Ли повиновалась. Бен выключил телефон и положил себе в карман.
– Придется от него избавиться.
– Да ты что! – запротестовала Ли. – У меня же там все телефоны записаны!
– Им нельзя пользоваться, – заявил Бен. – Потом объясню.
Подхватив Ли под руку, он торопливо спустился и заплатил за номер наличными.
– Может, скажешь наконец, что происходит? – потребовала Ли, едва они сели в машину.
Бен завел двигатель. Гоночный автомобиль всхрапнул, широкие шины захрустели по гравию. Большая гостиничная парковка имела два выезда, обсаженные соснами. Собираясь выехать на дорогу, Бен бросил взгляд в зеркало заднего вида.
Сверкая фарами, два черных рейнджровера, одинаковые, как близнецы, с частными номерами и затемненными стеклами, въехали на стоянку с другой стороны. Возле входа в гостиницу они затормозили, все четыре дверцы одновременно распахнулись, выпуская пассажиров. Бен насчитал шестерых – шестеро очень серьезных на вид, профессионально двигающихся людей. Пора сматывать удочки.
Он хотел незаметно выехать с парковки, но с гоночным автомобилем такой фокус не проходит. Рычание двигателя заставило гостей обернуться. Они обменялись взглядами и пошли обратно к рейнджроверам.
– Машина на твое имя зарегистрирована? – спросил Бен.
– Конечно, на чье же еще? Да скажешь ты…
«Тускан» резко сорвался с места, и пассажиров вдавило в спинки сидений.
Уже второй раз. Такого совпадения быть не может.
Перекрикивая нарастающий рев двигателя, Бен объяснил:
– Ли, они выслеживают нас через твой мобильник. Место, откуда идет сигнал, можно засечь с точностью до нескольких футов.
– Кто «они»? – в ужасе спросила Ли. – Полиция?
– Не исключено. Или кто-то, у кого есть связи в полиции. Тот, кто в состоянии получить доступ к таким данным.
– Но кто это может быть?
Бен промолчал, прибавив газу. Рейнджроверы были всего в ста ярдах позади, когда Бен свернул с тихой проселочной дороги на забитую магистраль, ведущую в Оксфорд. Ему удалось немного оторваться – преследователи отстали на несколько машин. Уйти от погони было сложно: плотный встречный поток транспорта мешал обгонять. Заметив просвет, Бен юркнул мимо рейсового междугороднего автобуса, но, глянув в зеркало, увидел, что одному из рейнджроверов тоже удалось проскочить. В отдалении сердито сигналили водители.
Испуганная Ли вцепилась в края сиденья.
– Куда мы едем?
– Если сумеем добраться до города, то, возможно, отделаемся от погони, – ответил Бен. – Я неплохо знаю Оксфорд.
Когда они доехали до Хедингтон-Хилла на восточной окраине города, рейнджроверы снова были вместе – от «тускана» их отделял всего десяток машин.
И тут Бен застрял на светофоре.
– Смотри, полиция едет, – сказала Ли.
Бен тоже заметил полицейские машины.
– Это не за нами.
Часть дороги огородили, там стояла машина «скорой помощи». Движение на проезжей части почти замерло. Рейнджроверы протискивались вперед, не обращая внимания на сердитые гудки.
Впереди Бена стояли четыре автомобиля. Перед ними вышел на дорогу полицейский и махнул, пропуская встречный поток. Бен изогнулся на сиденье, глядя через плечо: погоня неумолимо приближалась.
– Они совсем рядом! – в отчаянии воскликнула Ли, Бен лихорадочно искал выход, наблюдая, как распахнулись двери, из рейнджроверов вылезли трое и с каменными лицами пошли к застывшему на месте «тускану». Преследователи уже были в двадцати шагах.
Бен вытащил ключ из замка зажигания и распахнул дверцу.
– Бежим!
Он подхватил рюкзак, взял Ли за руку, и они помчались по неровному тротуару мимо витрин магазинов, мимо врачей «скорой помощи» и пострадавшего велосипедиста на носилках, мимо валяющегося в канаве искореженного велосипеда.
Трое преследователей ускорили шаг.
Когда пробка осталась позади, Бен перебежал через знакомую кольцевую дорогу, которая вела к Магдален-бридж и Хай-стрит, прямо в центр города. Преследователи не отставали, пробираясь между медленно ползущими машинами.
Какой-то молодой человек, судя по виду – студент, припарковал мотороллер возле большого винного магазина и вошел внутрь, оставив ключ в замке зажигания.
Бен оттащил мотороллер от окна и, прыгнув в седло, завел двигатель. Ли села сзади. Студент с воплями выскочил из магазина. Один из преследователей торопливо говорил что-то в мобильник.
В ста шагах позади два рейнджровера пробились сквозь пробку, игнорируя рев сигналов и снося все на своем пути, – полицейские бросились врассыпную.
Бен дал газу. Мотороллер влился в поток красных и зеленых автобусов, такси и автомобилей, проезжающих над Темзой по Магдален-бридж. Ли крепко обхватила Бена за пояс, чтобы не вылететь с крохотного заднего сиденья. За спиной завыли сирены. Бен оглянулся: рейнджроверы быстро нагоняли. За ними, сверкая мигалками, неслись полицейские машины.
Впереди загорелся красный свет. Бен направил мотороллер на тротуар – их чуть не выбросило из седла, когда колеса налетели на бордюр. Пешеходы разбегались в стороны. Люди оборачивались, провожая лихача взглядами, некоторые кричали. Выписывая дикие зигзаги, Бену удалось добраться по тротуару до середины Хай-стрит.
Из открывшейся двери магазина показалась коляска с завернутым в одеяло младенцем. Молодая мамаша смотрела в другую сторону и не заметила несущийся на нее мотороллер. Оглянувшись, она застыла на месте в немом ужасе.
Бен ударил по тормозам, колеса заклинило. Он уперся ногой в землю, пытаясь удержать мотороллер, но не сумел – Бен и Ли вылетели из седла. Опрокинувшийся мотороллер боком заскользил по тротуару, врезался в столб и попал под колеса двухэтажного автобуса, который не успел затормозить. Во все стороны брызнули искры, мотороллер смяло в лепешку, обломки пластика разлетелись по асфальту.
Вскочив на ноги, Бен подхватил упавший рюкзак. Ли тоже поднялась, глядя на разорванную штанину джинсов. Не обращая внимания на недовольные гудки, рейнджроверы быстро приближались.
Бен и Ли побежали, свернув с Хай-стрит в какой-то переулок с мощеной мостовой – въезд для машин перекрывали железные тумбы. Рейнджроверы затормозили перед препятствием, из них выскочили шестеро мужчин и бросились за беглецами. Полицейские сирены завывали где-то поблизости.
Держа Ли за руку, Бен промчался мимо библиотеки Оксфордского университета, вверх по Броуд-стрит, к Шелдонскому театру, знаменитому своими концертами классической музыки. У кассы толпилась очередь за билетами. Заметив пробегающую мимо Ли, какая-то женщина радостно закричала, пихнув подружку:
– Смотри! Это же Ли Ллуэллин!
Бена и Ли мгновенно окружили со всех сторон, люди улыбались и просили автограф. Никто не обращал внимания на то, что Ли запыхалась, беспокойно озирается, а ее джинсы разорваны на колене. Щелкали камеры сотовых телефонов.
Шестеро преследователей, тяжело дышащих после пробежки по улице, держались в стороне, не спуская глаз с беглецов. Когда из-за угла появилась сверкающая мигалками полицейская машина, двое перешли дорогу, делая вид, что разглядывают витрину книжного магазина, еще двое неспешно поднялись по ступенькам библиотеки. Третья пара разговаривала, стоя у дороги, по которой медленно проехали полицейские, бдительно озирая оживленную улицу.
Бен взял Ли под руку и выскользнул из толпы, следуя за неторопливо ползущей машиной полиции. Позади них преследователи собрались вместе и снова ринулись в погоню.
На углу Броуд-стрит и Корнмаркет царила предрождественская суматоха. Заметив такси, Бен догнал его, усадил Ли на заднее сиденье и обернулся: на него злобно смотрели раздосадованные преследователи. Он захлопнул дверцу, и такси растворилось в потоке машин.
ГЛАВА 16
Вена
Маркус Кински без стука вломился в кабинет шефа. Сержант вытащил из кармана пластиковый пакетик и бросил его на стол – внутри звякнула пригоршня потемневших гильз, найденных на берегу озера.
Ганс Шиллер посмотрел на пакетик, брезгливо ткнул в него пальцем и нахмурился.
– Это еще что за фокусы?
Начальник полиции выглядел измученным: лицо осунулось и пожелтело, глаза глубоко запали в сетку морщин, и даже лысина вроде бы заметно увеличилась со вчерашнего дня. Кински знал, что шеф не сегодня-завтра уйдет на пенсию.
– Я хочу возобновить расследование по делу Оливера Ллуэллина, – заявил сержант.
Кински был единственным следователем в команде Шиллера, который мог позволить себе вольности в обращении с начальником – и не получить за это нагоняй.
Шиллер поставил локти на стол и сжал переносицу.
– Я думал, мы с этим покончили раз и навсегда, сержант, – устало ответил он. – Тебе что, больше заняться нечем?
– Открылись новые обстоятельства, – сообщил Кински, не сводя глаз с начальника.
– Какие еще обстоятельства?
Кински показал на пакетик.
– Девятимиллиметровые гильзы.
– Это я и сам вижу. На стрельбище набрал, что ли?
– На озере нашел. На том самом озере, где погиб Ллуэллин.
Шиллер снял очки и протер их платочком, потом склонился вперед, пристально глядя на Кински.
– И что с того? Ллуэллин утонул – в результате несчастного случая.
– Несчастный случай тут ни при чем.
– А этот металлолом при чем?
– Пока не знаю. Но очень хотел бы узнать.
– Тут и так все ясно. Ты же присутствовал на допросе свидетельницы.
– Свидетельница была подставная.
Шиллер откинулся в кресле и с громким вздохом скрестил руки на груди.
– С чего ты взял?
– С того.
– Маркус, словами-то не бросайся.
– Я не бросаюсь.
– У тебя есть доказательства?
– Будут, – заявил Кински.
Шиллер вздохнул и еще больше сгорбился, словно ему на плечи навалилась дополнительная тяжесть.
– Маркус, я готов тебе помочь. Ты ведь знаешь, я всегда вставал на твою сторону – а на это пошел бы далеко не каждый.
– Знаю, шеф, и ценю ваше терпение.
– Лучше держи рот на замке, пока не откопаешь что-нибудь существенное. Не забывай, с кем имеешь дело. В свое время консульство из-за этой Мадлен Лоран такую вонь подняло, что чертям тошно стало, и я не собираюсь еще раз туда соваться. – Он провел рукой по волосам и сбивчиво заговорил: – Бросил бы ты это дело, а? Сдался тебе какой-то богатенький буратино, который напился вдребезги и натворил глупостей! Плюнь ты на него! Нашел о чем думать, других проблем нет, что ли?
Кински оперся кулаками о стол.
– Если я найду доказательства – серьезные доказательства, – вы согласитесь снова открыть дело Ллуэллина?
– Доказательства понадобятся железобетонные.
– Но если…
Шиллер в отчаянии взмахнул руками.
– Ладно, Маркус. Хорошо. Если тебе вдруг каким-то невероятным образом удастся получить по-настоящему убедительные улики, то, может быть, я подумаю о возобновлении расследования. – Шеф посмотрел непреклонным взглядом. – Большего я обещать не могу.
– Большего мне и не нужно, – кивнул Кински.
Дверь за ним захлопнулась.
Кински и так опаздывал, разговор с шефом задержал его еще больше. Этак он не успеет забрать Клару из школы. На дорогах творилось черт знает что, будто не по городу едешь, а на парковке стоишь! Он пятнадцать минут просидел в пробке, барабаня пальцами по рулевому колесу и едва сдерживая нетерпение.
На экранах телевизоров, выставленных в витрине ближайшего универмага, шла одна и та же программа. Кински рассеянно всмотрелся.
Опять интервью с каким-то политиком, все бы им языками чесать. Политика он узнал – в последнее время эту физиономию по всему городу расклеили: сынок богатенького папаши, решивший поиграть в социалиста.
Как там его? Филипп, кажется. Филипп Арагон. Тоже мне, спаситель Европы выискался.
Кински со вздохом посмотрел на часы. Еще немного, и Клара сядет в школьный автобус. Тогда придется ехать обратно к дому в надежде перехватить ее на остановке, иначе бедная девочка будет стоять в темноте на улице, недоумевая, куда делась Хельга. Проклятье!
«А, к чертям собачьим!» – подумал сержант, прикрепил на крышу синюю мигалку и включил сирену. Словно по волшебству, плотный поток машин расступился, и Кински нажал на газ.
Большой «мерседес» слегка занесло на повороте, за которым показался высокий забор колледжа Святой Марии. У ворот все еще стоял школьный автобус. Возле него собралась шумная стайка смеющихся девочек в унылой серой форме и темно-синих пальто. Мамаши в дорогих нарядах подъезжали на «ягуарах» и «БМВ», чтобы забрать дочерей.
Взвизгнув тормозами, «мерседес» остановился, и Кински выключил сирену. Мамаши обернулись, недоуменно наблюдая, как полицейский вышел из машины и побежал к автобусу.
В толпе школьниц Клары не было.
– Клару никто не видел? – спросил сержант, узнав нескольких подружек дочери, – Клару Кински?
Девочки пожали плечами. Он заглянул в автобус – и тут ее нет.
Из ворот высыпали школьницы. Они шли вприпрыжку, с хохотом размахивая портфелями. Кински остановился, вглядываясь: футляр скрипки, светлые хвостики, торчащие из-под форменного синего берета… Сержант бросился вслед, окликая дочь по имени. Некоторые девочки обернулись, с удивлением глядя на крупного запыхавшегося мужчину с раскрасневшимся лицом. Кински протолкался сквозь стайку школьниц и положил руку на плечо девочки, оживленно болтавшей с подругой.
– Черт возьми, Клара, где ты…
Обернувшись, девочка испуганно попятилась.
– Извини, – пропыхтел он. – Я тебя с Кларой Кински перепутал. Вы ее не видели?
Подружки уставились на него широко раскрытыми глазами и молча покачали головой, потом пошли дальше, иногда нервно поглядывая через плечо. Одна покрутила пальцем у виска: «Спятил дяденька», остальные захихикали.
Кински ворвался в школьный двор и побежал по обсаженной деревьями дорожке. Опять начался снегопад. Крупные снежинки падали на ресницы, и сержант протер глаза. Навстречу шла знакомая учительница.
– Фрау Шмидт, вы не видели Клару? – спросил он.
– Разве она не села в автобус, герр Кински? – удивилась учительница. – Я видела, как она выходила на улицу.
Он покачал головой.
– Ее там нет, я проверял.
– Не волнуйтесь, герр Кински. Может, она пошла домой вместе с подругой?
– Клара бы этого никогда не сделала. – Он прикусил губу.
Из обвитой плющом арки над парадным входом в здание школы вышла девочка с кларнетом. Узнав полицейского, она широко распахнула большие карие глаза.
– Мартина, ты не видела Клару? – окликнула ее фрау Шмидт.
– Она ушла, – застенчиво ответила Мартина.
– Куда ушла? – спросил Кински.
Девочка смутилась под его пристальным взглядом.
– Ну же, Мартина, – мягко сказала учительница, погладив ее по голове. – Не бойся. Скажи нам, куда ушла Клара?
– Она села в машину. С дяденькой.
Лицо фрау Шмидт застыло.
– С каким дяденькой?
– Ну, с таким. С обыкновенным.
– Когда это было?
Мартина показала на ворота школы.
– Мы с ней вместе вышли. Потом я вспомнила, что оставила в классе кларнет, и вернулась. Тогда и подъехала машина. Из нее вышел дяденька, улыбнулся Кларе и сказал, что он друг герра Кински.
Мартина застенчиво глянула в его сторону. Сержант почувствовал, как сердце бешено заколотилось в груди.
– Как этот дяденька выглядел?
– Не знаю, – прошептала девочка. – Большой такой. В костюме.
– А машина была какая? Какого цвета?
– Черная. Не знаю, какой марки.
– Куда они поехали?
Она показала вниз по улице. Кински смотрел на пустую дорогу, на стоящие вдалеке дома.
Дочь пропала. Ее могли увезти куда угодно.
ГЛАВА 17
Оксфордшир
Пришлось дважды менять такси и кататься на загородных автобусах, пока Бен не убедился, что погоня отстала. На закате они сели в красный двухэтажный автобус, который шел в город.
– А теперь что нам делать? – спросила Ли.
– Теперь нам обоим ясно, что Оливер погиб не случайно. – Бен заглянул Ли в глаза и тихонько стиснул ее руку. – Прости. Пожалуй, лучше бы это был несчастный случай.
Она грустно кивнула.
– И зачем его туда понесло? Он ведь собирал материалы для книги!
Бен потер виски, напряженно размышляя.
– Время смерти установили?
– Двадцать два часа тридцать четыре минуты. А что?
– Откуда такая точность? – удивился Бен.
– В память об отце Оливер носил его часы с пружинным заводом. Они остановились… когда Оливер упал в воду.
Ли шмыгнула носом и вытерла покатившуюся по щеке слезинку.
– Может, тебе не стоит пока об этом говорить? – спросил Бен.
– Не говорить не получается…
Бен решил поделиться своей версией событий.
– Я думаю, Оливер стал свидетелем ритуальной казни. Где это произошло и чем провинился тот несчастный, мы не знаем. Судя по всему, Оливера заметили и бросились в погоню, но настигли не сразу: прошло около часа между временем казни и смертью Оливера.
Ли молча кивнула, промокая глаза платочком.
– Оливер заснял казнь на камеру мобильника, – продолжал Бен. – Допустим, мобильник все еще был при нем, когда он попал в руки преследователей. Они обнаружили видеофайл и решили, что все улики уничтожены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31