну… Если вам удастся посадить музыку в ящики, вам больше не понадобятся музыканты.Ридкулли пришел в замешательство.Многое говорило в пользу этой идеи. Мир без музыкантов — мысль безусловно привлекательная. По его мнению они представляли из себя просто толпу неопрятных субъектов. Совершенно антигигиеническую. Он покачал головой, неохотно расставаясь с этой мыслью.— Только не этот сорт музыки, — сказал он. — Мы собирались положить ей конец, а не распространять ее.— А что с ней не так, собственно? — спросил Прудер.— Что… Ты разве сам не видишь? — сказал Ридкулли. — Она заставляет людей вести себя по-идиотски. Носить идиотскую одежду. Грубить. Говорить одно, а делать другое. Я не могу иметь с такими дело. Это неправильно. Ну и кроме того…вспомни мистера Хонга.— Она действительно крайне необычна, — согласился Прудер. — Можем мы раздобыть еще? В научных целях.Ридкулли пожал плечами.— Мы следуем за Деканом, — сказал он.— Вот так да! — выдохнул Бадди в гулкой пустоте. — Не удивляюсь, что они назвали это Пещерой. Она огромна.— Я чувствую себя гномиком, — согласился Глод.Асфальт выскочил на край сцены.— Раз два, раз два, — сказал он. — Раз. Раз. Раз два, раз дв…— Три, — подсказал Бадди.Асфальт запнулся и смешался.— Просто пробую, понимаешь, пробую, просто проверяю… — забормотал он. — Просто решил проверить…. ну это…— Нам никогда не собрать такой зал, — сказал Бадди.Глод заглянул в стоящий у сцены ящик.— Ошибаешься, — сказал он. — Посмотри-ка сюда.Он развернул афишу, остальные столпились вокруг.— Это ж картинки с нами, — сказал Клиф. — Кто-то нарисовал картинки с нами.— Получилось так себе, — сказал Глод.— Нехреновый вот этот Бадди, — заметил Асфальт. — Вот так размахивает гитарой своей.— А откуда тут все эти молнии и все прочее? — спросил Клиф.— Никогда не выглядел так плохо, — заметил Глод.— Новый Звук Каторый Звучид Вакруг, — прочитал Клиф, напряженно наморщив лоб.— Банда Роков, — добавил Глод. — О, нет, — простонал он. — Тут сказано, что мы собираемся быть тут и все такое. Мы покойники.— Буть Здеся Иле Буть Примаугольнай Штукой, — прочитал Клиф. — Не понял.— Тут десятки таких свитков! — закричал Глод. — Этих плакатов! Вы понимаете, что это значит? Он расклеивает их повсюду, а потом появляется Гильдия и берет нас за…— Музыка свободна, — заявил Бадди. — Должна быть свободной.— Чего? — спросил Глод. — Только не в этом гномьем городе!— Она должна быть такой, — настаивал Бадди. — Люди не должны платить за то, что они играют.— Точно! Парень прав! Я всегда это говорю! Разве не так я говорю? Именно так я и сказал прямо сейчас!Достабль возник из сумрачного прохода. С ним пришел тролль, который, как предположил Бадди, и был Хризопраз. Он не был ни рослым, ни слишком скалистым. Наоборот, он выглядел гладким и блестящим, как обкатанная волнами галька. На нем не было ни следа лишайника. И он носил одежду. Одежда, помимо униформы и рабочих спецовок, была нехарактерна для троллей. Обыкновенно они ограничивались набедренными повязками, в которых держали кое-какое добро. На Хризопразе был пиджак, который казался весьма скверно пошитым. На самом деле он был пошит неплохо, но любой тролль, даже безо всякой одежды, кажется плохо сшитым.Хризопраз, не успев прибыть в Анк-Морпорк, быстро овладел всеми премудростями. Первым делом он усвоил одну простую вещь: убивать людей — это преступление. Платить другим, чтобы они делали это за тебя — хороший бизнес.— Ребята, счастлив представить вас мистеру Хризопразу, — сказал Достабль. — Я и он вместе начинали. Так, Хриз?— Действительно, — Хризопраз одарил Достабля горячей дружеской улыбкой — так акула могла бы улыбнуться пикше, с которой ей временно по пути. Впрочем, игра кремниевых мускулов на уступах говорила о том, что в один прекрасный день кто-то очень пожалеет, что сказал «Хриз».— Мистер Себя Режу скасал мне, что фы, ребята, лучшее, что есть ф этом городе после поджаренного хлеба, — сказал он. — У фас есть фсе, что фам нужно?Ребята молча закивали. Люди старались не разговаривать с Хризопразом, чтобы случайно не сказать ему что-нибудь обидное. Сказав же, они узнавали об этом не сразу, а попозже, когда где-нибудь на темной аллее некий голос раздавался у них за спиной: «Мистер Хризопраз очень расстроен».— Фы идите и отдохните ф фашей гримерке, — сказал Хризопраз, отворачиваясь от них. — Если сахотите поесть-попить, только скажите.Алмазные перстни украшали его пальцы. Клиф не мог оторвать от них глаз.Гримерка была сразу за сортиром и наполовину забита бочками с пивом. Глод прислонился к двери.— Мне не нужны деньги, — заявил он. — Только позвольте мне уйти отсюда живым — это все, о чем я прошу.— Вм невевм вояся… — начал Клиф.— Ты забыл открыть рот, Клиф, — заметил Бадди.— Я говорю, вам боятся нечего, — повторил Клиф. — Ваши зубы для него не годятся.В дверь постучали. Клиф закрыл рот обеими руками. Но оказалось, что это только Асфальт, несущий корзину.В ней было пиво трех сортов. Сандвичи с копченой крысой, с аккуратно срезанными корочками и хвостами. Чаша превосходного антрацитового кокса с пеплом.— Жуй хорошенько, — пробурчал Глод, когда Клиф схватил угощение. — Может, потом будет уже нечем…— А вдруг никто не придет и тогда мы сможем уйти домой, — сказал Клиф.Бадди пробежал пальцами по струнам. Когда звуки заполнили комнату, остальные перестали жевать.— Магия… — покачал головой Клиф.— Не боись, мужики, — сказал Асфальт. — Если начнутся проблемы, зубы потеряют другие парни.Бадди перестал играть.— Какие другие парни?— Прикол, — объяснил маленький тролль. — Все вдруг заиграли музыку рока. Мистер Достабль подписал на концерт еще одну банду. Типа на разогрев. Называются «Безумие».— А где они? — спросил Клиф.— Ну, вроде как… Видели, наша гримерка, ну, она сразу за сортиром, так? Ну вот, а их — сразу перед нашей…Грохт, уединившись за ветхим занавесом, пытался настроить свою гитару. На пути к этой цели у него возникли непредвиденные препятствия. Во-первых, Блерт уяснил, чего именно желают его покупатели и, мысленно испросив прощения у своих предшественников, сосредоточился на всякого рода сверкающей фурнитуре в ущерб функциональности. Строго говоря, он просто вбивал в инструмент дюжину гвоздей и натягивал на них струны. Но даже не это было главной проблемой. Сам Грохт был столь же музыкален, сколь музыкален сопливый нос.Он посмотрел на Джимбо, Простака и Подонка. Джимбо, ныне басист (Блерт, истерически хихикая, изготовил его инструмент из здоровенного полена и какой— то проволоки) растеряно развел руками.— Что такое, Джимбо?— Одна из моих струн отломилась.— Ну и что? У тебя их еще пять осталось, нет разве?— Ага. Только я не знаю, как на них играют, типа.— Ты ж не знал, как играют на шести, так? А теперь ты не знаешь немного меньше.Подонок высунулся из-за занавеса.— Грохт?— Ну?— Там сотни людей. Сотни! И многие из них пришли с гитарами. Они вроде как размахивают ими в воздухе.«Безумие» прислушалось к реву с той стороны занавеса. У Грохта было не слишком много серых клеток, и частенько им не удавалось договориться между собой, но сейчас он ощущал легкие сомнения — действительно ли звук, которого они добились, и тот мощный звук, который они слышали в «Барабане» имеют между собой нечто общее. Последний заставлял его орать и отплясывать, первый — орать и… ну… и разносить барабаны Подонка о голову их владельца, говоря откровенно.Простак украдкой выглянул в зал.— Эгей, да тут полно вол… ну, я думаю, это волшебники, вон там, в первом ряду, — сообщил он. — То есть я почти уверен, что они волшебники, просто, понимаете…— Можешь не сомневаться, дубина, — сказал Грохт. —У них же остроконечные шляпы.— А у одного… остроконечные волосы, — добавил Простак.«Безумие» приникло к щелочке.— Похоже на рог единорога, сделанный из волос.— А что это у него на спине? — спросил Джимбо.— Там написано РОЖДЕННЫЙ РУНОСЛАГАТЬ, — объяснил Грохт, который читал быстрее всех в группе и даже не пользовался при этом пальцем.— А у того костлявого расклешенная мантия.— Должно быть, совсем старик.— И у всех гитары! Как считаете, они на нас пришли посмотреть?— Уверен, что да.— Предвещательная публика — заявил Джимбо.— Да, точно, предвещательная, — согласился Подонок.— Эээ… Что значит — предвещательная?— Значит… значит, что она предвещает, — объяснил Джимбо.— Точно. Они выглядят так, будто предвещают что-то хорошее, — Грохт отбросил сомнения. — Пошли. Покажем им,. Что такое настоящая Музыка Рока.Асфальт, Клиф и Глод сидели в углу гримерной. Рев толпы доносился и сюда.— Почему он ничего не говорит? — прошептал Асфальт?— Без понятия, — ответил Глод.Бадди сидел, уставившись в никуда, гитара покоилась у него на коленях. Иногда он тихонько постукивал по кофру, в такт мыслям, возникающим у него в голове.— С ним такое бывает, — сказал Клиф. — Сидит себе и рассматривает воздух…— Слушайте! — сказал Глод. — Они там что-то орут.Рев, доносящийся из зала, стал ритмичным.— Похоже на «Рок, рок, рок», — сказал Клиф.Дверь распахнулась и в комнату наполовину вбежал, наполовину влетел Достабль.— Пошли, пошли! — заорал он. — Немедленно!— Я думал, что ребята из «Безушия»… — начал Глод.— Даже не вспоминай о них! — крикнул Достабль. — Давайте, давайте! Не то они просто разнесут все вокруг!Асфальт подхватил камни.— Как скажешь, — согласился он.— Нет, — сказал Бадди.— Чего? — спросил Достабль. — Нервишки шалят?— Нет. Музыка должна быть свободной. Как ветер. Как птицы.У Глода закружилась голова. В голосе Бадди едва различимо звучал аккорд.— Конечно, безусловно, я так всегда и говорю, — согласился Достабль. — Гильдия…Бадди расплел ноги и вскочил.— Я полагаю, люди заплатили, чтобы пройти сюда? — спросил он.Глод посмотрел на остальных — никто ничего не заметил, но голос Бадди звенел, как перетянутая струна.— А, это! — воскликнул Достабль. — Ну конечно! Мы же должны были покрыть расходы. Ваш заработок… износ пола… отопление и освещение… амортизация…Шум в зале стал оглушительным. Теперь к нему добавился ритмичный топот. Достабль сглотнул. У него был вид человека, готового к величайшей жертве.— Я мог бы… мог бы накинуть… может быть… доллар сверху, — выдавил он, и каждое слово мучительно прокладывало путь наружу из самых глубоких подземелий его души.— Если мы сейчас выйдем на сцену, я хочу, чтобы мы дали другое представление, — сказал Бадди.Глод подозрительно покосился на гитару.— Что? Конечно, никаких проблем! — начал Достабль. — Очень скоро я смогу устро…— Бесплатное.— Бесплатное?! — слова успели выскочить у Достабля изо рта, прежде чем он успел его захлопнуть. Он мгновенно овладел собой. — Вы не хотите платить за него? Безусловно, если…Бадди не пошевелился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
— Зато Гильдия туда и не сунется, — сказал Достабль. — Если им жизнь дорога.— Мне тоже дорога жизнь! — заорал Глод. — Я и жив-то до сих пор только поэтому! И поэтому же не шляюсь по тролльим притонам!— В «Барабане» в вас швыряли топоры, — резонно возразил Достабль.— Но только для смеху. Не прицельно.— В любом случае. Там собираются только тролли и чертовски глупые молодые люди, которые думают, что у них хватит ловкости выпить в тролльем баре, — сказал Клиф. — Публики там нет.Достабль постучал себя по носу.— Вы, главное, играйте, — сказал он. — А публика у вас будет. Это моя работа.— У них там недостаточно большие двери, чтобы я мог войти, — отрезал Глод.— Да там огромные двери, — сказал Достабль.— Они будут недостаточно большими для меня, потому что если ты попытаешься втащить меня внутрь, тебе придется заодно втащить и всю мостовую, в которую я вцеплюсь.— Ну же, будь разумнее…— Нет! — крикнул Глод. — И я кричу это за всех троих!Гитара заскулила.Бадди вытянул ее из-за спины и взял пару аккордов. Казалось, это ее успокоило.— Я думаю… эээ… похоже, ей эта идея нравится, — сказал он.— О, ей нравится идея, — сказал Глод, слегка остывая. — Отлично. А ты знаешь, что делают с гномами, которые ходят в Каверну?— Это вряд ли хуже того, что сделает с нами Гильдия, если мы будем играть где-то еще, а нам нужны деньги, — сказал Бадди. — Так что мы должны играть.Они стояли, молча глядя друг на друга.— Что вам сейчас необходимо, ребята, — сказал Достабль, выпуская кольцо дыма. — Так это найти какое-нибудь тихое, спокойное местечко. Немного отдыха.— Чертовски верно, — согласился Клиф. — Никогда не думал, что придется таскать на себе эти камни целый день.Достабль поднял палец.— Ага! — сказал он. — Об этом я тоже подумал. Я всегда себе говорю: ты не должен растрачивать свои дарования, таская всякое барахло! Я нанял тебе помощника. Очень дешево, всего-то доллар в день. Я изымаю его прямо из твоего заработка, так что не беспокойся об этом. Познакомься: Асфальт.— Кто?— Т' я, — сказал один из достаблевых пакетов. Он слегка развернулся и оказался не совсем пакетом, а чем-то раздробленным…чем-то вроде подвижной кучки… У Бадди заслезились глаза. Он выглядел как тролль, за исключением того, что был ниже гнома. Но не меньше гнома: то, чего ему не хватало в высоте, он с лихвой компенсировал шириной и — раз уж зашла речь — запахом.— Как вышло, — спросил Клиф, — что он такой коротышка?— На меня сел слон, — мрачно объяснил Асфальт.Глод потянул носом:— Только сел?Асфальт уже был одет в майку «Банда Рока». Она обтягивала его грудную клетку и свисала до земли.— Асфальт присмотрит за вами, — сказал Достабль. — Нет ничего такого, чего он не знает о шоу-бизнесе.Асфальт одарил их широкой улыбкой.— Будете в порядке со мной, — сказал он. — Да уж, поработал я с ними со всеми. Везде побывал, всего навидался.— Мы могли бы отправится на Переда, — сказал Клиф. — Там обычно никого не бывает, когда в Университете праздник.— Отлично. Кое-что нуждается в организации, — сказал Достабль. — Увидимся вечером. Каверна. Семь часов.Он зашагал прочь.— Заметили одну забавную штуку? — спросил он.— Какую?— То, как он курил эту сосиску? Как вы думаете, он сам заметил?Асфальт подхватил сумку Клифа и с легкостью водрузил ее на плечо.— Пошли, начальник, — сказал он.— На тебя уселся слон? — спросил Бадди, когда они двинулись через площадь.— Угу. В цирке, — объяснил Асфальт. — Я там работал, прочищал им задницы.— И после этого ты стал вот таким?— Неа. Не зараз. Пока слоны не сели на меня три, четыре раза, — сказал маленький плоский тролль. — Не знаю, с чего. Стою, чищу себе спокойно у них там сзади, а в следующий момент кругом темнота.— Мне бы хватило одного раза, чтоб уйти с этой работы, — заметил Глод.— Ну да, — сказал Асфальт, улыбаясь долгой улыбкой. — Я не мог уйти. Шоу-бизнес у меня в крови.Прудер посмотрел на результат их совместного творчества.— Я не понимаю, что она из себя представляет, — сказал он. — Но похоже на то, что мы можем заманить ее на струну и тогда струна сможет играть сама по себе. Что-то вроде иконографа для звуков.Они поместили струну в хорошо резонирующий ящик и теперь она снова и снова играла двенадцатитактовую мелодию.— Музыкальный ящик! — воскликнул Ридкулли. — Потрясающе!— Что я хотел бы попробовать, — проговорил Прудер. — Так это собрать музыкантов перед целой кучей таких струн и заставить их играть. Возможно, мы смогли бы поймать всю музыку.— Ради чего? — спросил Ридкулли. — Ради чего на Диске?— Ну… Если вам удастся посадить музыку в ящики, вам больше не понадобятся музыканты.Ридкулли пришел в замешательство.Многое говорило в пользу этой идеи. Мир без музыкантов — мысль безусловно привлекательная. По его мнению они представляли из себя просто толпу неопрятных субъектов. Совершенно антигигиеническую. Он покачал головой, неохотно расставаясь с этой мыслью.— Только не этот сорт музыки, — сказал он. — Мы собирались положить ей конец, а не распространять ее.— А что с ней не так, собственно? — спросил Прудер.— Что… Ты разве сам не видишь? — сказал Ридкулли. — Она заставляет людей вести себя по-идиотски. Носить идиотскую одежду. Грубить. Говорить одно, а делать другое. Я не могу иметь с такими дело. Это неправильно. Ну и кроме того…вспомни мистера Хонга.— Она действительно крайне необычна, — согласился Прудер. — Можем мы раздобыть еще? В научных целях.Ридкулли пожал плечами.— Мы следуем за Деканом, — сказал он.— Вот так да! — выдохнул Бадди в гулкой пустоте. — Не удивляюсь, что они назвали это Пещерой. Она огромна.— Я чувствую себя гномиком, — согласился Глод.Асфальт выскочил на край сцены.— Раз два, раз два, — сказал он. — Раз. Раз. Раз два, раз дв…— Три, — подсказал Бадди.Асфальт запнулся и смешался.— Просто пробую, понимаешь, пробую, просто проверяю… — забормотал он. — Просто решил проверить…. ну это…— Нам никогда не собрать такой зал, — сказал Бадди.Глод заглянул в стоящий у сцены ящик.— Ошибаешься, — сказал он. — Посмотри-ка сюда.Он развернул афишу, остальные столпились вокруг.— Это ж картинки с нами, — сказал Клиф. — Кто-то нарисовал картинки с нами.— Получилось так себе, — сказал Глод.— Нехреновый вот этот Бадди, — заметил Асфальт. — Вот так размахивает гитарой своей.— А откуда тут все эти молнии и все прочее? — спросил Клиф.— Никогда не выглядел так плохо, — заметил Глод.— Новый Звук Каторый Звучид Вакруг, — прочитал Клиф, напряженно наморщив лоб.— Банда Роков, — добавил Глод. — О, нет, — простонал он. — Тут сказано, что мы собираемся быть тут и все такое. Мы покойники.— Буть Здеся Иле Буть Примаугольнай Штукой, — прочитал Клиф. — Не понял.— Тут десятки таких свитков! — закричал Глод. — Этих плакатов! Вы понимаете, что это значит? Он расклеивает их повсюду, а потом появляется Гильдия и берет нас за…— Музыка свободна, — заявил Бадди. — Должна быть свободной.— Чего? — спросил Глод. — Только не в этом гномьем городе!— Она должна быть такой, — настаивал Бадди. — Люди не должны платить за то, что они играют.— Точно! Парень прав! Я всегда это говорю! Разве не так я говорю? Именно так я и сказал прямо сейчас!Достабль возник из сумрачного прохода. С ним пришел тролль, который, как предположил Бадди, и был Хризопраз. Он не был ни рослым, ни слишком скалистым. Наоборот, он выглядел гладким и блестящим, как обкатанная волнами галька. На нем не было ни следа лишайника. И он носил одежду. Одежда, помимо униформы и рабочих спецовок, была нехарактерна для троллей. Обыкновенно они ограничивались набедренными повязками, в которых держали кое-какое добро. На Хризопразе был пиджак, который казался весьма скверно пошитым. На самом деле он был пошит неплохо, но любой тролль, даже безо всякой одежды, кажется плохо сшитым.Хризопраз, не успев прибыть в Анк-Морпорк, быстро овладел всеми премудростями. Первым делом он усвоил одну простую вещь: убивать людей — это преступление. Платить другим, чтобы они делали это за тебя — хороший бизнес.— Ребята, счастлив представить вас мистеру Хризопразу, — сказал Достабль. — Я и он вместе начинали. Так, Хриз?— Действительно, — Хризопраз одарил Достабля горячей дружеской улыбкой — так акула могла бы улыбнуться пикше, с которой ей временно по пути. Впрочем, игра кремниевых мускулов на уступах говорила о том, что в один прекрасный день кто-то очень пожалеет, что сказал «Хриз».— Мистер Себя Режу скасал мне, что фы, ребята, лучшее, что есть ф этом городе после поджаренного хлеба, — сказал он. — У фас есть фсе, что фам нужно?Ребята молча закивали. Люди старались не разговаривать с Хризопразом, чтобы случайно не сказать ему что-нибудь обидное. Сказав же, они узнавали об этом не сразу, а попозже, когда где-нибудь на темной аллее некий голос раздавался у них за спиной: «Мистер Хризопраз очень расстроен».— Фы идите и отдохните ф фашей гримерке, — сказал Хризопраз, отворачиваясь от них. — Если сахотите поесть-попить, только скажите.Алмазные перстни украшали его пальцы. Клиф не мог оторвать от них глаз.Гримерка была сразу за сортиром и наполовину забита бочками с пивом. Глод прислонился к двери.— Мне не нужны деньги, — заявил он. — Только позвольте мне уйти отсюда живым — это все, о чем я прошу.— Вм невевм вояся… — начал Клиф.— Ты забыл открыть рот, Клиф, — заметил Бадди.— Я говорю, вам боятся нечего, — повторил Клиф. — Ваши зубы для него не годятся.В дверь постучали. Клиф закрыл рот обеими руками. Но оказалось, что это только Асфальт, несущий корзину.В ней было пиво трех сортов. Сандвичи с копченой крысой, с аккуратно срезанными корочками и хвостами. Чаша превосходного антрацитового кокса с пеплом.— Жуй хорошенько, — пробурчал Глод, когда Клиф схватил угощение. — Может, потом будет уже нечем…— А вдруг никто не придет и тогда мы сможем уйти домой, — сказал Клиф.Бадди пробежал пальцами по струнам. Когда звуки заполнили комнату, остальные перестали жевать.— Магия… — покачал головой Клиф.— Не боись, мужики, — сказал Асфальт. — Если начнутся проблемы, зубы потеряют другие парни.Бадди перестал играть.— Какие другие парни?— Прикол, — объяснил маленький тролль. — Все вдруг заиграли музыку рока. Мистер Достабль подписал на концерт еще одну банду. Типа на разогрев. Называются «Безумие».— А где они? — спросил Клиф.— Ну, вроде как… Видели, наша гримерка, ну, она сразу за сортиром, так? Ну вот, а их — сразу перед нашей…Грохт, уединившись за ветхим занавесом, пытался настроить свою гитару. На пути к этой цели у него возникли непредвиденные препятствия. Во-первых, Блерт уяснил, чего именно желают его покупатели и, мысленно испросив прощения у своих предшественников, сосредоточился на всякого рода сверкающей фурнитуре в ущерб функциональности. Строго говоря, он просто вбивал в инструмент дюжину гвоздей и натягивал на них струны. Но даже не это было главной проблемой. Сам Грохт был столь же музыкален, сколь музыкален сопливый нос.Он посмотрел на Джимбо, Простака и Подонка. Джимбо, ныне басист (Блерт, истерически хихикая, изготовил его инструмент из здоровенного полена и какой— то проволоки) растеряно развел руками.— Что такое, Джимбо?— Одна из моих струн отломилась.— Ну и что? У тебя их еще пять осталось, нет разве?— Ага. Только я не знаю, как на них играют, типа.— Ты ж не знал, как играют на шести, так? А теперь ты не знаешь немного меньше.Подонок высунулся из-за занавеса.— Грохт?— Ну?— Там сотни людей. Сотни! И многие из них пришли с гитарами. Они вроде как размахивают ими в воздухе.«Безумие» прислушалось к реву с той стороны занавеса. У Грохта было не слишком много серых клеток, и частенько им не удавалось договориться между собой, но сейчас он ощущал легкие сомнения — действительно ли звук, которого они добились, и тот мощный звук, который они слышали в «Барабане» имеют между собой нечто общее. Последний заставлял его орать и отплясывать, первый — орать и… ну… и разносить барабаны Подонка о голову их владельца, говоря откровенно.Простак украдкой выглянул в зал.— Эгей, да тут полно вол… ну, я думаю, это волшебники, вон там, в первом ряду, — сообщил он. — То есть я почти уверен, что они волшебники, просто, понимаете…— Можешь не сомневаться, дубина, — сказал Грохт. —У них же остроконечные шляпы.— А у одного… остроконечные волосы, — добавил Простак.«Безумие» приникло к щелочке.— Похоже на рог единорога, сделанный из волос.— А что это у него на спине? — спросил Джимбо.— Там написано РОЖДЕННЫЙ РУНОСЛАГАТЬ, — объяснил Грохт, который читал быстрее всех в группе и даже не пользовался при этом пальцем.— А у того костлявого расклешенная мантия.— Должно быть, совсем старик.— И у всех гитары! Как считаете, они на нас пришли посмотреть?— Уверен, что да.— Предвещательная публика — заявил Джимбо.— Да, точно, предвещательная, — согласился Подонок.— Эээ… Что значит — предвещательная?— Значит… значит, что она предвещает, — объяснил Джимбо.— Точно. Они выглядят так, будто предвещают что-то хорошее, — Грохт отбросил сомнения. — Пошли. Покажем им,. Что такое настоящая Музыка Рока.Асфальт, Клиф и Глод сидели в углу гримерной. Рев толпы доносился и сюда.— Почему он ничего не говорит? — прошептал Асфальт?— Без понятия, — ответил Глод.Бадди сидел, уставившись в никуда, гитара покоилась у него на коленях. Иногда он тихонько постукивал по кофру, в такт мыслям, возникающим у него в голове.— С ним такое бывает, — сказал Клиф. — Сидит себе и рассматривает воздух…— Слушайте! — сказал Глод. — Они там что-то орут.Рев, доносящийся из зала, стал ритмичным.— Похоже на «Рок, рок, рок», — сказал Клиф.Дверь распахнулась и в комнату наполовину вбежал, наполовину влетел Достабль.— Пошли, пошли! — заорал он. — Немедленно!— Я думал, что ребята из «Безушия»… — начал Глод.— Даже не вспоминай о них! — крикнул Достабль. — Давайте, давайте! Не то они просто разнесут все вокруг!Асфальт подхватил камни.— Как скажешь, — согласился он.— Нет, — сказал Бадди.— Чего? — спросил Достабль. — Нервишки шалят?— Нет. Музыка должна быть свободной. Как ветер. Как птицы.У Глода закружилась голова. В голосе Бадди едва различимо звучал аккорд.— Конечно, безусловно, я так всегда и говорю, — согласился Достабль. — Гильдия…Бадди расплел ноги и вскочил.— Я полагаю, люди заплатили, чтобы пройти сюда? — спросил он.Глод посмотрел на остальных — никто ничего не заметил, но голос Бадди звенел, как перетянутая струна.— А, это! — воскликнул Достабль. — Ну конечно! Мы же должны были покрыть расходы. Ваш заработок… износ пола… отопление и освещение… амортизация…Шум в зале стал оглушительным. Теперь к нему добавился ритмичный топот. Достабль сглотнул. У него был вид человека, готового к величайшей жертве.— Я мог бы… мог бы накинуть… может быть… доллар сверху, — выдавил он, и каждое слово мучительно прокладывало путь наружу из самых глубоких подземелий его души.— Если мы сейчас выйдем на сцену, я хочу, чтобы мы дали другое представление, — сказал Бадди.Глод подозрительно покосился на гитару.— Что? Конечно, никаких проблем! — начал Достабль. — Очень скоро я смогу устро…— Бесплатное.— Бесплатное?! — слова успели выскочить у Достабля изо рта, прежде чем он успел его захлопнуть. Он мгновенно овладел собой. — Вы не хотите платить за него? Безусловно, если…Бадди не пошевелился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33