Следов Джека Гласса не нашли. Впрочем, при температуре горения авиационного керосина человеческое тело сгорает дотла, включая зубы и кости, – Бену приходилось видеть такое раньше.
Сквозь толчею в фойе к нему пробился мужчина – примерно одного возраста с Беном, но уже с лысиной и очень худощавый, если не сказать тощий.
– Меня зовут Адриен Лакан, – сказал он погромче, чтобы перекричать гул толпы, и протянул руку. – Я личный секретарь Филиппа Арагона. Рад, что вы смогли прийти, месье Хоуп.
Лакан провел Бена к лифту – вокруг засверкали вспышки камер. Бен отвернул лицо. Охранники оттеснили журналистов, которые стянулись со всех сторон.
– Просто сумасшедший дом, – покачал головой Лакан, нажимая кнопку верхнего этажа. – В жизни не видел ничего подобного.
В шикарных апартаментах Арагона непрерывно звонили телефоны, стоял шум и гам: одни помощники суетились, озабоченно бегая туда-сюда с наушниками и микрофонами, другие собрались вокруг расставленных на столах телевизоров, показывавших различные программы новостей. Две женщины просматривали огромную стопку газет.
Посреди этого бедлама Арагон сидел на столе, перебирая бумаги и разговаривая по мобильнику. Воротничок рубашки был небрежно расстегнут, политик выглядел свежим и энергичным, несмотря на пластырь на лбу, прикрывавший зашитую ссадину. Увидев Бена, он широко улыбнулся, положил кипу бумаг на стол и, закончив разговор, приветливо поздоровался с гостем.
– Не забудьте о назначенном интервью, – предупредил Лакан.
Арагон отмахнулся и взял Бена под локоть.
– Извините, вот тут потише. – Он провел Бена сквозь суетливую толпу помощников в комнатку и закрыл дверь. – Спасибо, что пришли.
Арагон держался молодцом. Он выглядел, как всегда, спокойным и уверенным, но теперь в нем появился огонек, готовность драться, как у бойца на ринге, которой раньше Бен не замечал.
– Вы сказали, что это важно.
– Так и есть. Я хотел кое-что обсудить с вами, пока вы не уехали. Вы ведь сегодня улетаете?
– Рейс через несколько часов, – кивнул Бен.
– В Ирландию? Никогда там не бывал. Как там, в Ирландии?
– Много зелени. Мало людей. Тишина.
– Порой мне тоже хочется уединиться в тихом местечке. – Арагон кивнул на дверь, за которой царила суматоха. – Сейчас я бы уехал и не вернулся. Везет же вам.
Бен отнюдь не чувствовал себя везунчиком.
– Вы всегда можете все это бросить, – ответил он. – Вернитесь к тому, чем занимались раньше. Архитекторам не грозит опасность быть убитыми или похищенными.
– Вы говорите совсем как моя жена Колетт.
– Ваша жена, должно быть, мудрая женщина, – заметил Бен.
– А ведь вы сами постоянно рискуете.
– Работа у меня такая.
– Вы мне очень помогли, – сказал Арагон. – Я этого никогда не забуду.
– Я не для вас старался, – с улыбкой ответил Бен.
– Я ценю вашу откровенность. Тем не менее очень вам благодарен. – Арагон вытащил из внутреннего кармана пиджака небольшой белый конверт. – Вот, возьмите.
На лицевой стороне конверта стояло имя Бена.
– Откройте, – предложил Арагон, с довольным видом откинувшись на спинку кресла.
Вскрыв конверт, Бен вытащил из него листок бумаги – чек, выписанный Арагоном на имя Бенедикта Хоупа. В сумме значилась единица и целый ряд нулей.
– Ничего не понимаю, – удивился он. – За что?
– Я забыл вам сказать, что предлагал награду в один миллион евро тому, кто поможет найти убийц Роже, – объяснил Арагон. – Вы помогли нам их взять, так что деньги ваши. Тратьте на здоровье.
Бен уставился на чек.
– Спасибо, Филипп.
Арагон улыбнулся:
– Ну вот и ладно. Счастливого вам возвращения домой. Думаю, мы еще увидимся.
– Нет, вы не поняли. Я имел в виду, спасибо, не надо, – заявил Бен, возвращая чек.
– Вы отказываетесь от награды?
Бен кивнул.
– Но ведь вы ее заслужили! – настаивал Арагон.
– Лучше позаботьтесь о вдове Сэнди Кука с детишками, – ответил Бен. – Остальное отдайте на благотворительность. Мне деньги не нужны, пусть они пойдут на добрые дела.
Кински не сразу доковылял до двери на костылях.
– Рад видеть тебя на ногах, Маркус, – сказал Бен, входя в дом.
Кински был в халате, нечесаный и с многодневной щетиной на бледном лице. Под глазами чернели круги.
Бен огляделся. Даже не верилось, что в этом современном домике в пригороде живет суровый полицейский. Все слишком ухожено, чисто, на столах вазочки с цветами – сразу чувствуется женская рука. Должно быть, Хельга постаралась.
Приходу гостя Маркус явно обрадовался. Бен посмотрел на закованную в гипс ногу – только пальцы наружу торчат. Гипс покрывали надписи с пожеланиями скорейшего выздоровления.
Кински перехватил его взгляд.
– Чешется, сил нет! Снять бы эту штуковину поскорее, к чертовой бабушке.
– Как дочка? – спросил Бен, следуя за ковыляющим хозяином по коридору.
– Смурная немного. Ничего, отойдет. Она сильная девочка. – Кински бросил взгляд на пакет в руке Бена. – Что там у тебя?
– Подарок принес. – Он вытащил большого плюшевого мишку, которого второпях купил по дороге. – Надеюсь, Кларе понравится.
– Вот сам и отдай. – Кински дохромал до лестницы и встал, опираясь на костыли. – Клара! К тебе гость! – крикнул он.
Из дверей наверху высунулась голова. Увидев Бена, девочка вспыхнула от радости, слетела по ступенькам и обняла гостя.
Слава богу, она вновь улыбается. Последний раз, когда он ее видел, у ребенка был потерянный взгляд. Хотя Кларе многое пришлось пережить, возможно, ее отец прав: она справится.
– Ты, наверное, слишком большая для таких подарков, – сказал Бен, вручая ей медведя.
Клара прижала игрушку к груди.
– Я назову его Беном! – радостно улыбнулась она. – А у меня есть еще один новый друг! Папа, можно я покажу?
Кински кивнул. Клара весело побежала по коридору с мишкой в руках.
– Маффи! – крикнула она.
Щенок ротвейлера, пушистый комочек черного меха размером с кролика, неуклюже выскочил из гостиной на больших не по росту лапах и склонил голову набок, глядя на гостя огромными любопытными глазами. Как и у Макса, у щенка были коричневые полоски на месте бровей.
– Пойди поиграй с Маффи, – велел Кински дочери. – Нам с Беном надо поговорить.
Он провел гостя на кухню, прислонил костыли к столу и сел, выставив перед собой ногу в гипсе. Из буфета Кински достал два стакана и бутылку виски, налил стаканы до краев и подвинул один Бену.
Не выдержав, он попытался просунуть пальцы под гипс, сдался и в раздражении отхлебнул сразу полстакана бурбона.
– Я думал, ты завязал, – заметил Бен.
– Уже развязал. Помогает отвлечься, когда нога невыносимо чешется, черт бы ее побрал.
– Арагон сказал, что ты возглавляешь расследование.
Кински кивнул.
– По-моему, дело затянется надолго. Они собрали самых ушлых адвокатов, какие только есть на свете. Этим подонкам ох как нужны адвокаты.
– Сорняки можно срезать, но корни-то останутся.
Кински пожал плечами.
– Хотя бы что-то…
Они молча выпили.
– Я тебе по гроб жизни благодарен за то, что ты спас Клару, – тихо сказал Кински. – Хотел бы я тогда оказаться с тобой рядом.
– Мне очень жаль, что Хильдегард погибла.
Кински поднес стакан к губам, осушил до дна, потом медленно выдохнул.
– Бен, когда мне сообщили про Ли… – Он замолчал, опустив небритый подбородок на грудь.
Бен положил руку на плечо полицейского.
– Спасибо, Маркус.
Через полтора часа Бен сидел в мягком кресле, оглядывая роскошное убранство частной клиники. Комната была заставлена растениями и цветами, в углу стояла рождественская елка. За окнами сыпал снежок, но внутри было тепло.
Из скрытых динамиков доносилась негромкая музыка – кажется, Моцарт. Бен не знал, что именно, да и знать не хотел. Черт бы побрал этого Моцарта! Музыка напомнила про Оливера и Ли. Бен вдруг остро пожалел, что в кармане нет привычной фляжки.
– Привет, Ив! – поздоровался он.
Она остановилась на пороге, неуверенно улыбаясь, потом подошла к нему. Девушка была одета в темно-синий спортивный костюм с отрезанным рукавом: рука висела на перевязи, закованная в гипс от локтя до кончиков пальцев, – никто не написал на нем пожеланий скорейшего выздоровления.
– Как рука? – спросил Бен.
– Вряд ли я теперь смогу играть на гитаре, – ответила Ив, садясь в соседнее кресло. – Сделали операцию, посмотрим, как будет дальше. Хорошо хоть не сильно болит – если глотать обезболивающее горстями.
Она улыбнулась, хотя лицо выглядело бледным и осунувшимся.
Бен повернулся в кресле, поморщившись от острой боли в ребрах.
– Я смотрю, мы тут оба покалеченные, – сказала Ив. – Что с тобой?
– Так, ничего, жить буду, – ответил Бен. – Просто мышцы свело.
– Я удивилась, когда ты позвонил. Не думала, что мы снова увидимся. Спасибо, что зашел меня проведать.
– Я рад, что Арагон о тебе позаботился.
– Да уж, лечат здесь по первому разряду. – Ив замолчала. – Я многим обязана Филиппу. Он сделал для меня больше, чем я того заслуживаю.
– Филипп – славный парень, – согласился Бен. – По сравнению с другими политиками.
– Он мне очень помог. Возможно, я получу всего лишь условный приговор. Для меня жизнь началась заново.
Бен кивнул. Они оба понимали, что Ив легко отделалась. Бен лучше ее знал, как сильно пришлось постараться Арагону и какие связи использовать, чтобы добиться поблажек. По сравнению с сочувствием, которое проявлял по отношению к людям Арагон, Бен казался самому себе очень черствым человеком.
– Мне ужасно стыдно за все, что я натворила, – призналась Ив, опуская глаза.
– А что тебе еще оставалось? И ведь в конце концов ты все исправила.
– Не я, а мы все исправили, – возразила она. – Что собираешься делать дальше? Поживешь еще немного в Австрии?
– Нет, я улетаю сегодня в Дублин.
– Жаль. Я бы с удовольствием с тобой пообщалась.
Бен грустно улыбнулся.
– Как-нибудь заглянешь в наши края? – спросила Ив.
– Может, и загляну.
– Разве ты не придешь на суд?
– Я ко всему этому не имею никакого отношения, – покачал головой Бен.
– А я – главный свидетель.
– Знаю. Все будет в порядке, – заверил ее Бен.
Он повернулся, чтобы уйти. Ив вышла с ним в коридор и вдруг остановилась.
– Погоди! Чуть не забыла!
Она поднялась на второй этаж и через мгновение вернулась, держа в руке хорошо знакомый Бену предмет – его старую кожаную куртку.
– После твоего звонка я попросила принести ее из моей квартиры.
– Я думал, что больше никогда ее не увижу!
– В тот день она осталась у меня.
Ив покраснела.
Бен взял куртку и перекинул ее через плечо – хорошо, что нашлась!
– Спасибо, – пробормотал он и повернулся к двери.
– Может, все-таки задержишься в Вене ненадолго?
– Да нет, поеду.
– Ничего, если я тебе как-нибудь позвоню?
Венский аэропорт Швехат лежал в двадцати километрах к юго-востоку. В такси Бен с облегчением снял недавно купленную куртку и надел вместо нее старую. В одном кармане он нашел свою фляжку, в другом – мобильник. Бен включил телефон, чтобы проверить, остался ли еще заряд в батарее, – остался.
Тогда он позвонил Кристе Флейг. Она молча выслушала его сообщение о том, что виновные в смерти Фреда получили по заслугам. В подробности Бен не вдавался.
– Следите за новостями. Кстати, вам, наверное, позвонит полицейский по фамилии Кински. Ему можно доверять.
После регистрации до вылета оставался еще час, и Бен точно знал, на что убьет время. Он уселся за стойку бара в зале ожидания и взял тройное виски. Виски хватило ненадолго, и Бен повторил. По-настоящему напивался он нечасто, но сегодня денек вроде подходящий, так почему бы не начать прямо сейчас? Из кармана куртки он достал пачку сигарет «Житан» и щелкнул зажигалкой. Втянув крепкий табачный дым глубоко в легкие, Бен медленно выдохнул струйку через нос и закрыл глаза. Перед мысленным взором мгновенно возникло лицо Ли.
– Rauchen verboten, – неодобрительно произнес бармен, указав на знак «Не курить».
Бен глянул на бармена так, что тот счел за лучшее ретироваться. Сидевшая за стойкой дамочка в брючном костюме недовольно хмыкнула, но промолчала. Бен допил виски и покрутил пустой стакан на полированной поверхности стойки, размышляя, не заказать ли еще один.
Зазвонил мобильник. Бен не стал отвечать на звонок.
Телефон замолчал.
Бен заказал еще виски, и бармен хмуро обслужил его.
Телефон опять зазвонил. Дамочка раздраженно уставилась на Бена: или ответь на звонок, или выключи дурацкий мобильник!
Он со вздохом поднес телефон к уху. Звонила женщина, но связь была плохая, толком ничего не понять.
– Ив, ты что-то хотела? – спросил Бен.
Рановато Ив надумала ему звонить…
– Какая еще Ив? – спросили в трубке.
– Что? – растерялся Бен и заткнул другое ухо чтобы не слышать шума в баре, музыки и объявлений о посадке.
– Это я, Ли! – закричал голос в трубке. – Ли!
ГЛАВА 63
Несколько часов спустя
Горы в Словении
Из аэропорта в Люблянах до Бледа на северо-западе Словении путь неблизкий. Бен гнал взятую в прокат «ауди» на максимальной скорости – поскорее бы снова увидеть Ли! Из головы не выходил ужасный снимок, показанный Кроллом: на нем Ли выглядела мертвой.
Городок со всех сторон окружали сосновые леса. Мокрая после дождя дорога шла по берегу озера Блед. На заросшем островке посреди озера поднимался в пасмурное небо над деревьями шпиль церкви. На заднем плане высились заснеженные горы.
Следуя полученным по телефону указаниям, Бен добрался до элегантной виллы в конце тихой улочки. На полированной медной табличке жирными черными буквами было выведено имя: Аня Ковак – и под ним что-то еще, чего Бен не понял. Табличка походила на те, которые вешают на своих домах врачи и адвокаты. Бен еще раз сверился с указаниями: все верно, Ли дала именно этот адрес, вот только что она здесь делает?
Он немного посидел в машине, чтобы собраться с мыслями. По ветровому стеклу стучал дождь, и Бен смотрел на стекающие капли. С тех пор как Ли ему позвонила, он много всякого передумал. Наконец он открыл дверцу и собрался выйти из машины.
В этот момент дверь дома распахнулась – на крыльце стояла Ли, одетая в черный шерстяной свитер на пару размеров больше и черные мешковатые штаны: похоже, одежда с чужого плеча, и тот, кто ее одолжил, явно предпочитал черный цвет.
Бен вылез из машины и побрел к воротам. Дождь припустил. Ли пошла навстречу: чем ближе они подходили друг к другу, тем больше ускоряли шаг, пока наконец не встретились.
Ли прижалась к нему, и Бен крепко обхватил ее, не желая отпускать. Черт с ними, со сломанными ребрами. Ему вдруг снова захотелось поцеловать Ли, только вдруг ей это не понравится?
Они долго стояли, обнявшись, потом Ли все-таки оторвалась от Бена, по-прежнему держа его за руки. Промокшая под дождем, она плакала и смеялась одновременно.
– Я так рада тебя видеть!
– Я думал, ты погибла… – едва выдавил Бен. – За последние несколько дней я чуть с ума не сошел.
Ли посмотрела на него.
– Ты сказал, что все закончилось. Это правда?
Он кивнул.
– Все в самом деле закончилось. Опасность тебе больше не грозит. Можешь спать спокойно.
– Ты их нашел?
Бен опять кивнул.
– Как тебе это удалось? – спросила она.
– Лучше не спрашивай.
– Где Клара?
– Дома, с отцом. С ней все в порядке, оба живы-здоровы.
Посмотрев на небо, Ли вздрогнула и обхватила себя руками.
– Дождь идет, – сказала она. – Пойдем в дом.
Пол в доме покрывали терракотовые плитки, стены были выкрашены в белый цвет – чисто и похоже на больницу. Слева кто-то кашлянул. Сквозь открытую дверь виднелись сидящие на стульях люди, некоторые читали журналы. Пахло антисептиком – явно приемная врача.
Непонятно, как Ли занесло сюда.
Она провела его дальше по коридору, к следующей двери.
– Аня принимает пациентов, так что можно поговорить здесь.
Они оказались на кухне. На газовой плите булькал кофейник.
Ли налила кофе в чашки и подала одну Бену.
– Ты изменился: волосы стали темнее. Что ты с ними сделал?
– Ты тоже изменилась: ты живая.
– Ну уж явно не мертвая! – улыбнулась Ли.
– Я знаю, что произошло в монастыре. Не следовало оставлять тебя там одну…
– Я тебе который день звоню, твой телефон не отвечает. Я очень переживала.
– У меня не было телефона, – ответил Бен, не объясняя причины. – Лучше расскажи, что произошло с тобой и как ты здесь оказалась.
– Да что тут рассказывать. Вертолеты улетели. Клару похитили, и я ничем не могла ей помочь. – Ли помолчала, погрузившись в воспоминания. – Я ждала, пока они все уйдут. Заметила дым и поняла, что происходит. Очень боялась, что они вернутся, и решила убежать как можно дальше. Я была вся в крови.
– Тебя ранили?
– Нет.
– Ты стреляла из старой двустволки?
Ли кивнула.
– Пришлось стрелять. – Она вздрогнула, на мгновение зажмурилась и отхлебнула глоток кофе. – Ужасно противно было ощущать на себе его кровь. Я нашла ручей и отмылась. Потом долго бродила в снегу. Просто шла, сама не зная куда. Вокруг ни души, только лес и горы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Сквозь толчею в фойе к нему пробился мужчина – примерно одного возраста с Беном, но уже с лысиной и очень худощавый, если не сказать тощий.
– Меня зовут Адриен Лакан, – сказал он погромче, чтобы перекричать гул толпы, и протянул руку. – Я личный секретарь Филиппа Арагона. Рад, что вы смогли прийти, месье Хоуп.
Лакан провел Бена к лифту – вокруг засверкали вспышки камер. Бен отвернул лицо. Охранники оттеснили журналистов, которые стянулись со всех сторон.
– Просто сумасшедший дом, – покачал головой Лакан, нажимая кнопку верхнего этажа. – В жизни не видел ничего подобного.
В шикарных апартаментах Арагона непрерывно звонили телефоны, стоял шум и гам: одни помощники суетились, озабоченно бегая туда-сюда с наушниками и микрофонами, другие собрались вокруг расставленных на столах телевизоров, показывавших различные программы новостей. Две женщины просматривали огромную стопку газет.
Посреди этого бедлама Арагон сидел на столе, перебирая бумаги и разговаривая по мобильнику. Воротничок рубашки был небрежно расстегнут, политик выглядел свежим и энергичным, несмотря на пластырь на лбу, прикрывавший зашитую ссадину. Увидев Бена, он широко улыбнулся, положил кипу бумаг на стол и, закончив разговор, приветливо поздоровался с гостем.
– Не забудьте о назначенном интервью, – предупредил Лакан.
Арагон отмахнулся и взял Бена под локоть.
– Извините, вот тут потише. – Он провел Бена сквозь суетливую толпу помощников в комнатку и закрыл дверь. – Спасибо, что пришли.
Арагон держался молодцом. Он выглядел, как всегда, спокойным и уверенным, но теперь в нем появился огонек, готовность драться, как у бойца на ринге, которой раньше Бен не замечал.
– Вы сказали, что это важно.
– Так и есть. Я хотел кое-что обсудить с вами, пока вы не уехали. Вы ведь сегодня улетаете?
– Рейс через несколько часов, – кивнул Бен.
– В Ирландию? Никогда там не бывал. Как там, в Ирландии?
– Много зелени. Мало людей. Тишина.
– Порой мне тоже хочется уединиться в тихом местечке. – Арагон кивнул на дверь, за которой царила суматоха. – Сейчас я бы уехал и не вернулся. Везет же вам.
Бен отнюдь не чувствовал себя везунчиком.
– Вы всегда можете все это бросить, – ответил он. – Вернитесь к тому, чем занимались раньше. Архитекторам не грозит опасность быть убитыми или похищенными.
– Вы говорите совсем как моя жена Колетт.
– Ваша жена, должно быть, мудрая женщина, – заметил Бен.
– А ведь вы сами постоянно рискуете.
– Работа у меня такая.
– Вы мне очень помогли, – сказал Арагон. – Я этого никогда не забуду.
– Я не для вас старался, – с улыбкой ответил Бен.
– Я ценю вашу откровенность. Тем не менее очень вам благодарен. – Арагон вытащил из внутреннего кармана пиджака небольшой белый конверт. – Вот, возьмите.
На лицевой стороне конверта стояло имя Бена.
– Откройте, – предложил Арагон, с довольным видом откинувшись на спинку кресла.
Вскрыв конверт, Бен вытащил из него листок бумаги – чек, выписанный Арагоном на имя Бенедикта Хоупа. В сумме значилась единица и целый ряд нулей.
– Ничего не понимаю, – удивился он. – За что?
– Я забыл вам сказать, что предлагал награду в один миллион евро тому, кто поможет найти убийц Роже, – объяснил Арагон. – Вы помогли нам их взять, так что деньги ваши. Тратьте на здоровье.
Бен уставился на чек.
– Спасибо, Филипп.
Арагон улыбнулся:
– Ну вот и ладно. Счастливого вам возвращения домой. Думаю, мы еще увидимся.
– Нет, вы не поняли. Я имел в виду, спасибо, не надо, – заявил Бен, возвращая чек.
– Вы отказываетесь от награды?
Бен кивнул.
– Но ведь вы ее заслужили! – настаивал Арагон.
– Лучше позаботьтесь о вдове Сэнди Кука с детишками, – ответил Бен. – Остальное отдайте на благотворительность. Мне деньги не нужны, пусть они пойдут на добрые дела.
Кински не сразу доковылял до двери на костылях.
– Рад видеть тебя на ногах, Маркус, – сказал Бен, входя в дом.
Кински был в халате, нечесаный и с многодневной щетиной на бледном лице. Под глазами чернели круги.
Бен огляделся. Даже не верилось, что в этом современном домике в пригороде живет суровый полицейский. Все слишком ухожено, чисто, на столах вазочки с цветами – сразу чувствуется женская рука. Должно быть, Хельга постаралась.
Приходу гостя Маркус явно обрадовался. Бен посмотрел на закованную в гипс ногу – только пальцы наружу торчат. Гипс покрывали надписи с пожеланиями скорейшего выздоровления.
Кински перехватил его взгляд.
– Чешется, сил нет! Снять бы эту штуковину поскорее, к чертовой бабушке.
– Как дочка? – спросил Бен, следуя за ковыляющим хозяином по коридору.
– Смурная немного. Ничего, отойдет. Она сильная девочка. – Кински бросил взгляд на пакет в руке Бена. – Что там у тебя?
– Подарок принес. – Он вытащил большого плюшевого мишку, которого второпях купил по дороге. – Надеюсь, Кларе понравится.
– Вот сам и отдай. – Кински дохромал до лестницы и встал, опираясь на костыли. – Клара! К тебе гость! – крикнул он.
Из дверей наверху высунулась голова. Увидев Бена, девочка вспыхнула от радости, слетела по ступенькам и обняла гостя.
Слава богу, она вновь улыбается. Последний раз, когда он ее видел, у ребенка был потерянный взгляд. Хотя Кларе многое пришлось пережить, возможно, ее отец прав: она справится.
– Ты, наверное, слишком большая для таких подарков, – сказал Бен, вручая ей медведя.
Клара прижала игрушку к груди.
– Я назову его Беном! – радостно улыбнулась она. – А у меня есть еще один новый друг! Папа, можно я покажу?
Кински кивнул. Клара весело побежала по коридору с мишкой в руках.
– Маффи! – крикнула она.
Щенок ротвейлера, пушистый комочек черного меха размером с кролика, неуклюже выскочил из гостиной на больших не по росту лапах и склонил голову набок, глядя на гостя огромными любопытными глазами. Как и у Макса, у щенка были коричневые полоски на месте бровей.
– Пойди поиграй с Маффи, – велел Кински дочери. – Нам с Беном надо поговорить.
Он провел гостя на кухню, прислонил костыли к столу и сел, выставив перед собой ногу в гипсе. Из буфета Кински достал два стакана и бутылку виски, налил стаканы до краев и подвинул один Бену.
Не выдержав, он попытался просунуть пальцы под гипс, сдался и в раздражении отхлебнул сразу полстакана бурбона.
– Я думал, ты завязал, – заметил Бен.
– Уже развязал. Помогает отвлечься, когда нога невыносимо чешется, черт бы ее побрал.
– Арагон сказал, что ты возглавляешь расследование.
Кински кивнул.
– По-моему, дело затянется надолго. Они собрали самых ушлых адвокатов, какие только есть на свете. Этим подонкам ох как нужны адвокаты.
– Сорняки можно срезать, но корни-то останутся.
Кински пожал плечами.
– Хотя бы что-то…
Они молча выпили.
– Я тебе по гроб жизни благодарен за то, что ты спас Клару, – тихо сказал Кински. – Хотел бы я тогда оказаться с тобой рядом.
– Мне очень жаль, что Хильдегард погибла.
Кински поднес стакан к губам, осушил до дна, потом медленно выдохнул.
– Бен, когда мне сообщили про Ли… – Он замолчал, опустив небритый подбородок на грудь.
Бен положил руку на плечо полицейского.
– Спасибо, Маркус.
Через полтора часа Бен сидел в мягком кресле, оглядывая роскошное убранство частной клиники. Комната была заставлена растениями и цветами, в углу стояла рождественская елка. За окнами сыпал снежок, но внутри было тепло.
Из скрытых динамиков доносилась негромкая музыка – кажется, Моцарт. Бен не знал, что именно, да и знать не хотел. Черт бы побрал этого Моцарта! Музыка напомнила про Оливера и Ли. Бен вдруг остро пожалел, что в кармане нет привычной фляжки.
– Привет, Ив! – поздоровался он.
Она остановилась на пороге, неуверенно улыбаясь, потом подошла к нему. Девушка была одета в темно-синий спортивный костюм с отрезанным рукавом: рука висела на перевязи, закованная в гипс от локтя до кончиков пальцев, – никто не написал на нем пожеланий скорейшего выздоровления.
– Как рука? – спросил Бен.
– Вряд ли я теперь смогу играть на гитаре, – ответила Ив, садясь в соседнее кресло. – Сделали операцию, посмотрим, как будет дальше. Хорошо хоть не сильно болит – если глотать обезболивающее горстями.
Она улыбнулась, хотя лицо выглядело бледным и осунувшимся.
Бен повернулся в кресле, поморщившись от острой боли в ребрах.
– Я смотрю, мы тут оба покалеченные, – сказала Ив. – Что с тобой?
– Так, ничего, жить буду, – ответил Бен. – Просто мышцы свело.
– Я удивилась, когда ты позвонил. Не думала, что мы снова увидимся. Спасибо, что зашел меня проведать.
– Я рад, что Арагон о тебе позаботился.
– Да уж, лечат здесь по первому разряду. – Ив замолчала. – Я многим обязана Филиппу. Он сделал для меня больше, чем я того заслуживаю.
– Филипп – славный парень, – согласился Бен. – По сравнению с другими политиками.
– Он мне очень помог. Возможно, я получу всего лишь условный приговор. Для меня жизнь началась заново.
Бен кивнул. Они оба понимали, что Ив легко отделалась. Бен лучше ее знал, как сильно пришлось постараться Арагону и какие связи использовать, чтобы добиться поблажек. По сравнению с сочувствием, которое проявлял по отношению к людям Арагон, Бен казался самому себе очень черствым человеком.
– Мне ужасно стыдно за все, что я натворила, – призналась Ив, опуская глаза.
– А что тебе еще оставалось? И ведь в конце концов ты все исправила.
– Не я, а мы все исправили, – возразила она. – Что собираешься делать дальше? Поживешь еще немного в Австрии?
– Нет, я улетаю сегодня в Дублин.
– Жаль. Я бы с удовольствием с тобой пообщалась.
Бен грустно улыбнулся.
– Как-нибудь заглянешь в наши края? – спросила Ив.
– Может, и загляну.
– Разве ты не придешь на суд?
– Я ко всему этому не имею никакого отношения, – покачал головой Бен.
– А я – главный свидетель.
– Знаю. Все будет в порядке, – заверил ее Бен.
Он повернулся, чтобы уйти. Ив вышла с ним в коридор и вдруг остановилась.
– Погоди! Чуть не забыла!
Она поднялась на второй этаж и через мгновение вернулась, держа в руке хорошо знакомый Бену предмет – его старую кожаную куртку.
– После твоего звонка я попросила принести ее из моей квартиры.
– Я думал, что больше никогда ее не увижу!
– В тот день она осталась у меня.
Ив покраснела.
Бен взял куртку и перекинул ее через плечо – хорошо, что нашлась!
– Спасибо, – пробормотал он и повернулся к двери.
– Может, все-таки задержишься в Вене ненадолго?
– Да нет, поеду.
– Ничего, если я тебе как-нибудь позвоню?
Венский аэропорт Швехат лежал в двадцати километрах к юго-востоку. В такси Бен с облегчением снял недавно купленную куртку и надел вместо нее старую. В одном кармане он нашел свою фляжку, в другом – мобильник. Бен включил телефон, чтобы проверить, остался ли еще заряд в батарее, – остался.
Тогда он позвонил Кристе Флейг. Она молча выслушала его сообщение о том, что виновные в смерти Фреда получили по заслугам. В подробности Бен не вдавался.
– Следите за новостями. Кстати, вам, наверное, позвонит полицейский по фамилии Кински. Ему можно доверять.
После регистрации до вылета оставался еще час, и Бен точно знал, на что убьет время. Он уселся за стойку бара в зале ожидания и взял тройное виски. Виски хватило ненадолго, и Бен повторил. По-настоящему напивался он нечасто, но сегодня денек вроде подходящий, так почему бы не начать прямо сейчас? Из кармана куртки он достал пачку сигарет «Житан» и щелкнул зажигалкой. Втянув крепкий табачный дым глубоко в легкие, Бен медленно выдохнул струйку через нос и закрыл глаза. Перед мысленным взором мгновенно возникло лицо Ли.
– Rauchen verboten, – неодобрительно произнес бармен, указав на знак «Не курить».
Бен глянул на бармена так, что тот счел за лучшее ретироваться. Сидевшая за стойкой дамочка в брючном костюме недовольно хмыкнула, но промолчала. Бен допил виски и покрутил пустой стакан на полированной поверхности стойки, размышляя, не заказать ли еще один.
Зазвонил мобильник. Бен не стал отвечать на звонок.
Телефон замолчал.
Бен заказал еще виски, и бармен хмуро обслужил его.
Телефон опять зазвонил. Дамочка раздраженно уставилась на Бена: или ответь на звонок, или выключи дурацкий мобильник!
Он со вздохом поднес телефон к уху. Звонила женщина, но связь была плохая, толком ничего не понять.
– Ив, ты что-то хотела? – спросил Бен.
Рановато Ив надумала ему звонить…
– Какая еще Ив? – спросили в трубке.
– Что? – растерялся Бен и заткнул другое ухо чтобы не слышать шума в баре, музыки и объявлений о посадке.
– Это я, Ли! – закричал голос в трубке. – Ли!
ГЛАВА 63
Несколько часов спустя
Горы в Словении
Из аэропорта в Люблянах до Бледа на северо-западе Словении путь неблизкий. Бен гнал взятую в прокат «ауди» на максимальной скорости – поскорее бы снова увидеть Ли! Из головы не выходил ужасный снимок, показанный Кроллом: на нем Ли выглядела мертвой.
Городок со всех сторон окружали сосновые леса. Мокрая после дождя дорога шла по берегу озера Блед. На заросшем островке посреди озера поднимался в пасмурное небо над деревьями шпиль церкви. На заднем плане высились заснеженные горы.
Следуя полученным по телефону указаниям, Бен добрался до элегантной виллы в конце тихой улочки. На полированной медной табличке жирными черными буквами было выведено имя: Аня Ковак – и под ним что-то еще, чего Бен не понял. Табличка походила на те, которые вешают на своих домах врачи и адвокаты. Бен еще раз сверился с указаниями: все верно, Ли дала именно этот адрес, вот только что она здесь делает?
Он немного посидел в машине, чтобы собраться с мыслями. По ветровому стеклу стучал дождь, и Бен смотрел на стекающие капли. С тех пор как Ли ему позвонила, он много всякого передумал. Наконец он открыл дверцу и собрался выйти из машины.
В этот момент дверь дома распахнулась – на крыльце стояла Ли, одетая в черный шерстяной свитер на пару размеров больше и черные мешковатые штаны: похоже, одежда с чужого плеча, и тот, кто ее одолжил, явно предпочитал черный цвет.
Бен вылез из машины и побрел к воротам. Дождь припустил. Ли пошла навстречу: чем ближе они подходили друг к другу, тем больше ускоряли шаг, пока наконец не встретились.
Ли прижалась к нему, и Бен крепко обхватил ее, не желая отпускать. Черт с ними, со сломанными ребрами. Ему вдруг снова захотелось поцеловать Ли, только вдруг ей это не понравится?
Они долго стояли, обнявшись, потом Ли все-таки оторвалась от Бена, по-прежнему держа его за руки. Промокшая под дождем, она плакала и смеялась одновременно.
– Я так рада тебя видеть!
– Я думал, ты погибла… – едва выдавил Бен. – За последние несколько дней я чуть с ума не сошел.
Ли посмотрела на него.
– Ты сказал, что все закончилось. Это правда?
Он кивнул.
– Все в самом деле закончилось. Опасность тебе больше не грозит. Можешь спать спокойно.
– Ты их нашел?
Бен опять кивнул.
– Как тебе это удалось? – спросила она.
– Лучше не спрашивай.
– Где Клара?
– Дома, с отцом. С ней все в порядке, оба живы-здоровы.
Посмотрев на небо, Ли вздрогнула и обхватила себя руками.
– Дождь идет, – сказала она. – Пойдем в дом.
Пол в доме покрывали терракотовые плитки, стены были выкрашены в белый цвет – чисто и похоже на больницу. Слева кто-то кашлянул. Сквозь открытую дверь виднелись сидящие на стульях люди, некоторые читали журналы. Пахло антисептиком – явно приемная врача.
Непонятно, как Ли занесло сюда.
Она провела его дальше по коридору, к следующей двери.
– Аня принимает пациентов, так что можно поговорить здесь.
Они оказались на кухне. На газовой плите булькал кофейник.
Ли налила кофе в чашки и подала одну Бену.
– Ты изменился: волосы стали темнее. Что ты с ними сделал?
– Ты тоже изменилась: ты живая.
– Ну уж явно не мертвая! – улыбнулась Ли.
– Я знаю, что произошло в монастыре. Не следовало оставлять тебя там одну…
– Я тебе который день звоню, твой телефон не отвечает. Я очень переживала.
– У меня не было телефона, – ответил Бен, не объясняя причины. – Лучше расскажи, что произошло с тобой и как ты здесь оказалась.
– Да что тут рассказывать. Вертолеты улетели. Клару похитили, и я ничем не могла ей помочь. – Ли помолчала, погрузившись в воспоминания. – Я ждала, пока они все уйдут. Заметила дым и поняла, что происходит. Очень боялась, что они вернутся, и решила убежать как можно дальше. Я была вся в крови.
– Тебя ранили?
– Нет.
– Ты стреляла из старой двустволки?
Ли кивнула.
– Пришлось стрелять. – Она вздрогнула, на мгновение зажмурилась и отхлебнула глоток кофе. – Ужасно противно было ощущать на себе его кровь. Я нашла ручей и отмылась. Потом долго бродила в снегу. Просто шла, сама не зная куда. Вокруг ни души, только лес и горы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31