Там мы вряд ли узнаем что-нибудь новенькое. Если Главный штаб даст на то приказ, проверим остальные выходы. Подготовьте черновик отчета для сектора Главного штаба, отправим его через анзибль Безаира. Отметьте, что мы рекомендуем наложить строгий запрет на этот маршрут и просим вести наблюдение за всеми выходами из данного скоростного коридора… Хотя вряд ли это что-нибудь даст.«Шрайк» вышел из коридора в системе Безаира, и Эсмей заметила, как приборы тут же автоматически отправили сообщение о местопребывании корабля в сектор Главного штаба. На экранах сканирующих приборов никаких признаков «Элайаса Мадеро» не было, а, по словам начальника станции, в течение последних ста дней здесь не проходил никакой другой корабль такого размера.— Я же говорила.— Да, но проверить все равно надо.— Местный представитель консорциума «Борос» хочет поговорить с вами.— Естественно. — Вид у Солиса был угрюмый. — Я тоже хочу с ними поговорить. И очень серьезно.
Станция Безаира, офис консорциума «Борос"
— Неужели все погибли? — Представитель «Бороса» побледнела.— К сожалению, — ответил Солис. — Судя по всему, корабль захвачен. Им угрожали тяжелым оружием, экипажу обещали сохранить жизнь, они высадились в спасательные шлюпки, но потом всех убили.— А… дети?— Не знаем. Среди убитых детей нет. К тому же нам стало известно, что их спрятали в центральных отсеках корабля.— Но кто… кто?— Еще неизвестно. Мы отправили информацию, которую удалось найти, в штаб. Там разберутся. Что касается погибших…Женщина встала.— Вы передадите останки консорциуму «Борос», чтобы мы переправили их далее семьям погибших…— Боюсь, что сейчас мы этого сделать не сможем. Мы опознали всех взрослых членов экипажа и одного практиканта, но тела нужны для дальнейшего обследования. Возможно, мы узнаем еще что-либо о преступниках.— Но это… немыслимо.— Мадам, немыслимо то, что произошло с этими людьми. И мы должны точно знать, кто это сделал, чтобы такое больше никогда не повторилось.— Такое… что такое?— Люди были… изуродованы, мадам. И больше я ничего не могу сказать, пока судмедэксперты не закончат свою работу. Могу лишь уверить вас, что после окончания обследования тела будут переправлены родственникам.Тела погибших и все найденные предметы погрузили на корабль, который должен был доставить их в сектор Главного штаба. После этого «Шрайк» вернулся к патрулированию своего участка.— Мы не будем их преследовать?— Нет. Это не наша работа. Мы не справимся с тремя вооруженными кораблями, да и не знаем, куда, кроме Безаира, ведет этот коридор. Кому-то предстоит исследовать его вслепую. След уже остыл. Мы сделали все возможное.— А если на борту было оружие…— Возможно, и было. И забывать об этом не надо. — И он посмотрел на Эсмей с одобрением. — Вы задаете хорошие вопросы, лейтенант Суиза. Глава 9 Барин прошел в док, к которому был пришвартован «Джерфолкон», и отдал честь охраннику. Наконец он будет служить на настоящем боевом корабле. Нельзя сказать, чтобы Барин жалел о времени, проведенном на «Коскиуско». Тем более именно там Барин встретил Эсмей. Но о ней лучше не думать. Он очень рад, что они встретились, но то, что произошло между ними в Коппер-Маунтин, — об этом он старался не вспоминать. И сейчас просто радовался своему первому назначению на боевой корабль.Как только Барин поднялся на борт, его сразу же вызвали в каюту капитана. Капитан Саймон Эсковар… Барин успел отыскать его имя в списке капитанов. Эсковар участвовал в битвах при Пэтчкоке, Дортмуте и Альваре, имел внушительное количество боевых наград и знаков отличия за учебу, начиная с Академии и кончая курсами Высшего руководства Флота.— Энсин Серрано, — вымолвил тот в ответ на официальное приветствие Барина. — Всегда рад приветствовать на борту члена вашего семейства. — В его серых глазах блеснул радостный огонек, говорил он вполне искренне. — Я когда-то служил под началом вашего… дяди или, может, дедушки. Вас так много, трудно отследить все семейные узы.Подобные высказывания Барин уже слышал не раз. Семейство Эсковар тоже принадлежало к знаменитым флотским династиям, но никогда в действующем Флоте не было столько их представителей, сколько было Серрано.— До сих пор у вас были не совсем обычные места службы. Надеюсь, у нас вам понравится.— Уверен в этом, сэр, — ответил Барин. — Я рад попасть на борт вашего корабля.— Хорошо. У нас еще три энсина, стажирующихся по командирскому направлению. Все они прослужили на нашем корабле уже полгода. — То есть они уже знакомы со многими вещами, которые Барину только предстоит узнать. — Мой помощник капитан-лейтенант Докери. Все ваши предписания у него.Капитан-лейтенанту Докери понадобилось пять минут, чтобы просмотреть бумаги относительно предыдущих мест службы Барина. Он еще раз заметил, что Барин отстает от других энсинов, и отправил его к старшему мастеру Цукерману для получения нашивок с названием корабля, необходимых информационных кубов и прочего имущества. Барин вышел из каюты Докери с мыслью о том, насколько некоторые старшие офицеры любят указывать энсинам их место. Интересно, Цукерман тоже из такого теста?Старший мастер Цукерман на приветствие Барина ответил кивком головы.— Я служил с адмиралом Серрано на «Дельфине». А вы, насколько я понимаю, ее внук?Цукерман, мужчина крепкого телосложения, выглядел лет на сорок. Наверняка после омоложения, так просто никто в сорок лет не становится старшим мастером.— Верно, мастер.— Что ж. Чем могу быть полезен?Барин мог с уверенностью сказать, что Цукерман искренне дружелюбен с ним. Иногда старшие офицеры без видимой на то причины начинали симпатизировать молодым офицерам, то же самое произошло сейчас с Цукерманом.— Капитан-лейтенант Докери приказал мне ознакомиться с порядком несения вахт по правому борту…— Хорошо. Вот. — И Цукерман достал нужный куб. — Тут все схемы, расквартировка офицеров, вахтенные посты. Можете просмотреть куб здесь или взять его с собой. Если решите взять с собой, нужно будет расписаться в журнале. Это секретная информация второго уровня.— Лучше возьму с собой, — ответил Барин. — Моя вахта начинается через четыре смены, к тому времени я должен все хорошенько изучить.— Замечательно. — Цукерман порылся в ящике стола и достал кипу бумаг. — Капитаны требуют расписки за каждый выносимый отсюда секретный документ. Куча писанины.Барин расписался, где требовалось.— Когда я должен вернуть его?— Завтра в четырнадцать ноль-ноль, сэр. Барин в ответ улыбнулся:— Спасибо, мастер.— Рад приветствовать вас на борту.Похоже, старший мастер действительно к нему расположен. Барин в хорошем настроении отправился в свою каюту, чтобы занести сумку. Он прекрасно понимал, что Цукерман не обойдется без критики, и ему не раз придется делать то, что будет от него требовать мастер. Но если старший мастер относится к молодому офицеру благосклонно, то работа идет без лишней суеты и нервотрепки. На мастера, похоже, произвело впечатление его имя, но за это имя ему столько раз доставалось, что он даже рад, что сейчас оно ему помогло.Считалось, что молодые офицеры, проходившие специализацию на командира корабля, должны сносно разбираться во всех вопросах внутрибортовой жизни. Поэтому энсины по очереди обслуживали различные системы корабля и учились всему в процессе работы. Конечно, не обходилось без ошибок. Все три энсина, прибывшие на борт раньше Барина, начинали работать в системе окружающей среды, каждый прошел там двухмесячный начальный курс, так что теперь была очередь Барина, и он готовился приступить к обязанностям «чистильщика унитазов высшего разряда», как в шутку называли эту работу.— На обоняние надеяться нельзя, — сразу же сказала ему офицер-техник отдела окружающей среды, когда он туда пришел. — Вам кажется, что вы чувствуете неприятный запах, и он на самом деле есть, но постепенно вы к нему привыкаете. Все время пользуйтесь специальными приборами и не забывайте надевать защитный костюм, когда открываете очередной блок. Вы имеет дело со смертельно опасными веществами.Барин хотел уже спросить, почему же они все до сих пор еще живы, но с такими людьми, как джиг Аренди, лучше не шутить. По выражению ее лица было видно, что для нее чистка унитазов дело серьезное, Барин даже заподозрил, что свободное время она проводит за чтением литературы по новым технологиям в данной области.Она показала системы, которые ему предстояло обслуживать, объяснила назначение разноцветных труб, табличек, кранов и циферблатов. После этого вписала его в список санитарной команды номер три и дала задание провести тренировочную проверку системы от входа номер 14 до выходов 12 и 15.— И предупреждаю, не надейтесь на помощь команды. Они будут делать только то, что скажете им вы.Барин тяжело вздохнул и приступил к выполнению задания. Он почти ничего не забыл, разве что не приказал закрыть контрольный клапан между основной трубой и промежуточными скрубберами. Аренди была довольна. Еще двадцать минут она объясняла ему с использованием специальных схем и диаграмм, почему во время проведения проверочных работ этот клапан обязательно должен быть закрыт.Проведя несколько дней на борту, Барин чувствовал, что включился в жизнь экипажа. Энсины, проходившие командирскую практику, держались вместе. Они были симпатичными людьми и очень обрадовались, что появился новичок, которому теперь предстоит та же грязная работа, которую по два месяца выполнял каждый из них. Во время еды в столовой младшего офицерского состава он встречался с другими офицерами, старше его по званию, джигами и лейтенантами. Оказалось, что джиг Аренди может говорить не только о системах канализации, она обожала смотреть новости обо всех знаменитостях. Вместе с другими любителями великосветских сплетен она обсуждала жизни знаменитых людей, их манеру одеваться, их развлечения и любовные романы, словно это были ее родственники. Узнав, что он был в Коппер-Маунтин вместе с Брюн Мигер, Аренди сразу же набросилась на него с вопросами. Действительно ли она такая красивая, как на фотографиях? Как она одевается? Много ли вокруг нее журналистов?Барин отвечал, как мог. Слава Богу, Аренди не знала, что он был на дружеской ноге с Брюн. Когда ему надоели эти сплетни, он просто ушел. Он с гораздо большим удовольствием слушал рассказы Цукермана о службе на «Дельфине» вместе с Видой Серрано. Бабушка никогда ему ничего такого не рассказывала, например, о том, как в стволе орудия зависла торпеда с уже инициированной боеголовкой.Барин поделился своими мыслями со старшиной Харкортом, когда они вместе заменяли секцию подводящей трубы.— Цукерман, это же Цукерман, — ответил старшина.Барин удивился, каким тоном старшина произнес это. Старшины обычно все прекрасно знают, а на этом корабле он еще не встречал такого, который бы открыто не восхищался Цукерманом. Харкорт же сказал это как-то неуверенно. Барин хотел его порасспросить, но передумал. Простому энсину не надо впутываться ни в какие истории. Если у Харкорта есть какие-то проблемы, он может обсудить их со своим начальником.Харкорт тяжело вздохнул и сам принялся рассказывать:— Вот ведь в чем дело… Цукерман на хорошем счету, я ничего плохого о нем сказать не хочу. Но он как-то изменился в последнем рейсе. Он не тот, что был раньше. Мы все это замечаем, но делаем вид, что ничего не происходит.Ясно, что такого быть не должно. Харкорт выжидающе смотрел на него, и Барин понял, что должен что-то сказать.— Семейные проблемы? — наугад спросил он. Харкорт расслабился.Видимо, именно этого он и ждал от Барина.— Я бы не стал обсуждать подобные вопросы с другим младшим офицером, извините, конечно, сэр, но вы ведь Серрано, к тому же и сам мастер все время вспоминает добрые старые времена, когда он служил на «Дельфине» с Видой Серрано. Видите ли, я… мы ничего не понимаем. Он не всегда такой странный. Иногда он словно забывается. Но люди с таким опытом, как у него, не забывают подобных мелочей. Например, нам… мне приходится проверять, правильно ли он надел скафандр. Во время одной учебной тревоги он даже забыл проверить его на герметичность.Не надо обсуждать подобные вещи. Старшина должен был рассказать все это старшему по званию. Энсин не может решить проблемы, которые привели к тому, что старший мастер Цукерман забыл проверить герметичность скафандра.— Я разговаривал по этому поводу с майором Серсеем, — продолжал Харкорт. — Он договорился о том, чтобы старший мастер прошел очередной медицинский осмотр, но в тот день мастер был в нормальном состоянии, а когда он в нормальном состоянии, он все помнит лучше меня. Потом майор ушел от нас, а я… я не знаю, что с этим делать дальше.И поэтому выложил все простому энсину. С именем. Стоит ли говорить Харкорту, что он и сам не знает, что тут можно поделать…— Вы хотите, чтобы я поговорил с начальством? — спросил Барин.— Как знаете, сэр, — ответил Харкорт. — Хотя, если хотите услышать мое мнение…— Конечно, хочу, — сказал Барин. Вот и попался.— Капитан-лейтенант Докери любит, когда подчиненные знают свое место. Вы ведь понимаете, что это значит.— Другими словами, я должен сам во всем разобраться и представить основательные доказательства?— Да, сэр.Нужно собрать точные сведения, нельзя просто полагаться на слова старшины, может, у того свои счеты с мастером.— Ладно, я посмотрю, — ответил он Харкорту. Старшина остался доволен. Но сам Барин понятия не имел, с чего тут начать.Он вспомнил, что ему рассказывала Брюн о том инструкторе в учебном центре… как его звали? Она утверждала, что тот допускает слишком много ошибок, но это случилось прямо перед их ссорой с Эсмей. Барин не знал, что произошло с инструктором после этого. Заметил ли еще кто-нибудь, кроме Брюн, что с ним что-то не в порядке? Ведь Брюн все-таки лицо гражданское. Может, она больше никому ничего не рассказывала.Но каждый раз, когда он оказывался рядом с Цукерманом, он теперь пристально наблюдал за всеми действиями мастера. Обыкновенный старший мастер, очень похож на других таких же мастеров. Не энсину оценивать его знания и компетентность, полученные в результате многолетнего опыта. Он и не заметит, если Цукерман допустит какую-нибудь оплошность. И вообще, ему нравился Цукерман, а Цукерману, похоже, нравился он. Барин чувствовал, что Цукерману понравился бы любой человек с фамилией Серрано. Он хотел верить, что с мастером все в порядке, что ничего плохого не произойдет.Но свободного времени и на эти мысли, и на походы к Цукерману почти не оставалось. У него было много своей собственной работы, которая совершенно не касалась Цукермана. Он стоял вахты, совершал рутинные проверки оборудования и большую часть времени был чем-то занят. Его окружали сверстники, другие энсины, кроме троих, специализировавшихся на командиров, были еще техники, и с каждым днем он все больше и больше погружался в жизнь корабля, в жизнь этих людей. Джаред и Лея уже помолвлены, Бэнет через день записывает целый куб для кого-то, кто служит на «Грейлэге». Мика поссорился с Джаредом по поводу того, как следует праздновать день рождения корабля, и Лея набросилась на Мику в раздевалке младшего офицерского состава. Она напомнила Барину Эсмей.Он старался вообще не думать об Эсмей. Время шло, и он уже не злился, но какое-то неприятное чувство осталось. Когда они познакомились на «Коски-уско», у них сложились особые отношения, они доверяли друг другу секреты, которые не доверили бы никому другому. Он ожидал, что Эсмей обрадуется его появлению в Коппер-Маунтин, но, даже делая скидку на ее постоянную занятость и усталость, в ее поведении появилось что-то незнакомое. Какая-то сдержанность, напряжение. А потом появилась Брюн, она всегда оказывалась рядом, когда он хотел поговорить с Эсмей, у нее-то всегда было свободное время. Всегда жизнерадостная, в отличие от сдержанной Эсмей, всегда веселая. Он бы не сказал, что Эсмей была скучной — ему она никогда не казалась скучной, но вечно она занята, усталая, словно и не она сидит рядом с ним.Может, она никогда и не любила его. Может, все прошло, а она жалела его и ничего не говорила. Но тогда почему она так разозлилась, когда решила, что Брюн затащила его в постель? Он хотел написать ей, но ведь эта ссора произошла не по его вине.Постепенно Барин все лучше и лучше узнавал других младших офицеров. Он заметил, что все время, куда бы ни пошел и что бы ни делал, сталкивается с одной из них. С Касией Ферради. Он слышал о Касии Ферради еще когда учился в Академии, но она закончила учебу до того, как он поступил. Он знал, что слухи, как правило, искажают действительность, и решил, что все, что слышал о ее красоте и поведении, больше выдумки, чем реальность.Барин заметил лейтенанта Ферради из-за ее выдающихся волос. Светлые, необычного золотистого оттенка, похожи на волосы Брюн, но немного другие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50