Захочет ли он поверить Никиному объяснению? Может быть, он только прикидывается добрым самаритянином? А сам только и думает, как усадить Нику за решетку. Вдруг это он убил Анжелу и теперь ищет, на кого можно повесить преступление? Мало ли что там произошло между ними. Он был бой-френдом Анжелы, они могли поссориться. Та что-нибудь ляпнула, не подумав. Избалованная дочка богатого папеньки. Привыкла вести себя так, как ей вздумается. Руслан не выдержал: взыграла горячая южная кровь. Схватился за пистолет. А почему за пистолет? Я же не знаю, как она была убита. Может, ножом? Я видела только труп… Поэтому Руслан и дал мне задание: разговорить Нику. Он хочет найти уязвимые места в ее рассказе и обыграть их себе на пользу. А Нику окончательно утопить. Тем более что он слышал, как она угрожала Анжеле.— Ника, а ты угрожала Анжеле? Говорила, что выведешь ее на чистую воду? Расскажешь обо всем отцу?Ника хватает меня за руку. Причем именно за то место, за которое недавно меня схватил Руслан. Я невольно охаю. И смотрю на руку. Так и есть — синяк!— А ты откуда это знаешь? — почти истерично кричит Ника. — Ты что-то от меня скрываешь!Я решаюсь: была не была.— Мне сказал об этом один человек. Он был в курсе твоих махинаций с Анжелой.— Что за человек?— Бойфренд Анжелы. Руслан.— Руслан. — Ника как-то странно морщит лоб. — Кто тебе об этом сказал?— О чем? — вконец запутываюсь я. У меня уже голова идет кругом, словно я катаюсь на колесе обозрения с бешеной скоростью. Я чувствую, что без чашки крепкого кофе тут не обойтись. Или без стакана водки. Жаль, что ее нет. Надо бы иметь в запасе бутылочку, подумала я. На крайний случай.— О том, что он в курсе махинаций, как выразилась ты, — поддевает меня Ника. И я невольно испытываю приступ облегчения. Значит, Ника постепенно приходит в себя, раз она уже ерничает и жалит.— Он сам и сказал.— Руслан? — переспрашивает Ника.— Руслан.— Но это очень странно. Потому что Анжела показала мне его фотографию и сказала, чтобы я ни в коем случае не наткнулась на него. Если увижу где, то должна быстренько сделать ноги. Чтобы он ни о чем не догадался.Здесь я окончательно перестаю что-либо понимать. Я смотрю мутным взглядом на Нику до тех пор, пока она не фыркает.— Ты случайно стаканчик не приняла на грудь с утра?— Нет.— Аврора, — раздражается Ника. — Проспись. Тебе полезно лечь и отдохнуть. Ты уже несешь непонятно что.— Несу… А ты ничего не перепутала насчет Руслана?— Не перепутала. У меня голова пока нормально работает, не то что у некоторых.Я даже не обижаюсь на Никины колкости. Я ничего не понимаю в этой истории. Где тут правда, а где ложь….— Ладно, рассиживаться мне здесь нечего. Скоро предки нагрянут. Все. Пока.— Как пока? — спрашиваю я с идиотским видом.— Так. Где моя сумка? — деловито спрашивает Ника.— Вот. — Я достаю из пакета сумку Ники.— Спасибо, тебе только вещи доверять. Дорогая сумка, а ты помяла ее. Растяпа! — Я узнаю свою сестру. И мне становится почти весело. Я разражаюсь истеричным смехом.— Не смейся как припадочная. Тебе это не идет. — Ника встает с дивана и отряхивает джинсы. — Все, я пошла.— Куда?— Тебя это не касается!— А труп? — глупо спрашиваю я.— С трупом разбирайся сама. — Ника уже полностью пришла в себя. — Меня никто не видел. Улик на месте нет. Так что все в порядке.— Оставь мне номер своего мобильника!— Мобильник? — Ника на секунду задумывается. — Я его сегодня же выкину.— Это Анжела тебе его дала?Она утвердительно кивает головой. Меня охватывает злость!— А вдруг тебя кто-нибудь видел?— Вот тогда и поговорим!— А твои платья?— Платья — не улики. Может, мне кавалеры их купили. Чао!Ника поворачивается и идет к двери, даже не посмотрев на меня.А я сижу в полуобморочном состоянии. Мне хочется догнать Нику и трясти ее за плечи до тех пор, пока она не запросит о пощаде. Но поздно: я слышу хлопанье входной двери и понимаю, что Ника уже ушла.
Приехав на работу, Губарев решил первым делом позвонить Викентьеву.В офисе его не было. Дома — тоже. Секретарша — та самая девица, которая принесла фотографию с двумя бывшими проститутками — Ольгой и Алиной, — сказала, что Викентьев сегодня на работе не появлялся.— Он вам звонил?— Нет.— Когда позвонит, свяжитесь сразу со мной. Убита его дочь, и мне надо поговорить с ним.В трубке воцарилось молчание.— Убита? Как?— Ножом. Удары в живот и в грудь, — лаконично сказал Губарев и повесил трубку.Витя стоял напротив и смотрел на него.— Нет на месте?— Нет.— Куда же он делся?— Откуда я знаю куда? — раздраженно сказал Губарев. — Я что, Нат Пинкертон? У меня сыскного агентства нет. И не стой тут над душой! Садись на стул!Помощник сел на стул.— Что будем делать?— Ноутбук я оставлю на вечер. Все равно тут возни порядком. Сейчас мы едем домой к Викентьевым. Поговорим с матерью Анжелы и Алиной. Точнее, в обратном порядке. С Алиной, а потом с матерью.— Почему?— Потому! Алину надо застать врасплох. Если я начну с матери, то Алина успеет подготовиться к беседе. А это не входит в наши планы. Мы хотели поговорить с ней насчет убитой Ольги Буруновой. Но не успели. Произошло еще одно убийство. Анжелы. А теперь нам представляется возможность познакомиться с этой дамочкой поближе. И задать ей кое-какие вопросы.
Викентьевы жили в доме, от которого за версту несло большими деньгами. Живут же люди, подумал Губарев. Как короли. Одни перебиваются с копейки на копейку. Да еще вкалывают за эти гроши. А другие обитают в хоромах. Разве это справедливо, задал себе вопрос Губарев. И сам же на него ответил: нет.— Разве это справедливо, что кто-то живет в таких домах? — спросил Витька.— Ты что, мои мысли читаешь?— Стараюсь.— Лучше этого не делать. — Мои мысли не всегда правильны.Приземистый охранник с бычьей шеей остановил их. Но, когда Губарев показал свое удостоверение, отступил назад.— Какой номер квартиры Викентьевых? — спросил Губарев.— Двадцать пять. Третий этаж.Дверь открыла высокая худая женщина с тонкими губами.— Вы к кому? — начала она. Удостоверение майора не произвело на нее ровным счетом никакого впечатления.— Я не получала инструкций на ваш счет.— Я хотел бы поговорить с хозяевами.— Вячеслава Александровича нет дома. Наталья Родионовна больна.— А Алина… как ее по отчеству?— Дмитриевна. Да, Алина Дмитриевна дома.— Тогда я побеседую с ней. А потом с хозяйкой. Женщина по-прежнему стояла в дверях.— Кто там? — раздался женский голос.— Из милиции, Алина Дмитриевна, — откликнулась женщина.— Да? — Через минуту перед Губаревым выросло соблазнительное создание в белом пеньюаре. С пышными рыжими волосами, распущенными по плечам.— Мне нужно побеседовать с вами. Майор Губарев Владимир Анатольевич. Я веду расследование смерти Анжелы Викентьевой. А это старший лейтенант Павлов Виктор Николаевич.— Да… мы уже в курсе случившегося. — Алина вынула откуда-то воздушный платочек и приложила его к глазам.На публику играет, решил Губарев. Только кого она собирается растрогать несуществующими слезами? Нам с Витькой на это наплевать. Но выражение лица женщины, открывшей им дверь, мгновенно изменилось. Оно стало участливым и нежным.— Алина Дмитриевна, — заволновалась она. — Вам надо полежать. Отдохнуть.— Спасибо, Марина Семеновна. — Платочек был уже отнят от лица. — Вы очень добры. Но раз милиция считает нужным со мной побеседовать, то… — раздался протяжный вздох. — Раз надо, так надо.Актрисой Алина была дешевой. Ее уловки так и бросались в глаза. Но кому-то они нравились. Например, Марине Семеновне. А также Викентьеву, сделавшему эту бездарность своей любовницей. Значит, не такой уж она была и бесталанной, раз сумела добиться расположения нужных ей людей.— Где мы можем побеседовать? — задал вопрос майор. Алина наклонила набок голову, как бы вслушиваясь в то, что сказал Губарев, а потом после недолгого молчания сказала:— Я думаю, это лучше всего сделать в моей комнате.«В моей комнате», — отметил про себя Губарев. Она с такой интонацией произнесла эти слова, что и дураку ясно: она примеряет на себя роль хозяйки дома. А почему бы и нет? Молодая эффектная женщина рядом с удачливым бизнесменом и еще не старым мужчиной. Таких пар навалом. Все эти «новые русские» с толстыми кошельками, достигнув определенного веса и влияния, меняют прежних спутниц жизни на молодых и длинноногих. Старый товар — на новый. Более свежий и привлекательный, размышлял Губарев, пока они шли за Алиной по нескончаемому коридору. Аромат сладких дурманящих духов окутывал Алину, как облако.Комната, куда они пришли, была вкрадчиво-обманной. Как и ее хозяйка. Алина хотела казаться не тем, кем она была, бывшей проституткой, подцепившей на крючок богатого мужчину, — нет, она хотела подчеркнуть свою белую пушистость и невинность. Во всяком случае обилие белого тона говорило об этом навязчивом стремлении. От белизны у Губарева даже заломило в глазах.— Проходите сюда, — тоном великосветской львицы сказала Алина, указывая на белый диван у стены.Губареву показалось смешным садиться на этот кукольно-бутафорский диван, но делать было нечего. Напротив дивана располагалась ниша с большой кроватью. Тоже, разумеется, белой. Над кроватью красиво спускался полог. Как на картинке, иронично подумал Губарев. Все тут ему казалось ужасно пошлым и театральным. «Сидим мы с Витькой, как два китайских болванчика, на этом диване. Видели бы нас коллеги — умерли бы со смеху». Сама Алина взяла белый пуфик, стоявший у окна, и села на него. Наискосок от них.— У вас ко мне какие-то вопросы? — Она явно стремилась взять инициативу в свои руки.— Да. Когда вы в последний раз видели Анжелу?— Анжелу? — Алина задумалась. — Где-то две недели назад.— Дома?— Да, она заходила домой. Ненадолго. К матери.— Какие у вас были отношения с Анжелой?— Почти никаких. Она была очень невоспитанна. Капризная, взбалмошная. Вытворяла что хотела. И доставляла немало огорчений отцу.— А матери?— Что «матери»?— А матери она не доставляла огорчений?— Спросите об этом у нее сами. — И Алина передернула плечами.— Простите, а ваше положение в доме каково? — явно наслаждаясь ситуацией, спросил Губарев. И как можно невиннее.С минуту-другую Алина смотрела на него, широко раскрыв глаза.— Я — племянница.— Вячеслава Александровича?— Нет. Его жены, — слово «жена» она произнесла с подчеркнутой брезгливостью.— То есть дочь сестры… или брата?— Сестры.— Ваша мать живет в Москве?— Нет. В Твери.— Вы приехали сюда по приглашению Вячеслава Александровича или Натальи Родионовны?— Какое это имеет значение? — капризно спросила Алина. — Ну… Натальи Родионовны.— Давно?— Год назад.— Наталья Родионовна была уже парализована? Алина метнула на него странный взгляд.«Спокойно, — сказал сам себе Губарев, — дамочка чем-то встревожена. Но чем?»— Да.— А когда заболела Наталья Родионовна?— Может быть, вы сами спросите у нее об этом?— Пока я спрашиваю вас, — жестко сказал майор. — И прошу отвечать на вопросы следствия.— Больше года назад.— И теперь вы здесь живете?— И теперь я здесь живу, — с легкой насмешкой сказала Алина.— Чем занимаетесь?— Не поняла?— Ну в смысле… работаете где, учитесь?— Ах нет, просто занимаюсь домом.— Понятно. Значит, вы утверждаете, что с Анжелой у вас никаких отношений не было?— Да. Не было.— А какие чувства она испытывала к вам?— Никаких. Я уже говорила вам, что она была очень невоспитанна.— Вы приезжаете сюда год назад, а через какое-то время Анжела уходит из дома.— Это ее проблемы.— Естественно, учитывая, что ее убили.— У нее была такая сомнительная компания.— Откуда вы это знаете? Вы же с ней не общались?Алина закусила губу.— Вячеслав Александрович рассказывал мне о ней.— Заботливый отец, пекущийся о своей дочери?— Именно так.— Похвально! И с вами он делился своей тревогой по поводу ее компании?Я стала Вячеславу Александровичу близким человеком, — несколько чопорно сказала Алина. — Со мной он советовался по многим вопросам и проблемам. Я старалась помочь ему. Во всем.— Охотно верю. А что сомнительного было в компании Анжелы?— Подозрительные личности, наркотики…— Анжела была наркоманкой?— Да. У нее в последнее время крыша поехала. Ей стало казаться, что за ней следят.— А вы за ней не следили? — задал майор вопрос наобум, надеясь, что Алина выдаст себя.— Я? Больно мне это надо. — Алина с трудом сдержалась, чтобы не фыркнуть. — Когда она была здесь в последний раз, у нее хватило наглости спросить у меня: устроила ли я за ней слежку?— Может, у нее были основания для таких подозрений?— Меня она совершенно не интересовала. «Зато тебя интересовал ее отец, — усмехнулся про себя Губарев, — бизнесмен, без пяти минут холостяк. Или уже холостяк. Если не де-юре, то, по крайней мере, де-факто. Суперприз для провинциалки, приехавшей схватить в столице за хвост Жар-птицу. Навряд ли ты не принимала в расчет его дочь, как стараешься сейчас убедить нас в этом. Все-таки Анжела могла доставить тебе неприятности. И немалые. Поэтому, девочка, играй, но не переигрывай. Все равно мы тебе не поверим, так что прибереги свои таланты для кого-нибудь другого. Например, для Викентьева».— Вы не знаете в окружении Анжелы молодого человека кавказской национальности? — спросил Губарев, вспомнив рассказ Маркеловой.— Вы имеете в виду Руслана?— Наверное. Кто он?— Бойфренд Анжелы. У него какие-то дела по бизнесу с Вячеславом Александровичем.— Вы его знаете?Алина картинно повела плечами.— Сталкивалась пару раз.— И какое впечатление он произвел на вас?— Никакого. Обычный молодой человек. Правда, слишком хитрый. Себе на уме.И здесь Губарев решил сыграть ва-банк. Просто ему захотелось сбить спесь с Алины. И увидеть ее истинное лицо. По-прежнему она останется в образе актрисы или… Майор вспомнил, как одно время Наташка, которая тогда работала в библиотеке, любила выписывать интересные афоризмы в отдельную толстую тетрадь, а потом читать их Губареву. Он ничего не запоминал, все путал. Тогда она стала поступать по-другому. Она выписывала их на листе бумаги и приклеивала на дверцу кухонного шкафчика. Таким образом, Губарев, когда ел, мог лицезреть очередной шедевр человеческой мысли. Воочию. Что-то вылетело из его головы за давностью лет, но кое-что и осталось. И вот сейчас в памяти Губарева неожиданно всплыло изречение известного английского писателя. Но фамилию его майор не помнил. Он еще написал книгу о портрете, который старел, а его хозяин всегда оставался молодым. Но афоризм врезался в память. «Мир носит маску, но иногда снимает ее». И сейчас Губареву хотелось сорвать маску с лица Алины.— А вот эта фотография вам знакома? — И Губарев достал из внутреннего кармана пиджака тот самый снимок. Алина, Ольга и Маргарита Грохольская. Алина подошла ближе к дивану. Эффект превзошел все ожидания. Алина уставилась на этот снимок, как зачарованная. При этом лицо ее мгновенно покрылось мертвенной белизной. Казалось, от него разом отхлынула кровь, и оно превратилось в лицо вампира из фильма ужасов. А потом у нее задрожали руки. Они задергались мелко-мелко. Как у больного в пляске святого Витта.— Откуда это у вас? — спросила она шепотом:Нашли в вещах секретарши Викентьева Ольги Буруновой. Убитой, — подчеркнул Губарев. — Маргарита Грохольская в свое время была довольно колоритной личностью. Вы не находите?Алина смотрела на Губарева, словно решая про себя какой-то вопрос. Наконец она повернулась к нему спиной и пошла нетвердыми шагами к шкафу, стоявшему у окна. Она выдвинула один из ящичков и достала оттуда толстую пачку долларов. И направилась с ней к Губареву и Витьке, сидевшим на диване.— Мы можем договориться? — хриплым голосом спросила Алина. — Сколько? Называйте вашу цену.— О чем вы, Алина Дмитриевна! Давать взятку лицам, находящимся при исполнении служебных обязанностей. Это на уголовную статью тянет. Оставьте ваши планы на этот счет!— Что вы собираетесь делать с этой фотографией?— Это зависит от вас. Согласны ли вы сотрудничать с нами в интересах следствия?— Я… согласна.— Тогда я хочу, чтобы вы рассказали нам о своих отношениях с Ольгой. Все как есть.Медленно, как сомнамбула, Алина прошествовала обратно к шкафу и убрала деньги в ящик. Затем взяла белый пуфик в руки и подошла к дивану. Села напротив Губарева. Руки у нее по-прежнему дрожали.— Извините. Я закурю.Губарев ничего не ответил. Алина достала из кармана пеньюара сигареты «Давидофф» и зажигалку. Затянулась. На секунду прикрыла глаза, а потом открыла их и уставилась на Губарева. Взглядом пантеры, пойманной в ловушку. Но Губарев понимал, что пантера есть пантера. И в любой момент она может показать свои когти и клыки. Даже находясь в ловушке.— Ну… — Алина облизнула губы. — Я… приехала в Москву восемь лет назад. Сопливой девчонкой. Мне тогда было восемнадцать лет. Без денег, без связей. Мать прозябала в Твери. Денег не было. Отец оставил нас, когда я была еще совсем маленькой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31