Будет выкобениваться – мне скажешь. А так, считай, что я тебе ее подарил. Цени – специально для тебя подбирал.
Пожелай Скорпо, и рабыня сама с радостью приползла бы к нему, но… Волшебника женщины вообще не интересовали.
Каждый раз, как только магик заходил в спальню, Эльнора пыталась помочь раздеться своему господину, и каждый раз Мийяра взглядом указывал на дверь.
Со временем эта игра начала ему нравиться. Поначалу он читал в ее мыслях облегчение, спустя время уже недоумение, а затем и что-то похожее на ревность, граничащую с непониманием, и было отчего! Девушка была прекрасна. Огромные глубокие серые глаза, тяжелые огненно-рыжие волосы, спускающиеся по лебединой шее на округлые плечи, высокая полная грудь, стройная фигура. И лишь только один недостаток, который некоторые мужья, обладай этим их драгоценные супруги, сочли бы несомненным достоинством – Эльнора была немой. Если Инвар понял правильно, то замолчала девушка еще в детстве, после некого случая, испугавшего ее. Конечно, волшебник мог и поподробней узнать об этом, покопавшись в дальних уголках ее памяти, но, сочтя это лишним, полностью отдался покою и отдыху, что предоставили ему судьба и старший брат, не обращая внимания на бесполезные потуги женщины.
Однажды, по истечении третьей недели спокойствия и безделья, средь дня заявился Локо.
Старший тайник был заметно взволнован, по высоким выступающим скулам бродила лихорадочная бледность. Скорпо только-только вернулся с послеобеденной прогулки и, пребывая в хорошем настроении, не удержался, чтобы не поддеть брата:
– Глядя на тебя, можно подумать, что ты только-только от палача сбежал!
Локо исподлобья глянул на шутника.
– Почти… – наконец разжал он губы и, после того как улыбка сползла с лица чародея, продолжил: – Владыка при смерти. И не смотри так на меня – я здесь ни при чем. Лекарь сказал: отголосок старой болезни.
«Не врет братик. Он здесь ни при чем. Видать, дело действительно плохо. И что же тогда мы имеем?»
– У тебя есть мысли? – В минуты опасности Инвар мгновенно концентрировался на проблеме. – Говори, не томи!
– Совет министров постановил выставить охрану у покоев принца Керита. Охрана смешанная – гвардейцы и легионеры. Моим людям отведена роль страховщиков и соглядатаев.
– Вот оно как!.. И в связи с чем же такой… праздник?
– Думаю, кто-то все же прознал о том, что я его сын. Но… – Локо запнулся, подбирая слова.
– Да говори же, Отродья твоя душа! – не выдержал Инвар.
Ведьмачий с нескрываемым удивлением взглянул на младшего брата, при этом еле сдерживаясь, чтобы не наброситься на него – с доверенным Владыки Керита в подобном тоне уже давно никто не смел говорить. Даже отец…
– С легионерами связываться бесполезно… – обвел языком сухие губы тайник. – А вот среди гвардейцев есть преданные мне люди. Можно попробовать пробраться к нему в покои и… – здесь Локо сделал жест в сторону чародея, – …и поговорить. Как ты умеешь .
– Годится! – кивнул Инвар. – Когда? Сегодня?
– На рассвете. Лучше и не придумаешь. Ты переоденешься в форму гвардейца. Тебя вместе с нужным напарником и двумя «красными» поставят прямо у дверей спальни. Там кроме Керита будет находиться лекарь и кто-нибудь из слуг. Ты сможешь справиться с ними?
– Естественно… меня же этому учили. Кстати, – Инвар подступил к тайнику вплотную, – кстати, чуть не забыл спросить. А где будешь ты, мой дорогой?
– Я… буду… рядом… – раздельно выговорил Локо. – Но помочь… Боюсь, что помочь я тебе не смогу.
Братья долго смотрели друг другу в глаза.
– Все ясно, – кивнул колдун. – Все предельно ясно.
– О чем ты? – встрепенулся тайник. – Какого схада, Инвар?! Пойми ты, пустая твоя башка, что Совет категорически запретил мне беспокоить Владыку! Иными словами: даже не думать подходить к нему. А этот старый козел, министр военных дел, напрямую мне заявил, что «дни моего теневого правления подходят к логическому концу»! И каково тебе это, друг мой?
«Похоже, опять не врет. И все же… где здесь подвох? ГДЕ?!!»
– Извини… показалось… – отступил маг.
– Небо тебе судья… – сквозь зубы сплюнул на вымытый пол Локо. – И еще! ПРЕКРАТИ КОПАТЬСЯ В МОИХ МОЗГАХ!!! Я же себе ухо сожгу в схад!
– А ты сережечку сними… Тем паче она тебе совсем не идет! – ощерился Инвар.
– Приросла… – серьезно, словно извиняясь, ответствовал тайник. – Вросла в смысле.
– Вернемся к нашему дельцу. – Волшебник зачем-то посмотрел в окно, где на прозрачном голубом небе вдруг завиднелась пара белых облачков. – Объясни мне: как я смогу попасть в караул?
– Сейчас ты отдыхаешь. Можешь набираться сил, можешь там колдовать себе, если нужно… В общем, дело твое, а к вечеру…
К ужину Скорпо не притронулся. Весь оставшийся день после ухода брата он размышлял. И чем больше маг думал, связывая случившийся разговор с переплетением событий последнего времени, тем тягостней становилось на душе. Спроси его сейчас тот, кому бы он не осмелился даже подумать лгать: «Что случилось, Инвар? Что тебя беспокоит?», и мастер Двенадцати ответил бы: «Не знаю… Не так что-то… А что не так – не ведаю, не постигаю! Слишком гладко всё, просто… Словно по ледяной горке качусь и вижу: там, внизу, ничего нет, только голое поле… Ан нет! Не голое оно, не пустое. Ждут меня там, а кто – не вижу. И зачем – не знаю».
Лежа на широкой, в два человеческих роста, кровати, чародей просто смотрел вверх, разглядывая трещины потолка. И чем дольше разглядывал он их, тем муторней ему становилось, и не хотелось сегодня вечером никуда идти. Зато в кои-то веки появилось желание взять оплетенную бутыль вина, того самого – красного зерстского, что крепостью своей равных себе не имеет, да и осушить ее до самой последней мутной капли и, уподобясь последнему пьянице, завалиться где-нибудь в неприметном месте, отогнав смурые мысли прочь… Тихо скрипнула дверь.
Эльнора.
Сначала в комнату проник запах фиалок. А затем, подобно вплывающему в долгожданную бухту кораблю, вошла она.
Коснувшись округлым бедром локтя своего господина, села рядом, не сводя чуть раскосых глаз с ранних морщин, что расчертили упрямый лоб.
Легла, продев мягкую узкую ладошку в глубокую прорезь вышитой рубахи.
И, не дождавшись ответа, прижалась всем своим жарким телом к мужчине, положив голову на плечо. Так, чтобы непокорные волосы шелковой вуалью легли на его лицо.
И не нужно ей было чего-то еще.
Инвар неосторожно повернул голову взглянуть – не заснула ли она?
Губы встретились…
Вот так и запело все внутри, захотелось сказать… А что сказать? Да и зачем?..
Глупо…
И прекрасно…
И лишь бабочка из последних сил затрепетала в липкой паутине, натянутой коварным пауком меж ветвей годовалого тополя, что упрямо вырос под самым окном.
В вечерних сумерках Инвар выехал в Уилтаван. На этот раз его никто не сопровождал, но благодаря пешим прогулкам по округе, когда он иногда достигал крепостных стен, чародей уверенно двигался к Восточным воротам уставшего от будничных хлопот города.
Прекрасно помня начертанный Локо путь, чародей въехал в ремесленный квартал, что бок о бок соседствовал с бедным. Отсчитав по главной улице четвертый перекресток от ворот, он свернул влево, затем на шестом переулке вправо и остановился около пятнадцатого дома по правую руку.
Опустевший, когда-то роскошный особняк показался ему знакомым. Но рыться в воспоминаниях было некогда, и Скорпо направился в глубь заброшенного сада. Возле облезшей беседки его ждали. И, судя по легкому запаху яблочного винца от лихо закрученных усов гвардейца, уже давно.
Вместо приветствия служака молча указал позднему гостю на сложенный на покосившемся столе сверток.
Покорно вздохнув, волшебник облачился в гвардейскую форму. На тяжелый панцирь-нагрудник лег просторный, без рукавов плащ с вышитым золотом гербом Бревтона. Длинный палаш, притороченный к широкому поясу, украшенная красным венчиком алебарда да короткий самострел, ремнями перетягивающий спину, – все это показалось волшебнику настолько нелепым, что, не удержавшись, он хмыкнул. Напарник-гвардеец удивленно зыркнул на него, но, ничего не сказав, лишь подхватил свое оружие и пошел вперед, уверенный в том, что присланный последует за ним. Скорпо ничего не оставалось, как отправиться следом.
Весь путь до дворца они молчали. Точнее будет сказать, безмолвствовал Скорпо, внимательно слушая невнятное ворчание служаки. Пока они шли, чародей совершенно точно узнал, куда именно следует засунуть Локо, послать его самого и во что нужно завернуть и чем присыпать некоего Розга, что кругом жульничает и стыда при этом не имеет.
Выяснив о себе и о брате все (или почти все), маг прекратил расходовать силы понапрасну, готовясь к предстоящему.
Уже завиднелась острая крыша дворца.
Они пересекли площадь и очутились у ворот, где их ожидало несколько человек из числа гвардейцев. Суровый седой капитан обругал пришедших за нерасторопность, а Инвар тем временем ощутил беспокойство старого солдата – в наступившей темноте он не мог разобрать лица чародея. Не раздумывая, Скорпо послал ему успокоение и решимость.
Потоптавшись немного на месте, люди начали строиться по двое. Как только колонна была организована, на площади зазвучали чеканные шаги.
– Красные пожаловали… – проворчал кто-то из гвардейцев. – А мы все думаем, куда это запропали наши бравые молодцы?! – В ответ раздался приглушенный смех сослуживцев.
Приблизившись легионеры слаженно остановились, замерев на месте. Командир отряда вскинул руку, приветствуя старшего гвардейцев. Тот махнул в ответ, строго зыркнув на своих. После недолгих переговоров между командирами гвардейцы и легионеры выстроились в одну общую колонну и двинулись во дворец.
Идя по длинным мрачным коридорам, по ходу меняя посты, они достигли покоев Владыки. Скорпо вместе с украшенным шрамами легионером встал слева от двери. Решив не спешить, маг начал постепенно оглядываться вокруг.
Стоявший рядом напарник был явно не в себе. Единственное, о чем он сейчас думал, так только о том, что вот-вот, и «этот козел (то есть сам Скорпо) бросится в покои с обнаженным палашом, а он (Гай Нил!) нанесет негодяю удар в спину, который мгновенно парализует человека, обрекая его на мучительную долгую смерть».
Еле удержавшись, чтобы не отпрыгнуть подальше от сумасшедшего, лжегвардеец перешел к следующему караульному из Красного Легиона, и тут же чуть не заорал в голос – этот был готов пустить в ход оружие прямо сейчас, даже не дожидаясь подходящего повода.
«Небо! И это лучшие воины Бревтона?! Гроза Иратахонии? Да их всех под стражу надо! Под замок! В холодные подвалы, от людей подальше!»
Разум чародея постепенно проникал сквозь дверь за спиной.
Внутреннему взору предстала большая комната. У дальней стены на кровати, сложив на груди руки, лежал Владыка. Рядом, на низком табурете, сидел лекарь. На какое-то мгновение Скорпо почудилось, что он знает его.
«Кэй Роуч. Молод, даже слишком молод, чтобы быть дворцовым лекарем. По крови – человек. Младший сын. Альцкатек. Однако далеко забрался! Интересно как? Ага… Был отдан в обучение… Хм, где-то я уже видел это…»
Невольно заинтересовавшись прошлой жизнью врача, начал постепенно проникать все дальше и дальше, зарываясь в пласты чужой памяти.
«Отец пропал без вести во время набега кочевников. Мать… сумасшедшая?! Тронулась от горя?»
Одна за другой выплывали картинки из чужого далекого детства…
Нищета, голод… Бесконечные ожидания на холодном ветру, пока очередной ненавистный мужчина за несколько монет не насытит свою похоть и не уйдет восвояси… Старик-врачеватель покупает его за горсть серебра и полмешка зерна… Долгое, длиной в целую вечность, путешествие через океан… Квентиания – западный архипелаг. Учеба… нудные, бесконечные ночи, проведенные над толстыми книгами, изучением целебных трав и свойств минералов. А затем… поединок?! Испытание, которое старо как мир. Учитель и ученик готовят яд. Каждый из них испивает зелье «соперника», чтоб выживший продолжил свой путь во времени. С великим трудом отыскав противоядие и собственноручно закрыв глаза наставника, молодой лекарь пускается в странствие. Оно продолжается недолго – на Островах Вепря, что к северо-востоку от континента, Небо сводит его с Келари, при жизни легендарным командиром Красного Легиона, который, на собственной шкуре испытав искусство юноши, привозит лекаря в великий Уилтаван…
Скорпо очнулся, понимая, что еще немного – и на главное сил не останется.
Оторвавшись от альцкатека, волшебник осмотрелся: кто еще находится в комнате.
Монах-единоверец, шепчущий у треножника молитвы, старый слуга, готовый броситься на помощь Роучу, еще какой-то клюющий носом министр, решивший, что «без его личного участия дело не сдвинется, да и потомки не простят, если он пропустит этот исторический момент».
Слегка передохнув и призвав Вигу – покровительницу чародейства, Скорпо принялся за дело. В первую очередь, дабы обезопасить себя, маг заставил охранников излить свою злобу на всякого, кто посмеет подойти к покоям. Когда глаза легионеров, как и гвардейца, стали мутными, Инвар отставил в сторону опостылевшую алебарду, снял с ремня палаш и, встав прямо перед дверью, начал…
Открыв глаза, владыка Керит приподнялся на локтях. Лекарь бросился к нему, но враз порозовевший больной совершенно ясным чистым голосом сказал:
– Оставь!.. – и неторопливо сел, опустив ноги на пол.
Запнувшись на полуслове, монах перевел взгляд на короля, не веря в происходящее – неужели действительно свершилось чудо?!
– Гилей! – позвал слугу Керит.
– Да, мой господин… – не скрывая волнения, подбежал, прихрамывая, старик.
– Бумагу… чернила… – приказал монарх, равнодушно глядя на все еще посапывающего в кресле вельможу.
– Сударь, проснитесь! – Лекарь бесцеремонно толкнул министра в плечо.
– А?! Что? – наконец продрал глаза соня. – Ваше величество! – И тут же рухнул на колени. – Радость-то какая!
– Файхан, замолчите. У меня нет никакого желания выслушивать ваши… слюни! – одернул министра Керит. – Роуч, возьмите бумагу и перо. У меня мало времени, поэтому просто делайте свое дело. Готовы?
– Да, Владыка! – Лекарь, недоуменно глядя на пациента, приготовился писать.
– Ваше величество! – снова возник министр торговых дел. – Позволю себе напомнить, что заниматься письмами – дело секретаря! Сейчас я за ним пошлю! Эй, Гилей! – щелкнул он сухими пальцами.
«Заткнись!» – вспыхнуло в голове у Файхана. Человек даже не понял, откуда поступил приказ, но желания ослушаться не возникло, а потому как был, так и застыл на месте с поднятой в воздухе рукой.
– Роуч, пишите! – Монарх тяжело выдохнул, провел языком по высохшим губам и наконец начал диктовать. – Я, Керит Де Увал, Владыка Бревтона, будучи на пороге смерти и готовый предстать перед создателями Кристалла, изъявляю свою последнюю волю Роуч, Отродье вас раздери! Что вы там застыли?! Если хотите, можете добавить, что я нахожусь в СВОЕМ УМЕ!
Керит обвел пустыми, казалось, ничего не видящими, глазами присутствующих.
Хотелось лечь и отдаться сну, но что-то толкало его вперед, собирая по крупинкам остатки сил, дабы он мог произнести вслух требуемое…
Слова давались тяжело, всплывая из мутной неведомой бездны, ложась на язык подгнившим лакомством с крючка рыболова.
– Я объявляю своим преемником Локо Мийяру, своего сына от…
Местами надрывая бумагу, торопливо скрипело перо. Слуги ловили каждое слово своего повелителя.
– В чем призываю быть свидетелями присутствующих здесь. – Керит в изнеможении протянул дрожащую руку к документу. Кое-как расписавшись, тиснул перстень-печать. Немного подумав, макнул большой палец правой руки в чернильницу и приложил его у подписи.
– Теперь ваша очередь! – И, задыхаясь, откинулся на подушки.
Как он выскользнул из утреннего дворца, Инвар помнил плохо. Единственное, что ясно прорывалось сквозь омут затмения, это растерянные глаза Файхана, оглашающего завещание Владыки Керита, да не менее растерянные физиономии собравшихся вельмож, с нескрываемым страхом пожирающие на удивление спокойное лицо главного тайника.
Бредя по еще спящим улицам города, Скорпо даже не слышал, как за ним неотступно следовала чья-то тень.
Выйдя на улицу, чародей направился в совершенно другую сторону. Постепенно приходя в себя, он вдруг осознал, что очутился в незнакомом квартале, и куда теперь следует двигаться, просто не знает.
Неуверенно пройдя мимо еще нескольких закопченных покосившихся домов, он решил повернуть назад, но не тут-то было!..
Дверь дома за спиной резко распахнулась, и крепкие руки, схватив его за одежду, грубо втащили вовнутрь.
– Заблудился, солдатик? – просипел незнакомый голос, и по горлу, сбривая волоски утренней щетины, проползло остро заточенное лезвие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Пожелай Скорпо, и рабыня сама с радостью приползла бы к нему, но… Волшебника женщины вообще не интересовали.
Каждый раз, как только магик заходил в спальню, Эльнора пыталась помочь раздеться своему господину, и каждый раз Мийяра взглядом указывал на дверь.
Со временем эта игра начала ему нравиться. Поначалу он читал в ее мыслях облегчение, спустя время уже недоумение, а затем и что-то похожее на ревность, граничащую с непониманием, и было отчего! Девушка была прекрасна. Огромные глубокие серые глаза, тяжелые огненно-рыжие волосы, спускающиеся по лебединой шее на округлые плечи, высокая полная грудь, стройная фигура. И лишь только один недостаток, который некоторые мужья, обладай этим их драгоценные супруги, сочли бы несомненным достоинством – Эльнора была немой. Если Инвар понял правильно, то замолчала девушка еще в детстве, после некого случая, испугавшего ее. Конечно, волшебник мог и поподробней узнать об этом, покопавшись в дальних уголках ее памяти, но, сочтя это лишним, полностью отдался покою и отдыху, что предоставили ему судьба и старший брат, не обращая внимания на бесполезные потуги женщины.
Однажды, по истечении третьей недели спокойствия и безделья, средь дня заявился Локо.
Старший тайник был заметно взволнован, по высоким выступающим скулам бродила лихорадочная бледность. Скорпо только-только вернулся с послеобеденной прогулки и, пребывая в хорошем настроении, не удержался, чтобы не поддеть брата:
– Глядя на тебя, можно подумать, что ты только-только от палача сбежал!
Локо исподлобья глянул на шутника.
– Почти… – наконец разжал он губы и, после того как улыбка сползла с лица чародея, продолжил: – Владыка при смерти. И не смотри так на меня – я здесь ни при чем. Лекарь сказал: отголосок старой болезни.
«Не врет братик. Он здесь ни при чем. Видать, дело действительно плохо. И что же тогда мы имеем?»
– У тебя есть мысли? – В минуты опасности Инвар мгновенно концентрировался на проблеме. – Говори, не томи!
– Совет министров постановил выставить охрану у покоев принца Керита. Охрана смешанная – гвардейцы и легионеры. Моим людям отведена роль страховщиков и соглядатаев.
– Вот оно как!.. И в связи с чем же такой… праздник?
– Думаю, кто-то все же прознал о том, что я его сын. Но… – Локо запнулся, подбирая слова.
– Да говори же, Отродья твоя душа! – не выдержал Инвар.
Ведьмачий с нескрываемым удивлением взглянул на младшего брата, при этом еле сдерживаясь, чтобы не наброситься на него – с доверенным Владыки Керита в подобном тоне уже давно никто не смел говорить. Даже отец…
– С легионерами связываться бесполезно… – обвел языком сухие губы тайник. – А вот среди гвардейцев есть преданные мне люди. Можно попробовать пробраться к нему в покои и… – здесь Локо сделал жест в сторону чародея, – …и поговорить. Как ты умеешь .
– Годится! – кивнул Инвар. – Когда? Сегодня?
– На рассвете. Лучше и не придумаешь. Ты переоденешься в форму гвардейца. Тебя вместе с нужным напарником и двумя «красными» поставят прямо у дверей спальни. Там кроме Керита будет находиться лекарь и кто-нибудь из слуг. Ты сможешь справиться с ними?
– Естественно… меня же этому учили. Кстати, – Инвар подступил к тайнику вплотную, – кстати, чуть не забыл спросить. А где будешь ты, мой дорогой?
– Я… буду… рядом… – раздельно выговорил Локо. – Но помочь… Боюсь, что помочь я тебе не смогу.
Братья долго смотрели друг другу в глаза.
– Все ясно, – кивнул колдун. – Все предельно ясно.
– О чем ты? – встрепенулся тайник. – Какого схада, Инвар?! Пойми ты, пустая твоя башка, что Совет категорически запретил мне беспокоить Владыку! Иными словами: даже не думать подходить к нему. А этот старый козел, министр военных дел, напрямую мне заявил, что «дни моего теневого правления подходят к логическому концу»! И каково тебе это, друг мой?
«Похоже, опять не врет. И все же… где здесь подвох? ГДЕ?!!»
– Извини… показалось… – отступил маг.
– Небо тебе судья… – сквозь зубы сплюнул на вымытый пол Локо. – И еще! ПРЕКРАТИ КОПАТЬСЯ В МОИХ МОЗГАХ!!! Я же себе ухо сожгу в схад!
– А ты сережечку сними… Тем паче она тебе совсем не идет! – ощерился Инвар.
– Приросла… – серьезно, словно извиняясь, ответствовал тайник. – Вросла в смысле.
– Вернемся к нашему дельцу. – Волшебник зачем-то посмотрел в окно, где на прозрачном голубом небе вдруг завиднелась пара белых облачков. – Объясни мне: как я смогу попасть в караул?
– Сейчас ты отдыхаешь. Можешь набираться сил, можешь там колдовать себе, если нужно… В общем, дело твое, а к вечеру…
К ужину Скорпо не притронулся. Весь оставшийся день после ухода брата он размышлял. И чем больше маг думал, связывая случившийся разговор с переплетением событий последнего времени, тем тягостней становилось на душе. Спроси его сейчас тот, кому бы он не осмелился даже подумать лгать: «Что случилось, Инвар? Что тебя беспокоит?», и мастер Двенадцати ответил бы: «Не знаю… Не так что-то… А что не так – не ведаю, не постигаю! Слишком гладко всё, просто… Словно по ледяной горке качусь и вижу: там, внизу, ничего нет, только голое поле… Ан нет! Не голое оно, не пустое. Ждут меня там, а кто – не вижу. И зачем – не знаю».
Лежа на широкой, в два человеческих роста, кровати, чародей просто смотрел вверх, разглядывая трещины потолка. И чем дольше разглядывал он их, тем муторней ему становилось, и не хотелось сегодня вечером никуда идти. Зато в кои-то веки появилось желание взять оплетенную бутыль вина, того самого – красного зерстского, что крепостью своей равных себе не имеет, да и осушить ее до самой последней мутной капли и, уподобясь последнему пьянице, завалиться где-нибудь в неприметном месте, отогнав смурые мысли прочь… Тихо скрипнула дверь.
Эльнора.
Сначала в комнату проник запах фиалок. А затем, подобно вплывающему в долгожданную бухту кораблю, вошла она.
Коснувшись округлым бедром локтя своего господина, села рядом, не сводя чуть раскосых глаз с ранних морщин, что расчертили упрямый лоб.
Легла, продев мягкую узкую ладошку в глубокую прорезь вышитой рубахи.
И, не дождавшись ответа, прижалась всем своим жарким телом к мужчине, положив голову на плечо. Так, чтобы непокорные волосы шелковой вуалью легли на его лицо.
И не нужно ей было чего-то еще.
Инвар неосторожно повернул голову взглянуть – не заснула ли она?
Губы встретились…
Вот так и запело все внутри, захотелось сказать… А что сказать? Да и зачем?..
Глупо…
И прекрасно…
И лишь бабочка из последних сил затрепетала в липкой паутине, натянутой коварным пауком меж ветвей годовалого тополя, что упрямо вырос под самым окном.
В вечерних сумерках Инвар выехал в Уилтаван. На этот раз его никто не сопровождал, но благодаря пешим прогулкам по округе, когда он иногда достигал крепостных стен, чародей уверенно двигался к Восточным воротам уставшего от будничных хлопот города.
Прекрасно помня начертанный Локо путь, чародей въехал в ремесленный квартал, что бок о бок соседствовал с бедным. Отсчитав по главной улице четвертый перекресток от ворот, он свернул влево, затем на шестом переулке вправо и остановился около пятнадцатого дома по правую руку.
Опустевший, когда-то роскошный особняк показался ему знакомым. Но рыться в воспоминаниях было некогда, и Скорпо направился в глубь заброшенного сада. Возле облезшей беседки его ждали. И, судя по легкому запаху яблочного винца от лихо закрученных усов гвардейца, уже давно.
Вместо приветствия служака молча указал позднему гостю на сложенный на покосившемся столе сверток.
Покорно вздохнув, волшебник облачился в гвардейскую форму. На тяжелый панцирь-нагрудник лег просторный, без рукавов плащ с вышитым золотом гербом Бревтона. Длинный палаш, притороченный к широкому поясу, украшенная красным венчиком алебарда да короткий самострел, ремнями перетягивающий спину, – все это показалось волшебнику настолько нелепым, что, не удержавшись, он хмыкнул. Напарник-гвардеец удивленно зыркнул на него, но, ничего не сказав, лишь подхватил свое оружие и пошел вперед, уверенный в том, что присланный последует за ним. Скорпо ничего не оставалось, как отправиться следом.
Весь путь до дворца они молчали. Точнее будет сказать, безмолвствовал Скорпо, внимательно слушая невнятное ворчание служаки. Пока они шли, чародей совершенно точно узнал, куда именно следует засунуть Локо, послать его самого и во что нужно завернуть и чем присыпать некоего Розга, что кругом жульничает и стыда при этом не имеет.
Выяснив о себе и о брате все (или почти все), маг прекратил расходовать силы понапрасну, готовясь к предстоящему.
Уже завиднелась острая крыша дворца.
Они пересекли площадь и очутились у ворот, где их ожидало несколько человек из числа гвардейцев. Суровый седой капитан обругал пришедших за нерасторопность, а Инвар тем временем ощутил беспокойство старого солдата – в наступившей темноте он не мог разобрать лица чародея. Не раздумывая, Скорпо послал ему успокоение и решимость.
Потоптавшись немного на месте, люди начали строиться по двое. Как только колонна была организована, на площади зазвучали чеканные шаги.
– Красные пожаловали… – проворчал кто-то из гвардейцев. – А мы все думаем, куда это запропали наши бравые молодцы?! – В ответ раздался приглушенный смех сослуживцев.
Приблизившись легионеры слаженно остановились, замерев на месте. Командир отряда вскинул руку, приветствуя старшего гвардейцев. Тот махнул в ответ, строго зыркнув на своих. После недолгих переговоров между командирами гвардейцы и легионеры выстроились в одну общую колонну и двинулись во дворец.
Идя по длинным мрачным коридорам, по ходу меняя посты, они достигли покоев Владыки. Скорпо вместе с украшенным шрамами легионером встал слева от двери. Решив не спешить, маг начал постепенно оглядываться вокруг.
Стоявший рядом напарник был явно не в себе. Единственное, о чем он сейчас думал, так только о том, что вот-вот, и «этот козел (то есть сам Скорпо) бросится в покои с обнаженным палашом, а он (Гай Нил!) нанесет негодяю удар в спину, который мгновенно парализует человека, обрекая его на мучительную долгую смерть».
Еле удержавшись, чтобы не отпрыгнуть подальше от сумасшедшего, лжегвардеец перешел к следующему караульному из Красного Легиона, и тут же чуть не заорал в голос – этот был готов пустить в ход оружие прямо сейчас, даже не дожидаясь подходящего повода.
«Небо! И это лучшие воины Бревтона?! Гроза Иратахонии? Да их всех под стражу надо! Под замок! В холодные подвалы, от людей подальше!»
Разум чародея постепенно проникал сквозь дверь за спиной.
Внутреннему взору предстала большая комната. У дальней стены на кровати, сложив на груди руки, лежал Владыка. Рядом, на низком табурете, сидел лекарь. На какое-то мгновение Скорпо почудилось, что он знает его.
«Кэй Роуч. Молод, даже слишком молод, чтобы быть дворцовым лекарем. По крови – человек. Младший сын. Альцкатек. Однако далеко забрался! Интересно как? Ага… Был отдан в обучение… Хм, где-то я уже видел это…»
Невольно заинтересовавшись прошлой жизнью врача, начал постепенно проникать все дальше и дальше, зарываясь в пласты чужой памяти.
«Отец пропал без вести во время набега кочевников. Мать… сумасшедшая?! Тронулась от горя?»
Одна за другой выплывали картинки из чужого далекого детства…
Нищета, голод… Бесконечные ожидания на холодном ветру, пока очередной ненавистный мужчина за несколько монет не насытит свою похоть и не уйдет восвояси… Старик-врачеватель покупает его за горсть серебра и полмешка зерна… Долгое, длиной в целую вечность, путешествие через океан… Квентиания – западный архипелаг. Учеба… нудные, бесконечные ночи, проведенные над толстыми книгами, изучением целебных трав и свойств минералов. А затем… поединок?! Испытание, которое старо как мир. Учитель и ученик готовят яд. Каждый из них испивает зелье «соперника», чтоб выживший продолжил свой путь во времени. С великим трудом отыскав противоядие и собственноручно закрыв глаза наставника, молодой лекарь пускается в странствие. Оно продолжается недолго – на Островах Вепря, что к северо-востоку от континента, Небо сводит его с Келари, при жизни легендарным командиром Красного Легиона, который, на собственной шкуре испытав искусство юноши, привозит лекаря в великий Уилтаван…
Скорпо очнулся, понимая, что еще немного – и на главное сил не останется.
Оторвавшись от альцкатека, волшебник осмотрелся: кто еще находится в комнате.
Монах-единоверец, шепчущий у треножника молитвы, старый слуга, готовый броситься на помощь Роучу, еще какой-то клюющий носом министр, решивший, что «без его личного участия дело не сдвинется, да и потомки не простят, если он пропустит этот исторический момент».
Слегка передохнув и призвав Вигу – покровительницу чародейства, Скорпо принялся за дело. В первую очередь, дабы обезопасить себя, маг заставил охранников излить свою злобу на всякого, кто посмеет подойти к покоям. Когда глаза легионеров, как и гвардейца, стали мутными, Инвар отставил в сторону опостылевшую алебарду, снял с ремня палаш и, встав прямо перед дверью, начал…
Открыв глаза, владыка Керит приподнялся на локтях. Лекарь бросился к нему, но враз порозовевший больной совершенно ясным чистым голосом сказал:
– Оставь!.. – и неторопливо сел, опустив ноги на пол.
Запнувшись на полуслове, монах перевел взгляд на короля, не веря в происходящее – неужели действительно свершилось чудо?!
– Гилей! – позвал слугу Керит.
– Да, мой господин… – не скрывая волнения, подбежал, прихрамывая, старик.
– Бумагу… чернила… – приказал монарх, равнодушно глядя на все еще посапывающего в кресле вельможу.
– Сударь, проснитесь! – Лекарь бесцеремонно толкнул министра в плечо.
– А?! Что? – наконец продрал глаза соня. – Ваше величество! – И тут же рухнул на колени. – Радость-то какая!
– Файхан, замолчите. У меня нет никакого желания выслушивать ваши… слюни! – одернул министра Керит. – Роуч, возьмите бумагу и перо. У меня мало времени, поэтому просто делайте свое дело. Готовы?
– Да, Владыка! – Лекарь, недоуменно глядя на пациента, приготовился писать.
– Ваше величество! – снова возник министр торговых дел. – Позволю себе напомнить, что заниматься письмами – дело секретаря! Сейчас я за ним пошлю! Эй, Гилей! – щелкнул он сухими пальцами.
«Заткнись!» – вспыхнуло в голове у Файхана. Человек даже не понял, откуда поступил приказ, но желания ослушаться не возникло, а потому как был, так и застыл на месте с поднятой в воздухе рукой.
– Роуч, пишите! – Монарх тяжело выдохнул, провел языком по высохшим губам и наконец начал диктовать. – Я, Керит Де Увал, Владыка Бревтона, будучи на пороге смерти и готовый предстать перед создателями Кристалла, изъявляю свою последнюю волю Роуч, Отродье вас раздери! Что вы там застыли?! Если хотите, можете добавить, что я нахожусь в СВОЕМ УМЕ!
Керит обвел пустыми, казалось, ничего не видящими, глазами присутствующих.
Хотелось лечь и отдаться сну, но что-то толкало его вперед, собирая по крупинкам остатки сил, дабы он мог произнести вслух требуемое…
Слова давались тяжело, всплывая из мутной неведомой бездны, ложась на язык подгнившим лакомством с крючка рыболова.
– Я объявляю своим преемником Локо Мийяру, своего сына от…
Местами надрывая бумагу, торопливо скрипело перо. Слуги ловили каждое слово своего повелителя.
– В чем призываю быть свидетелями присутствующих здесь. – Керит в изнеможении протянул дрожащую руку к документу. Кое-как расписавшись, тиснул перстень-печать. Немного подумав, макнул большой палец правой руки в чернильницу и приложил его у подписи.
– Теперь ваша очередь! – И, задыхаясь, откинулся на подушки.
Как он выскользнул из утреннего дворца, Инвар помнил плохо. Единственное, что ясно прорывалось сквозь омут затмения, это растерянные глаза Файхана, оглашающего завещание Владыки Керита, да не менее растерянные физиономии собравшихся вельмож, с нескрываемым страхом пожирающие на удивление спокойное лицо главного тайника.
Бредя по еще спящим улицам города, Скорпо даже не слышал, как за ним неотступно следовала чья-то тень.
Выйдя на улицу, чародей направился в совершенно другую сторону. Постепенно приходя в себя, он вдруг осознал, что очутился в незнакомом квартале, и куда теперь следует двигаться, просто не знает.
Неуверенно пройдя мимо еще нескольких закопченных покосившихся домов, он решил повернуть назад, но не тут-то было!..
Дверь дома за спиной резко распахнулась, и крепкие руки, схватив его за одежду, грубо втащили вовнутрь.
– Заблудился, солдатик? – просипел незнакомый голос, и по горлу, сбривая волоски утренней щетины, проползло остро заточенное лезвие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34