Серию концертов прерывает болезнь Листа. Лежа в постели, он пишет письмо председателю Пешт-Будайского музыкального общества графу Лео Фештетичу (1800-1884):
«Любезный граф! Вы хотите, чтобы я ещё в этом году был в Пеште? Право, не знаю. Во всяком случае Вам грозит опасность, что между 18 и 22 декабря я буду там. Я появлюсь несколько постаревшим, более зрелым и, позволю себе сказать, более искусным музыкантом, чем тот, кого Вы знали в предыдущем году, ибо с тех пор я много работал в Италии. Я надеюсь, что Вы сохранили добрую память обо мне и я всегда могу рассчитывать на Вашу, столь милую моему сердцу дружбу».
В ответном письме граф Фештетич зовет Листа приехать в Венгрию. Первая поездка Листа в Венгрию - вступление к периоду жизни гастролирующего пианиста-виртуоза (1839-1847).
18 декабря. Лист прибывает в Пожонь. Местом своего первого выступления на венгерской земле он избирает город, бывший свидетелем его детских успехов и высоко оценивший его.
Рано утром восторженная толпа ожидает прибытия Листа у моста через Дунай. Как раз тогда в городе заседал венгерский сейм, созванный на 1839-1940 гг. Это был один из так называемых реформистских сеймов, постоянно действовавших с 1825 года, на которых депутаты-венгры стали говорить по-венгерски и выносить такие решения, как, например, то, что крестьянин за выкуп может освободиться из-под власти помещика, может владеть собственностью; далее, что все, даже не подлежащие обложению налогами дворяне, обязаны платить в будущем мостовую пошлину за переход через Цепной мост, первый в Венгрии постоянный мост через Дунай. К этому времени в Венгрии усиливается движение за равные для всех права перед законом, за свободу мысли. Ширится и крепнет единый фронт против Габсбургов, организованно выступает магнатская оппозиция во главе с графом Лайошем Баттяни.
19 декабря. В 9 часов утра Лист пишет из Пожони Мари: «О, моя дикая и далекая родина! О, мои друзья, аминь! Я приехал в Пресбург в 5 часов утра. Сегодня в полдень мой первый концерт. Вчера ужин у графа Баттяни (в настоящее время лидер оппозиции в Венгрии), визит к Сечени, бывшему со мной безукоризненно любезным. Из-за пештского моста он почти полностью потерял свою популярность, но человек он чрезвычайно выдающийся. Большой вечер у губернатора Фиуме господина Киша, где присутствовали все и вся и где я фигурировал в качестве героя дня».
В ходе встреч с выдающимися политическими деятелями страны, лидерами движения за реформы Лист знакомится с общественными проблемами Венгрии, с её трудностями. Эти встречи и беседы укрепляют его убеждение, что ему следует своими выступлениями влить свежую струю в музыкальную жизнь страны. Но эти встречи привлекают внимание и австрийской тайной полиции. В одном из донесений говорится, что «завтра в 12 часов состоится концерт Листа, который никто не хочет пропустить, на завтра отменяются заседания сейма, и Комитет семи прекратит свое заседание в 11 часов».
Новое письмо к Мари из Пожони, написанное в тот же четверг 19 декабря, но в два часа дня: «Только что закончился мой концерт. Восторг неописуем... Поскольку в конце аплодисменты не прекращались, я сыграл ещё одну венгерскую мелодию (ту, которую любите и Вы), и с первых же тактов её встретили возгласы „Эльен! Эльен!", что растрогало меня до слез».
20 декабря. Новый концерт. На этот раз благотворительный, в пользу бедняков. Лист играет в театре, зал которого - явление для Пожони редкое - переполнен.
Из письма к Мари: «В афише было объявлено, что я выступаю только с одной пьесой... но так так публика не переставала вызывать меня, я вынужден был вновь сесть за рояль. Аплодисменты удвоились, и когда, наконец, я взял первые аккорды „Ракоци-марша" (чрезвычайно популярная в Венгрии мелодия, которую я только что обработал на свой лад) весь зал закричал „Эльен! Эльен!"... Немногим позже я нанес визит графине Баттяни в её ложе (сливки пресбургской аристократии). Едва я открыл дверь, как дамы начали аплодировать, публика стала подражать дамам и при моем вступлении в ложу дружно аплодировала. После театра меня представили в казино, где я проиграл в вист около пятидесяти франков, что в этот вечер мало огорчило меня».
21 декабря. Из донесения австрийской тайной полиции: «... В заключение граф Лайош Баттяни и барон Этвёш повели пианиста Листа, который вчера в театре имел бурный успех исполнением „Ракоци-марша", на заседание палаты магнатов и дали ему соответствующего чичероне, чтобы тот познакомил его с методами работы первых патриотов Венгрии».
Граф Фештетич приезжает в Пожонь, чтобы лично сопровождать Листа в Пешт.
22 декабря. Воскресенье: третий концерт Листа в Пожони, на этот раз в зале «Редут».
«Такая же масса народа, такой же успех; оба явления дотоле - в Пресбурге дело неслыханное... В воскресенье после концерта (2 часа дня) мы обедали у графа Казмера Эстерхази, восхитительного рыцаря, которому я вынужден был обещать, что при возвращении в Пресбург остановлюсь у него. В четыре часа мы сели в кареты (целый караван аристократов: Казмер Эстерхази, с которым я ехал вместе, так как карета его превосходна, барон Венкхейм, два графа Зичи и Фештетич, всего четыре экипажа)».
23 декабря в четыре часа пополудня Лист прибывает в Пешт. Оказанный ему прием превзошел все бывшие до того торжества. Оркестр Музыкального общества приветствует его специально сочиненной кантатой, текст которой написал друг Шуберта Франц Шобер, музыку - дирижер пештского Немецкого театра Янош Грилл. Кантата заканчивалась словами: «Франц Лист, твое отечество гордится тобой!» Среди прочих венгерских аристократов Лист знакомится с губернатором комитата Тольна Анталом Аугусом (1807-1878), ставшим его лучшим, вернейшим другом, не раз использовавшим свое влияние при венском дворе в благоприятном для Листа отношении. Переписка между двумя друзьями длилась тридцать два года, вплоть до смерти Аугуса. Лист неоднократно подолгу гостил в доме последнего в Сексарде.
27 декабря. Первое выступление Листа в Пеште, состоявшееся в бальном и концертном зале «Вигадо». Как и вообще в то время, Лист играл различные свои переложения. Критик журнала «Хонмювес» писал: «Описывать отдельные стороны его исключительного таланта было бы делом долгим, но безуспешным да, пожалуй, и невозможным. Его надо слышать, слышать это море звуков, которые он производит почти невообразимым искусством своих десяти пальцев... Несмотря на самую дурную погоду (в этот день с неба обрушился сильнейший ливень, быть может, только затем, чтобы сделать триумф нашего достопочтенного соотечественника ещё более примечательным) собралось около тысячи человек, приветствовавших его долгими криками „Эльен!" и аплодировавших перед исполнением каждой новой вещи и по окончании её. На эстраде было установлено два фортепьяно, одно обращено на север, другое - на юг, и Лист играл на них попеременно. Зрители, расположенные кругом, были отделены от него перилами».
По окончании программы Листа вызывали двенадцать раз. В заключение он сыграл на бис импровизацию на венгерскую тему.
28 декабря. Лист слушает в пештском Венгерском театре «Фиделио» Бетховена. При его появлении в ложе раздались дружные аплодисменты и приветственные возгласы публики.
29 декабря в полдень, также в зале «Вигадо», в присутствии полутора тысяч слушателей состоялся второй концерт Листа в Пеште.
В заключение он при бурном восторге публики сыграл «Ракоци-марш». В соответствии с желанием Листа билеты на его концерты печатались только на венгерском языке, прецедент, до того в Пеште ещё не имевший места.
«В пять часов дня цвет находящейся в Пеште венгерской аристократии дал в мою честь великолепный банкет в зале казино, - пишет Лист Мари. - Нас было за столом более пятидесяти человек. В мою честь провозгласили - на венгерском языке - более полудюжины тостов, более того, за исключением дам, ни в чью другую честь тостов не произносили. Я сказал по-французски тост за процветание, прогресс и свободу „нашей общей родины"; можете себе представить, как его приняли».
1840
2 января. Третий концерт Листа в зале «Вигадо», на этот раз в пользу Пешт-Будайского музыкального общества. В программе концерт для фортепьяно фа минор Вебера и «Гекзамерон».
4 января. Четвертый концерт Листа, на этот раз в пользу Венгерского театра. Театр объявляет о концерте Листа в афишах, напечатанных красными буквами:
Господин Ференц Лист,
наш соотечественник-артист
из патриотических чувств согласился дать
в пользу театра концерт, в программе которого:
1. Анданте из финала оперы «Лючия ди Ламмермур».
Исполняет господин Лист.
2. Хроматический галоп. Исполняет господин Лист.
Абонементы, контрамарки недействительны.
Много лет спустя писатель Ласло Бартфаи в журнале «Фёвароши Лапок», в номере от 17 января 1877 года так вспоминает об этом концерте: «...Наконец, на эстраде появился всемирно известный музыкант, встреченный бурными аплодисментами и нескончаемыми приветственными возгласами. На нем был венгерский костюм: вишневый доломан ? lа Зрини, расшитые золотыми шнурами синие брюки и мягкие сапоги со шпорами. Говорить о его игре бесполезно: она неописуема; её надо слышать и удивляться!.. Под конец, после того, как он сыграл две вещи, а его вновь, и вновь, и вновь вызывали аплодисментами, жесты его выражали уже не благодарность за горячий прием, но, скорее, некую утомленную покорность; довольно долгое время он с прижатыми к груди руками, словно бы падая на колени, кланялся неистовствовавшей публике. И вдруг, выпрямившись оживившись и чуть ли не прыжком он сел за рояль и после двух-трех потрясающих душу аккордов из-под его пальцев зазвучал „Ракоци-марш". И вновь театр наполнил грохот, страшный грохот! Можно было ожидать, что от этого нескончаемого громыхания обрушатся стены. Поэтому Листу пришлось прервать игру, он опять встал из-за рояля и поклоном выразил свою благодарность. Когда шум утих, он продолжил „Ракоци-марш", и пока он играл, господствовала такая тишина, что не слышно было ни единого вздоха; словно все затаили дыхание и окаменели...»
Об этом же концерте Лист отчитывается перед Мари д'Агу следующим образом: «4 января я играл в Венгерском театре анданте из „Лючии", „Галоп" и, так как аплодисменты не прекращались, „Ракоци-марш" (разновидность венгерской аристократической „Марсельезы"). В тот самый момент, когда я собирался удалиться за кулисы, на сцену вышли граф Лео Фештетич, барон Банфи, граф Телеки (все трое - магнаты), Экштейн, Аугус и шестой, фамилию которого я забыл, - все в парадных венгерских костюмах. Фештетич держал в руках роскошную, украшенную бирюзой, рубинами и т. д. саблю (стоимостью 80-100 луидоров). В присутствии всей публики, которая яростно аплодировала, он обратился ко мне с короткой речью на венгерском языке и от имени нации опоясал меня саблей. Я через Аугуса попросил разрешения обратиться к: публике на французском языке».
«Слушайте, слушайте!» - загудело со всех сторон. Согласно воспоминаниям Ласло Бартфаи, «Лист, чуть отодвинув рояль назад, выступил вперед и, подняв бледное, взволнованное лицо, твердым, но вначале прерывающимся от сдерживаемого волнения голосом сказал прочувствованную речь:
„Дорогие соотечественники! Эту саблю, преподнесенную мне представителями нации, смелости и рыцарству которой дивится весь мир, я буду хранить всю свою жизнь, она будет самым любезным и самым дорогим моему сердцу предметом... Эта сабля, которая в свое время наносила мощные удары в защиту отечества, теперь вложена в слабые и мирные руки. Не символ ли это? Не хотят ли этим сказать, что после того, как Венгрия пожала столь много триумфов на полях сражений, теперь она хочет заслужить новую славу с помощью искусства, литературы, науки, друзей мира? Нет такой славы, которой Венгрия не была бы достойна, ибо благодаря как своему героизму, так и мирному духу, она призвана идти во главе народов"».
Эти слова, переведенные на венгерский язык бароном Анталом Аугусом, публика встретила нескончаемыми аплодисментами и приветственными возгласами.
После выступления Лист садится в карету. Огромная толпа с горящими факелами в руках во главе с военным оркестром заполняет площадь; все кричат «Эльен! Эльен!». Несколько молодых людей хотят выпрячь из кареты лошадей, чтобы везти её самим. «Нет, нет, - кричат остальные, - это делали мы для жалких танцовщиц, для Эльслер, Листа надо чествовать иным образом!»
Из письма Листа мы узнаем продолжение: «Дом Фештетича, в котором я живу, находится очень далеко от Венгерского театра. Когда мы проехали около трети пути, я сказал Фештетичу: „Нам не обязательно ехать в карете; выйдем, не будем разыгрывать в вашей карете аристократов". Я открыл дверцы кареты, крики, не прекращавшиеся уже минут десять, яростно удвоились. Толпа тотчас же расступилась и мы, Фештетич, Аугус и я (посередине), все трое в венгерских костюмах (мой, замечу в скобках, хотя и очень прост, стоил тысячу франков, но это было необходимым расходом) двинулись пешком. Невозможно дать Вам понятие об энтузиазме этого народа, о его уважении и любви ко мне. В 11 часов вечера улицы были полны людей. Возгласы не прекращались. Это было триумфальное шествие, подобное которому видели только Лафайет и некоторые деятели революции».
Восторженная толпа проводила Листа до самого дома, где он остановился; Лист с балкона «приветственно помахал рукой и шляпой. Пошёл снег, в согретом пламенем факелов воздухе он таял и обращался в дождь. Музыка и восторженные крики не прекращались, но я повернулся и отправился домой. Было десять часов вечера», - так заканчивает хронику этого дня Ласло Бартфаи.
Приведенные строки показывают, что в чувстве патриотизма Листа кроме искренней растроганности присутствовала и погоня за театральным эффектом.
6 января. Пятый концерт Листа в «Вигадо».
7 января. Среда. Утром Лист добавляет постскриптум к письму, начатому накануне. Он пытается объяснить нетерпеливо ждущей его Мари д'Агу, почему он ещё не может вернуться в Париж. «После такой демонстрации (в которой, без преувеличения, „общество" приняло столь же большое участие, как и все население) я решил, что и мне следует что-то сделать для города и страны. А потому я продлил на несколько дней свое пребывание в Пеште (выеду только в понедельник) и предложил устроить в будущую субботу гигантский концерт в Венгерском театре в пользу пештской Консерватории, расходы на учреждение которой в ближайшее время будут утверждены Диетой и которая через год-полтора начнет уже работать. Я дирижирую оркестром и хором».
8 января. Пештский муниципалитет избирает Листа почетным гражданином города. Об этом ему был вручен диплом следующего содержания:
«Мы, бургомистр, судья и советники свободного Королевского города Пешта, сим подтверждаем, что в знак благородной признательности и должного уважения к заслугам, которые господин Лист имеет перед этим городом, выразившиеся в том, что, услышав прискорбную весть, что чрезвычайно сильное наводнение в марте 1838 года разрушило более 2000 домов и что, помимо этого, вследствие вышеуказанного разрушительного события, множество жителей потеряло все свое состояние и имущество и очутилось в чрезвычайно бедственном положении, господин Лист из далекой чужбины поспешил в Вену и уже в главном и престольном городе австрийской монархии дал первый концерт в пользу пострадавших от этого бедствия, благодаря чему поступила значительная сумма для облегчения несчастья, и что, помимо того, упомянутый господин Ференц Лист во время своего теперешнего пребывания в нашем городе дал концерты как в пользу здешнего Национального театра, так и Пешт-Будайского музыкального общества, и вследствие всем известного великодушия этого выдающегося музыканта эти учреждения получили значительные пособия для своего развития. Городской муниципалитет, пользуясь правом, предоставленным ему законами и королевскими привилегиями, принимает названного господина Ференца Листа в число местных граждан и делает его почетным гражданином, а тем самым наделяет его всеми правами и привилегиями, которые с давних времен причитаются всем другим гражданам свободного Королевского города Пешта. О чем и составлен настоящий документ, скрепленный нашими подписями и городской печатью и слово в слово занесенный в журнал муниципалитета».
9 января. В Пеште холодно. Из-за ледохода разбирают понтонный мост через Дунай. Сливки пештского общества в лодках переправляются на другой берег, в Буду, где во дворце председателя Палаты Габора Кеглевича в 12 часов Лист даёт концерт в пользу Дома слепых.
Вечером в Национальном казино состоялся внеочередной бал, на котором присутствовал и Лист.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29