Поэтому переключились на новую суперувеличенную грудь Инги. Она наотрез отказывалась говорить, сколько заплатила, чем разозлила остальных девушек.
Анна заказала себе коктейль и, не торопясь, включилась в беседу.
Часа в два ночи Виталий предложил поехать к нему, и все, недолго думая, согласились. По пути заехали в ночной маркет и затарились спиртным. А дальше все как обычно. Кутеж и пьяные оргии. Часов в семь утра тусовка разъехалась поспать. Анна осталась у Виталия.
Они были знакомы месяца четыре. Может, не так много, чтобы друг друга хорошо узнать, но вполне достаточно, чтобы привыкнуть быть вместе. В принципе, они представляли собой вполне гармоничную пару, и подруги Анны уже жили в предвкушении фантастической свадьбы.
Виталик был на год старше своей девушки и, если честно, его это смущало. Хотелось, чтобы девушка была все же помоложе. Но его папа настаивал, что брак с Анной — это очень правильный выбор. Виталик доверял отцу, а как иначе? Отец был преуспевающим коммерсантом и никогда не ошибался. А еще он всегда добавлял к сказанному, что можно найти кого-то для развлечения — только пальцем помани… Но, потом. А вот жениться нужно на Анне.
С девушкой он это как-то не обсуждал. Успеется. То ли ему нравилось все как есть, то ли он не спешил обременять себя семейными узами. Они и так каждый день вместе, а иногда и ночь. Ему всего хватало. Можно было вести себя свободно, не ограничиваться какими-то рамками. Анна, по сути, вела себя так же. И как-то само собой вышло, что никаких пылких признаний или головокружительных объяснений даже не понадобилось. Просто однажды Анна осталась у него на ночь, вот собственно и вся романтика.
Анна все это видела и понимала, но такой ход событий ее не волновал. Пришло время выйти замуж, так почему не за Виталика? Довольно обаятельный и неглупый парень, ее круга. Она была не против, поэтому не забивала себе этим голову. Ее больше занимала новая работа. Ей хотелось проверить себя на деле. А замужество? Ну, не получится — не страшно. Подумаешь, разбегутся, делов-то.
* * *
День рождение Анны отмечали с размахом и помпой. Папа, как обычно, порадовал дочку подарком. Даже, можно сказать, на этот раз он превзошел все ожидания: вручил ключи от новенькой машины. Анна, поджав коленки, как в детстве, повисла у него на шее. А потом, опомнившись, заглядывая ему в глаза, строго спросила:
— А газета? Ты же обещал?
— Разве папа когда-нибудь не выполнял свои обещания? — отец отстранился от объятий дочери. — Можешь выходить хоть завтра. Удачи тебе. Главное, чтоб нация оценила.
— Спасибо, папочка! — взвизгнула Анна. — Только завтра я не смогу, мы же с ребятами на природу собрались.
— Выйдешь, когда захочешь, — отец махнул рукой. — Да, и найди время, чтобы посмотреть квартиру, я подобрал там несколько вариантов.
— Да ты что? Уже? — Анна закружилась по комнате. — Я тебя обожаю.
— Все нормально, дочка. С днем рождения!
* * *
Собираясь первый раз на работу, Аня очень тщательно выбирала, что надеть. К счастью, обучаясь за границей, она научилась разбираться, что и как носить. И сейчас ее выбор пал на строгий брючный костюм бежевого цвета, неброский и в то же время практичный и удобный. Слегка подкрасившись и поправив прическу, покрутившись минут пять перед зеркалом, Анна осталась довольна собой.
Подъезжая к редакции, она начала волноваться. Как-никак, а это был ее первый трудовой день. Вдруг у нее ничего не выйдет? Вдруг она с позором будет изгнана? Хотя отец ведь договорился… “Так, надо успокоиться и вести себя естественно. Побольше слушать и поменьше умничать. Я неглупая девушка, я справлюсь. Раз уж хочется попробовать себя в роли журналиста, значит, нужно идти и пробовать”. С такими мыслями она вошла в редакцию.
— Здравствуйте, мне нужна Зоя Васильевна Кружилина.
Анна быстрым взглядом окинула кабинет. Так, ничего особенного. Два стола, два компьютера, вдоль стены три книжных шкафа, заваленных папками. Обои, хоть и свеженькие, но явно не из дорогих, линолеум в нескольких местах приподнялся и треснул. Жалюзи на окнах пыльные и деформированные. На стенах множество разных календарей — лучше бы цветы разводили. Единственной вещью, которая привлекала взгляд и по-настоящему могла заинтересовать, было большое настенное зеркало в тяжелой деревянной раме в стиле «ретро».
— Я — Зоя Васильевна, — отозвалась женщина лет сорока пяти. Это была платиновая блондинка с очень короткой стрижкой, ярким макияжем, в пестрой одежде непонятного фасона и множеством браслетов на правой руке. Творческий человек, одним словом. — А вы, если не ошибаюсь, Анна Володина?
— Да, это я. — Анна замялась, не зная, как продолжить. На выручки пришла Зоя Васильевна.
— Познакомьтесь, девочки, это наш новый сотрудник. Наш новый журналист.
«Девочки» были приблизительно такого же возраста, как и редактор, может, даже и постарше. Они без стеснения пялились на девушку, рассматривая ее с ног до головы. Зоя Васильевна представила, каждую из них, заодно указав вкратце, кто чем занимается.
— Еще есть четверо ребят журналистов. Они сейчас все на выезде, с ними можно будет познакомиться в течение дня. В соседнем кабинете находится наш наборщик Володя, с ним агент по рекламе Даша, она же занимается и приемом объявлений. Еще один кабинет занимают программисты, они же верстальщики. Это Василий и Николай. Потом идет мой кабинет. Ты будешь в самом большом, где журналисты, он последний по коридору. Так что, как видишь, живем мы и работаем небольшой, но очень дружной семьей, — закончила свою речь хозяйка.
— Очень приятно, — ответила Анна.
— А вы уже работали журналистом? — не удержалась и задала вопрос Лилия Филипповна.
Зоя Васильевна одарила ее уничижительным взглядом, но вопрос уже был задан, и все уставились на девушку в ожидании ответа.
— Собственно, опыт у меня небольшой. — Анне стало неловко. Она никак не ожидала такого вопроса. — Я, когда училась, была ответственной за выпуск университетской газеты, которая выходила два раза в неделю.
— Ну и замечательно. Нам очень не хватает молодого свежего взгляда на происходящие события, — тут же нашлась хозяйка.
Понимая, что это дешевая лесть, Анна все же воспряла духом.
— А когда мне можно приступать?
— Давай сделаем так, — Зоя Васильевна подняла глаза к потолку. — Эту недельку ты просто походишь, полистаешь бумаги, пообщаешься с ребятами, посмотришь, что нас интересует, одним словом, войдешь в курс дела. А я за это время постараюсь понять, что тебе можно поручить. Найти твою тему, понимаешь?
— Да.
Пока Зоя Васильевна все это говорила, «девочки» с изумлением наблюдали за ней. Зоя поймала их удивленные взгляды и отвела глаза. Ей и самой было противно от той ерунды, которую она тут так сладко напела. Никогда в жизни она еще не позволяла себе такой бестолковой речи. “…Присмотришься, пообщаешься… найдем твою тему…” Бред. Стала бы она возиться! Но поделать ничего нельзя. Тут случай особый, да и деньги неплохие.
— Вот и хорошо. Так что стажируйся, а со следующей недели попробуем тебя в деле. Лады? — Зоя Васильевна расплылась на все тридцать два зуба.
— Спасибо, — Анна улыбнулась в ответ. — А можно, мне кто-то покажет все хозяйство?
— Катюша, — обратилась Зоя Васильевна к своему заму, — проведи экскурс, а потом мы все попьём кофе с печеньем.
* * *
Неделя, наполненная новыми впечатлениями и событиями, пролетела быстро. Ни в чем толком Анна еще не разобралась, но одно она поняла ясно. Из любого мало-мальски заметного происшествия можно сделать сенсацию. В общем, ей все тут нравилось. Да и помещение в целом было неплохим, не хватало только уюта. Но это дело поправимое. Она уже прикидывала, какой ремонт сделает в кабинетах, какие картины повесит. Сделает, повесит… Ага! Папу попросит. Ну, так это же обычное дело. Это же мелочи. Разве можно на них обращать внимание, когда она уже видела себя в лучах восходящей славы. Например, она — журналист года. Даже дух захватывает.
* * *
В воскресенье Анна не поехала к Виталику, сказав, что у нее завтра ответственный день и ей хотелось бы выспаться. Виталик слегка скривился, потом стал напрашиваться к ней, но она категорически отказала.
К своей квартире Анна еще не привыкла, все было какое-то новое и чужое. Не отцовские, конечно, хоромы, но если по-честному, то и три комнаты для нее было чересчур. Через три дня она уже стала подумывать, не сменить ли жилье на меньшее. А то она, кроме кухни и спальни, никуда не заходила. Кабинет, оборудованный для ее работы отцом, был пугающе огромным, да и неуютным. Хотя квартира была, конечно, хорошая.
Выпив кефира с галетами, она завалилась на огромных размеров диван и углубилась в изучение подшивки «У всех на слуху» за последний год. Пробегая какую-нибудь статью, она отмечала про себя, что смогла бы написать лучше, раскрыть тему глубже. Нет, что ни говори, Анна чувствовала, что это её дело. Интересно, что ей предложит Зоя Васильевна? А, какая разница! Профессионал ничего не должен бояться. Скорей бы наступило завтра.
* * *
Зоя Васильевна задерживалась, и Анна начала нервничать. Просто сидеть за столом и ждать — это невыносимо. Катя, видя такое, решила отвлечь молодого специалиста от мрачных мыслей:
— Анна, мне давно хочется у тебя спросить, все было неловко, но пока мы одни, можно?
Девушка, погруженная в свои мысли, не сразу сообразила, что обратились к ней.
— Конечно, Катерина Степановна, спрашивайте.
— Вот скажи мне, можно без тонкостей. Ты из такой состоятельной семьи, а не замужем? Это так сейчас модно, я имею в виду западный стиль поведения молодежи, или мужика подходящего нет?
— Странный вопрос. Я как-то не думала об этом. Модно? — Анна пожала плечами. — В принципе, не скрою, хотелось бы определиться в жизни. А касательно подходящего мужика… Ну, есть у меня молодой человек, мы встречаемся, может, и поженимся, я не знаю.
— Как-то ты об этом рассуждаешь без энтузиазма, — Катя покачала головой. — Ничего вы, молодые, в любви не смыслите.
— А что в ней смыслить? — не поняла Анна. — Встретились, понравились друг другу, захотели — поженились, не понравилось — разошлись.
— Ой, какой ужас ты сейчас сказала! — Катя от возмущения взмахнула руками.
— Катерина Степановна, зря вы так… близко к сердцу принимаете.
— А ты хоть любишь своего молодого человека?
— Он неплохой. Мне с ним комфортно. Мы вместе проводим время, нам весело. Да, пожалуй, я его люблю, — подытожила Анна.
Катя ничего не сказала в ответ, только пожалела про себя «бедную девочку». Возникшую паузу нарушила пришедшая наконец Зоя Васильевна.
— Всем привет! Почему такие грустные? Что тут у нас стряслось? Катя, материал готов? — Зоя Васильевна забросала всех вопросами.
— Ничего не случилось. Материал на столе под папкой. И не грустные мы вовсе, просто Анна заскучала, пока вас ожидала, — отрапортовала Катя.
— Ну и ладненько. Сейчас, моя девочка, — Зоя Васильевна обратилась к Ане, — я быстро разберусь здесь, и займемся тобой. Хорошо?
Анна кивнула головой. Ей нравилась хозяйка. Всегда такая живая, подвижная — совершенно ясно, что она была душой газеты. Она умела молниеносно принимать решения, и самое главное — всегда угадывала суть.
Час спустя Зоя Васильевна и Анна уже задушевно болтали, обсуждая направление работы девушки.
— Ну вот скажи, — допытывалась хозяйка, — ты уже видела всю нашу кухню, сама то что-нибудь выбрала для себя?
— В общем-то да. — Анна не собиралась лукавить.
— Так-так, интересно. И что же?
— Когда я просматривала статьи предыдущих номеров, мне показалось, что многое я смогла бы сделать лучше.
— А чьи статьи? Какого направления? — Зоя Васильевна с любопытством смотрела на девушку.
— Некоторые были Лилии Филипповны, но в основном Витькины или Юркины. — Анна задумалась, как бы определить направление. — Знаете, такие сентиментальные истории. Мне кажется, в них не хватает душевности, что ли.
— Да, — усмехнулась Зоя Васильевна. — Если я правильно тебя поняла, мечтаешь вышибить из читателя слезу? Неплохо. У нас с этим действительно как-то слабовато.
— Вы правда так считаете или хотите меня успокоить?
— Нет, ты все же молодец. Хвалю за откровенность.
— Спасибо, — Анна засмеялась. — А то я очень переживала, вдруг вы будете против. Только я не знаю, о чем написать. Вы мне тему подскажите?
“Вот наказание на мою голову! Что это за журналист, которому еще и темы подбрасывать нужно! Больше делать нечего!” — пронеслось в голове у Зои Васильевны. Но это в голове, а вслух произнесла:
— Подскажу, подскажу. Только дай мне подумать немного.
— Недолго?
— Ух ты, какая быстрая. Минут пятнадцать тебя устроит?
— Я тогда чаю выпью с «девчонками».
— Мне не забудьте налить, — вдогонку ей сказала хозяйка.
* * *
Анна еще не успела допить чай, когда Зоя Васильевна позвала её к себе.
— Значит, так, — объявила она. — Тем на самом деле много, но их можно объединить в три основные группы.
— Можно, я запишу? — Анна достала блокнот.
— Пиши, — Зоя Васильевна откашлялась. — Итак, первая «плаксивая» тема — это дети. Казалось бы, беспроигрышный вариант. Дети-сироты, дети-«отказники», дети-попрошайки, бомжи, преступники, тяжело больные дети. Кстати, лучше, если болезнь неизлечима, дети-инвалиды и много еще чего. Но предупреждаю: все это уже — пройденный этап. Народ «наелся». Ты для интереса в трамвайчике проедься, и все сама поймешь. Люди ныне черствые и бессердечные.
— Да, мрачно вы все описали.
— Это правда, милая. Так-то вот. Но переходим к другой тематике. Это пенсионеры и ветераны всевозможных боевых действий. Направлений здесь море, но тоже есть свои нюансы. Власти не всегда довольны публикациями. И чем статья искренней, тем больше она бесит. С другой стороны, молодежь пенсионеров не жалует. Жизнь какая вокруг, посмотри. Молодым негде работать, а тут еще эти старики недовольные своим существованием на нервы действуют. В общем, как у Тургенева: отцы и дети — вечные антагонисты. Хотя, конечно, тебя это не касается.
Анна промолчала. Распространяться о том, какие у нее противоречивые взгляды и как они порой раздражают отца, она не собиралась.
— Ну и наконец, пожалуй, самое сложное, объединяющее в себе все вышеперечисленное, плюс своя специфика. Это люди, которые родились инвалидами: глухие, немые, слепые, «дауны» всякие, калеки без конечностей или с церебральным параличом, лилипуты, да разве всех упомнишь. Вот об этом пишут очень редко, да и в дебри стараются не углубляться. Понимаешь, это совершенно параллельный мир, но в нем живут люди. Маленькие, взрослые, старые… Помимо проблем, что есть у всех, у этих людей существует еще и своя собственная трагедия. В ней не виновен никто, кроме Бога. Возможно, он и хотел бы помочь, но видно, никак не может достучаться до тех, кто здесь, на земле, особенно у нас, вершит судьбы. Вот такая печальная история. Так на чем остановишься? Или уже передумала?
— Я возьму последнюю тему, — голосом, лишенным эмоций, сказала Анна.
— Уверена? — Зоя Васильевна внимательно посмотрела на нее. — Может, что-нибудь попроще, например, будешь вести рубрику «На приеме у мэра»?
— Нет, я уже решила.
— Как знаешь. Хотя, думаю, у тебя получится. Хватка есть. Осталось найти какую-нибудь конкретную ситуацию — и вперед.
— Вы поможете мне найти эту ситуацию?
— Я тебе скажу, что делать.
— Что?
— Оставь свою красивую машинку, сядь в трамвай и покатайся часа три-четыре, желательно по всем маршрутам.
— И я найду тему?
— Ну, в том я не уверена, а вот идей появится много. Ну, и как тебе перспектива? Ты в трамвае хоть ездила когда?
— Да, за границей, — смутившись, ответила Анна.
— Тебе понравится. Удачи. Приедешь, поделишься впечатлениями. Договорились?
— Хорошо. Можно ехать?
Зоя Васильевна кивнула головой и подумала: “Тоже мне еще правдоискатель. Слезу она хочет вышибить… Да за одну твою машину можно полгорода накормить. Иди, иди, покатайся”.
* * *
Уже выйдя из редакции, Анна сообразила, что не знает, где ближайшая трамвайная остановка. Она подошла к женщине, которая торговала семечками.
— Простите, мне нужен трамвай, не подскажете, где здесь ближайшая остановка?
— А куда тебе ехать? — спросила женщина.
Анна захлопала глазами.
— Марка какая нужна?
— Марка? — переспросила Анна.
— Ну, ехать тебе в какую сторону? Туда или туда? — женщина начала жестами указывать направления.
— Туда, — Анна повторила за ней один их жестов.
— Так бы сразу и сказала, — торговка успокоилась. — Иди вниз по этой улице, там увидишь.
— Спасибо.
Идти было не очень-то приятно. Солнце стояло в зените и припекало что было сил. Раскаленный асфальт то и дело проваливался под узкой шпилькой. Дойдя, наконец, до остановки, Анна вся взмокла.
Трамвай показался минут через двадцать. За это время на остановке собралось несколько десятков человек. Анна с ужасом посмотрела по сторонам:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Анна заказала себе коктейль и, не торопясь, включилась в беседу.
Часа в два ночи Виталий предложил поехать к нему, и все, недолго думая, согласились. По пути заехали в ночной маркет и затарились спиртным. А дальше все как обычно. Кутеж и пьяные оргии. Часов в семь утра тусовка разъехалась поспать. Анна осталась у Виталия.
Они были знакомы месяца четыре. Может, не так много, чтобы друг друга хорошо узнать, но вполне достаточно, чтобы привыкнуть быть вместе. В принципе, они представляли собой вполне гармоничную пару, и подруги Анны уже жили в предвкушении фантастической свадьбы.
Виталик был на год старше своей девушки и, если честно, его это смущало. Хотелось, чтобы девушка была все же помоложе. Но его папа настаивал, что брак с Анной — это очень правильный выбор. Виталик доверял отцу, а как иначе? Отец был преуспевающим коммерсантом и никогда не ошибался. А еще он всегда добавлял к сказанному, что можно найти кого-то для развлечения — только пальцем помани… Но, потом. А вот жениться нужно на Анне.
С девушкой он это как-то не обсуждал. Успеется. То ли ему нравилось все как есть, то ли он не спешил обременять себя семейными узами. Они и так каждый день вместе, а иногда и ночь. Ему всего хватало. Можно было вести себя свободно, не ограничиваться какими-то рамками. Анна, по сути, вела себя так же. И как-то само собой вышло, что никаких пылких признаний или головокружительных объяснений даже не понадобилось. Просто однажды Анна осталась у него на ночь, вот собственно и вся романтика.
Анна все это видела и понимала, но такой ход событий ее не волновал. Пришло время выйти замуж, так почему не за Виталика? Довольно обаятельный и неглупый парень, ее круга. Она была не против, поэтому не забивала себе этим голову. Ее больше занимала новая работа. Ей хотелось проверить себя на деле. А замужество? Ну, не получится — не страшно. Подумаешь, разбегутся, делов-то.
* * *
День рождение Анны отмечали с размахом и помпой. Папа, как обычно, порадовал дочку подарком. Даже, можно сказать, на этот раз он превзошел все ожидания: вручил ключи от новенькой машины. Анна, поджав коленки, как в детстве, повисла у него на шее. А потом, опомнившись, заглядывая ему в глаза, строго спросила:
— А газета? Ты же обещал?
— Разве папа когда-нибудь не выполнял свои обещания? — отец отстранился от объятий дочери. — Можешь выходить хоть завтра. Удачи тебе. Главное, чтоб нация оценила.
— Спасибо, папочка! — взвизгнула Анна. — Только завтра я не смогу, мы же с ребятами на природу собрались.
— Выйдешь, когда захочешь, — отец махнул рукой. — Да, и найди время, чтобы посмотреть квартиру, я подобрал там несколько вариантов.
— Да ты что? Уже? — Анна закружилась по комнате. — Я тебя обожаю.
— Все нормально, дочка. С днем рождения!
* * *
Собираясь первый раз на работу, Аня очень тщательно выбирала, что надеть. К счастью, обучаясь за границей, она научилась разбираться, что и как носить. И сейчас ее выбор пал на строгий брючный костюм бежевого цвета, неброский и в то же время практичный и удобный. Слегка подкрасившись и поправив прическу, покрутившись минут пять перед зеркалом, Анна осталась довольна собой.
Подъезжая к редакции, она начала волноваться. Как-никак, а это был ее первый трудовой день. Вдруг у нее ничего не выйдет? Вдруг она с позором будет изгнана? Хотя отец ведь договорился… “Так, надо успокоиться и вести себя естественно. Побольше слушать и поменьше умничать. Я неглупая девушка, я справлюсь. Раз уж хочется попробовать себя в роли журналиста, значит, нужно идти и пробовать”. С такими мыслями она вошла в редакцию.
— Здравствуйте, мне нужна Зоя Васильевна Кружилина.
Анна быстрым взглядом окинула кабинет. Так, ничего особенного. Два стола, два компьютера, вдоль стены три книжных шкафа, заваленных папками. Обои, хоть и свеженькие, но явно не из дорогих, линолеум в нескольких местах приподнялся и треснул. Жалюзи на окнах пыльные и деформированные. На стенах множество разных календарей — лучше бы цветы разводили. Единственной вещью, которая привлекала взгляд и по-настоящему могла заинтересовать, было большое настенное зеркало в тяжелой деревянной раме в стиле «ретро».
— Я — Зоя Васильевна, — отозвалась женщина лет сорока пяти. Это была платиновая блондинка с очень короткой стрижкой, ярким макияжем, в пестрой одежде непонятного фасона и множеством браслетов на правой руке. Творческий человек, одним словом. — А вы, если не ошибаюсь, Анна Володина?
— Да, это я. — Анна замялась, не зная, как продолжить. На выручки пришла Зоя Васильевна.
— Познакомьтесь, девочки, это наш новый сотрудник. Наш новый журналист.
«Девочки» были приблизительно такого же возраста, как и редактор, может, даже и постарше. Они без стеснения пялились на девушку, рассматривая ее с ног до головы. Зоя Васильевна представила, каждую из них, заодно указав вкратце, кто чем занимается.
— Еще есть четверо ребят журналистов. Они сейчас все на выезде, с ними можно будет познакомиться в течение дня. В соседнем кабинете находится наш наборщик Володя, с ним агент по рекламе Даша, она же занимается и приемом объявлений. Еще один кабинет занимают программисты, они же верстальщики. Это Василий и Николай. Потом идет мой кабинет. Ты будешь в самом большом, где журналисты, он последний по коридору. Так что, как видишь, живем мы и работаем небольшой, но очень дружной семьей, — закончила свою речь хозяйка.
— Очень приятно, — ответила Анна.
— А вы уже работали журналистом? — не удержалась и задала вопрос Лилия Филипповна.
Зоя Васильевна одарила ее уничижительным взглядом, но вопрос уже был задан, и все уставились на девушку в ожидании ответа.
— Собственно, опыт у меня небольшой. — Анне стало неловко. Она никак не ожидала такого вопроса. — Я, когда училась, была ответственной за выпуск университетской газеты, которая выходила два раза в неделю.
— Ну и замечательно. Нам очень не хватает молодого свежего взгляда на происходящие события, — тут же нашлась хозяйка.
Понимая, что это дешевая лесть, Анна все же воспряла духом.
— А когда мне можно приступать?
— Давай сделаем так, — Зоя Васильевна подняла глаза к потолку. — Эту недельку ты просто походишь, полистаешь бумаги, пообщаешься с ребятами, посмотришь, что нас интересует, одним словом, войдешь в курс дела. А я за это время постараюсь понять, что тебе можно поручить. Найти твою тему, понимаешь?
— Да.
Пока Зоя Васильевна все это говорила, «девочки» с изумлением наблюдали за ней. Зоя поймала их удивленные взгляды и отвела глаза. Ей и самой было противно от той ерунды, которую она тут так сладко напела. Никогда в жизни она еще не позволяла себе такой бестолковой речи. “…Присмотришься, пообщаешься… найдем твою тему…” Бред. Стала бы она возиться! Но поделать ничего нельзя. Тут случай особый, да и деньги неплохие.
— Вот и хорошо. Так что стажируйся, а со следующей недели попробуем тебя в деле. Лады? — Зоя Васильевна расплылась на все тридцать два зуба.
— Спасибо, — Анна улыбнулась в ответ. — А можно, мне кто-то покажет все хозяйство?
— Катюша, — обратилась Зоя Васильевна к своему заму, — проведи экскурс, а потом мы все попьём кофе с печеньем.
* * *
Неделя, наполненная новыми впечатлениями и событиями, пролетела быстро. Ни в чем толком Анна еще не разобралась, но одно она поняла ясно. Из любого мало-мальски заметного происшествия можно сделать сенсацию. В общем, ей все тут нравилось. Да и помещение в целом было неплохим, не хватало только уюта. Но это дело поправимое. Она уже прикидывала, какой ремонт сделает в кабинетах, какие картины повесит. Сделает, повесит… Ага! Папу попросит. Ну, так это же обычное дело. Это же мелочи. Разве можно на них обращать внимание, когда она уже видела себя в лучах восходящей славы. Например, она — журналист года. Даже дух захватывает.
* * *
В воскресенье Анна не поехала к Виталику, сказав, что у нее завтра ответственный день и ей хотелось бы выспаться. Виталик слегка скривился, потом стал напрашиваться к ней, но она категорически отказала.
К своей квартире Анна еще не привыкла, все было какое-то новое и чужое. Не отцовские, конечно, хоромы, но если по-честному, то и три комнаты для нее было чересчур. Через три дня она уже стала подумывать, не сменить ли жилье на меньшее. А то она, кроме кухни и спальни, никуда не заходила. Кабинет, оборудованный для ее работы отцом, был пугающе огромным, да и неуютным. Хотя квартира была, конечно, хорошая.
Выпив кефира с галетами, она завалилась на огромных размеров диван и углубилась в изучение подшивки «У всех на слуху» за последний год. Пробегая какую-нибудь статью, она отмечала про себя, что смогла бы написать лучше, раскрыть тему глубже. Нет, что ни говори, Анна чувствовала, что это её дело. Интересно, что ей предложит Зоя Васильевна? А, какая разница! Профессионал ничего не должен бояться. Скорей бы наступило завтра.
* * *
Зоя Васильевна задерживалась, и Анна начала нервничать. Просто сидеть за столом и ждать — это невыносимо. Катя, видя такое, решила отвлечь молодого специалиста от мрачных мыслей:
— Анна, мне давно хочется у тебя спросить, все было неловко, но пока мы одни, можно?
Девушка, погруженная в свои мысли, не сразу сообразила, что обратились к ней.
— Конечно, Катерина Степановна, спрашивайте.
— Вот скажи мне, можно без тонкостей. Ты из такой состоятельной семьи, а не замужем? Это так сейчас модно, я имею в виду западный стиль поведения молодежи, или мужика подходящего нет?
— Странный вопрос. Я как-то не думала об этом. Модно? — Анна пожала плечами. — В принципе, не скрою, хотелось бы определиться в жизни. А касательно подходящего мужика… Ну, есть у меня молодой человек, мы встречаемся, может, и поженимся, я не знаю.
— Как-то ты об этом рассуждаешь без энтузиазма, — Катя покачала головой. — Ничего вы, молодые, в любви не смыслите.
— А что в ней смыслить? — не поняла Анна. — Встретились, понравились друг другу, захотели — поженились, не понравилось — разошлись.
— Ой, какой ужас ты сейчас сказала! — Катя от возмущения взмахнула руками.
— Катерина Степановна, зря вы так… близко к сердцу принимаете.
— А ты хоть любишь своего молодого человека?
— Он неплохой. Мне с ним комфортно. Мы вместе проводим время, нам весело. Да, пожалуй, я его люблю, — подытожила Анна.
Катя ничего не сказала в ответ, только пожалела про себя «бедную девочку». Возникшую паузу нарушила пришедшая наконец Зоя Васильевна.
— Всем привет! Почему такие грустные? Что тут у нас стряслось? Катя, материал готов? — Зоя Васильевна забросала всех вопросами.
— Ничего не случилось. Материал на столе под папкой. И не грустные мы вовсе, просто Анна заскучала, пока вас ожидала, — отрапортовала Катя.
— Ну и ладненько. Сейчас, моя девочка, — Зоя Васильевна обратилась к Ане, — я быстро разберусь здесь, и займемся тобой. Хорошо?
Анна кивнула головой. Ей нравилась хозяйка. Всегда такая живая, подвижная — совершенно ясно, что она была душой газеты. Она умела молниеносно принимать решения, и самое главное — всегда угадывала суть.
Час спустя Зоя Васильевна и Анна уже задушевно болтали, обсуждая направление работы девушки.
— Ну вот скажи, — допытывалась хозяйка, — ты уже видела всю нашу кухню, сама то что-нибудь выбрала для себя?
— В общем-то да. — Анна не собиралась лукавить.
— Так-так, интересно. И что же?
— Когда я просматривала статьи предыдущих номеров, мне показалось, что многое я смогла бы сделать лучше.
— А чьи статьи? Какого направления? — Зоя Васильевна с любопытством смотрела на девушку.
— Некоторые были Лилии Филипповны, но в основном Витькины или Юркины. — Анна задумалась, как бы определить направление. — Знаете, такие сентиментальные истории. Мне кажется, в них не хватает душевности, что ли.
— Да, — усмехнулась Зоя Васильевна. — Если я правильно тебя поняла, мечтаешь вышибить из читателя слезу? Неплохо. У нас с этим действительно как-то слабовато.
— Вы правда так считаете или хотите меня успокоить?
— Нет, ты все же молодец. Хвалю за откровенность.
— Спасибо, — Анна засмеялась. — А то я очень переживала, вдруг вы будете против. Только я не знаю, о чем написать. Вы мне тему подскажите?
“Вот наказание на мою голову! Что это за журналист, которому еще и темы подбрасывать нужно! Больше делать нечего!” — пронеслось в голове у Зои Васильевны. Но это в голове, а вслух произнесла:
— Подскажу, подскажу. Только дай мне подумать немного.
— Недолго?
— Ух ты, какая быстрая. Минут пятнадцать тебя устроит?
— Я тогда чаю выпью с «девчонками».
— Мне не забудьте налить, — вдогонку ей сказала хозяйка.
* * *
Анна еще не успела допить чай, когда Зоя Васильевна позвала её к себе.
— Значит, так, — объявила она. — Тем на самом деле много, но их можно объединить в три основные группы.
— Можно, я запишу? — Анна достала блокнот.
— Пиши, — Зоя Васильевна откашлялась. — Итак, первая «плаксивая» тема — это дети. Казалось бы, беспроигрышный вариант. Дети-сироты, дети-«отказники», дети-попрошайки, бомжи, преступники, тяжело больные дети. Кстати, лучше, если болезнь неизлечима, дети-инвалиды и много еще чего. Но предупреждаю: все это уже — пройденный этап. Народ «наелся». Ты для интереса в трамвайчике проедься, и все сама поймешь. Люди ныне черствые и бессердечные.
— Да, мрачно вы все описали.
— Это правда, милая. Так-то вот. Но переходим к другой тематике. Это пенсионеры и ветераны всевозможных боевых действий. Направлений здесь море, но тоже есть свои нюансы. Власти не всегда довольны публикациями. И чем статья искренней, тем больше она бесит. С другой стороны, молодежь пенсионеров не жалует. Жизнь какая вокруг, посмотри. Молодым негде работать, а тут еще эти старики недовольные своим существованием на нервы действуют. В общем, как у Тургенева: отцы и дети — вечные антагонисты. Хотя, конечно, тебя это не касается.
Анна промолчала. Распространяться о том, какие у нее противоречивые взгляды и как они порой раздражают отца, она не собиралась.
— Ну и наконец, пожалуй, самое сложное, объединяющее в себе все вышеперечисленное, плюс своя специфика. Это люди, которые родились инвалидами: глухие, немые, слепые, «дауны» всякие, калеки без конечностей или с церебральным параличом, лилипуты, да разве всех упомнишь. Вот об этом пишут очень редко, да и в дебри стараются не углубляться. Понимаешь, это совершенно параллельный мир, но в нем живут люди. Маленькие, взрослые, старые… Помимо проблем, что есть у всех, у этих людей существует еще и своя собственная трагедия. В ней не виновен никто, кроме Бога. Возможно, он и хотел бы помочь, но видно, никак не может достучаться до тех, кто здесь, на земле, особенно у нас, вершит судьбы. Вот такая печальная история. Так на чем остановишься? Или уже передумала?
— Я возьму последнюю тему, — голосом, лишенным эмоций, сказала Анна.
— Уверена? — Зоя Васильевна внимательно посмотрела на нее. — Может, что-нибудь попроще, например, будешь вести рубрику «На приеме у мэра»?
— Нет, я уже решила.
— Как знаешь. Хотя, думаю, у тебя получится. Хватка есть. Осталось найти какую-нибудь конкретную ситуацию — и вперед.
— Вы поможете мне найти эту ситуацию?
— Я тебе скажу, что делать.
— Что?
— Оставь свою красивую машинку, сядь в трамвай и покатайся часа три-четыре, желательно по всем маршрутам.
— И я найду тему?
— Ну, в том я не уверена, а вот идей появится много. Ну, и как тебе перспектива? Ты в трамвае хоть ездила когда?
— Да, за границей, — смутившись, ответила Анна.
— Тебе понравится. Удачи. Приедешь, поделишься впечатлениями. Договорились?
— Хорошо. Можно ехать?
Зоя Васильевна кивнула головой и подумала: “Тоже мне еще правдоискатель. Слезу она хочет вышибить… Да за одну твою машину можно полгорода накормить. Иди, иди, покатайся”.
* * *
Уже выйдя из редакции, Анна сообразила, что не знает, где ближайшая трамвайная остановка. Она подошла к женщине, которая торговала семечками.
— Простите, мне нужен трамвай, не подскажете, где здесь ближайшая остановка?
— А куда тебе ехать? — спросила женщина.
Анна захлопала глазами.
— Марка какая нужна?
— Марка? — переспросила Анна.
— Ну, ехать тебе в какую сторону? Туда или туда? — женщина начала жестами указывать направления.
— Туда, — Анна повторила за ней один их жестов.
— Так бы сразу и сказала, — торговка успокоилась. — Иди вниз по этой улице, там увидишь.
— Спасибо.
Идти было не очень-то приятно. Солнце стояло в зените и припекало что было сил. Раскаленный асфальт то и дело проваливался под узкой шпилькой. Дойдя, наконец, до остановки, Анна вся взмокла.
Трамвай показался минут через двадцать. За это время на остановке собралось несколько десятков человек. Анна с ужасом посмотрела по сторонам:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47