Прошу Каролину до самой смерти хранить у себя упомянутые предметы. Если её дочь, герцогиня Гогенлоэ, выбрала бы из них один-два и взяла бы их себе на па­мять, она этим удовлетворила бы мое желание, чтобы у неё было что-нибудь постоянно напоминающее о прове­денных в Альтенбурге годах!
В заключение ещё прошу Каролину послать один из мо­их талисманов, вставив его в кольцо, Каролине д'Артиго, урожденной графине Сент-Крик (По, Франция), а своей дочери, герцогине Гогенлоэ (урожденной Марии Вит­генштейн) - распятие „чинквеченто" из слоновой кости, подаренное мне моим милостивым покровителем герцо­гом Гогенцоллерн-Гекингеном, а также пуговицы с пя­тью различными камнями, означающими пять букв мое­го имени.
Написано мною 14 сентября, в праздник Воздвижения Креста (в отсутствие Каролины, которая 17 мая сего года уехала в Рим).
Смотри дополнительный список, содержащий пере­чень моих произведений, подлежащих изданию, и ещё два моих распоряжения, касающиеся моего старого друга и секретаря Гаэтано Беллони (Париж) и музыканта веймарского оркестра господина Гроссе.
Я хочу, чтобы меня похоронили просто, без всякой пышности, по возможности, в ночное время.
Последним своим вздохом я буду молить Господа, да благословит он Каролину».
После написания завещания Лист воспрянул душой. Он вновь принялся за работу, которую прервала только короткая поездка в Вену для переговоров с адвокатом Каролины.
12 октября. Рождение первого ребенка Козимы и Ганса фон Бюлова, Даниэлы-Зенты.
22 октября. Свой день рождения Лист проводит в Веймаре, где публика - во главе с Дингельштедтом - устраивает в его честь факельное шествие.
16 ноября. Из искреннего, написанного «без маски» письма Агнессе Стрит: «Вы говорите мне о Веймаре, где в прошлом месяце устроили в мою честь факельное ше­ствие, взбудоражившее весь город, а потом городской муниципалитет единогласно избрал меня почетным гражданином города. (В скобках: уже примерно двад­цать лет, как подобной чести меня удостоили городские муниципалитеты Пешта, Шопрона и Йены.) Тем не ме­нее, Вы совершенно правы: я словно бы не чувствую себя здесь дома, вероятно, потому, что здесь нет нужной мне точки опоры. И если я 12 лет оставался в Веймаре, то объясняется это чувством, не лишенным благород­ства: я должен был защищать от гнусного злословия честь, достоинство, величественный характер одной женщины; и, кроме того, меня держала здесь большая идея: обновление Музыки путем её тесного союза с Поэ­зией; более свободное и, скажем так, более соответ­ствующее эпохе развитие её; это поддерживало мои силы. И эта идея, несмотря на то, что она наталкива­лась на враждебность и различные препятствия, все же немного продвинулась вперед. И что бы ни делали, она одержит победу, ибо она - органическая часть верных и справедливых идей нашего времени, и мне утешительно сознавать, что я служил ей честно, добросовестно и бескорыстно. Если в 1848 году, когда я поселился здесь, я захотел бы примкнуть к партии posthumus (посмерт­ной) музыки, вступить в союз с лицемерами, лелеять предрассудки и т. п., мне, благодаря моим связям с главными корифеями противоположной стороны, ничего бы не было легче этого. Безусловно, внешне я пользовался бы тогда большим уважением и одобрением; те же самые газеты, которые теперь по обязанности пишут глупо­сти и осыпают меня бранью, тогда бы до оскомины расхваливали бы и чествовали бы меня без каких-либо усилий с моей стороны. Чтобы иметь возможность в любом случае хвалить и превозносить деятельного хра­нителя прекрасных и священных традиций эпохи, от Палестрины до Мендельсона, они с радостью объявили бы невинными несколько мелких грехов моей молодости. Но я не мог избрать такую судьбу; слишком искренней была моя убежденность, слишком горячей и оптими­стичной моя вера в настоящее и будущее, для того что­бы я стал приспосабливаться к пустым формулам кри­тиканства наших псевдоклассиков, всеми силами стре­мящихся к возможности провозгласить: искусство по­гибает, искусство погибло!»
24 ноября. Лист в Берлине присутствует на крестинах своей внучки Даниэлы.
Козима тяжело заболевает. Выздоровление идёт мед­ленно и с трудом.
22 декабря. Лист из Берлина в письме к Бландине сообщает о своем намерении приехать в Париж: «...при­мерно в середине января я приеду повидать вас. Меня влечет в Париж: прежде всего не „Тангейзер", как бы ни был я вообще счастлив услышать это превосходное про­изведение в Опере и, главным образом, вновь встретить­ся с Вагнером, которого я продолжаю любить; но, к со­жалению, жизнь моя упорядочилась или не упорядочи­лась таким образом, что из-за сложности моих обязан­ностей мне редко приходится думать о вещах мне при­ятных или развлекающих меня. И потому - сразу же открою тебе мой секрет - я еду в Париж попросту ради дорогой моей матушки и, разумеется - без отцовского чванства - ради тебя и Эмиля. Вновь повидать сейчас матушку - моя сердечная потребность и обязанность, а потому вы можете быть уверены, что я не откажусь от этой поездки, и как только получу вести из Рима, которые я непременно жду к середине января, двинусь в путь. Все будет так, как я сказал...»
V
1861-1886
«Последовательное и настойчивое продолжение и завершение моей
работы в Риме, Пеште и Веймаре, с 1861 до ...»
1861
1861-1869 годы были переходом к самому значитель­ному периоду в композиторской деятельности Листа.
В январе Лист возвращается в Веймар. Герцог, при­знав ошибочность своей позиции, просит его дальше руководить музыкальной жизнью Веймара, но Лист на­стаивает на своем уходе.
21 января. В концерте из произведений Шуберта, устроенном «Нововеймарским обществом», Лист впер­вые после долгого перерыва играет на рояле перед пуб­ликой: он исполняет несколько пьес из своих «Soirees de Vienne» («Венские вечера. Вальсы-каприсы по Шубер­ту») .
8 марта. В Веймаре под управлением Листа впервые исполняют его «Мефисто-валъс» (Танец в деревенском кабачке), вторую пьесу из произведения, написанного по двум эпизодам «Фауста» Ленау.
В мае Лист едет в Париж, чтобы выразить благодар­ность Наполеону III за награждение его орденом Почет­ного легиона. Он видится со своей матерью, старыми друзьями и - с графиней Мари д'Агу.
В Париже Лист встречается и с Вагнером и с радостью узнает, что есть надежда на скорую амнистию последнего.
Летом Лист возвращается в Веймар.
25 июня в Веймаре впервые исполняют 18-й псалом Листа.
В августе в Веймаре основывают «Всегерманский со­юз музыкантов». Приезжает только что вернувшийся из изгнания Вагнер.
7 августа. В концерте по случаю основания «Союза» исполняют симфонию «Фауст» (дирижирует Бюлов). Среди слушателей - Вагнер, привезший с собою завер­шенную партитуру «Тристана и Изольды».
В этот же день приходит радостное известие: папа удовлетворил просьбу княгини Витгенштейн, теперь уже ничто больше не препятствует её браку с Листом.
От имени герцога Саксен-Веймарского Лист вручает Вагнеру орден Сокола.
Лист запечатывает двери Альтенбурга и на несколько дней поселяется в гостинице «Эрбпринц».
Он прощается с друзьями по «Нововеймарскому об­ществу», с членами оркестра.
17 августа. Лист покидает Веймар.
Сначала он едет в Рейнгардсбрунн, где гостит у гер­цога Кобургского, затем три дня проводит у герцога Веймарского в Вильгельмштале. Оттуда он едет в Бер­лин, где навещает Козиму и Бюлова.
Затем - Париж и встреча с Мари д'Агу. Он хотел бы повидать и Бландину с мужем в их поместье в Сан-Тропез, но, получив письмо от Каролины Витгенштейн, отказывается от этого свидания и едет дальше, чтобы ко дню своего рождения попасть в Рим.
14 октября. Лист находится в Марселе, откуда пишет Каролине Витгенштейн: «Это мои последние строки. Долгое мое изгнание подошло к концу. Через пять дней я найду в Вас отечество, домашний очаг и алтарь. О, если бы только я мог на закате жизни обеспечить Вам спокойную и радостную жизнь».
20 октября. Лист прибывает в Рим. Он и Каролина стараются уладить дела таким образом, чтобы их бра­косочетание пришлось в день пятидесятилетия Листа.
21 октября. В церкви Сан Карло ал Корсо все готово для назначенной на следующий день свадебной церемо­нии.
Лист и Каролина находятся в квартире Каролины на площади Испании, когда вечером папский легат прино­сит им весть, что свадьба должна быть отложена: по но­вой просьбе семьи Витгенштейн, папа распорядился вновь пересмотреть документы бракоразводного про­цесса.
Княгиня Витгенштейн навсегда отказывается от бра­ка с Листом, но убеждает его поселиться в Риме. Так в жизни Листа начинается новый период.
Лист целиком погружается в работу над «Легендой о святой Елизавете», Каролина пишет статьи по исто­рии церкви и теологии.
25 декабря. Лист описывает Бландине свою жизнь в Риме: «...Моя жизнь здесь протекает более мирно, гармонично и упорядоченно, чем в Германии. Поэтому я надеюсь, что это благоприятно скажется на моей работе. Я живу в очень красивой квартире, совсем близко к Пинцио, виа Феличе 113, на втором этаже... По воскре­сеньям я регулярно хожу в Сикстинскую капеллу, чтобы омыть и закалить свой дух в звучных волнах Иордана Палестрины. Каждое утро меня встречает концерт кампанил окрестных церквей, очаровывающий меня силь­ней всех концертов парижской Консерватории».
1862
В начале года Лист работает над «Легендой о святой Елизавете». Он ещё бывает в обществе, но уже «заметно отдаляется от людей».
У Бландины рождается сын, которого называют Эмиль-Даниэль.
13 апреля. Лист завязывает знакомство с известным немецким историком Фердинандом Грегоровиусом (1821-1891), который в своем римском дневнике так описывает Листа: «...демоническое, бросающееся в гла­за явление; высокий, худой, с длинными волосами».
Летом Лист знакомится с итальянским композито­ром, дирижером и пианистом Джованни Сгамбати (1841-1914), который становится его любимым римским учеником, а затем и сотрудником.
19 июля. Из письма Листа Бландине: «Я очень счаст­лив, дорогая Бландина, что радостное событие протекло столь благополучно и что ты не только прекрасно выпол­нила свою задачу, но и все обошлось без больших, чем необходимо, страданий. И поскольку я надеюсь, что „мать и дитя здоровы", и громкий плач маленького суще­ства дальше протекает без того, что ты примешиваешь к нему свои жалобы и стоны, я снова начинаю разговари­вать с тобою, как раньше, рассчитывая на все угадываю­щую способность твоего сердца, на то, что ты допол­нишь невысказанное мною, что ты лучше меня знаешь, что я мог бы сказать».
10 августа. Лист завершает «Легенду о святой Елиза­вете».
11 сентября. Радость по поводу завершения работы сменяется страшным горем: в Сан-Тропез вследствие осложнений после родов умирает Бландина.
1 ноября. В письме герцогу Карлу-Александру Саксен-Веймарскому Лист сообщает о своей работе в Риме: «„Легенда о святой Елизавете" готова. Кроме неё я на­писал ещё несколько сочинений, которые связаны с таки­ми же по характеру эмоциями. Название одного из них „В Сикстинской капелле". В „Miserere" плачут печали и тревоги человека; ему отвечает и поет бесконечное милосердие и все выслушивающее снисхождение Господа в „Ave verum corpus"».
10 ноября. Завершив музыку «Святой Елизаветы», Лист готовит прилагаемый к партитуре текст. В пись­мах к Анталу Аугусу и Михаю Мошони, двум друзьям, помогавшим ему в поисках мелодийного материала ле­генды, он сообщает, что барон Пронаи от имени коми­тета Пешт-Будайской Консерватории зовет его в Венг­рию, но, помня горький опыт предыдущих лет, а также желая, наконец, полностью посвятить себя композиции, он думает отказать ему. «Ещё пять-шестъ лет назад дело можно было бы уладить проще, легче было бы удов­летворить мои пожелания в связи с новым местом жи­тельства».
14 ноября. Своему доверенному лицу, Карлу Гилле, Лист пишет: «В течение этого года я исписал мелким почерком около 300 длинных партитурных листов и, кроме того, сотворил и несколько лишних вещей. К чему все это барахло? Что за пользу могут принести вкривь и вкось разбросанные нотные головки? На это не могу сказать ничего иного, как, что вопреки поговорке „не обязательно обязательное", есть ещё отдельные чудаки, которые несмотря на всю свою мудрость и осмотри­тельность, чувствуют свою обязанность. Ergo, я дол­жен сочинять по той же причине, по которой ослы кри­чат, лягушки квакают, а птицы чирикают и поют. Птицы напоминают мне об одном прекрасном эпизоде в жиз­ни святого Франциска, который как-то ночью вступил в состязание с соловьями, но соловей победил святого усидчивостью».
Листа все больше интересует григорианская музыка, он стремится проникнуть в самую глубь этой бесконеч­но богатой мелодийной культуры. Хоралы, в их тради­ционной одноголосой форме, чрезвычайно волнуют его фантазию.
19 ноября. Лист пишет своему родственнику Эдуарду Листу: «Я дал себе обет осуществить свои планы созда­ния оратории „Христос". Зная свои слабые и сильные стороны, думаю, что к 22 октября 1863 года я его выпол­ню».
В Риме состоялось первое исполнение музыки Листа к «Солнечному гимну Франциска Ассизского» (первый вариант).
1863
В первую половину года дни римского одиночества Ли­ста проходят в сочинении музыки. Среди прочего имен­но тогда он пишет «Испанскую рапсодию» и «Два кон­цертных этюда» («Шум леса» и «Хоровод гномов») для фортепьянной школы Леберта и Штарка. Сочиняет и произведения для органа. Продолжает работу над ораторией «Христос», текст к которой, в конце концов, подбирает сам из Библии, средневековых гимнов и ли­тургий.
21 марта. Лист посылает австрийскому министру внутренних дел Александру Антону Стефану Баху (1813-1893) письмо, в котором благодарит за напечатание в венской императорской типографии «Эстергомской мессы».
26 марта. В концерте, устроенном в палацо Алтьери, были исполнены «Солнечный гимн св. Франциска Ассиз­ского» и эпизод «По Епифанию» из оратории «Христос». Официальный орган Ватикана, газета «Оссерваторе Романо» пишет о Листе: «Лист больше, чем артист; он художник и поэт, и мы желаем, чтобы его пребывание в Риме было долгим и отрадным, ибо он весьма полезным и прекрасным образом выражает в своей музыке полу­ченные им здесь возвышенные впечатления». Со време­нем интерес, проявленный римскими газетами к Листу, постепенно уменьшается; одиночество и изолирован­ность Листа возрастают.
22 марта. О положении Листа в Риме дает представ­ление письмо герцога Микеланджело Каэтани герцогу Веймарскому: «Яне могу отгадать, чего он хочет здесь. Здесь он никогда, ни в чем не продвинется вперед... Здесь ни у одной славы нет завтрашнего дня. Всё дремлет».
20 июня. Лист, неуютно чувствовавший себя в своей квартире на виа Величе, принимает приглашение вати­канского архивариуса и поселяется в предложенных ему покоях в маленьком монастыре Мадонна дель Розарио, расположенном на Монте Марио, примерно в часе езды от Рима. Из его окон открывается прекрасный вид на весь Рим и окрестные горы. Единственное его общество - звон колоколов. «Я слышу колокола трех различных церквей, которые, словно некие воздушные стражи, зву­чат, сменяя друг друга. Не в том ли счастье, что мо­жет разбудить в нас мечты?»
3 июля. В Риме состоялось первое исполнение гимна для мужского хора и органа «Slavimo Slavni Slaveni» {«Славим славных славян»), написанного Листом к празднованию тысячелетия со времени прибытия Ки­рилла и Мефодия в Великоморавскую державу.
Лист работает над двумя легендами: «Святой Фран­циск Ассизский проповедует птицам» и «Святой Фран­циск из Паолы, идущий по волнам». Ежедневно он пишет письма Каролине Витгенштейн.
11 июля. Папа Пий IX посещает Листа, который игра­ет ему на гармониуме и маленьком пианино. Они бе­седуют о планах Листа относительно реформы церков­ной музыки.
10 сентября. Из письма Листа Карлу Гилле: «Не­смотря на все мое почтение к Генделю, я все же и дальше прежде всего восхищаюсь Бахом; и когда я уже насыщен генделевскими трезвучиями, сердце мое тянется к сто­ящим сокровищ диссонансам „Страстей", мессы си ми­нор и другим изюминкам баховской полифонии».
28 ноября. Лист в Берлине встречается с Козимой и Вагнером, которые сообщают ему, что любят друг друга.
6 декабря. Лист из Рима пишет Агнессе Стрит: «Я получил приглашение из Петербурга, от Филармониче­ского общества, дирижировать в будущий пост двумя концертами, в которых охотно исполнят несколько мо­их, до сих пор непонятых произведений! Но, если вообще, прежде чем я умру, и суждено прийти ко мне откуда-нибудь лучу света, то ко мне не „с севера придет свет". А потому я ответил петербургским господам, что соби­раюсь неизменно спокойно сидеть в своем углу и, в луч­шем случае, работать над тем, чтобы мои произведения были ещё более непонятными».


1864
10 марта. Умирает князь Николай Витгенштейн. Каро­лина, наконец, свободна, но несмотря на это она отка­зывается от брака с Листом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29