Обстоятельства очень необычны.
– Я умру, если с ней случится что-то дурное, – голос мисс Роз сорвался, и она закончила шепотом: – Я хочу сказать, если она выйдет замуж за Дэниела Розье, я этого не переживу.
– В таком случае, мадам, вам следует подготовить себя к тому, что, быть может, вам придется распрощаться с этой жизнью, – спокойно заключил Эндри.
Обе дамы поджали губы и неодобрительно взглянули на этого крупного бородатого мужчину, который позволял себе разговаривать с ними в подобном тоне.
– Существует много различных видов смерти, уважаемые леди, – продолжал он. – Моя жена много раз умирала в течение этих лет, оплакивая потерю дочери. Если вас интересует мое мнение насчет этой истории с удочерением Сары, я думаю, вы не просто уговорили ее отдать вам ребенка, а давили на нее всеми возможными и невозможными способами, пользуясь ее тяжелым положением. Она была бедна, и у нее на руках была больная мать и слабоумная сестра. Все это сыграло в вашу пользу.
– Сэр! – хором воскликнули дамы.
– Да? – спокойно отозвался Эндри.
– Мы… мы воспитали ее как настоящую леди, – сказала мисс Анн. – Мы дали ей все, чего она только могла пожелать.
– Все, кроме матери.
Сестры Чапмэн с нескрываемой злобой посмотрели на Эндри.
– Значит, вы не собираетесь ничего предпринимать? – суровым тоном осведомилась мисс Анн, поворачиваясь к Кэти.
– А что я могу предпринять, если вы не позволяете мне встретиться с дочерью и рассказать ей всю правду? – голос Кэти звучал глухо. – Того, о чем вы меня просите, я никогда не сделаю, – добавила она.
– Вы могли бы встретиться с молодым мистером Розье, если не хотите встречаться с его отцом, – вставила мисс Роз.
Кэти посмотрела на маленькую хрупкую женщину с несколько увядшим, но все еще миловидным лицом, стоящую перед ней.
– Но почему вы сами не можете с ним встретиться? – спокойно спросила она.
– Потому что… мне кажется, это будет выглядеть более естественно, если объяснение будет исходить от вас, – ответила мисс Роз. – Вы ее мать, и вам он наверняка поверит. Я уверена, если он узнает о кровном родстве, связывающем его с Сарой, он сам прекратит отношения с ней. В конце концов, он джентльмен и должен понимать, что это недопустимо. Таким образом, нам не придется посвящать во все это Сару.
Странный звук, похожий на смех, заставил обеих дам обернуться и посмотреть на Эндри. Но на его лице не было и тени улыбки – оно было мрачным, почти угрожающим. Отойдя от Кэти, он медленно прошел мимо них и, встав на середину комнаты, широким движением руки указал на дверь.
– Мне очень жаль, уважаемые леди, но я вынужден попросить вас уйти, – сказал он. – Если моя жена примет какое-либо решение, касающееся ее возможных действий, вы, несомненно, будете об этом уведомлены.
Он выговаривал слова медленно и отчетливо. Его тон был вежлив, но выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Мисс Анн протестующе подняла руку.
– Но, капитан Фрэнкель… – начала было она, но не договорила. Бросив быстрый взгляд на сестру, она направилась к двери.
Но мисс Роз не сдвинулась с места.
– Вы не можете этого допустить! – воскликнула она, поворачиваясь к Кэти. – Это ужасно, это большой грех. Ведь они наполовину брат и сестра!
Кэти пристально посмотрела на нее.
– Тогда почему вы не скажете ей об этом? Это было бы самым простым выходом.
– Я не могу, не могу. – Лицо мисс Роз сморщилось, и ее губы задрожали. – Она все, что у нас есть. Она думает, что мы ее родственницы, что в ее жилах течет наша кровь, и она гордится этим. Ее всегда интересовала наша родословная, наши предки. Она знает очень много об истории нашей семьи и гордится ею. Если она узнает, что она нам чужая, это будет для нее жестоким ударом. Тогда она почувствует, что на самом деле не принадлежит нам, и это навсегда ее изменит. Это может ее сломать. С другой стороны, – мисс Роз понизила голос и опустила глаза, – мы сами этого не вынесем, если потеряем ее. Я… я посвятила ей всю свою жизнь. Она была моей единственной радостью, и когда я смотрю в прошлое, то не могу припомнить и дня, чтобы ее не было рядом.
– Я прожила без нее восемнадцать лет, – сказала Кэти.
После этого наступило продолжительное молчание. Наконец Эндри, снова сделав жест в сторону двери, сказал:
– Прошу вас, мадам.
Мисс Роз, вздохнув, присоединилась к сестре, ожидающей ее на пороге, и обе вышли из комнаты. Эндри последовал за ними и проводил их до самых дверей.
Вернувшись в гостиную, он медленно подошел к Кэти и взял ее руки в свои.
– Когда ты об этом узнала? – тихо спросил он.
– Сразу… почти сразу после того, как ты уехал в Норвегию.
– Но почему ты скрыла это от меня?
– Я… я не хотела, чтобы ты узнал его имя. Я всегда боялась, что ты узнаешь его имя.
Он не стал спрашивать, чего именно она боялась. Это он и так прекрасно знал – так же, как знал, что ее опасения вполне оправданны. Его никогда не оставляло желание отомстить ее обидчику. Обняв ее за плечи, он подвел ее к дивану. Когда они сели, он еще крепче прижал ее к себе, чувствуя, как лихорадочная дрожь сотрясает ее тело.
– Что мне делать, Энди? – спросила она через некоторое время.
– Я думаю, тебе лучше пока ничего не предпринимать, – спокойно ответил он. – Давай немного подождем и посмотрим, как будут развиваться события. Может, все разрешится само собой. Жизнь устроена так, что ничто не стоит на месте, и некоторые проблемы со временем разрешаются естественным путем. В любом случае сейчас канун Рождества и вряд ли ты сможешь что-либо предпринять, пока не закончатся новогодние праздники. А я буду всегда с тобой, и никто больше не посмеет причинить тебе зло. – Он наклонился к ней и приблизил лицо к ее лицу. – Запомни: ты теперь не Кэти Малхолланд, а миссис Фрэнкель, и не родился еще тот человек, который посмел бы обидеть миссис Фрэнкель. Для меня ты всегда была миссис Фрэнкель, но теперь ты станешь моей женой и в глазах окружающих. На следующей неделе мы зарегистрируем наш брак, и ты будешь носить мое имя и перед лицом закона. Ты станешь миссис Кэти Фрэнкель. Теперь тебе нечего бояться.
Глава 5
Шла вторая неделя января. После Нового года наступила оттепель, и снег на дорогах растаял, – в противном случае экипажу мистера Вейра никогда бы не удалось добраться из Шилдса до Огл-Террас, этого отдаленного предместья города, которое находилось за Джарроу. Но даже сейчас ехать было очень трудно: лошади шли по колено в грязи, и несколько раз мистеру Вейру пришлось спускаться с козел и силой тащить их, ухватившись обеими руками за сбрую, чтобы заставить выбраться из слякоти.
Кэти была укутана в коричневую меховую шубу с капюшоном, подаренную ей Эндри на Рождество. Под шубой на ней был темно-вишневый вельветовый костюм с юбкой, доходящей только до половины икры, и высокие элегантные сапоги из мягкой кожи. Несмотря на то что она была очень тепло одета, ее била мелкая дрожь. И даже присутствие двух мужчин – Эндри, сидящего рядом с ней, и мистера Хевитта, устроившегося на сиденье напротив, не помогало ей обрести уверенность. Она знала, что эти люди не дадут ее в обиду, и все же ее переполнял страх. Сам факт, что после всех этих лет она снова возвращается в Гринволл-Мэнор, уже казался ей дурным предзнаменованием.
Она рассказала мистеру Хевитту о визите обеих мисс Чапмэн, когда он пришел навестить их в «день подарков», то есть на следующий день после Рождества. Узнав о том, что Розье-старший не позволил двум дамам встретиться с его сыном, мистер Хевитт решил обратиться напрямую к Дэниелу Розье. Сразу же после разговора с Кэти адвокат написал ему письмо, в котором просил срочно связаться с его конторой. Письмо он отправил не по почте, а послал со специальным курьером, которому было приказано отдать его лично в руки молодому мистеру Розье. Когда курьер приехал в Гринволл-Мэнор, молодого хозяина не оказалось дома. Дворецкий сказал, что мистер Дэниел приглашен на ленч к Чарлтонам, и пообещал передать письмо, как только тот вернется. В течение двух недель они тщетно ждали ответа. За это время Эндри успел сплавать в Лондон. Ответ пришел в тот же день, когда он вернулся из рейса, но письмо из Гринволл-Мэнора было адресовано не мистеру Хевитту, а лично Кэти. В нем сообщалось, что мистер Розье готов в любое время уделить ей внимание и предлагает встретиться в Гринволл-Мэноре.
Текст письма озадачил Кэти, поскольку было невозможно понять, от кого из двух мистеров Розье исходит приглашение. Она решила показать его мистеру Хевитту и в сопровождении Эндри поехала к нему. Адвокат, прочитав письмо, был озадачен не меньше нее.
– Я не могу вам посоветовать ничего определенного, миссис Фрэнкель, – сказал он. – Могу лишь пообещать, что, если вы решите ехать в Гринволл-Мэнор, я готов поехать с вами… – Взглянув на Эндри, он уточнил: – С вами обоими. И по приезде мы сразу же оговорим, что наш визит касается исключительно мистера Дэниела и мы намерены беседовать только с ним и ни с кем другим.
Уже в сотый раз Эндри успокаивал Кэти, повторяя, что ей больше нечего бояться.
– Помни, – говорил он, – ты войдешь в их дом не как Кэти Малхолланд, а как миссис Фрэнкель.
Они сочетались браком на прошлой неделе, добившись специальной лицензии от муниципалитета, и теперь она имела законное право носить его имя. Эндри, по всей видимости, считал, что его имя обладает какой-то магической силой, способной защитить ее от всего, в том числе от прошлого. Но от прошлого ничто и никто, даже Эндри, не мог ее защитить. Сейчас она вспомнила о том, как стала женой Бантинга, – Бантинг, кстати, тоже просил у властей специальной лицензии на брак. Но имя Бантинга не смогло защитить ее от Бернарда Розье. При мысли о том, что снова придется столкнуться с этим страшным человеком, ею овладевал панический страх, и уговоры Эндри были для нее пустым звуком.
Мистер Хевитт рассеянно кивал в такт словам Эндри. Когда экипаж накренился, чуть не увязнув в грязи, он сказал с улыбкой:
– Нельзя было выбрать более неподходящий день для прогулки.
Кэти смотрела на знакомый пейзаж за окном. Прошло двадцать лет, с тех пор как она в последний раз ехала по этой дороге, и за эти годы Джарроу успел превратиться из рабочего поселка в большой город, но здесь, на подступах к Гринволл-Мэнору, все осталось таким же, как прежде, – те же поля, тот же холм, где она воскресными вечерами прощалась с дедом, чтобы продолжать свой путь одна… Она подумала, что, по логике вещей, должна гордиться тем, что возвращается в Гринволл-Мэнор уже в новом качестве – не как жалкая судомойка, а как женщина с деньгами и с определенным положением в обществе. Но она не испытывала гордости, страх перед предстоящей встречей заглушал в ней все другие чувства, Этот страх был помножен на все те страхи, которые она пережила в прошлом и которые были неизменно связаны с Бернардом Розье. Сейчас она снова превратилась в Кэти Малхолланд, самую низкооплачиваемую прислугу в доме Розье – в девочку-подростка, над которой надругался хозяйский сын в ночь после бала.
Экипаж въехал на подъездную аллею, и здесь Кэти заметила значительные перемены. Декоративный кустарник, который, по всей видимости, уже долгое время не подстригали, превратился в беспорядочные заросли по обеим сторонам аллеи, а тисовые деревья без ножниц садовника потеряли свою причудливую фантастическую форму, и их изогнутые ветви разрослись и переплелись между собой. Там, где раньше были цветочные клумбы, теперь рос сорняк; территория усадьбы была в полнейшем запустении. Когда Эндри взял ее за руку, Кэти обернулась и посмотрела на него.
– Тебе не надо входить со мной, – тихо сказала она. – Ты лучше подожди во дворе… прошу тебя.
Он не ответил, но его пальцы еще крепче сомкнулись вокруг ее запястья. Она бросила быстрый взгляд в сторону мистера Хевитта, молчаливо прося его о поддержке.
– Миссис Фрэнкель права, капитан, – сказал мистер Хевитт. – Я думаю, вам не стоит входить с нами в дом.
Борода Эндри дрогнула, и он упрямо сжал челюсти.
– Пожалуйста, Эндри, не входи, – с мольбой в голосе повторила она.
Тогда он опустил голову, давая тем самым понять, что согласен выполнить ее просьбу. Когда экипаж остановился, капитан вышел из него, прежде чем мистер Вейр успел открыть дверцу и помог сойти Кэти. Крепко сжимая ее руки в своих, он посмотрел ей в глаза, потом отпустил ее и смотрел ей вслед, пока она вместе с мистером Хевиттом поднималась по ступенькам крыльца.
Мистер Хевитт дернул за шнур звонка, и раздалось нестройное бренчание. Сердце Кэти отчаянно билось, она подумала, что может лишиться чувств. Через минуту дверь отворилась, и на пороге появился Кеннард. Дворецкий очень сильно изменился за последние двадцать лет и из подтянутого моложавого мужчины с бодрой походкой превратился в сгорбленного седовласого старика.
Кеннард с любопытством посмотрел на гостью. Он сразу же узнал в ней Кэти Малхолланд, – она мало изменилась с тех пор, как он видел ее в последний раз, только повзрослела и стала одеваться как светская дама. В течение этих лет ему очень часто случалось слышать имя Кэти Малхолланд, и не только от местных сплетников. Для его хозяина эта женщина была каким-то дьявольским наваждением: когда он вспоминал о ней, им овладевала такая бешеная ярость, словно в него вселялся сам дьявол. А вспоминал он о ней чуть ли не каждый день, как в пьяном, так и в трезвом состоянии. Кэти Малхолланд оставила хозяину неизгладимую память о себе – шрам от удара подсвечником до сих пор красовался над его левой бровью. И след, который она оставила в его душе, тоже был неизгладимым. Ненависть хозяина к этой женщине была, наверное, даже сильнее, чем ненависть самого дворецкого к хозяину. Кеннард заглянул в лицо Кэти Малхолланд, выискивая на нем следы беспутной жизни, которую, судя по слухам, она вела последние четырнадцать лет, но ее красивое и совсем еще молодое лицо было чистым и безмятежным, только в глазах застыл какой-то непонятный страх. И вдруг дворецкому стало жаль эту женщину. Он догадывался, что встретиться с хозяином ее вынудили особые обстоятельства, и интуиция подсказывала ему, что из этой встречи не выйдет ничего хорошего. Этот дьявол уже давно что-то замышлял – Кеннард не знал, что именно, но он всегда улавливал чутьем, когда хозяин строил свои дьявольские козни.
Кеннард был примерным слугой, и ни один мускул на его лице не дрогнул, не выдав того, что дворецкий узнал Кэти Малхолланд.
– Проходите, мадам, – он посторонился, пропуская гостей. – Проходите, сэр.
Впервые в жизни Кэти входила в Гринволл-Мэнор через парадную дверь. Она смотрела прямо перед собой, но ничто из окружающей обстановки не ускользнуло от ее взгляда. Перемены, происшедшие в доме, поразили ее еще больше, чем перемены снаружи. Зал представлял собой весьма плачевное зрелище – мебель была покрыта толстым слоем пыли, обои выцвели и пожелтели, а паркет, наверное, не натирали уже долгие годы. Раньше полы в зале были гордостью миссис Дэвис – экономка заставляла горничных натирать их до тех пор, пока они не блестели, как зеркало.
– Мистер Дэниел Розье нас ждет? – спросил мистер Хевитт, когда они направились вслед за дворецким к библиотеке.
Кеннард ответил на этот вопрос легким кивком головы. Он шел впереди них, и они не могли видеть его лица. Не оборачиваясь, словно боясь встретиться с их взглядами, дворецкий распахнул дверь библиотеки. Кэти вошла в комнату вслед за ним, а за ней последовал мистер Хевитт. Кеннард объявил только одного из них.
– Мисс Малхолланд, сэр, – приглушенным голосом сказал он.
Кэти быстро обернулась к дворецкому.
– Мое имя миссис Фрэнкель, – поправила она.
Кеннард промолчал и, склонив голову, вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Кэти медленно прошла на середину длинной комнаты, уставленной шкафами с книгами. В этот пасмурный зимний полдень в библиотеке царил полумрак, и она, входя, не различила темной фигуры, стоящей в углу справа от двери.
– Миссис Фрэнкель? – раздался насмешливый голос откуда-то сзади.
Она вздрогнула и обернулась на голос. Ее рука непроизвольно поднялась к губам, когда она увидела мужчину в углу. Бернард Розье стоял, прислонившись спиной к книжному шкафу, широко раскинув руки, опираясь ими о книжные полки. После их последней встречи он изменился до неузнаваемости, но она бы узнала его, даже если бы встретила в аду.
Мужчина, который посмотрел на нее за шторами окна на галерее, был молодым и привлекательным; мужчина, который погрозил ей пальцем, выталкивая из спальни, был грубым и устрашающим, но все же привлекательным внешне; мужчина, который молча смотрел на нее, когда она стояла в ночной рубашке с подсвечником в руках в своей квартире на Крэйн-стрит, больше не был привлекательным, но все же вид у него был достаточно представительный. Но мужчина, который смотрел на нее сейчас из угла библиотеки, выглядел весьма плачевно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41