— Ясновидящим заделался?— Представь себе, что да. — Руслан откинулся на диван и прикрыл глаза. — Ты лжешь!— Хорошо, не буду спорить. Но больше я ничего тебе не скажу. Я не обязана отвечать на твои вопросы. Ты не следователь. Сам-то ты что делал в той квартире?Руслан открыл глаза и тяжело вздохнул.— Ты еще не понимаешь, что в твоих интересах говорить мне правду.— Не понимаю.— Пей кофе, а то остынет.— А не люблю горячий. Я пью холодный.— Странный вкус.— Какой есть!— Аврора! У тебя есть сестра — Ника, которая играла роль двойника Анжелы.Я смотрела на Руслана, не понимая, что он говорит.— Какого двойника?У меня пересохло в горле, но я не могла выдать своего волнения. Я должна была оставаться холодной и невозмутимой. Как айсберг в океане. Не хватало только обнаружить перед этим наглым типом свое смятение!— Да ладно делать вид, что ты ничего не знаешь! Разве Ника не говорила тебе, что она работает на Анжелу?Я покачала головой.— Нет.— Странно!— Ника не посвящала меня в свои дела.— Но вы же сестры!Я молчала. А что я могла сказать ему? Что мы с Никой давно стали чужими людьми? А наша нежная дружба, наши совместные прогулки по улицам, походы в кино, мороженое одно на двоих остались в далеком детстве? Разве все это объяснишь постороннему человеку? Да и зачем?— Ника не посвящала меня в свои дела, — еще раз повторила я.— Допустим. Примем это на веру. Так вот. Ника подменяла Анжелу, когда ей было нужно. — Руслан взял в руки чашку кофе. — Остыл. Понимаешь, Анжела вела двойную жизнь. И Ника здорово выручала ее.— А зачем ей вести двойную жизнь?С минуту-другую Руслан колебался, как бы взвешивая, насколько меня можно посвятить в подробности Анжелиной жизни.— Анжела любила шумные вечеринки, дискотеки, принимала наркотики. Это было причиной ее конфликта с родителями. Поэтому она уехала из дома и сняла квартиру.— И там она встречалась с Никой?— Да. Ника подменяла ее. Ходила в кино, театры.— Но зачем? Зачем она подменяла Анжелу?— Анжеле казалось, что за ней следят. Она была уверена в этом. Она говорила, что отец не отпустит ее просто так. Он будет стараться контролировать ее. Ника была для отвода глаз. Как фальшивая приманка.Теперь понятно, откуда у Ники платье от Дольче и Габбаны, деньги, шикарная пудреница, помада. А я-то думала, что Ника обзавелась богатым спонсором! Как же я ошибалась!— Откуда ты это знаешь?— Анжела советовалась со мной. Я был в курсе ее аферы.— Понятно!— Но в последнее время отношения Ники и Анжелы испортились.— Почему?Ника требовала увеличить свой гонорар. Анжела не соглашалась с этим. Вчера они крепко поцапались. Разругались в пух и прах. Ника пообещала, что выведет Анжелу на чистую воду. И опозорит перед отцом. Расскажет, чем занимается в это время Анжела.Я недоверчиво покачала головой:— И тебе все это рассказала Анжела? В таких деталях? Она могла что-то приукрасить. Или сочинить.— Она ничего не могла сочинить. Я находился в это время в квартире. И все слышал. — Наступила пауза. — А сегодня Анжела убита. У тебя не возникает никаких мыслей по этому поводу?Я привстала с дивана.— Ты обвиняешь мою сестру в убийстве? На каком основании? Все люди ругаются и ссорятся. Но убийство! Ника не могла этого сделать!Руслан устало посмотрел на меня.— В том-то и дело, что могла. Неужели ты так плохо знаешь свою сестру?— Не впутывай сюда Нику! Слышишь, не смей. — Я по-настоящему рассердилась.— Я оперирую фактами. Только и всего. Факт первый — Ника поссорилась с Анжелой и пообещала разоблачить ее. Факт второй — Ника была сегодня у Анжелы.— Почему ты так решил?— Сумка. Это не твоя сумка, а Никина. Ты прикрыла ее.— Чушь! У нас с ней одинаковые сумки.— Не сочиняй на ходу. Твоя ложь шита белыми нитками.— А твоя — черными. Ты еще не сказал мне: зачем ты пришел к Анжеле?— Анжела была моей подругой.— Неплохо. Богатая дочка богатого папы, — съязвила я.Руслан резко схватил меня за руку.— Никогда не говори со мной в таком тоне. Слышишь?— А ты прекрати обвинять Нику в убийстве. Может быть, она оставила эту сумку у Анжелы вчера. После ссоры. Вылетела из квартиры и забыла сумку.— Ничего она не забыла.Я вздохнула. Задержала дыхание и сосчитала про себя до пяти.— Хорошо, что ты предлагаешь?— Я предлагаю тебе поговорить с Никой. По-хорошему. И узнать у нее все. Что случилось между ними, когда она приехала туда. Сегодня. А потом позвони мне. У тебя есть мой телефон?— Нет.— Возьми. — Руслан встал и подошел к полкам. Отодвинув статуэтку африканского божка с серьгами в ушах, взял визитку и вернулся ко мне. — Звони сразу. В любое время. У тебя есть сотовый?— Есть.— Продиктуй телефон. Я продиктовала номер своего мобильного.— Будешь вести следствие? По всем правилам?— Не глупи! Судьба Ники в твоих руках.— Ты хочешь потопить мою сестру?— Нет. Я просто хочу во всем разобраться. Узнать правду. Все как есть. А там мы уже решим, что делать, — сказал Руслан, подчеркивая слово «мы».Мне хотелось сказать ему какую-нибудь колкость, но потом я передумала. Моя рука, которую он стиснул, все еще болела.— Я попробую. Поговорить с Никой. Но ничего не обещаю. Характер у нее…— Я это уже понял. Ты — совсем другая. Перед моими глазами встало лицо Ники. И у меня засосало под ложечкой. От страха. За нее.— Я пойду сварю кофе. Снова. А то этот совсем остыл. Может быть, ты полюбишь его в горячем виде? — И Руслан улыбнулся.Может быть. — У меня отчаянно слипались глаза. И я поняла, что сейчас усну. Не дожидаясь никакого кофе.— Я хочу спать, — пробормотала я.Руслан приподнял меня с дивана и усадил на кресло, стоявшее около двери. Затем стянул с дивана покрывало.— Ложись.— Я поеду домой, — запротестовала я.— Ты не доедешь.Я медленно погружалась в сон, который окутывал меня, как мягкая сахарная вата. Я теряла ощущение своего тела… Сквозь дрему я чувствовала, что меня поднимают на руки и переносят на диван. Накрывают покрывалом. До меня с трудом доносится голос Руслана:— Приятных снов. Если что — зови.— А что «если что»? — бормочу я.— Ну вдруг тебе разные кошмары будут сниться!— Никаких кошмаров… — И это были последние слова, произнесенные мной, перед тем как я окончательно отключилась от всех звуков внешнего мира.Проснулась я от запаха кофе. Терпкого, дразнящего. Я открыла глаза: передо мной на журнальном столике стояла чашка кофе. Первой моей мыслью было: куда я попала? А потом я все вспомнила и нахмурилась. Я откинула покрывало и спустила ноги с дивана. Я слышала шум льющейся воды и подумала, что Руслан в ванной. Я сидела в нерешительности: позвать его или подождать? Но тут он появился в дверях и посмотрел на меня:— Проснулась? Как спалось?— Нормально.— Плохие сны снились?— Нет.— Как вспомню об Анжеле… — Он провел рукой по волосам и помрачнел.— Мне — пора.— Но, может, хоть кофе выпьешь? Моего приготовления.— Спасибо. — Я взяла чашку в руки и сделала глоток. Он и вправду был чудесным. С каким-то тонким пряным привкусом. Не то ванили, ни то корицы. Такой я еще не пила.— Нравится?— Нравится. Необычный вкус. С чем он?— Ни за что не догадаешься. Секрет.— Ну раз секрет…Руслан подошел и сел на диван. Рядом.— Ты помнишь, о чем мы говорили вчера?— Естественно.— Постарайся поговорить с Никой. Вызвать ее на откровенность.— Это будет нелегко.— Почему?— Потому. — Мне не хотелось ему ничего объяснять. Да и объяснять, собственно говоря, было нечего. Все укладывалось в одну-единственную фразу: «У нас с сестрой плохие отношения». И все. Но это — моя проблема, а не его. А со своими проблемами я разберусь сама. И я решительно тряхнула волосами. — Я уже говорила, что Ника не рассказывала мне о своих делах.— Это очень важно, Аврора. Очень. — Его голос стал почти вкрадчивым. — Главное — действуй без эмоций. Узнай факты, а потом… будет видно. По обстановке. Мы подумаем над ситуацией. Вместе.Кажется, вчера он говорил то же самое. Слова, возможно, были несколько другие, но смысл тот же. Я должна выжать из Ники максимум информации, а потом доложить ему. А он уже решит: как быть и что делать. Я — Мата Хари. Германский разведчик — моя сестра. Руслан — мой шеф. Классическая схема для шпионского боевика.Меня начинает мутить.— Я все поняла. Не надо мне два раза повторять одно и то же. — Мой голос звучит довольно резко.— Я не повторяю. Просто вчера ты была в таком состоянии, что могла все уже позабыть.— На память пока не жалуюсь. Руслан поднял руки в знак примирения.— Хорошо. Не будем спорить.И в эту минуту я поняла одну очень важную вещь. Он был сильно заинтересован в той информации, которую я могла получить от Ники. Но почему? На этот вопрос я пока не могла ответить.
Майор Губарев сидел за столом в преотвратном настроении. Только что ему сообщили, что в доме номер двенадцать в Большом Харитоньевском переулке обнаружен труп Анжелы Викентьевой. Труп обнаружила охранница во время обхода дома. Она увидела приоткрытую дверь квартиры. Крикнула. Ей никто не ответил, она зашла в квартиру и увидела труп. Губарев присвистнул с досады. Он еще не довел до конца расследование об убийстве секретарши Викентьева, как убивают его дочь. Ну и дела! Но плохое настроение было не из-за этого. В конце концов убийства — его работа. Как бы это цинично и кощунственно ни звучало. Это нормальные рабочие будни. Специфика профессии. А от плохой или хорошей работы никуда не деться. Она как погода. Сегодня жарко, завтра холодно. Нет, дело было в другом. Вчера он позвонил своей бывшей жене, хотел согласовать, когда ему приехать в гости, но узнал, что ее нет дома. Наташка обычно вечерами сидела дома и смотрела телевизор или занималась домашними делами, а тут куда-то усвистала. Да еще в такое время — десять часов вечера.— А когда она придет? — недовольно засопел в трубку Губарев.Не знаю, — сухо ответила дочь. Судя по ее тону, она тоже не одобряла позднюю материнскую вылазку.— Как не знаешь? Куда она делась? Наступило молчание.— Пошла к подруге.— Какой?— Пап, ты ее все равно не знаешь.— Понятно, — протянул Губарев.— Чего тебе понятно?— Не будем обсуждать.— Ладно, когда придешь к нам?— На днях.— Когда конкретно?— Я еще позвоню.— Как у тебя дела?— Нормально. А у тебя?— Тоже.— Работы много?— Хватает.— Ну пока.— Пока.Губарев повесил трубку с нехорошим осадком на душе. Хотя он прекрасно понимал, что сердиться на жену не имеет права. Они уже давно не жили вместе, и вполне понятно, что Наташке захотелось устроить свою личную жизнь. Не монахиня же она в самом деле. Тридцать семь лет — не старость… Она еще молода и привлекательна. Губарев оборвал свои размышления и решил пойти спать. Шпионский боевик смотреть расхотелось. «Лучше высплюсь, а то с этими ночными сидениями у телевизора скоро стану мух ловить на работе…»И вот сегодня утром, вспомнив вчерашнее, Губарев почувствовал волну раздражения на жену. Шляется непонятно где, оставив дочь без присмотра. Теща — в деревне, а Дашка — одна. Вдруг она приведет какую-нибудь компанию и они станут заниматься черт знает чем. Именно вот из таких беспризорных детей и вырастают наркоманы и преступники. Какое она имеет право бросать дочь на произвол судьбы, распалялся Губарев. Надо будет позвонить ей и всыпать по первое число.— Где ее только носит? — сказал вслух Губарев.— Кого? — поинтересовался его напарник Витька. — Она уже мертва.— Кто? — испуганно спросил майор.— Анжела Викентьева.— А… Я не о ней.— А о ком?— Да так, — смутился майор. Не рассказывать же Витьке о своих семейных неурядицах. Что он, баба, что ли? Это женщины любят, чуть что, жаловаться своим подругам на личную жизнь. Кто, с кем, когда. Болтливый они народ. И непостоянный.— Выезжаем? — спросил Витька.— Да.Анжела Викентьева лежала посередине комнаты и смотрела в потолок. Мертвая. В голубом халате. Грудь и живот были залиты кровью. Губарев подошел ближе. Судмедэксперт Зворыкин ждал его.— Что там? — спросил Губарев.— Убийство. Нанесли несколько ударов ножом. В живот и грудь. Нож валялся под диваном. — И Зворыкин протянул ему нож. Похож на самодельный или купленный на рынке. Обычный охотничий нож. — Сначала убили, а потом исполосовали лицо. Крест-накрест ножом.— Когда убита?— Вчера. Примерно в девять часов вечера. Плюс-минус полчаса.— Ясно.— Надо поговорить с охранником, — обратился Губарев к Витьке. — Такие дома оснащены суперсистемой наблюдения. Наверняка убийца запечатлен на видеопленке.— Отец в курсе? — спросил он у милиционера, стоявшего в комнате.— Позвонили.— Хорошо, — кивнул Губарев. Он сел на корточки и посмотрел на лицо покойной. Надменное, капризное. — Симпатичная девушка. Была.— Угу, — буркнул Витька.— Ладно, пошли. Поговорим с охранником. Надо не забыть снять отпечатки пальцев.Они спустились вниз. За столом охранника сидела молодая женщина, натянутая, как струна. Гладкие темные волосы зачесаны назад. Лицо, напоминающее маску.— Майор Губарев Владимир Анатольевич, — представился он. — Веду следствие по делу убитой Анжелы Викентьевой. Старший лейтенант Павлов Виктор Николаевич.— Маркелова Александра.— Что вы можете сказать об убитой?— Девушка из квартиры девять была у нас зарегистрирована под другим именем.Губарев поднял брови.— Каким?— Натальи Паниной.— Она купила квартиру в этом доме?— Нет. Снимала.— Давно?Маркелова посмотрела в журнал, лежавший перед ней.— Три месяца назад.— Как она себя вела? Во сколько приходила? Были ли у нее посетители?Маркелова пожала плечами.— К себе внимания не привлекала. Пройдет. И все. Иногда здоровалась. Иногда нет. Обычная богатая девица.— Вы так решили, потому что она снимает дорогую квартиру? Кстати, сколько она стоит? В месяц?— Семьсот долларов.Губарев чуть не присвистнул. Неплохо! Семьсот долларов за аренду двухкомнатной хаты. А что там мелочиться? Папаша отстегивал — и все! Что, у него денег на любимую дочурку, что ли, не найдется! Здесь Губарев нахмурился. Он вспомнил Дашку. Как она в последнее время просила его купить то одно, то другое. А он шутливо говорил, что не Рокфеллер. Дашка сердилась и надувала губы. У ее подруг всего навалом, а она не может выпросить у него даже какой-то малости. «Ты считаешь, что плейер за пять тысяч — малость, — повышал голос Губарев. — А старый куда? На помойку? Ты так легко относишься к вещам, потому что не зарабатываешь. Вот пойдешь работать и узнаешь тогда цену деньгам. Научишься беречь каждую копейку!» — «Не беспокойся, папочка, работу я найду. И приличную. Считать копейки мне не придется». — «Дай-то бог! Но откуда ты возьмешь эту приличную работу. Все теплые места давным-давно заняты. Детьми богатых родителей». — «Найду», — отвечала Дашка… А тут — семьсот долларов за аренду квартиры!— Нет, не потому, — услышал Губарев. — В ней было… — охранница запнулась.— Что?— Чувство денег. Она привыкла к деньгам. Сразу видно — из богатой семьи.— Почему вы так решили?— Я наблюдала их. За время работы. Девушки, которые сами пробиваются наверх, ведут себя по-другому.— Что вы имеете в виду? — заинтересовался майор.Они больше дорожат деньгами. Честно говоря, они очень жадные. Раньше я работала в службе безопасности одного ресторана. Так вот они никогда не дадут чаевые. Удавятся за копейку. Им кажется, что они в любой момент впадут снова в бедность. Поэтому надо копить деньги сегодня.— А что вы еще можете сказать об Анжеле, или Наталье Паниной? — вставил Витька.— Один раз она обронила сумку. Была пьяна. Я обнаружила сумку не сразу. Она уронила ее около моего стола. Я отнесла сумку в квартиру. Так вот девушка даже не раскрыла ее и не посмотрела, все ли там на месте. Не пропало ли что? Ей было на это наплевать! Другие бы вывернули сумку при мне и десять раз перетрясли. У меня был здесь такой случай. — Маркелова замолчала. — Правда, я не имею права об этом говорить. Я обязана сохранять служебную тайну. Согласно нашему уставу.— Все, что вы скажете, будет использовано только в интересах следствия, — напомнил Губарев.— Одна девушка-содержанка, живущая здесь, тоже потеряла сумочку. На лестнице. Я отнесла ее ей. Так потом эта девица обвинила меня в пропаже двухсот долларов и помады. Потеряла где-то, а свалить решила на меня. — В голосе охранницы зазвучала обида. — Наглая особа. Думает, прописалась в этом доме навсегда. Видела я таких. Сегодня — тут, а завтра… Надолго она здесь не задержится. Извините, — поправилась охранница. Судя по всему, тот случай ее крепко задел, и, жалуясь на нахалку, она подспудно искала сочувствия.— Всякое бывает. — Губарев вдруг почувствовал, что от жары у него по спине стекают маленькие струйки пота. — Вы дежурили вчера?— Да.— Ваш график…— Сутки через трое. Вчера я заступила в двенадцать дня.— У вас есть система видеонаблюдения?— Нет.Губарев удивленно поднял брови.— Почему? Такой элитный дом…— Поэтому и не захотели ее вводить.— Кто не захотел?— Жильцы.— Не понял.— Здесь много квартир сдано в аренду. Богатые бизнесмены сняли квартиры для своих любовниц. Они хотят сохранить инкогнито.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31