— Был, — безучастно ответил Бобби. — Он работал в пакгаузе, и кто-то наехал на него погрузчиком. Примерно за час до нашей с ним встречи. — Он закрыл глаза. — Каким-то образом произошла утечка информации… Он должен был дать свидетельские показания против Хоффы и мафии по поводу аферы в Сан-Вэлли. Он согласился рассказать все, что знал. Но теперь он мертв, а мы остались ни с чем! Самое ужасное то, что мы стали причиной его смерти. Не понимаю, как такое могло произойти. Ведь об этом почти никто не знал. Я обещал Бойлу, что все останется в тайне, и предал его.
— Ты не виноват, Бобби, — успокаивающе проговорила Мэрилин, чувствуя, что ее охватывает паника. Бобби рассказывал ей о Бойле, с гордостью и очень подробно, и, хотя ей казалось, что она никому и словом не обмолвилась, сейчас она начала сомневаться.
— Виноват. Я гарантировал Бойлу безопасность, а его убили. — Бобби смотрел куда-то в пространство; на его лице застыл гнев, суровый, непрощающий гнев разъяренного ирландца. — Я узнаю, кто проболтался, и тогда ему несдобровать.
В ее памяти всплыло, что она кому-то говорила о Костяшке Бойле, но она не могла вспомнить, кому именно.
— А кто его убил? — спросила Мэрилин.
— Я поймаю убийц, — сказал Бобби. — Всех поймаю рано или поздно. Не только Хоффу с Джанканой. Я доберусь и до тех, кто выполняет за них грязную работу. Это Санто Траффиканте в Майами, Карлос Марчелло в Новом Орлеане, а здесь Джонни Роселли — отъявленный убийца. Наверняка это он и убрал беднягу Бойла по приказу Хоффы… Ты о них скорее всего никогда и не слышала…
О Джонни Роселли она слышала . Когда-то давно, когда Мэрилин была еще любовницей Джо Шенка, они с Роселли, можно сказать, были приятелями. Она решила, что не стоит сообщать об этом знакомстве министру юстиции.
Мэрилин тесно прижалась к Бобби и вскоре почувствовала, что он понемногу расслабляется. Бобби не употреблял алкоголя, поэтому она должна была снять с него напряжение другим способом, и спустя всего полчаса они уже были в постели. Она прихватила с собой в спальню бутылку шампанского — возможно, Бобби и не станет пить, но ей без этого не обойтись. Бутылку она поставила на столик рядом с кроватью, на котором лежали все ее таблетки.
Странно, думала Мэрилин, Бобби, похоже, совсем не замечает, что она принимает таблетки, пьет. Он не то чтобы преднамеренно игнорировал эти ее пристрастия, как это делали некоторые мужчины. У нее сложилось впечатление, что он не понимает , возможно, не в состоянии понять, как это люди могут быть настолько зависимы от таблеток или от спиртного, — и поэтому просто-напросто не замечает признаков ее увлечений…
Разумеется, ей совсем не обязательно было пить таблетки или спиртное, чтобы избавиться от комплексов, — у нее их просто не было. Но без возбуждающих средств и шампанского она чувствовала себя не в состоянии совладать с наипростейшими проблемами. В последнее время ей стало казаться, что такая смесь вызывает у нее побочные эффекты — иногда она ненароком осознавала, что спотыкается во время ходьбы, говорит невнятно, на мгновение теряет память; порой она с трудом соображала, кто лежит с ней в постели: Джек или Бобби.
Бобби дремал в объятиях Мэрилин, положив голову ей на грудь. Он дышал едва слышно, на время позабыв о глодавших его душу демонах. Кончиками пальцев она поглаживала его лоб, радуясь тому, что хотя бы в эти короткие мгновения он принадлежит только ей одной — не Этель, не Джеку, не гражданам Соединенных Штатов Америки. И она была счастлива.
43
— Вон в том доме живет Никсон.
— Да знаю я это, черт побери.
Большая моторная яхта плыла, разрезая носом чуть вздымающиеся волны у побережья Ки-Бискейн, и пассажиры на борту рассматривали самые богатые дома на острове, которые были скрыты со стороны дороги высокими живыми изгородями и стенами. Однако благодаря тому, что от домов к морю отлого спускались широкие газоны, можно было разглядеть сады, бассейны, скульптуры, частные пирсы, у которых швартовались яхты, стоившие миллионы долларов.
Ни одна из тех яхт не могла сравниться по габаритам е “Эйеиз Уайлд”, на корме которой развевался панамский флаг. Эта моторная яхта принадлежала корпорации “Грэнд Кэйманз”. На корме вокруг стола из тиковой древесины с латунью сидели трое мужчин в одежде для отдыха, в кепках спортсменов-парусников и темных очках. В специальные гнезда на палубе были вставлены рыболовные удочки, но на леску, спущенную в воду, никто не обращал внимания. На столе лежал портативный магнитофон — странное зрелище на фоне морского пейзажа.
В роли хозяина выступал Санто Траффиканте. Он-то и указал на дом Никсона. Его гостями были Карлое Марчелло, предводитель преступного клана в Новом Орлеане, и Джонни Роселли.
Траффиканте, который фактически руководил всей организованной преступностью в Майами, и Марчелло имели общие деловые интересы в Гаване — содержали казино, а также заправляли другими прибыльными делами от имени пяти преступных кланов Нью-Йорка и их компаньонов на Восточном побережье, — пока Кастро не выдворил их из своей страны.
Роселли, как правило, вел дела из Лос-Анджелеса и Лас-Вегаса и имел репутацию очень опасного профессионального убийцы. Это признавали даже самые суровые гангстеры. Всех троих вряд ли можно было отнести к почитателям Сэма Джанкакы. Они ненавидели его, и у каждого из них были на то свои причины.
Знай Джанкана, что Траффиканте, Марчелло и Роселли решили встретиться, его прошиб бы холодный пот. А если бы об их встрече узнали в ФБР, расплаты не миновать: все трое были рецидивисты, и им было запрещено вступать в контакт друг с другом. Кроме того, Марчелло все еще отбивался от Бобби Кеннеди, который пытался вновь депортировать его.
Здесь, на яхте, они могли разговаривать спокойно, не опасаясь, что их подслушают люди Джанканы или агенты ФБР. Только рулевой мог слышать их, но это был человек с прочным положением в организации Траффиканте.
— Теперь вы, ребята, тоже прослушали эту пленку, черт бы ее побрал, — начал Роселли, пытаясь перекричать тарахтение дорогих моторов; его голос гремел, как работающий на полную мощь бульдозер. — Я сразу же включил эту запись, как только получил ее от Хоффы Как вы думаете, воспринял я это серьезно? Конечно! Вы думаете, все это просто постельные разговоры? Я так не считаю. И Хоффа тоже. Этот чертов сосунок Бобби Кеннеди устроит нам пожизненное заключение, если его братца изберут на второй срок. — Серебристые волосы Роселли были модно подстрижены, тело покрывал ровный загар — ну просто настоящий голливудский повеса. Однако говорил он, как профессиональный убийца и головорез, каким и был на самом деле.
Траффиканте пожал плечами. Непроницаемо темные очки скрывали его глаза.
— Мужчины красуются, когда разговаривают с женщинами, Джонни. Они хвастаются, преувеличивают. Не все, что говорится в постели, правда. Так уж устроен человек. — Он попыхивал сигарой, глядя, как дым уползает к корме. — Разумеется, я не имею в виду никого конкретно, — добавил он. — Однако это так. — Траффиканте был родом с Сицилии, но, прожив много лет в Гаване, он научился испанской учтивости и галантности, а также пристрастился к хорошим сигарам.
Марчелло и Роселли обменялись взглядами. Оба они считали, что Траффиканте строит из себя философа и дипломата. В былые времена он, как и любой другой главарь, без лишних церемоний приговаривал людей к смерти, а еще раньше, до того как стал “доном”, и сам совершил немало убийств. А вот в последние годы он, похоже, решил добиться статуса почтенного старейшины, по примеру Джо Бонанно.
— Я уважаю твое мнение, Санто, но думаю, Бобби не просто болтал, — возразил Марчелло. — Хотя он и говорил это в постели с Мэрилин Монро. — У Марчелло был сильный южный акцент. Он специально культивировал его, очевидно, полагая, что так и должен говорить главарь преступного мира Нового Орлеана.
— Черт возьми, это же vendetta , — прорычал Роселли.
Трое мужчин сидели молча, размышляя о самом страшном слове в их лексиконе. Если Роселли прав и Бобби Кеннеди поклялся отомстить им, на это может быть только один ответ, и они это хорошо понимали.
— Vendetta? — повторил Траффиканте с благоговением в голосе — этим словом просто так не бросались. — Он ирландец, а не сицилиец.
Роселли фыркнул.
— Кого это волнует, Санто? Ты думаешь, эти проклятые ирландишки не знают, что такое vendetta ? Послушай, что я скажу. Они не хуже нашего знают, что такое vendetta . Посмотри, что вытворяет ИРА. А полицейские? И не надо говорить, что он ирландец, а не сицилиец. Вопрос стоит так: или он, или мы. Не веришь, прослушай пленку еще раз.
Траффиканте поднял руку, и Роселли замолчал: Граффиканте пользовался благосклонностью Мейера Лански, а к Лански с уважением прислушивались боссы всех пяти кланов. Пойти наперекор Санто Траффиканте — это все равно что послать к черту Лански, а послать к черту Лански — это значит подписать себе смертный приговор.
— А ты что скажешь, Карлос? — спросил Траффиканте.
Лицо Марчелло было непроницаемым, как у изваяния с острова Пасхи.
— Когда человек клянется отомстить тебе, — тихо проговорил он, — что нужно делать? — Марчелло быстро перекрестился, ведь речь шла о серьезном деле. — Выстрелить первым, — сказал он, отвечая на свой собственный вопрос.
Они сидели в гробовом молчании. Яхта медленно плыла по прибрежным водам, вспенивая волны. Вдруг раздался треск, и все трое вздрогнули от неожиданности.
— Клюет! — закричал им рулевой. Он выключил мотор и указал на одну из удочек, которая заметно подергивалась в своем гнезде, затем ослабил леску и прикрыл рукой глаза, наблюдая, как рыба выпрыгнула из воды и сразу же исчезла в море на расстоянии нескольких сот футов от них. — Голубой тунец, — объявил он.
— К черту тунца! — отозвался Роселли. — Если мне захочется полакомиться тунцом, я куплю его в консервной банке.
Траффиканте нахмурился.
— Лови рыбу, Джонни, — приказал он. — За нами могут наблюдать с берега. Пусть думают, что мы рыбачим.
Роселли что-то буркнул себе под нос. На корме стояли два белых пластмассовых стула. Он пересел на один из них и с помощью капитана вытянул из воды солидных размеров альбакора. Капитан проткнул рыбину острогой, и на поверхности моря появились темные кровавые круги.
— Пусть такая же судьба постигнет и Бобби Кеннеди, — произнес Роселли.
Траффиканте опять нахмурился. Ему не нравились подобные разговоры. Бизнес есть бизнес — тут нельзя руководствоваться личными обидами и антипатиями.
— Допустим, Джонни прав, — тихо заговорил он. — Я не говорю ни да, ни нет, как вы понимаете. Но если он все же прав, то, возможно, нам следует убрать не Бобби.
Роселли и Марчелло посмотрели на него. Пусть Траффиканте уже не тот, что был раньше, но его всегда считали неглупым.
— Карлос заметил точно, — медленно продолжал он, взвешивая каждое слово. — Если кто-то поклялся отомстить тебе кровью за кровь, такого человека, естественно, убивают. Но ты кое-что забыл, Карлос: ты также должен убить и его семью, даже его детей, иначе они убьют тебя, когда вырастут. Если мы убьем Бобби, на нас ополчится его брат, используя все средства и возможности, а он — президент Соединенных Штатов Америки. — Траффиканте смотрел куда-то вдаль, словно увидел на горизонте нечто необычайное. — С другой стороны, друзья мои, если мы убьем Джека Кеннеди, у Бобби не останется никакой власти. Чтобы убить змею, ей отрезают голову, а не хвост, верно?
— Убить президента? — прошептал Марчелло. — Это крупная дичь.
Роселли засмеялся.
— Подумаешь! Он всего лишь человек, такой же, как я и ты. Не так уж и сложно до него добраться, поверь мне.
Марчелло кивнул. Он был выходцем из Луизианы, а в этом штате убийства общественных политических деятелей считались чуть ли не обычным элементом политической борьбы.
— Допустим, мы сделаем это, — произнес он. — Что получится?
— Президентом станет Линдон Джонсон, — ответил Траффиканте. — Думаю, с ним мы сумеем договориться. К тому же он не любит Бобби. Я бы сказал, во всех отношениях это будет неплохо. Но это в том случае, если мы решимся на такой шаг.
— Я считаю, что так и надо поступить, — согласился Марчелло. — Я не собираюсь всю оставшуюся жизнь отбиваться от Бобби Кеннеди. — Марчелло был маленького росточка, почти что карлик, но, когда он смотрел людям прямо в глаза, они этого не замечали. Он не мог простить, что Бобби Кеннеди приказал, выдворить его в Гватемалу, где его бросили посреди вонючих джунглей.
— Как бы ты осуществил это, Карлос? — спросил Траффиканте. — Просто любопытно.
— Я не стал бы привлекать никого из наших людей.
Траффиканте и Роселли внимательно слушали. Марчелло славился своим умением планировать операции. Его считали хорошим стратегом. Он ничего не делал сгоряча. До Марчелло Новый Орлеан был городом-притоном для проституток и сутенеров, а он превратил его в центр наркобизнеса, который приносил миллиарды долларов в год.
— Я бы поискал какого-нибудь сумасшедшего, — сказал он. — Который почему-то решил убить президента. Пожалуй, это должен быть человек, получивший военную подготовку, чтобы умел обращаться с оружием… Я не стал бы ему платить, да и вообще говорить, что он работает на нас. Возможно, он с большим удовольствием поверил бы, что действует по указанию русских, или ЦРУ, или просто сам по себе, кто его знает? Пусть воображает все, что хочет, а мы ему в этом поможем. Если найдем такого парня, то нам останется только вручить ему оружие и направить в нужную сторону. Черт, да и ружье незачем давать, сам купит.
— А где найти такого человека, Карлос? В случае необходимости?
— Да их полно вокруг, Санто, мужиков, которые чем-то недовольны. И в Новом Орлеане есть один или два. А в Далласе и Хьюстоне их, наверное, десятки. Кстати, неплохо бы составить список этих стрелков, по городам, которые рано или поздно посетит президент… Если бы нам удалось получить документы служб безопасности с данными о людях, которых считают опасными для президента, мы могли бы, не торопясь, подобрать подходящие кандидатуры. Пожалуй, с этого и следует начинать.
Траффиканте кивнул.
— Это вполне возможно, — осторожно проговорил он. — У меня есть друзья в прокуратуре Майами. Но это в том случае, если мы решим действовать.
Яхта стала поворачиваться, разбивая хлопающие о борт волны. Все трое молчали. Наконец Роселли откашлялся и произнес:
— Позвольте заметить, что выбора у нас нет.
Двое других промолчали. Траффиканте дал знак рулевому плыть к берегу.
— Это мысль, — сказал он. — Ее стоит обдумать. Можно и начинать подыскивать подходящего человека. Так, на всякий случай.
Он поднял руку. Этот жест напоминал благословение папы римского. В лучах солнца блеснуло кольцо.
— Что ж, будем на связи, — заключил Траффиканте.

Дж. Эдгар Гувер сидел один в своем кабинете и читал убористое донесение с пометкой: “Директору ФБР. Лично в руки”. Долгий день подходил к концу, но манжеты его рубашки были такими же белоснежными и накрахмаленными, как и утром.
На блестящей поверхности стола не было ни пылинки. Документы — оригинал и копию, отпечатанную через копирку, — директор крепко держал обеими руками. Рабочий день уже давно кончился. В здании стояла тишина, в нем почти никого не было. В одной из соседних комнат сидел Клайд Толсон, с нетерпением, конечно, ожидая, когда Гувер даст ему сигнал и они поедут домой, выпьют по бокальчику чего-нибудь крепкого — они это заслужили. Потом они сядут ужинать перед телевизором — негр Джордж, верный слуга директора, будет подавать им блюда на раскладных подносах. Гувер считал своего слугу хорошим негром, не то что этот Кинг… Однако сейчас директору ФБР нужно было побыть одному: донесение, которое он держал в руках, нельзя было показывать никому. Гувер еще раз перечитал его, медленно, вдумываясь в каждое слово.
Это донесение Гувер получил от агента из Майами, который докладывал об очередном разговоре с одним из своих осведомителей. Этим осведомителем являлся бандит из преступного клана Санто Траффиканте. Он занимался контрабандой наркотиков, собирал ставки в нелегальной лотерее, беспошлинно переправлял на север грузовики с сигаретами, а в свободное от этих занятий время служил шкипером на яхте. Осведомитель агента из Майами подслушал разговор между Санто Траффиканте, Карлосом Марчелло и Джонни Роселли, который происходил на его яхте, где они встретились якобы для того, чтобы порыбачить у берегов Ки-Бискейн.
Гувер не отрываясь смотрел на донесение. Если, верить написанному, выходило, что трое закоренелых преступников решили убить президента Соединенных Штатов Америки, чтобы отомстить Бобби Кеннеди! Что ж, ничего невероятного в этом нет, подумал Гувер. Уж он-то хорошо знал, что упрямство и заносчивость в крови у президента и его братца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78