«Той, которая любовью доказала свою веру,
Надежды которой не переставали расти и в страда­ниях,
Которая находила счастье в самопожертвовании,
Ей, которая ныне и навечно спутница моей жизни,
Небесный свод моих дум, мое живое божество,
Символ души моей -
Жанне Елизавете Каролине.
Ф. Лист».
17 февраля. (А не 16-го, как пишет Лист) Лист дири­жирует в придворном концерте «Ромео и Джульеттой», «Танцем сильфид» и «Пленницей» Берлиоза, тогда же состоялось первое исполнение его концерта ми-бемоль мажор. Играет Лист, оркестром дирижирует Берлиоз.
20 февраля. Берлиоз в веймарском театре дирижирует своей ораторией «Детство Христа» и «Фантастической симфонией». Лист играет в оркестре, на большом бара­бане.
Вечером «Нововеймарское общество» устраивает в честь Берлиоза парадный ужин и избирает его в члены Общества.
В феврале на заседании Общества разгорается спор о его дальнейшей деятельности. Многие выходят из Общества, в том числе Рафф, который находится в нап­ряженных отношениях с Листом.
Лист начинает работать над «Эстергомской мессой».
5 апреля. Агнесса Стрит - ученица и возлюбленная Листа - покидает Веймар. Но она остается интимным другом Листа, которому - в письмах - он всегда может раскрыть душу, предстать без маски.
9 апреля. В веймарском театре под управлением Ли­ста исполняется опера Шумана «Геновева». Первое дей­ствие публика принимает довольно благосклонно, но остальная часть оперы - из-за плохого текста - прова­ливается. Клара Шуман, приглашенная Листом в Вей­мар, на представлении не присутствовала.
Весной, под впечатлением фресок Морица фон Швинда в замке Вартбург и по желанию герцога Карла-Алек­сандра у Листа возникает мысль о воплощении в музы­ке жизни святой Елизаветы Тюрингской.
В Веймар приезжает Отто Рокет, который берется за написание текста.
2 мая. Лист сообщает Вагнеру: «... Вчера я, наконец, закончил свою мессу. Не знаю, как она будет звучать, но знаю, что я скорее молился, чем сочинял».
После завершения «Эстергомской мессы» Лист рабо­тает над симфонией «Данте» и 13-м псалмом.
В издательстве Шотта в художественном оформлении с иллюстрациями немецкого художника Кречмера вы­ходит первый, вдохновленный Швейцарией, том форте­пьянного цикла Листа «Годы паломничества». Из пись­ма Листа издателю: «Этот первый том - настоящий издательский шедевр, и я могу лишь пожелать, чтобы рядом с Вашей прекрасной работой не осталась бы в те­ни моя... Только в одном заглавном листе, а именно к „Долине Обермана", Кречмер ошибся: очевидно, он искал Оберман на географической карте. Но география не имеет к этой пьесе никакого отношения, она полно­стью основана на романе Сенанкура, а действие этого романа состоит из рассказа о своеобразном развитии человеческой души».
16 мая. Лист в письме к Агнессе Стрит из Лейпцига, из гостиницы «Бавьер», формулирует изменившиеся со временем задачи исполнителей: «Итак, чтобы избе­жать фальшивой передачи живущих в нас мыслей и чувств, нашему сегодняшнему исполнительскому искусству необходимо серьезно и усиленно развиваться (особенно в отношении ритма и тембра). Развитие это неизбежно, будет проходить постепенно и в конце концов у „музыки будущего" также окажется своя армия ис­полнителей, как имеется она у Гайдна, Моцарта, Глюка, Россини и Верди».
В конце мая Лист едет в Дюссельдорф, где встречает­ся с Кларой Шуман. На состоявшемся там музыкаль­ном празднике он играет «Хроматическую фантазию» Баха.
2 июня. Из письма Листа Вагнеру: «Дорогой Рихард! Совершенно усталый и отупевший вернулся я вчера сюда с дюссельдорфского музыкального фестиваля. Меня при­гласил Хиллер, который всем дирижировал и был заинте­ресован в том, чтобы однажды и я принял участие в этом деле... Хотя весь праздник можно считать весь­ма удавшимся, все же в нем не было того, чего и нельзя было от него ожидать. В мире искусства имеются все­возможные лавровые венки и репейники; тебе не очень-то следует об этом заботиться: „Орел летит к солнцу". Итак, ты читаешь Данте. Хорошее для тебя общество. К этому чтению я смогу услужить тебе некоторыми комментариями. Уже давно в голове моей бродят - в этом году я их напишу - 3 части симфонии „Данте": Ад, Чистилище и Рай, две первые - только инструмен­тальные, последняя - с хором. Когда осенью я поеду к тебе, то, вероятно, уже смогу привезти симфонию и, если ты не сочтешь её плохой, то разрешишь мне напи­сать на ней твое имя... Все лето до поездки в Эстергом (в конце августа) я останусь здесь. Из музыкальной работы меня сейчас занимает новая (довольно изменен­ная) партитура хоров, сочиненных к „Прометею"; буду­щей зимой я хотел бы издать их. Как только буду готов с ними, тотчас же примусь за симфонию к „Божествен­ной комедии" Данте, план которой я частично уже на­метил».
24 июня. Лист дирижирует оперой Николаи «Винд­зорские проказницы».
Летом Лист пишет большую статью «Берлиоз и его симфония „Гарольд"», в которой развивает свои мысли о связи между литературой и музыкой, а также свои представления о программной музыке.
«Поющееся слово с самого начала создало связь между музыкой и литературным произведением. Однако наши теперешние устремления направлены на их слияние, отчего, надо надеяться, это последнее станет более заду­шевным, чем то, которое нам удавалось достигать досе­ле. Шедевры музыки во все большей мере будут впиты­вать в себя шедевры литературы. Возможно ли, - спро­сим мы, - после всего этого и после того, как в наше время музыка столь сильно развилась, что такое слия­ние, бесспорно проистекающее из современного образа чувств и связи с поэзией, возможно ли, что оно причинит ущерб музыке? Почему следует сомневаться в том, смо­жет ли музыка, которая столь нераздельно сплелась с трагедиями Софокла и одами Пиндара, иным, но все же совершенно подобным образом слиться с произведения­ми, вдохновленными источниками, неизвестными древно­сти, отождествиться с такими именами, как Данте и Шекспир?»
В июле Лист принимает в число своих учеников Карла Таузига (1841-1871), чеха по происхождению, впослед­ствии известного польского композитора, пианиста и педагога.
8 июля. Болезнь мадам Патерси не позволяет ей про­должать воспитание Бландины и Козимы, поэтому Лист решает перевезти дочерей в Дрезден и поместить их, вплоть до замужества, в пансион гопожи Риттер.
10 июля. Из письма Листа Вагнеру: «Моя поездка в Венгрию ещё весьма неопределенна, ибо, согласно по­следним вестям, эстергомский собор в этом году закон­чить не смогут. Во всяком случае, осенью я приеду к те­бе, о своем прибытии в Цюрих извещу за несколько недель заранее... В течение будущей недели я должен работать над своими хорами к „Прометею", которые вскоре хочу издать типографским способом, для чего нужно приго­товить совсем новую партитуру, ибо в 1850 году, когда я их сочинял, у меня было очень мало времени (едва один месяц), и, кроме того, репетиции „Лоэнгрина" отнимали у меня так много сил, что я не смог отшлифовать хоры должным образом. От всего сердца желаю тебе: живи счастливо и принимайся за свою „Валькирию". В сентяб­ре или, самое позднее, в октябре мы встретимся».
26 июля. Лист едет в Йену на исполнение местным певческим обществом его мессы для мужского хора. После концерта он принимает участие в банкете, с кото­рого его провожают обратно в Веймар сорок карет. В Йене он знакомится с адвокатом и музыкантом Кар­лом Гилле (1813-1899), дружеские отношения с кото­рым сохраняет до конца жизни. Гилле соглашается взять на себя обязанности секретаря «Всегерманского союза музыкантов»; впоследствии он стал первым хра­нителем дома-музея Листа в Веймаре.
Пожалуй, самая чистая радость в бурной жизни Ли­ста это приезд его детей в Альтенбург. Поместить дево­чек в пансион госпожи Риттер не удалось, и тогда Каро­лине Витгенштейн пришла в голову мысль поручить их попечению матери Ганса Бюлова, которая, с тех пор, как её сын был назначен преподавателем в классе форте­пьяно в Берлинской консерватории Штерна, пересели­лась в Берлин.
21 августа. Дети Листа приезжают в Веймар. Впер­вые Лист имеет возможность один, без княгини Вит­генштейн, провести со своими детьми две счастливые, солнечные, радостные недели.
Подробности веймарской встречи с детьми нам из­вестны из писем Листа к Агнессе Стрит.
26 августа. «...Дочери занимают две трети моих дней. Это милые, умные, живые, более того, пожалуй, даже слишком ко всему присматривающиеся барышни. Они одинаково пошли и в папу, и в маму... Переселение в Берлин не очень их радует, а между тем это самое разумное и благоприятное решение из всех для меня воз­можных. Госпожа Бюлов по характеру, привычкам, ду­ховной культуре и положению наилучшим образом соот­ветствует порученной ей задаче».
Прекрасным альтенбургским дням наступает конец.
Баронесса Бюлов везет обеих девочек - несмотря на их отчаянные протесты - с собою в Берлин, Даниэль возвращается в Париж.
Лист в письме к матери сообщает ей о своем решении: «Что касается музыкального образования, то под руко­водством Ганса фон Бюлова, которого я люблю, как второго сына, и считаю превосходным талантом, оно будет протекать в условиях, лучших, чем где бы то ни было...»
30 сентября. Бюлов пишет Листу о его дочерях: «До­рогой учитель, Вы хотите, чтобы я сообщил Вам о барышнях Лист. До сегодняшнего дня я был не спосо­бен на это, находясь в состоянии удивления, изумления, более того, восхищения, в которое эти молодые дамы, в особенности, младшая, меня ввергли. Что касается их склонности к музыке, то её следует назвать не способно­стью, а гениальностью. На самом деле, дочери моего благоприятеля - совершенно исключительные суще­ства... Я часто играю с ними на фортепьяно пьесы, переложенные для четырех рук. Анализирую с ними му­зыку, и с педантизмом, скорее слишком большим, чем недостаточным, контролирую их учение. Никогда не за­буду тот прекрасный вечер, когда я сыграл им, а потом вновь и вновь повторял Ваш „Псалом". Оба ангела почти коленопреклоненно предались обожанию своего отца. Они лучше всех других понимают Ваши шедевры и, дей­ствительно, являются „слушателями, данными самой природой". Меня чрезвычайно растрогало и взволновало, когда в игре барышни Козимы я обнаружил Вас - „ipsissimum Lisztum"...»
Лист пишет новую статью о Роберте и Кларе Шуман, в которой встает на их сторону, хотя Клара Шуман все меньше скрывает, что не одобряет реформистские стремления Листа.
26 октября. В Мерзебурге Лист участвует в освяще­нии нового органа. На празднике один из его учеников, Александр Винтербергер (1834-1914) играет написан­ную специально к этому случаю пьесу Листа «Ad nos, ad salutarem undam».
18 октября. Лист в Брауншвейге дирижирует двумя своими симфоническими поэмами: «Орфеем» и «Тассо».
19 октября. Лист в Берлине играет в концерте, в ко­тором Бюлов дирижирует увертюрой к «Тангейзеру». Берлинская публика встречает произведение изгнанно­го из Германии Вагнера свистом и шиканьем. Концерт переходит в скандал. От стыда и нервного потрясения Бюлов теряет сознание. Козима утешает его. Ещё в эту же ночь столь печально кончившегося концерта они, движимые общим восхищением Вагнером, обручаются.
22 октября. В день рождения Листа около ста человек чествуют его в Альтенбурге. По случаю праздника устраивается представление «Des Meisters Walten» с живыми картинами и музыкальными интермедиями.
23 октября. «Нововеймарское общество» чествует Листа.
18 ноября. В веймарском театре премьера оперы Мейербера «Гугеноты», которой дирижирует Лист.
25 ноября. Лист вновь едет в Берлин, чтобы дирижи­ровать концертом из своих произведений в исполнении оркестра Штерна.
6 декабря. Концерт в Берлине проходит в переполнен­ном зале. В программе концерта:
1. Прелюды.
2. «Ave Maria» для смешанного хора и органа.
3. Концерт ми-бемоль мажор для фортепьяно с орке­стром. Солист Бюлов.
4. «Тассо».
5. 13-й псалом «Доколе, Господи, будешь забывать меня» первое исполнение.
На устроенном после концерта банкете Лист заявил: «Артистом-властелином покинул я этот город и воз­вращаюсь в него как слуга искусства».
После концерта Лист проводит несколько дней с до­черьми. Бюлов признается ему в своей любви к Козиме. Лист, для испытания прочности чувств влюбленных, просит их отложить свадьбу на год.
14 декабря. Лист возвращается в Веймар.
Царь Александр II по просьбе семьи Витгенштейн отказывает Каролине в расторжении её брака. Княгиню объявляют изгнанной из пределов Российского государ­ства и лишают имущества. С этого времени Каролина больше уже не может появляться на вечерах при дворе герцога. Веймарская аристократия демонстративно из­бегает встреч с нею.
1856
Год «Эстергомской мессы»
В начале января Лист едет в Берлин, чтобы, исполняя желание Вагнера, дирижировать «Тангейзером», одна­ко театральный интендант Хюльзен отказывает ему в этом.
В конце января Лист едет в Вену на празднование столетия со дня рождения Моцарта.
26 и 28 января. В присутствии австрийской импера­торской четы Лист дирижирует симфонией соль минор Моцарта. Бургомистр Вены преподносит ему позоло­ченную дирижерскую палочку и памятную медаль,
Лист пишет статью «Моцарт. К столетию со дня рождения», в которой не столько анализирует творче­ство Моцарта, сколько использует ещё одну возмож­ность сформулировать тезисы «музыки будущего», свои «навязчивые идеи» о социальном искусстве, о единстве искусств.
По возвращении в Веймар Лист заново разучивает с труппой оперу Берлиоза «Бенвенуто Челлини».
16 февраля. В честь вдовствующей герцогини в вей­марском театре исполняют «Бенвенуто Челлини». На представлении присутствует и Берлиоз, который во вре­мя своего пребывания в Веймаре слушает «Лоэнгрина». Возмущенный, он покидает театр.
8 апреля. Лист в веймарском театре дирижирует опе­рой Верди «Двое Фоскари».
Тем временем в Венгрии начинаются интриги против Листа и «Эстергомской мессы». Противники Листа не гнушаются ничем, лишь бы помешать исполнению мес­сы. Например, распространяют слух, что для неё требу­ется триста исполнителей.
25 апреля. Граф Лео Фештетич, ранее добрый друг Листа, перешедший теперь в лагерь его противников, письменно сообщает Листу, что мессу вряд ли смогут исполнить вследствие её чрезмерной длины, а также и потому, что галерея базилики не сможет вместить хор требуемой численности. В заключение он просит, чтобы Лист добровольно отказался от исполнения своей мес­сы.
27 апреля. Из ответа Листа Фештетичу: «Есть только две возможности: или хотят слышать достойную цер­ковную музыку или не хотят. В первом случае я ограничу число исполнителей соразмерно местным условиям, ибо мое уважение к празднеству обязывает меня всеми спо­собами содействовать его успеху, независимо от того исполнят мою мессу или Бетховена, Палестрины или Лассо».
Лист соглашается выпустить фугу из части «Gloria» и сократить число исполнителей до 70-75.
Май. Лист едет в Мерзебург, где впервые - в исполне­нии его ученика Александра Винтербергера - звучит его прелюдия и фуга на тему «В-А-С-Н».
24 мая. Из Веймара Лист пишет профессору Кристиа­ну Лобе о своих симфонических поэмах: «Не хочу хва­литься своей добросовестностью, но все же должен ска­зать, что я не пожалел труда и стараний построить эти вещи так, чтобы по тесситуре и инструментовке они были бы пропорциональными. Различные изменения, переработки и обработки, а главным образом, окраска, которая стала для меня настоящей потребностью, вы­нудили меня написать для каждого из шести первых номеров по 3-4 различных варианта партитуры и переп­робовать их. Спасибо моей здешней должности, благода­ря которой я могу позволить себе этот метод работы, несколько утомительный и дорогостоящий, но все же имеющий для меня то преимущество, что, если вещи мои будут признаны плохими, это значит, что я не могу, во всяком случае, в данный момент, найти лучшего реше­ния... По окончании издания девяти симфонических поэм (1-я и 9-я самые длинные), я хочу опубликовать уже законченную мною симфонию „Фауст" (в трех частях), а также симфонию „Данте"».
Критика встречает новые симфонические поэмы Ли­ста с осуждением, но герцог Зондерсхаузен, большой любитель музыки и новый покровитель Листа создает на собственные средства оркестр для их исполнения.
В летние месяцы в Зондерсхаузене, в парке Ло, каждое воскресенье устраиваются бесплатные концерты, в ко­торых оркестр под управлением Эдуарда Штейна ис­полняет симфонические произведения Листа.
26 мая. В Венгрии в интриги против Листа вовлекают и князя-примаса Сцитовски. Благодаря проискам Лео Фештетича Лист получает датированное 26 мая письмо, в котором князь-примас благодарит его за труды и со­общает, что при освящении базилики будет исполнена месса эстергомского соборного капельмейстера Йожефа Зейлера.
17 июня. Лист в письме просит помощи у Антала Аугуса, бывшего не только его искренним другом, но одновременно и доверенным лицом князя-примаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29