Он пошире развел мне ноги, поднял их себе на плечи и все продолжал поиски и раскопки в нежной розовой плоти.
Я уже не просила его подождать, потому что не могла говорить. Стоны, в которых я не узнавала собственного голоса, вырывались из меня все громче и чаще, внутри все свивалось в судорогах наслаждения. Я извивалась под ним, чувствуя, как он исследует каждую впадинку с поразительной интимностью. Я против воли выгибала бедра, и болезненная пустота во мне нарастала с каждым движением его языка. Меня подталкивали к чему-то прежде не испытанному, и оно приближалось все быстрей. Кости ускорял движения, усиливал напор, и когда его губы наконец нашли клитор - и втянули его, я завопила.
Осколки блаженства вырвались из меня, взрывом разлетелись из центра по всему телу. Я думала, сердце лопнет, но оно только замедлило биение, а дыхание стало ровней. Огненный жар вдруг сменился блаженным теплом, окутавшим меня и заставившим изумленно распахнуть глаза.
Кости скользнул по мне вверх, обнял руками голову.
- Ты прекрасна, как никогда, - сказал он дрожащим от страсти голосом.
Тело мое еще вздрагивало от потрясения, но теперь наступил момент, которого я боялась. Я напряглась, когда он опустился между моими бедрами.
- Не бойся, - шепнул он и поцеловал меня.
На долю секунды я смутилась, вспомнив, что он проделывал только что. Потом новый солоноватый привкус его губ оказался вызывающе приятным. Наши языки переплелись, а его твердое тело скользнуло по моим влажным складочкам. Я вздрогнула, но он только коснулся края и сразу отступил. И снова. И язык двигался вместе с телом, гладил меня и с новой силой вызывал прежнюю боль.
- Скажи когда, - пробормотал он спустя долгое мгновение. - Или не говори. Не обязательно сразу заходить дальше. Я всю ночь буду пробовать тебя на вкус, Котенок. Мне было очень хорошо. Позволь показать тебе, как хорошо мне было.
Кости заскользил губами вниз, но я удержала его на месте.
- Скажи! - простонал он, и движение его бедер вырвало у меня тихий крик.
Сердце у меня грохотало от страха, но существовал только один ответ:
- Сейчас.
Головокружительный поцелуй, а потом он приподнялся на локтях. Я задохнулась, когда твердая плоть ворвалась в меня. Кожа пошла мурашками, а он медленно продвигался вглубь, и я дрожала, спрятав лицо у него на плече. Он шел глубже, и чувство небывалой полноты захлестнуло меня. Целиком войдя в ножны, он замер, на миг закрыл глаза, потом взглянул на меня.
- Хорошо, милая?
Небывалая интимность была в том, как мы смотрели друг другу в глаза, пока он оставался во мне. Я сумела только кивнуть, слов не было.
Он задвигался во мне, чуть отступая и снова прорываясь вперед. Движение повторилось, на этот раз чуть глубже. Я не успела перевести дыхание, а он уже отступил почти до конца и вернулся обратно одним толчком бедер. Я тоненько взвизгнула. Пот заливал мне тело, пронзительное, первобытное желание пронизывало меня.
Кости провел руку мне за спину, опустил ее ниже, взяв в ладонь мои ягодицы. Приподнял меня, покачивая в такт своим движениям. Я быстро подхватила ритм, и от новой близости голова у меня пошла кругом. Вернулась прежняя судорога, тело скручивало все туже с каждым ударом, в голове горела одна мысль...
- Еще...
То был стон чистой жажды, разум не поверил бы сказанному. У него в горле что-то тихонько заворчало, и он увеличил скорость.
Руки мои, прежде не опускавшиеся ниже его спины, теперь продвинулись дальше, на бедра, жадно стиснули ягодицы. Пальцы впились в твердые холмики, я уже не помнила о приличиях. Я не могла насытиться прикосновением, мне хотелось прижаться еще теснее. С каждым новым толчком желание нарастало, и его тело, жестко врезающееся в меня, было мне нужнее всего на свете. Я жадно целовала его, рассекла нижнюю губу о его клыки, услышала, как он со стоном втягивает кровь.
- Какая острая, сладкая, - глухо бормотал он.
- Больше... ни капли... - задохнулась я.
Он с наслаждением облизнул губы.
- Хватит и этого. Теперь ты тоже во мне.
И он прижал меня еще теснее, если такое было возможно.
Я неудержимо вздыхала в такт его ускоряющимся толчкам. Отбросив всякие колебания, билась под ним, ногтями исцарапала ему спину, вцепилась зубами в плечо, чтобы подавить крик, и почувствовала вкус крови. Он запрокинул мне голову, языком вымыл мне губы.
- Сильней?
- Господи, да! - простонала я, не заботясь, как это звучит.
Кости с явным облегчением отбросил сдержанность. Он вминался в меня, наполняя мое тело несказанным наслаждением. Зажатый во мне вопль вырывался наружу ритмичными вскриками. Я уже не могла терпеть, и он задвигался быстрее, безжалостно, сказала бы я, если бы каждый удар не приносил мне блаженства.
Чем-то все это напоминало действие наркотика. Все будто вращалось и расплывалось - все, кроме Кости. Отдаленный гул бился в ушах, но это грохотало мое же сердце. Нервные окончания в лоне стянулись в предвкушении. Они бились, переплетались, сжимались и разжимались все яростнее, ожидая мига освобождения.
Тело стало словно чужим и в то же время сверхчувствительным. Пыхтящее, извивающееся существо на кровати не могло быть мною. И никогда я так сильно не ощущала своей кожи, каждого вздоха, тока крови по жилам. Последний натянувшийся во мне нерв готов был лопнуть, когда Кости стиснул мой затылок и заглянул в глаза. Крик вырвался из меня, когда плотину прорвало и меня залил потоп оргазма. Он был сильнее первого, как-то глубже и оставил после себя звонкую дрожь под кожей.
Он застонал надо мной, его лицо исказил экстаз, он задвигался еще быстрее, не отрываясь от моих глаз. Я не могла отвести взгляд, я видела, как его выдержка растворяется в зеленом сиянии. Он стиснул меня, поддавшись страсти, поцеловал до боли и задрожал.
Когда я оторвалась, чтобы глотнуть воздуха, он перекатился, и теперь мы лежали бок о бок. Его рука обвивала меня, храня прикосновение тел. У меня в легких как будто не осталось кислорода, да и Кости вздохнул раз-другой - рекорд, до сих пор я такого не видела. Я медленно овладевала дыханием, сердце возвращалось к здоровому ритму. Он потянулся, смахнул с моего лица влажные волосы, улыбнулся и поцеловал в лоб.
- Подумать только, ты еще воображала, что с тобой что-то не так.
- Точно что-то не так. Я пальцем шевельнуть не могу.
Так оно и было. Я лежала рядом с ним, но мои руки и ноги не отзывались на мысленные команды. Кажется, мои нервы взяли пятиминутный отпуск.
Он с улыбкой перевернулся, лизнул ближайший к нему сосок, легонько потянул. Ареола от его недавнего внимания стала особенно чувствительной и к кончику соска пробились тысячи иголочек удовольствия. Он дошел до самого пика чувствительности и перешел к другому соску.
Я опустила взгляд и заметила кое-что.
- У меня кровь идет?
Это было не слишком похоже на кровь месячных, которые прошли неделю назад. Однако в складке бедра отчетливо виднелась розовая влага.
Он взглянул мельком.
- Нет, Котенок. Это из меня.
- Что?.. - Ох.
Дурацкий вопрос. Он же мне говорил, что вампиры плачут розовым. Наверное, и другие жидкости соответствующего оттенка.
- Дай мне встать. Надо это смыть.
- Я не против. - Он выдыхал слова прямо мне в грудь. - Это же мое. Я тебя и вымою.
- А ты не собираешься отвернуться и уснуть? - Кажется, так обычно и бывает?
Если только ему в самом деле не нравились ласки после любви. Дело принимало серьезный оборот, его рука продвигалась все ниже, ко мне в глубину.
Он замер, рассмеялся, подняв лицо от моей груди.
- Котенок, у меня сна ни в одном глазу. - От его улыбки и взгляда меня пробрала легкая дрожь. - Ты не представляешь, сколько раз я фантазировал, как это будет. Когда гонял тебя на тренировках, когда дрался с тобой, когда ты переодевалась в вечерние платья и я видел, как тебя лапают другие мужчины... - Он замолчал, чтобы поцеловать меня так, что я едва не забыла, о чем мы говорили. - И все это время, стоило мне коснуться тебя, я видел в твоих глазах страх. Нет, я не хочу засыпать. Я хочу сперва попробовать на вкус каждый дюйм твоей кожи и заставить тебя вскрикивать снова и снова.
Он опять склонился к моей груди, посасывая соски и теребя их зубами. В том, как его клыки терлись об ареолы, было что-то особенно эротичное.
- Рано или поздно я отыщу твоего старого болвана и убью его, - пробормотал он так тихо, что я едва расслышала.
- Что? - Или мне почудилось?
Он заставил меня забыть свой вопрос, потянул губами, потом еще и еще, пока все мои заботы не растаяли в чувственной осаде моих сосков. Потом он осмотрел их и самодовольно усмехнулся:
- Темно-красные, оба. Как я и обещал. Видишь? Я человек слова.
На мгновение мысли у меня затуманились от смущения. Потом я вспомнила часы уроков, когда он старался излечить меня от стыдливости грязными разговорами, и лицо у меня разом запылало.
- Ты ведь не думал того, что говорил, правда?
Весь мой здравый смысл протестовал, но в глубине часто билось что-то, предательски надеявшееся на другой ответ. Он опять рассмеялся - тихий горловой смешок. Брови изогнулись в греховном обещании, глаза загорелись чистой зеленью, губы скользнули вниз по животу.
- Ох, Котенок! Я не соврал ни единым словом.
Я проснулась от щекотки по спине. Как бабочка крыльями. Открыла глаза, и первое, что увидела: его рука обнимает меня, кожа почти одного цвета с моей. Кости прижимался к моей спине, касаясь бедрами. А бабочкой были его поцелуи.
Первое, что пришло мне в голову: «Он ошибся в выборе профессии. Не надо было бросать проституцию. Заработал бы миллионы». Вторая мысль была не столь приятной, и я похолодела. Видела бы меня сейчас мать, она бы меня убила!
- Запоздалое утреннее раскаяние? - Он перестал меня целовать и разочарованно хмыкнул: - Этого я и боялся: проснешься и забьешь себе головку глупостями.
Он еще не договорил, а я вылетела из постели, как ядро из пушки. Надо было обдумать, что делать, а в одной с ним комнате это было невозможно. Я даже не стала тратить времени на поиски трусов и лифчика, просто набросила его рубашку и нырнула в джинсы. Господи, ключи, куда я задевала ключи?
Кости сел.
- Не можешь же ты просто уйти отсюда и притвориться, будто ничего не было?
- Не сейчас, - отозвалась я, стараясь не смотреть на него.
Ага, ключи! Сграбастав их непослушными пальцами, я выбежала из спальни.
- Котенок...
Я не остановилась.
13
Я погнала прямо к дому. Чувства мои сцепились между собой в рукопашной. Заниматься с Кости любовью было неправдоподобно замечательно, тут он не обманул. И я никак не могла притворяться перед собой, будто этого не было. Но думать приходилось не только о своих чувствах. Будь я сама по себе, меня бы только чуточку коробило от мысли, что я с ним переспала. В панику меня приводило ожидание реакции матери. Сказать ей никак нельзя. А значит, надо с этим кончать, пока не зашло слишком далеко.
Когда я два часа спустя подъехала к дому, бабушка с дедушкой сидели на крылечке и пили чай со льдом. Настоящие плакатные американцы: седина, простая одежда, морщинистые лица...
- Привет, - рассеянно бросила я.
Бабушка зашипела. И сразу за ней гневно взревел дедушка. Я только глазами захлопала:
- Что с вами такое?
Я с любопытством наблюдала, как их лица наливаются темной кровью. Право же, не первый раз я не ночевала дома, и до сих пор они ничуть не возражали. Относились к моим ночным отлучкам по правилу «не спрашивай - не узнаешь».
- Джастин, иди сюда, дочка! - Дед, не услышав моего вопроса, поднялся на ноги.
Через минуту мать, такая же растерянная, как я, выбежала из дома.
- Что, что случилось?
Он ответил, содрогаясь от ярости:
- Посмотри на нее! Полюбуйся! Ты и теперь скажешь, что она ничем дурным не занималась? Нет, просто всю ночь тешила дьявола, вот что она делала!
Я побледнела, ломая голову, как он мог узнать, что я спала с вампиром? Может, у меня клыки отросли? Я пощупала зубы - ровные и плоские, как обычно.
Мой жест еще больше разъярил деда.
- И не смей скалить на меня зубы, мисс. Ты что себе позволяешь?
К чести матери, она сразу встала на мою защиту:
- Ох, папа, ты не понимаешь. Она...
И вдруг она осеклась и потрясенно уставилась на меня.
- Что? - испугалась я.
- У тебя на шее... - Она как будто не верила своим глазам.
Я в ужасе протиснулась мимо нее и влетела в ближайшую ванную. Неужели отметины от клыков? Господи, так он меня все-таки укусил, а я и не заметила?
Однако стоило мне взглянуть на свое отражение, все объяснилось. На шее там и сям виднелись голубоватые и синие засосы, четыре... нет, пять. Никаких проколов от вампирских зубов, а простые, несомненные засосы. Расстегнув рубашку Кости, я обнаружила такие же следы и на груди. Спасибо еще, у нее застежка под горло, не то бы мои вообще упали замертво.
- Я знаю, что это такое, - громыхал на крыльце дедушка Джо. - Как тебе только не стыдно, болтаешься неизвестно где, не замужем, а шляешься всю ночь! Стыд и срам!
- Стыд и срам, - эхом отозвалась бабушка.
Приятно видеть, что они все еще в ладу между собой на сорок четвертом году брака.
Я, не отвечая, прошла наверх, в спальню. Определенно, пора мне искать отдельное жилье. Может, та квартирка уже окажется свободна. Я вовсе не удивилась, когда мать вошла следом за мной.
- Кто он, Кэтрин? - спросила она, не успев закрыть дверь.
Надо было что-то отвечать.
- Я с ним познакомилась, когда высматривала вампиров. У нас... э... много общего. Он тоже их убивает.
Не стоило вдаваться в подробности. Например, упоминать, что он и сам из них.
- Это... у вас это серьезно?
- Нет! - с таким пылом выкрикнула я, что она нахмурилась.
Здорово звучит, да? Нет, между нами ничего нет, потому что он, строго говоря, мертвый, зато красив, как греческий бог, и в постели настоящий герой.
- Так почему же... - Она искренне недоумевала.
Я со вздохом прилегла на кровать. Как объяснить собственной матери, что такое безумная страсть?
- Ну, просто так получилось. Я не подумала заранее.
Она ужаснулась:
- Ты не предохранялась?
- Это было ни к чему, - правдиво ответила я, не успев подумать.
Она зажала ладонью рот:
- Это как же ни к чему? Ты можешь забеременеть. Или заразиться!
Мне потребовалось немалое усилие, чтобы не закатить глаза. Стоило только вообразить ответ: «Не волнуйся, мам. Он вампир, притом старый, так что ни беременность, ни инфекции мне не грозят».
Вместо всего этого я просто попросила ее не волноваться.
- Не волнуйся! Не волнуйся! Вот что я тебе скажу: я немедленно еду в поселок подальше, где нас никто не знает, и покупаю тебе презервативы! Не желаю, чтобы ты в твои-то годы осталась с ребенком, как я, - или что похуже. Теперь еще СПИД появился. И сифилис... И гонорея... И еще такое, что и выговорить нельзя! Если уж ты занимаешься такими делами, я хотя бы позабочусь о твоей безопасности.
Она решительно схватила кошелек и направилась к двери.
- Ну, мам!
Я спустилась за ней, уговаривая ее не уезжать, но она и слушать не хотела. Бабушка с дедушкой грозно взирали на меня с крыльца, а мать села в машину и укатила. Определенно, пора звонить хозяину той квартирки.
Хозяин, мистер Джозефе, сказал, что я могу переехать в конце недели. Самое время. Я занимала время душем, бритьем, чисткой зубов... чем бы ни заниматься, лишь бы не гадать, как там Кости. Может, я напрасно тревожилась. Может, для него это пустяк и мне не придется даже говорить ему, что больше это не повторится. Как-никак он на двести с лишним лет старше меня, да еще и бывший жиголо. Я уж точно не лишила его невинности.
Около шести к дому подъехала машина. По звуку не наша. Я с любопытством выглянула из окна и увидела такси. А потом знакомую белесую голову - из такси выбрался Кости.
Что он здесь делает?! Еще один панический взгляд уверил меня, что мать не вернулась, но если она подъедет сейчас и его увидит... Я так спешила, что споткнулась на лестнице и рухнула на площадку, как раз когда дедушка открывал дверь.
- Вы кто? - резко спросил он у Кости.
Я готова была вылезти, с историей, что он учится на моем курсе, но Кости уже отвечал безупречно вежливым тоном:
- Я - милая девушка, приехала пригласить вашу внучку на выходные.
А?
Тут высунулась и бабушка - и тоже разинула рот, уставившись на стоящего в дверях Кости.
- Кто вы? - как попугай повторила она.
- Милая девушка, заехала пригласить вашу внучку на выходные, - невозмутимо повторил он, уставившись прямо ей в глаза.
Его взгляд сверкнул зеленым. Глаза у бабушки стали такими же стеклянными, как у деда, и она коротко кивнула.
- О, как это мило. Вы милая девушка! Раз вы ей подружка, научите-ка ее уму-разуму. Она сегодня явилась домой за полдень, да еще с синяками на шее.
Господи Иисусе, как это я сквозь землю не провалилась? Кости проглотил смешок и торжественно кивнул:
- Не переживайте, бабушка. Мы отправимся на библейское собрание и выгоним из нее дьявола.
- Вот и хорошо, - одобрительно вмешался стоявший с неподвижным лицом дедушка. - Как раз то, что ей нужно. Она с детства удержу не знала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33